Американский демон

Глава 26

— Эй, Пайк в порядке? — спросила я, прижимая телефон к уху, когда сидела на одном из диванов в большой комнате Трента и общалась с Айви. Я сменила свой удобный защитный топ и юбку обратно на джинсы и свитер, но осталась босиком и поджала под себя замерзшие ноги.

— Трудно сказать, — произнесла Айви, и я поморщилась. Ее низкий голос, смешанный с мягкими фоновыми звуками эмбиентного ну-джаза, говорил мне, что она дома.

— Дерьмо на тосте, — сказала я, чувствуя себя плохо и смотря в большое окно на крытый бассейн. — Он пытался околдовать меня. Что я должна была делать? Я сказала ему, что занята. Нежити нужно научиться уважать время живых.

— Поскольку он собирается быть в Цинциннати, ты собиралась в конце концов поставить его в неловкое положение, — сказала Айви.

— Он остается? — спросил я, вспомнив прощальное замечание Пайка о трех месяцах до выселения. — А Констанс? Я думала, это был ознакомительный визит.

— Так и было, — сказала она, и я поникла, прижимая пальцы ко лбу от напряжения, которое она сделала на последнем слове. — Это не ты… точно. Там очень много беспокойства обо мне и Нине.

Я медленно выдохнула.

— Их беспокоит, что ты держишь в руках ее душу. Это ставит вас с ней в равные условия, и им это не нравится.

— Это только часть. — Айви колебалась, и я посмотрела через большую комнату туда, где спорили Квен и Трент. Уши Трента покраснели, а челюсти Квена были сжаты. — Старая нежить верит, что ты тот, кто держит вампиров в узде, а не Кормель.

— Я? — Я напряглась. — Как бы я держала вампиров в узде? — Потому что вампиры Цинциннати вели себя необычно тихо, поскольку Кормель становился все менее и менее эффективным. Даже в новостях заметили, что преступления вампиров на глазах у своих за последние шесть месяцев уменьшились, а преступления вампиров на людях почти исчезли.

— У тебя есть возможность дать живым вампирам силу удерживать души их умерших близких. Это довольно большая морковка для хорошего поведения, — сказала Айви, и мои глаза задержались на Тренте, мне вроде как нравилось, как он выглядел, когда его раздражали, его твердая позиция и решительное выражение лица, белые волосы развевались, когда он все больше и больше злился. Он был совсем не похож на того человека, которого я когда-то ненавидела. Теперь он был сильнее, хотя и более уязвим.

— Живые вампиры готовы сказать «нет» своим хозяевам, когда дело касается тебя. Вот что не нравится старикам, — закончила Айви, и я неловко потеребила подол джинсов. — Я бы хотела, чтобы ты встретилась с Констанс, — добавила Айви. — Нас с Ниной просят приехать в Вашингтон.

Мои губы приоткрылись, и я села, пульс участился.

— Когда?

— До конца года.

Черт бы побрал все это до Поворота и обратно. Дженкс собирался убить меня. Мне следовало притвориться слабой и тихой. Но не-е-ет. Мне придется перевернуть Пайка и стать демоном. Сын волшебной пукающей шлюхи…

— Это не твоя вина, — сказала Айви. — Но унижение Пайка, вероятно «не помогло».

— Думаешь? — Я опустила босые ноги на пол и наклонилась над коленями, пытаясь осмыслить это. — Он мог бы подняться и потащить меня туда.

— Сомневаюсь в этом, — сказала Айви. — Иначе он сделал бы это. И я действительно предупредила его.

Поэтому Айви и Нина едут в Вашингтон.

— Все будет хорошо, Рейчел. Мы с Ниной устроим шоу собак и пони и сразу же вернемся. Слушай, мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Хорошо. Короткая поездка. Дыши. Я заставила себя подняться с колен, прежде чем Трент заметил.

— Конечно. — Я откинула волосы назад и сделала глубокий вдох. — Были ли какие-нибудь новые нападения?

— Нет, после Сандры — нет.

— Возможно, мы больше ничего не увидим. — Я теребила кончики волос, когда Зак и Дженкс спустились вниз, пикси выглядел так, как будто ему самое место на плече эльфа, когда они делили песочное печенье. Зак выглядел усталым, так как пропустил дневной сон, но не таким усталым, как Трент. — Думаю, баку готов сделать свой ход. Мы собираемся связаться с ним. — Я колебалась. — Сегодня.

— Разве это не опасно? — спросила Айви, и Дженкс, теперь сидящий на одной из орхидей Трента, фыркнул. В нескольких футах от него Зак рухнул в кресло и потащил Бадди за собой, позвякивая ошейником.

— Не настолько, как ждать, пока один из нас заснет. — Я наблюдала за жесткой решимостью Трента, когда его позиция по отношению к Квену стала явно агрессивной. Он все еще был в брюках и рубашке, привязывая мой взгляд к ослабленному галстуку на шее. — Мы должны быть в состоянии это сделать. Я имею в виду, если эльфы создали его, они должны были как-то общаться с ним, не будучи съеденными заживо. Зак говорит, что Лэндон разговаривал с ним во время медитации.

Зак показал мне поднятый большой палец, но я не почувствовала себя лучше.

— Мы надеемся найти способ сдержать его, — сказала я. — Это все равно, что сказать, что так я и сделала в последний раз, когда выбросила его из головы.

Айви молчала, быстрое стаккато ее постукивающей ручки было очевидным.

— Я могу быть там через сорок минут, — сказала она, и Дженкс драматично замахал руками, явно желая, чтобы она держалась подальше от этого. Я согласилась. Айви не очень хорошо справлялась с одержимостью.

— Я не собираюсь притворяться, что люблю женщину, которую я не люблю, — громко сказал Трент, привлекая мое внимание. — Мне все равно, сколько голосов это даст мне в анклаве.

— Твой отец знал силу анклава, — спокойно сказал Квен, его силуэт был высоким и темным, когда он стоял перед гигантским камином, но его руки были сжаты, и клянусь, я видела, как магия просачивалась между его пальцами.

Опасно теряя самообладание, Трент вздернул подбородок.

— Да? Что ж, я знаю силу любви.

— Э, Квен здесь, чтобы прикрывать нас, — сказала я, поднося телефон ближе, надеясь, что Айви этого не слышала. Они спорили из-за Эласбет. Или, скорее, меня. — И Дженкс.

Трент повернулся, как будто собираясь уходить, раздраженно остановившись, когда Квен взял его за руку.

— Твой отец не стал бы уклоняться от своих обязанностей, — сказал Квен, и Трент вырвался из его хватки.

— Мой отец женился на женщине, которую презирал. Он никогда не был счастлив, и из-за этого она никогда не была счастлива, — сказал Трент, и я вздрогнула. Дженкс подлетел ко мне, оставляя за собой оранжевую пыльцу.

— Хорошо, — сказала Айви, ее легкое согласие говорило мне, что она все слышала и не хотела в этом участвовать. — Звучит так, будто у тебя достаточно помощников. Позвони мне, когда закончишь, чтобы я могла сегодня поспать, но если я тебе понадоблюсь, я рядом.

— Не скалывай свой клык. Мы справимся с этим, — сказал Дженкс с моего плеча.

— Твой отец создал империю, которую разрушают те, кто слабее тебя, — жестко сказал Квен. — Если ты позволишь себе более тесную связь с Эласбет, то вернешь голоса. Это так просто.

— Нет, — сказал Трент, и когда он снова попытался уйти, Квен потянул его обратно.

— Это обеспечит твой статус Са'ана, — тихо сказал Квен, его сердитый голос был пропитан старой болью. — Одно твое слово, и опасность, которую представляет Лэндон, исчезнет. Одно слово, и судебные процессы прекратятся. Одно слово — и саботажу и корпоративным захватам придет конец. Это то, что сделал твой отец, Трент. Вот что он тебе дал. Он сделал тебя принцем, а твое упрямство делает тебя нищим.

Мгновение Трент ничего не говорил.

— Я предпочту любовь. — Повернувшись, Трент зашагал прочь, и помехи от его сдерживаемой магии сбросили журналы с соседнего стола на пол позади.

Мои глаза расширились, и Бадди отполз, чтобы спрятаться под стулом.

— Эм, мне нужно идти, — сказала я.

— Позвони мне, когда закончишь, — напомнила Айви, и я кивнула, не сводя глаз с Трента, который стоял у окна и смотрел в никуда. Его волосы развевались, и он провел рукой, чтобы пригладить их.

— Будет сделано, — сказала я и повесила трубку.

— Ха. — Дженкс поднялся в воздух. — У маленькой печенюшки все-таки есть характер.

— Дай ему передохнуть, — сказала я. — Его дети заперты в безопасной комнате.

— Это тоже вонзило бы шипы в мой ремень, но ты обманываешь себя, если думаешь, что это его беспокоит. — Жужжа крыльями, он подлетел к Тренту, шепча что-то ему на ухо. Казалось, это сработало, когда Трент взглянул на меня и медленно выдохнул. Я бы многое отдала, чтобы узнать, что он сказал.

— Я должен быть тем, кто поговорит с баку, — сказал Квен, и я бросила на него долгий косой взгляд, когда он стоял на окраине и пытался притвориться, что их ссоры никогда не было.

— Я — Са'ан, нравится им это или нет. Я сделаю это. — Трент вернулся, чтобы сесть напротив меня. Увидев журналы, он поднял их и отложил в сторону.

Руки Квена сжались и разжались.

— Он хочет твоей смерти, чтобы его предполагаемый долгосрочный хозяин обладал большей властью. Риск слишком высок.

Трент поднял глаза, его лицо выражало беспокойство и усталость.

— Его привлекает аура Рейчел. Моя ближе к ее, чем твоя. Я — очевидный выбор. Рейчел не может этого сделать. — Я вздохнула, чтобы возразить, и он добавил: — Или мы могли бы разложить наши души и посмотреть, чья из них пострадала меньше всего.

Я покачала головой и вжалась в диван. Ни за что. Если Трент увидит, он взбесится.

— Тогда ладно. — Трент отряхнул руки и подался вперед в кресле, поставив ноги прямо на полу. — Ты должен застегнуть мне молнию на всякий случай. — Зак покачал головой, его глаза были широко раскрыты и напуганы. Я почувствовала тошноту, и когда никто не пошевелился, Трент повернулся к Квену. — У тебя обычно есть пара застежек-молний на тебе, не так ли, Квен?

— Это плохая идея… — сказал Квен, залезая в карман.

Трент протянул запястье.

— Если Рейчел выгнала его, то и я могу. Я не позволю этому зайти слишком далеко. Это лучший способ узнать о баку с утраченным воспоминанием.

Квен сжал челюсти, и я вздрогнула. Жестоко, но верно.

Грубыми движениями Квен застегнул зачарованное серебро на запястье Трента и защелкнул его. Трент вздрогнул, когда его контакт с лей-линиями прервался, и я вздрогнула от сочувствия.

— Я вытащу тебя из этого, если станет жестко, — сказала я, и настроение Квена омрачилось еще больше. Заложив руки за спину, он устроился поудобнее за креслом Трента.

— Боже, да. — Трент пошевелил запястьем, чтобы поправить полоску. — Легкого транса должно быть достаточно.

— Лэндон медитировал, когда разговаривал с ним, — сказал Зак.

— Видишь? — Трент полуобернулся, чтобы бросить на Квена сухой взгляд. — Это не проблема. Я все время медитирую. Если Лэндон может сделать это, не будучи обнаженным до глубины души, то и я смогу.

Но душа Лэндона выглядела как разложившийся гной, и я нервно заерзала.

— Рейчел, все будет хорошо, — сказал Трент, и наши взгляды встретились. — Баку обязательно будет таиться поблизости, ожидая, когда ты заснешь. Мне просто нужно связаться с ним и поискать ответы.

Я сделала медленный вдох, чтобы успокоиться.

— Не засыпай, — сказала я, вспоминая ужас того, как баку глубоко копал, съедая лучшие части — те части, которые делали жизнь с тем, что я должна была делать, чтобы выжить, терпимой. — Ты не сможешь выбросить его, если заснешь.

— Не беспокойся об этом. — Трент положил руки на колени и закрыл глаза.

Дженкс поднялся в воздух и полетел к Заку.

— Я буду следить за его аурой, — сказал он, устраиваясь на плече паренька. — Ты ударишь его, если он начнет говорить на языках.

Это была моя идея, но мне это не понравилось, и когда дыхание Трента замедлилось, Квен пришел в движение.

— Что ты делаешь? — прошептала я, когда он взял то, что, как я предположила, было мешком соли из ближайшего ящика стола, и начал рассыпать его по кругу вокруг Трента.

— Удача благоволит подготовленным, — пробормотал Квен, протискиваясь между Трентом и столом.

— Он заземлен, — запротестовала я.

— Лэндон никогда не был, — добавил Зак.

— Лэндон не пытался узнать, как это угомонить. — Квен закончил круг и бросил мне то, что осталось от соли для чар.

— Трент может быть осмотрительным. — Я поставила сумку на пол, и Трент вздохнул и приоткрыл один глаз.

— Трудно медитировать, когда вы все разговариваете.

— Извини, — сказала я, и он снова закрыл глаза.

Зак откинулся на спинку стула вместе с Дженксом, оба они наблюдали за Трентом. Квен передвинулся так, чтобы его тень упала на стол, давая понять, что он этого не одобряет. Я сидела и ждала, ерзая. Постепенно тиканье часов на огромной каминной полке стало очевидным. Огромный пустой камин находился позади Трента, и я снова задалась вопросом, использовали ли они его, чтобы заложить кирпичом целое крыло. За ним не было ничего, кроме утеса, на котором был построен дом. Может быть, крыло его матери находилось под землей.

Я села прямее, когда мягкая усталость угрожала проскользнуть в меня, и я пощекотала кончиком языка верхнюю часть рта, чтобы не заснуть. Дыхание Трента замедлилось, и воспоминание о том, как я слышала его рядом со мной, когда спала, скользнуло по мне, успокаивая. Я быстро заморгала и взяла мешочек с солью, перекладывая его из руки в руку, чтобы доказать себе, что я не засыпаю.

Я проснулась. Открыв глаза, я переложила мешочек в правую руку, затем в левую, и все это в такт тикающим часам. Я полностью проснулась.

Но было трудно оставаться в таком состоянии, когда Трент начал напевать для медитации. На самом деле это было скорее гудение, почти пение, собирание силы или приглашение Богини присутствовать.

Моя голова дернулась, внезапный щелчок разбудил меня. Я нахмурилась на Квена, который пристально смотрел на меня, но, честно говоря, было действительно трудно не заснуть, когда Трент так напевал. Это был не первый раз, когда я слышала, как он использовал музыку во время медитации, и последний намек на сон вырвался из меня при вспышке вспомнившегося гнева.

Трент пел Богине в ту ночь, когда вытащил мою жалкую задницу из замерзающей реки Огайо. Это была его вина, что мы приземлились там, едва выжив после того, как лодка казино взорвалась вокруг нас. Дюжина лучших игроков Цинциннати пошла ко дну. Трент был на пути, чтобы присоединиться к ним, когда я вытащила его голову из воды. Я бы прекрасно добралась до берега, если бы не тащила с собой его эльфийскую задницу.

Нахмурив брови, я посмотрела на него через стол. Я чуть не умерла той ночью, и это была его вина. С тех пор он втягивал меня в неприятности.

Я также выжила по его вине. Случайная мысль промелькнула во мне, быстро забытая, когда в мгновение ока расцвела аура Трента, видимая, хотя я не использовала второе зрение. Золото, с легким оттенком копоти, чтобы было интереснее, исходило от него, как северное сияние, порхая по коже, красное у источника, искры, разливающиеся при вспышках, жар интенсивности, концентрирующийся вокруг его рук и головы.

Любопытно. Прищурившись, я посмотрела глубже, чтобы увидеть фиолетовый, зеленый и оттенок янтаря, которого не должно было быть.

А потом он перестал напевать и открыл глаза. Я моргнула. Его аура была в его глазах.

— Не работает. — Трент выпрямился с кислым выражением лица.

— Сладкая вечная моховая салфетка из ведра с материнским гноем, — тихо выругался Дженкс, и я повернулась к нему. Он смотрел на меня с плеча Зака.

Чертов назойливый пикси, подумала я, перекидывая пакет с солью из руки в руку. Я не могла сосчитать, сколько раз он раздражал меня до чертиков.

— Не помогает, Дженкс, — сказал Трент, и Дженкс щелкнул крыльями и указал на меня.

— О, нет, — прошептал Зак, и губы Квена приоткрылись, когда он проследил за взглядом Зака на меня.

— Что? — сказала я в гневе.

Дженкс поднялся в воздух, звук его крыльев навевал воспоминания.

— Рейчел, проснись, — сказал он, нависая надо мной.

— Я не сплю. — Я бросила пакетик с солью на стол, прежде чем оттолкнуться.

Зак глубже вжался в свой стул, подальше от меня.

— Она пока не проснулась.

Но я чувствовала себя бодрее, чем когда-либо за долгое время, и я встала, поводя плечами, чтобы ослабить напряжение в них, и покачалась с ноги на ногу, чтобы почувствовать новое равновесие.

— Это она, — прошептал Дженкс, когда я смотрела на бассейн, любуясь тем, как солнце искрилось на нем. Я не видела солнца, казалось, целую вечность, хотя и знала, что это ложь. — Это она, но ей чего-то не хватает, — добавил пикси, его глаза следили за мной, когда я поднялась, чтобы посмотреть на книги Трента по обе стороны от камина. — Это она, которой никогда не существовало, — сказал он, и я фыркнула. — Как будто с ней никогда не случалось того, что должно было случиться.

— Э, Квен? — сказал Трент, и я отвернулась от книжного шкафа, чтобы увидеть, как Квен срезал с него браслет. Ухмыльнувшись, я развернулась, чтобы повернуться ко всем спиной, когда почувствовала, что эльф принял причастие от той же самой лей-линии, на которой я повесила шальную мысль.

— Лей-линия не сделает тебя достаточно сильным, чтобы удержать меня, — сказала я, чувствуя себя уверенно, когда взяла книгу с полки и сунула ее под мышку. Она не принадлежала Тренту, и я хотела ее вернуть. — И перестань смотреть на мою ауру, — добавила я.

Трент встал, и покалывания, пробежавшие по моей коже, усилились.

— Рейчел, проснись, — потребовал он. — Это было не то, что мы предполагали.

— Без шуток, — сказала я с усмешкой. — И мисс Морган, если вы не возражаете. — Я посмотрела на его ауру, видя ущерб, который я нанесла за последние несколько ночей, когда он осмеливался спать. Он каждый раз просыпался, выталкивая меня из своего разума, но ущерб был налицо, его душа была такой же тонкой, как у демона, в котором я сейчас находилась. Он никому не сказал, и если бы я хотела его, он был бы моим… Возможно.

Квен двинулся ко мне со скрытой быстротой. Моя голова повернулась, и вспыхнуло воспоминание: одно из его тел, прижимающих меня к кухонному полу, разноцветные брызги печенья в его волосах.

— Остановись! — потребовала я, протягивая руку, а затем заерзала от удовольствия, улыбаясь теплу линии, проходящей через меня. Боже, это было так хорошо. Ничего подобного у Лэндона не было, и я замурлыкала, довольная, когда Квен остановился, браслет свисал с его руки.

— Поговори с ним! — сказал молодой эльф, явно нервничая. — Он здесь.

Тот самый баку? Размышляла я, погружая свои воспоминания в лей-линию, как пальцы ног в бассейн. Но в моем сознании не было ничего такого, чего не должно было быть. Это была всего лишь я. Я просто стала видеть вещи яснее. А Трент был маленьким плаксивым подражателем эльфа. Ничего похожего на воинов-заклинателей, которые создали меня. Создали меня и потеряли. Я бы убила их всех, как рак изнутри.

— Квен, отойди, — сказал Трент. — Она не склонна к насилию.

— Пока еще нет, — сказала я, вспомнив, как я была в ярости от Квена, когда он «проверял» мои навыки, напав на меня на моей собственной кухне. Я должна была убить его прямо тогда и там. Я не знала, почему я этого не сделала.

Но Трент медленно продвинулся вперед в поле моего зрения. Он был осторожен и медлителен, и я усмехнулась, подумав, что он собирается «осторожно» загнать себя в могилу. Я должна избавить его от страданий.

— Я хочу поговорить, — сказал Трент, подняв руку, как бы призывая к терпению. — Лэндон послал тебя убить меня.

— Верно, — сказала я. — Я не видела в этом необходимости, но, возможно, он прав. У тебя могло быть все, но ты — ничто.

— Остановись! — крикнул Трент, но он разговаривал с Квеном, а я полусидела, прислонившись к высокому столу, и открыла книгу, которую взяла с его полки.

— В чем заключается потеря? — сказала я, пролистывая ее. — Жалкий наркобарон, озабоченный только своей прибылью. Анклав имеет право изъять титул Са'ан из твоей фамилии. — Я захлопнула книгу, чтобы почитать позже. — Уклоняешься от своих обязанностей, семьи и церкви? — сказала я. — Предпочитаешь мою компанию тем, кто может продвинуть тебя вперед в этом мире? В конце концов, тебе нечем будет похвастаться, так почему бы не взять тебя с собой сейчас? Освободить место для кого-то, кто сделает что-то стоящее. Что-то грандиозное. — Например, уничтожит демона, как хочет Лэндон, самодовольно подумала я, потому что, хотя я была одной из них, я знала, что Трент никогда не прикоснется ко мне. Любовь. Какая пустая трата времени.

— Может быть, я был таким человеком когда-то, — сказал Трент, подняв палец, чтобы Квен не двигался. — Но это уже не так. Ты изменила меня. Ты, Рейчел.

Моя голова дернулась вверх от шума крыльев стрекозы. Пикси шел прямо на меня с мечом в руке и страдальческим, решительным взглядом в глазах. Дернув за линию, я бросила в него мистиков.

— Эй! — крикнул пикси, крутанувшись кубарем, когда это ударило его, и я рассмеялась, увидев, как его пыльца на мгновение вспыхнула черным по моей воле.

Но Квен двинулся в ту долю секунды, когда я отвлеклась, и я развернулась, комкая линию в руке, мистики капали с моих пальцев, пока он не остановился с шоком в глазах.

— Именно так, — сказала я, предупреждая его. Голоса мистиков были немы, беспорядочно перекатывались, как куча ворса, и я должна была их контролировать. Но они не видели меня, и мой гнев усилился. Трент украл у них мой голос. Я могла бы стать богиней, если бы не он. Он причинил мне боль, продолжал причинять мне боль. Боже мой, я переспала с этим мужчиной! Какой же я была любительницей наказаний?

— Остановись, — снова потребовал Трент, хмуро глядя на Квена. — Все, остановитесь. Успокойтесь. Рейчел, ты можешь убить меня за несколько минут. Я хочу сначала поговорить. Ты любишь говорить, не так ли?

Я посмотрела на Квена, затем повернулась к Тренту. Зак не осмеливался пошевелиться. Он никогда не делал этого раньше.

— Да, — сказала я, довольная тем, что я здесь самая сильная. — Забавно слышать, как ты лжешь.

Этот пикси, однако, не переставал двигаться.

— Разбуди ее, — сказал Дженкс, высоко подняв меч, как будто готовый порезать меня. — Это съест ее до костей.

— Не могу поверить, что я сплю с тобой, — сказала я, и Трент быстро вздохнул, боль в глубине его глаз отразилась в том, что его аура вспыхнула красным и успокоилась.

— Может быть, я смогу дать тебе то, чего не может Лэндон, — сказал он, и я рассмеялась, у меня был этот разговор с ним раньше, когда мы впервые встретились.

— Плантацию Серы в Южных морях? Ты глупый, глупый человек. Мне нужно тело. Ты можешь дать мне тело? — Что было действительно странно, потому что у меня было тело. Я была в замешательстве.

Трент, похоже, не испытывал проблем с несоответствием, качая головой и медленно приближаясь, и этот чертов пикси с ним.

— Ты не можешь забрать ее, — сказал он.

— Зачем мне хотеть быть вонючей шлюхой демона второго сорта, когда у меня есть могущественный эльф, которого можно взять? — сказала я, слова сбили меня с толку, даже когда я почувствовала прилив уверенности. — Может быть, ты можешь сказать мне, почему Лэндон хочет, чтобы я была жива, а ты мертв. Демонов щадят, когда убивают эльфов. Тем не менее, твоя смерть дает Лэндону всю власть, как в дьюаре, так и в анклаве. Может быть, Лэндон прав. Я устала от того, что ты делаешь мне больно.

Я снова потянула за линию, мои колени стали ватными, когда линия потекла с неожиданной силой, напевая в моем сознании, как будто это были ангелы, возвращающие меня домой. Так много энергии, подумала я, глядя на свои руки и удивляясь, почему они не горят. Возможно, Лэндон был ошибкой. Возможно, это было то тело, которое я хотела получить. Теперь это не займет много времени. Я подняла взгляд на Трента. В любом случае, он должен был умереть.

— Corrumpo! — потребовала я, приводя в движение скулящих мистиков, струящихся сквозь меня. Это было обычное проклятие, но сила, стоящая за ним, могла бы разрушить камень.

— Septiens! — крикнул Квен, и Трент пригнулся, когда моя сила попала в круг, который он создал вокруг них, изолируя меня. Зак взвизгнул, когда магия срикошетила, пролетев мимо меня, чтобы взорваться в пещере камина. Каменные осколки полетели, как кинжалы, и поднялся запах пыли и жженого янтаря.

Я отвернулась от потрескавшейся стены, когда эльф-подросток поспешил поставить стул между нами. С другого конца комнаты залаяла собака, предупреждая меня, когда я начала двигаться.

— Ты не причинишь ему вреда, баку, — сказал Квен, и я дернулась. Он уже говорил мне эти слова раньше. Очень давно. Он, возможно, и не помнил, но я помнила.

Колеблясь, я почувствовала, как что-то открылось в моих мыслях, воспоминание, которое я никогда не создавала, всплывало от скользящего звука соли, переливающейся из одной доли моего разума в другую.

— Я знаю тебя, — сказала я, позволив воспоминанию проскользнуть на передний план моего сознания, и я ахнула, вспомнив, что он и этот эльф Триск сделали со мной.

Ненависть вскипела, и я сделала шаг ближе, линия пронзила меня насквозь, когда я потянула за нее, пока мои волосы не поплыли.

— Ты был причиной того, что я была заключена в никчемное тело, — сказала я, ударяя себя в грудь, как будто я все еще была в ней. — Десятилетия я ждала, пока магия не подвела, и я была освобождена. — Мои губы скривились, а рука сжалась в кулак. — Ты умрешь первым. Это личное.

— Квен! — крикнул Трент, сгорбившись в нерешительности.

Но я уже была в движении. Квен слишком быстро описывал круги. Я вспомнила то, что было раньше, и часть меня закружилась в замешательстве, когда два прошлого попытались сделать одно настоящим.

— Septiens! — Квен снова крикнул, и я остановилась, магия вытекала из меня, ненависть поднималась из моих пор. Он спрятался за вторым кругом. Сукин сын, подумала я, полагаясь на свою память, а затем дернулась, когда новая мысль, одна из моих самых новых, поднялась подобно жемчужной волне солнца. Я была демоном. Новый круг Квена не был силен. Без соли или мела, чтобы придать ему структуру, он был слабым и не устоял бы передо мной. Не теперь, когда я была демоном.

— Хорошая попытка, — сказала я, а затем рванула и ударила своим светящимся кулаком прямо в его барьер.

— Рейчел! — крикнул кто-то, и я стиснула зубы, чтобы наши две силы не сломали свои барьеры. Ни то, ни другое не поддавалось, и я надавила на круг Квена своей волей и своей энергией, позволяя большему течению проходить через меня, пока оно не заскользило по эльфийскому барьеру, как масло по воде.

Его магия потерпит неудачу. Я была сильнее. Я была сильнее!

И со звоном, который, казалось, эхом отозвался во мне, круг Квена пал.

Я споткнулась, обрывая линию из своих мыслей, прежде чем ответная реакция смогла найти меня. Я пригнулась, закрыв лицо рукой, когда волна прокатилась по комнате, отбрасывая меня назад. Я почувствовала улыбку на себе, когда опустила руку и повернулась к Квену. Однажды он победил меня, но теперь я была демоном, сильнее любого из ныне живущих, потому что никто не сказал мне, что есть пределы.

Квен уставился на меня, его челюсть отвисла, как будто он никогда не задумывался о том, какой силой я могу обладать.

— О, какие красивые вещи я знаю, — сказала я, обдумывая, какое проклятие использовать дальше. — После того, как я убью тебя, я убью Трента. — А потом я вскрикнула, падая, когда кто-то ударил меня сзади.

Это был Трент. Я могла сказать это по ощущению его тела на моем, когда мы упали на пол, и я взвыла, расстроенная, когда полоса зачарованного серебра скользнула по моему запястью, и энергия линии вытекла из меня.

— Ты сын ублюдочного эльфа! — Я дернулась, и он хрюкнул, когда мой локоть нашел его. В нос мне ударила собачья вонь, а затем послышался скрежет когтей по ковру, когда его утащили.

— Проснись, Рейчел, — выдохнул Трент, пытаясь ухватиться. — Просыпайся!

— Убирайся! — взвизгнула я, взбрыкивая, когда воспоминание о Тренте, держащем меня в клетке, всплыло, сильное и горячее. Я была беспомощна. Он позволил этому ублюдку Джону мучить меня — все, чтобы доказать, что я была игрушкой Трента. Только не снова. Никогда больше. — Ты умрешь, и я буду тем, кто это сделает!

Взбешенная, я приподнялась, напрягая руки, почти высвобождаясь, пока Квен тоже не сел на меня. Я снова упала, выдыхая воздух.

— Ты, эльф, сукин сын… убийца. Я перережу тебе глотку и использую твои кишки, чтобы размягчить мои кутикулы! Я сниму с тебя кожу от лодыжек до головы и выверну ее наизнанку! Я вылью лаву тебе в глотку и буду смеяться над твоими криками!

— Прими таблетку от простуды, Рейч, — сказал пикси, паря перед моим лицом, и я взвизгнула, взбешенная.

— Лэндон никогда не делал ничего подобного, — сказал Зак, низко наклонившись, чтобы посмотреть мне в лицо.

— Лэндон дурак, — сказал Трент, садясь на меня, и я изо всех сил пыталась высвободить руку. Да, Лэндон был дураком, но он не будет таким, когда я закончу убивать Трента. Как только Трент умрет, Лэндон будет моим. — Квен, — спокойно сказал Трент, прижимая меня к полу. — Сделай что-нибудь.

Квен подсел ближе. Наконец я высвободила кулак и врезала ему по носу. Кряхтя, Квен упал назад, прижав руку к лицу, когда Трент схватил меня за руку и больно вывернул ее мне за спину.

— Отпусти! — крикнула я, заливаясь слезами. Я не плакала. Я была в ярости. В гневе Квена была доля удовлетворения, но мысль о том, что Лэндон был прав, была горькой правдой. Демоны были могущественны, но когда вы отрезали им доступ к линии, у них ничего не оставалось. Как только я убью Трента и заберу тело Лэндона, у меня будет сила, которая никогда не умрет, сила политического тела.

— Разбуди ее! — потребовал Трент, усаживаясь на меня. — Сейчас же!

— Как? — Квен посмотрел на меня, приложив одну руку к носу.

— Не знаю. Ударь ее.

— Не смей, — выдохнула я. — Квен, не смей! — заерзала я, глубоко вздохнула и попыталась подняться. Они умрут. Все они.

— Мои извинения, Тал Са'ан, — сказал Квен, низко наклонившись, а затем его рука коснулась моей щеки.

Боль взорвалась у меня на лице, искры пробежали по моему черепу, и моя голова откинулась назад. С резким щелчком мое затуманенное зрение восстановилось. Их ауры исчезли. Баку исчез. Гнев от пощечины Квена все еще был там, и я ахнула, задыхаясь от веса Трента на мне.

— Что, черт возьми, с тобой не так! Клянусь, Квен, если ты когда-нибудь ударишь меня снова, я положу змей в твой ящик для носков, — крикнула я, совершенно взбешенная.

Квен снова убрал руку, и мои глаза расширились.

— Это она! — взвизгнул Дженкс, опускаясь перед моим лицом. — Квен, это она! Разве ты не видишь?

Прищурив глаза, Квен пристально посмотрел на меня и опустил поднятую руку.

— Ты уверен?

— Уверен, уверен, — сказал Дженкс, заметавшись, когда Трент слез, и я перекатилась, чтобы сесть.

— Плевок Святой Богини, — сказал Зак, и Бадди вышел, чтобы понюхать меня, извиняюще помахивая хвостом. — Лэндон только много бормотал, когда разговаривал с баку.

Мое лицо вспыхнуло теплом, и я в ужасе села между диваном и опрокинутым столом. То, что я сказала. Смущенная и испуганная, я посмотрела на Трента. Он стоял спиной ко мне, когда поправлял стол, но осунулся и выглядел подавленным и расстроенным.

— Трент? — нерешительно спросила я, и он не обернулся. — Я этого не говорила. Это был баку. — Что было не совсем правдой. Каждое отвратительное чувство, которое пронзило меня и обрело голос, было в моих мыслях раньше. Это была я, но мне не хватало понимания или, возможно, способности прощать и любить.

— Знаю. — Он подошел ближе и протянул мне руку, чтобы помочь подняться. — Но это правда.

— Была, — твердо сказала я, вложив свою руку в его, и он поднял меня. — Может быть, когда-то, но сейчас это не так. Трент, прости, — добавила я, когда он отпустил. Я не могла позволить Тренту думать, что то, что я сказала, было правдой. Я любила его. То, что произошло раньше, имело значение, но только в том смысле, что мы это преодолели.

— Здесь нечего прощать, — сказал он, но его улыбка была слабой, когда он посмотрел на трещину в задней части камина. — Это было… бесполезно, — сказал он, и я кивнула, желая, чтобы он обошел стол, обнял меня, что угодно.

— Я сказал, что это будет ошибкой. — Квен прошествовал к крайнему столу, стоически взяв салфетку, чтобы вытереть лицо.

— Это не было ошибкой. Это просто сработало не так, как мы хотели, — сказала я, садясь, задаваясь вопросом, не так ли чувствовала себя мадам Кюри, когда ее исследования убили ее.

— Для меня это похоже на ошибку, — сказал Зак, поднимая Бадди вместе с ним на стул.

— Я все еще говорю, что мы можем поймать его. Может быть, это похоже на антивещество, — сказала я, вспоминая свои чувства. Они были моими, но моими, не омраченными любовью или прощением. Возможно, баку был противоположен душе, сводя на нет мою. — Антивещество существует, — сказала я, когда Квен усмехнулся, затем поморщился, поднеся руку к носу.

— Возможно, но антидуши этого не делают, — пробормотал Квен, потянувшись за другой салфеткой. — Зак, положи собаку обратно на пол.

Лицо пульсировало там, где Квен ударил меня.

— По крайней мере, мы знаем, что ты можешь с ним разговаривать, — сказала я, садясь и осторожно ощупывая свое лицо. Большое спасибо, Квен.

— Ладно. Но не ты. Только не снова, — сказал Дженкс, необычно близко, как будто убеждая себя, что это все еще я.

— Согласна. — Я посмотрела на Трента, который теперь сидел на краю дивана, положив локти на колени.

И тут моя голова дернулась вверх, когда я вспомнила. Я обладала знаниями баку, когда они были во мне. Я знала, как мама Трента и Квен пытались запечатлеть это.

— Э-э, ребята? Я видела, как Орден поймал его в ловушку. Я ни из кого не сделаю зомби, но, Трент, твоя мама и Квен чуть не справились сами с кругом. Если мы сможем заключить его в круг, мы сможем поместить его в бутылку.

— Зомби! — воскликнул Дженкс, когда Трент поднял глаза, надежда разгладила его лоб. — Орден использует зомби, чтобы поймать баку?

Я кивнула.

— Зомби — это живые мертвецы. Не бодрствующие, не спящие, и в отличие от вампиров, у них есть души, чтобы заманить их в ловушку, и нет воли, чтобы вышвырнуть их. Из-за того, что они собой представляют, как только они застрянут в одном, то не смогут сбежать, даже если захотят.

Квен удивленно хмыкнул, но Трент явно не был убежден.

— Ты не можешь поймать энергетическое существо в круге, — осторожно сказал он. — Оно просто проскальзывает через промежутки между ним.

— Но это то, что они сделали, — настаивала я, затем подвинулась к краю дивана. — Они объединили свои круги в один непроницаемый. Я видела, как они это делали. Черт возьми, я помню, как злилась из-за того, что оказалась в ловушке. Я просто не знаю, как они это сделали. Может быть, это есть в других ее дневниках.

Вместе мы повернулись к Квену. Он был там. Сделал это.

— Са'ан… — сказал Квен, и в его страдальческом голосе взгляд Трента скользнул мимо него к камину.

— Я закончил обсуждать это с тобой, — сказал Трент, его голос был хриплым от гнева. Я встала, мой живот скрутило, когда он потянул за лей-линию, проходящую через его территорию с дикой интенсивностью. Он протянул руку, и неистовый шар магии обвил его пальцы, золотой и красный, усыпанный искорками. Молча, он физически швырнул его в стену. Я напряглась, когда он ударился с мягким хлопком, но ничего не произошло. Золото и красный заскользили по задней стенке камина, пока он медленно не начал исчезать. Мои плечи опустились. Что бы это ни было, это не сработало.

Но Трент стиснул зубы, выражение его лица было напряженным в решимости. Он еще не закончил, и его рука, все еще вытянутая, держала слабую ленту силы, идущую от него к стене.

Мои губы приоткрылись, когда я поняла, что его заклинание было в трещинах стены.

— Ложись! — крикнула я, бросаясь на Зака, когда ничего не замечающий паренек встал, чтобы разобраться.

— Cum gladio et sale! — крикнул Трент, его рука собирала ленты силы и толкала их вниз по следу к стене, чтобы протолкнуть ее внутрь.

Я сбила Зака с ног. Вместе мы упали в кресло, отбросив его назад, когда магия Трента взорвалась среди камней с резким треском и глухим стуком, которые сотрясли пол комнаты.

Каменная крошка и куски каменной кладки прокатывались мимо с запахом пыли и затхлой серы.

— Ты в порядке? — спросила я Зака, вставая, но парень был быстрее меня и уже уставился на дыру размером с кулак в задней части камина. Дженкс метнулся от меня к Тренту, как сумасшедшая колибри, и наконец исчез в дыре, когда его любопытство стало слишком сильным.

Гнев Трента сменился быстрым предвкушением, когда он шагнул вперед, чтобы вытащить еще больше камня. За окном была темнота, и звук падающего камня эхом отдавался в небольшом пространстве.

— Са'ан, — запротестовал Квен, но его голова была опущена, и он выглядел побежденным.

— Ты не обязан помогать, но ты будешь держаться подальше, — сказал Трент, и с решительной неохотой Квен сел. Потрясенная, я уставилась на боль, которую пытался скрыть пожилой мужчина, выражение его лица было искажено, когда Трент вытащил еще несколько камней из отверстия. Квену дана отставка?

— Квен? — Трент попытался снова, надежда смягчила его слова, но Квен не двигался.

— Там нет ничего, кроме душевной боли. Не втягивай это в свое будущее, нарушая его, — сказал Квен, хватая Зака за руку и оттаскивая его от отверстия.

Пульс участился, я встретилась взглядом с Трентом. В их зелени таились опасность и драйв, проникающие в самую сердцевину и заставляющие что-то гореть. Конечно, это была сердечная боль. Великое знание всегда причиняет боль.

— Leno cinis, — тихо сказала я, и Трент поймал расцветающий шар света, когда он сформировался.

Прохладное дыхание, пахнущее затхлой серой, просочилось из отверстия, и я осторожно пробралась босиком через завалы, чтобы заглянуть в новую темноту, пахнущую серой.

— Мне жаль, Квен, — сказала я, затем последовала за Трентом через разбитое отверстие и в темный, неподвижный воздух за ним.

Это были комнаты матери Трента, и я не позволю ему войти туда одному.