Бесценный опыт

Глава третья

Гаррисон с трудом просыпался, чувствуя себя так, словно его накануне переехал грузовик.

— Гави?

Натан потянул дядю за ухо.

— Натан, голубчик, который час?

Взглянув на часы, Гаррисон застонал — они показывали двадцать минут седьмого. Утра? Вечера?

Он включил маленький транзистор. Звучал орган. Значит, сейчас воскресное утро.

— Сок? — с надеждой в голосе произнес Натан.

— Еще не время пить сок, — процедил сквозь зубы Гаррисон. — Сейчас время спать.

Мальчик не стал спорить и потопал в соседнюю комнату. Опомнившись, Гаррисон вскочил с постели и побежал за Натаном, который уже стоял у манежа и тормошил Мэтью.

Приди Гаррисон чуть раньше и Мэтью, быть может, еще поспал бы. Хороший урок на будущее!

Накормив племянников овсяной кашей, Гаррисон уже изнемогал от желания видеть рядом взрослого человека. Может быть, все-таки вызвать няню? Ему и нужно-то всего пару часов: выпить кофе, прочитать газету, принять душ, побриться… Но Джон и Стефани просили этого не делать, а Гаррисон им обещал… Вот незадача!

Разрезая банан на второй завтрак Натану, Гаррисон с раскаянием вспомнил, как осуждал своих многодетных служащих. Его даже осенила блестящая мысль, которую он, не откладывая в долгий ящик, тут же записал: надо создать центр помощи своим сотрудникам, куда они смогут приводить детей в случае необходимости.

Увлеченный этим замыслом, Гаррисон на время забыл о племянниках, и только запах от пеленок Мэтью вернул его к действительности.

Наконец наступило благословенное время сна. Гаррисон смог принять долгожданный душ и уже, было, собрался все же заняться поисками няни на завтра, но в доме царила такая тишина, а он так устал…

Разбудил его какой-то неясный шум. Гаррисон бросился в холл, где обнаружил Натана. Но Мэтью исчез!

— Мэтью?!

— Мэтью — там, — хихикнул Натан, показывая на горку пеленок в манеже.

Не мешкая, Гаррисон откопал младшего племянника. К счастью, тот нисколько не испугался.

Переведя дух, Гаррисон уселся на тахту. Сердиться уже не было сил.

— Натан, пойди, принеси ящик для пеленок, — только и смог вымолвить Гаррисон.

Мальчик со всех ног кинулся выполнять поручение.

— Что скажешь, Мэтью? Тебе понравился твой пеленочный домик?

У младенца был такой вид, словно он никак не мог решить — плакать ему или смеяться?

— Проголодался, парень? — Гаррисон расстелил на полу одеяло, посадил на него Мэтью, набросал ему игрушек и пошел на кухню — приготовить малышу поесть.

Тем временем Натан втащил в комнату картонную коробку из-под пеленок.

— Гави?

— Сюда, сюда, Натан. Поставь ее около манежа.

Наполняя бутылку детским питанием, Гаррисон не спускал глаз со старшего мальчика. Однако все произошло слишком быстро: Натан поднял коробку и обрушил ее на головку брата. Несчастный малыш зашелся в реве.

— Натан! Что ты делаешь?! Ему же больно!

Напуганный суровым окриком дяди, Натан заревел тоже.

Стук в дверь уже не удивил Гаррисона. Он даже не спросил, кто там.

Перед ним стояла Кэрри, одетая в длинное светлое платье с бантом на талии. Пышные волосы были скромно убраны назад.

— Решила все-таки заглянуть к вам.

— Уж говорите прямо — услышали наши вопли.

— Точно.

Она улыбнулась и вошла в комнату.

Гаррисон оглядел ее с ног до головы.

— Выглядите как принцесса.

— Зато вы — как настоящий разбойник. — Она уселась на тахту. — Ну-ка, Натан, расскажи Кэрри, почему ты плачешь?

Пока Натан, всхлипывая, пытался высказать свои обиды, Гаррисон посмотрел на себя в зеркало. Да, видик еще тот… А все оттого, что не успел после душа причесаться.

— Это ты сделал?

Кэрри показала на горку пеленок в манеже. Натан кивнул.

— Мало того, — вмешался Гаррисон, — он еще стукнул своего братика коробкой. — Подумать только, он, Гаррисон Ротвелл, жалуется на племянника! — Вы не подержите Мэтью, пока я приготовлю питание?

— Конечно.

— По какому случаю такой наряд? — поинтересовался он, передавая ей младенца.

— Иду в церковь. По воскресеньям я пишу отзывы о духовной музыке.

— Что же, выходных у вас не бывает?

— Только в понедельник. В этот день клубы не работают.

Понедельник! В понедельник у нее выходной! А что, если…

Положение складывалось сложное: если он возьмет отпуск на понедельник, то тем самым выкажет свою слабость. С другой стороны, явившись в офис, он подтвердит Ротвелловский принцип — при правильной организации можно решить любую проблему.

И ему так хотелось оказаться хоть на несколько часов в обществе взрослых!

Гаррисон принял решение.

— Кэрри, мне нужна няня на завтра. Я бы хотел предложить эту работу вам.

Кэрри рассмеялась. Точнее, захохотала. Гомерическим хохотом.

— Вы предлагаете мне поработать няней? — с трудом выдавила она сквозь смех.

— Да, посидеть с Натаном и Мэтью.

— Иными словами, просите оказать вам услугу.

Кэрри перестала смеяться, лицо приобрело деловое выражение.

— Ну, если хотите, назовите это услугой.

Он уже раскаивался, что затеял этот разговор. Кэрри улыбнулась.

— Я знала, что рано или поздно вы попросите меня об этом.

— Ну вот, время пришло. — Он улыбнулся неотразимой ротвелловской улыбкой. — Договоримся о цене?

— Это то, что мне в вас нравится, Гарри. Вы деловой человек. — Кэрри, с Мэтью на руках, приблизилась к нему. — Давайте сделаем так: я завтра посижу с детьми, а вы за это примете мою сторону на заседании правления кооператива.

— В вопросе о цветах?

— И во всех остальных.

Улыбка застыла на лице Ротвелла.

— На это я не могу согласиться.

— Даже если я права?

— Но вы не правы. Постоянно нарушаете правила проживания…

— …в которых, кстати, говорится, что дом предназначается лишь для взрослых жильцов! — перебила его Кэрри.

— Племянники у меня в гостях.

— Но они — дети, а дом — только для взрослых.

— Вы что, собираетесь написать на меня жалобу?

Голос Ротвелла стал ледяным.

— Писать я не собираюсь, просто хочу, чтобы вы поняли, каково мне. А если бы дети были моими гостями? Да меня бы выселили на следующий же день!

Скорее всего, она права. Гаррисон заговорил мягче:

— Почему вы упорно желаете жить именно здесь, Кэрри? Правила проживания действительно чересчур строги…

— Не забывайте, я поселились здесь раньше всех.

— Но с тех пор многое изменилось.

— Да уж! Когда-то это был красивый, веселый дом. Ремонт уничтожил всю красоту.

— У нас, наверное, разные представления о красоте.

— У нас о многом разные представления.

Кэрри покачивала на руках спящего Мэтью. Гаррисон рассматривал ее, стараясь понять, что так раздражает в ней других жильцов.

Да, она красива, но все же не настолько, чтобы вызывать зависть. Дружелюбна. Шумных вечеринок не устраивает. Не богата, но квартплату вносит аккуратно. Наконец, когда он въезжал в дом, из всех жильцов только она зашла поприветствовать его.

Тем не менее, члены кооператива имеют право на определенный имидж, которому Кэрри Брент никак не соответствует. И сам Гаррисон далеко не во всем с ней согласен.

Ему больше по душе порядок и благопристойность.

Тем не менее, только к ней он мог обратиться с просьбой. Не к кому-нибудь из «приличных» соседей, а именно к Кэрри.

Впрочем, она еще не дала своего согласия на завтра.

— Я все-таки не совсем понимаю, чего вы от меня хотите, Кэрри.

— Я хочу, чтобы кто-нибудь предложил правлению оставить меня в покое! Они хотят собрать побольше жалоб на меня, а потом выселить. Вы же можете на них повлиять!

— Не уверен, что они прислушаются к моим словам.

Гаррисон вздохнул.

— Обещаете ли вы поставить мою просьбу на голосование?

— Голосовать-то они проголосуют, но за результаты не ручаюсь.

— Ну что ж, и этого достаточно. — Кэрри улыбнулась. — В котором часу мне завтра прийти?