Вечером в субботу Джун, нервно потирая руки, в очередной раз пришла в спальню и осмотрела себя в зеркало. Она была одета в розовую юбку со складками и такого же цвета блузку навыпуск. Потом пошла в гостиную. Часы над камином показывали ровно на одну минуту больше, чем тогда, когда она смотрела на них в последний раз. Было уже двадцать минут восьмого и Марк опаздывал. Ее раздражение усиливалось с каждой уходящей минутой. Вдруг зазвонил телефон.
— Привет, это Марианна. Когда у тебя свидание с Марком?
— Сегодня, я полагаю. — Что это значит?
— Свидание, возможно, не состоится. Он опаздывает на двадцать минут.
— Не беспокойся, он придет. Вероятно, он задерживается. Я кладу трубку, вдруг он пытается звонить тебе. Но обещай, что позвонишь мне завтра и расскажешь все подробности.
— Хорошо.
Раздражение усиливалось с каждой истекшей минутой.
Прошло десять минут, прежде чем телефон снова зазвонил.
— Привет, это Марк. Послушай, я буду немного позже.
— Но ты уже опоздал.
— Что? Ой, да, извини. Я постараюсь приехать к половине девятого. Если ты очень голодна, то иди одна пораньше и перекуси.
— Почему бы нам просто не отменить свидание? — ответила она раздраженно.
— Но я хочу видеть тебя, только не могу сделать это прямо сейчас.
— В чем дело? — спросила она резко.
— У меня сломалась машина. Но сейчас она в порядке — это была довольно грязная работа. Я приму душ и приеду.
— Понятно.
«Говорил ли он правду? Возможно, — решила она. — Если бы Марк передумал со мной встречаться, он бы не позвонил».
— Хорошо. Я буду ждать тебя.
— Я не задержусь, — ответил он с облегчением.
Марк приехал через сорок минут.
— Я очень сожалею, Джун. Мне надо было позвонить тебе раньше, но я снял часы перед тем, как залезть под машину, и потерял чувство времени. Ты ела что-нибудь?
— Нет.
— Я хотел пригласить тебя на чудный обед в Соломон Грюнди, но я был вынужден позвонить и отменить заказ. Как насчет пиццы?
Она улыбнулась, видя, как он удручен. Бедный парень… Она знала, что бывают дни, когда ничего не получается как хотелось бы.
— Великолепно. Я люблю пиццу.
Они вышли. Это было в первый раз, когда Джун стояла рядом с Марком. Она не обратила внимания на то, что он был всего лишь на три или четыре дюйма выше ее собственных пяти футов и семи дюймов. Марк выглядел привлекательно в бежевых шерстяных брюках и в пиджаке в клетку. Его спортивного стиля кепка была надвинута на лоб. Он нравился Джун больше всего без кепки, но она догадывалась, почему он ее носит.
Выйдя на улицу, он повел ее к желтому автомобилю, стоявшему около дома.
— Сегодня немного прохладно, поэтому я поставил верх.
Он открыл перед ней дверцу.
Джун села в машину и устроилась поудобнее, расправив широкую юбку, пока Марк обходил машину и садился за руль.
— Прекрасная машина. А что за модель? — спросила она.
— «Ягуар-157».
Он повернул ключ зажигания, но ничего не вышло. Он попытался снова.
— Опять.
Она взглянула на Марка. Он с неумолимым выражением лица свирепо включал и выключал зажигание, но двигатель не оживал.
— Стартер неисправен, — пояснил он коротко.
— Понимаю.
Джун не имела ни малейшего представления о чем говорил Марк, но поняла, что машина не двинется с места. Она неуверенно предложила, пока он колдовал что-то над двигателем:
— Марк, может, возьмем мою машину? Она здесь, в гараже…
Двигатель вернулся к жизни, и он сел назад, облегченно улыбаясь.
— Ты знаешь место, где хорошо готовят пиццу?
— Нет.
Он выехал на улицу.
— Как насчет Пицца-Виллидж?
— Пойдет.
Джун пожалела об этом выборе, как только они вошли в ресторан. Он был переполнен, и было очень шумно. Их посадили за маленький столик рядом с кухней. Официанты непрерывно сновали мимо них туда-сюда.
Джун ободряюще улыбнулась Марку, а затем окинула взглядом зал. Темные виноградные кисти свисали с решетчатого потолка. Когда она снова посмотрела на Марка, то ей показалось, что он что-то говорит.
Она наклонилась вперед.
— Что ты сказал? Я не слышу тебя.
Он заговорил снова, но его слова потонули в монотонном гуле. Она улыбнулась и кивнула, решив, что он обсуждает с ней заказ. Он странно посмотрел на нее и отказался продолжать разговор.
Прошло несколько минут, прежде чем подошел официант с меню, вернулся он нескоро, потом принял у Марка заказ. Джун разочарованно барабанила пальцами по кожаному сиденью стула. Она с таким нетерпением ждала этого вечера, но ничего не получилось так, как хотелось.
Сидя напротив, Марк нетерпеливо оглядывался вокруг. Он думал, что Джун умирает с голоду. Пришлось долго ждать заказанное. Оба чувствовали себя неловко. Ему следовало предложить пойти куда-нибудь еще, когда он увидел, что ресторан переполнен.
Когда, наконец, подали пиццу, они быстро съели ее и с облегчением ушли.
— Так, — сказал Марк, как только они вышли. — Я не сумел предложить приличный ресторан. Теперь твоя очередь. Ты знаешь какой-нибудь тихий бар?
— Нет. Они все переполнены в выходные дни. Пойдем лучше ко мне?
— Отлично.
Марк был доволен, что машина завелась почти сразу. Он не был уверен, что все плохое сегодня осталось позади.
Они были на полпути к ее дому, когда двигатель начал давать перебои.
— Черт!
Он едва успел свернуть на боковую улицу, как двигатель заглох. Открыв дверь и отталкиваясь ногой, он направил машину на ближайшую стоянку. Затем он сел на сиденье и крепко сжал руль. Они молча посидели немного в темноте. Потом он хмуро сказал:
— Сегодня, определенно, «прекрасный» день.
Джун пыталась успокоить Марка, что это не его вина, что так все неудачно получилось. Она решила все обратить в шутку и весело сказала:
— Не расстраивайся, по крайней мере, автомобиль не взорвался.
— Пока еще нет, — зло сказал он.
— Эй! — она слегка толкнула его локтем: — Не горюй, что тебе не удалось поразить меня шикарным рестораном и праздничным вечером! Бывает и похуже.
Она засмеялась.
— Ситуация такова, какой ее создают. Когда я училась в колледже, неисправность в машине была основным нашим оправданием, чтобы припарковать машину в неположенном месте.
Повернувшись к ней, он обнял ее за плечи. Они нежно поцеловались.
— Ты молодчина, Джун.
— Я знаю, спасибо.
Улыбаясь, она обняла его.
— Но я не собираюсь тащить машину вверх к моему дому, так что тебе лучше закрыть ее и оставить здесь.
Он снова поцеловал ее. Ему понравились свежесть и нежность ее губ и ее ласки. Их объятия становились все крепче и чувственнее. Вдруг он с неохотой отпрянул от нее.
— Здесь не время и не место.
Он протянул руку за сиденье, доставая отвертку.
— Это недолго — всего несколько секунд.
Она вышла из машины вслед за ним.
— Если у тебя есть фонарь, я могу посветить тебе.
— Да, он в багажнике, сейчас достану.
В темноте он достал фонарь и дал его ей.
— «Ягуары» — прекрасные машины, но немного капризные.
Она светила ему, пока он регулировал двигатель.
— Ты ремонтируешь машину сам?
— В основном да. У Остина, моего друга, который живет напротив, тоже «Кобра», и мы помогаем друг другу.
Час спустя, они вошли в ее квартиру, и она показала ему, где ванна.
— Там, во втором ящике туалетного столика, есть чистые полотенца.
Она прошла на кухню и, что-то напевая, нарезала сыр и налила два бокала белого вина.
Марк вышел из ванной, когда она внесла поднос в гостиную и поставила его на деревянную скамью, служившую ей кофейным столиком. Он медленно оглядел комнату и подошел к окну. Внизу вспыхивали огни города.
— Чудесный вид, — сказал он, снимая пиджак и перекинув его через спинку узкой деревянной скамьи. Он сел рядом с ней так, что их бедра соприкоснулись.
— У тебя прекрасная квартира. Как называется этот стиль антиквариата?
— Некоторые называют его примитивизмом, а я — стилем кантри. Здесь в основном использованы сосна или дуб.
— Я сама отчистила и восстановила большинство из этих вещей.
— Где ты нашла их?
— Я много хожу по антикварным магазинам и по магазинам, торгующим подержанными вещами.
Джун говорила, а он тем временем смотрел на нее, и весь этот антиквариат вылетел из его головы.
Он обнял ее и сильно прижал к себе. Она с готовностью прижалась к нему, положив руки ему на плечи.
— Я пытаюсь сегодня целый день вспомнить, как называется то место, где ты родился.
— Коуди — ближайший город. А вырос я на ранчо.
Он машинально пригладил вперед свои волосы, а Джун так хотелось причесать их назад.
— Расскажи мне, что представляет собой Коуди.
— Это прекрасный небольшой городок с Санд-Хиллс, на окраине штата Небраска.
Он поднял свой бокал и задумчиво улыбнулся.
— Санд-Хиллс — прекрасное место. Насколько хватает глаз, видишь только покрытые травой песчаные холмы, — Марк сделал волнообразное движение рукой.
— Мы выращивали скот; там все занимались этим, и мои родители, и два моих брата тоже. Другие мои братья и сестры разъехались по стране.
— Сколько же человек было в твоей семье?
— Всего десять — детей восемь.
Она присвистнула.
— Целая команда. А какое место занимал ты в своей семье?
Он улыбнулся;
— Я был первым, где нужны были глаза и мозги.
— О, я в этом уже убедилась. Но кто был старше тебя?
— Две сестры. А ты? Где твоя семья?
— Мой отец умер, когда я ходила в детский сад. Мама работает в небольшом рекламном агентстве в Санта-Барбаре. У меня не было ни братьев, ни сестер, а Марианна жила в доме рядом с нашим, и мы всегда были вместе.
— Твоя мать не вышла снова замуж?
Джун отрицательно покачала головой.
— Нет. Первые два года после смерти отца она провела, прилежно изучая секреты рекламного дела и заменяя отца в его бизнесе.
Марк провел указательным пальцем по ее подбородку.
— А как ты? Ты была замужем?
— Нет. Я потратила много времени, занимаясь своей карьерой, — сказала она.
Это, конечно, было полуправдой. Но как она объяснит ему тот факт, что один раз в своей жизни она полностью отдалась любви, и мужчина выгнал ее.
— Инженерия, так, кажется, — он задумался. — Я пытаюсь найти слова, чтобы выразить это поделикатнее, но в то время, когда ты начинала заниматься этим, я считал, что это мужское дело.
— Так было раньше. А теперь часто много женщин занимаются инженерным делом. Но когда я поступила в колледж, нас действительно было всего несколько девушек.
— Ты, должно быть, чувствовала себя очень одиноко.
Она ощущала его пальцы на своем затылке. Их прикосновение вызывало приятное возбуждение.
— Не больше, чем другие. А сейчас у меня хорошие дружеские отношения с мужчинами, с которыми я работаю. Естественно, они не забывают, что я женщина, но это не является барьером между нами.
Время от времени мужчины из ее окружения проявляли интерес к ней, но она знала, как управляться с ними. Никаких личных отношений с мужчинами, с которыми работаешь, стало ее правилом после Колина.
Он привлек ее к себе. Первые поцелуи были трогательными и нежными, но их объятия становились все крепче и ее рот непроизвольно приоткрылся. Ей было приятно сильное прикосновение его рук. Марк все сильнее прижимал ее к себе, и его губы становились все настойчивее. Джун ощутила влажную теплоту его рта и испытала прилив удовольствия. Целуя ее, он гладил ее волосы и ласкал пальцами впадинку на ее шее. Затем его руки двинулись к пуговицам ее блузки.
У нее пробежали легкие мурашки по коже, когда блузка соскользнула с плеч. Все смешалось в ней — и удивительное спокойствие в его объятиях, и острое желание… Она намотала на палец небольшой завиток на его затылке, а его руки опускались все ниже. Они замерли, едва коснувшись ее груди, а затем двинулись обратно к ее обнаженным плечам и Марк еще сильнее прижал ее к себе. Несколько мгновений он еще крепко прижимал ее, наконец, Джун отстранилась, едва дыша.
Ему нравились и нежный румянец на ее щеках, и ее серые глаза. Ему вообще очень многое нравилось в Джун. Вот почему он не торопил события. Он провел достаточно много времени в чужих постелях и знал, что наилучшие отношения складываются лишь тогда, когда есть время на их развитие.
Она закрыла глаза, прижавшись щекой к его груди.
— Как ты оказался в Сан-Франциско?
— Я приехал сюда из Коуди не сразу. Сначала я приобрел некоторый опыт в Линкольне.
Он поцеловал ее в затылок.
— В действительности это было не так-то просто — переехать сюда. У меня был здесь друг, который все время звал меня, но моя семья всегда была дружной, и я не мог быть так далеко от нее. А с другой стороны Линкольн показался мне скучным, особенно по сравнению с Сан-Франциско.
— Х-м.
Нежелание Марка оставить свою семью показалось ей странным. У нее никогда не возникало сомнения в том, чтобы найти работу в Чикаго после завершения обучения в Стенфорде. Она поехала бы куда угодно, лишь бы получить нужную работу. Несмотря на то, что они с матерью всегда были близки друг другу, она не забывала заботиться о своей карьере и воспитывала в Джун чувство независимости.
— Ты занимался в Линкольне юридической практикой? — спросила она.
— Нет. В то время я был чернорабочим. У меня не было юридического образования до переезда сюда.
Разговор оборвался, так как он снова стал целовать ее. Его нежность нравилась ей. Для многих мужчин прикосновения и ласки были лишь прелюдией к сексу. Она поняла, что, когда его руки двинулись вверх от ее груди, он не был готов к близости. И она была рада — она хотела узнать его получше.
— М-м-м, ты приятно пахнешь, — сказал он. — Твой аромат напоминает мне островной ветер и пальмовые деревья.
Он действительно был романтиком. Это чудесное качество в мужчинах.
В понедельник утром Джун сидела за длинным столом в конференц-зале, делая пометки в блокноте, пока архитектор из «Дизайн-Интернейшнл» давал пояснения по поводу сооружения, которое собиралась строить «Ролмонт Электроника». Из ряда окон в длинной стене зала открывался прекрасный вид, простиравшийся далеко к горизонту. Конференц-зал был со вкусом отделан дубовыми панелями. На полу лежал коричневого цвета шотландский ковер. Картины в золоченых рамах изображали завершенные проекты компании; на одной из них была плотина гидроэлектростанции в Южной Америке, на другой — прибрежные сооружения в Северном море.
— По существу, у нас два здания, — говорил архитектор. — Каждое примерно занимает около одного акра и кроме того, между ними будет стоянка автомобилей площадью в шесть акров. Это означает, что мы намерены покрыть примерно восемь акров поверхности. Нас интересует, конечно, возможное движение плывуна.
Норберт Тейлор встал.
— Компания «Бартель» изучит условия строительства для того, чтобы определить наилучшие способы решения этой проблемы…
Джун посмотрела на Норберта. Это был выдающегося вида мужчина с седеющими висками, одетый в хорошо сшитый костюм цвета морской волны. Остальные девять мужчин, присутствовавшие на конференции, также были хорошо одеты. На Джун был деловой костюм цвета маренго, а нежно-желтая блузка была хорошим к нему дополнением. После десяти лет работы Джун пришла к выводу, что нет смысла скрывать очевидное: она — женщина, хоть и была компетентным инженером.
— Один из факторов, который следует рассмотреть…
Джун обратила свое внимание на архитектора. Она знала, что компания «Ролмонт» поставила эту же проблему перед многими другими фирмами «Силикон-Валлей»: ей необходимо было расширяться. Все выбранные площадки изучались, и все усилия разработчиков были нацелены на глиняные склоны.
К сожалению, зимние дожди часто нарушают стабильность этих холмов. В результате возникают грязевые потоки, которые сносят целые здания на дно размытого водой оврага.
Норберт сделал шаг в сторону Джун.
— Мисс Брукс провела интенсивную работу по этому вопросу по всему побережью. Я попрошу ее дать короткую справку, как такие условия могут быть учтены и скорректированы. Пожалуйста, Джун.
Она поднялась улыбаясь.
— Благодарю вас, мистер Тейлор. Я не хочу вдаваться в детали, но в основном проблема заключается в том, что глиняная почва высыхает и покрывается глубокими трещинами в течение летних месяцев. На большей части территории страны, даже на засушливом юго-западе, такие обезвоживающие трещины достигают всего лишь нескольких футов в глубину. У нас же, однако, из-за особенностей почвы, они достигают более двадцати футов и более в глубину. Когда начинаются дожди, вода проникает в эти трещины и насыщает глину. Затем она разбухает и огромные объемы земли как бы всплывают в окружающем грунте. Затем, как вы знаете, они скользят вниз по склону холма, сметая все на своем пути.
Она замолчала и оглядела зал, ожидая вопросов. Их не было, и она продолжала:
— Существует несколько решений этой проблемы. Одно из них заключается в обработке почвы известью. Изменение химических характеристик почвы, происходящее при этом, уменьшает ее разбухаемость. Другое решение заключается в том, чтобы полностью покрыть поверхность холма покрытием, что и предотвратит первоначальное растрескивание. Следующее решение заключается в установке горизонтального дренажа, который имеет специальные траншеи. Ключевым моментом, конечно, является исключение цикла растрескивания и последующего разбухания.
Мужчина с орлиным носом из компании «Ролмонт» прервал ее, чтобы спросить о стоимости каждого проекта. Джун села, как только Вильсон Лонг, вице-президент компании «Бартель», достал документы из своего кейса и начал называть цены.
Слушая, Джун смотрела в окно. Прямоугольной формы небоскребам было далеко до привлекательного здания, в котором размещался офис Марка. Он провез ее мимо него в воскресенье утром. Был солнечный день, и они ехали с холма вниз. Легкий ветерок развевал ее волосы.
Позже они гуляли, взявшись за руки, по мосту Голден-Гейт, а бегуны и велосипедисты обгоняли их. Посредине моста они, перегнувшись через перила, смотрели на голубую воду. По глади залива скользили яхты с белоснежными парусами, которые были похожи на чаек острова Алкатрац.
— Я люблю стоять здесь, как бы висящим между небом и водой, — сказал он, стараясь перекричать шум ветра и рев моторов. Она чувствовала себя беззаботной и немного безрассудной. Это присутствие Марка действовало на нее таким образом.
Джун взглянула на Норберта Тейлора, поняв, что он закрывает совещание. Все стали расходиться, Джун стала укладывать документы в папку.
Вильсон Лонг, улыбаясь, остановился возле нее.
— Норберт уже говорил с тобой об изучении вод Техаса?
Она удивленно посмотрела на него.
— Нет.
— О, я боюсь опередить события, но думаю, что у него есть для тебя очень хорошая новость.
— Намекни, — попросила она.
Что это? Неужели повышение и ее назначат руководителем проекта?
Он, смеясь, покачал головой.
— Я оставлю Норберту удовольствие ввести тебя в курс дела, когда он вернется из Саудовской Аравии. А сейчас я должен переговорить с одним из архитекторов, пока он не ушел.
Лонг повернулся и вышел.
Окрыленная Джун вернулась в свой кабинет. Продвижение по службе?! Она знала, что имел в виду Вильсон, и счастливо улыбалась. Это был прорыв, которого она так долго ждала. Джун с трудом дождется возвращения Норберта. Ей хотелось, чтобы он не уезжал на целых три недели.