Английская роза

Глава первая

— Диана Харен! Оливия не верила своим ушам. Даже в самых смелых мечтах она не могла себе представить, что ей сделают такое предложение. Написать биографию Дианы Харен, чья история была живым воплощением сказки про Золушку, — просто невероятно, что подобную работу решили доверить именно ей. Диана Харен — богиня телеэкранов, модель, суперзвезда… Женщина, которая пять лет тому назад увела мужа Оливии.

— Да, Диана Харен, — с нетерпением повторила Кей Голдсмит. — Думаю, ты о ней наслышана; трудно предположить, что кто-то может ее не знать. Слава Харен гремит по всему миру. Удивительно другое: похоже, Диана знает тебя.

Затаив дыхание, Оливия уставилась на своего агента.

— Что ты имеешь в виду? Откуда она меня знает?

— По крайней мере, именно ей пришла в голову идея предложить тебе стать автором ее биографии. Скорее всего, она прочла твою книгу об Эйлин Кьюзак, и твой стиль произвел на нее неизгладимое впечатление.

— Неужели?

Оливия понимала, что в ее тоне прозвучал сарказм, но ничего не могла с собой поделать. Версия, по которой Диана Харен осталась в восторге от того, как Оливия изложила трагическую историю жизни ирландской поэтессы, звучала смехотворно. Эйлин Кьюзак была героиней в полном смысле этого слова. Она сумела обеспечить свою семью, несмотря на страшную болезнь, постепенно разрушавшую ее кости, превращая несчастную женщину в инвалида. При этом из-под пера Эйлин выходили изумительные по своей красоте стихи. Она умерла через несколько недель после того, как была опубликована биография, и Оливия не сомневалась, что никогда не забудет ее бесстрашие, ее нежное сердце.

Диана Харен не отличалась ни бесстрашием, ни, тем более, нежностью. В ней доминировали эгоизм, жадность и склонность к манипулированию людьми. С Ричардом Хейгом Диану познакомили на приеме, который его агентство устроило в честь восходящей в то время звезды, надеясь сделать ее своей клиенткой. Прекрасно зная, что он женат, Оливия тоже присутствовала на приеме, — Диана, не колеблясь ни секунды, соблазнила Ричарда и разлучила его с женой.

— Лив?..

Любопытство, прозвучавшее в голосе Кей, вернуло Оливию в реальность, и она поняла, что уже довольно долго сидит и смотрит куда-то в пространство перед собой. Предложение Дианы показалась ей совершенно безумным, и теперь надо объяснить это Кей.

— Я не могу согласиться, — сказала она и, увидев, как в изумлении расширились глаза Кей, резким движением откинула с лица волосы, встала из-за стола и подошла к окну.

Офис Кей располагался на одном из верхних этажей небоскреба, стоявшего на набережной; где-то, далеко внизу, непрерывно гудели улицы города. Жизнь продолжалась вопреки всем неприятностям, и на какое-то мгновение Оливия ощутила себя вне временного потока.

— Ты в своем уме? — Кей тоже встала, чтобы к ней присоединиться. На фоне окна ее пухлая, миниатюрная фигурка подчеркивала высокий рост и стройный силуэт Оливии. — Да ты хоть представляешь себе, что означает это предложение? Царский гонорар, возможность приобщиться к жизни элиты, и провести несколько месяцев под солнцем!

— Несколько месяцев под солнцем?

— Именно так. Диана хочет, чтобы ты поехала в Калифорнию и пожила с ней некоторое время. Она почти закончила работу над последним фильмом, и ее агент пообещал ей перерыв до сентября, когда начнутся съемки новой картины.

У Оливии пересохло в горле.

— Ее агент? — едва слышно переспросила она.

— Да, Фиби Айзекс из агентства «Айзекс и Стоун». Не думаю, что тебе знакомо это название, но они крупные шишки в киноиндустрии. Фиби Айзекс — твердый орешек, как говорят за океаном.

— Так, значит, с тобой связалась Фиби Айзекс? — растерялась Оливия.

— Ты права. — Кей почувствовала: молодая женщина готова отступить от своего твердого решения, и попыталась закрепить успех. — Но наше агентство выбрала сама Диана, зная, что ты работаешь на меня.

— Все равно я не согласна, — машинально сказала Оливия, размышляя над словами Кей. Насколько она знала, представителем Дианы являлся Ричард. Эта должность сыграла роль пряника, которым Диана приманила его к себе. Как будто не было достаточно ее несомненной красоты.

— Но почему? — раздраженно воскликнула Кей.

Ее можно понять, подумала Оливия. Эта сделка по своему размаху превосходила любую из тех, что ей предлагали за всю историю ее карьеры. Кроме того, Оливия сотрудничала с Кей только три года. Кей знать не знала, по какой причине распался ее брак: Оливия предпочитала не распространяться на эту тему, а когда они с Ричардом расстались, она еще писала для женского журнала, куда устроилась сразу после колледжа.

— Просто не согласна. — Оливия направилась обратно к столу. — Ты не понимаешь, — добавила она, опираясь горячими ладонями о прохладное деревянное покрытие. — Я… встречалась с Дианой несколько лет тому назад. И она мне не понравилась.

Кей застонала.

— Диана и не должна тебе нравиться! — возразила она, тоже возвращаясь на свое рабочее место. Диана лишь хочет, чтобы ты написала о том, как она добилась успеха, и вовсе не собирается брать тебя на постоянную работу!

Оливия облизнула губы. Полететь в Калифорнию, чтобы в течение нескольких недель или даже месяцев общаться с Дианой? Нет, невозможно! Она не просто испытывала неприязнь к этой женщине: она ненавидела ее, презирала, винила за то, что распалась ее семья. Они с Ричардом были счастливы, и все в один голос твердили, что они составили идеальную пару. Зная Ричарда еще со школьных лет, Оливия воспарила к небесам от счастья, когда он сделал ей предложение.

Мысленно возвращаясь в то время, Оливия вспоминала, как ей завидовали подруги: ее выбрал Ричард Хейг, самый привлекательный юноша, какого она когда-либо встречала, и к тому же один из немногих, кто был выше ее. Свой рост, почти в метр восемьдесят, Оливия всегда считала огромным недостатком, но Ричард убедил девушку, что ему нравятся высокие женщины. Она не блистала ни красотой, ни выдающимися умственными способностями, но это, казалось, нисколько его не смущало. По какой-то таинственной причине он влюбился именно в нее, и она ни секунды не сомневалась, что несчастье никогда не посетит их дом…

— Я не могу, — повторила Оливия. — Кей, я польщена, но эта работа не для меня, извини.

— Ты все еще никак не обосновала свое решение, — вздохнула Кей, тяжело опустившись в кресло. — Черт возьми, Лив, такой шанс выпадает раз в жизни!

После минутного колебания Оливия тоже села в кресло и взглянула на Кей.

— Хорошо, — сказала она. — Наверное, я действительно должна объясниться. Я не могу работать на Диану Харен, потому что… знаю мужчину, за которого она вышла замуж…

— Ты имеешь в виду Ричарда Хейга? Да ладно, не стоит о нем беспокоиться. Ходят слухи, что их брак на грани распада.

Оливия нервно сглотнула.

— На грани распада?..

— Угу, — кивнула Кей. — У них уже давно возникли проблемы. Понимаешь, он пьет. Так, по крайней мере, утверждают сплетни. Лично мне сдается, что тут замешан другой мужчина.

Оливия в изумлении уставилась на нее:

— Не может быть!

— Почему же? — возразила Кей. — Надо признать, этот ее брак и так продержался дольше всех предыдущих. Кто же был первым?.. Ах, да — Гордон Роджерс. С ним Диана прожила всего пару месяцев.

— Я думала, она была замужем только один раз… до Ричарда, — пробормотала Оливия, но Кей только покачала головой:

— Разве ты не помнишь этого актера, Кристиана де Ханна? Когда Диана обнаружила, что он наркоман, она просто выставила его за порог.

У Оливии голова пошла кругом.

— И… с кем же Диана встречается сейчас? — спросила она, стараясь, чтобы вопрос прозвучал так, будто был вызван всего лишь праздным любопытством.

Кей откинулась на спинку кресла и печально вздохнула:

— Вот это как раз всех и интересует, но в ее избраннике должно быть что-то, чего не хватает твоему приятелю.

— Моему приятелю?.. — смешалась Оливия, и Кей бросила на нее изучающий взгляд.

— Ричарду Хейгу, — нетерпеливо объяснила она, — нынешнему мужу нашей благодетельницы. Если он тебе нужен, можешь его забирать, уж поверь мне.

У Оливии перехватило дыхание. Неужели ее мотивы столь очевидны, что достаточно было лишь слегка приоткрыть свои карты — и Кей уже догадалась об ее истинных чувствах?

— Он мне не нужен, — поспешно заявила она.

— Что ж, это твое дело. Но я бы настоятельно тебе рекомендовала не отказываться от предложения Дианы. Мне кажется, ты не осознаешь, какой резонанс это может иметь, и не только среди публики, но и в твоей карьере. Подумай, сколько новых заказов ты сможешь приобрести!

Оливия взглянула на свои руки, стиснутые на коленях. Какой бы привлекательной ни казалась описанная Кей перспектива, Оливии ни за что не сработаться с Дианой Харен. А если Ричарду нужна она, Оливия, то он знает, где ее найти. Не ее это дело — отправляться на его поиски.

«А если Ричард чувствует себя униженным из-за того, что произошло? — тихонько заговорил внутренний голос. — Вдруг он сожалеет о разрыве, но не может побороть свой стыд и сделать первый шаг к примирению?» Их развод прошел не слишком красиво. Ричард изо всех сил старался переложить всю вину на свою жену, и та чувствовала себя так, как если бы над ней надругались, а потом еще и избили.

И это еще одна причина, по которой ей следует отказаться от предложения актрисы. Неужели Оливия готова опять подвергнуться моральному насилию? Да и работать предстоит не с Ричардом, а с Дианой, и нет никаких гарантий, что она его увидит хоть краем глаза, если верить словам Кей.

— А почему речь идет о Калифорнии? Разве Диана больше не живет в Англии?

— Насколько я знаю, у нее сеть дома и в Англии, и в Америке. И в придачу — вилла на юге Франции. Но большинство ее фильмов снимается в Америке, и ей, вероятно, удобнее жить там.

У Оливии не укладывалось в голове, каково обладать таким богатством. А ведь первые пятнадцать лет своей жизни Диана провела в небольшой квартирке в западной части Лондона.

— Тебе придется навести некоторые справки, — продолжала Кей так, будто Оливия уже согласилась взяться за работу. — Все члены ее семьи уехали из Англии — конечно, благодаря исключительной щедрости Дианы. Но, думаю, еще остались люди, которые помнят ее с детства.

— Я знаю, как получить интересующую меня информацию, — заметила Оливия.

— Так что же, ты согласна? — спросила Кей.

— Я не хочу работать на Диану Харен, — напряженно повторила Оливия, уже зная, что согласится.

Оливия вернулась домой ближе к вечеру. Ее квартира располагалась на верхнем этаже старинного викторианского здания и служила ей настоящим убежищем, укромным уголком, где она в одиночестве зализывала раны после ухода Ричарда. До этого они вдвоем снимали очаровательный полуособняк в Чизвике. Поначалу мрачноватая квартира в Кенсингтоне с годами стала уютной и стильной.

На пороге хозяйку встретил Генри. Кот усердно терся об ее ноги, демонстрируя, насколько он соскучился, но обмануть Оливию было не так-то просто. Генри всего лишь проголодался и теперь напоминал, что наступил час ужина. Впервые с тех пор, как она вышла из офиса Кей, Оливия позволила себе улыбнуться.

— Все в порядке, я о тебе помню, — заверила она кота. — Как насчет лосося и пары креветок?

Генри одобрительно заурчал, следуя за девушкой по коридору.

— Я так и знала: ты во мне видишь только источник пищи, — вздохнула она.

В кухне царили ароматы трав и цветов, которые Оливия сама с любовью выращивала, чтобы они создавали атмосферу домашнего уюта. Отовсюду свисали зеленые ветви, а на подоконнике цвели нарциссы, выделяясь ярким веселым пятном на фоне унылого мартовского неба.

Накормив Генри, Оливия наполнила чайник и поставила его на огонь. Здесь, у себя дома, она старалась не думать о Диане Харен и ее предложении.

Налив себе чая, Оливия открыла дверь в рабочий кабинет. Книжные полки, современный компьютер, принтер и стол, заваленный бумагами, все это чудесным образом успокаивало нервы. Сделав глоток, Оливия опустилась в мягкое кожаное кресло, которое приобрела три года тому назад на распродаже, и бросила взгляд на стол. Надо бы разобрать накопившуюся почту, но все свободное место вокруг компьютера занимали наброски и заметки, относящиеся к ее последней рукописи. Собственно, именно из-за этой работы Оливия и поехала сегодня к Кей: та должна была сообщить ей свое мнение по поводу книги о женщине-морячке Сьюзан Говард, в возрасте семидесяти трех лет совершившей в одиночку кругосветное плавание.

Кей осталась в восторге от работы Оливии, но этот приятный факт полностью поблек, едва речь зашла о Диане. Тем не менее, для Оливии было большим облегчением узнать, что ее произведения по-прежнему пользуются спросом. Когда ее первая книга — биография Катарины Парр, единственной жены Генриха VIII, пережившей своего царственного супруга, — получила признание читателей, Оливия испугалась, что не сможет больше написать ничего равноценного и что ее следующее творение потерпит полное фиаско. Но биография Эйлин Кьюзак стала бестселлером, и это придало девушке смелости, чтобы наладить контакт с семьей Говардов.

Интересно, знает ли Ричард о том, чем она теперь занимается? Когда он уходил, Оливия все еще работала в журнале «Миледи» без всякой надежды на продвижение по карьерной лестнице. Быть может, если бы Ричард не ушел, она бы так и не решилась написать свою первую книгу…

Раздался пронзительный телефонный звонок. Отбросив со лба прядь золотисто-каштановых волос, она потянулась за трубкой.

— Слушаю.

— Лив! Наконец-то! — Это был ее отец. — Я весь день пытаюсь до тебя дозвониться. — Он помолчал, но, поскольку Оливия не поспешила объяснить причину своего отсутствия, продолжил: — С тобой все в порядке? С новой книгой не возникло проблем?

— Нет, — выдохнула Оливия. — Кей очень довольна тем, что получилось. — Она заставила себя говорить как можно жизнерадостнее. Отец и мачеха всячески поддерживали ее во время развода и теперь были бы крайне обеспокоены, узнав, что она собирается сделать. — Я… э-э… просто выходила в магазин.

— Понятно, — Мэттью Пьятт успокоился. — Послушай, мы с твоей мамой хотели бы пригласить тебя на ужин. — Он всегда называл ее мачеху матерью. В конце концов, Элис действительно заменила Оливии мать, когда девочке еще не было пяти. Нужно кое-что обсудить, да к тому же мы с тобой уже пару недель не виделись, так почему бы не убить одним выстрелом двух зайцев?

— Папа… — Оливию совсем не вдохновляла эта идея. После тяжелого дня она рассчитывала свести свои усилия к разогреванию пиццы в микроволновой печи, а потом просто устроиться на диване с бутылкой хорошего вина. Кроме того, ей требовалось некоторое время, чтобы обдумать дальнейшие действия. А от родителей так сложно что-то скрыть… — Давай в другой раз, ладно?

— Значит, что-то случилось, — с присущей ему проницательностью констатировал отец. — Дорогая, поделись со мной. Оливия вздохнула.

— Хорошо, — сдалась она. — Я приеду к ужину. Только приму душ и переоденусь. Буду к восьми часам.

Семья Пьяттов жила в Чизвике, в двух шагах от станции. Оливия сильно разволновалась, сходя с поезда в Гроув-Парке. В течение четырех лет своего замужества она каждый вечер приезжала сюда, возвращаясь домой после работы. Сейчас успокаивало то, что особняк ее родителей находился в противоположном направлении. К добротному строению, спрятанному за двойными створками ворот, вела мощенная камнем подъездная аллея.

Дверь открыла мачеха Оливии.

— Лив, дорогая моя! — Элис Пьятт нежно поцеловала падчерицу в щеку. — Твой отец только что спустился в подвал за вином.

Оливия отдала мачехе пальто и вошла в гостиную. В камине горел огонь, и она с благодарностью подсела к нему поближе.

— Что ты хочешь выпить? Шерри или джин с тоником? — предложила Элис.

— А мне понадобится подкрепление? Ты хорошо выглядишь. Это новый оттенок помады?

— Ты угадала, но от вопросов отца тебе так просто не уйти, — улыбнулась Элис. — Между прочим, сама ты выглядишь довольно изможденной. Что-то не так, да? Твой отец редко ошибается.

Оливия вздохнула.

— В принципе, ничего не случилось, — сказала она, жестом отказываясь от шерри. — И… со мной все в порядке, просто я слегка нервничаю.

Элис пожала плечами и сделала глоток шерри. Глядя на мачеху, Оливия не могла не признать, что той можно дать гораздо меньше ее лет. Насколько она помнила, волосы Элис всегда были именно такого пепельного оттенка, и, хотя сейчас их цвет поддерживался искусственно, облик мачехи вот уже много лет неизменно сохранял мягкость и женственность.

— Скорее всего, отец тревожится не без основания, — заметила Элис, вытягивая вперед обтянутые шелком ноги. Их формой можно было восхищаться, и Элис никогда не скрывала столь завидное достоинство. В свои пятьдесят пять, имея супруга на десять лет старше, она выглядела моложе его на все двадцать, и Оливия втайне всегда завидовала соблазнительным изгибам ее фигуры.

— Мне… предложили новую работу, — начала она, решив, что будет проще сначала обсудить вопрос с мачехой. — Я не уверена, стоит ли за нее браться. Если соглашусь, то мне придется вылететь в Соединенные Штаты.

— В Соединенные Штаты! — воскликнула Элис, но больше ничего не успела сказать, потому что в комнату вошел Мэттью Пьятт и наклонился, чтобы поцеловать дочь.

— Что там насчет Соединенных Штатов? Ты же не собираешься переехать в Нью-Йорк, правда?

— Конечно, нет! — Оливия старалась сохранять спокойствие, выжидая, пока отец устроится на подлокотнике кресла, в котором сидела его жена. — Просто… появилась возможность поработать в Лос-Анджелесе.

— И этим-то занята твоя головка, да? — Мэттью Пьятт вытянул к огню ноги и сощурил глаза. — Признаюсь, я бы не одобрил, если бы ты стала там жить. Молодая женщина, одна, в таком легкомысленном городе…

— Я же не ребенок, папа! — Оливия пожалела, что отказалась от шерри: сейчас ей было бы чем занять руки. — Проблема вовсе не в Лос-Анджелесе.

— Ага, — кивнул отец. — Ты волнуешься о нас, так ведь? Что ж… — он обнял жену за плечи. — Об этом мы и хотели с тобой поговорить. Ты знаешь, что у Элис есть сестра, которая живет в Новой Зеландии? Так вот, она пригласила нас к себе на пару месяцев. Мы беспокоились о том, как ты будешь тут без нас, но поскольку ты уезжаешь…

— Ты ведь не против, Лив?

Элис взволнованно подалась в ее сторону, и Оливия поняла, что надо их успокоить. Но вообще-то ей стало немного обидно. Как будто все обстоятельства разом обернулись против нее.

— Разумеется, нет, — сказала она, и на лице Элис отразилось облегчение.

— А чью биографию ты собираешься написать в этот раз?

Поинтересовался отец, когда его жена вышла из комнаты, чтобы проверить на кухне ужин.

— Дианы Харен, — бесцветным голосом произнесла Оливия. — Но я еще не приняла окончательного решения, — поспешно добавила она, видя, что отец побагровел от ярости. — Не смотри на меня так, папа! Это великолепная возможность. И… и они с Ричардом разводятся.

— Так вот чем ты обеспокоена! — взревел отец. — А я-то гадал, почему мы тебя не видим и не слышим.

— Неправда, — обиделась Оливия. — Папа, я только сегодня все узнала, честное слово. До этого я заканчивала предыдущую книгу, про Сьюзан Говард, и только поэтому никак не могла к вам выбраться.

Мэттью Пьятт глубоко вздохнул, приходя в себя.

— Даже если так…

— Я же говорю: еще ничего не решено, — спокойно произнесла Оливия, убирая за ухо золотистый локон. Она всегда закалывала волосы в аккуратный пучок, собираясь на работу, но в этот вечер соорудила на голове довольно забавный хвостик.

— Но ты вот-вот согласишься. Теперь я уже не уверен, что хочу куда-то ехать, — простонал он. — Ведь ты собираешься общаться с этой свиньей! Лив, наверняка найдется что-то другое, чем ты можешь заняться. Неужели ты не понимаешь, что эта женщина просто хочет использовать тебя, чтобы было кому подставить плечо Ричарду, когда она его выставит за порог?

— Давай закроем тему, папа, — попросила Оливия. — Я обязательно сообщу тебе, какое решение приму.

— А что насчет Генри? — невинно поинтересовалась Элис, когда муж изложил ей новости, принесенные Оливией, и девушка оценила такт, с которым ее мачеха старалась поднять настроение Мэттью.

— За ним приглядит моя соседка, — заверила ее Оливия. — Конечно, если я вообще уеду, — добавила она, нервно улыбнувшись. — Ты права: разве я могу забыть о втором самом важном мужчине в моей жизни?

— А кто первый? — тут же спросил отец.

— Ну, конечно же, ты, папа, — улыбнулась девушка, обменявшись с мачехой заговорщическим взглядом.