«Я стоял в вонючем загоне для быков. Хуан бил тяжелой ногой по утрамбованной копытами земле и хрипел. Будто понимал, зачем я здесь. А ведь понимал, скотина! Стоп. Скотина — ты, а он — бык, попавший случайно в это поганое дело.
Все-таки я заплакал, как ни крепился. Не плакал я лет двадцать или больше.
Поминки по Рафаэлю…
А Рафаэль, счастливый, смеется и раскланивается перед публикой, проводя почти по земле своей треуголкой. Вчера он сказал, что этот бой посвятит Дагмар. Она всегда ждала его в машине у театра.
Свихнулся Раф, слишком отдался чувству. Нельзя. И вот теперь я, его брат и друг, обязан его… убрать. Подлым способом. Через взбесившегося неожиданно, внезапно, Хуана, которому я…
Стоп! Никаких размышлений! Бери ампулу. Пока тебя никто не застукал.
Хуан (или мне показалось) с удивлением посмотрел на меня.
В его бычьих, вроде бы дурных глазах что-то сверкнуло, типа: а ты оказался дерьмом, братец…
Я не ответил ему».