Глава 9

К своему дому я подкатила где-то в полпятого утра. Меня все еще мутило после употребления традиционной пищи, тем не менее разговор с матерью меня приободрил. Она выразила надежду, что я стану доброй вампиршей и буду вести себя хорошо. Эта ночь оказалась долгой, но продуктивной, и теперь я была готова выпить чуть ли не целый галлон воды (хотя это и не утолило бы моей жажды), а потом завалиться в кровать.

У меня во дворе, прямо на подъезде к гаражу, стоял абсолютно незнакомый автомобиль – белый «таурус». Так что пришлось парковаться на улице. По дороге к крыльцу я заглянула в салон чужой машины и увидела съемную «мигалку». Все понятно – полиция.

Едва войдя в дом с набитым туфлями бальным платьем Антонии, я сразу же уловила характерный запах детектива Ника Берри – запах чистоты. Который, кстати, никогда раньше не ощущала. Каждый раз, когда мы встречались в отделении, все, что я могла учуять, так это запах черствых круассанов (то, что полицейские питаются исключительно пончиками, не более, чем миф) и остывшего кофе.

Ник выскочил из кухни (интересно, что он там делал?.. решил перекусить?) и, увидев меня, застыл как вкопанный. Челюсть у него отвисла, а рука потянулась под мышку, где находилась кобура с пистолетом.

– Ну просто замечательно! – воскликнула я и, захлопнув дверь, опустила на пол свою ношу. – Вы, значит, вознамерились угрожать мне оружием в моем же собственном доме? А ордер у вас, кстати, имеется?

– Чтобы взглянуть на покойницу, вздумавшую прогуляться, ордер не требуется. К тому же вы опять не заперли входную дверь.

– Когда я уезжала, мне было совсем не до того, – проворчала я. – Значит, Джессика не удержалась и все вам выложила? – Я покачала головой. Надо будет придушить ее, как только мы снова встретимся. Заявив, что мое воскрешение не является секретом, я и не думала, что она первым же делом помчится в полицию. Сватовские потуги Джессики просто сведут меня в могилу!.. Впрочем, теперь уже нет. – Эта коза… Да, модруга-наперсница – благо с побочным эффектом!

Ник пялился на меня, точно пес на свиную отбивную.

– Я ей, конечно, не поверил, счел это дурацкой шуткой… но тем не менее пообещал лично удостовериться.

– Полагаю, на ваше решение не повлиял тот факт, что ее семейству принадлежат чуть ли не две трети нашего штата? – сухо осведомилась я.

– Да нет… Мне и шеф велел заняться этим безотлагательно, – сообщил Ники часто-часто заморгал. – Просто не могу поверить, что обсуждаю все это с покойницей!

– В самом деле?..

– Вам известно, что инсценировка собственной смерти является противозаконным деянием? Соответствующие органы это так не оставят.

– Хотите верьте, Ник, хотите – нет, но на данный момент для меня это не самая главная проблема. К тому же я ничего не инсценировала.

Все время, пока мы разговаривали, Ник стоял на месте и неотрывно смотрел на меня, но едва я сняла кроссовки, он словно сбросил оцепенение и двинулся вперед. Приблизившись, он, к моему изумлению, без лишних слов заключил меня в объятия. Точно персонаж из какого-нибудь сентиментального романа.

– Эй!.. – Я недоуменно вскинула брови. – В чем дело?

– О Боже!.. – пробормотал Ник, глядя на меня в упор. Мы с ним были практически одного роста, и его пристальный взгляд вызвал во мне некоторое волнение. Я видела свое отражение в его голубых, с золотистыми крапинками и большими зрачками, глазах, видела, как таращусь на него, слегка приоткрыв рот. – Ты такая красивая!

Я пораженно застыла.

До этого Ник дотрагивался до меня всего несколько раз, главным образом, пожимая руку, да еще однажды наши пальцы соприкоснулись, когда он угостил меня батончиком «Милки вей». И все это время он был холоден, учтив и любезен – ну просто образец «хорошего парня». Я чувствовала, что он имеет ко мне практически нулевой интерес и потому не предпринимала инициативы. Именно поэтому меня так раздражали намеки и шуточки Джессики. И вот теперь…

– О Боже! – снова пробормотал Ник и… поцеловал меня. Впрочем, скорее это походило на то, будто он пытался меня проглотить. Его язык запрыгал у меня во рту (по крайней мере такое возникло ощущение), и я внезапно осознала, что дышу его дыханием. Это было поразительно, но отнюдь не противно. – Ой!.. – Ник вдруг отдернул голову и дотронулся до нижней губы, на которой проступила крупная капля крови. – Ты меня укусила?!.

– Прош-шти… но ты меня иш-шпугал… То еш-шть это так неожиданно. О ш-шёрт! – Я не могла оторвать взгляда от этой соблазнительной алой капли на его губе. Она блестела, она манила, она словно призывала немедленно попробовать ее на вкус. – Ник, вам ш-шледует уйти! Прямо шейчаш!

– Но ты так прекрасна! – прошептал он и вновь поцеловал меня, теперь уже более нежно.

Я ощутила вкус его крови и поняла, что ничего не смогу с собой поделать. И я еще называла жаждой то, что испытывала совсем недавно!.. Нет, только сейчас меня действительно охватила сильнейшая жажда, требующая немедленного утоления.

Я ответила на поцелуй Ника, присосавшись к его нижней губе, которая оказалась очень сочной и изумительно вкусной. М-м-м… так бы и съела тебя, мой сладенький!

Между тем он резво, точно перевозбужденный юнец, начал срывать с меня одежду. Я услышала, как шлепнулась на пол его кобура (слава Богу, пистолет при этом не выстрелил!), как звякнули монеты в карманах упавших брюк. Затем раздался треск разрываемой ткани… Что ж, придется покупать новую футболку… О том, что произошло с моими леггинсами, я не имела ни малейшего представления. Возможно, он их просто съел.

Оторвавшись от губ Ника, я одним движением отвела в сторону его лицо и вонзила клыки ему в шею. При этом я даже в глубине души не ужаснулась тому, что делаю. Меня ничто не сдерживало, и я не испытывала ни малейшей брезгливости при мысли о том, что пью человеческую кровь, словно клюквенный морс. Я больше не могла ждать… Я больше не собиралась ждать!

Вообще-то я предполагала, что мне придется кусать Ника самым натуральным образом, но в действительности мои клыки легко, как лазерный скальпель, прошли сквозь кожу, и секунду спустя его кровь заструилась ко мне в рот. Колени у меня подогнулись, и все тело по-настоящему наполнилось жизнью – впервые с того момента, как бестолковый «ацтек» шарахнул меня бампером своего автомобиля. Окружающие звуки сразу же стали более громкими, краски – более яркими и насыщенными. Пульс Ника чуть ли не барабанным боем отдавался у меня в ушах, а в тускло освещенной комнате словно вдруг вспыхнули мощные стадионные прожектора. И еще я улавливала исходящий от Ника запах вожделения, напоминающий бодрящий аромат хвойного лосьона после бритья.

Ник чуть напрягся в моих зловещих объятиях, однако каких-либо возражений против того, что я с ним делала, он, судя но всему, не имел. Еще бы… учитывая то, что его отвердевший, эрегированный «ствол» упирался мне в живот. Ну и замечательно, потому что остановиться я все равно не могла. Ник отчаянно боролся со своими трусами, которые ему никак не удавалось стянуть, и после нескольких безуспешных попыток он вдруг изогнулся и… быстро задергался, стараясь как можно плотнее прижаться ко мне.

Хочу заметить, что своих сексуальных партнеров я могу пересчитать по пальцам одной руки. Скажу больше – для этого мне достаточно всего лишь трех пальцев. Ну, в общем, распутной девицей меня никак не назовешь… И при близости с каждым из этих партнеров мне, как и большей части женщин, требовалось некоторое время и определенные манипуляции с их стороны, чтобы получить настоящее удовольствие. Не говоря уж о том, что я должна быть полностью обнажена.

Сказки о том, что кому-то вполне достаточно нескольких поглаживаний, после чего – полным ходом к оргазму, всего лишь миф, и мне жаль тех женщин, которые в это верят и думают, что проблема в них самих, если для достижения кульминации им требуется нечто большее, чем легкое похлопывание и непродолжительное щекотание.

Все это я объясняю вот к чему… Когда Ник застонал и задергался, прижимаясь ко мне, я тут же, не прекращая поглощать его кровь, испытала оргазм. Хотя его доблестный «воин» не был даже на подступах к вожделенной цели, по-прежнему находясь в плену хлопковых «боксеров». Да и на мне еще оставались пятничные трусики из недельного комплекта. (Блин!.. А ведь сегодня вроде бы уже вторник!)

Оргазм, конечно, был поверхностным – из тех, что получаешь, включая на досуге фантазию, а затем в нужный момент стискивая колени. И тем не менее кайф есть кайф (неплохо бы вышить это крестиком на платочке). Процесс поглощения крови многое изменил, ощущения стали более сильными, и во мне внезапно открылась та степень чувственности, о существовании которой я даже не подозревала.

Ник прижимался ко мне своей широкой, как у пловца, грудной клеткой, расплющивая по ребрам мою грудь. Покрытый испариной, он учащенно дышал, а я как-то вдруг осознала, что выпила уже вполне достаточное количество крови. Жажда прошла, и я чувствовала себя просто замечательно – гораздо лучше, чем когда-либо прежде. Мне даже захотелось выскочить на улицу и попробовать перепрыгнуть через собственный дом. Вполне возможно, мне бы это удалось.

Я оторвалась от живительного источника, слизала с ранки последние капли. Ник, ухватившись за меня обеими руками, едва держался на ногах, глаза его закатились, на верхней губе дрожали бусинки пота. В ушах у меня все также отдавалось его бешеное сердцебиение – судя по всему, пульс у него ускорился раз в десять, не меньше.

Это было потрясающе – я чувствовала в себе силы в рекордный срок пробежать марафонскую дистанцию!.. В то время как бедняга Ник находился в предобморочном состоянии.

– О Господи!..

– Не надо… – прошептал он, уткнувшись мне в шею.

– Ник, извини, я…

– Не надо… останавливаться. – Он все-таки осилил фразу. – Продолжай… Укуси меня… Снова…

Эта просьба прямо-таки ошарашила меня, и я, несколько растерявшись, едва не позволила Нику упасть. Тотчас же вспомнились уборщик в церкви («А ты милашка…») и священник («… прекрасная незнакомка…»). Их реакция представлялась более чем странной, но в ту весьма непростую ночь мне было как-то недосуг в этом разбираться. И вот теперь – Ник Берри… Невероятно обаятельный полисмен, которого еще недавно я интересовала лишь в качестве потерпевшей и свидетельницы. Его одежда валялась на полу, а сам он стоял передо мной на подгибающихся ногах с окровавленной шеей и просил укусить его… снова!

Выходит, теперь я могла не только остаться целой и невредимой после столкновения с автомобилями, легко переносить воздействие высокого напряжения и расшвыривать здоровенных мужиков, словно детские игрушки. Теперь я еще и обладала способностью практически моментально вызывать у противоположного пола непреодолимое желание. Ко мне!.. В школьные годы я была вполне привлекательной девчонкой, и мне удалось сохранить эту привлекательность в более зрелые годы, тем не менее парни никогда не укладывались передо мною в штабеля. По большей части они падали к ногам Джессики – обычно после того, как им доводилось увидеть ее чековую книжку.

Но теперь… теперь мужчины смотрели на меня… Они хотели именно меня!.. И, похоже, были готовы позволить полностью осушить их кровеносную систему ради возможности хотя бы ненадолго прижаться ко мне.

Я чуть не взвыла от ужаса и отчаяния. Однако тут же взяла свои чувства под контроль (за последние дни я и так слишком остро реагировала на происходящее) и, подняв Ника на руки, понесла его в спальню. Словно он был светловолосой, принявшей мужской облик Скарлетт, а я – втиснутым в женское тело, неподверженным смерти Ретом.

* * *

– Так значит, это правда…

– Что именно?

– Вампиры действительно существуют.

– Да, правда… Извини, мне очень жаль, что так получилось. – Я прикрыла глаза ладонью, не в силах смотреть на Ника. Теперь, когда моя зловещая жажда была утолена, я чувствовала себя довольно-таки неловко. Будто после какой-то оплошности, допущенной на первом свидании.

Ник приподнялся на локте и устремил на меня взор. Я знала это, потому что подглядывала в щелочку между пальцами. Мы минут пять пролежали бок о бок в полном молчании, и когда он наконец заговорил, я одновременно обрадовалась и испугалась.

– Не нужно ни о чем сожалеть. Я никогда в жизни не испытывал такого наслаждения. То есть не в том смысле, что мы почти… в общем, не переживай. – Ник немного помолчал, а затем спросил: – Ты получила достаточно… э-э-э… ты насытилась?

Я вздрогнула.

– Да, вполне… Спасибо. – Вот так и бывает… Хорошие знакомые слишком поспешно вступают в интимную близость, возникает чувство неловкости, и им приходится поддерживать ничего не значащий разговор. – А как ты?.. Все в порядке?

Ник дотронулся до своей шеи. Я присмотрелась и с изумлением обнаружила, что ранки, оставленные клыками, уже практически полностью затянулись.

– Даже и не болит почти. – Несмотря на темноту, я увидела, что он вдруг покраснел, точно мальчишка. Это было просто очаровательно. – Ты знаешь… я кончил прямо в трусы. Последний раз такое случалось…

– На прошлой неделе? – подколола я.

– Очень смешно. – Ник продолжал ощупывать шею. – Поразительно!.. Я даже не могу найти место, куда ты меня укусила!

– Вероятно, у меня в слюне, как и у собак, теперь имеется фермент, ускоряющий заживление.

Ник рассмеялся. Ну слава Богу!.. Затем он навис надо мной и слегка прикусил мне шею.

– Ну что, время для очередной порции? – предложил он, и в его голосе было столько рвения и энтузиазма, что у меня даже екнуло сердце.

– Нет! – Я оттолкнула его, но он тут же вновь навалился на меня. – Об этом не может быть и речи!

– Да я совсем не против.

– Черт возьми!.. Ник, ты против, просто не осознаешь этого! Это глубоко внутри тебя! Ты только вдумайся – я укусила тебя, я пила твою кровь! Даже не спросив разрешения…

– Тебе и не нужно было спрашивать, – спокойно возразил Ник. – Мне, в сущности, самому этого хотелось. И вообще… Я вцепился в тебя, ты вцепилась в меня… У тебя просто не было другого выбора.

Я фыркнула.

– Ты никоим образом не смог бы причинить мне зла! И уж тем более – взять меня силой! Похоже, ты не понимаешь, кто из нас жертва.

Неужто у каждого, кто становится вампиром, вдруг появляется такая склонность к объективности?

Ник по-прежнему лежал на мне, и его «ствол», твердый и пульсирующий, прижимался сейчас к моей промежности. Это просто невероятно!.. Мужику ведь уже за сорок!

– Но я не чувствую себя жертвой!.. Бетси, позволь мне войти в тебя… И я позволю тебе.

– Нет, нет и еще раз нет! Больше этому не бывать, детектив Берри! Никогда! Это было бы как изнасилование… Это и есть изнасилование. Сейчас тебе лучше отправиться домой и принять душ. Я вполне серьезно.

Ник засмеялся.

– Слушай, а как ты воспринимал меня прежде, до того как я… погибла? – поинтересовалась я, и он тут же оборвал смех.

– Ну… ты мне нравилась. Я находил тебя очень привлекательной.

– Но тебе хотелось прижать меня к стене, сорвать с меня одежду и… так далее?.. Позволяя при этом высасывать из тебя кровь?

– Да как тебе сказать…

– Понятно… А теперь тебя вдруг потянуло ко мне. И при этом ты совсем не против, чтобы я пила твою кровь, пока мы будем трахаться. Разве это нормально? На самом деле ты хочешь не меня, тебя влечет то, что делает меня вампиршей. Что-то сверхъестественное, какие-то вампирские феромоны… То, чего прежде у меня не было. Так что на этом мы и должны закончить.

Ник еще пытался что-то доказать, но я его уже не слушала. Я помогла ему, образно говоря, «зачехлить орудие», одеться и вытолкала его на улицу. Но он все равно ушел не сразу и минут пятнадцать барабанил в дверь, умоляя впустить обратно.

Удалившись в спальню, я накрыла голову подушкой, но это не очень-то помогло – до меня по-прежнему доносился его жалобный голос.

Теперь я понимала, почему в фильмах вампиры изображаются этакими всесильными негодяями, которые используют людей как одноразовые носовые платки. Ведь если чистоплотный, гладковыбритый парень, живущий по соседству, позволяет попить его крови, а затем еще и просит повторить, то как тут отказаться?

Как отказаться, когда тебе позволяют делать все, что заблагорассудится?

Загрузка...