Ангел-хранитель

ГЛАВА 42

Гейбриел исчез на весь оставшийся день, и у Мел, таким образом, появилось время, чтобы приготовить простой обед. В своей комнате она разложила новое платье на кровати и обнаружила, что миссис Престон завернула ей вместе с платьем прекрасное полотняное белье и пару бледно-лиловых сатиновых туфель.

В какой-то момент Мел засомневалась. Что подумает Гейбриел, когда придет домой и увидит ее в открытом платье. Наверняка решит, что она старается соблазнить его. Эта уловка казалась такой дешевой, что она почти раздумала надевать платье. Вместе с тем она понимала, что он уже близок… близок к тому, чтобы опять захотеть ее.

Платье застегивалось спереди, и она быстро облачилась в него. Самую разительную перемену она почувствовала, надев туфли.

Без привычных ботинок ноги казались легче.

Больше всего хлопот доставили волосы. Она заколола их, но половина волос не хотела держаться и опять упала на плечи. Она провозилась с волосами, пытаясь закрепить их на затылке, дольше, чем надевала платье и нарядные туфли.

Когда вернулся Гейбриел, Мел сидела за столом. Почти неслышно войдя в комнату, он первым делом увидел ее спину.

Он уже успел забыть, какая у нее красивая шея, какого изумительного матового цвета плечи. Она не слышала, как она вошел, поэтому он мог спокойно рассматривать ее.

Если бы она вернулась не в Колорадо, а в Техас. Если бы ему никогда не пришлось увидеть ее снова… Если бы он запомнил ее такой, какой она была в тот вечер у ручья…

– Ты пришел. – Мел обернулась. – Ужин готов. Если хочешь, можешь умыться на кухне.

Он посмотрел на свои грязные руки:

– Я закопал этих бандитов около их лагеря.

Мел кивнула, глядя мимо него, когда он направился на кухню мыться.

Они сели за стол друг напротив друга. Он изучал ее, его пристальный взгляд остановился на декольте.

– Что ты надела?

– Платье. – Она как будто оправдывалась. Заметив, что она покраснела, Гейбриел взглянул в ее глаза, в эти сверкающие голубые глаза, имевшие над ним такую власть.

– Ты купила его сегодня в городе?

Мел кивнула:

– Тебе нравится? У меня никогда не было платья такого цвета.

Имея трех сестер, Гейбриел прекрасно знал, что предшествует покупке нового платья. Выбор материала, примерки. Иногда на это уходят недели. Это означало, что она заказала это платье, чтобы красоваться не перед ним, а перед Джейком.

Он отвел глаза и воткнул нож в клецку:

– Это чертовски нечестно, Мелани.

Он ждал, что ответит Мел, но она уткнулась в тарелку и промолчала.

Он смотрел на ее макушку, на непослушный локон светлых волос, упавший ей на плечо. Если бы она закричала на него, он не чувствовал бы себя сейчас таким негодяем. Немного поостыв, он понял, что она надела это платье не для Джейка, а для него.

– Очень хорошенькое. – Он пытался исправить свою ошибку. – Ты выглядишь, – она выглядела чертовски привлекательно, – прекрасно.

Мел подняла глаза от тарелки, в которой она помешивала вилкой цыпленка и клецки.

– Я знаю, оно немножко узковато спереди. Боюсь, ты это не любишь, но женщина, для которой его шили…

– Его шили не для тебя? – перебил Гейбриел. Мел покачала головой.

– Конечно, нет. С какой стати я… – Она внезапно замолчала. – Оно случайно оказалось у портнихи, которая решила, что оно придется мне впору. Если оно тебе не нравится, я верну его обратно.

– Нет, – вырвалось у Гейбриела. – Оставь его. – Он улыбнулся чуть насмешливо. – Просто не надевай его на людях.

Мел улыбнулась.

– Что в этом смешного? – Он прищурился.

– Я сижу здесь в самом красивом платье, какое у меня когда-либо было, ем сухого цыпленка и липкие клецки из жестяной тарелки, и ты говоришь мне, чтобы я его никуда больше не надевала.

Гейбриел отодвинул тарелку и откинулся на спинку стула. Откровенно рассматривая ее, он почти прорычал:

– Боюсь, я захочу убить всякого, кто увидит тебя в этом платье.

Он почувствовал острое желание дотронуться до нее, как тогда, когда сажал ее на лошадь. Хотя она менее всего нуждалась в том, чтобы ее подсаживали. Но он держал ее тогда за тонкую талию и чувствовал пальцами ее спину.

Мел встала и принялась собирать посуду, но Гейбриел забрал у нее жестяные тарелки и чашки и поставил их на середину стола.

– Оставь мытье до завтра.

Взяв за руку, он повел ее в гостиную и остановился посередине на вытертом коврике перед догорающим камином, который еще раньше разожгла Мел.

– Ты выглядишь так, словно собралась на танцы, Мел.

Одной рукой он держал ее руку, а другую положил ей на талию. Они однажды уже танцевали так, под музыку своих сердец. Сейчас их лица были освещены, и Гейбриел, кружа Мел, бесшумно ступающую по коврику в туфлях, не мог оторвать глаз от ее лица. Он влюбился в это лицо, эти глаза и ямочки на щеках, еще не зная, как сильно может любить. Если бы только забыть ее ту, в объятиях Джейка. Воспоминание об этом не давало ему покоя даже тогда, когда не в силах удержаться, он нагнулся и поцеловал ее. Ему захотелось схватить ее, отнести в свою постель и вновь сделать своей.

Мел чуть не упала, когда он внезапно остановился и отпустил ее.

– Я должен уйти отсюда, – хрипло произнес он. Мел почувствовала боль, осознав, что он может так запросто уйти, после того как наконец поцеловал ее. Она так и стояла в гостиной, пока не услышала топот лошади, уносящейся прочь. И все же это был сдвиг. Маленький сдвиг в нужном направлении. Он все еще хотел ее. Она видела это в его глазах. Он мог говорить что угодно, но его глаза не могли солгать, только не ей.

Прошло немало времени, прежде чем Мел сняла бледно-лиловое платье и свернулась под одеялом, уткнувшись лицом в подушку. Она не могла уснуть, даже не пыталась. Кровь пульсировала в ее венах, а сердце громко стучало.

Она все еще не спала, когда вернулся Гейбриел и тихо прошел по маленькому коридору. Он на мгновение задержался напротив ее двери, и она замерла: отодвинет ли он занавеску, чтобы взглянуть на нее.

Задумался ли он хоть на секунду, что может войти к ней в комнату? Она видела страсть и боль в его глазах и знала, что его чувство сродни ее. Почему он так упрям?

Мел беспокойно ворочалась в постели, не в состоянии отключиться от своих мыслей и заснуть хоть на несколько часов. Она ложилась то на один бок, то на другой, потом на спину, на живот, но сон не шел. У нее окоченели ноги.

Отбросив одеяло, Мел заставила себя встать холодными ногами на пол. Она замерзла в тонкой ночной рубашке, но подошла к двери в комнату Гейбриела и отодвинула занавеску.

Минута промедления, и она утратит решимость.

Он ровно и тяжело дышал. Она бесшумно подошла к кровати и скользнула под одеяло рядом с ним. Он лежал на боку, спиной к ней. Медленно, чтобы не разбудить его, она прижалась к нему всем телом, чувствуя его тепло. Так она и лежала, не шевелясь, истосковавшаяся по его теплу, чувствуя себя так, словно ворует его.

Набравшись смелости, она дотронулась до завитка волос на его шее.

Звук его голоса заставил ее вздрогнуть, потому что даже ритм его дыхания при этом не изменился.

– Что ты здесь делаешь? – Вопреки ее ожиданиям, злости в его голосе не было.

У Мел перехватило дыхание. Если он выкинет ее сейчас из своей постели, у нее вряд ли найдутся силы попытать счастья еще раз.

– У меня замерзли ноги, – тихо ответила она. Гейбриел ничего не сказал и не пошевелился. Рука Мел скользнула с его шеи на грудь. Чувствуя, как он напрягся, Мел поняла, что это, вероятно, ее последняя возможность вернуть своего мужа. Она прижала свою холодную ногу к его голени. – Видишь?

Он начал поворачиваться к ней, но внезапно Мел схватила его сзади, так что ее руки оказались у него на груди, и прижалась головой к его плечу, приблизившись губами к уху.

– Не надо, – прошептала она. – Слушай меня и не перебивай: не то у меня не хватит сил сказать тебе все.

Гейбриел подчинился, и она собрала все свое мужество.

– Тогда я думала, что навсегда потеряла тебя. Ты не знаешь, как это страшно. Я казнилась и винила себя во всем, что наделала до того, как тебя убили.

Она глубоко вздохнула и еще крепче обняла Гейбриела.

– Больше всего я жалела, что не успела сказать, как сильно я тебя люблю. Я не сказала этого, потому что боялась открыться, боялась, что, несмотря на все твои слова, на самом деле ты не любишь меня… не любишь так, как люблю тебя я, всем сердцем и всей душой. Поэтому я так легко поверила, что ты предал меня. Я думала, что никто никогда не будет любить меня так сильно.

Сегодня вечером, когда мы танцевали, я вспомнила тот вечер… у Томпсонов. Лили флиртовала с тобой, буквально висла на тебе, и я ревновала. Я ненавидела ее. Я знаю, что это лишено смысла, – ведь тогда я не знала, что Маленький Макс и Гейбриел один и тот же человек. Но ты был моим другом. Ты веселил меня и слушал так, словно то, что я говорила, имело для тебя какое-то значение.

Мел опустила голову и поцеловала его в шею.

– Я не совершила ничего, за что ты бы мог ненавидеть меня, но ты не хочешь выслушать меня. Поэтому я сдаюсь. Я уступаю, Гейбриел. Если ты меня больше не любишь, если у меня больше нет моего друга Макса и моего любовника Гейбриела, тогда ты получишь этот развод. Я уеду. Я не могу так жить.

Гейбриел медленно, все еще в ее руках, повернулся к ней лицом. Если бы он никогда ее не видел, никогда больше не слышал ее голоса, он бы мог расстаться с ней. Но она была здесь, рядом с ним, и он понял, что не хочет жить без нее, что бы ни случилось тогда, когда она считала его мертвым. Он ответил ей жадным поцелуем, долгим и глубоким, и притянул ее к себе, одной рукой обняв за спину, а другую погрузив в ее волосы.

Мел провела рукой по его телу, желая как можно скорее слиться с ним воедино. Она прикоснулась губами к его губам и неохотно отстранилась, когда он снимал с нее ночную рубашку. Он любил ее, и ей казалось, что он никогда не насытится.

Позже, почти на рассвете, после короткого сладкого сна они вновь припали друг к другу. Теперь они наслаждались неспешно, из их близости исчезла прежняя жадная торопливость. Гейбриел слегка потерся своей утренней щетиной об ее щеку и улыбнулся. Его язык, дразня, трепетал между ее губ, пока она не рассмеялась чуть разочарованно и не притянула его лицо поближе, медленно раскрывая рот и все глубже проникая в его рот в сладостном поцелуе.

Гейбриел, чуть-чуть отстранившись, прошептал ей на ухо:

– Я почти забыл, как сильно хочу тебя, Мелани. Теперь я никуда тебя не отпущу.

Мел всем телом прижалась к мужу. Их объединяла сильная страсть, в этом Гейбриел прав. Но скоро он поймет, что любит ее. Она подождет. Столько, сколько будет нужно.