Звезда по имени... (СИ)

Глава 27

Последующие недели пронеслись как один день. Я старалась не думать о наших с Дариусом отношениях, особенно наутро после долгого разговора с Раушем. Тогда у меня была еще мысль поговорить по душам и с женихом. А что? Гулять, так гулять.

Нет, я совершенно не собиралась обнажать перед ним душу и рассказывать душещипательную историю о своей прошлой жизни. Зачем? Что было, то прошло. Но меня крайне интересовало мое будущее, особенно то, как его видит Дариус. А то может уже сейчас пора проводить разъяснительную беседу, а если не получится, то показательный концерт с песнями и плясками. Конечно утрирую, но мысли такие были. К сожалению, все это осталось только мыслями. Дариус оказался неуловим. Показавшись утром и тщательно меня осмотрев на предмет непредвиденных ранений, он облегченно вздохнул и… буквально испарился из особняка, сославшись на обязанности перед родом и хлопотами в связи с предстоящим торжеством. Мне же ласково посоветовал заняться выбором платья и прически к этому самому торжеству. Все. Точка.

А как же моя "особенность" и мое "милое" отличие от стандартных таурианок? Ему что, совсем не интересно? Или слов "дорогая, ты больше не будешь петь" для него достаточно и тему можно закрыть и забыть?

Я ничего не понимала, а потому только и смогла, что проводить удаляющуюся спину жениха ошарашенным взглядом.

Какое занят? У меня, у нас свадьба на носу! И я буквально жаждала видеть в эти важные для каждой девушки дни рядом с собой будущего супруга. И даже то, что свадьба являлась по сути договорным мероприятием этого факта не отменяло. Я хотела! И точка! Но жених видимо не хотел, потому как мне доставались только ничего не значащие улыбки и заверения в расположении и занятости, когда я все же успевала его поймать перед очередным исчезновением.

Я была зла. Я была в ярости. И ничего не понимала. Хотелось все бросить и закатить безобразную истерику. А дни летели, проносились один за другим, пока в одно прекрасное утро за окном не выглянуло солнце, разогнав жаркими лучами надоевшие облака. Пока ветер не прекратился, а мы не удалились на достаточное расстояние от Близнецов, от их тлетворного влияния на планету, и пока в этот день по документам, оставленным Катраэлой, Элинария лэу Рьед не стала совершеннолетней. Мне исполнилось двадцать пять.

Красивая, круглая дата. Я уже праздновала ее, причем целых два раза. Я- Лилиан, и я- Катраэла. И оба раза торжество удалось. Не знаю, любит ли Космос троицу, подарив мне этот праздник третий раз, посмотрим, но сама я надеялась на лучшее. И космос не подкачал. Он вообще любит пошутить.

Космос решил устроить сюрприз с самого утра в виде озабоченной физиономии Рауша и его рук, пытающихся сдернуть с меня одеяло.

— Лил! Просыпайся.

— Ра-а-аууш…, - прошипев, клещом вцепилась в одеяло и потянула его на себя, — Дай хоть в день рождения поспать! Будь хорошим братом.

— Лил, поздравляю, и все такое…

Нянь еще что-то говорил, видимо желал всех благ и исполнения желаний. Не знаю, что тут обычно желают новообретенным сестрам? И да, наедине он меня называл именно Лил, а при посторонних сугубо официально "светлейшая". Почему именно Лил? Все просто, узнал мое прошлое имя, ему оно понравилось, а потому решил и использовать, тем более прошлое изумительно пересекалось с настоящим.

— Касмина в больнице.

Я распахнула глаза и резко села. Весь сон слетел, оставляя со странной реальностью и непонятной фразой.

— Как?

— Парни отчитались, говорят неудачно упала.

— Твоя работа? — нахмурившись, исподлобья посмотрела на братца.

А что такого? Он вполне мог организовать несчастный случай. Почему нет? Если даже у меня в последнее время закрадывалась крамольная мысль приструнить активную родственницу.

Тетка по последним данным развила бурную деятельность и к чему то тщательно готовилась. Не удивлюсь если к новой эпопее по отмыванию моих денег.

— Лил… — Рауш укоризненно качнул головой и уточнил, — Нет, это не я и не мои парни.

— Неужели Дариус?

Жениха тетка тоже достала. Не сама, нет, через Авиро, хотя будь у нее сил чуть поболе в этом благородном деле она справилась и сама. Так что он вполне мог к этому делу приложить свои синие ручки. Это мне по большому секрету рассказал Рауш. Самого же будущего благоверного я толком и не видела.

— Нет, Лил. Несчастный случай.

— Жаль, — я опустилась на подушки.

Мда. Упала. С кем не бывает? И из-за этого пустяка оккупировать больницу? Хотя о чем это я? Это же Касмина, она в любой ситуации попытается заставить всех вертеться вокруг себя.

— Парни уже подготовили авто, необходимо съездить.

— Ты серьезно?

— Более чем, она твоя старшая родственница как никак, и твой долг выразить ей свое почтение.

— Но Рауш!

— Прости, Лил, традиции, — мужчина пожал плечами и отошел к окну, — Я уже приказал приготовить и накрыть завтрак.

— С-с-сумасшедшая женщина! Она специально? В мой день рождения! Рауш?

— Не думаю, парни говорят, слишком много вокруг нее суеты.

Я поджала губы и нахмурилась.

Ехать придется, тем более Рауш упирает на традиции, а их он знает намного лучше меня. И если подумать и покопаться в памяти, то что-то такое действительно вспоминается. Смутно правда, но все же.

— Десять минут. Завтракать будем у меня.

Кивнув, Рауш вышел, а я поплелась мыться.

Замечательный день рождения! Что я там себе напророчила? Космос троицу любит? Видимо не очень.

Мучая зубную щетку и начищая клыки до белизны, я злобно скалилась своему отражению.

Двадцать пять! Замечательно встречаемая замечательная дата. Спасибо тетушка! Чтоб тебя Космос прибрал.

Выплюнув мыльную воду, уставилась в свое мокрое отражение в зеркале и пару раз плеснула в лицо водой.

А ну Лил! Успокоилась! Взяла себя в руки! И натянула улыбку.

Подбадривая себя и наставляя на путь истинный, вылезла из ванной, облачилась в веселенькой расцветки короткое платьице и яркие сандалии с цветочками. Как никак у меня праздник, и даже трагическая новость о ранении любимой родственницы не сможет его перечеркнуть. И направилась к накрытому столу, за которым уже ждал невозмутимый Рауш.

Быстро проглотив показавшиеся безвкусными маленькие рулетики, с готовностью поднялась и выжидающе посмотрела на братца. Быстрее сяду, скорее выйду, именно этой мыслью я себя успокаивала. А потому…

— Рауш? Готов?

— Конечно, — нянь кивнул и первый направился к выходу.

Летели мы молча. Вот только Рауш как обычно зарылся в отчеты, я же бесцельно разглядывала пейзаж за окном, периодически скользя взглядом по задумчивому мужчине.

Вскоре авто начало снижаться и опустилось на уже знакомой площадке возле массивного трехэтажного здания. Кажется именно сюда мы прилетали, чтобы узнать о здоровье моего несостоявшегося жениха.

Поймав мой удивленный взгляд, Рауш прокомментировал:

— А что ты хотела? Это одна из лучших больниц континента, естественно светлейшую Касмину привезли именно сюда.

Сегодня нас встречали. Нам не пришлось интересоваться нахождением тетки в этом муравейнике или разрешением главного врача на ее посещение. Незнакомый молодой таурианец, ожидавший нас на поле и сразу представившийся, повел внутрь здания, но не через главные ворота, а через какую-то боковую дверцу.

Он говорил, говорил и говорил, заставляя меня мысленно морщиться. За те несколько минут, пока нас вели на второй этаж, минуя длинные коридоры и толпы страждущих и больных, я успела мысленно пару раз отправить говоруна в Космос, один раз лишить его языка и два раза уволить без рекомендации. Оказалось, парень говорил обо всем и ни о чем конкретно, перескакивая с одной мысли на другую, совершенно с ней не связанную.

— Вы не представляете, светлейшая, как я рад, что именно мне выпала честь Вас встречать. Ваша тетушка. Какое горе. Бывает. А вы знаете, что после этого сезона ветров, пришлось пересаживать несколько деревьев? Я слышал, у вас скоро торжество? Но мне кажется, воины не очень хорошие мужья. Двоюродная сестра моей подруги так и сказала своему парню.

Вначале я вежливо улыбалась, потом с холодным выражением кивала, а на последней фразе и вовсе закатила глаза, выискивая на серебристом потолке ответ на элементарный вопрос: За что мне это?

Рауш, идущий справа ухмылялся, парням же из охраны, державшим нас в "коробочке", оставалось только посверкивать глазами. Иное выражение эмоций им было запрещено. На работе, как никак, а потому им приходилась усиленно держать "покер-фейс".

Слушая разглагольствования парня, я пришла к одному неутешительному выводу, тетушка упала не просто так, а с определенным умыслом — испортить мне праздник.

— Вот мы и пришли! — не замечая застывшей гримасы на моем лице, мужчина указал на дверь и солнечно улыбнулся, — Светлейшая, мне Вас подождать?

— Не стоит, — Рауш чуть наклонил голову и, оценив мое состояние, сделал шаг вперед, закрыв спиной от навязчивого сопровождающего.

— Я могу, мне не сложно, — тот не понял рокировки и обойдя препятствие попытался поймать мой взгляд.

Таурианец был похож на молодого щенка бегающего вокруг хозяина и выпрашивающего похвалу. На мгновение стало смешно, когда я представила эту забавную картину: маленький, лохматый, с темной, отливающей синевой шерстью и большими наивными глазами, подпрыгивающий в нетерпении на всех четырех лапах. Улыбнувшись мыслям, отрицательно качнула головой:

— Нет, благодарю.

— Жаль, — парень растроенно протянул и уходя добавил, — Но Вы если что обращайтесь.

— Какой-то он странный, — проводив оборачивающегося парня взглядом, Рауш повернулся ко мне, — Готова?

— Конечно.

С трудом дождавшись, когда охранники откроют заветную дверь и, предварительно проверив на наличие опасности комнату, пропустят меня внутрь, вошла в помещение отчетливо чеканя шаг. В голове отдавался стук каблуков, заглушаемый воплями сознания, перебирающего всевозможные варианты начала разговора с любимой теткой. А потому, зайдя, я не сразу обратила внимание на звенящую тишину.

— Тетушка? — Касмина полулежала в окружении подушек и подушечек лилового цвета, столь не свойственных стандартной больнице. Рядом с ней находилась Каллиота. Скорбно поджав губы, она всхлипнула и часто заморгала.

Что происходит?

Кажется этот вопрос я задала в слух, потому как Каллиота элегантно зарыдала, прикрывая глаза кружевным кусочком ткани, а стоявший по другую сторону кровати врач прокашлялся и взяв недолгую паузу решительно ввел нас в курс дела.

— Светлейшая, я рад что Вы смогли так быстро прилететь. Давайте немного отойдем, — он подошел ближе и ловко подхватил под локоток, — Не нужно расстраивать больную раньше времени.

Скептически оглядев композицию из замершей и рыдающей тетушек, заметила напрягшихся охранников, зорко вглядывающихся в светло-синие пальцы, оккупирующие мою руку и прищурившего глаза Рауша, смотревшего туда же.

— Конечно.

Подойдя к широкому окну, врач отцепился и, нахмурив брови, четко и по военному изложил ситуацию. По мере повествования которой я кидала задумчивые взгляды на старшую тетку, выискивая в ней подтверждение сказанным словам, и если это правда…

Касмина действительно упала, причем по словам врача очень неудачно, защемив несколько жизненно важных нервов. Трагедия произошла утром, когда светлейшая зачем-то решила то ли спуститься, то ли подняться по лестнице. Обычно она пользовалась лифтом, а тут вдруг вспомнила молодость, а так же то что физические нагрузки полезны для здоровья. В итоге бедная женщина пролежала на ступенях как минимум полчаса, прежде чем ее нашла компаньонка, обеспокоенная отсутствием хозяйки на завтраке.

Доктор назвал какой-то сложно произносимый диагноз, из которого я смогла вычленить лишь одну фразу "полная парализация".

В шоке распахнув глаза, я медленно повернулась и посмотрела на тетку, неподвижно возлежавшую на подушках и до сих пор не произнесшую ни слова. Только сейчас до меня дошло, что в этой комнате говорили лишь три существа: доктор, Каллиота и я сама. Касмина же не произнесла ни слова.

— Давайте без медицинских терминов, — просканировав больную взглядом, медленно повернулась обратно и всмотрелась в уставшие глаза врача.

— Вы утверждаете, что она полностью парализована? — выделив предпоследнее слово, недоверчиво приподняла брови.

— Да, к сожалению, помощь не пришла вовремя, и я не знаю как долго продлится это состояние, мы сейчас выискиваем все возможные варианты. Но есть такая вероятность, что светлейшая больше никогда не сможет ходить, а возможно и двигаться.

— Эм-м-м, доктор…

— Доктор Вадер, светлейшая.

— Да, конечно, простите, такие новости, — врач уже называл свое имя, но я как-то пропустила его мимо ушей. И не мудрено, на фоне такого то.

— Конечно, я все понимаю, светлейшая, родным тяжело понять и принять, когда с близким существом происходят подобные вещи.

— Да, да, еще вопрос, доктор Вадер, а что насчет речи? Обычно тетушка очень эмоциональна и..

— Вы заметили?

Я снова повернулась и оглядела молчащую тетку. Она действительно молчала. Сверкала глазами, пыталась хмуриться, но не говорила. Конечно я заметила этот важный момент. Ни одной острой шпильки в мой адрес, ядовитого замечания в сторону Дариуса, пренебрежительного взгляда в сторону Рауша. Она даже головой не шевелила.

— Конечно, доктор, это сложно не заметить. Это лечится?

— Над этой проблемой мы тоже работаем. Но у светлейшей очень неприятная травма позвоночника со смещением и зажимом нескольких нервов, как я говорил, это негативно сказалось на…

Врач снова ушел в дебри медицины и в рассуждения о дальнейшем возможном лечении и действиях с их стороны.

— Таким образом, в данном состоянии организма, речь светлейшей недоступна.

Что и требовалось доказать, а я снова, уже в который раз недоверчиво глянула на тетку. Неужели правда, и она не претворяется. Да нет! Она не смогла бы выдержать столь долгую паузу. Или смогла?

Я подозрительно осмотрела врача, предположительно замешанного в заговоре.

А почему нет? Наверняка ведь есть некие препараты, блокирующие движение и речь таурианца на небольшой промежуток времени. Какая выгода? О-о-о! Любая! Зная тетку, можно предположить что угодно, начиная от мелких денежных махинаций, заканчивая чем-то более крупным, и я даже боюсь предположить чем. А может и нет. И в игру вступает моя паранойя. Я скептично осмотрела лежащее тело, за все время не двинувшееся ни на миллиметр. Точно, паранойя. Касмина бы до такого не додумалась.

К счастью доктор не заметил моего взгляда и, видимо решив, что миссия по отношению ко мне выполнена, подошел к младшей тетке и тихим голосом что-то начал ей выговаривать.

Мы проторчали в больнице еще как минимум полчаса, потом добрый доктор решительно выставил за дверь и нас, и прикладывающую платочек к сухим глазам Каллиоту. Больной пора спать, а потому посетителям тут не место.

— Такая трагедия, — мою руку оккупировали снова, на этот раз в нее вцепилась младшая тетка. Поправив волосы свободной рукой, она поймала свое отражение в зеркальной глади двери и, найдя его достойным, повернулась ко мне.

— Сначала Катраэла, теперь Касмина. Время не щадит никого. Даже не знаю, как на этом фоне ты можешь думать о союзе! — она патетично вздохнула и приложила платок к губам.

Действительно! Как я могу? Да легко, оказывается, и просто!

— Ну что Вы, тетя? Еще рано прощаться с тетушкой Касминой. Наоборот, я думаю, ей будет очень полезно сменить обстановку. Целую неделю в больнице, подумать только…

— Но как же..

— Замечательно, тетушка, ей очень понравится на нашем торжестве. Я буду счастлива ее там видеть, ну и Вас тоже.

Я остановилась и ласково улыбнулась, незаметно отцепляя холодные пальцы от руки.

— Всего хорошего тетя. Жду Вас через неделю.

— Плавно тяни на себя…. Плавно, я сказал!

Шмыгнув носом, недовольно покосилась на злого учителя по вождению транспортных средств от легкого авто до тяжелого военного перевозчика. Именно этого злого дядьку подарил любимый жених на день рождения. С намеком видимо, чтобы бежать в следующий раз было сподручнее. И вот уже дней пять как мы треплем друг другу нервы, с переменным успехом надо сказать.

— Светлейшая!? Космосом клянусь, если Вы сейчас не исправите давление, то я…

Сзади раздалось предупреждающее покашливание, заставившее лэу Фэрт резко замолчать и заскрежетать зубами. Уже не обращая внимания ни на свою ученицу, ни на телохранителей, грозно просверливающих затылок моего бедного учителя, мужчина, прижав меня к двери, вцепился в руль и плавно потянул в сторону, выравнивая наш хаотичный полет.

Браслет на запястье запиликал сообщая о чьем-то желании пообщаться. Мельком глянув, скривилась — Дариус. Нет, я конечно рада услышать и увидеть неуловимого и слишком занятого. Как никак до заключения союза осталось всего ничего — два дня, но не сейчас, когда мы летим непонятно где, и когда на меня рычит его подарок, а телохранители пыхтят сзади, явно опасаясь за свои жизни.

— Милый?

— Почему так долго? Эли?

Жених возник прямо напротив, загораживая обзор. Хорошо, руль в руках лэу Фэрт, он хоть и изогнулся буквой зю, но свое не отпускал, крепко цепляясь за черный пластик.

— Я слегка занята.

— Светлейшая, прошу прощения, что отвлекаю, держите руль. Мне неудобно!

— Лэу Ферт? — Дар блеснул глазами, заметив прижавшегося ко мне преподавателя, — Милая?

— Мы летим, — констатировала я очевидное.

— Эфенди, я отказываюсь заниматься с вашей невестой. Это ужасно, — этот гад, который учитель, все же решил пожаловаться, и не нашел ничего лучше, чем сделать это при мне на Космос знает какой высоте.

— Я стараюсь! — вцепившись в руль, случайно потянула его на себя, отчего авто дернулось и взмыло вверх.

— Руль! Светлейшая! — меня опять прижали к двери и отобрали управление.

Телохранители сзади выдохнули.

Зажмурившись, досчитала до десяти и открыла глаза. Все это время Дар молчал, рассматривая меня, бледных телохранителей и злого учителя.

— Дорогая, может попробуем со мной? Когда прилечу?

Казалось в этот момент все затаили дыхание, видимо ожидая от меня адекватного ответа. Я и ответила, адекватно и категорически — "нет"! А потом снова вцепилась в руль, отталкивая преподавателя.

— Он учитель, значит пусть учит, а ты проверишь!

Рядом раздался еле слышимый стон. Или мне показалось?

Полчаса спустя в ледяном молчании наше авто опустилась на посадочную площадку крыши дома. Ну как опустилось, жестко ударилось и проехало пузом до оградки, втыкаясь в нее тупым носом.

— Светлейшая? Вы в порядке? — дверь с моей стороны распахнулась и в проеме показалось озабоченное лицо сегодняшнего дежурного.

— Конечно, — холодно кивнув, приподняла подбородок и вылезла их адской машины, по недоразумению называемой "автомобиль легкий, четырехместный", далее Рауш бы добавил усиленно — бронированный. Впрочем моя техника вся такая — безопасность превыше всего, никогда не знаешь, когда пригодится. Например сегодня.

— Конечно с ней все в порядке! Зато я стал обладателем дополнительных седых волос! — со своей стороны выбрался мой учитель и, обвинительно наставив на меня палец, патетично воскликнул, — Я увольняюсь!

— Уважаемый!? — чуть наклонив голову набок, злобно блеснула глазами.

Как же он мне надоел за эти дни! И даже эйфория от возможности научиться летать и достойно управлять всевозможным транспортом не покрывала ежедневную обязанность смотреть на его хмурую физиономию и слушать мерзкие комментарии после каждой моей оплошности. Да! У меня не получается мягко управлять транспортом! И что? Научусь! Для этого и был нанят этот отвратительный старик, а не для того, чтобы каждый раз хвататься за сердце, потом отбирать у меня руль и под аккомпанемент неприемлемых высказываний проходиться по моим способностям. Да мои способности ему и не снились!

С трудом сдерживая вырывающееся раздражения, прокомментировала очередной взбрык учителя:

— Кто же виноват, что вы совершенно не компетентны в преподавании? Думаю моему жениху стоит об этом сообщить, а так же не только ему. Ваше начальство наверняка не знает, какие методы применяет уважаемый лэу Ферт!

— Что?!

Не слушая возражений таурианца, мазнула взглядом по бледным телохранителям, которым не посчастливилось присутствовать на сегодняшнем уроке, поспешила внутрь. Дел невпроворот. Рауш с утра намекал осчастливить меня документами, а еще последняя примерка платья, будь оно неладно, и приличествующий к случаю макияж и прическа. Кошмар!

Стремительно спускаясь по лестнице, чуть не налетела на поднимающегося Рауша, слишком уж была зла, а потому и не смотрела по сторонам.

— Лил? — телохранители чуть отстали, и братец счел возможным обратиться по имени, пропуская обязательный титул.

Как же мне это все надоело! Никогда нельзя расслабиться, необходимо постоянно держать лицо и эмоции в узде. Бесит!

— Что? — рявкнув, попыталась взять себя в руки. Нянь не виноват в моем неудачном дне, так что держись, Лил, держись.

— Уже ничего, — всмотревшись в мое лицо, он задумчиво хмыкнул и всучил в руки информер с действующей голограммой, — Прочитай и подпиши.

— Сейчас?

— Да, сейчас, мы и так отстаем от графика.

Скривившись, кивнула и вчиталась в текст, при этом не останавливаясь и продолжая идти к лифту, вот только скорость снизилась.

— Эфенди Суард, я не могу работать в таких условиях!

Этот паразит все таки догнал нас и решил оставить последнее слово за собой.

Остановившись, начала медленно поворачиваться к учителю, скорее всего уже бывшему, но была остановлена твердой ладонью, успокаивающе опустившейся на напряженные плечи.

— Лэу Ферт? Какие то проблемы?

— Да, моя ученица! Главная проблема.

— И что с ней не так?

— Она совершенно необучаемая! Я отказываюсь с ней работать!

Значит он все же не просто так кидался угрозами? Глупый, глупый уважаемый.

Спина заледенела и я все же повернулась к посиневшему от возмущения бывшему учителю.

— Вы хорошо подумали?

— Да! — он гордо задрал подбородок и презрительно скривил тонковатые губы, — За всю мою жизнь у меня еще никогда не было столь глупой ученицы.

Вот и все. Последний рубеж пройден.

Жаль ли мне этого надутого индюка? Отнюдь. Он сам выкопал себе могилку.

Кое-кто из телохранителей, слышавших эти слова, сочувственно посмотрел в сторону будущего страдальца, остальные же с каменными мордахами сделали вид, что не слышали ничего, и решили изобразить часть интерьера. Рауш же окаменел, а я почувствовала волны ярости, начавшие исходить от стоявшего рядом брата, превратившегося в монолитную скалу.

— Вы назвали главу рода Рьед глупой? — поинтересовался братец и сделал маленький шаг навстречу замолчавшему таурианцу. Закрыв рот, тот озадаченно посмотрел на бесстрастную маску начальника охраны и перевел взгляд на меня.

— И необучаемой? — второй шаг оказался таким же маленьким, — Вы хорошо подумали?

Черные глаза, смотревшие на меня, недоверчиво расширились, а сам мужчина, громко сглотнув, сделал шаг назад лишь для того, чтобы столкнуться спиной с грудью находившегося там одного из телохранителей. Замерев, он медленно повернулся и приподняв голову вверх, взглянул в лицо претворившегося стеной охранника.

— Лэу Фэрт? — мужчина вздрогнул и развернулся обратно.

— Да? Я…

— Вы уволены, — мягко улыбнувшись, приподняла брови и качнулась на носках. Туда, сюда, — Думаю, я сама сообщу причину увольнения жениху. Конечно же подкрепленную интересным звуковым сопровождением. Всего хорошего. Проводите уважаемого до дверей, наш род больше не нуждается в его услугах.

— Я не знал! Светлейшая?

С отстраненным выражением лица я наблюдала, как охрана, дежурившая на этаже, окружила мужчину и повела его к выходу.

— Лизоблюд! — прошипев, отвернулась и, пытаясь отвлечься, включила текст какого-то договора, крайне важного и наверняка очень денежного.

Да, неприятная ситуация, а что поделаешь? Все к этому и шло. Не знаю, как вел себя уважаемый при Дариусе, но при мне он начал чудить сразу же, буквально с первой фразы показывая свое превосходство и нарываясь на неприятности.

— Могу написать характеристику его руководству, — Рауш зашагал рядом, задумчиво разглядывая свои ботинки. Взглянув туда же, отметила высокое качество военной обувной промышленности. Тяжелые, подбитые металлом, с потайными кармашками и спрятанными в них тонкими лезвиями и удавками. Рауш как то показывал. В общем прелесть, а не ботинки. Мои сандалии кстати тоже неплохи — изящные, красивые, легкие и тоже с лезвием в подошве. Как сказал братец после моей эпопеи с побегом — "пусть будет". Вот и ношу с собой маленький арсенал.

— Напиши, он отвратительный учитель, — вздохнув, махнула рукой, — Не знаю, научусь ли вообще когда-нибудь летать?

— Не переживай, — дверцы лифта сомкнулись, оставляя нас наедине, — Я тоже не вожу, предпочитаю место пассажира.

— Но ведь умеешь? — выключив информер, что-то настроение совсем не рабочее, всучила его в руки няня.

— Умею, я же заканчивал академию, но не вожу, — информер отдали обратно, — Работай, светлейшая, работай!

Коротко хохотнув, меня довели до кабинета и оставили разгребать документацию, чем я и занималась оставшиеся до торжества пару дней, с короткими перерывами на завтрак-обед-ужин и чуть более длинным на примерку платья и подбор макияжа. Так что к последнему вечеру перед свадьбой я чувствовала себя выжатой как лимон нервной истеричкой готовой взорваться по малейшему поводу.

— Держи! — в руки дали небольшой фужер, наполненный мутной оранжевой жидкостью. Подозрительно понюхав пойло, брезгливо отодвинула емкость. Не алкоголь, но нечто подобное с неприятным травянистым запахом и остатками спиртовых паров.

— Успокоительное.

— Рауш? — простонав, поставила бокал на стол и сложила руки на груди.

Да, я понимаю, ему тяжело дались последние дни, но не он же завтра лишается своего статуса и становится супругой? Пусть мы и обговорили с Дариусом некоторые моменты последующей жизни, но этого оказалось слишком мало.

Вчера вечером единственный и неуловимый все же решил подарить своей будящей супруге толику внимания. Но что такое двадцать минут разговора, когда хочется узнать так много? Мелочь.

Да, он занят, да, решает проблемы с оппозицией из Совета, и да, готовит свой дом к моему прибытию, причем я так поняла, руководит действом откуда-то издалека. И да, к семейной жизни он настроен решительно, и уже все подготовил для первых ее дней. В остальном же все зависит от меня. Прощаясь, дорогой и далекий пожелал хороших снов и отключился, напоследок посоветовав не переживать.

А я переживаю! Имею полное право.

— Пей и ложись спать, — Рауш поднялся и тяжело вздохнул, — Лил, имей совесть, дай отдохнуть.

— Избавиться от меня решил? — пробурчав, скосила глаза на бокал.

Может действительно выпить?

— Ли-и-ил! — простонав, брат рыкнул, — Пей!

Шмыгнув носом, взяла бокал и всмотрелась в оранжевую муть.

Наверно все же выпью. А то чувствую, меня потряхивает и слегка морозит, да мысли странные в голову лезут. То платье не то, еще сегодня утром была уверена, что оно идеально, сейчас же казалось что хуже тряпки на свете нет, то туфли безобразные, то вообще… Нужна ли мне эта свадьба? Мне и так неплохо живется. О том, что иного пути просто нет, я предпочитала не вспоминать.

Не раздумывая, опрокинула в себя жидкость и поморщилась, привыкая к неприятному вкусу.

— Вот и молодец, а теперь спать, — меня уложили и как маленькой подтолкнули одеяло. Уже сквозь сон я слышала, как Рауш тихонько выключил свет и, стоя в дверях, прошептал:

— И я тоже, посплю. Наконец-то.

Утро встретило ярким светом, гомоном птиц за окном и перешептыванием служанок. Сонную меня умыли, покормили и принялись вертеть и крутить, готовя к самому важному дню в жизни девушки. Пришедший проконтролировать действо Рауш, узрев армию приглашенных мастериц и их помощниц, натянуто улыбнувшись, сбежал, отговорившись какими-то супер важными делами. Хотя, что может быть важнее сегодняшнего торжества? Ничего! Но видимо либо я не полностью проснулась, либо успокоительное оказалось с продолжительным эффектом, но я только махнула рукой и погрузилась в свои мысли, вспоминая сегодняшний сон.

Черная фигура, медленно приближающаяся к моей кровати. На фоне теней и редких всполохов света луны, проникающего сквозь стекло, фигура казалась огромным чернильно-черным пятном. Страха не было, я точно знала кто это — неуловимый жених собственной персоной.

Повернувшись на бок, я подложила ладони под щеку и удовлетворенно вздохнула. Явился. Зачем?

А какая разница, главное пришел, и ничего, что во сне. Хоть здесь смогу высказать свое недовольство и опасения.

Мужчина приблизился и опустился на колени, подавшись вперед, аккуратно провел пальцами по лицу, обвел контур губ.

Наблюдая за ним сквозь опущенные ресницы, пыталась поймать выражение лица, но мне никак это не удавалось, мешала тень.

Может быть нужно просто пожелать, и я увижу, то что хочу. Ведь так обычно происходит во сне.

— Что же мне с тобой делать? — тихо прошептав, он убрал ладонь только для того, чтобы поправить одеяло.

— Холить и лелеять? — пробормотав, поелозила, устраиваясь удобнее и удовлетворенно вздохнула, а потому не заметила, как он дернулся назад и замер.

— И все?

Не знаю, услышала я вопрос, или он померещился, но натягивая одеяло на плечи, тихонько добавила:

— Любить.

Что было дальше, не помню, да и не нужно это. Сон. Всего лишь сон, и даже во все мне хочется быть любимой. Может все же отменить торжество? А что? Главное было бы желание, а повод всегда найдется: заболела, похитили инопланетяне, на крайний случай ушла в монастырь.

— Готова?

Вынырнув из мыслей, моргнула. Рядом стоял довольный Рауш и удовлетворенно поблескивал глазами. Толпы визажистов и парикмахеров рядом не наблюдалось, как впрочем и портнихи, до этого непрестанно причитающей и разглаживающей несуществующие складки на платье.

— Да.

Неуверенно кивнув, взглянула в зеркало, огромное, ростовое, купленное совсем недавно именно для сегодняшнего дня.

Невысокая худенькая девушка, затянутая в тяжелое алое платье.

Опять красный. Как объяснил мне Рауш, это цвет жизни и смерти. В этот цвет одевают новорожденных, в нем соединяют жизни и в нем провожают в последний путь, чтобы возродиться вновь. Очень удобный цвет, и такой богатый, со всеми своими оттенками и тонами. Сегодня на мне был ярко-алый. Воротник-стойка, облегающий верх, обтягивающие рукава, закрывающие руки до запястий и разлетающаяся клиньями юбка, скрывающая носки туфель. Очень строго и пафосно, если бы не рисунок ткани, делающий из обычного наряда произведение искусства.

Прическа, макияж. Я выглядела именно главой рода. Еще совсем молодой, со множеством путей впереди и нерешенных задач, но уверенной и твердой. Главой рода, точно знающей, что она делает. Неплохо.

Отринув в сторону мысли, до этого непрестанно атакующие мою голову, кивнула уверенней и поддерживаемая братом направилась к авто. Сегодня мне обещали праздник, меня поманили сюрпризом, но как я не пыталась разгадать загадку, ни Рауш, ни тем более Дариус так и не сказали, в чем она заключается. Сегодня я узнаю это. Хочу ли? В голову вновь полезли сомнения: нужно ли? Нужно! Хочу!

В конце концов, нужно отвечать за свои поступки, и как бы Рауш и Дариус не говорили, что приложили руку к тому, чтобы этот день состоялся, я им не верю. Все

это чушь, я все сделала сама. Не доглядела, не проверила, придумала. А значит…Прочь сомнения, прочь.

Наше авто в сопровождении еще двух медленно подлетало к странному сооружению, чем-то напоминающему римский Колизей, но несколько меньшего размера.

— Это арена Выбора.

— Нам сюда? — недоуменно приподняв брови, всмотрелась в каменное сооружение, оплетенное лианами и плющем. Как то я не так представляла свою свадьбу, но если вспомнить ритуал прощания с Катраэлой на станции, то почему бы и не провести ритуал соединения на старой арене. А она действительно была стара, видимо не так уж и часто она использовалась по назначению, что и подтвердили дальнейшие слова Рауша.

— Да, у вас же все ни как у нормальных таурианцев, поэтому и союз будете скреплять именно тут, после обряда и последнего дара. Но ты не волнуйся, арена полностью отремонтирована и проверена на безопасность, ничего не обрушится.

— Обнадеживает, — закусив губу, окинула окрестности более пристальным взглядом. Темно-бурый камень с серебристыми вкраплениями, ряды высоким и широких ступеней, уходящих вверх, и ровный круг посередине, словно отчерченный огромным циркулем. Все мило и замечательно. Эксклюзивно. Главное, будет что вспомнить на старости лет.

Авто опустились на площадку, уже частично заполненную чужими машинами, и я, под предводительством Рауша и под конвоем охраны, была сопровождена внутрь.

Сама арена состояла из нескольких секторов, как пояснил брат, центральный принадлежал будущей супруге и ее ближайшему окружению, в нашем случае это нянь с охраной. Левый отводился родственникам невесты, правый родственникам жениха, сектор же напротив меня представлял собой монолитную стену с высокими и широкими воротами, над которыми находились места механика и жреца.

— Механик? Зачем он здесь?

— Не перебивай, скоро сама поймешь, — Рауш шикнул в ответ и продолжил, — Через десять минут когда солнце окажется ровно над левым шпилем, на арену опустят клетку. У Дариуса будет ровно полчаса, чтобы доказать свою состоятельность в качестве супруга.

— Это как?

— Не торопись, объясню чуть позже. Посмотри назад.

Я оглянулась.

— Подними голову выше. Да. Видишь?

Сзади меня, над каймой ограды возвышались два широких штыря с продольной дырой посередине.

— Вот по ним и определяют время. Не успеет, не достоин. Успеет — честь и хвала и молодая супруга в руки.

— М-м-м… А что он должен успеть?

— Я разве не сказал? Нет? Странно. Он должен сразиться и убить офра. Без оружия.

— Офра?

— Да. Смотри, уже доставили его клетку.

Я развернулась к арене и в шоке уставилась на большую клеть, где нетерпеливо ходило огромное животное, напоминающее смесь земной пантеры и саблезубого тигра. Чернильно-черная шкура и огромные клыки.

— Космос…

— Он справится, не волнуйся.

Представив рядом с орфом фигуру жениха, испуганно сглотнула. Я конечно верю в Дариуса, но без оружия!? Как? Скажите как это можно убить без оружия?

— Рауш? Скажи-ка будь добр, а как интересно планировал сражаться с этой тварью бывший женишок? Да он ничего тяжелее информера в руках не держал.

— Коинт? Выставил бы за себя бойца. Насколько я читал, так раньше делали. Обошлось бы конечно дорого, но что не сделаешь за твои миллиарды. М-м-м, пара минут. Готова к представлению?

— Нет.

— Я так и подумал, что готова. Смотри-ка, светлейшая Касмина почтила нас своим присутствием, да не одна.

Повернув голову налево сразу же заметила тетку, укутанную в теплый плед глубокого красного цвета. Рядом с ней сидели обе сестры, чуть ниже находились дочери Каллиоты с приятелями, выше вспоминаемый недавно Коинт с недовольной матерью. Разглядеть остальных не дал Рауш, тихо прошептавший:

— Смотри на арену.

И я посмотрела, краем глаза успев зацепить ненавидящий взгляд старшей тетки, устремленный на меня. Теперь нас от арены отделяла высокая прозрачная стена, отливающая на солнце перламутром. Ворота беззвучно распахнулись выпуская в круг полуобнаженного мужчину, в котором я с трудом узнала Дариуса. Без привычной формы он смотрелся странно, и как-то завораживающе. Высокий, широкоплечий, с обнаженной грудью слегка мерцающей на свету. Окинув арену взглядом, он остановился на мне и чуть улыбнулся, приветствуя, и сразу же отпрыгнул в сторону — прутья клетки с шумом ушли в землю, выпуская клыкастого пленника.

Сминая пальцами праздничную ткань платья, я с напряжением следила за противоборством двух хищников. Они кружили, нападали, наносили друг другу удары когтями лап и рук. Два огромных самца, черный, мощный, с четырьмя лапам и острыми когтями, вспарывающими камень арены. И синий, уже покрытый маленькими капельками пота, рассчитывающий только на свои силу, ловкость и когти.

Я слышала, как со стороны сектора жениха раздавались подбадривающие крики, как что-то недовольно прошипели со стороны невесты, но я никак не могла оторвать глаз от действа. Я испугалась, за него, а потому только и могла что смотреть вперед, боясь отвернуться и понять — бой окончен, победитель офр.

Дариус в последний момент отклонился от очередной атаки лапой, но не удержавшись на ногах, упал на спину. Кто-то фыркнул, а я смотрела, как ноги мужчины оттолкнули от себя морду зверя задев глаза, и пока тот мотал лобастой головой, подпрыгнул и немыслимым образом извернувшись, упал на спину животного.

— М-м-м, неплохо, всего пятнадцать минут. А теперь души его, — Рауш комментировал каждое действо, а Дар, как будто слыша его, следовал высказанным тихонько советам. Обняв шею зверя, мужчина вцепился в полыхающие безумием глаза и под обиженный рев, переросший в вой боли, ослепил противника.

— Интересный ход, но зря.

— Почему? — прошептав пересохшими губами, получила короткий ответ.

— Смотри.

И я смотрела.

Казалось раны придали сил животному и оно с яростью зарычав, упало на бок, стараясь тяжестью придавить а потом и вовсе скинуть наездника. Вскоре все смешалась, и я никак не могла разобрать, где кончается синее тело жениха и начинается черная шкура зверя. Они превратились в огромный комок мускул, забрызганный кровью.

Кто-то удовлетворенно выдохнул со стороны невесты, а я повторяла про себя лишь два слова: "Только живи". Я совершенно забыла о своих опасениях, об обидах. Разве сейчас, когда решается жизнь, они важны? Нет. все это тлен. Главное жизнь. Его. Идиотский мир со своими идиотскими обычаями.

Я смотрела на арену и уже не видела сражения, перед глазами проносились воспоминания. Я и Дар. Первая встреча. Знакомство. как же он меня раздражал! Как он выторговывал каждый процент по сделке. Как он держал меня в руках на острове. Как он доказывал свою заботу. Как пронзительно нежно улыбался, вчера.

Только здохни! Только попробуй умереть, я лично достану все записи Катраэлы и верну тебя на этот свет. Только попробуй!

— Я же говорил — он справится. Двадцать пять минут. Неплохо.

На бордовом камне арены неподвижно лежала мертвая туша офра, если бы не неестественно вывернутая шея, я подумала бы, что он спит, но нет, под ним медленно расплывалась темное пятно крови.

Сбоку кричали поздравления, а я всматривалась в неподвижную фигуру жениха, коленями и ладонями упирающегося в забрызганный кровью камень. Опущенная голова, встрепанные волосы. хотелось подойди и пригладить их, посмотреть в глаза и обнаружить приличный ехидный блеск, но я сидела и ждала. Чего?

Прозрачная стена волной ушла в камни и я больше не сдерживаемая ничем, бросилась вперед, в самый центр, к преклоненной фигуре.

— Дар!

— Элинария?!

— Лил, подожди!

— Светлейшая?

— Дар? — упав на колени рядом, обхватило склоненное лицо ладонями, — Дариус? Не молчи! Ты ранен? Где?

Лицо поднялось, на меня смотрели полные боли глаза.

— Где? Сейчас придет врач, только пусть попробует не прийти. Где болит? Дар?

Отодвинувшись, я окинула взглядом тело и с ужасом обнаружила рваную рану на животе.

— Элинария лэу Рьед, вы принимаете мой дар?

— Дар, ты с ума сошел? Потом поговорим! Рауш! Где врач?

— Ты принимаешь? — его ладони легли на мои, судорога прошла по большому телу. С трудом удержавшись, он прохрипел, — Эли?

— Да! Да, Я все принимаю, я все сделаю и что там дальше по списку! — улыбнувшись вопреки подступающим слезам, заорала, — Рауш, Космос тебя поглоти, где врач?

— Вот и хорошо, Эли, вот и хорошо, — он закрыл глаза и начал заваливаться на меня, но не успел, его кто-то подхватил, и отодрав мои пальцы, куда-то понесли.

— Рауш?

— Все нормально Лил, все нормально.

Откуда-то донесся недовольный крик, визг, ругательства и четкий голос по военному произнес:

— Эфенди Авиро, вы арестовываетесь за покушение на убийство…