Алиса в Зомбилэнде

Глава 5 Смертоносный кролик возвращается

На следующее утро мои глаза болели от усталости, когда я шла по коридорам школы Ашер. «Вперед, Тигры!» На стенах появилось еще больше плакатов, и теперь к ним добавился серпантин. Я просидела всю ночь у окна, отчаянно желая увидеть Эмму и пугаясь мыслей о воображаемых монстрах.

Серьезно, я такая жалкая?

Я знала, что не могла долго функционировать без сна. Мои мысли превратились в кашу… очевидно… и мое тело налилось тяжестью, шаги давались с трудом. Последнее подтвердилось, когда я столкнулась с кем-то. Девушкой, которую я не узнала. Я пробормотала извинения, и она убежала, не сказав ни слова.

«Подумаешь об Эм, монстрах и своем идиотизме позже. Сначала переживи этот день». Хороший совет. Скрестив руки, я послушалась и повиновалась. Вообще-то, был способ гарантировать мое послушание. Кэт. Она могла бы меня отвлечь. Только вот, пробираясь сквозь толпу, я обнаружила, что вместо нее ищу Коула Холланда.

Мои ладони вспотели, когда я приблизилась к коридору, где видела его вчера. Вдалеке я услышала, как открываются и закрываются шкафчики, разговоры и смех, стук ботинок. Ближе… неужели он снова там? Я расправила плечи, заворачивая за угол, готовясь на всякий случай к столкновению.

Хорошо. Он был там.

«Веди себя спокойно, Белл». Он прислонился к шкафчику, засунув руки в карманы джинсов. На нем была синяя кепка. На его лицо падали тени, скрывая великолепные фиолетовые глаза, но я увидела свежий синяк на подбородке и царапину на нижней губе.

Он подрался.

На нем была черная футболка, неприлично обтягивающая его накаченные мышцы. Ремень на талии, и я готова поклясться, что на его конце были следы засохшей крови. Свежеотполированные ботинки, но сильно потертые.

Рядом с ним стояли его друзья, хотя на этот раз их было не так много. У каждого из них были синяки… на лице, шее, руках, костяшках пальцев… кто-то выглядел хуже, чем другие. Оба запястья Льда были забинтованы, скрывая его татуировки.

Ладно, серьезно. Они, наверное, были членами бойцовского клуба.

— Привет, Али. — Упс. Лёд заметил, что я пялилась на него. Вместо того чтобы указать на это, он одарил меня широкой улыбкой. — Хорошо выглядишь сегодня.

— Спасибо, — ответила я, стараясь не нервничать. Ладно, я надела свои лучшие джинсы и серо-белый кружевной топ, который делал мою грудь больше, чем она была на самом деле. Ну и что. Это ничего не значило.

— Почему бы тебе не исполнить свою мечту и не поговорить с нами? — добавил он, таким мягким, очаровательным и сладким, как сахарная вата, тоном.

Я посмотрела на Коула, гадая, не позовет ли он меня подойти ближе. Теперь он тоже смотрел на меня, но не улыбался. Он хмурился.

В тот момент, когда наши взгляды встретились, весь остальной мир исчез…

… мы стояли в центре теперь уже пустого коридора. Его сильные руки обнимали меня, притягивая ближе к своему телу. Тепло окутало меня, от него пахло высушенным на солнце бельем и сандаловым деревом. На этот раз запаха клубничной конфеты не было, но это не имело значения. У меня все равно потекли слюнки.

Фиолетовые глаза смотрели на меня, как будто я была самой прекрасной вещью в мире.

— Прикоснись ко мне.

Я тут же подчинилась, проведя пальцами по его груди, шее и волосам. Никакой кепки. Никаких синяков.

— Вот так?

— Да, вот так. — А потом он поцеловал меня, проникая языком в мой рот и беря под свой контроль.

Наши головы двигались в разные стороны, делая поцелуй глубоким. Щетина на его челюсти царапала мою кожу, но даже это было волнующе, чудесно и совершенно маняще.

Мой второй поцелуй, ошеломленно подумала я, и он был даже лучше первого. На вкус он был как мята и корица, и я решила, что это сочетание — мой новый любимый вкус. Необходимое начало каждого дня. А его руки… о, что он делал своими руками.

Он точно знал, что делает. Очевидно, у него был опыт, большой опыт, играть на девушке, как на пианино.

Игра… это слово пронеслось у меня в голове. Было ли это для него игрой? Или что-то большее? Например, отношения? Заговорит ли он со мной, когда поцелуй закончится? Или он не захочет иметь со мной ничего общего? Не подумают ли его друзья, что я легкомысленна? Посмотрите, как быстро я попала в его объятия. Стали бы меня называть шлюхой Ашера, которая целуется со всеми подряд?

Отлично. Просто замечательно. Теперь мои мысли могли вторгаться в мои безумные галлюцинации, и я…

— Эй, Али!

…я моргнула, поцелуй исчез, а весь остальной мир вернулся. Я видела редеющую толпу, слышала хлопанье шкафчиков вперемешку с топаньем шагов. Я почувствовала коллаж из различных парфюмов, некоторые из них были сладкими, некоторые пряными.

Передо мной стояла хмурая Кэт.

— Вот и ты, — сказала она. — Вернулась из своего умственного отпуска. Ты знаешь, что стоишь в центре социальной Сибири, мешая пройти?

— Извини, — ответила я.

Она вздохнула.

— Знаю, люди говорят, что извинения — это признак слабости, но я думаю, что это признак силы… когда люди говорят это мне. Просто сделай одолжение, запомни мои следующие слова, как прекрасных бабочек, и никогда не забывай их. Если ты не сотрешь Коула Холланда из памяти, ты окажешься с разбитым сердцем, как и я.

Я не смогла удержаться и оглянулась через ее плечо. Коул…

Шел ко мне, в каждом его шаге чувствовалась решимость. Его лицо было злым. Он сжимал кулаки так, что я увидела стесанные костяшки. Должно быть, он много дрался прошлой ночью. Мне стало жаль того, с кем он дрался.

«Ты стоишь на месте! Хочешь, чтобы его гнев обрушился на тебя?» Наверное, он хочет знать, почему я продолжаю его преследовать.

Я думала, что сегодня поведу себя по-взрослому, но нет. Как трусиха, я быстро сказала:

— Спасибо за совет. Правда, я обязательно воспользуюсь им. — Буквально. — Увидимся за обедом, хорошо? — Прежде чем Кэт успела засыпать меня вопросами, я развернулась и направилась в противоположном направлении, проделав долгий путь до женского туалета перед первым уроком. К счастью, Коул так и не догнал меня. А может, он даже и не пытался, что более вероятно. С такими мускулами, как у него, он мог бы обогнать гепарда.

Наклонившись над раковиной, я побрызгала на лицо холодной водой, быстро вытерлась бумажным полотенцем, пока ни одна капля не намочила рубашку, и изучила свое отражение. Мои щеки были румяными, нижняя губа красной и распухшей. Должно быть, я жевала ее во время видения.

«Это лучше, чем если бы Коул ее жевал, верно?»

Времени на то, чтобы придумать правдоподобный ответ, не было. Маккензи Лав вошла в женский туалет, явно с каким-то заданием. Сегодня ее темные локоны были собраны в высокий хвост, несколько прядей спадали на лицо. Ее макияж был безупречен, за исключением сине-желтого пятна на левой щеке. Пятно, подозрительно похожее на синяк. На ней был топ на пуговицах с длинными рукавами и мягкие, струящиеся брюки. Стильно, удобно, но совершенно неуместно для жары на улице.

Как хищник, она сузила глаза и сократила расстояние между нами. Должно быть, это и есть тот самый «угроза», о которой меня предупреждала Кэт.

— Я не знаю, кем ты себя возомнила и что ты делаешь, — огрызнулась она, — но я убью тебя, если ты причинишь вред одному из моих друзей.

Да. Это было оно.

— Кажется мы не знакомы, меня зовут Али Белл, и занимаюсь своими делами. Тебе тоже стоит попробовать. — Поскольку Маккензи была на несколько дюймов ниже меня, ей пришлось поднять голову, чтобы встретиться со мной взглядом. В кои-то веки мой рост сделал меня безумно счастливой.

Она нахмурилась и оскалилась идеально ровными белыми зубами.

— Тебе лучше следить за своим языком. Поверь, ты не хочешь увидеть меня в гневе.

— Или что? Ты вырастешь на несколько дюймов, накачаешь мускулы и позеленеешь? — Извините, но я не была человеком, которого легко запугать. За исключением кого-то с черными волосами и фиолетовыми глазами, конечно.

Маккензи нахмурилась, пытаясь придумать ответ. Готова поспорить, что я первая, кто когда-либо выступал против нее. Хотя я не могла представить, чтобы Кэт струсила или отступила перед кем-то.

— Я не хочу опаздывать на урок, — сказала я, решив закончить все здесь и сейчас, — так что, может быть, найдешь меня позже и скажешь мне любое оскорбление, которое придумаешь.

Я пронеслась мимо нее… она все еще хмурилась… и увидела Коула в конце коридора. Чудо из чудес, он последовал за мной.

Он заметил меня и направился ко мне. Мне просто не могли дать передышку, да? Звонок прозвенел, когда я поспешила к нему. Да, к нему. Хорошей новостью было то, что мне не придется иметь с ним дело. Прежде чем он смог поймать меня, я добежала до своего класса и влетела внутрь, закрыв за собой дверь.

Конечно, я снова опоздала. Мистер Засранец заставил меня встать перед классом и извиниться. Это было бы не так уж плохо, но через окно в центре двери я увидела, как Коул смотрит на меня. Либо это его обычное выражение лица, либо у меня большие проблемы.

Только когда села на свое место, я потеряла его из виду. Какое облегчение! Я успешно избежала двух столкновений с ним. Теперь мне предстояло избегать его всю оставшуюся жизнь. Я никак не могла объяснить, что дважды произошло в том коридоре. Не вспыхнув от смущения. Никак не могла объяснить, почему это произошло, или даже как.

Я не видела его по пути на второй или третий урок, и каким-то образом мне удалось сдержать клятву, данную мисс Мейерс. Очко в мою пользу! Когда прозвенел звонок на обед, я ожидала, что Лёд и Бронкс будут поджидать меня. Но их нигде не было. Два очка! Я ожидала, что Коул выйдет из ниоткуда и попытается поймать меня, но он этого не сделал. Победа! Похоже, обо мне забыли.

Запихнув учебник и конспекты в шкафчик, я пошла в столовую. Кэт, скорее всего, спросит о том, что было сегодня утром, а объяснять, что я представляла себе, как занимаюсь сексом с другом твоего бывшего, не хотелось. Она задаст новые вопросы, а у меня все еще не было ответов. Ну, кроме того, что у меня серьезные проблемы.

Не успела дойти до дверей столовой, как на моем пути возникла Маккензи. Я едва не врезалась в нее.

— Ты никуда не пойдешь, — сказала она. — Не в этот раз.

— Нам действительно нужно проводить еще одну беседу? — спросила я, вздохнув. Я обнаглела, когда сказала ей, чтобы она нашла меня позже.

— Да. Нам нужно «провести еще одну беседу», — передразнила она. — Я видела, как Коул ждал тебя возле туалета. Ты убежала от него. Почему? — Маккензи даже не пыталась скрыть свою ярость. — Считаешь себя недотрогой? Для этого уже поздновато. Насколько мне известно, ты не можешь отвести от него глаз.

Жар обжег мои щеки. Неужели Коул рассказал что-то своим друзьям или они что-то растрепали. В любом случае, люди заметили.

— Почему тебя это волнует? — огрызнулась я, прерывая ее. — Как я слышала, ты с ним больше не встречаешься.

Ее глаза начали гореть от злости, будто в них взорвалась бомба.

— Ты понятия не имеешь, что происходит между мной и Коулом.

— Ты права. И это меня не касается, — сказала я, не обращая внимания на то, что какая-то часть меня хотела знать правду.

Она прикрыла глаза.

— Я уже сказала, что убью тебя, если ты причинишь ему вред. Это все еще правда. Но теперь, советую тебе держаться от него подальше, иначе я вытру пол твоим лицом, прежде чем причиню боль.

Ладно, с меня хватит. Она подтолкнула меня прямо к краю моего терпения.

— Если ты хочешь, чтобы я расплакалась и пообещала сделать все, что ты хочешь, попробуй угрожать чем-то более оригинальным. — Более здравомыслящий и рациональный человек упомянул бы тот факт, что мы с Коулом никогда не говорили друг с другом… и явно не собирались этого делать.

Но в последнее время я была не совсем в здравом уме.

Она встала на цыпочки, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Я способна на такое, что ты даже представить себе не можешь.

— Могу сказать то же самое о себе.

— Смелые слова. Покажи же мне, на что ты способна.

— Может уже отстанешь от нее, Цветочек, — раздался сзади знакомый голос.

Маккензи нахмурилась.

— Бездомная кошечка. Мчишься на помощь бедной подружке?

Ухмыляясь, Кэт подошла ко мне.

— Именно. Но для начала кое-что проясню, я пришла на помощь тебе. Моя Али ниндзя. Когда я встретила ее в первый раз, вокруг нее валялись люди и стонали от боли. И это правда. Кроме того, я не хочу, чтобы ее отстранили от занятий через два дня только потому, что она оказала услугу всей школе и накормила тебя твоими собственными зубами. Тем более, такие как Коул — это твой круг общения. Она не виновата, что он практически съел ее глазами. На самом деле, я удивлена, почему он еще не съел Али, ведь она такая аппетитная.

Маккензи сжала кулаки. Я на всякий случай встала перед Кэт. Никто не ударит моего друга и останется живым, чтобы об этом рассказать. Это был мой новый девиз, которого я собираюсь придерживаться.

— Теперь у тебя проблемы, — пропела Кэт.

Маккензи медленно разжала пальцы.

— Ты этого не стоишь, — огрызнулась она на брюнетку.

— Думаешь? Спроси у Льда, — сказала я. — Она стоит всего.

Смеясь, Кэт помахала Маккензи, взяла меня под руку и развернула, ведя нас к пустому столику. Маккензи осталась на месте, о чем-то задумавшись.

— Как ты, наверное, уже поняла, в этом месте есть только два человека, у которых хватит смелости противостоять ей, и я одна из них, но я и представить себе не могла, что второй окажешься ты, — сказала Кэт, в ее голосе звучало ликование. — Я так рада, что мы встретились летом.

— Я тоже. — Я заметила, что все в столовой смотрят на нас, молча, даже не двигаясь. Я потерла ладонями о бедра — это помогло мне успокоиться. Неужели они слышали наш разговор с Маккензи?

Зашагав быстрей, я заметила Коула. Он сидел за тем же столиком, что и вчера, в окружении своих друзей. На несколько секунд мы встретились взглядами. Я затаила дыхание, ожидая видения. Но… оно так и не появилось.

Не знаю, чего он ожидал… и ожидал ли он вообще чего-нибудь; на его лице не отразилось никаких эмоций, пока Маккензи не подошла к его столику и не села рядом с ним. Она обхватила его лицо и пальцами погладила его щеки. Нахмурившись, он вырвался из ее объятий, и между ними завязался негромкий, сердитый разговор. По крайней мере, думаю, что это был гнев. Он сменил хмурый взгляд на угрожающий. Почесал затылок, будто сдерживался от того, чтобы не задушить девушку.

— И она отправляется в очередной умственный отпуск, — пробормотала Кэт.

«Возьми себя в руки, Белл».

— Прости, — ответила я.

Рен, сидевшая за нашим столом, сказала:

— После этого ты не сможешь отрицать, что не заинтересована Коулом.

Ну, отлично. Я так отвлеклась, что не заметила ее. По крайней мере, сегодня она не выглядела угрюмой; лицо выражало умиротворение. Но… на ней была рубашка с бахромой?

Рив и Поппи сидели рядом, вся компания оказалась в сборе. Они тоже, похоже, надели бахрому. Неужели я каким-то образом начала (ужасную) тенденцию?

— Нет, — сказала я. — Он мне не интересен. — Я уже становилась одержимой им.

— Ох. — Плечи Рен поникли, словно она была цветком, который оставили в вазе без воды.

— Мне казалось, ты сказала, что мне нужно держаться от него подальше.

— Я передумала, — весело сказала она, накручивая пряди своих волос. — Вы были бы потрясающей парой. Просто потрясающей. — Теперь она звучала слишком весело.

Я не знала, что об этом думать, поскольку слышала, что она считает его худшей из неприятностей.

— Али, Али, Али, — сказала Кэт и цокнула языком. — Не грусти. Ты принимаешь правильное решение. Коул однажды съел фунт ржавых гвоздей и утверждал, что на вкус они как слезы единорога, смешанные с пыльцой фей. Честно-честно. Я была там.

Рив кивнула.

— Меня там не было, но я могу в это поверить. Однажды я видела, как он избил учителя за то, что тот спросил его чему будет равна функция X минус Y.

— Парня положили в больницу на три месяца, — сказала Поппи, постукивая ногтем по подбородку. — Или это был студент, которого он отлупил за то, что тот посмел ответить лучше, чем он?

— Возможно, и то, и другое. Он избил достаточно людей, чтобы основать новую страну. А для тех, кого он бил в горло, можно создать соседний город. — Хрупкие пальцы Рив дрогнули на ее собственном горле, как будто она испытывала боль. Затем она добавила: — В последний раз, когда он это сделал, это была самая потрясающая вещь, которую я когда-либо видела, — и усмехнулась. — О, о. — Она хлопнула в ладоши. — Думаю, это видео еще на YouTube. Дай мне свой номер, я скину тебе ссылку.

— Может быть, Али повезет, и Коул не отшлепает ее, — сказала Рен.

Все остальные девушки разразились смехом, отчего щеки Рен покраснели.

— Уверена, она первая, с кем он так поступит, — сказала Кэт с усмешкой. — Он, наверное, уже тысячу раз представлял себе это.

Мои щеки покраснели, и я сделала мысленную пометку: «Как только вернешься домой, наведи справки о Коуле Холланде». Я не поверила даже половине того, что рассказали мне эти девушки. Тем не менее, мое любопытство разгорелось.

Хотя я не была уверена, как долго еще у меня будет телефон, я продиктовала девочкам свой номер. Дело в том, что мои бабушка и дедушка, вероятно, не будут продолжать оплачивать счет.

Они любят говорить: «Зачем тебе мобильный телефон, если у нас дома есть стационарный?» Я знала, что они оплачивали его летом, потому что мобильный был последней вещью, которую родители купили мне, и я бы сошла с ума без него.

В нем хранились фотографии Эммы, а также ее сообщения. Даже когда она была совсем маленькой, у нее был свой телефон, потому что папа хотел, чтобы мы всегда были на связи, на всякий случай. И нет, я не посмотрела ни одной фотографии и не прочитала ни одного сообщения, у меня просто не хватило духу. Пока что. Но однажды я это сделаю. Надеюсь.

— Вот. Съешь это. — Кэт протянула мне половину своего бутерброда с арахисовой пастой. — Если я знаю свою Али, а я уверена, что знаю, то ты проигнорируешь мой прекрасный совет и будешь играть за Коула. И если ты собираешься преследовать такого человека, как он, тебе нужно поддерживать свои силы.

— Я не буду его преследовать. — Я же не настолько сумасшедшая? — Но спасибо за бутерброд. — Я забыла про свой обед и съела бутерброд, как будто это была манна небесная. — Итак… вы с кем-нибудь встречаетесь?

— Да, — ответила Рен. Она пила воду из бутылки. — Он закончил школу в прошлом году и теперь учится в Англии. Я обычно вижу его по выходным. Он учится на медика, а я планирую стать медсестрой. Когда он закончит университет, мы поженимся, и наша жизнь будет идеальной.

Поппи пожала плечами.

— Пошел только первый месяц учебы, и я пока что свободна, осматриваюсь, хожу по магазинам, пока не найду того, кто мне нужен. К сожалению, в этом году нет претендентов.

Рив перекинула свой хвостик через плечо.

— У меня никого.

— Не лги Али. — Кэт ткнула в нее пальцем. — Когда она и Коул поженятся в тюрьме, потому что мы все знаем, что Коул будет именно там, она найдет тебе кого-нибудь. — Яркие карие глаза посмотрели на меня, пригвоздив меня к месту. — Она влюблена в Бронкса уже два года.

Ее слова удивили меня. Я никогда бы не догадалась.

— Но он похож…

— На серийного убийцу? — спросила Кэт, изогнув бровь.

Ну, да. Но не мне судить об этом. Бронкс, может, и производил впечатление серийного убийцы, но я была одержима парнем, которого он считал своим лидером.

— Я пыталась переубедить ее, — сказала Рен.

— Много раз, — добавила Поппи, кивнув.

Рив покраснела. Она подняла подбородок и сказала:

— Бронкс более чем ясно дал понять, что я его не интересую, так что мои чувства не имеют значения.

Открыв бутылку с водой, Рен сказала:

— И сколько раз я говорила, что без него тебе будет лучше?

— Очень много раз, — повторила Поппи.

— Кроме того, — продолжала Рив, — я решила сказать Джону Клэри «да» и теперь мы идем на свидание.

— Джон Клэри! — сказали девочки в унисон.

Затем:

— Он так идеально тебе подходит!

— Такой красавчик!

— Он может поднатаскать тебя по математике!

Мне нечего было предложить. Я понятия не имела, кто такой Джон Клэри.

Пока девчонки задавали ей миллион вопросов, прозвенел звонок, давая понять, что пора идти в класс. Бедная Рив. Она чувствовала себя комфортно, будто стояла обнаженной перед классом, рассказывала доклад о Салемском суде над ведьмами и используя собственное тело в качестве наглядного пособия для пыток.

Попрощавшись, я встала. Повернувшись, я с кем-то столкнулась. Я пробормотала извинения, прижав руки к твердой груди, пытаясь восстановить равновесие.

Я забыла, что хотела сказать, когда поняла, что мои руки находятся на груди Коула Холланда.

«Мои руки действительно лежали на груди Коула Холланда».

Я посмотрела вверх… вверх… вверх… это был он. Я резко вдохнула, уловив аромат сандалового дерева и чуть не застонала. Он пах так же, как и во время… О, небесный пот. Это тоже была галлюцинация? Здесь и сейчас? Я впилась пальцами в его грудь. Он был твердым, теплым. Что означало… это реальность. Это происходило сейчас.

У меня вырвался вздох, и я попыталась отойти назад, но ударилась о скамью. Я не могла пройти вперед. Он был слишком большим и закрыл проход.

Мой желудок начал делать дурацкие сальто, решив, что этого недостаточно, он устроил полноценный цирковой номер на трапеции.

— Так-так, — сказала Кэт чересчур радостно. Остальные девочки хмуро посмотрели на Коула, а затем разбежались. — Ты пришел проводить нас с Али в класс или как, здоровяк?

Челюсть Коула напряглась — верный признак гнева, неприкрытой агрессии и… я могла представить… что он однажды станет чемпионом мира по боксу в тяжелом весе.

— Ну так что? — сказала Кэт.

— Али. — Его взгляд не отрывался от моего лица.

Одно слово, и все же его голос… взволновал меня. Глубокий, насыщенный и хриплый, как будто мое имя пропустили через мясорубку. Почему это было так возбуждающе? И почему голос, который я слышала сейчас, был таким же, который я слышала в своих видениях?

— Я? — Мой голос был писклявым. — Почему?

Глупый вопрос. Я знала причину.

Слава Богу, он проигнорировал меня, сказав Кэт:

— Отпусти поводок Льда. Ты не даешь ему жить.

Ее глаза сузились — верный признак агрессии.

— Он заслуживает этого. Этим летом он не удержал своего малыша в штанах. — Слова пронзили ее как удар хлыста.

— Это не так, — огрызнулся Коул с непоколебимой уверенностью.

— Так.

— Нет.

— Да!

— Нет, — сказал он, теперь уже спокойно, несмотря на ее растущий гнев.

Моя голова металась туда-сюда, как будто я наблюдала за теннисным матчем, но Коул не сводил с меня глаз, и у меня не было сил отвернуться.

— Да, да, да! — крикнула она, топнув ногой.

Наконец он посмотрел на нее, освобождая меня от силового поля своего потустороннего взгляда.

— Нам что, пять лет?

— Шесть. — Кэт уперла руки в бока. — Тогда скажи, что Лёд был верен мне, потому что ты был рядом с ним каждую минуту?

Он замолчал.

— Так я и думала. Али? — сказала она, и я поняла, о чем она спрашивает. Хочу ли я, чтобы она осталась со мной?

— Все в порядке, — сказала я, все еще писклявым голосом. «Ну же, отрасти пару женских яиц, которые, как думает Кэт, у тебя уже есть. Еще есть время, чтобы одержать победу в этом раунде». Я пережила ад на земле. Это ничем не отличается.

Коул снова посмотрел на меня, ожидая.

— Все в порядке, — повторила я, скорее для себя, чем для Кэт. По крайней мере, мой голос звучал увереннее. Я поговорю с ним, получу ответы на свои вопросы, и, бум, все вернется на круги своя.

— Просто помни, что я тебе сказала. — Она ушла, оставив меня наедине с Коулом.

Что она мне сказала? Что он опасен… да. Что он все еще тусуется со своей бывшей… да. Что он любит избивать людей и бить в горло… в этом еще нужно убедиться.

— У тебя сейчас урок у миссис Хелдермон, — сказал он, это было заявление, а не вопрос.

— Да. — Я удивилась, и не только потому, что он не злился, как раньше. — Откуда ты знаешь?

Он потер заднюю часть шеи, как делал это во время разговора с Маккензи. Пожалуйста, скажите мне, что это не было признаком раздражения.

— Мой класс находится рядом. Вчера я видел, как ты заходила в ее класс.

А я не видела его… хотя искала. О, как я искала. Либо мне не хватало наблюдательности, либо его способность маскироваться была невероятной.

— Пойдем, — сказал он.

И мы пошли. Все, кто нас видел, оборачивались. Друзей толкали, и их головы быстро поворачивались в нашу сторону. Как будто мы были на экране, где показывали новое реалити-шоу… Последний герой: Старшая школа Ашера… а они были нашими фанатами.

Когда мы оказались вне зоны слышимости, Коул сказал:

— Что бы ты ни делала со мной каждое утро… — в его голосе послышался намек на гнев, — …тебе нужно прекратить это.

Мой взгляд метнулся к его лицу так быстро, что я чуть не споткнулась.

— Что бы я с тобой ни делала? А как насчет того, что ты делаешь со мной?

— Что я делаю с тобой?

Я не собиралась упоминать о своем сумасшествии, пока он не подтвердит это.

— Это ты мне скажи. — Потому что он мог говорить о чем-то другом. Может он хотел, чтобы я перестала смотреть на него, как я сначала подумала. Может быть, хотел, чтобы я перестала общаться с его друзьями, даже когда они загоняли меня в угол, как бешеное животное.

Мы продолжили идти молча. Я ждала пока он заговорит первым, но у меня не хватило силы воли, и в конце концов не сдержалась.

— Итак… с кем ты дрался?

На секунду заколебавшись, он ответил:

— Ни с кем, кого бы ты знала.

Ииии снова молчание.

Ладно. Он сам со мной хотел поговорить, задал мне два вопроса и теперь ему нечего мне сказать. Я чувствовала… облегчение. Да, облегчение, а не огромное разочарование.

Слишком долго… то есть, мучительную вечность спустя… мы добрались до моего класса и остановились.

— Спасибо что проводил, но давай больше не будет это повторять, — пробормотала я. Мне не нужны ответы. Я могу жить без них.

Он уперся рукой в стену, не давая мне сбежать.

— Прости за Маккензи, — сказал он, и на миг мне показалось, что его злость ушла. — Она больше не побеспокоит тебя.

Ну, это было хоть что-то.

— Я ее не боюсь, — честно ответила я.

Его губы дернулись, будто он боролся с улыбкой.

— А стоило бы. Она может быть… злой. Очень злой.

Как он хотел ее назвать? Неужели это знак? (Кэт бы так гордилась мной. Я даже мысленно не могла ругаться.)

— Я все равно ее не боюсь.

Он улыбнулся.

— Ты хоть раз с кем-нибудь дралась? — Другой рукой он взял прядь моих волос и начал накручивать ее. — Потому что ты похожа на сказочного персонажа.

— На злую ведьму? — Я не могла не спросить.

— Нет. На Принцессу.

Эм, он только что сделал мне комплимент? Не думаю. В его голосе было что-то резкое.

Я заметила двух ребят, стоящих в стороне, которые хотели войти в класс, но не могли, потому что мы стояли у них на пути. Я обхватила запястье Коула и опустила его руку. Ребята обошли нас, но я не отошла от него. Стояла так близко к нему, что чувствовала, как бьется его сердце.

— Да, я дралась, — сказала я, вспоминая, о чем он меня спрашивал. С моим отцом, во время тренировок.

Коул наклонил голову, его фиолетовые глаза был напряженными.

— В рукопашную? — спросил он.

О-о-о. Я увидела его глаза. Теперь попала в настоящую ловушку. Они такие красивые.

— А есть еще какой-то способ?

— Поверь, их очень много. И с кем же ты дралась?

— Ни с кем, кого бы ты знал, — сказала я, подражая его ответу. Если бы я сказала ему правду, он бы подумал, что отец позволял мне побеждать, или, что еще хуже, что я была главной ведьмой, раз дралась с собственным отцом. И я не смогла это опровергнуть!

Он снова усмехнулся. Я забавляла его и понятия не имела почему. Что же, он сбил меня с толку. Зачем предупреждать о своей бывшей? Зачем пытаться успокоить меня? Зачем делать что-то еще?

Я изучала его лицо, пытаясь найти ответы, но так и не нашла их.

— Али?

— Да. — Мое взгляд опустился на его губы. Я заметила, что из рассеченной губы виднелась свежая капля крови. Держу пари, он смог бы одолеть моего отца, а на оставшиеся силы воплотить в реальность два моих видения.

— Я спросил, правда ли, что твоя фамилия Белл.

Смена темы заставила меня нахмуриться, но я быстро справилась с замешательством, не обращая внимания на свои глупые мысли.

— Да. Белл. А что?

— Твоего отца звали Филипп Белл. А маму — Миранда Брэдли.

Он сказал звали. А не зовут. Он знал. Я прокашлялась и выдавила из себя:

— Верно, но откуда ты это знаешь? — Я никогда даже не упоминал их имена при Кэт.

— Мой отец учился с ними.

Кто-то другой знал их и мог оплакивать их потерю. Как странно обнаружить, что у людей, с которыми я прожила большую часть своей жизни, была жизнь до меня, без меня. На каком-то уровне я это понимала, конечно, понимал, но услышать правду — это совсем другое дело.

— Твой отец учился в этой школе?

Он кивнул.

Теперь у меня появилось еще около тысячи вопросов. Проводили ли наши родители время вместе? Были друзьями? Врагами? Говорил ли его отец что-нибудь о моем? Как его отец узнал обо мне… рассказал ли Коул обо мне? Но я не задала ни одного вопроса. Если бы спросила, он бы задал свои вопросы, а я не была готова говорить о том, что произошло летом.

— Мой отец хочет знать…

— Спасибо, что предупредил о своей девушке, — перебила я, давая понять, что наши родители не являются предметом обсуждения. Я не была уверена в своей реакции и не собиралась рисковать. — Мне уже пора идти.

Секунду помолчав, он снова кивнул.

— Хорошо. Но, к сведению, Маккензи не моя девушка.

Я не знала, что ему ответить на это, поэтому вошла в класс. Дайте мне золотую звезду… потому что я не стала оборачиваться, чтобы узнать смотрел ли он еще на меня. Но думаю, все же смотрел, потому что моя шея сзади горела.

* * *

Я без проблем добралась до последнего урока и заставила себя выслушать последнюю лекцию на сегодня, об уравнениях и как правильно их расшифровывать… при этом стараясь не думать о Коуле Холланде. Вперед. Наконец прозвенел звонок… и я с грустью осознала, что не стала умнее.

Кэт весь урок смотрела на меня, двигая бровями, и после звонка схватила меня, прежде чем я успела убежать, и потребовала рассказать в мельчайших подробностях о том, что было между мной и Коулом.

Самозатворничество закончилось, и я думаю, что была рада этому. Мне нужен был совет. Я пересказала разговор дословно, и ее волнение улеглось.

— Ладно, я не знаю, как оценивают крутость и отстой в академии Карвера… о, я не говорила, что в прошлом году мы надрали вам задницу и в футболе, и в баскетболе?.. но здесь, в Ашере, мы считаем это серьезным отстоем.

Я не обиделась. Мне понравилась ее честность.

— Что я должна была сказать?

Она посмотрела на меня и стала говорить шепотом.

— Коул, ты большой сильный зверочеловек. Я знаю, бугимен думает, что ты выпрыгнешь из его шкафа, но думаю, что ты… Эй, ты подслушиваешь наш разговор, Маркус? — крикнула она. — Да, верное решение. Беги.

Я молча моргала. Никогда не смогла бы назвать Коула зверочеловеком.

— На чем я остановилась? — спросила Кэт. — Ладно, забудь. Судя по твоему выражению лица, ты еще не готова к урокам флирта. Давай я просто подниму тебе настроение. Пойдем в кафе «Белла» и выпьем столько латте, что будем писать кофе целую неделю.

Вдруг я услышала пение ангелов.

— Я бы не отказалась.

Она улыбнулась.

— У меня всегда самые лучшие идеи, верно?

На улице было пасмурно. Густые темные облака, казалось, готовы были разорваться в любой момент… кроме одного. Оно было белым и пушистым, идеальным во всех отношениях… и по форме напоминало кролика.

Кровь в моих венах превратилась в лед, заставив резко остановиться. В последний раз, когда видела такое облако, то потеряла всё и всех, кого любила.

Логически я понимала, что облако не определяет мое будущее и даже не предсказывает его, но…

Мир вокруг вдруг начал вращаться. Машина за машиной проносились мимо меня, парковка извивалась и кипела от размытых движений и неясных звуков. Кто-то сигналил. Кто-то ругался. Я не могла заставить себя двигаться. Я могла только смотреть в ужасе.

— Али?

Голос Кэт доносился издалека, как будто она стояла в конце длинного, узкого туннеля. Стану ли я причиной того, что Кэт попадет в аварию? Погибнет ли она у меня на глазах? Выживу ли я без единой царапины?

Наконец, я взяла себя в руки и отошла в сторону.

— Али? — повторила она.

Я посмотрела на нее. Ее озабоченный хмурый взгляд почти сравнял меня с землей.

— Я не могу, — сказала я, качая головой. — Я просто не могу. Прости. — Мои мысли затуманились, отчего закружилась голова. Я повернулась и побежала, просто побежала, в сторону школы.

Я слышала, как она звала меня, знала, что она побежала за мной. Входная дверь раскачивалась на ветру. Подловив момент, я пробежала через нее и помчалась по коридору. Я не видела доктора Райт, но слышала, как она звала меня. Проигнорировав и ее, я заметила туалет (для мальчиков), где закрылась в одной из кабинок. Задыхаясь, я села на крышку унитаза, подтянула колени к груди и боролась со слезами.

Прошли минуты, а может быть, часы, но ни Кэт, ни доктор Райт так и не нашли меня.

Что мне делать? Что мне делать, черт возьми? Я уже пропустила свой автобус и не хочу звонить бабушке, чтобы она забрала меня. Просто… я не могла сесть в машину сегодня. Ни с кем. Если бы кто-то умер из-за меня, я бы никогда не смогла избавиться от чувства вины.

«Ты ведь понимаешь, что ведешь себя глупо, верно?»

Да, понимаю. Но помогло ли это мне? Нет.

До моего дома было всего несколько миль. Я решила пойти пешком. Да, это было идеальное решение. Никаких машин, заодно получу столь необходимую физическую нагрузку. Наконец я успокоилась.

Дождь может начаться в любой момент, и, к тому времени, как вернусь домой, я, вероятно, промокну до нитки, но все будут в безопасности. Это главное.