Ангел-хранитель

ГЛАВА 16

Мел, все еще в вечернем платье, сидела на краешке кровати, задумчиво наматывая на палец прядь волос. Не зажигая ни ламп, ни свечей, она сидела в темноте и ждала.

Иногда при ярком свете дня она, случалось, сурово спрашивала себя: «Неужели я похожа на Кармелиту, которая любит мужчин вообще, или этот мужчина был особенным? Как получилось, что в его объятиях я забывала обо всем на свете, в объятиях человека, которого я даже не знаю?» Но каждый раз с наступлением темноты эти вопросы теряли смысл. Скорее бы он пришел, скорее почувствовать его руки, его губы.

Он бесшумно вошел в открытую стеклянную дверь, она встала навстречу, ощущая, как быстро забилось сердце.

– Тебе понравился вечер? – спросила она, протягивая ему руку.

– Нет, – хрипло прошептал он. – Мне неприятно было видеть, как ты танцуешь с другими мужчинами. Я сам хотел танцевать с тобой всю ночь.

Он обнял ее и повел в танце по комнате между кроватью и стеклянной дверью под аккомпанемент их бьющихся сердец.

Мел забыла обо всем, словно окутанная облаком покоя, который пришел вместе с прикосновением его рук. Только его объятия примиряли ее с самою собой. Он приложил ее ладонь к своим губам, кружа ее по крошечному танцевальному залу. Она понимала, что нужно остановить это безумие.

Она резко остановилась и отвернулась к двери, которую раньше сама закрыла. Тяжелая драпировка преграждала путь тусклому лунному свету. Молча она опять повернулась к нему, сняла с него шляпу, платок и прильнула к его губам своим приоткрытым зовущим ртом. Гейбриел с силой привлек ее к себе. В его поцелуе было отчаяние, и Мел почувствовала, что им немного осталось быть вместе.

Мел было запротестовала, когда его губы начали спускаться ниже, целуя шею и лаская ей грудь. Пробежав пальцами по его волосам, она выгнулась, притягивая его поближе, чтобы почувствовать его всей кожей.

Она не возражала бы, сорви он сейчас с нее платье, но он продолжал возиться с крючками, робея перед невинной плотью, пока платье наконец не упало к ногам Мел. Дрожащими пальцами она расстегнула его рубашку, сдернула ее с плеч Гейбриела и повела его к постели.

До этого момента в жизни Мел никто и никогда не посвящал ее в таинство любви. Она почувствовала легкую боль при его первом проникновении в нее, которая быстро прошла, уступив место нарастающему совсем новому ощущению, пугавшему и восхищавшему ее. Она выгнулась навстречу ему, а потом обвила ногами его бедра.

В их близости был восторг и отчаяние до тех пор, пока они не слились в одно целое и на пике не наступило освобождение, наполнив счастьем ее тело и душу, когда Гейбриел произнес ее имя.

Она лежала, чувствуя на себе тяжесть его тела, не в силах пошевельнуться. Она едва дышала. Гейбриел первым пошевельнулся, ложась сбоку и не выпуская Мел из объятий. Ее голова уютно покоилась у него на плече, и он, ласково обняв, убаюкивал ее.

– Прости, – прошептал он. – Мне следовало подождать.

Мел поцеловала его плечо, чувствуя губами мягкость и тепло его кожи.

– Я ни о чем не жалею. Со мной никогда такого не было.

Она крепко заснула в его руках, и тогда он прошептал:

– Со мной тоже.

Джеймс Гейбриел Максвелл никогда ничего не боялся. Он не раз без страха смотрел в лицо опасности, не склонялся перед грозным дедом и властной матерью, которые безнаказанно наводили страх на окружающих. Он уцелел в схватках с индейцами, сварливыми женщинами и даже бурым медведем, получив только несколько шрамов. Его никогда не страшило расстаться с жизнью, семьей или рассудком.

Но он боялся потерять Мел. Что будет, когда он откроется ей? Теплилась искорка надежды, что она простит его, и тогда они до конца жизни будут вместе. Он смог бы купить участок в Колорадо, у подножия гор, где они построят собственное ранчо. Скоро она узнает. Он скажет ей правду… завтра.

На следующее утро Такер с легким изумлением наблюдал, как Мел спускается по лестнице, прыгая через ступеньку. Она весело напевала и остановилась только внизу, оказавшись с ним лицом к лицу.

– Что вы ухмыляетесь? – поинтересовалась она, улыбаясь.

– Даже в этих штанах и башмаках, мисс Мел, вы сейчас выглядите совсем иначе, чем недавно, когда встречали нас на станции. – Он старался копировать подобострастный тон своих собственных слуг.

– Наверное, это комплимент, – произнесла она все с той же улыбкой, слегка порозовев.

– Да, мадам, – подтвердил он.

– Тогда спасибо.

Она пошла, слегка пританцовывая, а он провожал глазами ее плавно покачивающиеся бедра.

Он устал от всей этой игры, устал изображать слугу. Гейбриел развлекался в свое удовольствие, наряжаясь разбойником, охраняя Мел. Такер уже готов был возвратиться в Бостон, к очаровательным женщинам, которые наполняли смыслом его жизнь. Ему не по вкусу пришелся Техас, жара, пыль, крепкий кофе Кармелиты и эта его роль в маскараде Гейбриела. Роль слуги.

Будучи слугой, он не мог завтракать вместе с Гейбриелом и Мел, а только наблюдал за ними через открытую дверь. Его кузен хмурился, а Мел, казалось, не обращала на него внимания. Гейбриел не сводил глаз с сияющей светловолосой девушки.

Такер покачал головой. Вот поэтому-то тетя Кэролайн и просила его сопровождать Гейбриела. Как она догадалась, что эта маленькая ведьмочка угрожает ее планам в отношении единственного сына? Женщины. Он поражался их интуиции.

Все утро Мел занималась лошадьми. Обычно это входило в обязанность Аризоны, но сегодня она чувствовала прилив сил, и к тому же ей нравилось расчесывать гриву своего жеребца и чистить его.

Ей хотелось побыть в одиночестве, и она избегала других обитателей ранчо, до тех пор пока к ней не подошел Гейбриел с полной корзиной еды для пикника и не пригласил ее прогуляться. Их прогулки к реке стали почти ритуалом. Они развлекали ее, когда ей удавалось отвлечься от своих сомнений и приятных воспоминаний.

Покончив с цыпленком и печеньем, Мел прилегла под деревом и заснула.

Гейбриел сидел рядом, изучая ее лицо. Убедившись, что она спит, он потянулся, чтобы погладить ее волосы. Ему хотелось разбудить ее поцелуем и заняться с ней любовью на берегу реки. Тогда бы она узнала. Она бы простила его, они поженились, и всю оставшуюся жизнь он бы любил ее. Она никогда бы ему не надоела, его всегда бы влекло к ней.

Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Она пошевелилась. Гейбриел уже собрался поцеловать ее в губы, как вдруг услышал знакомый голос:

– Мистер Максвелл.

– Такер! – Гейбриел нахмурился, увидев перед собой кузена.

– Я заблудился. Слава Богу, я увидел ваших лошадей. Иначе я мог бы проплутать весь день.

На самом деле он шел за ними и наблюдал все происходящее из-за валуна на холме. Когда Гейбриел поцеловал эту девчонку-ковбоя, он решил, что сейчас самое время вмешаться.

Открыв глаза, Мел услышала конец их разговора: «Нам нужно сейчас же возвращаться». Она зевнула и взялась руками за голову:

– Не знаю, что со мной случилось. Никогда не засыпала днем.

После полудня они продолжили занятия стрельбой из револьвера. Такер почти открыто смеялся над неловкостью своего кузена, и когда Гейбриел попал в одну бутылку из шести, они с Мел были в восторге.

Вернувшись в дом, Такер отвел Гейбриела в сторону.

– Когда мы едем домой? – прошептал он.

– Тебе здесь не нравится?

– Нет! – резко ответил Такер. – Мне не нравится ни еда, ни пыль, ни люди, и особенно мне не нравится то, что все считают меня твоим слугой. – Он вложил столько страсти в последние слова, что в ответ получил улыбку.

– А мне нравится. Я собираюсь остаться еще. – Гейбриел положил руку на плечо своего кузена. – Если хочешь возвратиться, я это устрою. Мы придумаем какую-нибудь причину, чтобы отправить тебя домой без меня.

Забота Гейбриела несколько остудила Такера, но он все равно продолжал исполнять свой план:

– Я сегодня же начну укладывать вещи. Ты бы черкнул записку тете Кэролайн. Иначе она убьет меня за то, что я тебя оставил в Техасе. – Он повел Гейбриела в кабинет Барнетта. – Черкни ей пару строк, чтобы спасти мою нежную шкуру.

Они нашли бумагу и чернила в верхнем ящике большого письменного стола, и Гейбриел устроился за ним. Его кузен вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой.

Такер помчался на кухню, наполнил чашку кофе, таким густым, что в нем стояла бы ложка, поставил чашку на поднос и поспешил а переднюю часть дома, где на веранде Мел качалась в кресле. Подойдя к ней настолько, чтобы быть уверенным, что она его непременно услышит, он издал истошный вопль. Как он и ожидал, она тут же подбежала узнать, в чем дело.

– Все в порядке? – спросила она, глядя ему прямо в глаза.

Ее пристальный взгляд смутил его.

– Я вывихнул колено, кажется, очень сильно. – Он неуклюже захромал на одной ноге.

– Дайте взглянуть, – шагнула к нему Мел.

– Все пройдет, но… наверно, мне не следует просить вас.

– О чем? – нетерпеливо поинтересовалась она.

– Не могли бы вы отнести мистеру Максвеллу его дневной кофе. Он в кабинете вашего отца. – Он протянул ей поднос. Она взяла его и поставила на ближайший стол.

– Мистер Максвелл сам может взять свой кофе, – заявила она. – Позвольте взглянуть на ваше колено.

– Нет, – с отчаянием произнес Такер. – Мистер Максвелл, вероятно, может взять… Но мне не хотелось бы нарушить его распорядок дня.

Мел выглядела недовольной. Такер не понял: им или Гейбриелом. Какая разница?!

– Хорошо, я отнесу, – согласилась она. – Посидите, я сейчас вернусь.

Гейбриел не собирался сообщать матери ничего особенного. Записка получалась лаконичной и деловой. Он написал, что не знает, возвратится ли вообще в Бостон, посылал привет ей и сестрам и подписался «Гейбриел». Закончив писать, он поднял голову и увидел, что в дверях стоит Мел, бледная как полотно, и смотрит на него.

– Привет, Мел. – Он отложил ручку. – Я как раз пишу письмо домой. Такер уезжает… – Ее потрясенный взгляд заставил его остановиться.

– Что-нибудь случилось?

С подносом в руках она шагнула к столу.

– Макс, вы, оказывается, левша. – Она поставила поднос и протянула руку за письмом, которое он придвинул к себе. – Дайте взглянуть.

Он протянул ей письмо. Он наблюдал, как она пробежала глазами страницу и уперлась взглядом в последнее слово – его подпись.

Казалось, она никогда не поднимет глаз от листа, а когда она все-таки их подняла, сердце у него упало. Холодные голубые глаза на каменном лице.

– Я все объясню, – начал было он.

– Нет, – она швырнула ему письмо. – Теперь я скажу. Нашли забаву, правда? Вам нравилось паясничать весь день и всю ночь? Что вы за человек, Гейбриел Максвелл? Ведь так вас зовут?

– Да, но вы совершенно не правы…

– Нет, я права. Убирайтесь из моего дома, мистер Максвелл, сегодня же. – Лицо Мел оставалось бескровным.

Послышавшийся из-за двери голос Такера заставил обоих вздрогнуть:

– Ну, кузен, кажется, нас накрыли.

– Кузен? – Мел переводила взгляд с одного на другого. – Какой сюрприз вы мне еще преподнесете, мистер Максвелл?

– Мелани, – взмолился Гейбриел. – Выслушайте меня.

– Не смейте так меня называть. – Резко повернувшись на каблуках, Мел пошла к двери. – Если через час вы еще будете здесь, я застрелю вас обоих.

Такер пропустил ее, стараясь скрыть улыбку. Для нее все случившееся было ударом. Он повернулся к Гейбриелу и, даже не давая себе труда понизить голос или подождать, пока Мел поднимется по лестнице, повторил:

– Ну, кузен, она нас накрыла. Думаю, теперь ты должен мне сотню долларов.

В ту же секунду Мел уже стояла за спиной Такера:

– Пари? Вы заключили пари, догадаюсь ли я, кто вы такие?

Гейбриелу хотелось задушить своего кузена, но сейчас он снова обратился к Мел.

– Нет. Это не то, что вы думаете. – Такер ничего не знал о его ночах, проведенных с Мел, он знал только, что Гейбриел охранял ее.

– Не то, что я думаю? Я думаю, что вы парочка самодовольных, низких сукиных детей. Вы все время этим занимаетесь? Я что… просто развлечение для вас?

Такер слегка подался вперед.

– Не обижайся, душечка. Это была лишь маленькая шутка. – Он увидел, что Мел замахнулась, и напрягся в ожидании пощечины. Он получал пощечины бесчисленное количество раз, и одной больше… Но она сложила пальцы в твердый кулак и сильно ударила его в щеку. Он упал навзничь, прямо на дверь, и закрыл лицо руками.

– Мелани, все не так. – Гейбриел обошел стол. – Я хотел рассказать тебе…

– Сейчас мне надо тебя убить. – В ее глазах была ярость, и она отпрянула назад, как только Гейбриел потянулся к ней. – Если снова дотронешься до меня, я это сделаю.

Он проследовал за ней из комнаты к лестнице, видя перед собой только ее прямую спину.

– Я люблю тебя, Мелани. Я не притворялся, когда просил тебя выйти за меня.

Мел замерла. Минуту она стояла совершенно неподвижно. Затем она резко повернулась и схватила индейский сосуд, украшавший ближайший столик. Изо всех сил швырнула его в голову Гейбриела, промахнувшись всего на несколько дюймов. Старинный сосуд разбился о дверной косяк, задев лицо Такера осколками.

– Не ври мне больше, пройдоха, – процедила она сквозь зубы. – Убирайся!

Гейбриел шел за ней в некотором отдалении, чтобы снова не упустить ее.

– Я не могу уехать до возвращения твоего отца. Люди, которые пытались похитить тебя, могут вернуться. Позволь мне остаться хотя бы до тех пор, когда я буду уверен, что с тобой все в порядке.

– Что они могут со мной сделать, чего уже не сделал ты? – спросила Мел таким будничным тоном, что Гейбриел понял, что она его ненавидит. Всей душой.

Мел поднялась до середины лестницы, когда Гейбриел повернулся к своему кузену и ударил его кулаком в скулу.

– Прости меня, – искренне попросил Такер, прикрывая руками разбитый рот. – Я не знал.

Бормоча: «Я не знал», он смотрел, как Гейбриел выбежал из комнаты.