Бессердечный

Глава 17

Айла

Утром, когда солнце едва касается крыш небоскребов, я ухожу из квартиры Ретта. Кажется, он спал, когда я проснулась, и мне не хотелось его будить, потому что знаю, он ворочался всю ночь.

Так что я просто ушла.

Когда я взяла книгу с журнального столика, то даже не подозревала, что это фотоальбом с фотографиями Дамианы, но когда начала листать, не смогла остановиться. Она была такой красивой. И они с Реттом выглядели такой счастливой идеальной парой.

Никак не пойму, что она нашла в моем брате. Может, она была одной из тех, кому нравились мудаки, потому что верила, что может изменить его? Это как игра. Я была знакома с такими девушками в колледже. Они считали, что чем парень хуже, тем сложнее задача. А чем сложнее задача, тем больше награда. Им даже не нравились сами ребята, им просто хотелось совершить невозможное — заставить бессердечного плейбоя влюбиться без памяти, а затем отплатить ему той же монетой.

К тому же, какая девушка не хочет быть инициатором разрыва отношений? Какая девушка не хочет быть той, о которой он будет думать, встречаясь с другими?

Полагаю, у некоторых из нас есть чуть больше сдерживающих факторов, чем у других.

Во всяком случае, надеюсь, Ретт простит меня за то, что я посмотрела его фотографии.

Это была нелепая ошибка.

По дороге домой я покупаю кофе, пользуясь картой, подаренной Реттом, и как только выхожу из магазина, звонит мама.

— Сейчас четыре утра, что ты делаешь в такой час? — спрашиваю я, когда отвечаю на звонок.

— Мне не спится, — говорит она. — Так что я пью кофе и собираюсь пойти выгулять собаку.

— Почему?

— Просто приснился плохой сон, — говорит она со вздохом. — Я скучаю по тебе. Когда ты вернешься домой? Без тебя здесь одиноко, и я тоскую по тем временам, когда ты советовала мне что почитать.

— Я же высылаю тебе статьи, — говорю я. — Различия лишь в том, что теперь я в трех тысячах километров от тебя, а не в тринадцати.

— Ну, твое отсутствие слишком заметно, — говорит она. — Даже собака скучает по тебе. В последнее время она носит одну из твоих старых футболок.

— Я скоро приеду домой, — заверяю я ее. — Скажи Дейзи, что я тоже скучаю по ней. Я проверю рейсы на самолет, когда вернусь в квартиру и закажу первый же попавшийся по приемлемой цене, который только смогу найти. Кто знает, может, я буду дома уже через пару дней?

— Все хорошо?

— Да, — говорю я, потягивая остывший кофе. — Вчера на катке состоялось благотворительное шоу. Все прошло замечательно. В понедельник встречаюсь с адвокатом Брайса, чтобы выслушать его последнюю волю и завещание.

— О, ты еще этого не сделала?

— Неа. Заканчивала свою книгу и создавала этот хоккейный фонд. Полагаю, что бы ни было в его завещании, это добавит хлопот в мой огромный список дел, так что я тянула время.

— Хочешь, я приеду и помогу тебе? — предлагает она.

— Я справлюсь, мам.

— Ты же знаешь, я приеду, если нужно.

— Знаю.

На мгновение она замолкает, будто хочет что-то обсудить со мной.

— У тебя такой грустный голос, — говорит она, выдыхая.

— Я не грущу.

— О, дорогая, конечно же грустишь. Ты никогда не встречалась с братом. Этого достаточно, чтобы заставить кого-то грустить. Я знаю, как он был важен для тебя.

— Когда-то он был важен для меня, потому что в то время я была уродливым тринадцатилетним подростком с брекетами, вьющимися волосами и без друзей, и единственное, чего я хотела больше всего, это крутого старшего брата, потому что была убеждена, что это решит все мои проблемы.

— Я помню, как находила все те письма. — Она цокает языком, ее слова растворяются в тишине. — Ты написала ему сотни писем. Это было так мило.

— И что же с ними произошло?

— Я их отправила.

Я резко останавливаюсь, при этом мужчина, идущий позади меня, почти налетает на меня и, выругавшись, обходит.

— Ты отправила их... куда? — спрашиваю я.

— Брайсу.

— О, Боже. Когда?

— О, где-то пять или шесть лет назад. — Она хихикает.

— Зачем ты это сделала? — Клянусь, я люблю свою маму, но еще никогда я не встречала на этой планете человека, который бы совершал такие нелепые и необдуманные поступки.

— Это было после того, как его отец умер, — говорит она. — Я отправила ему письмо о тебе. Дала всю твою контактную информацию. Фото. Имя и дату рождения. Я написала ему, что у него есть сестра, и что он совершает огромную ошибку, не пуская тебя в свою жизнь. Я вложила туда твои письма, потому что чувствовала, что они отражали самый сложный период в твоей жизни, и хотела, чтобы он увидел, какое влияние оказывал на тебя.

Эти письма были написаны после того, как он впервые отверг меня. Некоторые были даже посвящены этому отказу. Но каждое письмо я всегда подписывалась так: «Я все равно люблю тебя. Твоя сестра, Айла».

Должно быть, так он узнал мое полное имя и дату рождения, но это все еще не объясняло того, почему он оставил мне все деньги за свою страховку.

Мой взгляд затуманивается, и впервые в жизни мне кажется, что он, возможно, и не ненавидел меня так сильно, как я полагала.

Печаль оседает во мне тяжелым грузом, и мне все труднее и сложнее тащиться назад в квартиру Брайса, зная все это.

Мне нужно на некоторое время уехать из города, хотя бы на несколько дней.

— Я сообщу тебе насчет рейса, хорошо, мам? — говорю я, и мой палец замирает над красной кнопкой на экране телефона, когда я отодвигаю его от уха. Мой голос надламывается, и я не хочу, чтобы она это слышала. Я не жду ее ответа, поэтому заканчиваю разговор, возвращаюсь в квартиру и заказываю билет на ближайший рейс.

Я улетаю во вторник.