Мир рушится…
Кажется, что асфальт под моими ногами сотрясается, когда подошва кроссовок касается его.
Сердце в груди кувыркается в такт.
Я боюсь.
До ужаса боюсь опоздать…
А ещё…
Мне не верится, что всё происходит со мной…
Две недели прошло, а моя «идеальная жизнь» превратилась в ком из хаотичных событий.
Глаза жжёт от слёз.
По лицу ударяют холодные капли.
До нужного здания остается несколько поворотов.
И я поскальзываюсь… Падаю, конечно…
Беззвучно всхлипываю и с трудом нахожу в себе силы подняться.
На коленке кровь. Одежда прилипла к телу. Противно.
Весь крепкий кокон, спасающий меня от порочного внешнего мира, пошёл трещинами и вывалялся в грязи. От осознания начинает пробивать дрожь. Она плотными вибрациями распространяется по телу и мешает двигаться быстрее.
Обзор становится мутнее, потому что капли дождя смешиваются со слезами. Волосы прилипли к щекам и шее. Ещё никогда я не была в таком виде…
И всё из-за него…
Гашу в себе очередной приступ рыданий, сжимаю кулаки и, хромая, двигаюсь к цели.
Остается последний поворот…
И вот я стою перед заброшенным зданием, в котором смогла пережить невероятные по своей силе эмоции.
Самые приятные.
До мурашек по коже.
Делаю шаг и неуверенно тяну дверную ручку на себя.
Шум дождя отходит на второй план.
В ушах будто воздушные шары лопаются.
Я шагаю вперед, вытираю ладони о подол платья и всматриваюсь в темноту. Через разбитые окна пробирается свет от немногочисленных фонарей, и у меня сердце останавливается, когда я вижу темный силуэт на полу. Бегу к нему, падаю на колени и понимаю, что передо мной Северский…
— Илья? — касаюсь его щеки пальцами. Она безумно холодная. Мои руки пробивает дрожью. Неужели… — Илья? — спускаюсь пальцами к шее и чувствую, что они погружаются во что-то теплое. Медленно убираю её и внимательно смотрю на алые пятна. — Нет… Илья… Нет-нет-нет… — начинаю лихорадочно ощупывать его. — Илья? Ответь, пожалуйста… Скажи, хоть что-нибудь… Илья-а-а-а…