Бессмертная и незамужняя

Глава 26

Вместе с Элис и тварями, которые следовали за мной по пятам, я быстро вернулась в дом и ворвалась в «бальный зал». Как видно, твари были готовы сопровождать меня, куда бы я ни направилась, что значительно облегчило задачу – мне не хотелось бы тянуть их за собой на поводке. Кроме того, они не предпринимали попыток меня сожрать – тоже немалый плюс.

Ностро с Синклером продолжали яростно молотить друг друга, причем их движения были настолько стремительными, что я не могла толком что-либо рассмотреть. Видела только мелькание конечностей и слышала глухие удары. К моему удивлению, никто больше не дрался – сгрудившись у дальней стены, толпа вампиров с испуганными лицами внимала речам Тины.

– …никто не должен вмешиваться! Кто бы из них ни победил, именно он станет нашим властителем! Но вмешиваться вы не должны! Таков наш закон еще с тех пор, когда простые смертные в страхе жались по своим пещерам!

В страхе жались по пещерам?.. Да уж, Тина умеет создать яркий мыслеобраз.

– Но тем не менее я намерена вмешаться! – громогласно объявила я. Окружившие меня твари преданно терлись о мои ноги, и это успокаивало… хотя в то же время вызывало отвращение. Указав в сторону неутомимых дуэлянтов, я скомандовала: – Взять его!

С рычанием и воем твари бросились к дерущимся, туда же вместе с ними устремилась и я – чтобы выдернуть из свалки Синклера.

Несмотря на все мое проворство, нас тем не менее сбили с ног, и я, уже падая, словила удар от Ностро, от чего у меня гулко зазвенело в ушах. Помотав головой, я перекатилась на спину и стала наблюдать за происходящим.

Наверное, все знают, как в мультфильмах изображаются потасовки?.. Мельтешение рук и ног, дым, пыль, искры, какие-то пташки и тому подобное. Примерно то же самое было и здесь.

Твари рычали, Ностро верещал, все остальные глазели. Потом твари начали издавать характерное хлюпанье, а Ностро забулькал. Минуту спустя хлюпанье продолжалось, а вот Ностро уже замолк. Оно и понятно – нелегко издавать какие-то звуки, когда тебя разорвали на части.

Затем наступила гробовая тишина, которую нарушил лишь мой шепот:

– Это тебе за Карен, кусок дерьма…

Никто так и не проронил ни слова. Три десятка вампиров молча пялились на меня, а слегка поврежденное, но по-прежнему миловидное личико Тины сияло таким ликованием, что на него было больно смотреть. Вообще Тина выглядела сейчас не как задорная чирлидерша, а скорее как грозная амазонка, торжествующая победу.

Я повернулась к Синклеру, ожидая услышать от него какое-нибудь саркастическое замечание, и тут же, вскрикнув, вскочила на ноги, сдерживая рвотные позывы.

Обгорел он просто ужасно!

Почти половина его тела, с левой стороны, представляла собой сплошную рану, волос на голове не осталось, отсутствовали также и веки на глазах. Было видно, как по жилам левой руки медленно струится его мертвая кровь.

Как ни странно, но Синклер улыбался, растянув свои черные потрескавшиеся губы, и его зубы казались еще длиннее и белее на фоне обгоревшей плоти. Представшая взору картина была ужасна, и все же передо мной находился именно тот, кого я хорошо знала… Хотя и не очень-то жаловала.

– Победа за нами, – прошептал Синклер.

Я разрыдалась. Без слез, конечно, поскольку они у меня теперь не вырабатывались.

Да, мы победили, но какой ценой? Карен погибла, Синклер едва не сгорел и лишился дома… а также большей части своей плоти. И все из-за меня!.. И вместо того чтобы восстанавливаться, вместо столь необходимой подпитки, он помчался спасать меня, вступил в такой нелегкий бой.

– Синклер… Эрик… как…

– Ему срочно нужна подпитка, – сказала, приблизившись, Тина и помогла Синклеру подняться на ноги. – Причем от тебя. Твоя кровь исцелит его быстрее, чем любая другая.

– Это потому, что я королева?

Тина кивнула. На меня она не смотрела – взгляд ее больших печальных глаз был устремлен на Синклера.

– Поможет и вода, она ускоряет процесс восстановления. А потом…

– Ну ладно, после расскажешь, – перебила я. Вспомнилось, как в моей ванне вымачивался детектив Ник. Тогда я полагала, что это нужно лишь для того, чтобы смыть с него грязь, но теперь-то стало понятно, что к чему.

Я живо подхватила Синклера и взгромоздила его себе на плечо. Так, как это делают пожарные при спасении пострадавших – головой назад.

– Я хотел бы возразить, – проговорил он, обращаясь, должно быть, к моей заднице.

– Помолчи… Эрик. Скоро тебе станет гораздо лучше. Представляю твои мучения.

– На это стоило пойти… ради того, чтобы ты назвала меня по имени.

Я издала неопределенный звук – что-то среднее между смехом и всхлипом. Синклер представлял собой довольно-таки нелегкую ношу, однако благодаря своей вампирской силе я практически не ощущала тяжести.

– Заткнись, придурок… Сейчас не время для твоего гаденького сарказма.

– Ты обязательно должна рассказать, каким образом сумела расположить к себе тварей… и как смогла настроить их против Ностро, – не унимался Синклер, болтаясь вниз головой. – Прежде такого не случалось.

Господи, ну и денек сегодня!

– Ты слишком любопытен.

– А ты слишком загадочна.

Я внесла Синклера в просторное помещение бассейна и поставила на ноги, продолжая при этом поддерживать.

– Это совсем не обязательно… – начал было он.

– Сделай глубокий вдох, – велела я. Мы стояли на самом краю бассейна, и пальцы моих босых ног нависали над водой.

– Зачем? – выразил вполне резонное недоумение Синклер.

В следующую секунду мы нырнули на самую глубину.

«Блин, ведь растворенная в воде хлорка будет жечь его раны!» – внезапно обеспокоилась я. Однако, увидев выражение блаженства на физиономии Синклера, поняла, что беспокоилась напрасно.

Интересно, почему вода оказывает на нас такое благотворное воздействие? Быть может, по той причине, что наши организмы фактически обезвожены? Мы не потеем, не писаем, не льем слезы… Почему же наше состояние улучшается, стоит нас только погрузить в воду? Странно… Может быть, объяснение сему феномену содержится в одной из тех толстых нудных книг, что я взяла почитать?

Синклер мягко потянул меня к себе, и я с готовностью ему это позволила. Уж если из-за меня он превратился в обугленную головешку, так пусть по крайней мере восстановит силы за счет моей крови. Оставалось только надеяться, что у меня ее окажется в достаточном количестве. Но неужели кровь вампира – а еще точнее, моя – так уж отличается от крови живого человека? Похоже, Тина в этом убеждена… Что ж, почему бы ей не поверить?

Я слегка вздрогнула, когда клыки Синклера пронзили артерию на моей шее. Хм… В какой-то мере это было сродни потере девственности. Вампирской девственности.

Мы словно парили почти у самого дна, и вода приятно холодила тело. Это было довольно необычно и в то же время восхитительно – я ощущала себя под водой абсолютно комфортно, и мне не нужно было всплывать на поверхность, чтобы глотнуть воздуха.

Мои ладони лежали на плечах Синклера, и пока он поглощал мою кровь, я осязала, как его обожженная плоть затягивается новой, возникающей словно из ниоткуда кожей, чувствовала, как к нему возвращаются прежняя сила и энергия. Продолжая подпитку, Синклер гладил меня по спине, и это было чрезвычайно приятно, это вселяло безмерный покой. Оказывается, кормить другого ничуть не меньшее наслаждение, чем кормиться самой. Приятно было предоставить себя в полное распоряжение того, кто гораздо сильнее, кто запросто может, если захочет, переломить тебя словно тростинку, но никогда этого не сделает… Возможно… В общем, я испытывала огромное удовольствие от полнейшей самоотдачи.

Синклер оторвался от моей шеи, и я увидела на его губах улыбку – счастливую и безмятежную. Я с изумлением смотрела, как с его лица исчезают ожоги, как оно стремительно обретает прежний вид. Исцеление совершалось с поистине потрясающей быстротой, и вскоре Синклер предстал предо мной таким, как раньше – целый и невредимый, превосходный образчик неотразимого мужчины… С большущими клыками… Невероятно, но весь процесс занял не более пяти минут!

Я радостно засмеялась, едва не захлебнувшись. А Синклер вновь притянул меня к себе, причем уже не столь мягко, его губы накрыли мой рот, язык проник внутрь, соприкоснулся с моим языком. Его сильные руки обвили мою талию, и он крепко прижал меня к своему телу.

Целовались мы, наверное, не меньше часа. По крайней мере так мне показалось. Потом Синклер освободил меня от моей изодранной одежды, а я помогла ему скинуть обгоревшее тряпье, которое почти не прикрывало его наготу. Подумав, что для него невыносима близость распятия, я сняла с шеи крестик и опустила на дно. Главное, не забыть потом забрать.

Протянув руку, я прикоснулась к отвердевшему пульсирующему естеству Синклера и даже порадовалась тому, что плаваю в воде, а не стою на суше. Потому что мне вряд ли удалось бы удержаться на ногах. Его фаллос был огромен и… прекрасен. И мне очень хотелось ощутить его в себе – весь, до последнего миллиметра.

До чего же я устала подавлять в себе влечение к Синклеру!.. Устала притворяться, что ничего не чувствую к нему, хотя всякий раз, когда он улыбался, в животе что-то сладостно сжималось. Может, это любовь?.. Не знаю… Как бы то ни было, еще никто не относился ко мне так, как Эрик Синклер. Считая меня безнадежной дурой, он тем не менее ринулся в бой ради моего спасения… А также завоевал для меня королевский трон, потеряв при этом все, что имел, по моей в общем-то вине.

Синклер обхватил губами один из моих сосков и стал нежно его посасывать. Затем прошелся по набухшему «пику» языком, и я… вовремя вспомнила, что распахивать под водой рот не стоит. Казалось, его руки повсюду – они оглаживали мою спину, мяли бедра и ягодицы. Затем, выпустив меня из объятий, Синклер подался назад.

Я почувствовала, как его пальцы раздвинули складку в самом сокровенном уголке моего тела, язык коснулся нежной плоти, и моя спина непроизвольно выгнулась. Я устремила затуманенный взор к поверхности воды, между тем как язык и губы Синклера продолжали то мягко и осторожно, то стремительно и напористо ласкать мое лоно, а его пальцы – беспрестанно массировать внутреннюю сторону бедер.

Обхватив ногами шею Синклера, я взяла его за волосы и буквально втерла лицом себе в промежность. Прикосновения его губ и языка, завихрения воды, ласкающие каждый дюйм тела, все больше ускоряли мой экстатический полет.

Затем я почувствовала, как его клыки снова пронзили мою плоть – он принялся сосать кровь из самого центра моего естества. Через несколько мгновений меня буквально захлестнула волна оргазма, и я, устремив взгляд навстречу яркому свету, проникающему сквозь толщу воды, закричала – беззвучно, не раскрывая рта.

Синклер взял меня за талию и стал медленно подтягивать к себе, покрывая поцелуями живот, грудь, шею, пока его губы вновь не соприкоснулись с моими.

Как она прекрасна!.. Она просто бесподобна!.. О нет, я не могу больше себя сдерживать!.. Я должен обладать ею, должен войти в нее!.. Элизабет, любовь моя… моя… о-о-о!..

Я прямо-таки опешила. Похоже, я слышала мысли, которые определенно принадлежали не мне. Но вряд ли Синклер сумел подчинить себе мое сознание – скорее это походило… на обычное подслушивание. С каких это пор я обрела способность читать его мысли? А возможно, и мысли других… И может ли он слышать, о чем я думаю?

Эрик, у меня серьезное вензаболевание, но для нас же это не проблема?..

Никакой реакции… Синклер продолжал лобзания, вобрав себе в рот мою нижнюю губу. Протянув руку, я нашла его эрегированный орган и стала нежно поглаживать.

Пора… пора… Медлить больше нельзя!.. Только бы не причинить ей вреда… О Элизабет, моя блистательная королева!.. Я голову готов за тебя сложить!..

Синклер подался ко мне, и я, закинув ноги ему на спину (мы как раз зависли в воде вниз головами), стала медленно насаживаться на его огромный фаллос. Это оказалось не так-то легко – процесс шел туго. Но в то же время это было просто восхитительно!.. Это было чудесно, изумительно!..

Синклер приподнял мою запрокинутую голову и, глядя мне прямо в глаза, продолжил сантиметр за сантиметром входить в мое тело.

«Только не останавливайся!» – беззвучно, лишь артикулируя губами, воззвала я.

Любимая, разве это возможно?..

Уткнувшись лицом мне в шею, Синклер продолжал все глубже и глубже проникать в мое лоно. Он входил мучительно медленно, явно сдерживая себя из опасения причинить мне боль.

Подобное отношение было, конечно же, похвальным, однако мне просто не терпелось снова испытать оргазм. Хотелось поскорее ощутить в себе его фаллос – весь, до самого основания. Хотелось скакать на нем до тех пор, пока не начну кричать и царапаться. Хотелось увидеть, как глаза Синклера выкатываются из орбит, и почувствовать сладостные судороги его могучего тела.

Я заерзала, пытаясь ускорить процесс, и Синклер вздрогнул. Я укусила его за шею, и он, двинув тазом, одним завершающим толчком вошел в меня.

Я плотно прижалась к нему, чувствуя себя словно насаженной на вертел и наслаждаясь этим ощущением.

Нет, я ни в коем случае не должен сделать ей больно… О-о-о!.. А-а-а!.. Элизабет, ты просто бесподобна!..

Скрестив лодыжки у него на спине и вцепившись ногтями ему в плечи, я немного оттянула таз и тут же толкнула его вперед. Вновь укусила Синклера за шею, уже с другой стороны, и он, изогнувшись, еще крепче прижался ко мне.

Затем мы неистово забились друг о друга…

Я не могу… не могу остановиться… Элизабет, ты живая!.. Я еще никогда… ни с кем… такого… не испытывал!.. Элизабет!..

Словно схватившись под водой в какой-то немыслимой борьбе, мы извивались и молотили друг друга бедрами. Уста Синклера снова отыскали мои, и он поцеловал меня с такой силой, что один из его клыков проткнул мне нижнюю губу.

Еще! Еще! Еще!

Я кончила так бурно, что перед глазами замельтешили какие-то точки (хотя, возможно, это были всего лишь вентиляционные отверстия под потолком), и крепко обхватила Синклера руками и ногами.

О, Элизабет!.. Элизабет!.. Элизабет!..

Я почувствовала, как он на мгновение напрягся и… тоже кончил, содрогаясь всем телом. О, это было… это было все равно как снова стать живой!

Синклер сжал меня еще крепче, его язык еще глубже проник ко мне в рот, а потом… его фаллос начал терять прежнюю твердость и вскоре выскользнул из моего лона, став меньше и мягче, но не утратив при этом своего внушительного вида.

Я слегка оттолкнулась от Синклера с намерением побыстрее всплыть, но он задержал меня и не отпускал мою руку, пока мы в течение нескольких невероятно долгих секунд поднимались к поверхности. Я больше не слышала его мыслей, и потому мне было немного грустно.

Можно ли это назвать любовью?.. Я не знала… Однако то, что произошло… это было нечто особенное!