Баллада счастья

5

Мэри была в смятении. Мысли о Поле Мак-Гроуне не давали ей покоя. Это было какое-то наваждение: что-то в нем необъяснимо взволновало ее, взбудоражило душу. Поразмыслив, девушка пришла к выводу, что, видимо, секрет таился где-то в глубине его карих глаз, взгляд которых всякий раз приводил ее в замешательство. Они напоминали ей кого-то, но ниточка памяти все время ускользала от нее…

В полудреме ей пригрезился Сэмми. Неожиданно его глаза и руки напомнили ей о Поле Мак-Гроуне. Но почему?

Я слишком много и часто думала о Сэмми, успокоила она себя, проснувшись. А в Сильверстауне, наверное, от перевозбуждения мне он видится в каждом. Действительно, с тех пор как она ступила на землю Сильверстауна, мысли о Сэмми не покидали ее ни на минуту. Вздохнув, девушка подумала, что, видимо, не стоило ей сюда приезжать.

Скорей бы закончить этот сценарий.

В половине одиннадцатого утра Мэри подъехала к ранчо и вдалеке заметила всадника, очень похожего на ее нового знакомого. Тот тоже узнал девушку. Они помахали руками, приветствуя друг друга.

При свете дня здесь все было по-другому. Огромный дом оказался ослепительно белым, покрытым красной черепицей и окруженным густой порослью по-зимнему зеленеющей травы. Гладь воды в бассейне переливалась на солнце.

Винетт в джинсах и свитере с доброжелательной улыбкой открыла ей дверь и, проводив в дом, предложила кофе.

В библиотеке каждая прочитанная страница напоминала Мэри о Сэмми. Она нашла немного материала о проститутках, но нигде не упоминалось имени Нэнси-Сероглазки. Неужели муж Нэнси в самом деле убил ее? Вообразив всю тяжесть судьбы своей далекой приятельницы, Мэри едва удержалась, чтобы не расплакаться.

Ленч из салата с курицей и домашних маисовых лепешек поднял девушке настроение. Сквозь стеклянные двери она посмотрела на бассейн, вода в котором зазывающе сверкала, играя на солнце всеми цветами радуги.

— Меня сегодня уже не будет, — сообщила ей экономка Пола, собирая тарелки. — На кухне в холодильнике есть пиво и кока-кола. Похозяйничайте сами, если что понадобится. А мистер Мак-Гроун, наверное, вернется часа через два.

Мэри посмотрела вслед удалявшейся Винетт, размышляя, живет ли та в этом доме или у нее есть семья в городе.

Девушка опять окунулась с головой в книги, и снова воспоминания о Сэмми вызвали в ней новую волну беспокойства и вины. Наверняка бедный мальчишка, придя в себя, подумал, что она бросила его. Возможно, он искал ее не в силах понять, куда пропала его подружка.

Разозлясь на себя за то, что снова поддалась горьким мыслям, Мэри закрыла книгу и аккуратно поставила ее на полку. Она вышла из библиотеки и, проходя по дому, попыталась представить, как выглядел он при жизни далекого предка Пола.

Спальня Мак-Гроуна занимала целое крыло здания. Сгорая от любопытства и желания проникнуть в личную жизнь ее нового загадочного знакомого, девушка вошла в просторную комнату с небольшим количеством массивной мебели, огромных размеров кроватью, покрытой стеганым одеялом, и телевизором, который, по словам самого хозяина, почти никогда не включается. На прикроватном столике было разбросано несколько книг и журналов. Взгляд Мэри упал на высокий длинный платяной шкаф из темного дерева, на дверце которого была подвешена стеклянная бабочка.

Как же это?!

Затаив дыхание, Мэри потянулась и взяла бабочку. Слезы покатились из ее глаз. В последний раз она видела ее в руках Сэмми. Двадцать лет, нет, многие десятилетия назад!

Как эта фигурка могла оказаться у Пола Мак-Гроуна?

Знает ли он что-нибудь об этой бабочке? Может, он был знаком с человеком, которому она принадлежала? Почему он держит ее здесь, среди своих личных вещей, а не на полке в библиотеке вместе с остальными предметами старины?

Она даже не мечтала о такой неожиданной находке. Только бы Пол согласился продать ее…

Девушка с благоговением вернула бабочку на место, подавляя в себе почти непреодолимое желание прижать ее к груди и никогда не отпускать.

Ошарашенная, она прошла в ванную комнату для гостей, переоделась в купальник и, взяв полотенце, босиком направилась к внутреннему дворику, где находился бассейн.

Пола нигде не было видно. Мэри, очень взволнованная своей находкой, нырнула, даже не измерив температуру воды. Она долго плавала, пытаясь снять в воде все эмоциональное напряжение, сводившее ее с ума.

Наконец, устав и тяжело дыша, девушка выбралась из бассейна и, разложив полотенце на шезлонге, легла и закрыла глаза.

Ее разбудил всплеск. Мэри открыла глаза.

— Извините, что потревожил вас, — окликнул ее Пол.

— Даже не заметила, как заснула.

Он проплыл до конца бассейна, вернулся и обрызгал ее.

— Тогда просыпайтесь. Как дела? Вам что-нибудь удалось найти?

— Да. Ваша библиотека замечательна. — Она вытерла лицо.

— Может, окунетесь еще разок?

— Ой, нет, спасибо. Вода — просто блеск, но я слишком долго плавала и устала.

— О'кей, — охотно согласился молодой человек. — У меня, знаете, уже выработалась некая привычка. В любой сезон, будь то зима или лето, после работы я обязательно должен поплавать.

Вот почему у него бассейн с подогревом. Ее первые впечатления, конечно, могли быть и ошибочными, но ей показалось, что он ведет жизнь отшельника, хотя, с другой стороны, совсем не чувствовалась его оторванность от жизни. Да и было бы неправдоподобно, если бы местные красавицы не обратили внимания на такого респектабельного холостого джентльмена.

Когда она увидела Пола, опять возникло какое-то необъяснимое беспокойство. Теперь все усугублялось тем, что Мэри узнала о бабочке. Ей очень хотелось сказать Полу, что это ее бабочка, но, боясь показаться ему сумасшедшей, она молчала, едва сдерживая себя.

Мак-Гроун еще несколько раз переплыл бассейн и вышел. Мэри с замиранием сердца увидела, насколько красив ее новый знакомый. Не испытывая смущения, девушка разглядывала его тело, широкую грудь, талию, бедра…

Голова ее закружилась, тошнота подступила к горлу. Шрам на бедре! Похожий на букву S, он в точности соответствовал ране на ноге Сэмми!

Шрам и бабочка! Все смешалось в ее голове. Его карие глаза и до боли знакомая озорная улыбка…

Боже правый! Это же Сэмми!

Вытирая полотенцем руки и лицо, он сел рядом с ней.

— Ну вот, теперь уже лучше! Должно быть, я оставил в воде целый пуд грязи. Представляете, мерин, которого я сегодня объезжал, трижды скинул меня.

Мэри, словно загипнотизированная, уставилась на рубец. Она не вникала в то, что он говорит, а лишь прислушивалась к интонации.

— Счастье, неужели это ты… — выдохнула она заплетающимся языком.

Пол рассмеялся.

— Вы хотите сказать, мне очень повезло, что этот старый мошенник не убил меня? Да, возможно, вы правы. Бывало, что лошадь дважды сбрасывала меня, но три раза — это уже слишком! — Он с яростью принялся вытирать волосы. — А вы, Мэри, откопали что-нибудь интересное сегодня?

— Да. — Но может, подумала она, это простое совпадение? Может, она ошиблась? Нет, это невозможно, но, с другой стороны, такое открытие совершенно невероятно!

Прежде чем рассказать ему о своей догадке, девушка решила все перепроверить и найти еще какие-нибудь подтверждения. Но чем больше она вглядывалась в него, тем меньше у нее оставалось сомнений. Но, о Боже, как это вынести! Мэри вспомнила сон прошлой ночи, тошнота подступила к горлу, и девушка едва не упала в обморок. Значит, подсознательно она уже тогда почувствовала, что это он!

— Ну и, — спросил Пол, — что же?

— Думаю, вы мне не поверите.

— Сие невозможно, мисс, если вы обнаружили это в одной из моих книг. В них нет ни строчки лжи.

Его глаза отливали золотом в наступающих сумерках. Мэри услышала, как бьется ее сердце, и отвернулась, не в силах справиться с собой. Наверное, лучше поставить его перед фактом.

— Пол, поехали ко мне в город. Я хотела бы кое-что показать вам.

— Золотко мое, вы не сможете показать мне ничего нового в этом городе.

— Вы ошибаетесь. Ну как, съездим?

— Хорошо, но только после обеда.

— Нет, — настаивала Мэри. — Прямо сейчас. Это очень важно.

Он провел пальцами по мокрым волосам.

— Гм. А что делать с моим аппетитом?

— Потом вернемся и пообедаем, конечно, если после увиденного вам еще захочется есть.

Он поморщился.

— Неужели ваше дело нельзя отложить на пару часов? Ну хотя бы на один? Я целый день мечтал об обеде.

— И я тоже, Пол, но теперь все изменилось.

Он пристально посмотрел на нее.

— Наверное, мир перевернулся. Ваш голос, ваши глаза… Вы чем-то напуганы, Мэри? Что-то случилось?

— Нет, ничего. — Неужели, подумала она, он не узнает меня? Ну хотя бы на уровне подсознания? А мой смех? Ведь Пол же сам признался, что он напомнил ему трели какой-то птички…

Неужели Бог услышал ее молитвы и снова соединил их с Сэмми? Неужели это правда? А может быть, это опять сон?

Поднявшись с шезлонга, Мэри почувствовала дрожь в ногах, но решительно выпрямилась. В этот момент девушка сильно смахивала на пьяного, с трудом державшегося на ногах.

— Нет, все-таки что-то не так, — глядя на свою гостью, упорствовал Мак-Гроун теперь уже более уверенно.

— Я все объясню в городе. Давайте быстро примем душ и поедем.

— Куда?

— В мой мотель.

Он усмехнулся.

— О'кей. У меня нет больше никаких возражений.

Мэри закатила глаза.

— Думайте что вам угодно, мистер Мак-Гроун. Уверена, когда вы увидите то, что я хочу вам показать, у вас изменится настроение.

Он поднялся, продолжая вытирать волосы полотенцем.

— Вам же известно не хуже меня, моя прекрасная леди, что мы здесь одни. Чего вам тут не хватает? Ну зачем нам ехать в ваш мотель?

— Прекратите! Перестаньте надо мной издеваться. — Она взглянула ему прямо в лицо и почувствовала, как мурашки побежали по телу. Боже! Это же глаза Сэмми!

Пол заморгал. Почему она так смотрит на меня? Ему страшно захотелось дотронуться до нее, но он пересилил себя. Ее глаза, фигура в облегающем белом купальнике, золотистые волнистые волосы притягивали к себе. Мигни она только, другой на его месте побежал бы за ней и натворил бы массу глупостей.

Что же в ней такого, что просто сводит меня с ума? Красота? С каких это пор на меня стала действовать женская красота? Он разозлился на себя. Вот до чего доводит жизнь отшельника! Идиот, в своем монашестве дошел до того, что только вид полуобнаженного женского тела уже доводит меня до сумасшествия. Он проклинал свою плоть, трепетавшую всякий раз, когда его взгляд даже случайно падал на нее. Нет, не унимался молодой человек, что-то здесь не так. Тогда в чем же дело?

А Мэри, казалось, очень торопилась. Когда Пол вошел в дом, он услышал звук журчащей воды в ванной комнате для гостей. Мак-Гроун быстро принял душ, натянул джинсы, серую рубашку и сапоги и спустился в кухню, решив в ожидании гостьи хотя бы немного перекусить.

— Присоединяйтесь, — предложил он, увидев Мэри.

— Мне не хочется есть.

— А я умираю от голода. Целый день у меня не выходило из головы это тамали.

— Можно побыстрей?

— Еще быстрей? Я уже и так глотаю, почти не прожевывая. — Он подвинул ей тарелку. — Вот, возьмите. Думаю, это только придаст вам сил.

— Ой, Пол! Кому нужна ваша еда? — Девушка походила на ребенка, нетерпеливо ожидавшего, когда же с ним отправятся в цирк. Что за дьявол вселился в нее? Но странно, даже ее суетливость не вызвала у него негативной реакции.

— Пол, жизнь такая… такая невероятная штука. В ней есть что-то мистическое, совершенно непостижимое. Мне не верится, что я… нашла тебя… Никак не могу поверить!

— И я тоже, — ответил он, убирая остатки обеда в холодильник. Может, она выпила чего-нибудь? Но вроде она была нормальной в бассейне. А теперь эта девица витает где-то в облаках, бормоча непонятное. Что ей надо от меня в городе?

Он настоял, что сам поведет машину. Всю дорогу Мэри молчала, почти не отвечая на его вопросы, но он постоянно чувствовал ее пристальный взгляд. Пол приготовился к самому худшему.

Мотель располагался на окраине Сильверстауна.

— А, фейерверк! — обрадовавшись, догадался он.

— Ты знал о нем?

— О фейерверке? Конечно. Просто мне не хотелось нарушать тайны вашего сюрприза. В нашем городе он бывает довольно часто, а отсюда прекрасный вид.

Сердце Мэри билось словно птица, посаженная в клетку.

— Нет. Я не знала ни о каком фейерверке. Может, сегодня какой-то знаменательный день?

Он пожал плечами.

— Я думал, вы знаете.

— Да, вы правы! И вы скоро в этом удостоверитесь. Об этом знаю только я… и скоро узнаете вы.

Девушка дрожала. Неужели я ошиблась? Неужели я с ума сошла от своих видений и мыслей? Но если все правда… если он действительно тот мальчик по имени Сэмми, разве это не безумие? Тогда он был совсем ребенком, а теперь уже взрослый. Но даже если каким-то образом это окажется реальностью, поверит ли он? Любил ли еще он меня? Кто он такой, Пол Мак-Гроун? Что мне известно о нем? Только то, что в детстве его звали Сэмми. Сейчас-то он уже далеко не ребенок.

Самое страшное, если он ничего не помнит. А что, если его шрам — простое совпадение? Но глаза…

Подойдя к двери своего номера, Мэри от волнения никак не могла попасть ключом в скважину замка.

— Я сейчас просто лопну от любопытства, — сказал Пол, входя в комнату и включая свет. Его охватило какое-то непонятное оживление и веселье. — Мэри, с вами все в порядке? Вы такая бледная. Может, выпили?

Девушка покачала головой.

— Да нет же.

Их взгляды встретились.

— Ну так вот, то, что я хотела показать вам, находится здесь. Мне не хочется называть эту вещицу. Вы сами ее найдете.

— Поиграем в «горячо-холодно»? Она больше, чем… — Пол оборвал себя на полуслове.

Что интересного мог он увидеть в этом захудалом старом номере мотеля? Безделушки Мэри на туалетном столике? И вдруг его внимание привлекла маленькая стеклянная бабочка, одиноко замершая на прикроватном столике. В какой-то момент при свете лампы она блеснула оперением и словно ожила.

Мэри внимательно следила за его реакцией. Пол заморгал и бросился к безделушке. Взяв в руки, он обескураженно вертел ее в разные стороны, потом хрипло сказал:

— Откуда она у вас?

— Вы лучше расскажите мне о своей. Я увидела ее сегодня, когда бродила по вашему дому.

Пол побледнел.

— Она у меня очень давно.

— С двенадцати лет?

Мак-Гроун уставился на нее, не в силах произнести ни слова. Девушка прекрасно поняла его и, глядя ему в глаза, чуть слышно прошептала:

— Сэмми? — В этот момент он больше походил на статую. Слезы уже струились по ее щекам. — Я Перл.

Его глаза затуманились. Рука, державшая бабочку, задрожала.

— Как?.. — Все еще не веря, Пол протянул к ней руки.

Мэри бросилась в его объятия. Он так сильно прижал ее к груди, что ей стало невозможно дышать.

— Неужели это правда? — спросила она. — А ведь точно! Ты — Сэмми. Когда я заметила шрам на твоей ноге, мне не поверилось. Тогда я решила посмотреть, какова будет твоя реакция на мою бабочку…

Голос Сэмми эхом отозвался в ее ушах.

— Ты — Перл. Как же я сам не догадался! Ты почти не изменилась. Теперь понятно, почему всю дорогу сюда ты была словно обезумевшая. Ведь ты нашла меня, а я… тебя не узнал.

Пол крепко держал ее в своих объятиях, словно боясь, что, отпусти он ее, она опять исчезнет.

— Я тоже не сразу признала тебя. Видишь, как странно получилось. Наверное, мы оба не надеялись больше встретиться.

— Непостижимо, — пробормотал он.

— Нет, это уже возможно. Наша первая встреча… вот что было невероятным.

Наконец Пол отпустил ее и сел на угол кровати, обхватив голову руками.

— Извини… Мне что-то нехорошо…

— Боишься потерять сознание?

— Обморок — удел женщин.

— Да, я понимаю. Но иногда это случается и с мужчинами.

— Нет. Мне просто надо… собраться с мыслями. Все как-то потемнело вокруг, и я испугался, что опять перескакиваю временной барьер. Черная спираль. В тот раз так все и начиналось.

Мэри опустилась на постель рядом с ним.

— Точно, черная спираль! Со мной тоже так это происходило. И ты почувствовал ее сейчас?

Он сконфуженно кивнул.

— И ты тоже? Ты хочешь сказать, что не жила тогда в Сильверстауне? Значит, ты явилась ко мне не из прошлого?

— Нет! Нет! В мой день рождения, когда мне исполнилось двенадцать лет, я каким-то образом оказалась там. Тогда я забралась на чердак бабушкиного дома, и мне попала в руки эта бабочка. Когда я смотрела на нее, у меня вдруг закружилась голова, все вокруг потемнело, и очнулась я уже в кабаре «Тенета любви», в комнате у Нэнси. А вскоре появился ты.

Он потер глаза.

— Все эти годы я думал… я считал, что ты жила и умерла в том времени.

— То же самое было и со мной. Но мысль о тебе неотступно преследовала меня все эти двадцать лет.

Он посмотрел на нее. Его руки все еще дрожали.

— Тебя же зовут Мэри?

Всю дорогу в мотель ей было страшно интересно, какими будут его первые слова. Она совершенно не задумывалась о своем имени — ее больше волновало, как звали его.

— Моя бабушка называла меня Перл, когда я была маленькой. А ты? Ты теперь уже не Сэмми?

— Меня так прозвали в восемь лет. Тогда я победил в детской викторине на лучшее знание своего штата и Америки. И меня в шутку стали называть дядя Сэм, а проще — Сэмми. Кое-кто в городе и сейчас зовет меня тем именем. — Он помотал головой, словно пытаясь стряхнуть с себя что-то. — А как ты меня нашла?

— Сама не знаю. Мне всегда хотелось приехать в Сильверстаун. Почти все время я пыталась доказать себе, что все виденное было сном и что мне нечего делать в этом городе. Однако, несмотря ни на что, я не пропускала ни одной информации о нем, а недавно мне дали задание написать сценарий, и у меня в голове зародилась идея посвятить его тем, с кем я когда-то встречалась. Нет, не тебе. Было бы очень болезненно бередить старые воспоминания. Боже, как я по тебе скучала! Ты не можешь представить!

— Почему же, могу, — ласково ответил он. — Потому что сам каждый день мысленно разговаривал с тобой.

Она опустилась перед ним на колени и обняла его.

— Пол, а какие у тебя последние воспоминания о том времени?

— Помню, у меня чертовски болела раненая нога. Я закрыл глаза и заснул, пьяный то ли от виски, то ли от нестерпимой боли. — Он нахмурился. — Нет, последнее, что я помню, — ты даешь мне эту стеклянную бабочку и, показывая свою, говоришь, что они неразлучники наподобие пестрых попугайчиков. Одна — моя, а другая — твоя, и они должны быть всегда вместе. А потом я вдруг оказался на сеновале, просто умирая от боли и крепко сжимая бабочку, боясь ее уронить.

— Последним было соприкосновение наших бабочек. После этого меня сразу перебросило в наше время. Я была в ужасе от мысли, что ты мог подумать, будто я предала тебя.

Он ласково улыбнулся и погладил ее по голове.

— И я тоже. Все двадцать лет меня постоянно мучило, как ты там без меня, такая беспомощная и беззащитная.

Глотая слезы, Мэри выдавила улыбку.

— Как ты объяснил все дома? Тебя поняли?

— Это был кошмар. Я пропадал три дня, а потом появился с раной на ноге, постоянно бормоча о девушке из «Тенет любви», которая зашила ее обыкновенной иголкой. По всей местности разнесся слух, что я сам зашил свою ногу, потому что никто не мог найти никакого другого объяснения. Доктор подтвердил, что у меня действительно ножевое ранение. Мои домашние решили, что я убежал в горы и там напоролся на собственный нож.

— Ты когда-нибудь рассказывал, что произошло на самом деле?

— Поначалу пытался, но все считали это бредом.

Мэри улыбнулась.

— Понимаю. Я тоже очень быстро прекратила свои попытки объяснить родным, что же произошло.

Девушке не терпелось узнать как можно больше о том загадочном «приключении».

— А где ты был до того, как перескочил временной барьер? Что ты в тот момент делал?

— Я был в сарае на сеновале и сбрасывал солому для лошадей. Влетела бабочка. Не могу объяснить, но что-то заинтересовало меня в ней, и я стал следить, как она порхает вокруг меня, а потом села на руку. Там был полумрак, свет шел только из окна, расположенного высоко, под самой крышей, да и то какой-то странный, даже, как мне показалось, волшебный. У меня закружилась голова, я попал в черную спираль и вдруг очутился на маленькой полянке рядом со своим же сараем, но все вокруг казалось совсем другим… Дом, постройки, люди — все было мне незнакомым, чужим.

Мэри потрогала его шрам.

— А как ты попал в Сильверстаун?

— Люди на ранчо обсуждали «разборки» в городе. Уорвики и их друг Бад Марлоу пристрелили братьев Рэя и Вэйта О'Доннэлов. Толки о кровавом судилище гремели в округе уже несколько недель, наводя ужас на жителей. Некоторые утверждали, что Уорвики — кровожадные убийцы. Другие усматривали в их действиях свершение правосудия. Мне было известно об этом случае из рассказов моей матери. Наслушавшись историй, я частенько воображал себя Робом Уорвиком, побеждающим братьев О'Доннэллов. И представляешь мое ощущение, когда мне привалила удача попасть в то время. Меня совсем не интересовало, как такое могло произойти. Во мне кипело любопытство воочию увидеть своих кумиров. В конце концов я прицепился сзади к фургону и приехал в этот город.

— То есть ты уже немного обосновался там, когда мы встретились?

— Да, конечно, к этому времени я уже облазил все его закоулки, — ответил Пол, продолжая ласково перебирать ее волосы. — А ты откуда там появилась? Вроде ты тогда говорила, из Аризоны?

— Из Мемфиса. Помню, уже вернувшись из прошлого и спускаясь с бабушкиного чердака, я думала, что пробыла наверху не больше часа, но на самом деле мои домашние, полиция и соседи уже целые сутки разыскивали меня. Я спрятала бабочку в карман, а потом нашла ей тайник в своей комнате. Никто никогда ее не видел, потому что я боялась, что бабушка отберет ее. С тех пор у меня появилась тайна, и не простая, а волшебная. — Ее голос задрожал. — И я знала, что у тебя есть такая же бабочка… но думала, ты остался в том времени.

— Нет, — тихо проговорил он. — Все это время я был здесь, преследуемый воспоминаниями о тебе.

Мэри шмыгнула носом, пытаясь удержать навертывающиеся на глаза слезы.

— Не могу понять, что бы это значило. Наверное, небесам было угодно, чтобы мы соединились.

Пол сжал ее руку.

— Видимо. А как еще можно объяснить все, что с нами случилось? Может, не стоит искать еще какие-то причины. Мы столько упустили времени, когда могли бы быть вместе. Я пытался распознать тебя во всех девушках, которых встречал. Иногда я старался отбросить от себя эту навязчивую идею, заводил романы, но они всегда быстро заканчивались, потому что всю жизнь я мечтал только о тебе.

— Со мной было то же самое! Я уже решила, что меня ждет одиночество, вечное и мучительное… — Неожиданно Мэри остановилась. Это же не Сэмми! Ее вдруг осенило, что она разговаривает не с тем мальчиком из прошлого, а с красивым мужчиной, почти незнакомцем.

В нем скрыта какая-то непостижимая тайна. Мэри почувствовала это еще вчера вечером, а затем и сегодня. Где-то глубоко в нем было что-то загадочное. Давным-давно она познакомилась с маленьким озорником и общалась с ним всего чуть больше дня. Этот же мужчина был ей совсем неизвестен, но почему-то очень близок…

Но с другой стороны, девушка чувствовала, что это он, мальчик из ее детства, и видела, что Пол не забыл ее. Хорошо это или плохо? Что принесет им их связь? А что, если они, став взрослыми, каждый со своими привычками и образом жизни, не смогут сосуществовать вместе, не найдут точки соприкосновения?

— Что случилось? — спросил Пол и притянул ее к себе.

— Мне страшно.

— Ты меня боишься?

— Не знаю, Пол. Меня пугает невероятность ситуации.

— Значит, все-таки ты не боишься меня?

— Нет.

— Я буду защищать и оберегать тебя, пока жив.

— Да? — уставилась на него удивленная Мэри. — Почему?

— Как почему… — Он потянулся и нежно дотронулся губами до ее щеки. — Ты прекрасно знаешь. Потому что я люблю тебя.