Астрал (Фбр-триллер, №20) (Кэтрин Коултер) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 4)

КОТТЕДЖ МИССИ

МАЛИБУ

Поздно вечером в среду

Когда Дэниел и Кэм вошли в гостиную Мисси, то увидели ее и Дока, сидящих на диване, склонив головы друг к другу, с ноутбуками на журнальном столике перед ними.

«Ты знал, что он будет здесь?» — тихо спросил Дэниел, ставя в дверной проем большую картонную коробку с бумагами из дома Деборы.

«Нет, но это даже к лучшему, экономит нам время». Кэм изучала измождённое лицо Марка Ричардса. Он выглядел почти смертельно больным, ему требовался лишь небольшой толчок в загробную жизнь. Когда он снял очки и посмотрел на неё, она увидела кое-что ещё. Пристальный, даже свирепый взгляд, и она поняла, что, несмотря на горе, у него теперь есть миссия – найти убийцу Деборы.

Они вышли вперёд. «Привет, Мисси. Доктор Ричардс, я рад, что вы здесь.

Я привезла коробку с бумагами Деборы, чтобы отнести их вам.

Мисси убрала длинную прядь волос со щеки и заправила её в хвост. Она одарила Дэниела ослепительной улыбкой. «Привет».

Он кивнул ей, улыбаясь. «Привет, ты».

Мисси повернулась к Кэму. «Мне позвонил Док, чтобы рассказать о Деборе, мы разговорились, и я пригласила его к себе. Надеюсь, всё в порядке, Кэм. Я же сказала ему, что мы сосредоточены на прослушивании Деборы. Что в коробке?»

«Бумажные записи Деборы. Их много. Там, вероятно, все её прослушивания за несколько лет. Всё, что вы нам расскажете, очень нам поможет, док».

Мисси легонько положила ладонь на плечо Дока, выражая поддержку и утешение. «Хорошо. Мы как раз начали обсуждать мои прослушивания и те контакты, которые я тебе дала. Мы знаем много общих людей, что делает…

Конечно, это разумно. Жаль, что у нас нет её мобильного, чтобы помочь. Доктор сказал, что эти контакты можно получить через телефонную компанию.

Док наконец поднял голову и кивнул им. «Агент Уиттьер». Он посмотрел на Дэниела. «Кто вы?»

Мисси сказала: «Извините, это детектив Дэниел Монтойя из участка Лост-Хиллз. Он и Кэм работают вместе. И они позволяют мне им помогать». Она говорила как гордая мама.

Кэм сказал: «Док, как и сказала Мисси, мы рассматриваем возможность того, что смерть Деборы, как и все убийства, могут быть каким-то образом связаны с профессиональным соперничеством. Тот факт, что Дебора вела учёт, окажет нам большую помощь».

«И я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам», — сказал Док и осекся, как будто произнести еще несколько слов было для него выше сил.

Чтобы дать ему время собраться, Кэм и Дэниел посмотрели на список, который Мисси составляла на планшете. Дэниел сказал: «Итак, это актрисы, которых Дебора обошла на прослушиваниях. Вижу, они были ещё в прошлом году. Давайте пройдёмся по списку и посмотрим, сможем ли мы сузить временные рамки».

Кэм сказал: «Мы также сузим список по степени важности. Например, я не думаю, что прослушивание для рекламы ополаскивателя для полости рта будет релевантным».

Мы ищем роли в кино и на телевидении».

Она увидела, что Док взял себя в руки, и протянула ему листок бумаги, датированный тремя месяцами ранее, – запись Деборы о прослушивании на роль в комедийном сериале. Он взглянул на её аккуратный почерк и сглотнул.

«Помнишь это прослушивание, Док? Похоже, это была серьёзная роль в «Зоне комфорта» , комедийном сериале, кастинг на осенний пилот. Не знаешь, она его выиграла или отказалась от роли ради чего-то другого?»

Он медленно покачал головой. «Я бы знал, если бы она получила такую роль.

Она бы взяла, я уверен. Погоди, кажется, я помню, как она говорила об этом, но, с другой стороны, она постоянно говорила о своих прослушиваниях, переживала из-за них. Это продолжалось и продолжалось, их было так много». Он сглотнул. «Извини, я немного не до конца понимаю. Пожалуйста, дай мне ещё её пластинок, может, какая-нибудь из них будет особенной. Тяжело думать о прослушиваниях, теперь это кажется таким пустяком». Он беспомощно посмотрел на неё.

«Расскажите нам о том, как Дебора получила роль в фильме «Наследный принц ».

«Откуда вы об этом знаете?»

Кэм улыбнулся. «Мы часто берём интервью, док. Мы знаем, что она была в Италии на съёмках две недели».

Он кивнул. «Да, и она вернулась домой около двух недель назад. Остальная часть съёмок должна была пройти в студии. Это всё, о чём она могла говорить, когда получила эту роль. Я не хотел, чтобы она согласилась, ведь ей нужно было провести две недели в Италии. Но хотите знать, кого она обошла?

Думаешь, где-то есть какая-то сумасшедшая актриса или ее парень?

«Это теория», — сказал Дэниел.

«Извините, я не знаю. Она не указала в своих записях, кого она обошла».

Дэниел просматривал папку, на которой были нарисованы огромные красные звезды . Наследный принц был на самом верху. Он пробежал глазами по нему и покачал головой. «Там ничего не сказано. Придётся узнать эти имена на кастинге».

Док смотрел на свои руки, сцепленные между коленями. «Мы пили шампанское, не в тот вечер, потому что мне нужно было быть в больнице. Но на следующий вечер мы выпили целую бутылку, и она съела бургер. Большой двухэтажный бургер со всеми приправами, как она любила. Помню, Деб сказала мне, что это её последняя роскошь. Ей нужно было сбросить пять фунтов до начала съёмок. Ей приходилось быть такой худой, что меня это бесило». Он помолчал, снова сглотнул.

«Посмотрите на все эти красные звёздочки. Она обожала свои красные звёздочки. Она даже наклеивала их на погашенные счета». Он посмотрел на листок бумаги. «У неё было две недели на подготовку, прежде чем она отправилась в Италию на съёмки». Он встретился с ними взглядами. «Эта роль значила для неё всё».

Мисси, казалось, хотела что-то сказать, но Кэм покачала головой.

«Итак, она отправилась в Италию», — спросил Кэм.

«Да, я знал, что для нее это значит столько же, сколько для меня медицинская практика.

Я знал, что она вернется ко мне, но прошло целых две недели, слишком долго. — Он остановился, опустил голову, и Кэм увидел, что его руки сжаты в кулаки.

Мисси сказала: «Роль так много, что они часто идут одна за другой, но я только что поняла, что не рассказала тебе о роли, которую я потеряла из-за Конни, где-то в марте этого года, незадолго до её гибели. Мне позвонили и предложили роль. Точная дата у меня в ноутбуке».

Кэм спросил: «Ты приняла участие?»

«Я не смог. У меня уже была запись, и я не мог выбраться. Но мне было жаль, что я пропустил».

Дэниел спросил: «Мисси, ты помнишь, что это была за роль?»

«Конечно, это была небольшая, но колоритная роль младшей, чопорной сестры байкерши в фильме «Подливка» . Фильм выйдет этой осенью».

«Док, вы помните, Деборе предлагали эту роль?»

Он поднял голову. «Простите, агент, я не помню, чтобы она вообще проходила прослушивание на эту роль. Я помню, как Деборе предлагали работу, когда другие актрисы по какой-то причине не могли её взять. Это происходит постоянно». Он невидящим взглядом посмотрел мимо Кэма. «Если есть причина, по которой вы так сосредоточены на прослушиваниях Деборы, то я её не вижу».

«Помнишь вечеринку полгода назад в доме продюсера на Голливудских холмах? Ты взял Дебору, потому что она хотела пообщаться с влиятельными людьми Лос-Анджелеса? Например, с Теодором Маркхэмом?»

Бледное лицо Дока вспыхнуло от презрения и гнева. «О да, я помню.

Все эти напыщенные, высокомерные снобы, пирующие на этих великолепных молодых женщинах. Для них это было словно шведский стол – словно кучка дегенеративных шейхов, осматривающих очередную поросль девушек из гарема. Мне было противно, я с нетерпением ждал, когда же Дебора уберётся оттуда. Помню, там была Конни Моррисси. Я её плохо знал, но они с Деборой были… ну, знакомыми. Помню, Конни пыталась утащить меня, чтобы этот извращенец-продюсер поглазел на Дебору, возможно, сказал ей, что сделает её звездой, всё это время надеясь, что сможет воспользоваться своим положением, чтобы залезть ей в трусики. Раз уж мы ищем убийцу, любой из этих развратников был бы в моём списке первым.

«Ты помнишь Теодора Маркхема?» — спросил его Дэниел.

«Да, он был одним из худших, я это поняла, взглянув на него. Он висел на Конни. Помню, Дебора говорила, что не знает, спит ли с ним Конни, но мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что он именно тот, кто умеет этим пользоваться. Теперь, когда Конни нет, он, наверное, спит с какой-нибудь другой молодой актрисой».

Мисси сказала: «Подожди-ка, Док, я помню ту вечеринку. Конечно, некоторые ребята в этом бизнесе были на грани, и чем больше они пьют, тем сильнее становится алкоголь. Это профессиональный риск. Никому из нас это не нравится, но большинство из нас учатся с этим справляться».

«Очевидно, она не справилась. Знаете, она винила меня? Меня! Я просто хотел защитить её от этих самодовольных извращенцев, а она обозвала меня собакой на сене, сказала, что больше никогда не возьмёт меня с собой. Всё дело было в налаживании связей, налаживании связей, а я вёл себя как сумасшедший. Мне стоит открыть глаза, потому что то же самое происходит везде, включая больницу…

Разве я не видел мужчин-врачей, пытающихся затащить медсестер в постель?» Он

фыркнул. «Как будто на это есть время. Или силы, мы вечно без сил». Док потёр лоб, и вдруг его глаза наполнились слёзками.

«Да, мы ссорились из-за этого, но больше никогда не будем. Дебора больше не пойдёт на голливудские вечеринки, ни со мной, ни без меня». Он посмотрел Кэму в глаза. «Она мертва. Она больше ничего не сделает».

Кадиллак Бар и Гриль

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

СРЕДА, РАННИЙ ВЕЧЕР

Делси Фристоун испытывала подобные чувства к мужчине лишь однажды: она была настолько сосредоточена и взволнована встречей с ним, что все остальное в мире не имело для нее значения.

Ладони у неё были влажными, а в животе всё перевернулось. Не помогало и то, что она вспомнила, как впервые почувствовала то же самое из-за своего бывшего мужа-преступника.

Она в который уже раз взглянула на часы. Пять вечера – ровно в то время, когда она назначила встречу с Робом Расмуссеном после их импровизированного обеда накануне, который внезапно оборвался, когда Робу позвонили с работы и пришлось уйти. Она не могла вспомнить, что они сказали друг другу, это было просто неважно.

Ей нужно быть осторожной, просто необходимо. Она больше не глупый ребёнок.

Она сама выбрала гриль-бар «Кадиллак». Они выпьют пива и спокойно поговорят, посмотрят, реально ли это безумное влечение, есть ли в нём смысл. Они немного узнают друг друга, поймут, совместимы ли они. Она покачала головой, гадая, что же именно в нём вызывало у неё такие чувства.

Делси замерла в дверях, уставившись на толпу государственных служащих, только что вышедших из кабинета, уже кричащих и улюлюкающих. Почти всем было меньше тридцати, и они были счастливы и шумели. Должно быть, они праздновали победу, возможно, был принят спорный законопроект.

Она увидела его сидящим в боковой кабинке, в одиночестве, с бутылкой своего любимого пива «Брау Пэйл», в руках. Сердце у неё дрогнуло при виде его.

Это было безумие, но не имело значения: она знала, что ей конец.

Роб поднял взгляд и увидел её. Его взгляд встретился с её, его очаровательная улыбка расцвела шире. Он вскочил так быстро, что чуть не опрокинул свой эль, и вышел из кабинки. Добраться до неё было трудно, столько счастливых людей стояло на пути.

И вот он стоит перед ней, всё ещё широко улыбаясь, его зелёные глаза блестят и горят – она не могла этого не заметить. Он был невероятен: высокий, подтянутый и в отличной форме, великолепен, да, именно таким он и был, просто великолепен.

«Привет». Казалось, ей некуда было пускать слюни.

«Привет, — сказал Роб и взял её за руку. — Посмотрим, смогу ли я провести тебя через эту правительственную толпу. Неудивительно, что политики нанимают их молодыми в Вашингтоне. Они пашут как проклятые, тусуются, как мальчишки из студенческого братства, и выгорают к тридцати».

Делси было все равно, были ли это щенки, освободившиеся из приюта.

Музыкальный автомат заиграл на полную громкость, и Делси включила мозги. Она потянула его за руку. «Слушай, они играют одну из моих песен — нет, не любимую, я имею в виду ту, которую я сама написала для друга».

«Вы это написали?»

«Да. Название — Bongo Beat . Тебе нравится?»

«Нравится? Я уже притопываю ногами. Жаль, что ещё рано танцевать.

Ты хороший танцор?

Она ухмыльнулась ему. «О, да. А ты?»

«Мои движения легендарны».

Он проводил ее, смеясь, до своего столика и заказал ей бутылку светлого эля у затравленного официанта, который закатил глаза, увидев преграждавших ему путь правительственных служащих.

Робу достаточно было взглянуть на её лицо, и слова полились рекой. «Вчера за обедом я надеялся, что это какое-то помрачение сознания или странная временная галлюцинация, но это не так. Ты невероятная, Делси, невероятная. Ты красивая; ты умная; ты забавная. А твой талант? Ты меня просто поражаешь». Он замолчал и уставился на её сияющее лицо, на её расширенные зрачки.

«Спасибо. Мой брат считает меня идиотом. Я мог говорить только о тебе».

Он протянул руку, красивую руку с длинными сильными пальцами и короткими полированными ногтями, такими же, как у него. Она, не колеблясь, вложила свою руку в его. Он сказал: «Ненавижу это место. Я хочу уйти, я хочу, чтобы ты — мы — были одни, понятно?»

«Да, хорошо».

Он бросил двадцатку на стол и потянул её сквозь хохочущую толпу к тротуару у гриль-бара. Он прижал её к себе.

Наклонился и поцеловал её. Люди расступались, чтобы обойти их.

Раздался свист, а затем женский голос сказал: «Я ревную, иди домой».

«Нет», — сказал парень. «Иди найди комнату».

Делси отстранилась, увидела, что женщина улыбается ей, и улыбнулась в ответ.

Она посмотрела на Роба. «Хорошая идея», — сказала она, и ничего больше.

«Отель Gibson находится в следующем квартале».

Они пошли к отелю, держась за руки, и Делси отошла от него, пока он шёл регистрироваться в небольшом ультрасовременном вестибюле. Люди толпились вокруг неё, все разговаривали, но она их почти не видела и не слышала.

Вся ее жизнь была сосредоточена на нем, только на нем и на том, что она собирается с ним и сделать.

Он снова был рядом с ней, держа в руках ключ-карту. Он взял её за руку, и они почти побежали к лифту. Вместе с ними в лифт вошли две пожилые пары. Женщины бурно разговаривали, держа в руках множество пакетов с покупками, и в руках их мужей тоже. Они явно хорошо провели время. Но она знала, что её ждёт ещё больше.

Оказавшись в тускло освещённой комнате, Роб схватил её, поднял и положил на спину на большую двуспальную кровать. Он навис над ней, целуя, и она ответила ему поцелуем, запустив руки ему в спину, в его волосы. Он прошептал: «Ты уверена?»

Она посмотрела на него прямо. «Наверное, мне не следовало бы этого делать, но да, я более чем уверена. Если ты снова меня не поцелуешь, я сделаю тебе больно».

Он засмеялся, поцеловал ее и лег на нее сверху, и это было только начало.

Горничная, готовившая номер ко сну ранним вечером, остановилась у двери, подняв руку, чтобы постучать. Она услышала стоны и смех, какие-то слова, которые не могла разобрать. Она улыбнулась. Она оставила дюжину шоколадных подушечек у двери, положив их на два полотенца.

Делси лежала на спине, раскинув ноги, волосы спутались, обвив голову, половина одежды всё ещё была на ней. Роб лежал рядом, они оба тяжело дышали, его рука сжимала её руку. Она чувствовала себя безумно довольной и счастливой. Она чувствовала себя пресыщенной.

«Я не хочу, чтобы время тянулось. Я хочу, чтобы оно остановилось, прямо здесь и сейчас».

«Это было бы хорошо», — сказал он низким и хриплым голосом. «Какое у тебя второе имя?»

«Вера. А какая у тебя?»

«На север, в честь дяди из генеалогического древа Расмуссенов. Старик оставил моему отцу кучу денег, меньше чем за два дня до моего рождения. Твоего брата зовут Хаммерсмит. Почему твоя фамилия другая?»

«Я была замужем один раз, минут тридцать. Он был преступником, но мне очень нравилось его имя, поэтому я его и оставила». Она улыбнулась, повернувшись, чтобы удержать равновесие на локте над ним. «Я в ужасном состоянии».

Он поднял руку и провел ею по ее волосам, распутывая некоторые из них.

«До вчерашнего дня я не знал о твоём существовании. А теперь я хочу, чтобы ты всегда был у меня на виду. Я был жалок, всё, что я мог делать, это думать о тебе и ухмыляться, как дурак, когда мне нужно было работать. Мои ребята знали, сволочи.

Мне не терпелось тебя увидеть. Я хотел позвонить тебе через час после твоего ухода, но не знал ни номера твоего мобильного, ни где ты. Я не собирался звонить Савичу или твоему брату. Они могли меня застрелить.

Он наклонился, поцеловал её и начал расстёгивать её блузку. «Не понимаю, как я мог оставить тебя полураздетой. Это как съесть только половину куска торта». Он посмотрел на её длинные голые ноги. Его пальцы замедлили движение.

«Делси, я не хочу, чтобы ты думала, что я постоянно так делаю, понимаешь, укладываю женщину в постель с первой минуты знакомства. Я не такой. Мне не хотелось этого, и это правда. Но ты другая, и я знаю, что для тебя это тоже необычно. Твои глаза зелёные, как мои, только они темнее, красивее».

Дальше всё пошло медленно и сладко. Всё было правильно.

Делси уснула, положив голову ему на плечо и положив ладонь ему на живот.

Они поговорят, но позже, гораздо позже.

КОТТЕДЖ МИССИ

МАЛИБУ

Среда, вечер

Кэм листала страницу за страницей с заявками на прослушивания от сотен кинокомпаний на фиолетовом ноутбуке. Некоторые были выделены красным, а десятки были отредактированы и зачеркнуты чёрным, чтобы она не могла их прочитать.

Она услышала голос матери, говорящей, что эти записи нужно заполнить чёрными чернилами, иначе как она сможет найти убийцу? Некоторые красные буквы начали кровоточить, покрывая экран, а затем фонтаном стекая вниз, оставляя кровавые ленточки на фиолетовой клавиатуре. Она знала, что это ключевое прослушивание, то самое, которое даст ей важную подсказку, но сейчас она не могла прочитать его, так много было крови. Мать говорила за её спиной, говоря, что она всё испортила. Окровавленная страница, должно быть, вылетела, потому что она услышала, как она тихо ударилась о стекло в окне, но потом поняла, что это не бумага, а что-то другое. Кто-то был снаружи, пытался проникнуть внутрь.

Она резко проснулась, ее сердце колотилось, дыхание было слишком частым и тяжелым.

Она начала сбрасывать простыню и вскакивать на ноги, когда её тренировка дала о себе знать. Она лежала неподвижно и прислушивалась. Она услышала это снова: что-то задевало окно спальни. Она оставила его приоткрытым, чтобы впустить тёплый ночной воздух, и кто-то заглядывал внутрь. Он мог легко открыть окно и залезть внутрь. Чтобы убить её? Нет, не меня. Мисси. Он был здесь .

Сериал был снаружи .

Медленно, бесшумно она протянула руку и потянула за ручку ящика прикроватной тумбочки, осторожно выдвинув его. Она просунула руку внутрь, ощутив утешающую сталь своего «Глока». Легко, легко — она вытащила его из ящика. Ей не нужно было передергивать затвор, пуля оставалась в патроннике.

Она дышала тихо и тихо, полностью сосредоточившись, и сползла с кровати. Сегодня ночью была четвертая луна, её свет струился через окно. Она бы ясно увидела его, если бы он заполз внутрь. Она прислушалась к звуку поднимающегося окна.

Она слышала его дыхание, слышала лёгкий стук его кроссовок за окном. Он думал, что комната пуста. Может быть, он держал нож в руке и уже надел очки, чтобы, перерезав горло Мисси, не ослепнуть от её крови?

Если бы Мисси была одна в коттедже и спала в главной спальне, она бы ничего не услышала. Пока не стало слишком поздно, и она не оказалась на грани смерти.

Ублюдок. Она была готова.

Давай, давай .

Но он не залез туда. Он постоял у окна несколько минут, заглядывая в комнату, а затем отвернулся.

Кэм плавно поднялась и направила свой «Глок» через окно в грудь мужчины. «ФБР. Двинешься — и тебе конец».

Он взглянул ей в лицо. «Что, кто ты? Ты не Мисси. ФБР?»

Он резко развернулся и побежал, споткнулся и приземлился головой вперёд в густые кусты бугенвиллеи. Он вскрикнул и покатился по земле.

Она не выстрелила, потому что знала, что сможет его поймать. Она высунулась из окна, лёжа на земле, пока он пытался подняться на колени, чтобы взлететь.

Она пнула его в спину, прежде чем он успел выскочить на улицу, отчего он упал на живот, буквально в двух сантиметрах от кактуса. Она упала на него сверху, приставив свой «Глок» к его шее. «Даже не думай двигаться. Всё кончено».

На нём не было защитных очков, и она не нашла ножа, когда обыскала его. Он извернулся, умудрился пнуть её ногами в спину, отбросив в сторону, и ударил локтем в челюсть. Она увидела белые вспышки, но крепко держала свой «Глок», ни за что не отпустив его.

Она схватила его за руку, резко развернула и ударила его по горлу. Он отшатнулся назад, задыхаясь, сжимая руками горло и хрипя.

Она выбила его из-под ног, навалилась на него сверху и всадила свой «Глок» ему в ухо. Она наклонилась ближе. «Достаточно. Чувствуешь? Хочешь, чтобы я выстрелила тебе в ухо, размазала твои мозги по земле? Успокойся, нам с тобой нужно о многом поговорить».

Он снова попытался сбросить её, но Кэм схватила его за шею, сгибая локоть, и резко отстранилась, глядя на неё снизу вверх. «Слушай, придурок, если ещё раз пошевелишься, ты труп, понял? Я могу тебя застрелить, а могу и шею свернуть. Где твой нож? Где твои очки?»

«Нож? У меня нет ножа. Зачем мне эти чертовы очки?»

Она ударила его по затылку и швырнула на живот.

«Так ты пришёл в мою комнату, чтобы спеть мне серенаду?»

«Кэм! Ты его поймала?» И вот Мисси высунулась из окна, в боксерах и коротком прозрачном топе, с Ka-Bar в руке.

«Да. Всё в порядке, Мисси».

Он замер, услышав голос Мисси. Кэм приставила свой «Глок» к его уху.

«Не думай о переезде. Вот твоя седьмая жертва, но она ведь не выглядит такой уж беспомощной, правда? Она бы тебя на куски зарезала.

Тебе повезло, что я добралась до тебя первой. Она забилась от ярости, чувствуя, как она жжёт глубоко в горле. Она почувствовала, как пальцы сжимают курок. Она могла бы убить монстра прямо сейчас, в эту самую секунду, и всё было бы кончено. Она почувствовала руку Мисси на своём плече. «Кэм? Ты в порядке?»

Голос Мисси вытащил ее из пропасти.

«Да, я в порядке, Мисси. Вот наш сериал. Мы его поймали. Всё кончено».

Он рвался и извивался, но Кэм его удержал. «Нет!» — крикнул он, пытаясь поднять лицо и посмотреть на Мисси. «Я не Старлетка-убийца, нет!»

Кэм медленно поднялся. «Ложись лицом вниз, иначе ты труп».

Он запинался, задыхаясь. «Т-ты должен меня выслушать. Я не понимаю, о чём ты говоришь. Я не собирался тебя убивать, я хотел увидеть Мисси, пригласить её пойти со мной в кино, я…»

"Замолчи!"

Мисси стояла над ним, её великолепные волосы развевались на ветру. «Он выглядит таким тощим, Кэм. Без ножа он совсем не похож на человека. Я хочу увидеть его лицо. Хочу увидеть, как выглядит серийный убийца».

Она пнула его босой ногой по ноге. «Перевернись, или я всажу тебе свой Ка-Бар в глаз». Он медленно перевернулся на спину, всё ещё растирая горло руками, и уставился на неё.

Мозг Мисси опустел. «О нет».

«Мисси, что случилось?»

«Кэм, он не серийный убийца. Он мой преследователь. Это Блинкер».

Вот почему у него нет ножа и очков . Кэм хотелось кричать, ругаться и плакать. Она была так близка к тому, чтобы убить его, и он не был...

Сериал. Она мгновение смотрела на него в тусклом лунном свете — он был бледным и худым, его светлые волосы уже поредели на макушке. Он выглядел испуганным. «Если ты не собирался пробраться через окно, чтобы убить Мисси, что ты собирался сделать?»

Он моргнул. «Я же говорил, что хотел увидеть её ещё раз, ведь прошло так много времени. Тут, на улице, идёт фильм, который, я знал, ей понравится. Может, потом она захочет поужинать в « Mama Mia» в Санта-Монике».

Мисси прошипела: «Пойдём с тобой в кино? Ты что, с ума сошёл? Давай я отрежу ему язык, Кэм».

«Одну минуточку, Мисси. Тебя зовут Бейли, верно?»

«Да, друзья зовут меня Блинкер, но клиенты зовут меня Джон, Джон Бейли. Я трейдер облигаций».

«Мистер Бейли, вы нарушили запретительный судебный приказ, совершили взлом и проникновение, напали на федерального офицера. Если бы не эти обвинения, за которые вас могли бы упечь за решетку на десять лет, я бы вас легко застрелил».

Он облизал губы. «Не позволяй ей пырнуть меня этим ножом, иначе я подам в суд на вас обоих. Почему копы не отобрали у тебя этот нож?»

«Они так и сделали. Я купил ещё один».

К горлу Кэм подступил комок смеха, готовый вырваться наружу.

Потрясающе. Она прошла путь от уверенности, что поймала серийного убийцу, до борьбы с этим жалким идиотом. «Подать на неё в суд? Крайне сомнительно, ведь ты же сядешь в тюрьму».

Он поднял взгляд на двух женщин: одну с пистолетом и Мисси с ножом, обе с длинными голыми ногами. Он прохрипел: «Послушайте, не стоит устраивать из этого скандал. Никто не пострадал. Я уважаемый трейдер облигаций, как я вам уже говорил. Меня все знают. У меня проблемы со сном, и я обычно выхожу погулять. Мне понравился вид этого дома. Я думал, он пустой».

Мисси снова пнула его. «То есть, теперь твой приход в мой дом — недоразумение? Там, чёрт возьми, машина припаркована на подъездной дорожке, как ты мог подумать, что она пустует? Ты пришёл на меня поглазеть, жалкий придурок».

Кэм сказал: «Полагаю, ты забыл о запретительном судебном приказе».

Он всё ещё потирал горло. Кэм позволил ему сесть, обе женщины стояли над ним. «Послушайте, агент, мэм, мисс, у меня есть деньги. Я могу сделать так, чтобы вы заработали, если вы откажетесь от этого».

Кэм наклонился к его лицу. «То есть ты хочешь сказать, что если ты заплатишь нам деньги, Мисси должна позволить тебе на неё пялиться?»

«Ну, не совсем, но если бы мне удалось её разглядеть, что ж, почему бы и нет? Может, она проснётся, ей понравится то, что она увидела, и мы сможем пойти в кино, как я и говорил. Агент, мэм, неужели мы не можем оставить это в прошлом?»

«Я настоятельно рекомендую вам заткнуться, мистер Бейли, или я позволю Мисси вас порезать».

Он взглянул на Мисси и замолчал.

«Мисси, пожалуйста, принеси мне наручники. Они в кармане джинсов, в шкафу. А телефон на столике у кровати. Пусть Дэниел разбирается с Блинкером. У него в тюремных камерах пахнет потным нижним бельём».

Когда Мисси вышла из дома с наручниками и телефоном Кэма, Кэм перевернул Блинкера на живот, резко заломил ему руки и надел наручники. «Сядь и не двигайся».

Ни одна из женщин ему не помогла. Наконец, тяжело дыша, он сумел подняться.

Кэм набрал номер Дэниела. Два гудка, потом: «Кэм? Что случилось? Ты в порядке?»

«У нас с Мисси все в порядке».

Он сказал резким голосом: «С Мисси все в порядке, ты уверена?»

«Да, Дэниел, с ней все в порядке».

«Это хорошо. Хорошо. Ты разбудил меня от чудесного сна. Я только что выиграл Дайтону. Было столько оваций, и меня вот-вот коронуют… Ладно, что именно произошло?»

Детектив Монтойя. Мисси, которая, как и я, в полном порядке (и спасибо, что спросили), поздравит вас крепким поцелуем, если вы приедете к ней в коттедж. У нас для вас сюрприз.

«В два часа ночи, черт возьми?»

«Не хнычь, Дэниел», — крикнула Мисси. «Тащи сюда свою прекрасную задницу. У Кэма есть для тебя преследователь».

CAPITAL GILLE

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

ЧЕТВЕРГ ДЕНЬ

Гриффин подождал, пока официант уйдёт, а Делси съест три кусочка спагетти болоньезе, обмазанных пармезаном. Он наблюдал за ней какое-то время, зная, что её мысли где-то далеко, и ему показалось, что он прекрасно знает, где именно. «Делс, послушай меня. Мне нужно, чтобы ты снова включила мозги и сосредоточилась. Мне не нравится это говорить, но я должна сказать. Я видела выражение твоего лица, когда ты во вторник встретилась с Робом Расмуссеном в здании Гувера. И я знаю, что ты снова видела его вчера. Мне правда не хочется знать, что именно произошло». Но было легко сказать, что именно произошло. Она сияла, и он знал почему. «Ты вернулась домой очень поздно, должен добавить».

Делси моргнула. «Откуда ты знаешь про вчерашний день?»

«Сосед увидел тебя, поинтересовался, кто этот парень, который тебя подвёз, и описал его мне. Это может стать для тебя проблемой, Делс».

«Не могу себе представить, почему это возможно. Могу добавить, что это не твоё дело, Гриффин».

«Не тупи, Делс. Роб Расмуссен подозревается в покушении на жизнь своей бабушки. Ты это знал, но всё же обедал с ним во вторник и виделся с ним в среду днём и вечером».

Делси вытерла рот салфеткой. «Послушай, Гриффин, Роб — подозреваемый только потому, что случайно появился в жизни миссис Расмуссен в неподходящее время. Роб — подозреваемый? Это безумие, и ты это знаешь. Он любит свою бабушку. Он рассказал мне, как скучал по ней все десять лет, что они не виделись, как много она для него сделала, когда он облажался. Он любит её; он ни за что не станет пытаться её убить.

«Не смотри на меня с таким понимающим взглядом старшего брата. Я знаю свою историю. Иногда я выбираю не тех парней, но не в этот раз, Гриффин. Роб открытый и честный. Он особенный. Он не имеет к этому никакого отношения. Нет причин меня от него отговаривать».

«Савич знает Роба Расмуссена почти всю жизнь. Он ему тоже нравится.

Но вот в чём дело, Делс. Забудь на минутку, что он подозреваемый. Савич рассказал мне, что они с Шерлоком познакомились с девушкой Роба в особняке Расмуссенов во вторник вечером. Он сказал, что Роб и Марсия были близки. Вчера они с Шерлоком брали у неё интервью в её студии в Мэриленде, пока ты был с её парнем. Мне кажется, он не такой уж честный и открытый.

Мне жаль, Делси, но очевидно, что он гончая собака.

Лицо Делси было совершенно пустым. Неужели история повторяется? Неужели Гриффин прав? Неужели ей так не везёт с мужчинами? Неужели она такая легкомысленная? «Ты сказал, что Диллон и Шерлок встретились с его девушкой во вторник вечером? Здесь, должно быть, ошибка, Гриффин. Они что-то перепутали. Им не избежать».

Марсия Гей живёт в Миллстоке, штат Мэриленд. Она успешный скульптор или, по крайней мере, на пути к этому. Савич рассказал, что они с Шерлоком спрашивали её о её намерениях в отношении Роба, серьёзны ли её намерения, думает ли она о замужестве. Она ответила, что ещё не решила. Но они были близки, и он представил её своей семье практически как свою невесту.

Делси уставилась на спагетти, очень осторожно положила вилку на стол. Она выглядела больной, бледной. «Должно быть объяснение».

«Я только что передал это тебе, прямо из уст Савича. Думаешь, он или Шерлок сказали бы это, если бы это было неправдой?»

«Он не упоминал о ней, вообще не упоминал».

«Мне очень жаль, Делси. Ты хочешь, чтобы я его разнес?»

Она сгорбилась, покачала головой. Мужчина, который любил её весь день и вечер, делился с ней всем собой, говорил, что никогда в жизни не испытывал к другой женщине того же. Она поверила ему, потому что чувствовала то же самое. Они сидели, скрестив ноги, на смятой кровати, между ними были сэндвичи из сервиса, чипсы и бутылка вина, разговаривали, смеялись и прикасались друг к другу, постоянно прикасаясь, целуясь между укусами.

Он говорил так свободно, с таким энтузиазмом, с такой открытостью, что она не сомневалась, что он говорил серьёзно. Она вспомнила золотой язык своего бывшего мужа, как она верила всему, что он говорил, пока не утонула в его лжи. «Гриффин, неужели я обречена вечно влюбляться не в тех парней?»

«Перестань жаловаться, этот идиот того не стоит». Он посмотрел на нее, увидел, как она взяла булочку, посмотрела на нее так, словно не знала, что это такое, и положила обратно на тарелку.

«Я думала, он тот самый, Гриффин, наконец-то, идеальный парень для меня. Я никогда не думала спросить его, свободен ли он. То есть, конечно, он должен был быть свободен, иначе бы он не стал ко мне приставать, ему бы не хотелось…» Её голос дрогнул. Она облизнула губы. «А теперь ты говоришь мне, что он изменял своей девушке?»

Гриффин, всегда более циничный, чем его сестра, сказал: «По крайней мере, ты узнал об этом до того, как всё зашло дальше. Тебе нужно отойти в сторону прямо сейчас, Делс. Мне не нужно его срывать, но я мог бы с ним поговорить и вразумить».

«Нет, я сама», — сказала Делси. Она посмотрела на свои застывшие спагетти и подумала, что будет, если швырнуть их об стену.

«Неделя в Париже может быть как раз тем, что вам нужно. У вас ещё полно времени до начала занятий в магистратуре в колледже Станислаус».

«Да, звучит заманчиво. В полном одиночестве смотреть на Эйфелеву башню».

«Это дало бы свои преимущества. С Эйфелевой башни открывается отличный вид сверху. Если бы вы случайно увидели одного симпатичного парня, вы бы не смогли спуститься достаточно быстро, чтобы его догнать».

Роб позвонил ей, когда она выходила из ресторана, и спросил, может ли он приготовить для нее ужин сегодня вечером в его квартире.

«Я думал о суши. Ты любишь суши? Я скучаю по тебе, Делси. Ты не представляешь, как сильно я скучаю, как сильно я хочу снова тебя увидеть».

Ей было так больно выговаривать слова, открывать рот. Потом она подумала о его девушке и почувствовала, как её обдало гневом. «Тебе следовало пригласить Марсию Гей, а не меня».

Она услышала его стон. «Откуда ты узнала про Марсию? О, понятно, Савич тебе о ней рассказал. Делси, всё не так, как кажется. Знаю, звучит неубедительно. Но послушай, я собиралась прояснить с ней всё в эти выходные. Честно говоря, Делси, она была мне больше, чем просто подруга, признаю, но всегда чего-то не хватало. Дальше этого не пойдёт. Теперь не пойдёт. Я только во вторник вечером отвезла её в особняк бабушки, чтобы не встречаться с семьёй одной. Она помогла мне, сбежав…

Вмешательство. Мы с тобой… всё произошло так быстро, что я не успел с ней поговорить, но я обязательно это сделаю.

Она чётко сказала: «Я не собираюсь начинать новые отношения с тем, кто мне лжёт, Роб. Я больше не хочу тебя слышать». Она отключила телефон. Иногда, думала она, идя три мили до квартиры Гриффина, жизнь бьёт по голове.

Станция шерифа Лост-Хиллз

КАЛАБАСАС, КАЛИФОРНИЯ

ЧЕТВЕРГ УТРО

Кэм и Дэниел сидели за поцарапанным столом напротив Джона Бейли, также известного как Блинкер, в единственной комнате для допросов в участке Лост-Хиллз. Шеф полиции Дрейфус Мюррей наблюдал и слушал через двустороннее зеркало. Дэниел в 3 часа ночи доставил Блинкера в одну из тюремных камер шерифа Мюррея, и все отправились домой поспать несколько часов.

Сегодня утром Блинкер выглядел жалко: его чиносы и рубашка были мятыми и грязными после того, как он упал лицом во двор Мисси. Было очевидно, что он не спал, и выглядел он испуганным, его взгляд метался между ними. Странно, но сегодня утром он выглядел ещё более исхудавшим, чем когда лежал во дворе Мисси.

Дэниел сказал: «Мистер Бейли, у вас было достаточно времени, чтобы придумать историю получше той жалкой, которую вы рассказали вчера вечером. Так расскажите же нам, почему вы были в доме Мисси Деверо после наступления темноты, даже далеко за полночь, когда было очевидно, что она спит?»

«Когда вы вчера вечером запихивали меня в камеру, детектив Монтойя, я говорил вам, что у меня иногда бывает бессонница, и я обнаружил, что прогулки помогают. Мне нравится Малибу ночью, там тихо и приятно пахнет, понимаете?

И все кинозвёзды крепко спят, и я представляю, каково это — жить вот так». Он бросил на Кэма взгляд. «Ты никогда не задумывался, как выглядят кинозвёзды без макияжа?»

«Нет», — сказал Кэм.

«Ладно, ладно, просто маленькая шутка. Слушай, я думал, что дом пустует, и он мне понравился. У меня скоро срок аренды, и я подумываю, может, снять что-нибудь в Малибу. Я не знал, что это её дом, не знал. Это…

Странное совпадение. Блинкер обмахнул лицо руками и с надеждой замолчал.

Кэм сказал: «Но вы ведь недалеко ушли, правда? Мы нашли вашу машину припаркованной в квартале от дома мисс Деверо».

«Я живу в Санта-Монике, ты же знаешь. Туда слишком далеко идти пешком, поэтому я поехал в Малибу, а там пошёл пешком».

«Итак, вы решили залезть через окно, чтобы посмотреть, не хотите ли вы арендовать этот дом?»

«Нет-нет, ты же знаешь, я так и не зашёл внутрь. Да, может, я и заглядывал, но и всё. Я просто хотел ощутить дом, понимаешь? Я уже собирался уйти, потому что не хотел никого беспокоить, когда ты выпрыгнул из окна в нижнем белье и напал на меня. Ты начал меня бить, а я только пытался защищаться, а тут эта блондинка выскочила и тоже напала на меня. Я не мог поверить — это была та самая женщина из Лас-Вегаса, которая обвинила меня в преследовании. Она даже получила запретительный судебный приказ. Это правда. Послушай, я был джентльменом в Лас-Вегасе. Я согласился не подавать на неё в суд за то, что она напала на меня с ножом».

Кэм сказал: «Ты действительно хочешь, чтобы мы поверили, что ты не знал, что это дом Мисси Деверо?»

«Конечно, я не знал! Я же говорил, я никогда не нарушаю закон, я верю в закон. Конечно, запретительный судебный приказ унизителен, но я бы и близко не подошёл к этому дому, если бы знал, что он её».

Дэниел сказал: «Помимо того, что это нелепо, то, что вы говорите, не имеет значения, мистер Бейли. Вы нарушили запретительный судебный приказ, знали вы об этом или нет, и напали на федерального агента. Я удивляюсь, как вы могли быть настолько глупы, чтобы появиться в доме Мисси Деверо посреди ночи? Вы что, забыли, что где-то бродит серийный убийца? А Мисси Деверо — молодая актриса? И, возможно, вы и есть этот серийный убийца».

«Я? Нет, это безумие! Это безумие!»

«Мистер Бейли, — сказал Кэм, — мы знаем, что вы были в Лас-Вегасе в прошлую субботу, и в ту ночь была убита Молли Харбингер. Вы уже признались в небольшой ссоре с Мисси Деверо в гараже отеля «Уинн».

«Нет-нет, я улетел домой в Лос-Анджелес тем же днём. Можете уточнить у Sunset Airlines, мой самолёт вылетел из аэропорта Маккаран в пять вечера. Меня там не было!»

Дэниел сел вперёд, прижав Блинкера к земле. «А где ты был во вторник вечером, Блинкер?»

«Во вторник вечером? Зачем? Ладно, я был в кино, в Сенчури-Сити. Видел Скарлетт Йоханссон в каком-то фильме, не помню названия. Погоди-погоди, у меня всё ещё есть корешок билета», — и он сунул руку в пустые карманы. «Ты вчера вечером забрал все мои вещи. Корешок должен быть среди моих вещей. Ты должен посмотреть».

Дэниел вышел из комнаты для допросов. Вскоре он вернулся с конвертом Блинкера в руке. Он выложил свои личные вещи на стол. Там же лежал корешок билета на вечернее шоу во вторник.

Учитывая время смерти, Блинкер вряд ли мог поехать в Санта-Монику к Деборе Коннелли, чтобы убить её. Он не был Серийником, хотя ни Кэм, ни Дэниел никогда всерьёз не верили в это.

По крайней мере, теперь его можно официально устранить.

Блинкер подался вперёд, сцепив руки, взгляд его был серьёзным. «Я никому не мог навредить, правда. Я торгую облигациями. Я несу ответственность, за исключением этого утра. Мне нужно позвонить своему начальнику». Под их каменными взглядами он откашлялся и выпрямился. «Мне нужен адвокат».

«Очень хорошо», — Дэниел отдал ему свой мобильный телефон, и они с Кэмом вышли из комнаты для допросов.

Шеф полиции Мюррей встретил их у комнаты для допросов. «Он, может, и получит награду «Остолоп года», но он не «Серийный маньяк», по крайней мере, как вы оба думали».

«Нет, это не он», — сказал Кэм. «Он не подходит по телосложению, и у него не было ножа и очков».

Дрейфус похлопал её по руке. «Тем не менее, мы обвиняем его в незаконном проникновении, возможно, взломе, нарушении запретительного судебного приказа и нападении на федерального агента».

Кэм сказала: «На самом деле он не ворвался, а просто сломался». Она вздохнула. «Я действительно напала на него, Дрейфус, выпрыгнула прямо из окна и сбила его».

«Неважно, ему не повезло. Если он найдёт хорошего адвоката, то сможет заключить сделку о признании вины, сократив срок до трёх месяцев, и выйти под залог до слушания».

Мисси, которая расхаживала взад-вперед по залу, под пристальным вниманием всех мужчин, услышала шерифа Мюррея. Она схватила Кэма за рукав. «Его осудят на три месяца, а может, и ничего? И его отпустят под залог?»

Я сломаю ему руку, Кэм, он этого заслуживает. Он собирался прийти к тебе в спальню, ты же знаешь.

«Но он этого не сделал, Мисси», — сказал Кэм.

«Он бы это сделал. А если бы тебя там не было, Кэм? Что он собирался сделать? Пробраться в мою спальню и попытаться поцеловать меня? Лизать меня? Изнасиловать меня?

А когда этот придурок выйдет из тюрьмы, если он вообще туда попадёт, он снова сможет на меня наехать? Шериф Мюррей, разве мы не можем упечь его в психушку?

Дэниел взял её за руку. «Успокойся, Мисси. Он не пришёл к тебе домой, чтобы убить тебя. Он боготворит тебя, он тобой одержим, и этому нужно положить конец.

Мы все на нервах из-за серийного убийцы, но это не Блинкер. Знаете, у него нет ни одного штрафа за превышение скорости? Он просто придурок, и всё. Я позабочусь, чтобы он прошёл психологическую экспертизу. Не волнуйтесь.

Мисси сказала: «Может быть, у него действительно были нож и очки, может быть, ты их просто не нашёл. Я вернусь и поищу, посмотрим…»

Кэм перебил её: «Мисси, я только что звонил в Sunset Airlines. И точно, мистер Бейли улетел обратно в Лос-Анджелес их рейсом 415 рано вечером в прошлую субботу. К тому же, ни одна из убитых актрис не сообщала о преследовании. У него тоже не то телосложение, и его черты лица даже близко не соответствуют тому портрету убийцы, который у нас есть. Он просто придурок, как и сказал Дэниел. Посмотрим, что скажет психиатр после осмотра. Перестань волноваться, ладно?»

«Легко тебе говорить», — сказала Мисси и снова начала расхаживать, к большому удовольствию мужчин в стойле.

Дэниел смотрел ей вслед, разговаривая сама с собой, она жестикулировала руками, выражая свою точку зрения, расхаживая в узких джинсах и толстовке с логотипом «49ers». Он сказал Кэм:

«С этим её Ка-Баром, я готов поспорить, она отрежет Блинкеру часть его ценной недвижимости, если он снова попытается что-нибудь предпринять. Думаю, он это знает, но прежде чем он уйдёт, я скажу ему, что прижму его к ней, если он ещё хоть раз к ней приблизится».

Кэм улыбнулась ему. «Знаю, ты бы так и поступил. Мисси сказала мне, что хочет отправить Блинкера в тюрьму в Антарктиде». Её телефон запищал, и она извинилась. Когда через пару минут она вернулась в КПЗ, вид у неё был расстроенный.

Дэниел спросил: «Так кто этот дурак, который тебя разозлил?»

«Нет, я не злюсь. Скорее, я в замешательстве. Это был Дэвид Элман, руководитель отдела по расследованию убийств полиции Лос-Анджелеса. Администратор детской больницы в Санта-Монике позвонил ему и сказал, что частный детектив задаёт вопросы о рабочем времени и расписании хирургического персонала во вторник вечером, когда была убита Дебора.

Элман сказал, что это был Гас Хэмптон, частный детектив с хорошей репутацией человека, который тщательно следит за ходом расследования.

И очень дорого. Когда Элман попросил Лумиса поговорить с ним об этом, Хэмптон открыто признался, что работал на Тео Маркхэма. Хэмптон сказал, что Маркхэм считает, что Док убил Дебору, и что мы — копы —

Он не воспринял его всерьёз. Он использовал моё имя, как ведущего следователя, и сказал, что Док обманул меня своим скорбным поведением, заставив нас поверить его алиби о том, что он провёл всю ночь в больнице. Он сказал, что мистер Маркхэм не думает, что полиция когда-либо воспримет его всерьёз, пока Хэмптон не докажет его правоту.

Мисси крикнула: «Извини, но я тебя услышала. Мне всё равно, что думает Маркхэм. Ты же знаешь, это не может быть Док, Кэм. Он же спасает жизни, он хирург. Это невозможно. Слушай, я разговаривала с ним, держала его на руках, пока он плакал.

Док был без ума от Деборы. Ты же с ним встречался, ты с ним разговаривал, ты же знаешь, что он в отчаянии. Деб была для него всем. Я ни разу не слышал, чтобы она его бросила или боялась. Боялся Дока? Это глупо. Маркхэм всё неправильно понял.

Мюррей медленно произнёс: «Почему Маркхэм так сильно переживал из-за убийства Деборы Коннелли, что нанял дорогого частного детектива? Он едва знал её, судя по тому, что рассказал тебе и Дэниелу. Откуда у него такой интерес? И почему он так сосредоточен на её парне, этом Доке? Очевидно, что Маркхэм его ненавидит. Вопрос в том, почему?»

«Хорошие вопросы, Мюррей», — сказал Кэм. «Я не знаю ответов, но неужели он так расстроен из-за того, что Дебора не смогла закончить свою роль в его фильме? Мне это кажется нелепым. Я попытаюсь это выяснить. Думаешь, я ошибаюсь насчёт Дока, Дэниел?»

«Нет, не может быть», — сказала Мисси, увидев молчание Дэниела. «Слушай, я могу поспрашивать, узнать, кто ещё проводил время с ним и Деб».

Дэниел набросился на неё: «Ты ни за что никого ни о чём не спросишь, Мисси. Ты и так уже слишком ввязалась в это».

Мисси склонила голову набок. «Но я уже занимаюсь этим делом, Дэниел, Кэм меня об этом попросил. Не помешает спросить. Что может случиться?»

«Нет», сказал Дэниел.

Шериф Мюррей сказал: «Мисс Деверо, Дэниел прав. Вы гражданское лицо, вам следует держаться от этого подальше».

Кэм качала головой. «Мне до сих пор трудно представить, как Док планировал перерезать горло Деборе, заметая следы. Я видела его, говорила с ним, видела его горе. Как и Мисси, я готова поклясться до последнего вздоха, что это было реальностью. Он был охвачен болью».

Дэниел поднялся: «Если только это не он, этот самый хороший актёр. Я позвоню Артуро, скажу ему, чтобы он поглубже проверил больницу, посадлю его на крючок — он должен доказать или опровергнуть местонахождение Дока во вторник вечером. Окончательно. Последнее, чего он хочет, — это чтобы частный полицейский узнал то, чего он не узнал. Артуро не терпит, когда гражданские суют свой нос в его дела. Это его разозлит».

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

ЧЕТВЕРГ

В Вашингтоне стоял прекрасный день, не слишком жаркий, идеальный для очередной прогулки, которую ей совсем не хотелось, но Делси не успела вернуться в квартиру Гриффина, как он позвонил ей и сказал, что знает: если она останется дома, то только раздумает. Он предложил ей взять такси и вернуться в центр Вашингтона, выйти и пройтись пешком, посмотреть на памятники, полюбоваться людьми, а пока она шла, он предложил ей в качестве лучшей мести написать песню о том, какой отвратительный Роб Расмуссен.

И вот она здесь, на улице К, идет среди толп туристов и государственных служащих, напевая несколько тактов своей новой песни, прокручивая слова и ноты в голове, ее шаг время от времени замедлялся, пока она позволяла своему сознанию прокручивать в голове строчку о двуличной собаке.

Когда она остановилась на перекрестке на красный свет, за ней быстро выстроилась дюжина человек. Движение было плотным, но всё двигалось без суеты.

Она смотрела на свои серебристые босоножки – ей нужно было накрасить ногти на ногах новым слоем лака. Может быть, тёмно-фиолетовым? – когда что-то сильно ударило её в спину, отбросив навстречу приближающемуся чёрному лимузину.

Делси ясно видела лицо матери, когда большая машина надвигалась на неё. Она слышала крики и вопли, чувствовала, как сильные руки под мышками буквально отрывают её от земли и тянут назад. Тормоза большой машины взвизгнули, как баньши, и передняя часть машины вылетела на встречную полосу, проезжая мимо неё. Раздался оглушительный грохот и скрежет рвущегося металла, когда несколько машин врезались друг в друга. Кричали люди, гудели гудки. Это было настоящее безумие.

Она посмотрела Робу Расмуссену в лицо: «Делси, ты в порядке?»

Всё ли с ней в порядке? Когда она чуть не встретила своего Создателя? Спас ли он её?

«Я не умерла», – сказала Делси, – «так что это уже что-то». Она не могла до конца понять, что произошло. Она знала, что пока не может стоять сама, поэтому позволила ему поддержать себя. Люди столпились вокруг них, одни спрашивали, всё ли с ней в порядке, другие – всё ли в порядке в разбитых машинах. Кто-то позвонил в 911, но не ей, а из-за безумного месива машин, столкнувшихся посреди улицы К. Водители выходили из разбитых машин, одни – в ярости, крича копов, другие – ошеломлённые, недоумевая, что случилось. Казалось, прошла всего секунда, когда она услышала сирены.

Роб сказал: «Ты белый как привидение. Ты уверен, что с тобой всё в порядке?»

Она попыталась высвободиться, но ноги не держали её. Она обмякла, прижавшись к нему. «Что случилось?»

«Ты упал на дорогу прямо перед черным лимузином».

Пожилой парень в ковбойских сапогах крикнул: «Держу пари, она не может пройти по прямой!»

Это заставило её выпрямить спину и ноги. Она отстранилась от Роба и повернулась к мужчине. «Я не пьяна. Меня кто-то толкнул. Кто-нибудь видел, кто это был?»

Наступила ошеломляющая тишина, а затем послышались голоса, перебивающие друг друга, так что она не могла разобрать, о чем они говорят.

Она чувствовала головокружение и, признаюсь, лёгкое безумие, глядя на лица окружающих, гадая, кто из них её толкнул. Скорее всего, тот человек давно исчез. Она чуть не умерла. Кто-то пытался её убить. Крики из разбитых машин на улице стихли, когда на место происшествия прибыла полицейская машина. Из неё выскочил офицер, призывая к тишине и спокойствию.

Никто ничего не видел. Именно это все и сказали офицеру полиции Джорджу Мэнкинсу, когда он протиснулся внутрь. Он выслушал, затем поднял руку. Он посмотрел на Делси, увидел её расширенные глаза, бледность, грязь на руках, полоску грязи на щеке. «Ты в порядке?»

Она кивнула. Она махнула рукой в сторону безумного хаоса на улице. «Я, правда, ни в чём не виновата, офицер. Меня кто-то толкнул».

Мэнкинс посмотрел на неё. Он только что закончил двойную смену и был рад, что ехал домой, когда раздался звонок. Он был всего в квартале от места происшествия, так что не мог проигнорировать. Что это было за сообщение о том, что её кто-то толкает? «Ты уверен, что тебе не нужна больница?»

«Нет, честно, я в порядке. Мой брат — агент ФБР. Пожалуйста, отведите меня к нему. Он в здании Гувера».

«Ничего не поделаешь. Мне нужно отвезти вас в участок, чтобы вы рассказали детективу то, что рассказали мне. Кто вы, сэр? Вы её знаете?»

«Это Роб Расмуссен. Он был моим парнем всего один день, пока сегодня я не узнала, что он лжец. Но он спас мне жизнь, вытащил меня обратно как раз вовремя».

Или, может быть, подумал офицер Мэнкинс, лживый бывший парень толкнул ее, а затем пожалел об этом как раз вовремя, чтобы спасти ее.

Здание Генри Дж. Дейли

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

Детектив Бен Рейвен встретил Гриффина, Савича и Шерлока в вестибюле здания «Дейли». Он провёл их через контроль безопасности на третий этаж, в кабинет своего капитана.

Капитан Хуан Рамирес, крепкого телосложения и более сильный, чем большинство его подчиненных офицеров, поднял голову, когда в дверях появились трое человек.

Он кивнул Бену и встал. «Савич, Шерлок, рад тебя видеть. Бен сказал, что её брат придёт. Это ты?»

«Да, специальный агент Гриффин Хаммерсмит».

Он оглянулся на Савича. «Что вы тут делаете?»

Савич пожал протянутую руку Рамиреса. «Рад тебя видеть, Хуан.

Гриффин Хаммерсмит в моём подразделении. Гриффин, это капитан Рамирес.

Гриффин шагнул вперёд и протянул руку. Он тут же повернулся к Делси, бледной, как саван, сидевшей на краю потрёпанного капитанского дивана в клетку и смотревшей прямо перед собой, словно изучение капитанского стола могло уберечь её. Роб Расмуссен стоял в углу, пристально глядя на неё.

«Делси, дорогая…»

Делси моргнула, услышав голос Гриффина, вскочила, бросилась к нему в объятия и крепко сжала. «Кто-то вытолкнул меня на дорогу, прямо перед чёрным лимузином, Гриффин. Это не люди, толкавшие меня сзади, ты же знаешь, как это бывает… Нет, это был сильный толчок, прямо в спину, достаточно сильный, чтобы я вылетела на дорогу. Роб сказал, что не видел, как меня толкали, просто увидел, как я вылетела на дорогу, и ему удалось схватить меня и оттащить обратно». Она коротко кивнула Робу.

Гриффин продолжал обнимать её, глядя на Роба Расмуссена. Он открыл рот, но Шерлок его опередил. «Вы были с Делси, мистер?»

Расмуссен?»

Роб посмотрел на неё, а затем быстро опустил взгляд на свои кроссовки. «Нет, пока нет. Я пытался её догнать. Я позвонил ей, но она бросила трубку. Я поехал к квартире агента Хаммерсмита, увидел, как она садится в такси, и погнался за ней.

Я на самом деле не преследовал ее, я просто хотел поговорить с ней, сказать ей, что я не...

«Лживый придурок?» — спросил Делси, поворачиваясь к нему, не выпуская из рук Гриффина.

«Нет, Делси, клянусь, нет».

Савич взмахнул рукой в воздухе. «Роб, сейчас не время. Мы все знаем, что вчера весь день ты был с Делси, пока мы с Шерлоком допрашивали твою девушку».

«Да, я знаю, но…»

Савич перебил его: «Сейчас тебе нужно сосредоточиться. Подумай ещё раз, Роб.

Представьте себе эту сцену. Представьте каждого человека. Можете ли вы описать мужчину или женщину, стоящих прямо за Делси?

Роб бросил на Делси последний взгляд, а затем сказал Савичу: «Людей было много, как минимум дюжина, а может, и больше, мужчин и женщин. Делси стояла на обочине, первой, ожидая светофора. Мужчина и женщина шли прямо за ней, толпясь вплотную, и секунду спустя я увидел, как Делси вылетела на улицу. Я протиснулся сквозь толпу и сумел её оттащить». Он судорожно сглотнул. «Близко, слишком близко».

«Кто-нибудь показался вам знакомым?»

«Не знаю, я не обращал внимания, смотрел только на Делси. Даже когда я проталкивался сквозь людей, чтобы добраться до неё, я не замечал их лиц».

Детектив Бен Рэйвен сказал: «Офицер Мэнкинс и трое других патрульных задержали нескольких человек, следовавших за мисс Фристоун. Они записали их имена, чтобы мы могли их допросить. Но многие из наших достойных граждан с нетерпением ждали возможности скрыться. Лучшим шансом увидеть человека, толкнула Делси, могут стать камеры видеонаблюдения на этом перекрёстке. Мы получим запись в течение часа. Мы также проверим камеры на всех зданиях в радиусе квартала. Надеюсь, мы поймаем преступника на живом черно-белом изображении».

Но Гриффин не питал особых надежд, если только тот, кто толкнул Делси, не был в курсе, что по всему Вашингтону установлено столько же камер, сколько и в Лондоне. Он заметил, что Делси шатается, подвёл её к дивану и сел рядом, не отпуская её руки. Он видел, что она смотрит…

на Роба Расмуссена, который все еще стоял за утилитарным офисным креслом, не двигаясь и глядя на нее.

Она облизнула пересохшие губы. Что бы случилось, если бы он не пошёл за ней, чтобы попытаться её уговорить? «Гриффин, зачем кому-то убивать меня?

Я имею в виду, что в Вашингтоне я мало кого знаю. У меня не было ни времени, ни возможности нажить серьёзного врага. Даже ваш швейцар меня любит.

Может ли это быть как-то связано с попыткой кого-то убить миссис?

Расмуссен?»

Капитан Рамирес вытянулся по стойке смирно. «Что это? Подождите-ка… Роб Расмуссен. Вы родственник?»

Шерлок сказал: «Роб — внук миссис Расмуссен».

Роб сказал капитану Рамиресу: «Я не имел никакого отношения к покушениям на её жизнь, а Делси даже не встречалась с ней. То, что произошло сегодня, не может иметь никакого отношения к этому бардаку».

Савич медленно произнёс: «Это может быть как-то связано с женской злостью на соперницу. Роб, откуда Марсия узнала, что вчера ты провёл несколько часов с Делси?»

Роб не отрывал взгляда от Делси. «Я ходил к ней вчера вечером.

Прежде чем я успел поговорить с ней о Делси, она рассказала мне о твоём визите в её студию и выразила надежду, что всё прошло гладко. Потом она посмотрела на меня и наконец спросила, как прошёл мой день. Я ответил, что обедал с новым другом в Вашингтоне. — Он опустил взгляд на свои кроссовки. — Ненамного больше. Я хотел подождать до выходных, чтобы порвать с ней, но всё же сказал ей, что встретил человека, который мне очень понравился, и назвал твоё имя, Делси. Она улыбнулась мне, спросила, такой ли ты художник, как она, и я ответил, что ты пишешь музыку. Она сказала, что хотела бы с тобой познакомиться. Казалось, её это ничуть не смутило. Сказала, что приятно знакомиться с новыми людьми, которые мне нравятся. Я начал вникать в тему, всё ей объяснять, но мне позвонил один из моих людей и сообщил о чрезвычайной ситуации на одной из наших строек. Мне нужно было поехать туда. Я сказал себе, что у меня достаточно времени. В эти выходные я всё с ней проясню.

«Но послушай, Савич, я не выдумываю. Марсия ничуть не расстроилась, когда я рассказал ей о Делси. Она была понимающей, покладистой, милой, как всегда».

А ты вернулся после чрезвычайной ситуации дома и переспал с ней? Роб? Вслух Делси сказала: «Да, приятный новый друг, это я».

«Ну, так оно и есть, плюс ты намного больше, чем просто это, и ты это знаешь».

Он увидел, как капитан Рамирес закатил глаза, и быстро сказал: «Савич,

Ты не можешь поверить, что Марсия могла такое сделать. Она же скульптор, художник, ради всего святого. Как я уже говорил, она не ревновала и не расстраивалась. Нет, она бы так не поступила, это абсурд. Я её знаю.

Савич сказал: «Как ты думаешь, насколько серьезно мисс Гей относится к тебе, Роб?

Ожидает ли она предложения руки и сердца?

Роб застыл, как олень в свете фар. «Предложение руки и сердца? Никто из нас никогда не говорил ни слова о браке, никогда. Мы были очень хорошими друзьями, ну, может, даже больше, но всё изменилось». Он пристально посмотрел на Делси. «Всё изменилось, когда я встретил Делси».

Шерлок буднично сказал: «Роб, я знаю, ты считаешь, что твои слова мисс Гей не дали ей ни малейшего представления о том, что твои чувства к ней переключились на другую женщину. Однако тот факт, что она оставалась спокойной и милой с тобой, не означает, что она не испытывала угроз, ярости или ревности. Мы узнаем, где была мисс Гей сегодня днём. Конечно, даже если она провела весь день в уюте своей студии, она достаточно умна, чтобы нанять кого-нибудь. Возможно, мы быстро проясним это с помощью записей с камер. А теперь, если у тебя возникнут какие-то ещё вопросы, пожалуйста, позвони Диллону или мне. Бен, капитан Рамирес, спасибо, что позаботились о мисс Фристоун. Мы свяжемся с тобой».

Роб Расмуссен шагнул к Делси, но Гриффин резко ответил ему: «Нет, мистер Расмуссен. Не сейчас. Спасибо, что спасли её, но я отвезу её домой».

Делси стояла рядом с братом, положив руку ему на плечо. «Я же говорила тебе, Роб, что больше не хочу с тобой разговаривать, и я это говорила серьёзно. С этого момента я вообще избегаю мужчин. Хватит принимать за меня плохие решения. Да, Гриффин, пойдём домой. Спасибо, детектив Рэйвен, капитан Рамирес».

Они оставили Роба Расмуссена стоять в коридоре возле кабинета капитана Рамиреса, глядя вслед Делси.

КОМНАТА ДЛЯ ИНТЕРВЬЮ CAU

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

ЧЕТВЕРГ ВЕЧЕР

Савич и Шерлок сидели напротив Александра в той же комнате для допросов, где они были во вторник, всего два дня назад, но казалось, что это было целую вечность назад.

Александр сел, застегнул наручники и сказал: «Я не хочу начинать, пока не прибудет мой адвокат». Он посмотрел на часы. «Он сказал, что уже в пути.

Похоже, он ждал звонка от бабушки.

Они молча ждали, пока через пять минут в комнату не вошёл Р.Д. Гарденер, грозный адвокат по уголовным делам. Он остановился, узнав Савича. «Агент Савич, давно не виделись. Могу я спросить, почему вы привели моего клиента сегодня вечером в здание Гувера? Он сказал мне, что этот допрос, который вы потребовали провести, не мог ждать до завтра? Вы угрожали арестовать его?»

«Здравствуйте, мистер Гарденер, позвольте представить вам агента Шерлока. Кажется, вы ещё не знакомы».

Гарденер кивнул ей, затем его глаза расширились. «Как и большинство американцев, я знаю вашу жену. Героиню Джона Кеннеди. Очень приятно, агент Шерлок. А теперь, агент Савич, расскажите мне, какие у вас есть доказательства в пользу ареста моей клиентки в этот неурочный час, в четверг вечером».

«Пожалуйста, садитесь, мистер Гарденер, и я объясню вам и Александру.

В понедельник Венера дала нам разрешение на обыск дома после покушения на её жизнь. Команде криминалистов потребовалось несколько дней, чтобы обработать всё, что они изъяли из особняка. Они не обнаружили ничего подозрительного, кроме следов мышьяка в вашей аптечке, Александр». Савич добавил к Гарденеру: «Как вам, возможно, известно, миссис Расмуссен систематически подвергалась…

Отравлен мышьяком. Зачем тебе следы мышьяка в аптечке, Александр?

Прежде чем Александр успел открыть рот, Гарденер спросил: «Вы хотите сказать, что привели сюда мистера Расмуссена из-за следов какого-то вещества в его аптечке? Вы настолько отчаялись, агент Савич?»

Савич продолжил: «Я бы, конечно, хотел услышать объяснение Александра относительно мышьяка».

Гарденер спросил: «Вы обыскали апартаменты мистера Расмуссена без его разрешения? Без ордера?»

«Как я уже сказал, миссис Расмуссен дала нам разрешение, и это ее дом».

«Но его комнаты принадлежат только ему. Ваши показания будут недопустимы в суде, агент».

Савич сказал: «Уверен, вы очень хорошо это обоснуете, если до этого дойдет дело, господин Гарденер. Александр, есть ли у вас объяснение?»

«Нет, не знаю. Конечно, любой в доме мог его туда положить. Ты серьёзно считаешь, что я настолько глуп, чтобы оставить мышьяк в ванной, Савич?»

«Это ещё предстоит выяснить, Александр, но это лишь одна из причин, по которой вы здесь. Мы обнаружили звонки на одноразовый телефон, проданный мистеру Уиллигу, сделанные с вашего мобильного в воскресенье, за день до того, как Уиллиг попытался убить вашу бабушку в понедельник днём. Вы сказали, что не знаете Винсента Уиллига. Если это правда, то зачем вы ему звонили?»

Александр поднялся со стула, наклонился к Савичу. «Я не знаю этого человека, я же тебе говорил. Я ему не звонил».

«Не кажется ли вам всё это крайне подозрительным, агент Савич? Как сказал мой клиент, насколько глупым нужно быть, чтобы не только оставить следы мышьяка в своей аптечке, но и сделать звонки, которые можно было бы отследить до человека, которого он нанял для убийства своей бабушки? Насколько я понимаю, этот человек был осуждённым преступником, убитым прошлой ночью, пока вы находились под стражей?» Он покачал головой. «Прискорбно и крайне пагубно для любого дела, которое вы, возможно, захотите вести».

Александр резко и мерзко рассмеялся. «Отличная работа полиции. Хотите ещё о чём-нибудь спросить?»

Прежде чем Савич успел ответить, мистер Гарденер сказал: «Послушайте, агент Савич, телефонные звонки и следы мышьяка — вряд ли достаточно для предъявления обвинения, я уверен, вы согласитесь. Любой мог подбросить мышьяк,

И я уверен, что мистер Расмуссен не носит мобильный телефон постоянно при себе. Опять же, кто угодно мог воспользоваться его телефоном.

«Александр», — сказал Шерлок, — «где ты был рано утром в среду?»

«Ой, да ладно, агент...»

«Где ты был, Александр?»

«Я спал дома. Один. Где, как вы думаете? В каком-нибудь ночном клубе, напивался до беспамятства? Я точно не был в больнице, разоружал охранника и убивал Уиллига. Уверен, в больнице есть камеры. Посмотрите на них.

Вы меня не увидите. — Он помолчал. — Но вы ведь уже посмотрели, не так ли?

«Да, мы смотрели, и нет, мы вас не видели», — сказал Савич.

Александр встал. «Я хочу домой».

«Где вы были сегодня днём, около четырёх часов?»

«Почему?» — спросил Гарденер.

«Расскажи нам, где ты был, Александр», — сказал Савич.

«Я был в своём офисе в Смитсоновском институте, заканчивал оформление документов на приобретение одной из гитар Джонни Кэша. Хотите номер телефона моей секретарши?»

«Да, спасибо».

Александр назвал номер. «Что произошло сегодня днём?»

Савич встал. «Преступление, которое может быть связано с этим. Можешь идти, Александр. Венера просила меня передать тебе, что, по её мнению, для вас обоих будет лучше, если ты останешься в отеле, пока всё не прояснится. Она забронировала тебе номер в отеле «Дюпон-Серкл». Изабель пришлёт тебе одежду. Позвони ей, если что-нибудь ещё понадобится».

На мгновение повисла гнетущая тишина. Александр приподнялся, снова наклонившись к Савичу, на этот раз почти рыча. «Мы оба знаем, что это изгнание из дома – твоя вина, Савич. Я этого не забуду».

Гарденер положил руку на плечо Александра. «Пойдем, Александр».

Савич сказал деловито, даже мягко: «Агент Хэмиш проводит вас обоих из здания. Спасибо, что пришли».

Савич и Шерлок смотрели, как они идут по длинному коридору к лифту. Шерлок сказал: «Всё прошло, как и ожидалось. Он этого не делал, Диллон. Он идеально подходит для этого, от своего высокомерного носа до кисточек от Gucci. Так и хочется бежать с уликами и попытаться пригвоздить его к стенке. Но он не идиот. Всё слишком банально, слишком удобно и накручено».

Прямо к нашему порогу и вывалили, чтобы нам пришлось туда наступать. Это меня бесит.

Савич выругался, ничего особенного, но всё равно её это удивило. Он был расстроен. «И кто-то очень постарался, чтобы мы поверили в его вину. Вот мы и сидим, вертимся на ветру. Прости, дорогая, я потерялся».

Она обняла его. «Кажется, я слышала, как Шон недавно тихо сказал что-то подобное. Не волнуйся».

Савич легонько провёл кончиками пальцев по её щеке. «Моя героиня Кеннеди. Звучит приятно».

«Мне тоже нравится, но нужно быть скромнее, понимаешь?» Она поцеловала его. «Слишком много ниточек висит в воздухе, чтобы разобраться с ними сегодня вечером. Завтра утром у нас будут видеозаписи. Может, посмотрим, кто столкнул Делси под колёса».

«Если Делси будет умной, она вернется в Станислаус и оставит все это позади».

Шерлок не думал, что она это сделает, и знал, что Диллон тоже так думает.

Сердце хочет того, чего хочет сердце. Абсолютно верно. Она наблюдала за Делси и Робом в кабинете капитана Рамиреса. Хотя Делси и злилась на Роба, между ними всё ещё что-то было, что-то глубокое и настойчивое, возможно, даже что-то вечное. Она сказала: «Знаешь, Шон у Лили и Саймона ночевать. Мне всегда кажется, что дом без него другой. Знаю, что буду прислушиваться к нему — к этим тихим похрюкиваниям во сне, к его босым ногам, шлёпающим в ванную».

«Сегодня вечером Лили и Саймон услышат тихое фырканье и топот ног».

Он притянул её к себе, прижал к себе. Поскольку они были одни, она наклонилась и укусила его за подбородок, затем поцеловала и прошептала ему в губы:

«Давай вернемся домой, Диллон, и снова все исправим в этом мире».

Он взглянул на её любимое лицо. «Какая хорошая идея», — сказал он.

САНТА-МОНИКА

ЧЕТВЕРГ ВЕЧЕР

Глория Суонсон знала, что если она когда-нибудь станет достаточно знаменитой, чтобы написать мемуары, этот день будет по значению сравним с получением ею первого «Оскара».

Утром её пригласили на второе прослушивание на роль детектива Белль ДеВитт в «Жёсткой линии» , новом полицейском сериале HBO, выход которого запланирован на январь. Она ждала этой роли с тех пор, как два года назад переехала в Лос-Анджелес, и знала, что справилась. Она всё время смотрела на свой мобильный, моля его зазвонить. Эйфория и близко не стояла с тем, что она чувствовала, пока ей не позвонил детектив Артуро Лумис из полиции Санта-Моники, предупредивший её, что она в списке и может стать следующей жертвой Старлетки-убийцы. Он сказал, что самое разумное — на время уехать из города. Как будто это когда-нибудь произойдёт, не сейчас, когда золотое кольцо вот-вот вернётся к её пальцу.

К тому же она была не из тех, кто убегает.

Она проклинала себя за то, что не купила пистолет сразу по прибытии в Лос-Анджелес, но благодаря детективу Лумису он у неё теперь будет. Она поехала на своей «Тойоте» в Восточный Лос-Анджелес и купила револьвер 22-го калибра у бродяги, который скинул сотню баксов за этот уродливый маленький пистолет, потому что она была такой красивой.

Один из её давних бойфрендов в Толедо, плохой парень, о котором её родители ничего не знали, научил её ездить верхом, скручивать косяк и целиться и стрелять из пистолета. Она ни за что не станет седьмой в списке этого безумца.

Конечно, она знала Дебору Коннелли, которая жила всего в двух кварталах от неё, но не более чем для того, чтобы поздороваться. Ей не особенно нравилась Дебора, этакая святоша, играющая роль хорошей девочки в городе, где важно знать, когда принимать предложение и кто его делает.

Она должна была признать, что была удивлена, когда Дебора получила свою роль в Наследный принц . Ну, она же не дочитала, правда? Глория почувствовала укол вины и помолилась за Дебору. Жаль, что её никто не предупредил.

На её телефоне играла тема из фильма «Счастливые дни» . Это был её агент, Остин ДеЛон. Звонили из отдела кастинга, чтобы предложить ей роль. Он был в такой же эйфории, как и она сама, как её родители, когда она позвонит им с новостью. Она купила бутылку хорошего шампанского, открыла её в гостиной, выпила залпом и позволила эмоциям захлестнуть её. Она включила музыку и пила прямо из бутылки, танцуя.

Наконец, она была на пути к звезде. Роль детектива Белль ДеВитт идеально ей подходила. Она была горяча, умна и хорошо знала жизнь. Ну и что, что Глория спала с продюсером? Ему было легко угодить, этому старому ворчуну. И он не играл с ней, а устроил ей прослушивание, возможно, даже замолвил за неё словечко. Таковы законы шоу-бизнеса, которые её родители никак не могли понять или принять. Её агент не поверил, что её вообще впустили, но они проводили её внутрь, открыто восхищаясь увиденным – карамельной, двухметровой красавицей-амазонкой с идеальными белыми зубами, благодаря её маме-стоматологу.

Это был её первый большой прорыв. Конечно, она получила несколько небольших ролей, в основном благодаря своей яркой внешности, но ни одна из них не вывела бы её на сцену. Она устроилась официанткой в Burgundy’s , ныне модное кафе в Беверли-Хиллз, прекрасно понимая, что каждый важный продюсер время от времени заглядывает к ней на обед. Она тщательно выбирала, с кем встречаться и с кем спать.

Она была уверена, что мужчины понимают, что она использует их так же, как они используют её. Впрочем, всё было в порядке, все были счастливы, особенно Глория, особенно сейчас. Она вот-вот станет детективом Белль ДеВитт, крутой полицейской из Балтимора. Белль — это сокращение от чего-то другого? Надо будет спросить.

Станет ли роль детектива Белль ДеВитт её прорывом? На втором прослушивании её даже спросили, нравится ли ей имя её героини, и это её очень воодушевило.

Один старый чудак из команды шоураннера, настоящий гений кино, как ей сказали, утверждал, что снимал Глорию Свенсон, когда она в своё время блистала в Голливуде. Он спросил, не родственница ли она, ведь она была так похожа на неё, и долго смеялся над собственной шуткой.

Она отпила ещё шампанского из бутылки, потёрла рот. Она не была голодна, желудок слишком бурлил.

Она снова подумала о Деборе и задумалась, стоит ли ей прийти на её похороны. Это означало, что ей придётся быть любезной с Доком, этим скучным, занудным доктором, с которым Дебора была практически помолвлена, и который ненавидел её за то, что она актриса. Если у него такая зависть, зачем он вообще хотел на ней жениться? Да, она пойдёт. Она была в долгу перед Деборой.

Она была в полном восторге, когда начала свой ежевечерний ритуал. Она задернула все шторы, проверила все окна, заперла дверь на засов и включила сигнализацию, которую ей установили родители.

Когда она наконец оказалась в постели, включив кондиционер на полную мощность и положив рядом с собой на тумбочку свой новый 22-й калибр, она устроилась поудобнее, взяла свежий номер Vanity Fair и попыталась сосредоточиться, но видела лишь свою будущую фотографию, где гордо держала значок полиции Балтимора. Выглядела она, конечно же, горячо.

Было без четверти час ночи, когда она наконец закрыла глаза.

ПРОСЫПАЙСЯ, ГЛОРИЯ .

Её глаза распахнулись, и она полностью пришла в себя. Сердце колотилось, одеяла запутались вокруг ног. Этот голос, он был громким и отчётливым. Это был голос Деборы, кричащей ей, чтобы она проснулась, но Глория знала, что это невозможно. Она покачала головой. Сон? Конечно, она думала о Деборе, и она ей снилась, это было логично, но теперь она полностью проснулась, опьянение от шампанского улетучилось, и ей было страшно. Она посмотрела на часы у кровати. 1:59.

Она схватила свой пистолет 22-го калибра с прикроватной тумбочки, почувствовала холод стали на пальцах, на ладони. И ждала, прислушиваясь изо всех сил. Она что-то услышала. Нет, её мозг обманывал её, потому что она была напугана.

Она ничего не слышала, это было невозможно. Но она прижала пистолет к груди, не двигаясь. У тебя есть пистолет; он не может тебя убить. Не делай вид, что... звук, просто дыши, слушай, сосредоточься .

И тут она услышала это – звук медленно поднимающегося окна во второй спальне, почти бесшумный, но она узнала этот звук. Почему не сработала её суперсовременная сигнализация?

Она до конца не верила, что серийный убийца придёт, даже после звонка детектива Лумиса. Сколько сотен молодых актрис было в Лос-Анджелесе? И как она могла попасть в хит-парад этого безумца? По крайней мере, она не спала, и у неё был пистолет. Он ни за что не перережет ей горло, ни за что она не станет его седьмой жертвой.

Глория выскользнула из кровати, прижала подушки к себе и укрыла их множеством одеял. Это было логично, ведь в комнате было холодно из-за работающего на полную мощность кондиционера. Она отступила назад и опустилась на колени за старое кресло с красным бархатом – подарок бабушки на удачу в Ла-Ла-Лэнде. Она сосредоточилась на том, чтобы выровнять дыхание, унять бешеный стук сердца. Она привыкла делать это каждый раз, когда выступала, но сейчас всё было по-настоящему, и это было совсем не то. Она поняла, что забыла телефон, босиком подбежала к прикроватному столику, вытащила его из зарядного устройства, упала на колени и заползла обратно за большое кресло. Она нащупала что-то, наконец, набрала 911. Услышав спокойный голос оператора, спрашивающего, что случилось, она прошептала: «Звёздочка-убийца у меня дома. Поторопись, пожалуйста, поторопись». Она отключилась, не желая, чтобы он её услышал, зная, что её адрес появится на экране оператора.

Доберутся ли копы до того, как он войдёт в её спальню? Её сердце всё ещё билось так громко, что она подумала: услышит ли он его, подойдя ближе? Она услышала скрип половицы. Он был в коридоре, у входа в ванную. Услышит ли он её дыхание? Почувствует ли он её страх и поймёт ли, что она не спит? У него может быть как пистолет, так и нож. Сможет ли ком в её кровати обмануть его или он начнёт стрелять?

Он стоял у двери её спальни. Она слышала его дыхание, медленное и лёгкое, когда он толкал приоткрытую дверь. Она почувствовала, как изменился воздух, когда дверь распахнулась внутрь, хотя почти не видела этого, потому что было очень темно. Она знала, что он смотрит в её спальню, на её кровать. Он вошёл в комнату. Она увидела короткий отблеск маленького фонарика, направленный прямо на её кровать, на комок под одеялом, и снова стало темно. Он не хотел рисковать и разбудить её.

Глория всё время сглатывала желчь от страха. Она едва различала его в узком луче лунного света, проникавшем сквозь узкую щель в шторах. Он был высоким и худым, но это всё, что она могла видеть. На нём была низко надвинутая кепка, и что-то закрывало его лицо. Очки? Чтобы скрыть лицо? Об этом не говорили ни в одном репортаже. И тут она поняла, что это делается для того, чтобы кровь не ослепляла её. Её кровь.

Он очень тихо подошёл к кровати. Если бы она спала, она бы его не услышала. Подойдя к кровати, он наклонился вперёд, протянул левую руку к подушке, где должна была лежать её голова, и поднял нож, готовый перерезать ей горло.

Вдали завыли сирены. Дыхание со свистом вырвалось из её груди. Она вскочила на ноги и выстрелила, и продолжала стрелять, глядя прямо на него, сосредоточенно, как её учили, медленно и размеренно нажимая на курок, хотя она уже почти ослепла от страха и дрожи от переполнявшего её адреналина. Она стреляла, пока револьвер не опустел, и продолжала стрелять, и маленький 22-й…

щелкнула и щелкнула.

«Я детектив Артуро Лумис из полиции Санта-Моники. Я звонил вам сегодня, чтобы предупредить об убийце и предложить вам на время покинуть город», — он показал ей свой значок.

Глория подняла взгляд на потрёпанного мужчину в обтягивающих джинсах и выцветшей от частых стирок футболке «Лейкерс», в старых кроссовках без носков на больших ступнях. «Да, я тебя помню. Я не мог уехать из города, но твой звонок заставил меня сразу же купить 22-й калибр. Ты и пистолет спасли мне жизнь». Артуро услышал лишь лёгкую дрожь в её голосе. Она изо всех сил старалась держать себя в руках.

Он оседлал кухонный стул, скрестил руки на спинке и подвинул его к ней. Он пристально посмотрел на неё. Она была великолепна, молода и выглядела измученной, рухнувшей от адреналина, но она пыталась быть жёсткой, и Артуро это нравилось. «Мне нравятся кошки», — сказал он и кивнул на её красно-белую пижаму с изображением котов.

Она моргнула, сглотнула, и он увидел тень улыбки. «Я тоже. Мне пришлось оставить Лолу дома с родителями».

«Мой полосатый кот — здоровяк по имени Хэнк. Он прыгает мне на грудь, когда хочет, чтобы я встал».

Она уставилась на него. «Его зовут Хэнк?»

Артуро улыбнулся, изучая её удивительное лицо. «Мы с Хэнком живём всего в четверти мили отсюда, поэтому я так быстро добрался сюда. Когда будешь готов, расскажи мне, что случилось».

Он понял, что она репетировала это, как роль, поэтому её рассказ был простым и точным. «Казалось, он стоял над моей кроватью целую вечность, но я знал, что это должно было длиться всего пару секунд. Это было невероятно странно, но я застыл, не мог пошевелиться. Потом мы оба услышали сирены, он вздрогнул, и всё внутри меня оборвалось, и я выстрелил в него из пистолета. Минуту спустя я услышал, как двое полицейских стучат во входную дверь, крича во всё горло, наверное, чтобы напугать его, если он ещё здесь. Но он…

Не было. Я сказал им, что он, вероятно, выпрыгнул из окна. Возможно, я застрелил его, не знаю. Они сразу же бросились за ним, но, похоже, так его и не увидели, а потом вы уже здесь.

Артуро подождал немного, но она больше ничего не сказала. Он видел, как она сглотнула, сжав кулаки. Он спокойно сказал: «Нас здесь сейчас много, мы его ищем. Они будут опрашивать соседей, проверять гаражи, все пустующие дома. Если он ещё здесь, они его найдут». Он потянул её за пустой…

.22 из кармана куртки.

«Если попадёшь в него, то очень повезёт. Это паршивое оружие».

Она подняла на него тёмно-карие глаза, её зрачки всё ещё были расширены. «Знаю, но это всё, что я смогла сказать. Я думала, что хорошо стреляю. Я действительно сделала всё, чтобы попасть в него».

В её голосе слышалось разочарование. Отлично, пусть у неё будет больше сил. Он смотрел, как она идёт к раковине за стаканом воды, заметил её длинные ноги, которые, вероятно, делали её ростом с его лоб. Она наполнила стакан, посмотрела на него и поставила на стойку. Он сказал ей в спину: «Даже я не смог бы попасть в него этим жалким подобием пистолета, разве что я был почти на нём. Ты тоже испугалась, и от прилива адреналина тебя трясёт. Как далеко он был, когда ты выстрелила?»

«Я стояла за своим большим бархатным креслом, а он стоял у кровати, может, в десяти-пятнадцати футах». Она подошла к холодильнику, достала почти пустую бутылку шампанского, вытащила пробку зубами и допила до дна. Он не смог сдержать улыбку, когда она провела рукой по лицу. «Какой у вас шанс поймать этого парня, детектив?»

«Зависит от того, попали ли вы в него, и находится ли он где-то поблизости.

Шампанского осталось совсем немного. Куда делось остальное?

Она бросила бутылку шампанского в мусорное ведро под раковиной, вернулась и села. Она одарила его широкой улыбкой и рассказала о роли детектива Белль ДеВитт, которую получила. «Поэтому я немного опьянела, когда легла спать, благодаря остаткам шампанского. Я немного почитала «Vanity Fair» , а потом уснула». Она замерла, сглотнув.

"Что?"

«Не знаю, стоит ли тебе это рассказывать, потому что это звучит невероятно, но я услышала голос, кричащий, чтобы я проснулась». Её голос дрогнул, и она всмотрелась в его лицо. «Ты думаешь, я сумасшедшая, да?»

«Вы узнали голос?»

«Послушай, я знаю, что это был сон, другого объяснения нет, но голос принадлежал Деборе. Деборе Коннелли». Она вздернула подбородок, словно бросая ему вызов назвать её сумасшедшей, но Артуро сказал: «Прошло всего несколько секунд, прежде чем ты услышала, как он врывается в окно во второй спальне, верно?»

Он смотрел, как она заправила прядь волос за ухо. «Да. Ты же не считаешь меня сумасшедшей?»

«Нет, ты совсем не сумасшедший», — Артуро встал. «Ты молодец.

Ты жив».

Она выругалась, выругалась во весь голос, а потом добавила: «Ты же не думаешь, что я его ударила?»

Артуро был очарован. Он не слышал ни одного хлесткого женского ругательства со времён своей бывшей жены. «Крови пока нигде не нашли, никаких кровавых следов.

Может быть, утром им повезёт больше. Так вы знали Дебору Коннелли?

«Да, и Док. Не совсем хорошо, но достаточно хорошо», — она провела языком по губам. «Я не хотела умереть так же, как она».

Он поднялся и легонько положил руку ей на плечо. «Мисс Свонсон, не думаю, что арестую вас за стрельбу из незаконно приобретённого оружия. Ваш 22-й калибр должен быть приобщён к моему отчёту и в качестве доказательства, но я не думаю, что вы услышите об этом от окружного прокурора».

Она встала и пожала ему руку. «В таком случае можешь называть меня Глория».

Черная бровь поползла вверх. «Глория. Глория Суонсон».

«Новая и обновлённая версия. Однажды я стану знаменитой, и ты всем расскажешь, как мы познакомились».

Артуро обернулся на звук голосов и увидел в дверях кухни Кэма и Дэниела. «Входите, ребята, позвольте представить вам Глорию Свенсон».

Кэм пожал руку Глории. «Мисс Свенсон, я очень рад с вами познакомиться.

Ты жив и здоров, и это радует меня больше, чем ты думаешь. Я знаю, что ты уже говорил с детективом Лумисом, но нам тоже нужно услышать всё. Артуро, не мог бы ты остаться и зайти, если у тебя возникнут ещё вопросы?

Артуро поднял руку посреди её второго рассказа о случившемся. «Мне кое-что непонятно. Когда вы звонили в 911?»

«Извините, я забыл. Я репетировал каждый шаг, который сделаю, если он вломится, но потом забыл телефон. Я дополз до тумбочки, чтобы его достать, и позвонил 911».

Она сглотнула. «Прошло всего пару минут, прежде чем он открыл дверь спальни».

Дэниел сказал: «Ещё раз. Можете ли вы его описать?»

«Было очень темно, но, насколько я мог разглядеть, он был не так уж молод, лет двадцати, скорее, тридцати или сорока. Я не мог разглядеть его лицо из-за очков, и не могу сказать цвет его волос, потому что козырёк часов был низко надвинут. Было темно, как и его одежда. Он был высоким, не меньше шести футов, я бы сказал, и худым. Как только я начал стрелять, он быстро побежал».

Кэм сказал: «Глория, мы ищем связь между женщинами, которых сериал выбрал для нападения. Как вы знаете, все они были актрисами примерно вашего возраста. Вам предлагали какие-нибудь важные роли в последнее время?»

Или участвовали в каких-либо прослушиваниях?

Глория широко улыбнулась Артуро. «Да, я сегодня получила важную роль. Я рассказала об этом детективу Лумису».

«И она празднует это событие шампанским», — добавил Артуро.

Когда Глория рассказала ей и Дэниелу всё о роли детектива Белль ДеВитт в «Жёсткой линии» , Кэм сказал: «Поздравляю. Глория, я знаю, что для получения такой роли требуется много таланта, упорства и удачи. Уверена, ты согласишься, что часто помогает знакомство с людьми в индустрии, которые готовы использовать своё влияние ради тебя. Кто-нибудь из индустрии помог тебе получить эту роль в «Жёсткой линии »?»

«Да», — с готовностью ответила Глория, — «я знаю одного из продюсеров этого шоу».

«Как его зовут?» — спросил Дэниел.

«Тео Маркхэм, он большая звезда телевидения и кино. Странно, но он помогал Конни Моррисси до того, как её убили», — пожала плечами Глория. «Уверена, он помогал и другим девушкам. И после меня будут девушки. И кто знает? Может, сейчас их ещё больше. Тео — занятой парень».

Как долго он ждал, прежде чем отправиться на разведку Конни? Замена? «Как вы познакомились с Маркхэмом?» — спросил Дэниел.

«Я работаю официанткой в ресторане Burgundy’s в Беверли-Хиллз, ну, больше нет. Завтра я увольняюсь. Я знала, кто он, когда он однажды пришёл на обед и усадил его за один из моих столиков. Я прекрасно его обслужила, чтобы он меня заметил». Она пожала плечами. «Он позвонил мне через два дня, и мы поужинали».

«Как давно это было?»

Глория склонила голову набок: «Может, недели три».

«Он когда-нибудь говорил о Конни Моррисси?»

«Нет. Я должен тебе сказать, я был этому рад».

Кэм буднично спросил: «Ты с ним спишь?»

Она улыбнулась им. «Он бы не хотел, чтобы я сказала. Честно говоря, я ему очень обязана. Он изменил мою жизнь».

Секс, подумал Дэниел, — валюта в Голливуде.

Все поняли, что колодец пересох. Кэм спросил: «Где живёт твоя семья, Глория?»

«В Толедо, штат Огайо. Но я не хочу, чтобы они об этом знали, пока нет.

Они хотели бы приехать сюда или умолять меня вернуться домой и остаться с ними.

Нет, пока нет.

«Пока что, — продолжил Кэм, — пресса будет знать только о взломе со стрельбой, и никто не пострадал. У тебя будет немного времени, чтобы самому рассказать родителям, но не так много. Это станет очень громкой новостью, когда всё станет известно. Возможно, поездка к родителям — не такая уж плохая идея».

Глория покачала головой. «Правда, не могу. Ты же не знаешь моих родственников».

«Ты же знаешь, что твоя квартира теперь место преступления. Тебе нельзя здесь сегодня ночевать».

«У меня есть друзья, которые меня приютят».

«Нет, это может быть опасно», — сказал Артуро. «Мы не знаем, кто этот Серийник, где он, почему он выбрал тебя на этот раз и попытается ли он снова. Он никогда раньше не терпел неудач. Эй, ты можешь остаться в полицейском участке, в одной из камер предварительного заключения».

Глория посмотрела на него. «Если здесь нет ванной, можете это выбросить, детектив. Но вы можете вернуть мне мой 22-й калибр».

Прежде чем Артуро смог предложить ей свой дом для проживания, Кэм сказал:

«Знаешь что, нам с тобой ещё многое предстоит обсудить. Я остановилась у подруги, Мисси Деверо, в Малибу, недалеко от Колонии. Она тоже актриса. Я у неё поговорю, но уверена, она не будет против. Собирай вещи и не забудь взять ноутбук и мобильный телефон.

Мы можем разместить вас, пока не решим эту проблему получше.

«Жаль, что ты не сказал «пока не поймал его».

Кэм улыбнулся. «Сейчас скажу. Оставайся с Мисси и мной, пока мы его не поймаем».

Глория улыбнулась в ответ и направилась в спальню. «Мисси Деверо»,

Она крикнула группе на кухне: «Кажется, я проиграла ей пару прослушиваний».

КОТТЕДЖ МИССИ

МАЛИБУ

УТРО ПЯТНИЦЫ

Мисси стояла в дверях кухни, уперев руки в бока, в шортах, обтягивающей оранжевой майке и кроссовках на босу ногу. Волосы у неё были взъерошены, и на вид ей было лет восемнадцать. Дэниел сглотнул.

Глория уже была у родителей Кэма. Когда Кэм рассказал ей, кто они, у Глории чуть пена не пошла от волнения — так она была рада познакомиться с ними.

Она налила Дэниелу стакан апельсинового сока. «Ты выглядишь уставшим. Выпей, тебе станет легче». Когда он поставил пустой стакан на стойку, Мисси сказала: «Что, должно быть, пришлось пережить Глории…» Она вздрогнула, затем выпрямилась, широко расставила ноги и попыталась выглядеть крутой. «Я бы тоже не развалилась. Может, мне стоит завести пистолет, как Глория».

Через мой труп . Но Дэниел не был глупцом. «Вас теперь трое в доме, включая агента ФБР. Вы в безопасности».

Мисси сказала: «Да, я знаю, ты боишься, что я застрелю Блинкера, если он снова появится».

Это не такая уж плохая идея , но он сказал: «Еще одна причина, по которой вам не стоит этого делать».

Но Мисси двинулась дальше. «Никто из нас не смог заснуть, когда Кэм привёл Глорию, поэтому мы втроём просмотрели её электронную почту, я показала ей свои записи, а потом мы изучили её. Хотите знать, что я думаю? Связь с Маркхэмом должна что-то значить. Я подумала, что неплохо справлюсь со сбором улик, применяя дедуктивный метод к собранным фактам и поймав преступника. Так вы называете преступника, верно? Преступника?»

«Так называют преступника по телевизору», — сказал Дэниел, наблюдая, как она берет кофейник, осматривает останки и принимается заваривать новый кофе.

Она разогрела кофе и повернулась. «Жаль, что я не могу быть копом, как ты, Дэниел, но, учитывая, как мне нравится играть, и как я собираюсь стать богатой и знаменитой звездой, это невозможно».

Дэниел поднял глаза к потолку кухни и пошевелил губами.

"Что вы говорите?"

«Благодарю высшую силу за то, что всё идёт так, как и должно быть. Одна мысль о том, как ты бродишь по улицам с пистолетом и выглядишь потрясающе, заставляет моё сердце сжиматься. Хотя «богатый» — это звучит заманчиво».

«Ты действительно считаешь меня красавицей?»

Дэниел медленно опустил чашку с кофе на стол. «Ну да, всё в порядке, конечно».

«Хм. Почему у тебя может остановиться сердце?»

«Это мужское состояние в нашей семье. Увидим женщину с пистолетом — и нам конец». Он отдал ей честь своей кружкой с динозавром. Он услышал, как Кэм в гостиной разговаривает по телефону. Хорошо, она пришла, у него для неё есть новости.

Он вдохнул аромат восхитительного кофе Мисси. «Блинкер не появлялся с утра четверга?»

«Вчера в библиотеке я видела этого придурка, который притворялся, что читает книгу. Я мельком увидела, это была «Гордость и предубеждение ». Она покачала головой. «Это не шутка? Этот придурок — фанат Джейн Остин? Он сделал вид, что удивлён, увидев меня, а я его проигнорировала. Он вышел следом за мной, но держался на расстоянии».

«Ты снова играешь с моим сердцем, Мисси. У тебя тут Кэм и Глория». Он сразу понял, что это неправильный ответ. «Если бы я был Блинкером, я бы уже боялся тебя».

Она прихорашивалась. «Ему и положено быть, этому маленькому засранцу. Неужели ты больше ничего не можешь сделать, Дэниел?»

Да, я мог бы сказать ему, что изобью его, если он не останется В сотне миль от тебя . «Дай мне подумать. И дай знать, если увидишь его снова». Он посмотрел на Кэма, который, нахмурившись, стоял в дверях кухни.

«Это была экспертиза полиции Лос-Анджелеса по телефону. Шесть пулевых отверстий и разбитое окно, но нигде нет крови, нет следов».

Дэниел отдал ей честь кружкой. «Давай, Уиттиер, ещё не всё потеряно. Позволь мне тебя подбодрить. Помнишь, твои родители говорили, как Конни Моррисси была взволнована прослушиванием, которое у неё было назначено прямо перед убийством? Я позвонил её агенту, Уильяму Берли, в Gush. Он вспомнил про роль — ты готова? Это была главная женская роль в «Наследном принце ».

Мисси сказала: «А Тео Маркхэм — продюсер».

«Верно», — сказал Дэниел. «Бёрли сказал, что ему позвонила ассистентка Маркхэма и сказала, что прослушивание — всего лишь формальность. Роль досталась Конни».

«Та же роль, что и у Деборы, когда её убили. Это не может быть совпадением». Мисси танцевала с Дэниелом, обняла его и громко чмокнула. Она отстранилась, ухмыляясь. «Молодец, Кемосабе. Ну разве он не прелесть, Кэм?»

Кэм не сводил глаз с Дэниела. «Интересно, почему мистер Маркхэм не упомянул об этом самородке, когда мы с ним разговаривали? Почему он не хотел, чтобы мы знали?

Ну, с чего бы нам думать, что он причастен к убийствам актрис, после того как дал им роли в своих фильмах? Это же полная чушь.

Дэниел спросил: «А что, если Конни пригрозила бы ему поцелуем, если бы он не дал ей роль? Что, если она чем-то его разозлила, и он убил бы её, используя другие убийства как прикрытие?»

Кэм сделал глоток кофе, нахмурился, поставил его в микроволновку и пробил тридцать секунд.

«Кэм? Это кофе Дэниела. Давай я налью тебе в кружку принцессы Эльзы».

«Что? Ой, прости, Дэниел».

«Без проблем, ты меня разогреваешь».

Мисси сказала: «Отвратительно, что Тео Маркхэм уже спит с другой актрисой. Но, Дэниел, я не думаю, что он убил Конни. Он платил за неё за квартиру, знакомил её с продюсерами, и судя по тому, как она о нём говорила, я думаю, она действительно заботилась о нём, и он заботился о ней. Она бы не стала угрожать ему уходом, если бы он не дал ей роль». Она помолчала, а затем добавила:

«Вы же не думаете, что он пытался убить и Глорию, ребята? Я просто не могу представить, чтобы мистер Маркхэм бродил по ночам и убивал спящих актрис. Это сделало бы его психопатом, совершенно ненормальным».

Дэниел сказал: «Мы не можем исключить его, Мисси. У него есть алиби на четыре из шести убийств, но в этих четырёх есть серьёзные пробелы. Хотя нет никаких записей о его полёте в Лас-Вегас, чтобы убить Молли Харбингер, ни на коммерческом, ни на частном самолёте, он легко мог сесть за руль».

«Прежде чем ты уйдешь, — сказала Мисси, — я забыла тебе сказать, что Док звонил за несколько минут до приезда Дэниела. Он хотел обсудить организацию похорон Деборы. Он просил меня спросить тебя, когда судмедэксперт выпишет её…» — Мисси сглотнула, — «её тело».

«Можете сообщить ему в понедельник. Назначены дополнительные анализы, и судмедэксперт хочет ещё раз ознакомиться с результатами вскрытия».

Мисси сказала: «Бедный Док, ему так тяжело. Он в таком плачевном состоянии».

В дверь Мисси постучали. Рука Дэниела автоматически потянулась к «Беретте», но он улыбнулся, услышав голос Артуро: «Эй, есть кто дома?»

«Входите», — крикнула Мисси.

Когда Артуро вошёл в гостиную, Дэниел сказал: «Я ожидал, что ты будешь на вокзале или в больнице. Что привело тебя сюда?»

«У меня есть кое-что для тебя, но сначала, где Глория? Я хотел узнать, помнит ли она что-нибудь о прошлой ночи. Она здесь?» Он посмотрел на Мисси.

«Вы Мисси Деверо?»

Мисси подошла и пожала ему руку. «Да, я детектив, и, могу добавить, будущая звезда. Вы детектив Лумис?» Он кивнул, и она продолжила: «Глории здесь нет, она в доме родителей Кэма в Колони».

Кэм сказал: «Ей так понравилось с ними, что я оставил её там на всё утро. Мы все можем пойти туда позже, может быть, пообедаем».

Мисси покачала головой. «Облом. У меня прослушивание для рекламы пахты. Вообще-то, мне пора собираться. Удачи, ребята». Она тихонько вышла из кухни.

Дэниел спросил: «Артуро, у тебя есть что-нибудь для нас?»

«Проходите, садитесь», — сказал Кэм.

Когда мы сели, Артуро сказал: «Речь идет об алиби доктора Марка Ричардса на вторник вечером, в ночь убийства Деборы. Он утверждал, что всю ночь оставался в больнице. Мы думали, что опросили всех, кто мог подтвердить его присутствие там, но оказалось, что мы пропустили кого-то, потому что она перешла на дневную смену. Я нашел ее, поговорил с ней. Она думала, что доктор Ричардс спит в дежурной комнате, но он был ей нужен, и когда он не ответил на пейджер, она проверила. Его там не было. Она хотела узнать, где он, но потом увлеклась делами и забыла об этом. Она говорит, что видела, как он позже выходил из дежурной комнаты, как будто только что проснулся. Но был большой пробел, и его не было там, где он сказал.

«Помните, он бегун, поэтому он мог добежать до дома Деборы, убить её и вернуться. Я засекла время – двадцать восемь минут. Он легко мог бы избежать камер в больнице. Так поздно, кто вообще заметит бегущего парня?»

Кэм сказала себе больше, чем кому-либо еще: «Нет, я не могу настолько ошибаться в ком-то».

Дэниел похлопал её по руке. «Возможно, ты и права, но мне интересно, почему Тео Маркхэм так убеждён, что Док убил Дебору. Какая у него может быть причина?»

Кэм медленно произнёс: «Мне кажется, это как-то связано с Конни Моррисси. Но что именно?»

Артуро сказал: «Или, может быть, Док действительно убил Дебору, и Маркхэм узнал об этом».

Кэм огляделся. «Если это так, просто пристрели меня».

Дэниел сказал: «Давай не будем торопиться, Уиттиер. Послушай, Глория — это веская причина снова поговорить с Маркхэмом, и именно поэтому он не удосужился сообщить нам, что собирался дать роль наследного принца Конни до того, как её убили, а потом роль досталась Деборе. Мы можем добиться от него большего, если расскажем ему о Глории до того, как он узнает об этом из СМИ».

Кэм кивнул и встал. «Артуро, почему бы тебе не поговорить с Глорией в доме моих родителей, пока нас нет? Мы встретимся там позже».

Здание Гувера

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

ПЯТНИЦА

Савич понимал, что поступает извращенно, не желая упаковывать Александра Расмуссена и отправлять его в Аттику, но его чутье не позволяло ему этого.

Александр, пожалуй, был самым умным потомком Венеры. Он также был слишком хитер, слишком готов попирать этику, когда это было ему выгодно, как он это сделал, когда присвоил деньги своей нью-йоркской юридической фирмы. Но если бы Александр решился на прямую борьбу с бабушкой, чтобы сместить её с трона в Rasmussen Industries до того, как она захочет уйти на пенсию, и он бы выбрал убийство, Савич, без сомнения, избежал бы наказания. Он также не мог представить, чтобы Александр нанял Уиллига — тот был скорее из тех, кто прячется в тени и выжидает подходящего момента. И он никогда не оставит после себя улик. Это был не Александр. Он был многим, но Шерлок был прав: он не был глупцом. Он не пытался убить свою бабушку. И это оставляло главный вопрос: кто его подставил?

Это должен был быть кто-то близкий, очень близкий, скорее всего, другой член семьи. Но кто? Глинис, такая же проницательная и безжалостная, как Александр, но менее целеустремлённая? Менее безжалостная? К тому же, она просто попросит больше денег и, вероятно, получит их, а не будет замышлять убийство собственной бабушки. Хильди? Ненавидела ли она свою мать за то, что она подкупила мужа и вычеркнула его из своей жизни? Хиппи-художница, способна ли Хильди на такое? А верная Вероника, яростно преданная и защищающая Венеру, которая была с ней пятнадцать лет? Неужели Вероника сфабриковала улики, чтобы похоронить Александра, чтобы скрыть свою вину? У неё, безусловно, были все возможности, какие только можно пожелать. Но зачем?

Его мобильный телефон играл песню Tornado группы Little Big Town .

Это был Кэм, звонивший из Малибу. Его мысли радостно переключились. «Привет, Кэм. Спасибо за наводку на актрису Глорию Свенсон. У тебя теперь есть что-то новое?»

«Немного, Диллон. Мы снова должны убедиться, что Док — доктор Марк Ричардс, парень Деборы Коннелли — не убил её. Один из сотрудников полиции Лос-Анджелеса

Детективы Артуро Лумис выяснили, что он не мог объяснить более сорока минут, происходивших в момент её убийства. Док утверждал, что спал в комнате отдыха.

«А как насчет записей с камер видеонаблюдения?»

«В комнате отдыха врачей их нет, а на лестнице рядом с комнатой есть только одна камера видеонаблюдения, но ее легко заметить и легко обойти».

«А как насчет камер на парковке?»

«Его машина не трогалась с места. Но дом Деборы находится всего в полумиле от больницы, а он бегун. Он знает местность, так что мог бы избежать камер. Но мы пока даже не можем точно определить мотив, Диллон. Серийник может быть совершенно незнакомым человеком, совершенно вне нашего поля зрения».

«Но ты так не думаешь. Ты смотришь на Маркхэма».

Она замолчала, и Савич подождал.

Мы ищем то, что связывает всех жертв, единый мотив, хотя, конечно, у серийного преступника может и не быть ничего похожего на тот мотив, который мы бы узнали. Но если только нам не попадётся что-то на глаза, это наш лучший подход. А это превращает мои мозги в кашу. Один путь ведёт за другим, и они ведут в тупик. Меня затягивает в третий раз, Диллон. Может быть, вам стоит послать другого агента вести дело? Я явно некомпетентен.

Савич улыбнулся. «Мне хорошо знакомо это чувство».

«На занятиях в Квантико вы сказали, что если за деревьями не видно леса, возьмите топор».

Он рассмеялся. «Да, упрости. Мне кажется, твои дела не связаны напрямую, Кэм. Возможно, ты даже ищешь не одного убийцу, судя по словам нашего судмедэксперта. Советую тебе сосредоточиться на убийстве Деборы Коннелли. Выкинь всё остальное из головы: прослушивания, все очевидные связи между актрисами. Когда раскроешь её дело, поймёшь, что связывает все убийства, и всё встанет на свои места».

Кэм снова замолчал. Он услышал, как она глубоко вздохнула. «Хороший совет, Диллон. Теперь я полностью сосредоточен на Деборе Коннелли. Спасибо».

«Доверяй своей интуиции, Кэм. В конце концов, это всё, что у тебя есть».

Он повесил трубку, размышляя о том, что только что сказал Кэму. Упростить. Вернуться к основам. Пора последовать собственному совету. Савич снова вывел Макса из спящего режима. Даже умные люди оставляют в Облаке больше следов, чем им когда-либо снилось. Макс был его ищейкой в киберпространстве. Мейтленд однажды сказал ему, что не хочет знать, куда Савич отвёз Макса, чтобы добыть все его данные. Он был уверен, что Мейтленд и на этот раз не захочет знать.

Он снова пролистал предварительную информацию о Веронике – всё было ожидаемо, обыденно, если не считать ареста за марихуану в своё время, да и то лишь из любопытства. Короткий, но тяжёлый брак с армейским майором, детей нет. Он поднял взгляд, когда Шерлок просунул голову в дверь.

«Диллон, мы закончили изучать все видеозаписи с ритейлеров.

Камеры видеонаблюдения и дорожные камеры возле улицы К. Гриффин заметил парня, стоявшего совсем рядом с Делси на перекрёстке, как раз перед тем, как её вытолкнули в поток машин. Но этот парень был в толпе, в толстовке с капюшоном и солнцезащитных очках, слегка приоткрыл рот, и всё. Гриффин хочет, чтобы вы на него взглянули.

Савич кивнул. «Дай-ка я посмотрю».

«Но причина, по которой я пришел, — и это сюрприз, — здесь Вероника.

Она говорит, что это важно.

Савич взглянул на экран Макса, где красовалась сводка оценок Вероники в Смит-колледже, в основном «четверки» и «отлично», по специальности «психология». Он нажал несколько клавиш, и экран Макса погас. «Посмотрим, что она скажет».

Савич обнаружил Веронику сидящей рядом со столом Ширли. Она смеялась над фотографией померанского шпица Ширли, с энтузиазмом облизывающего ей лицо. «Его зовут Баркер, — говорила Ширли, — в честь старого ведущего. Он вечно лает, особенно когда видит, как я ем бекон, а это случается слишком часто». Она посмотрела на Савича. «Ты же говорил, что Баркер — двоюродный брат Астро по части бекона».

«Единственная разница в том, что Астро предпочитает бекон из индейки. Пойдём, Вероника, поговорим». Савич коснулся руки Вероники и кивнул в сторону конференц-зала CAU. Шерлок присоединился к ним.

Усевшись, Вероника без предисловий сказала: «Мне пришлось настоять на том, чтобы отвезти Венеру к доктору Филберту сегодня утром. То, что произошло между ней и Александром вчера вечером, твои настойчивые требования, чтобы он съехал из дома, и этот ужасный человек, Уиллиг, который пытался её застрелить, – всё это очень плохо на ней сказывается, хотя она и пытается это скрыть. Сегодня утром у неё сильно поднялось давление, и выглядела она неважно. Прюитт сказал ей, что весь тот стресс, в котором она жила, слишком силён для двадцатилетней, но двадцатилетней не стоит бояться сердечного приступа, и она боялась. Он сказал ей, что она должна признать тот факт, что она уже не молода и просто не готова ко всей этой ерунде. Он сказал, что в её возрасте сердечный приступ может её убить, и поэтому я здесь. Ей нужны ответы, Диллон. Не могли бы вы мне что-нибудь передать? Или вы могли бы поговорить с ней сами?»

«Она дома отдыхает?»

«Ха! Ни за что. Ты же знаешь Венеру, она в Rasmussen Industries, в своём большом угловом офисе, рулит всем, как обычно. Она говорит, что если сердце остановится, значит, остановится, но она не собирается лежать сложа руки и ждать, пока это произойдёт. У неё есть работа».

Шерлок сказал: «Другими словами, она намерена жить до тех пор, пока не упадет с ног».

«Да, именно так».

«Что Венера сказала тебе об Александре, Вероника?»

«Ненавижу это, Диллон, правда. Венера спросила, что я думаю. Когда я не ответил сразу, она опустила голову и не произнесла ни слова. Мне следовало её успокоить, теперь я это понимаю, но…»

Шерлок спросил: «Значит, ты считаешь, что Александр виновен?»

«Венера рассказала мне о доказательствах, которые вы нашли против него — мышьяк в его аптечке, эти звонки Уиллигу. Честно говоря, я не могу себе этого представить, но…» Она пожала плечами.

«Вероника, — сказал Савич, — есть ли у вас в настоящее время или были ли когда-либо интимные отношения с Александром?»

Вероника откинулась на спинку стула. «Мы с Александром? Боже мой, нет, Диллон, конечно же, нет. Он никогда не проявлял ко мне такого интереса, да и я к нему тоже, стоит добавить».

«Почему?» — спросил Шерлок. «Он красивый, умный, успешный».

«Позвольте мне сказать, что Александр всегда был со мной очень вежлив, даже щепетилен, все пятнадцать лет, что я провёл с Венус. Но я всегда понимал, что он относится ко мне как к какой-то прислуге, не заслуживающей его внимания, что он относится ко мне как к человеку с очень низким и высоким уровнем мышления».

«Ещё один короткий вопрос», — сказал Савич. «Венера ходит в свой офис каждый день, уже много лет. Я всё думал, почему пятнадцать лет назад она считала, что ей нужен компаньон».

Вероника улыбнулась. «За неделю до того, как она меня наняла, Венера очень перепугалась.

У нее был грипп, и, возможно, это повлияло на ее сердечный ритм, но она потеряла сознание.

Если бы Изабель случайно не зашла к ней в комнату тем утром, она бы, наверное, умерла. Венера решила, что ей нужен кто-то, кто всегда будет рядом и следит за тем, чтобы она по утрам не спускала ноги на пол. Больше у неё не было этой проблемы со здоровьем, но мы с Венус очень подружились, и она попросила меня не уходить.

Честно говоря, сначала я раздражался. Платили, конечно, неплохо, но что мне было делать? Я мог читать лишь ограниченное количество книг, проходить лишь ограниченное количество миль, ведь я никогда не сопровождал её на работу. Именно Венера сказала мне, что днём я свободен, как птица, так почему бы не расправить крылья? Почему бы не решить, чего я больше всего хочу, и не сделать это? Я так и сделал.

«И что это было?» — спросил ее Савич.

«Я открыла небольшой сайт розничной торговли женской одеждой, работая реселлером. Он называется Classic Threads», — улыбнулась она. «На самом деле, он стал для меня

За эти годы я накопил много денег. Я вложил в бизнес много сил, поскольку Venus заботится о том, чтобы мне не приходилось ежедневно беспокоиться о деньгах. Сейчас я сталкиваюсь с серьёзной конкуренцией, но моя репутация хорошо зарекомендовала себя, мои цены конкурентоспособны, и у меня огромный географический охват. Кроме того, я наладил прекрасные отношения с поставщиками.

Шерлок сказал: «Classic Threads, хорошее название сайта. Я поищу информацию о нём.

Венера, должно быть, очень гордится. Вероника, ты не знаешь, Венера будет в своём офисе до вечера?

«Нет. Она обещала мне, что будет дома к четырём часам дня. А как же Александр? Вы его арестуете? Сможет ли он снова жить дома?»

Савич подался вперёд. «Я знаю, это тяжело для тебя, для всей семьи. Что касается Александра, нам ещё предстоит узнать. А пока, уверен, ты будешь присматривать за Венус и помогать ей всем, чем сможешь. Скажи ей, что мы с ней поговорим, и скоро. Спасибо, что пришли».

Когда они выводили Веронику из конференц-зала, Шерлок сказал:

«Вы видели Роба Расмуссена после вторника вечера в особняке?»

«Нет, а почему?»

«Просто интересно. Что ты о нём думаешь?»

«Ну, должен сказать, у меня остались тёплые воспоминания об этом мальчике, но я пока не знаю его как мужчину. У него та безошибочно узнаваемая внешность Расмуссена. Судя по словам Венеры, он стал образцовым гражданином и хорошим бизнесменом.

Но, думаю, ему придётся убедить остальных. Во вторник вечером он, очевидно, вёл себя превосходно, желая, чтобы все были рады его возвращению. — Она вздохнула. — Он совсем не похож на Александра, слава богу.

Вероника помолчала, посмотрела на Савича. «Я знаю, что вы с Александром не ладите, но как вы думаете, виновен ли он в попытке убийства собственной бабушки?»

Он только улыбнулся. «Ещё раз спасибо, что пришла, Вероника».

СТОЛЕТИЕ СИТИ

ЛОС-АНДЖЕЛЕС

УТРО ПЯТНИЦЫ

Когда полтора часа спустя они вышли из лифта в здании Калвера, помощник Маркхэма, не сказав ни слова, провел их в свой кабинет.

Маркхэм медленно поднялся из-за стола. Он что-то сказал человеку, сидевшему перед ним, и тот быстро ушёл, не встречаясь с ними взглядом.

«Простите, Бобби, он не любит копов. Я заметил, что бухгалтеры редко их любят. Его брат сидит в тюрьме за хищение». Он посмотрел на них. «Так почему вы снова здесь? Я уже помогал вам отвечать на ваши вопросы, даже больше, чем требовалось. Так почему же я всё ещё в курсе ваших дел?» Он ударил кулаком по крышке стола.

Кэм сказал: «Мы здесь, чтобы сообщить вам, что на Глорию Свенсон вчера вечером было совершено нападение в ее доме в Санта-Монике».

Маркхэм выглядел так, будто в него выстрелили. Он молча смотрел на них, явно потрясённый.

«С ней всё в порядке», — сказал Дэниел. «Она спаслась сама. Один из наших людей позвонил нескольким актрисам, которые, как мы опасались, могли стать потенциальными жертвами.

Глория купила пистолет, и когда пришёл Сериал, она выстрелила в него, но не попала. К сожалению, он всё ещё на свободе.

Кэм шагнул вперёд. «Мистер Маркхэм, вы в порядке? Хотите стакан воды?»

«Нет, нет, спасибо. С ней действительно всё в порядке?»

«Да, она в полной безопасности», — сказал Дэниел. «Можете рассказать, где вы были прошлой ночью, скажем, около часа ночи?»

Маркхэм тупо уставился на Дэниела, словно тот говорил на иностранном языке. Он облизнул губы. «Ты думаешь, я мог бы…»

— Ты с ума сошёл. Я был дома, спал с женой, в нашей постели. Я ушёл из дома сегодня в восемь утра.

Кэм сказал: «Вы никогда не упоминали, что главная роль в «Наследном принце» должна была достаться Конни Моррисси, прежде чем её убили. Ту же роль, которую вы потом отдали Деборе Коннелли. Роль, которую она играла, когда её убили во вторник вечером. Вы не думали, что этот факт нас заинтересует?

Вы не думали, что нам важно это знать?

Он уставился на Кэма. «Что? Нет, конечно, это правда, но я был в шоке от смерти Деборы и не подумал об этом». Он переводил взгляд с одного на другого, оба с каменными лицами, без тени смирения. «Правда, тогда мне это не пришло в голову. Я не лгу, и, кроме того, какая разница?»

«Где вы были во вторник вечером, сэр?»

«Во вторник вечером?»

«Ночь, когда убили Дебору».

«Я был в студии, изучал отснятый материал из «Наследного принца» . В тот вечер мы задержались допоздна. Потом я пошёл домой».

«Спустя какое время после убийства Конни вы предложили Деборе ее роль в «Наследном принце »?»