Беременная от моего друга

Глава 31.

Илья.

— Антон Валентинович, спасибо за краткий экскурс в мир юриспруденции. Я перезвоню Вам сегодня вечером, — произношу, когда адвокат заканчивает свою речь.

Антон Валентинович понимающе кивает и так же тщательно и скрупулёзно собирает свои бумаги в папку под молчание, воцарившееся в кабинете. Игнашев слушал внимательно и не перебивал, понимая, что я намерен продать свою долю соучредителя компании, но при условии возврата тех денежных средств, которые должны быть на балансе. Меня мало волнует на какие нужды их спустил Роман или куда вложил. Бедными больными родственниками меня вряд ли сейчас проймешь.

Едва юрист оказывается за пределами кабинета, Игнашев нервно поднимается с места.

— Зачем так радикально, Илья? — произносит он, прохаживаясь по кабинету. — Денег, чтобы выкупить твою долю у меня на данный момент нет, а передавать компанию третьим лицам слишком рискованно.

— Мне плевать, — качаю головой. — Связываться с тобой у меня больше нет никакого желания. Твой бизнес-план был просто отличным, жаль только, что ты всё безбожно просрал.

— Дай мне время, — просит сдавленным голосом. — Через месяц счёт на балансе будет восстановлен, а я, возможно, найду средства для того, чтобы выкупить у тебя долю без передачи её посторонним лицам.

— Две недели, Ром. Две. И то только по старой дружбе.

Я поднимаюсь с удобного кресла и направляюсь на выход. Когда прохожу мимо него, то ненадолго задерживаюсь и смотрю на него сверху-вниз. Роман тяжело дышит и злится. Сейчас я забираю у него то, что должен и ни капли вины из-за этого не испытываю.

— Ты бы не мешался, Громов, — Роман всё же открывает свой рот напоследок. — У нас с Альбиной как ни крути, но семья и маленький ребенок.

— Я не мешаюсь, Ром. Беру то, что потерял по твоей вине несколько лет назад.

Он недовольно фыркает, отводит глаза в сторону, а я беру его за ворот рубашки и сдавливаю что есть силы. Лицо Игнашева становится бордового оттенка. Он тихо матерится, шипит и приказывает немедленно его опустить, при этом забавно дергая руками.

— О ребёнке твоем я позабочусь, не волнуйся, — проговариваю ему в лицо. — В то время, пока ты будешь коротать срок на зоне.

Отпускаю его рубашку, но Роман не удерживает равновесие и сначало пошатывается, а затем падает назад. Злобный, завистливый человек, которому не чужды недостойные мужчины поступки.

— Илья Владимирович, я подыскала для Вас новую квартиру, — щебечет Соня, когда я сажусь за руль автомобиля.

Внутри меня пока ещё бушует настоящий ураган негативных эмоций. Удружил Роман как мог. Но с другой стороны, если бы я не прилетел тогда в Москву для обсуждения сотрудничества с ним, то не встретил бы Альбину и ещё долго мучился бы от одиночества и отсутствия эмоций по отношению к другим женщинам. С другими было не то, не так. Кудряшова пробудила во мне то, что, казалось бы, давно умерло. Желание быть с ней и дарить ей свою любовь затмевает всё то, через что нам с ней приходится пройти.

— Можем прямо сейчас туда подъехать, — продолжает Орлова-младшая.

— Хорошо, диктуй адрес.

Жить в гостинице неплохо, но для дальнейшей перспективы проживания с Альбиной и ребёнком не годится.

Квартира находится в элитной новостройке в центральной части города. Седьмой этаж, четыре комнаты, два уровня. Комнаты чистые и светлые, а ремонт сделан в сдержанном классическом стиле.

— Это то, что нужно, Соня, — произношу, глядя в высокое панорамное окно.

Вид отсюда тоже приличный, несмотря на то, что я не особо люблю Москву. Повернувшись назад замечаю Орлову, которая сидит на просторной двуспальной кровати и расстегивает пуговицы своей рубашки. Соня красивая девочка. Уверен, она об этом прекрасно знает, иначе не стала бы предлагать себя, рассчитывая на мой отказ. А ещё Соня упрямая, потому что с ней мы давно обсуждали наши рабочие отношения, которые никогда не перейдут грань.

— Рада, что у меня получилось Вам угодить, Илья Владимирович, — поднимается с места и грациозной походкой направляется ко мне.

Её «двойки» упакованы в дорогой комплект нижнего белья. Уверен, что трусики под юбкой из одной комбинации. Девочка знала куда и на что шла.

Она немного замирает в полушаге от меня, томно вздыхает, облизывает алые губы острым язычком. Настоящая хищница, несмотря на свой достаточно юный возраст.

— Это что за фокусы, Соня? — сую руки в карманы брюк и выжидающе смотрю на неё. — Я, кажется, говорил уже, что между нами ничего быть не может.

— Но Илья, ты даже не попробовал.

— Ты красивая девочка и фигура у тебя отличная. Уверен, что любой другой мужчина на моём месте будет счастлив увидеть тебя в таком виде. Но… давай на этом наше с тобой сотрудничество закончим?

Лицо Сони вытягивается от удивления, потому что это впервые, когда я сообщаю ей о своем намерении от неё избавиться.

— Нет, — почти со слезами на глазах вскрикивает она. — Нет, пожалуйста, я хочу и дальше работать Вашим помощником.

— Вернуться в Питер будет пока лучшим решением, Соня, — произношу я. — Не получилось у нас с тобой сработаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Альбина.

Я строго-настрого запретила маме отвечать на звонки Романа и открывать ему дверь без моего личного присутствия. Хотела взять на работе отпуск за свой счет, чтобы переждать самые нервные два-три дня, но заведующий отделением был не в духе и не отпустил меня.

Всё рабочее время сижу на иголках. Звонила маме, наверное, раз двадцать. Она отчитывается и, кажется, даже поверила в то, что Рома не является тем белым и пушистым мальчиком, которого она себе вообразила.

Когда рабочий день добегает конца и мой мобильный оживает, я вздрагиваю и, не глядя на номер звонящего, снимаю трубку.

— Привет, Альбин, — слышу голос Громова в телефоне и чувствую, как огненное тепло расползается по телу.

В последние несколько дней то Илья, то я были заняты и наши встречи переносились на неопределенный срок. В эти моменты я остро понимала, что действительно сильно по нему скучаю.

— Здравствуй, Илья, — произношу с улыбкой и ловлю на себе заинтересованные взгляды Дашки.

Она шепотом интересуется кто там, а я только молчу и внимаю каждому его слову.

— Есть планы на вечер? — спрашивает он.

Внизу живота ощущаются острые покалывания при одной только мысли о том, что между нами снова может быть близость. Сумасшедшая, дурманящая, кружащая голову…

— Я узнаю у мамы сможет ли она немного задержаться, — произношу в трубку. — И сразу же тебя наберу.

— Буду ждать твоего звонка.

Я отключаюсь и поспешно набираю номер мамы. С появлением детей снова начинаешь отпрашиваться у родителей, чтобы куда-нибудь сходить. Отпрашиваться у моей строгой мамы тот ещё стресс, поэтому я несколько раз заикаюсь, прежде чем прошу её посидеть с Викой немного дольше, чем мы договаривались. Мамин голос звучит недовольно, но, к счастью, она не отказывает мне и соглашается.

— Ну и с кем у тебя свидание? — воркующим голосом спрашивает Даша.

— С Ильей, — больше всего мне не хочется, чтобы на работе трубили о моей личной жизни, но Даша никогда не болтала лишнего обо мне, поэтому, несмотря на её предвзятое отношение к моему бывшему мужу, я говорю ей правду.

Подруга кривит лицо, будто я назвала не имя Громова, а ненавистного ей Брэда Питта, который изменил Дженнифер Энистон много лет назад, закрутив роман с Джоли. Примерно такое же отношение у неё к Илье.

— Дважды на одни и те же грабли, — произносит, недовольно поджимая губы. — Зря не помирилась с Ромой. Он, может, переборщил, когда угрожал тебе, но знаешь, я думаю, что это от бессилия.

— Бессилия? — хмыкаю я.

— Ну, а что ты думала? Мужчины не люди? Роботы бездушные? — спрашивает Даша. — Уверена, что он просто не знает, как тебя ещё можно вернуть. В целом-то он неплохой человек.

— Неплохой, но не мой, — отвечаю я. — И давай, пожалуйста, закроем эту тему на некоторое время.

— Окей, Аля, — пожимает плечами Дашка. — Пойми, не в моих интересах лить тебе сироп в уши и уверять в том, что, дав Илье второй шанс ты поступаешь правильно.

Я выхожу из ординаторской последняя. Специально попросила Илью приехать на десять минут позже, чем заканчивается рабочий день, чтобы все любопытные кумушки разошлись по домам.

На улице метет мокрый снег. Попадает в лицо и глаза так, что я не вижу перед собой ничего вокруг. Ощущаю, как кто-то заботливо берёт меня за руку и притягивает к себе. Знакомый запах, близость, тепло. Мои ладони опускаются Громову на плечи, а радость от нашей встречи заставляет сердце биться значительно чаще обычного.

— Илья…

Его губы теплые, почти горячие. Накрывают мои и несдержанно целуют. Я отвечаю ему абсолютной взаимностью — прижимаюсь ближе, встаю на носочки, опускаю ладони на колючие щёки, покрытые трехдневной щетиной и, вопреки словами Дашки, думаю о том, что между нами всё определенно не зря.

