Золушка из Палас-Сити

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Дит спускался по лестнице, заправляя рубашку в брюки и причесываясь на ходу. Рейсин засмеялась. Он был похож на заводную игрушку. Заправил рубашку. Причесался. Заправил. Причесался. А ногами перебирал по ступенькам в два раза быстрее нормального шага.

Затем она увидела очки. Они выглядели дорого: золотая оправа, овальные стекла и гибкие дужки. Ей понравились. В них Дит похож на настоящего ученого. Непривычно было видеть его в очках. Пока они шли к грузовику, Рейсин решила, что очки слишком изящны, и не без удивления вопрошала себя, сколько же бродяг могут позволить себе носить на лице такую роскошь. А контактные линзы? Носят ли их бродяги? Один носит, мысленно констатировала она. Очень особенный. Неужели она зря надеется, что он останется? Наверное, зря, но она не могла иначе.

Рейсин села за руль, Дит рядом. Ее рука автоматически потянулась к ключу зажигания, но она не могла удержаться от того, чтобы не покоситься на него еще раз. Он посмеивался, облокотившись на дверцу с открытым окном.

– В чем дело?

– Ничего. Просто ты похож на доктора или юриста, на очень ученого человека.

Может, ей только показалось, но улыбка внезапно исчезла с его лица.

– Нет, правда, – продолжала Рейсин, посчитав перемену в его лице упреком. – Тебе идут очки. Как будто ты в них родился.

Она включила зажигание. Грузовик рванулся, описав широкую дугу.

– Странно, что до вчерашнего дня я и не подозревала, что ты носишь очки.

Грузовик выехал на шоссе.

– Просто я надеваю их по вечерам в пятницу. Когда чищу линзы или меняю.

– Меняешь?

– Э, их можно носить не очень долго. В конце первой недели надо чистить, в конце следующей их следует выбросить и надеть новую пару.

– И ты выбрасываешь? – Она ошеломленно посмотрела на него. – Ты можешь себе это позволить?

Дит пожал плечами. Когда он заговорил, его голос звучал непринужденно, но Рейсин все же заметила, что от волнения он потирает ладонями бока.

– Я купил оптовую партию, а обследование бесплатное.

– Правда?

Он, казалось, засмущался.

– Я же тебе говорил, мой дядя офтальмолог.

– О да, ты рассказывал.

Она решила, что разгадка в дяде.

– Вы с дядей очень близки?

Казалось, Дит немного расслабился.

– Можно так сказать. У него своя семья, но он всегда помогал нам, мне и моим родичам.

– Твоим родичам?

– Ну, матери и… братьям.

Рейсин удивилась.

– Я не знала, что у тебя есть братья. Ты ничего не рассказывал.

– Не очень хочется говорить об этом. Видишь ли, я о них забочусь и все такое, но…

Дит, казалось, не мог больше вымолвить ни слова. Рейсин это прекрасно поняла, и ей захотелось поделиться с ним своими бедами.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Мне тоже трудно говорить о матери, сестре и… отчиме.

– У тебя тоже отчим, да?

– Ну, мне долго не хотелось его признавать. Они уже давно женаты.

Рейсин почувствовала, как руки напряженно сжали руль, и расслабилась.

– Моя мать сбежала с ним, с Чаком, так зовут отчима. Чак Мартин.

– И она бросила из-за него твоего отца?

Рейсин кивнула. Дит тихо присвистнул.

– Тяжелая ситуация.

Девушка опустила голову.

– Это разбило Тоби сердце. Он тогда даже запил.

– А ты о нем заботилась, – утвердительно сказал Дит. – И все еще продолжаешь это делать.

Она пожала плечами.

– Он же мой отец.

Дит немного помолчал. Рейсин чувствовала, что он заговорит снова, и ждала. Его слова прозвучали так, будто не было никакой паузы.

– Понимаю. А нас бросил отец. Я, как мог, заботился о матери, а потом о братьях. Через наш дом прошла вереница мужчин, но по-прежнему я единственный, на кого она возлагает ответственность за все происходящее в семье.

– И поэтому ты продолжаешь скитаться?

Он странно посмотрел на нее. Боль, гнев и гордость – все перемешалось в его взгляде.

– Ты хочешь сказать, сынок похож на отца?

Рейсин испугалась.

– Совсем нет.

– Я бы свою семью никогда не бросил, – убежденно сказал он.

– Ясное дело!

– Мои достаточно настрадались, поверь мне. Особенно мальчишки. У меня-то хоть дядя есть, а у братьев нет никого.

– А он им не дядя?

– Нет, мы братья по матери.

– Понимаю.

Это действительно было так. На его лице появилось виноватое выражение. Дитон Спунер сильно страдал из-за того, что брат его отца относился к нему по-доброму, а у мальчишек, кроме него, не было никакой опоры. Рейсин поняла, что для него это больная тема, но оставила заключение при себе. Один раз она Дита уже ранила, хотя вовсе этого не хотела. Как можно осторожнее она вернулась к опасному разговору.

– Твоих братьев бросили отцы?

– Отец, – поправил он. – Но лучше уж без него.

– Такой плохой, да?

– Такой плохой.

– Похоже, нам обоим не повезло с отчимами.

– Ты своего не любишь?

В голосе Дита не слышалось ни злобы, ни боли.

– На самом деле он неплохой человек. Просто я никак не свыкнусь с мыслью, что он разрушил брак моих родителей, хотя Чак пытался наладить отношения. Пожалуй, даже слишком усердно.

– Ну, я о своем теперешнем отчиме не могу сказать даже этого, – признался Дит. – Не то чтобы он очень плохой человек. Получше прежних, но меня он терпеть не может.

– Правда?

Рейсин не могла в это поверить. Ей казалось, что нельзя не любить Дитона Спунера или хотя бы не уважать. К тому времени, когда они подъехали к дому, у нее появилась мысль. Она заглушила мотор и повернулась к нему лицом, надеясь, что не сделает промаха. Отчим не любит Дита. А может, он просто не выносит бродяг или ревнует. Рейсин решила высказаться.

– Ты знаешь, Дит, а вдруг твой отчим чует в тебе угрозу? Может, он хочет, чтобы твоя мать зависела только от него, видит в тебе соперника? А она, вероятно, даже не понимает этого, от старых привычек не легко избавиться. Ведь может такое быть. Если он любит ее, то хочет, чтобы только к нему обращались за помощью и советом.

Дит уставился на нее так, как будто на носу у нее выросла бородавка. Рейсин поняла, что он смотрел совсем не на нее, а внутрь себя. Наконец он глубоко вздохнул.

– Я об этом не думал, – признался он, бросив на нее потеплевший взгляд. – Не слишком ли ты умна для девушки?

Она рассмеялась, ей было приятно, что он подшучивает, и открыла дверцу.

– Пошли, я познакомлю тебя с Клои.

– Клои?

Он вылез из грузовика и двинулся за ней к сараю.

Пока Рейсин кормила животных, Дит восхищенно поглаживал маленькую свинку, беседуя с ней. Клои похрюкивала, как влюбленная девица, снискавшая расположение, и даже пыталась влезть к нему на колени, пока он возился с ней на грязном полу. Он был явно очарован, а когда Рейсин позволила любимице пойти вместе с ними домой, изумился.

– Ничего странного, – сказала она ему. – Клои – домашняя.

– Домашняя?

Она объяснила ему, как обстоят дела с Клои, и показала ему коврик свиньи у своей кровати. Дит покачал головой, пораженный.

– Я слышал об умных свиньях, но не верил в это!

Рейсин засмеялась и, видя, что хрюшка ушла в пустую комнату Тоби, решила продемонстрировать ее умственные способности.

– Смотри.

Через холл, куда выходили две спальни и ванная, она проследовала в гостиную.

– Клои! – крикнула Рейсин.

Послышалось звонкое цоканье копыт, свинья подбежала к девушке и села, выжидательно глядя.

– Принеси мяч, Клои. Где мяч?

Свинья пошла к старому дивану с потрескавшимися деревянными подлокотниками, покрытому симпатичным покрывалом. Протиснувшись между ним и стеной, Клои с радостным хрюканьем пробежала к другому концу дивана и вытолкнула своим пятачком красный, размером с кулак мяч. Затем легонько подкатила его к ногам Рейсин.

– Молодец, – похвалила та, почесав за единственным упругим ухом, и пустила мяч через комнату по полу, покрытому линолеумом. Клои побежала вдогонку, быстро перебирая копытцами, поймала его и осторожно прикатила обратно. На Дита это произвело соответственное впечатление. Он заявил, что ничего подобного в своей жизни не видел.

– Может, ты поиграешь с ней, пока я умоюсь и приготовлю ужин? – предложила Рейсин.

Она включила телевизор и отправилась в ванную. Возвращаясь в кухню, она посмотрела на Дита, который сидел на полу и разговаривал с Клои, как с ребенком.

Девушка приготовила почти все накануне вечером. Сейчас, включив плиту, она подошла к холодильнику, вытащила кастрюлю с куриным бульоном и, убрав сверху жир, поставила ее на огонь. Затем бросила в кастрюлю замороженный горох, морковь и лук. Пока все это закипало, из шкафа она достала миску с тестом для клецок, раскатала его и разрезала на квадраты. После этого сделала салат. Из пакета вытащила булочки и поставила их в духовку. Тем временем куриный бульон кипел и по дому разносились аппетитные запахи вареной курицы и лаврового листа. Рейсин опустила клецки в кипящий бульон, закрыла кастрюлю крышкой и уменьшила огонь. Обернувшись, в дверном проеме увидела Дита.

– Нужна помощь?

Она покачала головой.

– Нужна компания. Почему бы тебе не помыть руки? Почти все готово.

– Хорошо.

Он улыбнулся и вышел. Через секунду она услышала шум воды в ванной.

Когда Дит вернулся, Рейсин постелила бледно-зеленую скатерть на небольшой круглый мраморный стол в центре кухни, вынула такие же салфетки, расставила стаканы и темно-зеленые керамические тарелки, разложила ножи, вилки и ложки. В середине стола она поместила вазу с полевыми цветами.

– Выглядит неплохо. Пахнет вкусно, – сказал он.

– Спасибо. Садись.

Дит сел. Рейсин поставила маленькое блюдце с маргарином, приборы с солью и перцем и пару латунных подставок. После этого она посмотрела на таймер и облокотилась на рабочий стол, ожидая. Следующие две минуты и восемнадцать секунд были слышны только приглушенные звуки какой-то телевизионной передачи, доносящиеся из пустой комнаты. Когда время наконец истекло, Рейсин вскочила как ошпаренная. К счастью, у Дита оказались хорошие манеры: он сделал вид, что ничего не заметил.

– Надеюсь, ты голоден, – вымолвила она, переливая содержимое кастрюли в супницу.

– Просто умираю от голода. Боже, запах потрясающий!

Девушка улыбнулась, поставив пустую кастрюлю в раковину, а курицу и клецки на стол.

– Это любимое блюдо моего отца.

– Странный вкус, – подмигнув, пошутил он.

Довольная, она вытащила булочки из духовки, уложила их в корзинку и накрыла чистой белой салфеткой. Осталось только достать салат из холодильника. Полностью накрыв на стол, Рейсин села и принялась угощать Дита. Он положил клецку в рот.

– У, ммм. – Проглотив, закрыл глаза, смакуя. Затем вздохнул. – Фантастика!

Ей пришлось сесть на руки, иначе она бы не удержалась и захлопала в ладоши от радости. Она не без гордости наблюдала, как уплетает Дит, останавливаясь, только чтобы напомнить девушке, что ее собственный ужин стынет. Рейсин взяла вилку и тоже приступила к еде, но удовольствие в основном получала от его аппетита. Наконец они насытились.

– Это первый домашний ужин за… ну, не будем вдаваться в подробности. Было очень вкусно. Все вместе и каждый кусочек в отдельности.

– Рада, что тебе понравилось, – сказала Рейсин, поднимаясь, чтобы убрать со стола посуду.

– Я помогу.

– Не двигайся, – приказала она. – Ты гость.

– Ты меня разбалуешь, – предупредил он.

Рейсин только засмеялась. Затем она приготовила еду для Клои. Хрюшка побежала за ней на крыльцо, радостно повизгивая и похрюкивая. Пока свинья ужинала, девушка убрала остатки еды со стола, затем помыла посуду и поставила сушиться. Дит пошел поболтать с Клои. Убрав кухню, Рейсин вышла и села на крыльцо рядом с Дитом, к которому уже пристроилась подремать Клои. Она нагнулась и дунула свинье в ухо. Та, вздрогнув, проснулась, тряхнула головой и, скатившись с крыльца, плюхнулась на землю.

– Эта Клои превзошла все, что я когда-либо видел, – сказал Дит, посмеиваясь.

– Она такая умная, что иногда это даже пугает, – сказала Рейсин, опираясь локтем на колено и подпирая подбородок ладонью.

– С ней тебе хотя бы не так тоскливо, пока нет отца.

Девушка кивнула. Они сидели молча, наслаждаясь ночной прохладой, вдыхая запах приближающегося лета. Майский жук ударился о стекло, пытаясь подлететь к свету. Рейсин было так хорошо, что говорить не хотелось. Однако следовало проявить инициативу. Она откинулась назад и, вытянувшись, вытащила из переднего кармана джинсов ключ.

– Я хотела отдать тебе это, – протянула она ключ. – Тебе придется открывать иногда магазин по утрам. Когда я буду задерживаться.

Он повертел ключ в руке и положил его в карман рубашки.

– Хорошо. Можно узнать почему?

– Здесь все запущено. Неделями не бываю на пастбищах. Может, там и коров-то уже нет и заборы все повалены, а я все не удосужусь проверить. Уже пора давать скоту соль. Да и здесь дел полно.

– Тяжеловато одной.

Рейсин пожала плечами.

– Конечно, тяжеловато, но ничего не поделаешь. Я не могу потерять ни одной коровы.

Он покачал головой, затем дружелюбно взглянул на нее.

– Ты сильная. Мне в тебе это нравится… И не только это.

Она дотронулась до его плеча.

– Я тебе нравлюсь, Дит?

Он повернулся к ней.

– Ты же знаешь, что нравишься.

– Ты не говорил.

Дит сдвинул брови.

– И правильно делал.

Он скользнул взглядом по ее лицу. Рейсин задержала дыхание, слегка наклонившись вперед. Дит обнял ее и, притянув к себе, прикоснулся к ее губам. Ее рука скользнула по плечу к шее. Отстранится ли он, как тогда? Ей необходимо было это знать. Она решила испытать его. Рейсин повернула голову, ловя ртом его губы и сдвинув носом в сторону его очки. Он снял их. Она просунула язык между его ровными, острыми зубами. Дит вздохнул, руки его напряглись, обвив ее за талию и приподняв с крыльца. Ей ничего не оставалось, как сесть к нему на колени, но вместо этого она теснее прижалась к Диту. Услышав легкий стук упавших на крыльцо очков, Рейсин сначала слегка отстранилась, а потом легла сверху.

Он издал стон. Его руки блуждали по ее спине и бедрам. Рот настойчиво искал ее губы. Девушка прижалась к нему, упираясь нежной грудью в его торс, и обвила руками его шею. Дит напрягся под ней, словно подчиняясь растущей силе желания. Восторженная, возбужденная, она поняла, что он хочет ее. Его тяжелая и горячая рука скользнула к талии. Тут Рейсин вспомнила, что именно после этого движения он в прошлый раз отстранил ее. Она застыла в ожидании. Даже сердце, казалось, перестало биться. Пальцы Дита с силой дергали материю ее блузки. Ощутив их на своей коже, Рейсин вздрогнула и, глубоко вздохнув, внезапно перекатилась на спину.

Дит склонился над ней, прижимаясь губами к ее рту, коленом раздвигая ноги. Поднимаясь под блузкой к застежке бюстгальтера, его рука обжигала кожу. Когда он прикоснулся к ее груди, Рейсин инстинктивно изогнулась, рука Дита напряглась, лаская ее тело, посылая сквозь него импульсы, раскаляющие все внутри. Она притянула его, страстно желая почувствовать на себе вес тела. Он все крепче прижимал ее к доскам крыльца.

Они могли бы заняться любовью прямо здесь, прямо сейчас, и никто не посмел бы осудить их. Рейсин чувствовала движения его тела, полного страсти. Его поцелуи наполняли ее мучительно-сладким желанием слиться с ним, его Пальцы метались под тонким нейлоном бюстгальтера, увлекая ее в мир ощущений, которых она до сих пор не знала. Она открыла рот, ловя воздух, и повернула голову, прервав поцелуй. Губы Дита скользнули к шее. Ее груди распирало. Желудок был пуст и сжался. Кончиками пальцев она ощутила напряжение мышц его спины под тонким хлопком рубашки, когда Дит снова прижал ее.

– Рейси, о Рейси! – шептал он. Рейсин кожей чувствовала жар его дыхания. Только Тоби называл ее так. До Дита. Дит. Казалось, под ложечкой похолодело. Этот лед мог растопить только Дит. Рейсин томилась страстным желанием испытать пылкость и жесткость его тела, она едва сдерживала крик. Рука Дита ласкала ее набухшую грудь, языком увлажняя изгиб шеи.

Рейсин запустила руки в его волосы, приподнимая голову и целуя в губы. Дит напрягся, дыхание трепетало, ноздри испускали страстные вздохи. Лед растаял. Ее обдало жаром, пронизывая насквозь. Это было нестерпимо. Она уже не могла больше противиться волне нахлынувшей страсти. Рейсин охватила паника. Знать бы, что он останется… Но она не знала, близость не обязательно свяжет их. Она отдаст ему себя всю, а он покинет ее. Эта мысль ее ужаснула. Сбросив с себя Дита, Рейсин приподнялась на локтях. Он был ошарашен. Они изумленно уставились друг на друга. Затем он сел, подтянув к себе колено и локтем облокотившись на него.

Обоим стало неловко. Рейсин медленно села, снимая резинку с растрепавшихся волос. Дит смотрел вдаль, словно надеялся углядеть там что-нибудь интересное. Девушка заметила его очки и подняла. Осторожно вертя их, она думала о том, что только что произошло. Если бы им не грозило расставание, все могло быть иначе. Несмотря на мгновение паники, ее по-прежнему влекло к Диту, и она не стыдилась этого. Но оставался вопрос: чувствовал ли он то же? Рейсин протянула ему очки. Ее душа ушла в пятки. Парень взглянул на них непонимающим взглядом, медленно поднял руку, взял и надел. Именно в этот момент она поняла все, что хотела.

Его лицо, глаза, напряженная поза выражали раскаяние. Рейсин разозлилась. Нет, он ее больше не оскорбит. В чем он раскаивается? В том, что она ему нравится? Чем она хуже других? Дит открыл рот, словно желая дать ответ на ее мысли, но она опередила его.

– Дит Спунер, почему бы вам не извиниться! – дерзким голосом потребовала она.

– Я не…

– Никаких «не» я не принимаю!

Дит открыл было рот, но в этот момент к ним подошла Клои. Она принялась визжать, хрюкать и сопеть, раскачиваясь из стороны в сторону. Гнев, что ее так бесцеремонно разбудили, был столь очевиден, что Клои можно было принять за человека, говорящего об этом. Выглядело это и трогательно и комично. Раздражение исчезло. Рейсин почувствовала желание улыбнуться. Она перевела взгляд на Дита и увидела, что он качает головой.

– Ну и дом! Ты и эта хрюшка!

– И что же?

Он усмехнулся.

– Вы обе просто неотразимы. Вот что.

– Ничего смешного.

– Я не смеюсь.

Его нежный взгляд пробежал по лицу Рейсин.

– Наконец-то я встретил женщину, у которой хороша не только внешность, но и душа. Если бы я не боялся, что ты меня потом возненавидишь, я бы прямо здесь занялся с тобой… – Он резко замолчал.

Что-то внутри у нее ожило. Радость разливалась по ней теплом, словно пробившееся сквозь тучи солнце наконец-то кинуло на нее свой луч. Она пододвинулась к нему.

– Дит, глупый. Как я могу тебя возненавидеть, если твоя доброта так далеко меня завела. Ты вовсе не обязан был оставаться и помогать мне. Но сделал это. Я знаю, что только по доброте своей ты не спешишь уйти.

– Ничего ты не знаешь! – резко ответил он, сжав кулаки. – Ты такая же наивная, как эта глупая хрюшка!

Рейсин обиделась.

– Клои совсем не дура, а уж я – тем более!

– Я не это имел в виду. Я только хотел сказать… – Он отвернулся. – Ты меня остановила вовремя. Но я не сожалею ни о чем.

Она не могла сдержать улыбки.

– Я тоже, – призналась она тихо.

– Но ты, может быть, еще пожалеешь. В будущем.

– Нет. Я…

– Достаточно умна, чтобы самой знать, – закончил Дит за нее.

Она обвила руками его шею.

– Я просто еще не готова. Так же, как и ты. Что абсолютно нормально.

Дит вздохнул и коснулся ее руки. Рейсин положила голову ему на плечо. Они сидели так некоторое время, прижавшись друг к другу. А Клои, удобно устроившись у их ног, снова задремала, похрюкивая во сне.

– Ни один мужчина не готов для такой женщины, как ты, Рейсин, – хрипло сказал он. – Ты из тех, кто заставляет мужчин мечтать по ночам о доме, о детях… и о любви.

– Разве это плохо?

– Нет, просто… это пугает.

Пугает? Она? Рейсин не была уверена, понравилась ли ей его пугливость, но по крайней мере Дит признался, что неравнодушен к ней. Это уже кое-что.

– Я и сама немного напугана, – сказала она, но он только рассмеялся.

– Тебя не напугаешь ничем.

– Ну, не от всего же можно защититься бейсбольной битой.

Они рассмеялись и замолчали. Наконец Дит нарушил молчание, вздохнув:

– Мне пора. Завтра нам обоим предстоит трудный день.

Рейсин, опустив руки, кивнула и встала.

– Отнеси эту глупую свинью в кузов. Иначе мне придется закрыть ее в сарае, а Клои терпеть этого не может.

– Можно понять.

Он сошел с крыльца и взял маленькое создание на руки. Свинья проснулась, но не завизжала и не стала сопротивляться. Она привыкла к человеческим прикосновениям. Рейсин подошла к нему.

– Испорченный окорок, – пошутила она, почесывая за ухом Клои.

Они направились к грузовику. Дит положил свинью, и она, довольная, вытянулась.

– Не хочешь сесть за руль?

Дит пожал плечами.

– Мне все равно.

– Тогда садись.

Рейсин открыла дверцу и села в машину. Он устроился рядом и завел мотор. Девушка положила руку ему на плечо.

Они ехали по грязной дороге, уютно укрывшись в темноте за огнями фар, пока не выбрались на шоссе. Резко повернув, въехали на стоянку. Дит остановил грузовик позади здания.

– Ужин получился великолепный, – тихо сказал он.

Рейсин улыбнулась.

– Всегда к вашим услугам.

– Спасибо.

Его рука опустилась к ней на колено, но он тотчас убрал ее.

– Ну, я пойду, тебе пора возвращаться.

Он повернулся к ней спиной, чтобы открыть дверцу.

– Хорошо. Но сначала, Дит…

Он взглянул на нее.

– Что?

– Только это.

Рейсин заключила его в объятия и крепко поцеловала в губы, не отпуская, пока он не ответил на поцелуй. Удовлетворенная, она прислонилась лбом к его лбу и улыбнулась. Дит засмеялся, снял очки, положил их в карман рубашки и с нежностью отдался поцелую. Наконец он отпустил ее, оставляя опустошенной. Рейсин было приятно просто сидеть, склонив голову ему на плечо. Он вздохнул и вытащил из кармана очки. Надел их, затем поцеловал ее в макушку.

– Я пошел.

Кивая, она подняла голову и опустила руки. Он вылез из грузовика, захлопнул за собой дверцу и стоял, поправляя очки, пока она пересаживалась к рулю.

– Рейсин, – начал Дит, затем покачал головой, улыбаясь. – Еще раз спасибо и спокойной ночи.

– До завтра.

– Хорошо. Не торопись, занимайся на ранчо сколько нужно.

– Спасибо.

– Еще бы!

Клои фыркнула и скандально завизжала, что-то приснилось. Смеясь, Дит погладил ее по голове. Затем отошел и, направившись к зданию, исчез в темноте.

Рейсин улыбнулась. Развернув грузовик, она поехала домой, мечтая о том, чтобы Дит остался. Чтобы в его жизни она была единственным и вечным желанием. Чтобы никогда больше не было его скитаний, а была лишь она. Всегда. О, он так раскаивается! Дитон Спунер, видите ли, недостаточно хорош для нее! Глупый. В следующий раз, пообещала она себе, он раскаиваться не будет – она этого не допустит. Тогда он тоже поймет, что они просто созданы друг для друга. Рейсин не могла представить на его месте другого. Раньше любовь была для нее сказкой. Несбыточной сказкой – пока она не встретила Очаровательного Принца. Вот кем был Дитон Спунер – ее собственным Очаровательным Принцем.