Ангелы

37

– Чем будете заниматься сегодня?

Эмили все еще была в пижаме. Она потягивала джолт-колу с повышенным содержанием кофеина и курила первую из шестидесяти сигарет за день.

– Сначала прочешем Беверли-Хиллз с картой домов кинозвезд, а потом пойдем к Китайскому театру посмотреть на отпечатки ладоней знаменитостей.

Эмили содрогнулась от убогости нашей культурной программы.

– Впервые я подумала, что вся эта идея написать сценарий к чудовищному фильму «Пес Йок» не кажется мне такой уж плохой. В нем будет показано, что всегда найдется сволочь, которой хуже, чем тебе. – Эмили слабо улыбнулась. Она так измучилась, что кожа под глазами приобрела синюшный оттенок.

– Мне бы так хотелось помочь тебе! – с жаром воскликнула я.

Она покачала головой.

– Это напоминает мне зубрежку перед экзаменом. Никто не может этого сделать за меня. И грех жаловаться – за это хорошо платят. – У нее был такой печальный вид, что я посочувствовала ей всем сердцем. – Этого позора мне не вынести. После каждого слова той сентиментальной фигни, которую я вынуждена писать, внутри у меня все сжимается. Это так действует на нервы! Даже конференц-связь не помогает…

Она зло посмотрела на телефонный аппарат. Ларри без конца трезвонил в надежде услышать, как продвигается сценарий. И заставлял ее разговаривать по селектору с ним и Чендлером, диктуя, что убрать, а что добавить.

– Если бы они просто дали мне спокойно написать эту лабуду, это бы еще куда ни шло. Но только я закончу какую-то сцену, как они заставляют изменять ее. У меня впечатление, что я топчусь на месте.

– Как думаешь – ты сможешь пойти сегодня на премьеру?

– Ага, мне нужно сделать перерыв. – Она внезапно о чем-то вспомнила. – Слушай, извини, что я вчера таким макаром про Шэя сказала. Я была в панике из-за этой путаницы с Биллом Брайсоном и ляпнула не подумав.

– Да ладно, не велико дело, – быстро сказала я. Не хотелось подробно останавливаться на этом вопросе. – А кто еще будет на премьере?

– Ты имеешь в виду Троя?

Я вздрогнула.

– Допустим.

– Он придет. Как ты сейчас к нему относишься?

– Ой, ну ты же знаешь, – весело ответила я. – Я расстроена. И смущена.

– Ты все еще хочешь спать с ним?

– Ты что с дуба рухнула? Даже если он будет последним мужиком на этой планете и все в таком духе.

– Отлично. У тебя с головой еще все в порядке, и ты не будешь ходить хвостиком за отвергнувшим тебя мужиком!

– Это сеанс популярной психологии?

– Понимаешь, бывает, чем больше он тебя отталкивает, тем сильнее ты его хочешь.

– Да, это было бы хуже, не сомневаюсь. Но сейчас я чувствую себя дурой. И только.

– Ты не первая женщина, обманутая мужчиной, и не последняя, так что смотри на это проще. С тобой все в порядке, просто ты долго не практиковалась, – добавила Эмили с улыбкой. – Потом тебя оставит с носом еще куча мужиков, так что образ Троя постепенно погаснет, а потом и вовсе исчезнет.

– Если уж речь зашла об обманщиках, как там Лу?

– Умен, этого у него не отнять. Притворяется мистером Совершенство. Но я на несколько шагов впереди него. – И Эмили хладнокровно выпустила колечко дыма.

В гостинице мои домочадцы не спали с четырех часов утра. И жаждали развлечений. В приподнятом настроении мы под безоблачным небом отправились в Беверли-Хиллз, где стали счастливыми обладателями карты расположения «звездных домов». Все знали, что эти карты дают неточную и устаревшую информацию, но кто я такая, чтобы ломать им кайф?

Первой остановкой был особняк Джулии Робертс, где мы проторчали битых двадцать минут, припарковавшись на пустынной ухоженной дорожке и пытаясь разглядеть хоть что-то через сплошные металлические ворота.

– Ну должна же она когда-нибудь выйти на улицу, – резонно заметил папа. – Чтобы купить газету, пачку молока или еще что-то.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – презрительно фыркнула Элен. – У нее для этого есть слуги. Наверное, имеется даже специально обученный персонал, чтобы за нее читать эту самую газету и пить молоко!

Мы продолжили наше дежурство в полном молчании.

– Это ужасно скучно, – заныла Элен. – Хотя это хорошая практика перед тем, как я открою собственное детективное агентство. Тогда мне придется много следить.

– Ты не станешь частным детективом, – твердо сказала матушка. – В понедельник тебя ждет свадьба Мэри Фицсимонс. И ты сделаешь так, что эта чучундра пойдет к алтарю настоящей принцессой, а не то я с тобой разберусь.

– Разве не нужно специальных навыков, чтобы быть частным детективом? – поинтересовалась Анна.

Элен уже об этом подумала.

– Ага. Для начала мне нужно выработать в себе алкогольную зависимость, но тут не должно быть проблем, учитывая мою наследственность. А во-вторых, у меня должна быть чокнутая семейка. – Она одобрительно посмотрела на нашу компанию: мама с пятнистым лицом, папа в носках с ромбиками, и Анна, которая явно одевалась в темноте. – И нам в очередной раз повезло, дамы и господа!

– Кто-то вышел! Кто-то вышел!

– Успокойся, папа.

Но это был садовник-мексиканец, собиравшийся убирать специальной машинкой опавшую листву.

Папа опустил стекло и заорал:

– А Джулия дома?

– Хулия?

– Джулия Робертс.

– Это не есть дом мисс Робертс.

– Ой, – испугался папа. – А ты знаешь, где она живет?

– Да, но если я сказать вам, мне придется вас убивать.

– Спасибо за помощь, – пробормотал папа, снова поднимая стекло. – Кто там следующий?

Таким же образом мы побывали «дома» у Тома Круза. Сандры Баллок, Тима Алена и Мадонны. Но ничего не увидели, лишь полюбовались электронными воротами и табличками «Вооруженный отпор». Тогда мы оставили тщетные попытки и поехали к Китайскому театру. Вокруг толпились туристы, которые искали отпечатки ладоней любимых актеров, потом прислоняли к ним свои собственные и так фотографировались. Папа отдал должное Джону Уэйну. Мама не могла оторваться от крошечных отпечатков туфелек Дорис Дэйз, а Анну очень тронули следы лап Лэсси. Однако на Элен это такого впечатления не произвело.

– Скука, – громко сказала она и обратилась к проходившему мимо служащему: – Простите, сэр, где я могу увидеть ягодицы Бреда Питта.

– Ягодицы Бреда Питта?

– Да, я слушала, что здесь их можно увидеть.

– Правда? Хорошо. Эй, Рики, где эта леди может найти ягодицы Бреда Питта?

– Что еще за ягодицы?

– Задницу, – услужливо перевела Элен. – Попу, если вам так больше нравится.

– А у нас есть попа Бреда Питта? Эй, Лаванда, где у нас попа Бреда Питта?

Но Лаванда не была такой кретинкой, как остальные.

– У нас нет тут этой попы, – резко сказала она.

– Что, кто-то украл? – посочувствовала Элен. Лаванда сердито глянула на Элен:

– Вы ненормальная!

– Потому что хочу увидеть отпечаток задницы Бреда Питта? Я была бы ненормальная, если бы не хотела этого.

– Бред Питт не собирается сюда приходить, снимать штаны и садиться голым задом на мягкий бетон, он же звезда! – к этому моменту Лаванда уже вытянула руки и начала слегка подергивать головой из стороны в сторону, как обычно делают участники шоу Джерри Спрингера. Я знала, что за этим обычно следует. И пока из Элен не выбили всю дурь, я увела ее прочь.

Позже я привезла их в «Океанский вид» и велела привести себя в порядок для похода на премьеру, а потом прийти к Эмили.

– Мы должны принарядиться? – спросил папа, надеясь, что ответ будет отрицательным.

– Это же премьера фильма, – проворчала мама. – Конечно да!

– Да? – переспросил он.

– Да, было бы неплохо.

«Голуби» – независимый проект. Это значит, что в нем не снимался никто из звезд. Да и в Ирландии особо не похвастаешься, так как о фильме никто не слышал. Но, несмотря на это, выглядеть наилучшим образом все-таки стоит.

Не знаю, какая муха меня укусила, но я решила отправиться на угол Аризоны и Третьей стрит и привести в порядок свои ногти.

Я нашла «Рай для ногтей» очень легко. Не только потому, что он располагался точно на углу вышеупомянутых улиц, как и сказала Лара. На окошке красовалась розовая неоновая рука и неоновая вывеска синего цвета, гласившая «Ногти, ногти, ногти». Вот только буква «т» не горела в полную силу, поэтому на самом деле на табличке было написано «Ноги, ноги, ноги», но что тут плохого? Я сделала несколько шагов по ступенькам вниз и вошла внутрь.

Лара говорила, что в этом салоне работают девочки с Тайваня. Самые лучшие. За стойкой сидела очаровательная куколка, судя по бэйджику, ее звали Лиан. Пока я объясняла, в чем моя проблема, и извинялась, что не записалась заранее, я не могла оторвать взгляда от ее ногтей. Каждый сантиметров пять в длину, и все украшены рисунком из звезд и полос, навеянным американским флагом. Внезапно я поняла, какие широкие возможности открываются передо мной, ведь и с моими ногтями можно экспериментировать. Что, если и мне сделать такие же.

– К нам не надо записываться, – сказала Лиан. Ага, Лара меня предупреждала.

Она схватила мою руку, склонилась к ней и начала изучать, с чем же придется работать.

– Ох, – выдохнула она. Похоже, бедняжка была шокирована до глубины души.

Внезапно я увидела то, что лицезрела она: неровные, кривые ногти, неухоженные кутикулы. В общем, видно было, что я о руках не особо забочусь. Как же я была неправа!

На тот случай, если я до сих пор не устыдилась, Лиан засмеялась, звонко, как маленькая девочка: хи-хи-хи! Потом подняла голову и возбужденно созвала коллег, чтобы они тоже взглянули на этот кошмар. За несколько секунд вокруг меня собралась толпа худеньких девушек в белых халатах. Они изучали мои руки, при этом щебетали что-то писклявыми голосками и много смеялись. Словно это была не моя рука, а какой-то странный предмет, найденный на улице.

– На отдыхе? – спросила одна.

– Да. Из Ирландии.

– А, – кивнула она. – Иллинойс.

Они начали быстро обмениваться вопросами, и в их репликах постоянно мелькало слово «Мона». Наконец, когда они пришли к какому-то выводу. Лиан сказала:

– Тобой займется Мона.

– А кто из вас Мона? – спросила я, переводя взгляд от одного лица к другому. Все личики напоминали лепестки. Почему-то мой вопрос вызвал новый приступ смеха. Я поняла, в чем дело, когда появилась сама Мона – грузная женщина намного старше всех остальных.

– Она холосая, – уважительно шепнула мне одна из молоденьких.

– Волсебница, – прошептала другая. Мона осмотрела мои ногти.

– Ноги тоже? – Она наклонилась посмотреть на пальцы моих ног, которые торчали из сандалий, и содрогнулась всем телом.

– Я не уверена, что у меня достаточно времени, чтобы сделать и маникюр, и педикюр.

– Будем делать одновременно. Одна занимается руками, а другая – ногами, – презрительно фыркнула она.

– Тогда ладно.

Она крикнула одну из девочек, и вот уже мои ноги и руки погружены в мыльный раствор.

– Тебе нужен горячий воск, холосо для кожи, – авторитетно заявила Мона.

– Хорошо.

Если уж делать, то делать, как следует, правильно?

И тут в салон ворвалась ухоженная дама. На ней был отлично скроенный брючный костюм, на лице – выражение паники. Она перекинулась парой слов с Лиан, которая издала несколько воплей, звучавших как брань. В мгновение ока все девушки поднялись с рабочих мест и устремились к стойке регистрации. Чувствовалось, что случилось что-то важное. Девочки играли заранее отрепетированные роли. И это напомнило мне о том, как много лет назад я растянула ногу, и пришлось обращаться к врачу. Боль была ужасающая. Ногу раздуло до размеров футбольного мяча. По лицу у меня катились слезы. И тут мимо меня провезли каталки, на которых лежали раненые, у которых были отсечены кисти. Они истекали кровью. За ними бежали врачи с неотложки, поддерживали капельницы и выкрикивали фразы, типа: «Он все еще дышит». Оказывается, произошла ужасная автокатастрофа на магистрали с двухсторонним движением. Моя вывихнутая коленка, хотя она и болела ужасно, внезапно (и абсолютно правильно) перестала быть делом первой важности.

Когда хорошо одетая незнакомка ворвалась в «Рай для ногтей», отношение к ней было таким же. Чувствовалось, что ситуация требует по-настоящему безотлагательных мер. Дама поведала леденящую душу историю о своем прекрасном ноготке и о том, как сломала его, меняя картридж в принтере. Мона вскочила на ноги, за ней последовала и ее помощница. Остальные расступились, пропуская их к пострадавшей.

– О, Мона! Слава богу! – женщина сунула покалеченный ноготь под нос Моне. – Его можно спасти?

Мона осмотрела его критически и сказала:

– Очень плохо, но я сделаю все возможное. Я ожидала, что сейчас они начнут намывать руки до локтей, как хирурги перед операцией, и наденут зеленые маски и халаты.

Пока более уважаемой клиентке на всех скоростях восстанавливали целостность ее ногтей, я сидела всеми забытая и покинутая. Мои ноги и руки покоились в ванночках с мыльным раствором. Какая-то добрая душа положила мне на коленки журнальчик. Но руки у меня отмокали в мыле, так что переворачивать страницы было нечем. И тут я слегка переместила ногу, и журнал плюхнулся в ванночку, где находились мои ступни.

– Простите, – пробормотала я. Все та же добрая девушка вытащила журнал и отряхнула его мокрые страницы, покрытые мыльными пузырями. Интересно, а новый она мне принесет?

Но нового журнала мне не дали. Я посмотрела на двух других женщин, которым приводили в порядок руки и ноги. Ни у одной из них журнал в мыльный раствор не падал. Что со мной не так? Почему иногда мне кажется, что при рождении мне позабыли дать путеводитель по жизни?

Когда наконец прекрасный ноготок был спасен, Мона и ее помощница вернулись ко мне и принялись за работу. Подпиливали, полировали, отодвигали кутикулы, снимали пемзой загрубевшую кожу. А затем пришло время и для горячего воска. Передо мной поставили ванночку с обжигающим воском и велели опустить туда ступни. Но едва дотронувшись до горячей жижи, я отдернула ноги и воскликнула:

– Горячо же!

– Но это холосо для твоей кожи, – завопила Мона, сжала мою коленку, как тисками, и пыталась силой водворить мою ногу в ванночку.

– Но миссис… Мона, воск слишком горячий.

Мы несколько секунд боролись, я дергала колено вверх, а она – вниз. И тут Мона смошенничала. Она встала в полный рост, теперь у нее было преимущество в весе. Моментально моя нога нырнула в горячий воск.

– Больно! – взмолилась я.

– Это холосо для твой кожи, – повторила Мона, не отрывая руку от моего дрожащего колена.

Все остальные девочки давились от смеха, закрывая губки ухоженными ручками.

После короткого, но болезненного ожидания мне разрешили поднять ногу. Как только слой воска застыл на коже белой пленкой, Мона снова запихнула мою ногу в ванночку. Снова по салону прокатился смешок. Эту пытку повторили несколько раз. Четыре, а то и пять. Каждый раз было так же больно, как и в первый.

Несколько лет назад по телевизору показывали фильм под названием «Сёгун». В нем какого-то мужика без остановки макали в кипяток, пока он не умер. Почему-то я вспомнила об этом. И как ни странно, та же мысль посетила меня, когда экзекуции подверглась вторая нога.

Затем мои «восковые» ноги завернули в полиэтиленовые пакеты и завязали их на лодыжках красными ленточками. Если бы я не видела эту процедуру раньше, то стала бы искать глазами скрытую камеру.

Через десять минут с меня сняли корочку воска. К моему удивлению, немедленная пересадка кожи моим ногам не потребовалась, напротив, ступни стали нежными, как лепестки. Потом все двадцать ногтей покрыли симпатичным кремовым лаком. Я сначала попросила полоски и звезды, как у Лиан, но мастерицы снисходительно улыбнулись и покачали головами. После чего меня отпустили на свободу. К этому моменту я уже перешла в их веру и пообещала себе, что с этого дня буду обязательно посещать салон раз в неделю. Так же, как все нормальные люди.

А дома Эмили прятала свою бледность под маской макияжа. Не знаю, как ей удалось, но когда она закончила, то выглядела просто потрясающе.

Она сияла и светилась, будто и не провела несколько ночей без сна, в депрессии, работая без остановки и поддерживая свою жизнеспособность только сигаретами и мюслями.

Мои должны были зайти за нами с Эмили в семь, но когда в семь двадцать пять они так и не появились, я ужасно заволновалась.

– Они заблудились!

– Как можно заблудиться? Тут всего шесть кварталов, и те по прямой!

– Ты же их хорошо знаешь. Они наверняка уже забрели в Южный Централ, и натолкнулись на уличную банду. Золотые цепи в палец толщиной, стволы и банданы.

– Ты можешь представить своего папу в бандане? – Эмили отошла от главной темы.

– А ты можешь представить мою маму в бандане?

Внезапно мы заржали и не могли остановиться.

– В оранжевой!

– Она выглядела бы как оранжевый Колобок! Мы опять затряслись от хохота. Это было классно.

– Господи, – довольно выдохнула Эмили, с видом знатока она ноготком провела по ресницам и сняла излишек туши. – Это чудесно! Оп-па! – Она навострила уши. – Я их слышу!

Моя семейка ворвалась в дом, захватив с собой и свое плохое настроение.

– Это из-за нее мы опоздали, – мама сердито глянула на Элен.

– Но мы уже пришли, и это главное. – Папа попытался потушить конфликт.

– И вы отлично выглядите, – отметила Эмили.

Они и впрямь замечательно смотрелись. Все сияли и сильно пахли духами (кроме папы), так что неудивительно, что практически мгновенно в дверях материализовались Козлобородые.

– Мы уже уходим, – резко сказала Эмили и попыталась загородить им вход.

– Здорово, я – Итан. – Он пытался вынырнуть из-за Эмили и посмотреть прямо в глазе красоткам Элен и Анне.

– Ладно уж, пусти их на секунду, – сжалилась я.

– Так и быть, – Эмили с недобрым видом наблюдала за происходящим, а Козлобородые уже стояли смущенно перед моими сестрицами. Я представила их друг другу и на пару минут оставила эту компашку в покое, чтобы они смогли обнюхать друг друга, как собаки. А потом нам и правда пора было идти.

– Чем занимаются эти парни? – спросил папа, вскарабкиваясь в джип Эмили.

– Лечатся от трепака, – пробормотала Эмили.

– Они студенты, – громко сказала я.

– Ага, – подтвердила Анна. – Но Итан (это тот, у которого бритая голова) собирается стать новым мессией.

Мама поджала губы:

– Да ты что!