Английская роза

Глава вторая

Оливия вновь стала перебирать в уме все аргументы, говорившие в пользу отказа от предложения Дианы, уже находясь на борту самолета, который направлялся в сторону Лос-Анджелеса.

Прошел месяц с тех пор, как она приняла предложение Кей, и все это время Оливия посвятила сбору информации о прошлом Дианы, разговаривая с ее бывшими соседями. Немало удивлял тот факт, что люди сохранили об этой женщине самые теплые воспоминания. Если Оливия создала для себя образ Дианы как испорченного и эгоистичного человека, то соседи и одноклассники запомнили ее щедрой, добросердечной, всегда готовой оказать посильную помощь любому, кто об этом просил. Оливия выслушала десятки историй о том, как Диана выручала своих друзей, одалживая им деньги и поддерживая морально. Люди утверждали, что успех не вскружил Диане голову. Она всегда была немного взбалмошной, признавали они, но никогда не забывала своих друзей и свои корни.

Она была старшей среди семи детей, и детство ее прошло в ужасающей нищете. У матери, которую соседи охарактеризовали как трудягу, не оставалось времени на детей, и на плечи Дианы легла ответственность за братьев и сестер.

С самого начала выдающаяся красота Дианы привлекала к ней внимание, и она очень рано познакомилась с сексуальной стороной жизни. Известность же пришла к ней после того, как в пятнадцать лет она понравилась пожилому богатому мужчине. Однажды он отвел девочку в шикарный ресторан, где ее заметил известный фотограф, занимавшийся в тот момент поисками «лица восьмидесятых».

Все остальное, как говорится, история, но Оливия подозревала, что несколько следующих лет оказались для Дианы нелегкими, и, хотя Оливии было неприятно в этом признаваться, она начинала по-другому относиться к объекту своего исследования.

Тем не менее, работа только выигрывала от такого положения вещей, поскольку биография должна быть беспристрастной, и Оливию радовало, что проведенное расследование помогло ей изменить свое мнение. Оставалось выяснить, почему Диана выбрала именно ее для своего жизнеописания. Как знать, возможно, ей действительно понравилась биография Эйлин Кьюзак?

Как бы там ни было, самолет приближался к аэропорту Лос-Анджелеса. Внизу простирался огромный город, и путь назад был отрезан. Оливия заключила контракт — теперь нужно забыть о Ричарде и целиком сосредоточиться на работе.

Самолет мягко подъехал к овальному зданию аэропорта, блестевшему в лучах солнца. Оливии показалось невероятным, что она улетела из Лондона во время обеда, а здесь все еще без четверти четыре.

Пассажиров направили в коридор, в котором работал кондиционер, и они оказались перед паспортным контролем. Подобно остальным, время до получения багажа Оливия посвятила наблюдению за окружающими людьми.

Она узнала несколько известных лиц, путешествовавших, видимо, первым классом, и была удивлена отсутствием интереса к ним со стороны публики, но потом заметила за колоннами аккуратно пристроившихся телохранителей.

Повертев головой, Оливия вдруг обнаружила пристально смотревшего на нее незнакомого мужчину. Внимание постороннего человека лишний раз напомнило ей о том, как она беззащитна в чужой стране.

Секретарша Дианы отправила Оливии факс, обещая встретить ее в аэропорту. В любом случае можно взять такси: адрес Дианы ей известен и она давно вышла из детского возраста.

В самом деле, грустно рассуждала Оливия, ее высокий рост отпугнет любого мужчину. Да и в своей физической силе она не сомневалась: увлекалась плаванием и велосипедным спортом. В принципе ей нечего бояться.

К тому же воображаемый противник, видимо, потерял к ней интерес. Теперь он вглядывался в ленту транспортера, которая в скором времени должна была вывезти их багаж, и Оливия, в свою очередь, принялась изучать незнакомца.

Крупный, с темными волосами, он двигался с ленивой, полной затаенной силы грацией, так отличавшейся от мускулистой мощи киногероев, которых с завидным постоянством тиражирует Голливуд. Привлекательность этого мужчины заключалась скорее в резкости черт, нежели в их правильности. Глубоко посаженные глаза под черными бровями, узкие скулы и тонкие губы; морщины на лице свидетельствовали о жизненном опыте.

Кто он такой? Вряд ли кинозвезда, хотя поблизости прогуливался другой мужчина, который вполне мог сойти за телохранителя. Впрочем, это ее не касается. Кем бы он ни был, она его явно не интересует, и вряд ли они хоть когда-нибудь встретятся снова.

В это время из-за занавесок, как по волшебству, стали появляться чемоданы. Спутник того, кто привлек внимание Оливии, взял с ленты транспортера большой черный портплед, перекинул его через плечо, и оба мужчины направились к выходу.

Следовательно, они прибыли тем же рейсом, что и Оливия. И что из того? Они не имели к ней никакого отношения. Пора заняться собственным багажом: в начале ленты как раз обозначился один из ее чемоданов.

— Вы случайно не мисс Пьятт?

Незнакомый голос был удивительно чувственным и мгновенно вызвал в подсознании образ жарких, страстных ночей и загорелых обнаженных тел, переплетенных под покровом влажных простынь…

Рассердившись на мужчину, который так разжег ее воображение, Оливия оглянулась и обнаружила, что он не только не ушел, как она думала, а стоит прямо перед ней.

— Я… — Оливии пришлось сглотнуть, потому что от неожиданности у нее пересохло в горле. Да, я Оливия Пьятт. — После развода с Ричардом она взяла свою девичью фамилию. — Мисс Харен попросила вас встретить меня?

— Не совсем так, — ответил ее собеседник, и в уголках его тонких губ появилась улыбка. — Диана сообщила мне, что вы летите этим рейсом.

— Вы тоже летели из Лондона? — спросила Оливия, как будто сама не знала ответ.

Наверное, он был уроженцем Калифорнии, это объяснило бы его акцент и великолепный загар.

— Да. — Он бросил взгляд в сторону своего спутника, который терпеливо ожидал конца разговора. — Мы с Би Джеем часто путешествуем. Впрочем, вам я этого не рекомендую.

— Из-за разницы во времени? — уточнила Оливия, заметив, что багажная лента начинает повторный круг. — Извините, мне нужно забрать свои чемоданы.

— Я их возьму.

Ее новый знакомый поднял тяжелый чемодан с ленты и поставил рядом с Оливией. В джинсах и хлопковом пиджаке ему было несравнимо легче двигаться, чем ей в ее замшевом костюме.

— Это все? — спросил мужчина, и она не сразу сообразила, что он имеет в виду. — Ваш багаж, — напомнил он.

Оливия поняла, что ведет себя крайне глупо, ведь он всего лишь пытается помочь.

— Э-э… нет, есть еще один чемодан, — поспешно сказала она и посмотрела на второго мужчину, который все еще стоял на том же месте с вещами в руках. — Послушайте, я не хочу вас задерживать. Наверное, ваш друг вот-вот потеряет терпение.

— Би Джей! — Ее собеседник тоже бросил взгляд в сторону своего спутника, потом повернулся к Оливии и одарил ее ленивой улыбкой: — Не волнуйтесь. Здесь, внутри, гораздо прохладнее, чем на улице.

— Да, конечно… — Расстегнув тугие манжеты пиджака, Оливия завернула их, чтобы освободить запястья. — Как вы думаете, секретарша мисс Харен будет ждать снаружи? Она обещала меня встретить.

— Бонни Лавлейс? Она, должно быть, в зале прилетов. Когда мы выйдем, я вам ее покажу.

Оливия закусила губу.

— Надо понимать, вы друг мисс Харен.

— Черт, ну да. Извините, я не представился: Джо Кастельяно. Я, так сказать, вложил определенные средства в карьеру Дианы.

— Рада познакомиться, мистер Кастельяно, — сказала Оливия, пожав его протянутую руку и размышляя, появляется ли Джо в резиденции Дианы в Беверли-Хиллз.

Было бы неплохо, если бы он заглядывал туда почаще.

Тут показался ее второй чемодан. Ухватившись за ручку, Оливия едва не согнулась пополам под неожиданной тяжестью.

— Позвольте, — коротко сказал Джо, и она почувствовала, что он начинает терять терпение. Поставив чемодан на пол, Кастельяно подозвал носильщика с тележкой. — Теперь мы можем идти?

— Разумеется!

Таможенный контроль они миновали без всяких проблем. Оливия вдруг подумала, что ее новый знакомый вполне может оказаться продавцом наркотиков и использовать ее в качестве прикрытия. Что-то ее воображение слишком разыгралось: нельзя же зачислять Джо в стан итальянской мафии только из-за его фамилии.

Оливия почти сразу увидела свое имя на табличке, которую держала в руках женщина, стоявшая в самом конце длинного ряда встречающих.

— Наверное, это мисс Лавлейс, — обратилась Оливия к своему спутнику, указывая на крашеную блондинку с измученным выражением лица.

Несмотря на усталый вид, ее макияж выглядел безупречно. Оливия решила, что ей, скорее всего, около сорока лет, однако ее юбка была значительно короче любой из тех, что носила сама Оливия.

— Да, это Бонни. Только не называйте ее по имени. — Он усмехнулся, глядя на Оливию, и она снова почувствовала, как ее неудержимо к нему тянет. — Здесь у всех очень ранимое самолюбие, помните об этом.

Женщина их заметила, но по ее взгляду Оливия догадалась, что та не видела никакой связи между ней и Джо. Хотя не исключено, что Бонни Лавлейс неправильно истолковала их совместное появление.

— Привет, Джо! — Бонни Лавлейс приветствовала его, как друга, которого давно не видела. Потом ее взгляд подозрительно скользнул в сторону Оливии. — Диана сказала, что ты прилетаешь этим рейсом. Она по тебе скучала. Как прошло путешествие?

— Как обычно, — протянул Джо. Заметив, что носильщик все еще рядом, он вручил ему купюру и добавил, указывая на Оливию и Бонни: — Эти дамы покажут вам, где припаркована их машина.

У секретарши буквально отвисла челюсть.

— Вы мисс Пьятт? — Воскликнула она, а Джо со смешком приобнял Оливию за плечи.

— Кто же еще? Я решил, что сделаю сегодня хорошее дело и передам ее в твои надежные руки, Бонни. — Он кивнул Оливии: — Думаю, мы еще увидимся.

И вышел из зала в сопровождении человека, которого называл Би Джеем, оставив Оливию в полной растерянности. Девушка попыталась разобраться в ситуации. Итак, Джо — друг Дианы. Но ведь с самого начала никто от нее этого не скрывал, почему же сейчас ее охватило такое разочарование?

— Мисс Пьятт, — очнулась Бонни, протягивая ей руку, — простите меня. Я не сразу поняла, что это вы шли рядом с Джо… э-э… с мистером Кастельяно. — Она велела носильщику следовать за собой и, направляясь к выходу, продолжила разговор: — Вы летели вместе? Откуда он узнал, кто вы такая?

— Он помог мне с багажом и, наверное, прочел мое имя на бирке, — после некоторой паузы ответила Оливия, почувствовав странное нежелание обсуждать детали их с Джо знакомства.

— Гм… — Бонни еще раз оценивающе на нее взглянула, прежде чем выйти через стеклянные двери на стоянку позади аэропорта. — Я оставила Мануэля в машине… А вот и он! — Женщина приветливо помахала рукой водителю, стоявшему рядом с огромным «мерседесом». — Здесь так трудно найти место для парковки! В Англии вы тоже сталкиваетесь с этой проблемой?

— Иногда, — рассеянно ответила Оливия, чье внимание приковал гладкий черный силуэт машины, проезжавшей мимо нее. За рулем сидел Джо Кастельяно. Заметив Оливию, он кивнул ей в знак приветствия. — На самом деле у меня нет машины, — продолжила она, собравшись с мыслями. — В пределах Лондона транспортный поток слишком интенсивен, а для более дальних поездок у меня есть старый «харлей — дэвидсон».

— Вы ездите на мотоцикле! — В ужасе воскликнула Бонни, но, успокоившись, добавила: — Впрочем, ваш рост вам это позволяет.

— Да уж…

Оливия терпеливо перенесла двусмысленный комплимент.

Мануэль открыл перед ней дверцу, и она села в салон.

Мягкая кожа, кондиционированный воздух и аромат дорогих духов произвели на нее приятное впечатление. Невероятно, размышляла Оливия, с наслаждением вытягивая длинные ноги. Как удивится мачеха, когда она ей все расскажет! В отличие от отца, Элис видела и положительные стороны принятого Оливией решения. По крайней мере, от этой поездки должны остаться яркие воспоминания.

И тут она сообразила, что за последние полчаса ни разу не вспомнила о своем бывшем муже. Как только Джо Кастельяно впервые с ней заговорил, образ Ричарда мгновенно стерся из ее сознания. Господи! — подумала Оливия, поняв, что недалек тот час, когда состоится их с Ричардом встреча. Она вздрогнула от ужаса при мысли о том, какой может быть его реакция.

Бонни тоже села в машину, а Оливия принялась беззвучно ругать себя: в конце концов, она приехала в Лос-Анджелес по просьбе Дианы и ее не касается, рассердится ли Ричард. Если ему не нравится, как складываются обстоятельства, пусть пожалуется своей жене. Вероятно, это глупо, но знакомство с Джо Кастельяно каким-то образом подняло ее самооценку. Ричард не единственный мужчина на свете, она просто слишком долго нянчилась со своим разбитым сердцем.

— Наконец-то! — Бонни с облегчением вздохнула и посмотрела на девушку. — Аэропорт становится все больше похож на пчелиный улей. Богом клянусь, у меня начнется сердечный приступ, если мне еще, хоть раз, придется отсюда выбираться.

— Мне очень жаль. — Оливия почувствовала себя виноватой. Чтобы отвлечься, она стала наблюдать за Мануэлем, который занял свое место за рулем и включил зажигание. — Спасибо, что встретили меня. Я могла бы взять такси…

— Диана даже слышать об этом не хотела, — перебила ее Бонни. — Так вам понравилось путешествие? Какой фильм вам показывали? В последнее время я могу посмотреть хорошее кино только в самолетах. Все считают, что в таком городе, как наш, невозможно быть не в курсе последних шедевров. Но знаете что? Вместо кинопремьер я все время смотрю телевизор!

— Правда? — удивилась Оливия. — Мне тоже нравится телевидение. — Отказ от привычного просмотра телепрограмм после развода означал бы, что она осталась одна, а ей не хотелось мириться со своим новым положением.

— После рабочего дня в компании Дианы я прихожу домой без сил, — вещала Бонни, не обращая внимания на слова Оливии. Взмахнув холеной рукой, она добавила: — Ничего, вы скоро привыкнете. Иногда мне кажется, что Диана слишком щедра!

Оливия кивнула, но на сей раз промолчала. Мануэль ободряюще подмигнул ей в зеркало заднего обзора, и она улыбнулась. Он явно привык к Бонни Лавлейс.

За тонированными стеклами автомобиля в лучах вечернего солнца поблескивали улицы Города Ангелов. Оливия с нетерпением ждала той минуты, когда можно будет принять душ и переодеться во что-нибудь полегче. Интересно, где ее собираются поселить? Кей ведь сказала только, что всю организационную работу взяла на себя секретарша Дианы. Если повезет, ей предложат остановиться в доме актрисы. По словам Кей, на особняк Дианы стоило взглянуть.

Они двигались на север, минуя бескрайние пригороды, проезжая через такие известные районы, как Марина-дель-Рей и Санта-Моника. Оливия припоминала, что в Санта-Монике был волнорез, и наверняка там занимаются серфингом.

Бульвар Санта-Моника проходил через центр самого роскошного района Лос-Анджелеса. Оливия узнала названия некоторых отелей, мимо которых они проезжали, а Бонни показала ей гигантские буквы «ГОЛЛИВУД», обозначавшие место, ставшее в свое время киностолицей мира.

Район Беверли-Хиллз располагался к западу от Голливуда, но, к недоумению Оливии, машина свернула раньше, чем дорога начала плавно удаляться от шумных торговых кварталов. Несколько поворотов — и перед ними возникли выполненные в мавританском стиле арки, украшающие фасад отеля «Беверли-Плаза».

Оливия все еще восхищалась квадратными колоннами, украшавшими вход, когда Мануэль въехал во двор и остановился перед двойными стеклянными дверями. Рядом мгновенно появился швейцар и услужливо распахнул дверцу автомобиля.

— Добро пожаловать в Америку! — произнесла Бонни, выходя из машины и жестом предлагая Оливии последовать ее примеру. — Надеюсь, вы сможете расположиться здесь со всеми удобствами.

Под словом «здесь» подразумевался номер в пентхаусе. Мануэль передал вещи Оливии служащему отеля, Бонни ее зарегистрировала, причем Оливии почти сразу выдали ключ от номера, из чего девушка заключила, что процесс регистрации был обычной формальностью. Ключ представлял собой пластиковую карточку, которую надо было вставлять в специальную щель на двери. Такую карточку удобнее носить с собой, а ее код менялся с каждым постояльцем.

Никогда еще Оливия не видела апартаментов роскошнее тех, куда ее поселили. Высокие потолки, масса свободного пространства, изящная мебель в нежных зеленых и голубых тонах, окна с видом на раскинувшийся внизу Беверли-Хиллз и скрытые легкой дымкой окрестности — вот где ей предстояло отныне жить.

— Мы находимся позади «Беверли-Уилтшир», объяснила Бонни, назвав в качестве ориентира известный отель. — Внизу вы видите Родео-Драйв.

Оливия догадалась, что от нее ждут восхищения, но в глубине души чувствовала себя обманутой. Девушка уже успела внутренне приготовиться к встрече с Дианой и Ричардом, теперь же все предстояло вновь.

— Вам ведь понравилось? — настороженно спросила Бонни, и Оливия поняла: женщина беспокоится не о ее комфорте, а о том, что скажет Диана, если узнает, что гостья осталась недовольна. — Посмотрите, — она открыла вторую дверь, — это спальня. А вот тут ванная комната, здесь есть ванна с минеральной водой и джакузи.

— Очень мило, — отозвалась Оливия.

Каким бы шикарным ни был номер, она не чувствовала себя в нем как дома: маленький скромный отель подошел бы ей гораздо больше.

— Гостиница может предоставить вам компьютер, — добавила Бонни. — Диана велела мне держать с вами связь на случай, если вам что-нибудь понадобится. Она решила, что здесь вы сможете со всеми удобствами приступить к работе.

И не действовать ей на нервы.

Оливия не произнесла этого вслух, но, когда Бонни отвлеклась, чтобы дать на чай служащему, с иронией огляделась вокруг. Так вот ради чего Ричард ее бросил! Ради роскошного стиля жизни. Чего же стоили его обвинения в том, что она не может родить ему детей? Ведь они с Дианой тоже не обзавелись потомством.

— Вам нужна помощь, чтобы распаковать вещи?

Служащий ушел, и Бонни смотрела на Оливию уже с плохо скрываемым раздражением. Видимо, она ожидала от гостьи другой реакции. Интересно, знает ли она, что муж Дианы в свое время был женат на Оливии?

— Нет, — ответила девушка, снимая замшевый пиджак. — Э-э… спасибо, — как бы спохватившись, добавила она. — Вы были очень любезны.

— Что ж, хорошо. — Бонни со сдержанной улыбкой еще раз осмотрела помещение. — Можете отдохнуть, а потом заказать себе обед в номер. У вас будет достаточно времени, чтобы хорошенько оглядеться, когда ваши тело и дух договорятся между собой.

Оливия кивнула: она чувствовала, что у нее кружится голова. Возможно, Диана поступила правильно, не поселив ее у себя дома. Оливии не раз еще захочется уединиться в собственных апартаментах. Конечно, когда она к ним привыкнет. А сейчас усталость просто валила ее с ног.