Зов минувшего

2

В это утро Марк чувствовал себя хорошо. Он и не думал торопиться на работу. Встреча с Джун прошлым вечером была приятным сюрпризом. Он не думал, что она окажется такой привлекательной.

Побрившись, он еще раз взялся за расческу. Чуть помедлив, он нагнулся ближе к зеркалу и взглянул на себя. Что это? Это его воображение или лысина несколько увеличилась за последний месяц?! Ему было лишь тридцать шесть, но если он будет так быстро лысеть, то его голова будет похожа на очищенную луковицу, прежде чем ему исполнится сорок.

Интересно, сколько лет Джун? Несомненно, ей за тридцать. Он знал, что она не замужем. Из разговора прошлым вечером он сделал вывод, что она любила свою работу, но не была трудоголиком. Может быть, просто нет рядом хорошего парня. Но это казалось странным, учитывая, что Джун была весьма представительной и привлекательной.

Его бывшая жена Джинга была прямой противоположностью Джун. Она бросила работу сразу же, как только они поженились, и очень хотела купить дом и обзавестись детьми. Он задумался, как только вспомнил о том времени, когда он встретил Джингу. Ему тогда было двадцать восемь, днем он вкалывал чернорабочим, а вечером учился в юридическом колледже.

Они встретились в доме его друга. Он был в гараже у Роберта, помогая ему ремонтировать машину, когда в дверь позвонили.

— Черт, Марк, ты не откроешь? У меня очень руки грязные.

Марк вылез из-под машины, поднялся на три ступеньки, которые вели из гаража в дом, и открыл парадную дверь. Там стояла девушка его мечты. У нее были золотистые волосы и прекрасное лицо с миндалевидными глазами. На ней было голубое платье, подпоясанное тонким ремешком.

— Привет. Извините, что беспокою вас, но мой автомобиль забарахлил. Не могу ли я воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить в гараж, — сказала она нежным и мелодичным голосом.

— Может быть, я смогу помочь? Я немного разбираюсь в этом.

— О, я не люблю быть обязанной.

— Нет проблем.

Марк был готов заняться машиной самым тщательным образом, если бы это помогло ему получше с ней познакомиться. Он не упустил из виду тот факт, что единственным кольцом, которое она носила, был небольшой опал на ее левой руке.

— Где ваша машина?

Она показала на белый «Мустанг», наполовину въехавший на стоянку перед домом Роберта. Марк подошел к машине и открыл капот.

— Что случилось?

— Прямо как мертвый.

Марк подергал пару проводов, а затем увидел, что неисправен распределитель.

— Надеюсь, что ничего серьезного.

Он обратил внимание на ее южный акцент и спросил:

— Откуда вы?

— Из Атланты. Я приехала сюда всего два месяца назад.

Он притворился, что копается в двигателе.

— Атланта — прекрасное место.

— Я немного тоскую по дому и здесь никого не знаю.

— Попробуйте завести.

Она села за руль и повернула ключ зажигания, а он регулировал распределитель.

— Работает.

— Ну и слава Богу.

— Сколько я вам должна? — она достала кошелек.

— Ну, что вы! — Марк колебался лишь мгновение, — но я не возражал бы, чтобы меня пригласили пообедать.

Она, казалось, испугалась.

— Я не против, — сказала она смутившись.

После нескольких свиданий Джинга и Марк стали встречаться почти каждый вечер. Он понял, что влюбился.

Они ездили на пикники в Напа-Валлей и гуляли по Голден-Гейт парку. Джинга вскружила ему голову… Они поженились спустя шесть месяцев после их первой встречи.

Джинга сразу же бросила работу и сидела дома, ведя домашнее хозяйство в их маленькой квартире. В первые месяцы Марк был очень счастлив. Правда, его не устраивала работа, но так как Марк скоро заканчивал юридический колледж, то рассчитывал с ней расстаться. Затем они купили бы прекрасный дом и создали бы настоящую семью. Его будущее казалось ему прекрасным и счастливым, и он относился к долгим часам своих занятий как к необходимому, но временному злу.

Но Джинга оказалась менее терпимой. Скоро она начала обижаться на то, что Марк посвящает все вечера и выходные дни занятиям. Она отчетливо помнит тот вечер, когда он, усталый, притащился домой с работы, чтобы подготовиться к последнему экзамену, и увидел Джингу одетой в красное с белым ситцевое платье, изящно облегавшее ее грациозную фигуру.

— Я подумала, что мы сходим куда-нибудь сегодня вечером, — сказала она, улыбаясь.

— Извини, дорогая, не могу, — сказал он, поцеловав ее. — Понимаешь, завтра у меня заключительный экзамен.

— Пожалуйста, Марк.

Он взялся за голову. Деревянный пол был натерт до блеска, а его книги были аккуратно расставлены в небольшом книжном шкафу. Он знал, что Джинга не только очень усердно занимается домашним хозяйством, но и очень любит выходить из дому.

— Я обещаю тебе, Джинга, что если ты позволишь мне позаниматься сегодня, то завтра мы пойдем куда-нибудь пообедать.

— Но я уже оделась, — она надула свои нежные губы, что всегда так умиляло его.

— Но у меня завтра экзамен. Последний. Я должен сдать его хорошо.

— О, Марк, мне так надоело сидеть все время одной. Я хочу проводить все время с тобой — и развлекаться, и делать домашние дела. Но даже тогда, когда ты дома, ты тратишь все свое время на учебу.

— Но я должен это делать.

— Почему? — она расстроенно глядела на него своими голубыми глазами. — Марк, думал ли ты когда-нибудь о том, чтобы бросить колледж?

Он с изумлением уставился на нее.

— Нет.

— Но он стоит между нами, и не только препятствует нам быть вместе, но и мешает иметь достаточно денег, чтобы купить дом и иметь детей.

— Мы все сделаем в свое время. Но ты ведь знаешь, что меня не устраивает моя работа.

— Завтра. Я обещаю тебе, дорогая. Ты сама можешь выбрать ресторан, — он обнял и поцеловал ее.

Сначала Марк думал, что она все понимала, но затем стал замечать, как Джинга с тоской смотрит на детей, и знал, что она отдала бы все что угодно, чтобы иметь ребенка. Он пытался задаривать ее, обещал, что в будущем у них будет все, чего она хочет. Ему не удалось понять глубины ее несчастья, и он был совершенно не готов к тому, что, придя однажды летней ночью домой, он обнаружил, что она ушла. Он все еще помнил то опустошающее чувство, с которым он стоял в пустой квартире, читая и перечитывая ее записку:

«Я так больше не могу, извини».

Даже тогда Марк верил, что сможет вернуть Джингу назад. Он предлагал ей бросить колледж, купить дом и сделать все необходимое для того, чтобы уговорить ее вернуться назад к нему. Все было бесполезно. Их почти трехлетнему союзу пришел конец.

Это был черный период в его жизни. Он собрал всю свою силу воли, чтобы каждый день ходить на работу и в колледж. Казалось, что жизнь потеряла всякий смысл.

Наконец, он начал понемногу оживать, Марку везло с женщинами, которых он встречал. Они были чувственными, понимающими и вполне удовлетворяли его. Они были Марку поддержкой в бессонные ночи, когда он дотрагивался до них и был уверен, что он не один. Но ничего постоянного из этих связей не получалось…

Марк очнулся от воспоминаний, когда выскользнувшая из пальцев расческа стукнулась о кафельный пол ванной. Он прошел в прихожую и, взяв свою клетчатую кепку, вышел.

В тесном гараже он задержался, любуясь двумя автомобилями, стоявшими друг против друга. Красный капот «Кобры» был открыт; сегодня вечером он еще поработает.

Желтый «Ягуар ХК-150» сверкал полировкой. Он слегка погладил его рукой, прежде чем открыть дверь и сесть за руль. Через несколько секунд он уверенно повернул ключ зажигания, запустил двигатель и выехал из гаража.

Его мысли вернулись к вчерашней встрече. Они с Джун просидели в ресторане почти три часа. Он настолько увлекся беседой, что был разочарован, когда она, наконец, встала, чтобы уйти.

Почему Джун позвонила ему? Марк сомневался в том, что эти три года она хранила свое чувство. Вчера, когда он вошел и увидел ее, Джун сначала не произвела на него впечатления, но скоро все изменилось…

Почему Джун позвонила? Неважно почему, и он был рад, что она позвонила. Когда их познакомили три года назад, Марк еще находился под впечатлением от Джинги и полностью не осознал ее очарования. Вчера вечером он смог оценить его по достоинству. Они легко перешли от добродушного подшучивания над тем, кому досталась львиная доля пирожного, к более серьезному разговору.

Он сказал ей, что любит детективы, а она — любовные романы.

— Я люблю истории со счастливыми концами, — доверительно улыбнулась она.

Каждое мгновение открывало новую грань ее индивидуальности. Она была совсем не приземленным технарем — в ней было много романтичного. Это было ему сродни.

Между ними наметились какие-то неуловимо тонкие отношения, заинтриговавшие его. Иногда, когда Марк что-то говорил, Джун смотрела на него с улыбкой Моны Лизы, а ее губы были нежны и соблазнительны.

Марк сообразил, что он приближается к Юнион-стрит. Повернув в сторону Ван-Нессе, он увидел прямо перед собой залив. Свернув на Юнион-стрит, он проехал мимо ряда антикварных магазинов и ресторанов. Это были здания, построенные и реставрированные в викторианском стиле. В витринах магазинов была выставлена модная европейская одежда. Век тому назад Юнион-стрит вряд ли была такой фешенебельной. В то время здесь разводили коров — это был центр молочной промышленности. Сейчас же здесь были сосредоточены главные городские достопримечательности. Марк свернул в узкий проезд и остановил машину.

Придя в свой офис, он вдруг сообразил, что не договорился с Джун о свидании и должен обязательно исправить эту нелепую оплошность.

В понедельник Джун работала дольше обычного. Добравшись, наконец, домой, она скинула с себя белый шерстяной жакет и ситцевое приталенное платье цвета морской волны и надела леотард [1] и колготки. Натянув джинсы и поправив прическу, она заспешила в сторону Ной-Валлей в класс аэробики.

Спустя некоторое время после приезда в Сан-Франциско, Джун узнала, что в городе есть кварталы с различными условиями и уровнями жизни. Их жители образовывали общины, каждая со своими традициями и характерами. Так, жители в Ной-Валлее были во многом похожи на жителей Хайт-Ашбери, на другой стороне Твин-Пикс. Они были молодыми, образованными и интересовались искусством и культурой. Недалеко от Ной-Валлея расположилась Кастро-стрит с ее исключительной пестрой, яркой и беспутной публикой. Далее улицы спускались в сторону Миссион — перенаселенного латиноамериканского квартала. На западе располагался китайский квартал Сансет.

Мурлыкая песенку, Джун спускалась вниз по крутому холму. Стоял серый февральский день, но даже начавшийся мелкий дождь не испортил ей настроения. Она просто посильнее запахнула полы жакета и продолжала идти.

Дождь усиливался, но Джун, улыбаясь, продолжала идти. Она вспомнила слова Марка об их первой встрече. «Я думаю, что вы не правы: если я не ошибаюсь, то в первый раз мы встретились на обеде у Марианны и Дэвида у них дома».

Она многозначительно покачала головой:

«Это было во второй раз»…

Улыбаясь, она вошла в гимнастическую школу, где занималась в классе аэробики. Джун сняла жакет и, заперев его в шкафчике, присоединилась к своей группе. Женщины выполняли упражнение на растяжение под названием «Колесница в огне». Джун опустилась на пол рядом с Линдой, привлекательной стройной брюнеткой, с большими карими глазами.

— Ты опоздала, — сказала она улыбаясь. Длинные локоны Линды обрушивались водопадом, когда она вытягивалась вперед, чтобы коснуться кончиков пальцев на одной ноге, фиксировала движение и затем перемещалась к другой ноге.

— Да, я задержалась на работе.

Как и у большинства девушек, выросших на юге Калифорнии, у Джун были волосы с золотым отливом. Однако женщины Сан-Франциско редко были белокурыми и еще реже загорелыми. Хотя город и расположен на берегу океана, но купаться было нельзя — вода была всегда холодной, и выпадало мало дней, когда можно было позагорать.

— Прекрасно, леди, сейчас приступим к согревающим упражнениям, — объявил инструктор. Джун поднялась и стала делать упражнения.

В другой стороне зала женщины приступили к упражнениям под музыку.

— «Виноградная лоза», — подал команду инструктор, и Джун качнулась влево, в то время как Линда вправо. Они столкнулись друг с другом, и она удивленно посмотрела на нее.

— Ты делаешь не так.

— Извини, — сказала Джун, — и без всякого перехода добавила: — Я провела выходной с одним мужчиной.

— Звучит интригующе. Кто он?

— Один человек, которого я не видела три года. В пятницу вечером я позвонила ему и мы встретились за чашкой кофе.

— Леди, приготовились, — приятная мелодия снова заполнила гимнастический зал.

— Черт, ненавижу я это!

Обычно Джун была не в восторге от быстрого танца, но сегодня он увлек ее.

Линда засмеялась:

— Ты явно в хорошем настроении, даже если и заблуждаешься на его счет.

После занятий, в раздевалке Линда спросила:

— Ну-ка, расскажи мне об этом парне.

— Он действительно хорош.

Она надела джинсы и поправила прическу.

— Как ты с ним встретилась?

— Марианна познакомила нас, когда я только переехала в Сан-Франциско. У нас тогда ничего не получилось. Но в пятницу у меня был день рождения и вечером мне захотелось провести с кем-нибудь. Марианна предложила, чтобы я позвонила ему.

Она усмехнулась:

— По правде говоря, Марианна была не совсем искренней, сказав мне, что, когда случайно столкнулась с Марком, он спрашивал обо мне, но, куда там, он едва вспомнил меня. Я почувствовала себя такой глупой, когда позвонила ему.

Они вместе вышли из раздевалки.

Линда улыбалась.

— Это так похоже на Марианну. Она так счастлива в своем замужестве, что хочет, чтобы каждый нашел себе достойного мужа.

Джун взглянула на Линду. Она тоже была замужем, но в последнее время у них что-то не клеилось. Деньги были основной проблемой, особенно с тех пор, как она задумала купить дом. Ральф, муж Линды, был художником, однако ее зарплата была основой их бюджета.

— Как бы то ни было, мы хорошо провели время, и я надеюсь, что он захочет еще встретиться со мной.

Несколько минут они молча взбирались вверх по крутому холму по направлению к жилому кварталу, прежде чем Линда сказала:

— Я тебе говорила, что Ральф нашел работу? Он пишет фрески на новом доме.

— Неужели?

— Да, в последнее время он был увлечен своей работой, а я не предполагала, что причиняю ему неприятности этими разговорами о покупке дома.

Когда они, наконец, дошли, Линда взглянула на окна своей квартиры на втором этаже.

— Свет у нас не горит, так что Ральф, вероятно, еще на работе. Он говорил, что будет работать в основном вечерами потому, что сделает больше, когда уйдут сотрудники.

— Зайдем ко мне, выпьем немного.

Линда кивнула:

— Прекрасная идея.

Они вошли в квартиру. Джун услышала телефонный звонок. Она бросилась на кухню и, затаив дыхание, схватила трубку.

— Алло.

— Привет, это Марк.

— Здравствуй.

Линда прошла за ней на кухню и поставила два фужера на стол.

— Я только что вернулась с занятий аэробикой.

— О! Я звоню, чтобы узнать, что ты делаешь в субботу вечером?

Она просияла.

— Нет, я свободна.

— Как насчет того, чтобы пообедать вместе?

— С удовольствием.

Линда поставила перед Джун фужер вина.

— Хорошо. Я заеду за тобой в субботу в семь, — сказал он.

— До свидания.

— Пока.

Джун положила трубку и радостно улыбнулась.

— Догадываюсь, — сказала Линда, — что ты на седьмом небе.

— Звонил он! Мы встретимся снова!

Линда рассмеялась.

— Марианна будет удовлетворена.

Джун взяла фужер и рассеянно отпила вино.

— Чем больше я думаю о Марке, тем больше я хочу видеть его снова. — Она задумчиво нахмурилась. — Он нравится мне больше, чем любой из мужчин, которых я встречала с тех пор, как живу в Сан-Франциско.

— Я рада за тебя.

Линда посмотрела на часы.

— Мне пора, на случай, если Ральф вернется домой пораньше.

После ухода Линды Джун допила вино и стала убираться на кухне. Голубая поверхность столов и белая кухонная посуда создавали чудесный фон для старинных голубых сосудов и антикварных ивовых плетеных украшений, свисавших с потолка. Деревянная хлебница стояла рядом с набором формочек для масла. Джун взяла одну из них и принялась изучать на ней изображение пшеничных колосьев.

Это была первая антикварная вещь, появившаяся у нее задолго до того, как она стала прочесывать в их поисках вещевые рынки и антикварные магазины. Колин подарил ей эту вещь.

Он был первым мужчиной, с которым у Джун когда-либо были серьезные отношения. В то время она работала в офисе «Бартель» в Чикаго и собиралась утвердиться в своей профессии инженера, прежде чем увлечься мужчинами. Но Колин был из того сорта мужчин, о которых мечтают женщины. Он был классически красив, с ямочкой на подбородке, и очень влюбчив. Джун хорошо помнила тот день, когда он сел напротив нее в кафетерии офиса.

Сияя улыбкой, он наклонился к ней.

— Я только хочу спросить вас, поэтому не сердитесь. Вы не хотите встретиться со мной в пятницу вечером?

Она холодно посмотрела на него.

— Нет.

Он ухмыльнулся.

— Хорошо, а в субботу?

— А что, если я скажу снова нет?

— То в воскресенье я тоже свободен.

Она рассмеялась.

— Давайте в субботу.

Они встречались в течение трех месяцев, прежде чем любить Колина стало для Джун необходимой потребностью.

Колин увлекался велосипедом, и они проводили долгие летние вечера, катаясь по шоссе вдоль озера. В осенние дни, с легким бодрящим морозцем, которые потом наступили, они прочесывали магазины, торгующие старыми вещами, в поисках старых джазовых записей, которые очень нравились Колину. Когда опали листья и вечера стали холодными, они уютно устраивались вдвоем перед телевизором или слушали джазовые записи. Это было блаженное время.

Джун чувствовала себя так, как если бы они были первыми двумя людьми в мире, открывшими секс. И они бесконечно экспериментировали, сгорая от страсти. Она никогда не чувствовала себя более бодрой и счастливой.

Но дни беззаботного счастья постепенно проходили. Конец приближался медленно. Сначала Джун почувствовала, что Колин становится все более нетерпимым. То, о чем раньше они разговаривали, и это вызывало у него интерес, теперь раздражало Колина. Наконец, однажды он вдруг резко сказал:

— Я думаю, тебе следует уйти.

Она замерла от неожиданности.

— Но почему?

— Не будь наивной, Джун. Ты же знаешь, что между нами все кончено.

Ее охватила паника.

— Этого не может быть! Чего ты хочешь? Только скажи мне, и я все сделаю!

— Извини, — сказал он холодно.

— Колин!.. — в ее голосе звучала мольба.

— Ради бога, Джун, пожалуйста, не устраивай сцен.

Позже у Джун было достаточно времени, чтобы разобраться в чем же дело? Постепенно тупая боль утихла, и Джун решила, что все поняла. Она позволила Колину управлять ею, она превратилась в элемент его квартиры, а то, чем они так страстно занимались, было его хобби. В такой ситуации не могло возникнуть никаких серьезных отношений. Она не должна себя так вести, случись это в другой раз.

В течение следующего года Джун встречалась с несколькими приятными мужчинами, но ничего серьезного из этого не вышло. Затем она встретила Ранди. Она в прямом смысле налетела на него однажды во время бега. Они оба упали на песчаную дорожку.

— О, извините. Надеюсь, я не ушибла вас?

Он встал, отряхивая пыль, и помог ей подняться.

— Думаю, что у меня все в порядке.

— Я прошу извинить меня, я задумалась.

У мужчины были темные волосы и довольно бледное лицо с мальчишеской улыбкой и карими глазами.

Он печально оглядел свой серый тренировочный костюм.

— Ну вот, этого только не хватало.

Она нервно отряхивала с него песок.

— Вам не больно?

Он весело рассмеялся.

— Нет. Абсолютно нет. А почему бы нам не зайти в бар и не обсудить проблему чистки моего костюма за стаканом вина?

— При условии, что платить буду я.

Ранди оказался нежным и ласковым, с незаурядным чувством юмора, но Джун была очень осторожна, постоянно находясь под влиянием прежней душевной травмы. Однако постепенно она оставила свои опасения. Ранди был очень внимателен: он всегда звонил ей, когда уезжал из города, и довольно часто преподносил ей небольшие подарки. Она чувствовала себя с ним в безопасности и доверяла ему.

В годовщину их первой встречи он пригласил ее в дорогой ресторан и там, за бутылкой вина, при свечах, он просто сказал:

— Выходи за меня замуж.

— О, Ранди, — слезы навернулись ей на глаза.

Он сидел перед ней очень уязвимый, полный серьезных надежд, и она так хотела сделать его счастливым. Но как бы дорог он ни был ей, она его не любила.

— Извини, Ранди, — она нежно взяла его за руку.

— Тебе нужно подумать, Джун?

Из ее глаз покатились слезы, когда она отрицательно покачала головой.

— Нет. Ты очень, очень дорог мне. Но я не могу выйти за тебя замуж.

Расставание больно ранило их обоих, но они понимали, что им лучше расстаться.

После Ранди у нее не было серьезных романов. Бывает слишком больно, когда они кончаются. А она больше не хотела ни причинять боль другим, ни сама испытывать ее, и занялась своей карьерой.

Здесь она оказалась удачливее. Ее работа в компании «Бартель» была оценена. Через десять лет Джун стала их экспертом по гидрологии подземных вод. И хотя ее настоящая должность была очень престижной, она мечтала о новом повышении. Джун знала, что ее босс, Норберт Тейлор, был очень доволен ее работой, и надеялась, что новое назначение не заставит себя ждать.

В спальне, достав из шкафа поплиновый халат кремового цвета, ее мысли вернулись опять к мужчинам, а именно, к тому, кто так заинтриговал ее. Она с нетерпением ждала встречи с Марком.