Алая роза Анжу

УКРАДЕННЫЙ ПОРТРЕТ

Встреча была бурной. Сколько же лет Маргарита не видела мать? Восемь, напомнила Изабелла. А отец заезжал в замок четыре года назад.

Несмотря на всеобщее ликование, особых причин радоваться у Рене не было. Когда он прибыл в Неаполь, местное население встретило его весьма радушно, но стоило его сопернику Альфонсо Арагонскому начать боевые действия, как сразу стало ясно, что у Рене шансов на победу нет. Он понял, что нужно уносить ноги, иначе придется распрощаться с жизнью. Продолжать войну было не на что. Рене вообще ненавидел кровопролитие, а корона была ему даром не нужна. Со временем даже Изабелла смирилась с неизбежностью поражения.

– Когда появилась возможность зафрахтовать генуэзскую галеру, мы немедленно отправились обратно во Францию, – рассказывал Рене. – Как я рад, доро-гая моя дочь, что снова вижу тебя.

Нужно было обсудить очень многое, причем семейные дела занимали Рене куда больше, чем ускользнувшая корона. Титул короля неаполитанского остался при нем, так что Маргарита по-прежнему считалась принцессой – для будущего замужества факт немаловажный.

Ей хотелось задать родителям столько вопросов! Как дела у Жана, женившегося на Марии де Бурбон? Как Иоланда, проживающая в семье своего суженого Ферри де Водемона? Скоро ли приедет Луи?

Как чудесно было вновь оказаться вместе с папой и мамой!

Зачем они вообще расставались, спрашивала себя Маргарита. Много ли счастья принесли отцу бесконечные войны? Выходит, он человек мудрый. Лишь мнение окружающих да неумолимые законы рыцарства заставляли его отправляться на бой. Если б Рене был предоставлен самому себе, он, конечно же, остался бы дома – писал картины, сочинял музыку, пел перед восхищенными слушателями, строил дороги и мосты. Его заветной мечтой было превратить анжуйские города в очаги культуры, чтобы люди со всего мира приезжали сюда полюбоваться живописью, послушать стихи и музыку.

Сейчас Рене намеревался заняться переустройством Анжера, а затем взяться и за всю провинцию Анжу. Но сначала надо было освободить ее от англичан.

Семья переехала в Анжер, потом в Тараскон, ибо Рене являлся еще и графом Прованским и должен был управлять всеми своими ленными землями.

Несколько месяцев Маргарита просто наслаждалась жизнью, забыв обо всем на свете. Но вскоре приключилась беда.

Ее старший брат Луи внезапно заболел дизентерией и скончался – как раз накануне отъезда к родителям. Эта утрата стала тяжелым потрясением для всей семьи. Замок погрузился в траур. Рене почти не выходил из мастерской, с головой уйдя в живопись. Изабелла махнула на мужа рукой, поняв, что ей больше не удастся подбить его на военные подвиги.

Жизнь шла своим чередом до того дня, когда у ворот замка появились посланцы герцога Бургундского.

Поговорив с гостями, Рене и Изабелла послали за Маргаритой. Она встревожилась, отлично понимая, что может означать подобная торжественность.

Войдя в залу, девушка сразу же заметила, что Рене глубоко расстроен. У Изабеллы вид был более спокойный, но она всегда считала, что политические соображения превыше эмоций.

– Маргарита, дитя мое, – сказал Рене, – наши гости присланы его светлостью герцогом Бургундским, который сделал нам лестное предложение.

У Маргариты сердце забилось учащенно. Она догадалась, о какого рода предложении идет речь.

– Герцог предлагает нам союз, который, несомненно, пойдет нашему роду на благо.

Девушка ждала продолжения, но Рене замолчал. Вся эта затея ему решительно не нравилась. Изабелла права, что этот брак выгоден и что нельзя оскорблять Бургундца отказом, но выдать девочку за старика? Ей нужен молодой, красивый жених, чтобы был ей достойной парой.

Он тяжело вздохнул. Нельзя делать глупости – он и так слишком часто в прошлом давал волю чувствам.

– Герцог хочет, чтобы ты стала женой его племянника графа Неверского.

– Понятно, – коротко ответила Маргарита.

– Он будет тебе хорошим супругом. Первая жена была с ним счастлива. А нам не мешает подружиться с Бургундским домом. Великий герцог очень настаивает на этом браке. Это его личное предложение. Наверное, нам следует радоваться. Ведь мы с твоей матерью давно уже подыскиваем тебе достойного жениха. Вот он и нашелся.

Рене поглядывал на дочь с тревогой, ожидая возражения, но Маргарита, у которой на душе и в самом деле скребли кошки, улыбнулась ему ободряюще.

Она давно уже мечтала о браке, но не со стариком. Ей представлялся молодой красавец, человек добрый, умный, приятный – одним словом, похожий на Рене, а стало быть, нуждающийся в поддержке и наставлении. Племянник Бургундца пожилой граф де Невер этому представлению никак не соответствовал.

– Прекрасная партия, – уныло сказал Рене.

– Да, батюшка, несомненно.

– Ты станешь важной дамой, графиней Неверской.

– А сейчас я принцесса…

– Принцесса? Ну да, ведь твой отец считается королем. Пусть королем без королевства, но все-таки… Граф хочет получить в приданое пятьдесят тысяч ливров.

– Вам никогда не собрать столько денег! – с явным облегчением воскликнула Маргарита.

– Ничего, как-нибудь образуется, – пожал плечами легкомысленный Рене.

И все решили, что принцессе Маргарите суждено стать супругой графа де Невера.

Несколько дней спустя в Тарасконский замок явился неожиданный гость. Он путешествовал в сопровождении двух слуг. Прибыл путник издалека, очень устал и попросился на ночлег.

Путешественникам благородного происхождения в подобной просьбе отказывать было не принято, а этот рыцарь оказался увлекательнейшим собеседником.

Звали его Ги де Шаншеврье, и был он родом из Анжера. Хозяева усадили его за стол, и гость принялся развлекать их рассказами о сражениях, в которых ему довелось принимать участие. Судьба обошлась с ним жестоко – он попал в плен к англичанам и теперь должен был выплачивать выкуп своему пленителю, сэру Джону Фастольфу. Слышали ли их милости об этом рыцаре? Нет? А о Битве Селедок под Орлеаном? В этом не слишком кровопролитном сражении сэр Джон показал себя молодцом.

– Его единственный подвиг, – хмыкнул гость. – Если, конечно, не считать взятия в плен господина де Шаншеврье.

В Англии анжерец прожил несколько лет. Бывал при дворе, встречался с королем Генрихом, который проникся к пленнику дружеской симпатией.

– Ему нравилось слушать, как я рассказываю про Францию.

– А что за человек Генрих Английский? – спросил Рене.

– Хороший человек, очень благочестивый. Пожалуй, его можно назвать красивым, хоть он пошел и не в Плантагенетов – те были длинноногие, золотоволосые. Король не употребляет бранных слов, не распутничает. В общем, он – хороший человек, и этим все сказано.

– Пора подыскать ему жену, – заметила Изабелла.

– О да, мадам, переговоры уже идут. Причем одновременно – о дочери нашего короля и о дочери могущественного графа Арманьяка. Так или иначе невестой должна быть француженка. Этот брак скрепит намечающийся мир.

– Однако Генрих V женился на Екатерине Французской, а к миру это не привело, – напомнила Маргарита.

– То был позорный брак! – воскликнула ее мать. – Наш бедный безумный король согласился отдать Англичанину свою страну.

– Ничего, с тех пор мы у них страну отвоевали, – сказал де Шаншеврье. – А брак поставит в войне последнюю точку. Я слышал, что к Арманьяку отрядили специального художника, чтобы написал портреты с графских дочерей. Их три, и король намерен выбрать самую красивую. С художником я знаком. Зовут его Ганс, он родом из Голландии и превосходно владеет кистью. Ему велено писать портреты достоверно, не приукрашивая, а девицам запрещается принаряжаться.

– Очевидно, у короля серьезные намерения. Значит, он намерен выбрать лучшую из дочерей?

– По-моему, это унизительно! – не выдержала Маргарита. – На месте дочерей графа Арманьяка я бы отказалась позировать.

– И лишили бы себя шанса стать английской королевой, мадемуазель?

– Да, лишила бы, только бы не подвергаться столь оскорбительной процедуре.

– У вас дочь с характером, мессир, – заметил гость и принялся рассказывать об английском королевском дворе. Вечер прошел с приятностью.

На рассвете рыцарь отправился дальше, сердечно поблагодарив за гостеприимство. А через несколько дней Рене вдруг обнаружил, что исчез портрет Маргариты, недавно написанный им собственноручно.

Картина получилась премилая: очаровательная девушка в простом платье с распущенными по плечам пышными, чуть рыжеватыми волосами. Рене очень любил этот портрет.

Сначала он разозлился, однако почти сразу же пришел в веселое расположение духа.

– А ведь портрет украл этот мошенник Шаншеврье, – задумчиво молвил он. – Должно быть, Маргарита ему очень понравилась.

Ги де Шаншеврье был очень доволен собой. Король скажет ему спасибо. Портрет чудо как хорош, а еще важнее благодарности короля признательность лорда Саффолка. Вильям де ля Поль герцог Саффолкский был самым могущественным человеком в королевстве после кардинала. Им обоим противостоял герцог Глостер, позиции которого в последнее время заметно ослабли.

Ныне Англией правил кардинал, а Саффолк был его правой рукой. Так будет и впредь, хоть король уже достиг совершеннолетия. Что поделаешь – Генрих не создан для державных забот. Он слишком мягок с врагами, не выносит вида крови, всех прощает, дни напролет проводит за чтением и молитвой. Придворные дамы его не интересуют, хотя многие из них почли бы за честь завести интрижку с государем. Если король видит даму, одетую чересчур вызывающе, он в ужасе отворачивается и восклицает: «Какой стыд!» Худшее из употребляемых им ругательств «Проклятье и еще раз проклятье!». И еще: «Клянусь Юпитером!» Ему бы быть не королем, а священником, вздохнул Ги.

Внезапно он увидел, что сзади кто-то скачет. Прикрикнув на слуг, рыцарь пустил коня в галоп, но вскоре всех троих догнали всадники.

Шаншеврье стал возмущаться, но ему сказали, что он арестован именем короля.

– Короля Франции? – удивился рыцарь.

– А какого же еще? Здесь ведь Франция.

– Но я все объясню!

– Мы и так знаем, что вы бежали из плена, не заплатив выкуп. Поэтому вас и велено арестовать.

Делать нечего, пришлось подчиниться.

Всю дорогу до замка Ги убеждал конвоиров, что выполняет секретную миссию, о которой может поведать только лично его величеству.

– Вы сошли с ума, если думаете, что король вас примет.

– Смотрите! Если вы помешаете мне встретиться с королем, у вас будут неприятности. У меня послание к его величеству от английского короля.

После долгих препирательств стражники все же доложили начальству о словах арестанта, известие дошло до короля, и заинтригованный Карл согласился встретиться с задержанным.

Шаншеврье низко склонился перед королем и попросил об аудиенции с глазу на глаз, ибо дело весьма деликатного свойства.

Приближенные короля подозрительно насупились, но Карл велел им удалиться.

– Слушаю вас.

– Сир, я приехал во Францию с секретным заданием от милорда Саффолка и английского короля. Что же касается выдвинутых против меня обвинений, тут все правда. Меня действительно взял в плен сэр Джон Фастольф, и выкуп до сих пор не выплачен.

– Значит, вы нарушили законы рыцарства, и я обязан вернуть вас сэру Джону.

– Позвольте мне объясниться, сир. В Англии со мной обращались самым благородным образом, и я часто беседовал с глазу на глаз с королем. Родом я из Анжу, и мне доводилось несколько раз лицезреть прекрасную дочь короля Рене. Видел ее и милорд кардинал. Как вам известно, сир, сейчас идут переговоры о браке короля Генриха с одной из дочерей графа Арманьяка. Этого союза добивается герцог Глостер, а кардинал и герцог Саффолк возражают, считая, что такой брак не приведет к заключению мира.

Король кивнул:

– Я того же мнения.

– Милорд Глостер ратует за этот брак, потому что хочет продолжения войны. Он человек неразумный.

– Полностью с этим согласен.

– На кардинала Маргарита Анжуйская произвела самое благоприятное впечатление.

– Так-так, кажется, я начинаю понимать, – улыбнулся Карл.

– Да, сир. Я как уроженец Анжу знаю принцессу и подтвердил слова кардинала. Сами понимаете, сир, сколь щекотлив этот вопрос. Англичане не хотят, чтобы Арманьяк догадался, что поиски невесты идут и на стороне. Поэтому мой арест ставит под угрозу все предприятие. Опасаясь огласки, я и попросил, чтобы меня допустили к вашему величеству.

– В чем ваша миссия?

– Я должен был любым способом раздобыть портрет принцессы Маргариты. Ее отец – прекрасный художник. Я был уверен, что у него имеется портрет дочери.

– Ну и как, удалось вам его добыть?

– Да. Я выкрал его, сир, и теперь везу картину показывать английскому королю.

– Стало быть, портрет с вами? Покажите – это будет доказательством истинности вашей истории.

Шаншеврье порылся в широком кармане плаща и извлек оттуда миниатюру в рамке.

Карл внимательно рассмотрел портрет.

– Очаровательное дитя. И работа прекрасная. Я очень люблю ее отца. А его покойную мать ценил безмерно. Да и девочка необычайно мила. При моем дворе она пользуется успехом.

– Сир, я знаю, что веду себя дерзко, но, видя вашу снисходительность, все же осмелюсь задать вам вопрос. Одобрили бы вы брак Генриха с Маргаритой Анжуйской?

Карл помолчал и ответил:

– Ее бабушка была бы рада.

Думать об Иоланде было грустно. Какой тяжелой утратой была ее смерть. Конечно, она немало пожила, и ее кончина не стала для Карла неожиданностью, но от этого он скорбел не меньше.

Как интересно развиваются события! Шаншеврье крадет портрет Маргариты, но его арестовывает стража, ибо сэр Джон Фастольф жаждет возмездия и требует вернуть беглеца.

Бедный сэр Джон остался ни с чем. Ничего, это ему за Битву Селедок, где французы потерпели весьма постыдное поражение. А брак английского короля с Маргаритой пойдет Франции на пользу.

Как обрадовалась бы Иоланда. Она часто сетовала, что у девочки мало шансов найти хорошего мужа. И вот неожиданный поворот судьбы, о котором Иоланда не посмела бы и мечтать.

Карл сказал:

– Вы получите разрешение свободно перемещаться по французской территории. Можете возвращаться к английскому королю. Берегите портрет моей племянницы. Превосходная картина и в точности соответствует оригиналу. Думаю, Генриху она понравится.

На душе у Рене было неспокойно. Он не мог сосредоточиться на картине, а это было плохим признаком.

Проклятое сватовство! Как не хочется отдавать Маргариту графу де Неверу! Она еще совсем дитя, но уже с характером. Невер наверняка надеется получить в жены смиренную девицу, которая будет беспрекословно его слушаться и рожать графу детей – больше от нее ничего не требуется.

Маргарита – необычный ребенок. Она пошла в мать и бабку. Женщины этой породы сильны и властолюбивы.

Зачем путнику понадобился портрет? Ясно, что в замок этот человек заехал не случайно. У него была какая-то цель. Украсть портрет? Но для кого? Вот что хотелось бы выяснить.

Кто-то говорил, что рыцаря арестовали и отвели к Карлу, но тот, побеседовав с задержанным, отпустил его на все четыре стороны. И это при том, что Шаншеврье сбежал из плена, не заплатив выкуп.

Кругом сплошные загадки. Портрет Маргариты нужно было почему-то заполучить без ведома хозяев замка.

А между тем у девочки уже есть жених.

Помешать этому браку невозможно. Да и вряд ли имеет смысл это делать, пока не найдется партия получше. Однако потянуть время не мешает.

Невер и Бургундец хотели покончить с приготовлениями как можно скорей – скоро прибудут посланцы графа подписывать брачный контракт.

Надо что-то предпринять, думал Рене.

И тут ему пришла в голову идея. Старшая дочь Иоланда выходит замуж за Ферри де Водемона. Ее нужно обеспечить приданым.

Вопрос непростой. Кроме обещаний, будущему зятю он предложить ничего не может. Проклятая бедность! Единственное сокровище, которым он еще располагает, – дочери.

Расторгнуть договоренность с графом де Невером нельзя – это вызовет гнев герцога Бургундского, но можно вставить в контракт пункт, который кое-кому придется не по вкусу. Для этого лучше всего действовать через Водемонов.

Рене вписал в контракт, что Сицилия, Прованс и Бар достанутся детям Маргариты, тем самым лишив будущее потомство Иоланды наследства. Если же Иоланда вновь выйдет замуж, мужское потомство от этого брака будет обладать приоритетным правом на наследование герцогства Бар.

Такие условия, как и предполагал Рене, вызвали у Водемонов взрыв возмущения. Они объявили, что обратятся с жалобой в Парламент. Пусть король исправит столь вопиющую несправедливость.

Рене втайне потирал руки. Отсрочка, снова отсрочка – это самая лучшая тактика.

– Зачем вы это сделали? – спросила Маргарита. – Вы же знали, к чему это приведет?

– На то есть свои прчины.

– Какие, батюшка?

– Скажи, Маргарита, ты хочешь стать женой графа Неверского?

Девушка немного подумала и спокойно ответила:

– Все равно ведь придется за кого-то выходить.

– Разве тебе не хотелось бы, чтобы жених был моложе… красивее… романтичнее, чем пожилой граф?

– Конечно, хотелось бы.

– Значит, за графа ты все-таки не хочешь? Тогда лучше потянуть время. Вдруг объявится более галантный кавалер? Как считаешь, милая?

– Вы правы, отец. Я не хочу замуж за графа де Невера.

– Я так и подумал. Наберемся терпения и подождем.