Авантюристка поневоле

Эпилог

Эллиа сидела на веранде того поместья, куда её привёз управляющий мужа далёких семнадцать лет назад, и неторопливо завтракала в одиночестве, наслаждаясь тишиной и спокойствием, вдыхая свежие ароматы листвы и цветов, доносившиеся из сада. После столичной суеты и суматохи здесь всё дышало покоем, по которому молодая женщина успела соскучиться. На губах герцогини играла лёгкая, задумчивая улыбка, взгляд рассеянно смотрел в одну точку — она отдыхала. После отмены Императором указа об измене герцога Изенроха все здесь довольно быстро вернулось к привычной жизни, и старые слуги с большим удовольствием продолжили служить хозяину, о котором всегда были только самого хорошего мнения. Как и о новой хозяйке — Элли видела от слуг только уважение и доброту. Арли до сих пор оставалась личной горничной герцогини Изенрох, хотя у самой уже тоже имелись муж и сын, славный мальчуган десяти лет.

Конечно, в столице тоже интересно, скучать не приходилось. Они с супругом часто бывали при дворе, Император приглашал их к себе, и Ли даже подружилась с её величеством, приятной молодой женщиной, к которой Чейз питал самые тёплые чувства. После событий семнадцатилетней давности, когда поймали сводного брата Императора и отправили его в отдалённую крепость под строгую охрану, в стране всё оставалось спокойно. Дор — Элли так называла любимого, когда они оставались одни, в кругу семьи, — занимал должность главы Тайной Службы Императора, но таких авантюр, как та, которую они пережили вместе, уже, конечно, не случалось. Элли прикрыла глаза, вздохнула и откинулась на кресло. Скоро спокойствие закончится, проснётся пятилетняя дочь, маленький вихрь, не умеющий усидеть на месте ни минуты, да и сыновья тоже скоро спустятся. Вчера они вместе с отцом допоздна объезжали поместье, Дор потихоньку приучал мальчишек к ответственности и посвящал в обязанности хозяев владений. Сам муж, утром нежно попрощавшись с Эллиа, уехал ненадолго по делам, но обещал к обеду обязательно вернуться.

Допив кофе, герцогиня отставила пустую чашку и взяла письмо, которое доставили утром — от отца и мачехи. «Здравствуй, дорогая моя! У нас всё хорошо, все здоровы, свадьбу твоего брата назначили через месяц, и я надеюсь, ты с твоим супругом сможете приехать, Брайн очень ждёт вас. Ты же знаешь, он тебя очень любит и восхищается его светлостью, герцогом. Внуков не забудь, я по ним очень соскучилась, и отец тоже рад будет видеть». Дальше Риолла писала об их повседневной жизни, маленьких радостях и небольших неудачах, и Элли с удовольствием читала. Они с мужем и детьми любили навещать Уиллара, Дор очень уважал родителя любимой супруги, а господин Фримо рад был, что дочери так повезло с мужем. Элли же при каждом удобном случае не уставала благодарить мачеху, что в своё время та настояла на её обучении в Храме. Ведь иначе они с Дором вряд ли бы встретились…

Алейва благополучно пережила штурм замка и даже не пострадала, после чего с триумфом вернулась в столицу и на сцену, и вроде как по слухам даже остепенилась и выбирала роли, более подходившие ей по возрасту. Иногда прима обращалась к Эллиа с маленькими просьбами, и Ли, не желая быть злопамятной, даже их удовлетворяла. Конечно, за чашкой кофе или чая они не встречались и не сидели, но и откровенной ненависти к той, которая родила её, герцогиня не испытывала.

— Прошу прощения, ваша светлость, принесли ещё почту, — на террасе показался лакей с маленьким серебряным подносом и замер рядом с хозяйкой в почтительном поклоне.

Эллиа встрепенулась, улыбнулась ему и взяла белый конверт, подписанный знакомым почерком.

— Спасибо, Нейс, — поблагодарила она. — Дети ещё не встали?

— Нет, миледи, маленькие господа и леди изволят отдыхать, — ответил он и так же неслышно удалился.

А Ли вскрыла письмо от Руолис. «Привет, Элли. Давно не видела тебя, когда вы с Дором собираетесь к нам заглянуть? Осси недавно обрадовал меня второй внучкой и не отходит от дочки и супруги, а Экри с женой и сыном переехали пока к нам в поместье — она не очень хорошо переносит вторую беременность, бедняжка, доктора рекомендовали ей свежий воздух и спокойную обстановку». Далее бывшая наставница делилась рассказами о проделках внуков, и из каждой строчки сквозила любовь и нежность — Руолис очень любила детей, как своих, так и Эллиа, когда они всей семьёй приезжали в гости. А вот в конце письма имелась приписка, приятно удивившая молодую женщину. «Я вот что хотела у тебя спросить, Ли, не хочешь поработать в Храме наставницей? Я уже вряд ли поеду, годы дают о себе знать, да и спокойствия хочется, опять же, внуков воспитывать. Подумай и скажи мне, когда в следующий раз приедете».

Элли отложила письмо и ненадолго задумалась о заманчивом предложении. Конечно, лестно было получить его, однако трое детей, двое из которых подростки, требовали много внимания, да и оставить на целых восемь лет любимого мужа тоже не хотелось. Нет, на каникулы, естественно, можно будет уехать, да и Дор сможет приезжать к ней, имеет право на законных основаниях, только всё же, Элли пока не хотела менять свой образ жизни. В столице ей тоже нравилось, несмотря ни на что. Вот лет через десять, когда сыновья вырастут, может, женятся… Дочка подрастёт…

— Мама! А где папа? Он обещал мне сегодня покататься на лошадке и что мы пойдём ловить бабочек на луг! — раздался звонкий голосок, и на террасу выбежала хорошенькая девчушка с льняными локонами и большими голубыми глазами.

Встрепенувшись, Эллиа выпрямилась в кресле и улыбнулась дочери. Вот и закончилось спокойствие. Нет, точно, рано пока прятаться в Храме, Дор же разбалует свою любимицу до невозможности в отсутствие супруги.

— Он скоро вернётся, милая, и мы обязательно поедем кататься на лошадке, — встав, она подошла и присела перед девочкой, обняв её. — С добрым утром, Виона. Завтракать пойдём?

Ребёнок радостно закивал, и Эллиа, взяв маленькую ладошку, повела дочь в дом.