Безжалостные Фэйри

Калеб

ЗАПАХ горящего тела все еще витал в воздухе, перехватывая горло и заставляя меня нахмуриться еще сильнее. Мои обостренные чувства улавливали каждую каплю крови, пролитой этим вечером, и я снова задался вопросом, как такое могло произойти посреди кампуса, когда вокруг были учителя.

Я шел через Лес Стенаний с Максом и Сетом по обе стороны от меня. Мы шли в тишине, ожидая, пока не будем уверены в полной конфиденциальности, прежде чем обсуждать то, что произошло сегодня вечером с близнецами Вега.

Воздух между деревьями был густым от напряжения, а темнота под их кронами стала почти полной. Однако никто из нас не вызвал свет к жизни. Даже в темноте мы знали, куда идем, и не хотели, чтобы кто-нибудь последовал за нами этим вечером. Не после того, что только что произошло. Того, что мы только что сделали.

Я напряг слух в поисках любого звука приближающегося Дариуса. Его не было видно с тех пор, как он выбежал из здания Лунного Досуга и оставил нас всех разбираться с гневом Ориона у бассейна.

Моя губа скривилась, когда разум остановился на нашем профессоре Кардинальной Магии. Никто не осмеливался сделать мне даже устное предупреждение с тех пор, как мы прибыли в эту школу, но он только что счел нужным дать нам две недели отработки. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Разве он не учел тот факт, что скоро мы станем его королями? Был ли он действительно так зол на нас, что рискнул навлечь на себя наш гнев?

«Он поймет, кому перешел дорогу, как только я закончу обучение в обучение в этом заведении. Я больше, чем Наследник; Я стану самым могущественным Вампиром в Солярии, превосходящим его во всех отношениях, как только покину эту Академию».

Мой разум зацепился за то, как выглядела Тори, когда он вытащил ее из того бассейна, и кусочек льда пробежал по моему позвоночнику. Я не хотел думать об этом. Не хотел вспоминать, как ее сердце билось слишком медленно, когда я напрягал слух, чтобы услышать его. Не хотел думать о том, как она смотрела в пол вместо того, чтобы смотреть прямо на нас.

Нам нужно было сломать их. Это должно было быть сделано.

«Так почему же это заставляет меня чувствовать себя куском дерьма»?

В лесу было холодно, и я использовал свою Стихию Огня, чтобы согреться. Пламя лизнуло мои конечности изнутри, но не помогло прогнать холодную яму в животе.

Мой запас силы был на исходе. Я чувствовал, как источник внутри меня напрягается, чтобы поддерживать жар огня. Мне следовало пополнить запас магии Тори, пока мы были на танцах. Но я знал, что другие что-то планировали для нее, и просто… не сделал этого.

Я запустил руку в волосы, пальцы запутались в завиткахах, когда я их растрепал.

На самом деле это все было ее виной. Я пытался заставить ее уйти со мной с танцев до того, как что-то случилось. Я сделал все, что мог.

«Продолжай говорить себе это».

Сет вертел что-то в руках, и я взглянул на это, заметив прядь черно-синих волос, которую он намотал на пальцы.

Он заметил мое внимание и ухмыльнулся мне, но я отвернулся, не дав ему ответа.

Его плечо нежно коснулось моего, и я отмахнулся от него. Натуры оборотней и вампиров были настолько разными, насколько это вообще возможно, когда дело касалось тактильного поведения. И хотя я привык к тому, как он все время лапал меня, и обычно не возражал, мне было трудно терпеть, когда я чувствовал напряжение. А с учетом того, что мы только что сделали, обнаруженного мертвого тела, пропажи Дариуса и истощения моих сил, я определенно был напряжен.

Краем глаза я видел, как Сет надулся на меня, но мне было все равно. Я немного ускорил шаг, и мы свернули с тропинки, скользнув между деревьями в сторону Королевской Лощины.

Затем прошли через поляну, и на мгновение нас озарил лунный свет. Я взглянул вверх, почти уверенный, что краем глаза заметил тень, промелькнувшую под звездами.

И с любопытством огляделся, гадая, не летает ли над нами Дариус в своей Драконьей форме. Кроме небольшого пятна вокруг луны, небо было затянуто тучами, так что даже мое вампирское зрение не могло различить ничего движущегося над нами. Но это не означало, что его там не было. Куда еще он мог деться? Дариус не был скор на гнев, но когда выходил из себя, его всегда тянуло к освобождению в трансформации. Его Драконья форма была идеальным выходом для ярости, и, как у Льва, его характер был свирепым, когда он давал себе волю.

Остальные не замедлили шаг, пока я осматривал небо в поисках признаков четвертого Наследника, но мне было все равно, что они оставят меня позади.

Мне нужно было немного побыть вдали от них, чтобы подумать о том, что собираюсь сказать, когда мы доберемся до Королевской Лощины. Знал, что то, что произошло сегодня вечером, было в некотором смысле необходимо, но это также казалось мне неправильным. Кодекс Вампиров запрещал мне пытать моего Источника, поэтому я не имел никакого отношения к тому, что они сделали с Тори; даже не знал, что они планировали, пока это не началось. Но несмотря на то, что мог утверждать, что был не более чем свидетелем, я все равно чувствовал себя… немного дерьмово.

Я вздохнул.

Не было никакого способа быть уверенным, был ли там Дариус или нет, поэтому я отказался от своей охоты за ним. Если бы он хотел нас увидеть, то знал бы, где нас найти.

Я прибавил скорость и помчался между высокими стволами деревьев, углубляясь в сердце Леса Стенаний, пока не почувствовал прикосновение магии к своей коже.

Обереги, которые мы установили вокруг этого места, приветливо скользнули по моей плоти, когда я протиснулся сквозь них, минуя Макса и Сета и первым добравшись до Лощины.

Древний дуб, в котором располагалась Королевская Лощина, возвышался надо мной, когда я добрался до входа у его корней. Давным-давно кто-то применил мощную магию Земли к этому дереву, чтобы создать это место, которое мы назвали нашим убежищем. На нас четверых всегда оказывалось такое сильное давление, чтобы создавать идеальный образ, излучать мощь и силу и привлекать внимание каждого фейри в комнате, что это было единственное место, которое мы могли назвать своим и где где по-настоящему были самими собой.

Это было святилище и оазис в водовороте наших жизней, но впервые на моей памяти мне не хотелось туда входить. Огромная дверь передо мной была соткана из самой ткани коры и корней гигантского дерева. Когда я протянул руку, чтобы прикоснуться к нему, оно приветствовало сущность моей магии, как старого друга. Только самые могущественные фейри могли получить доступ в это место, и поэтому в его стенах мы могли быть свободны.

Я не стал дожидаться Сета и Макса, когда дверь распахнулась, чтобы впустить меня. Вместо этого я направился к лестнице, которая была вырезана из внутренней структуры полого ствола, и начал подниматься. Феи ползали по деревянным стенам, светясь синим и зеленым в своих маленьких волшебных колодцах и освещая мне путь.

Лестница вилась вверх, снова и снова изгибаясь, пока я не добрался до другой двери, сделанной из живых виноградных лоз. Я потянулся к ним своей магией, и они свернулись калачиком от входа, чтобы впустить меня, белые цветы расцвели по всей длине, когда радовались силе, которой я их кормил.

Мое нутро неприятно сжалось, когда я снова подключился к своим уменьшающимся резервам, и проклял тот факт, что позволил себе так низко опуститься.

Я высвободил еще немного энергии, разжег огонь в камине и вошел в огромный дом на дереве, который возвышался над высокими ветвями на вершине дуба.

Используя силу пламени, которое уже создал, я зажег лампы в помещении. Использование одного пламени для создания другого требовало меньше магии, чем создание одного из них из ничего, но меня раздражало, что я был сведен к этому.

В центре комнаты стоял Г-образный серый диван, а деревянные стены были тепло освещены светом камина. Справа от логова была лестница, которая вела на более высокий уровень, где нас ждали кровати, если мы решим остаться здесь на ночь. Я разрывался между желанием сделать это, сторонясь любопытства членов своего Дома и желанием сбежать от других Наследников. Прямо сейчас мне не хотелось задерживаться в их компании и я не мог вспомнить, когда в последний раз хотел избегать их.

Слова моей матери зазвенели у меня в ушах при этой мысли. «Если ты сможешь любить других Наследников как братьев, то твоя жизнь станет лишь проще, но в любом случае вы застряли вместе. Благодаря хорошему и плохому вы едины. Ваши индивидуальные чувства не имеют значения, когда дело доходит до действий группы. Ты один из них. И ты никогда не должен показывать внешнему миру даже малейшую слабость. Действия каждого из вас — это действия всех вас. Вы стоите вместе. Если вы дрогните, вся Солярия падет».

С ростом числа нападений Нимф я знал, что это чувство никогда не было более важным, чем сейчас. Наше королевство было погружено в хаос, балансируя на грани войны. Последнее, что нам было нужно в этот момент, — это появление Наследниц Вега. И все же они были здесь, две девушки, способные разрушить все, что мы знали и чему доверяли в мире с тех пор, как умер Дикий Король.

Я опустился на единственное кресло в комнате. Как только Сет появлялся, он прижимался к любому, кто сидел на диване, а я был не в настроении для этого.

Поэтому воспользовался моментом одиночества, чтобы глубоко вздохнуть и провести рукой по лицу.

Я продолжал думать о взгляде, которым одарила меня Тори, когда я поцеловал ее в том классе. Мое сердце подпрыгнуло от волнения, когда она не оттолкнула меня. И это было не только потому, что я знал, что не должен был этого делать. В близнецах было что-то такое, что бесконечно меня интриговало.

Они выросли как Подменыши в мире смертных, ничего не зная о фейри или о том, как мы управляем нашим обществом. И все же каким-то образом они продолжали справляться с вызовами, брошенными им на пути. Как будто их право по рождению текло у них в крови со всей свирепостью самого Дикого Короля, несмотря на то, что они никогда не знали, что от них ожидают, что они заявят о своей власти.

Если бы они выросли среди фейри, у меня не было сомнений в том, что они уже бы бы обеспечили свое положение выше нас четверых. И предположил, что мы бы не стали противиться этому, если бы так было всегда. Если бы никто никогда не думал, что они мертвы, то мы никогда бы не ожидали, что будем править без них. Но теперь они стали проблемой; две могущественные девушки, ничего не знающие о нашем мире или обычаях нашего народа.

Нельзя было ожидать, что они поведут нас за собой. Они никак не могли удержать нас вместе перед лицом войны. Если бы они заявили о своем праве по рождению, это было бы катастрофой для Солярии. Наши родители были правы, настаивая на том, чтобы мы выгнали их отсюда. Мы не могли позволить им окончить Академию. Но то, что мы сделали сегодня вечером…

— О чем ты хандришь, Кэл? — спросил Макс, входя в комнату.

Я откинулся назад, убрав руки от лица, чтобы посмотреть на него и Сета. Волк-Оборотень пересек комнату, достал несколько банок пива из ведра со льдом, которое было создано с помощью магии воды, чтобы оно никогда не таяло, и бросил одну мне на колени. Я поставил банку на деревянный пол, не открывая ее.

— Ни о чем, — пробормотал я, глядя на полуулыбку на лице Макса. Он явно был доволен тем, как прошла ночь, и я не хотел вдаваться в подробности вместе с ним. Что я вообще должен был сказать? «Отличная работа, ребята, но теперь я чувствую себя мудаком, и мне это не нравится…» Хороший способ показаться напыщенной сукой, Калеб. Нет. Наверное, было бы бы лучше, придержать язык, пока не приду в себя.

— Посмотри, что я сделал, — сказал Сет, ухмыляясь, протягивая волосы Дарси, которые он заплел в браслет и надел на запястье.

— Это отвратительно, — с энтузиазмом сказал Макс.

Я закатил глаза, не отвечая.

— Что если, она отрежет тебе волосы в отместку, — пробормотал я, разглядывая длинные каштановые локоны Сета.

— Никаких шансов. Я сломал ее, не удивлюсь, если узнаю, что они двое бросят учебу этим же утром, — самоуверенно сказал Сет, наматывая свой новый браслет на запястье.

Макс рявкнул смехом.

— Они должны считать себя счастливчиками, если вообще смогут выйти отсюда, — сказал он, хотя я на это не купился. Он всегда боролся с предубеждениями о том, что Сирены по натуре отзывчивы, и никогда не хотел признавать, что страх и страдания других расстраивают его, когда он питается ими. Но я знал, что это так. Он не мог скрыть свою истинную сущность ни от меня, ни от других Наследников, как бы ни старался. — На минуту я подумал, что мы убили Тори — вы видели, как она была неподвижна, когда Орион вытащил ее из бассейна?

— Значит, ты был бы доволен собой, если бы убил ее, не так ли? — спросил я низким предупреждающим голосом. Возможно, я не все время верил в его браваду, но в данном случае он вел себя слишком чертовски довольным за то, что мы сделали.

— Это бы облегчило нам задачу, — сказал Макс с дерзкой ухмылкой.

Прежде чем я успел подумать об этом, я вскочил с дивана и отшвырнул его к стене. Сет вскрикнул от удивления, когда деревянная конструкция домика на дереве задрожала от силы нашего столкновения. Макс выругался, целясь кулаком в мой бок.

Я зарычал на него, зверь под моей кожей поднялся на поверхность, когда я вышел из себя и мои клыки выросли.

Я бросился ему на шею, но Макс уклонился в сторону, схватив мое лицо в ладони, когда оттолкнул мои клыки от себя.

— Срань господня, Калеб, почему ты так зол? — спросил он, его глаза расширились от удивления, когда его дар Сирены начал работать, питаясь моими эмоциями и оставшимися крупицами моей силы.

Я потерял контроль, когда он высосал неглубокий запас моей магии, мои мышцы вспыхнули силой ой моего Ордена, когда я ударил его кулаком в лицо, и он был отброшен в сторону. Прежде чем смог прийти в себя, я снова прыгнул на него, мои клыки глубоко погрузились в плоть его шеи.

Макс выругался, когда все еще падал под тяжестью моей силы, мой яд обездвиживал его магию, когда я вытягивал ее из него в себя.

Я держал его прижатым к стене, пока питался им, высасывая из него гораздо больше, чем обычно брал у одного из своих друзей. И не мог вспомнить, когда в последний раз забирал силу у кого-либо из них принудительным путем, но был слишком зол и слишком опустошен, чтобы отступить.

— Черт! Разве ты уже не взял достаточно? — Макс зарычал, когда я отказался отпустить его.

Я низко зарычал в ответ в глубине горла, давая ему понять, что у меня не было никаких намерений останавливаться.

Сет засмеялся у меня за спиной, как будто все это было какой-то большой шуткой, но был не настолько глуп, чтобы подойти.

— Черт, Калеб, когда ты в последний раз кормился?

Оглушительный грохот возвестил о прибытии Дракона, приземлившегося на крышу, и весь домик на дереве содрогнулся под его тяжестью.

Мгновение спустя Дариус проскользнул в люк над нами, и я оттолкнул Макса от себя, когда наконец отпустил его.

Дариус едва удостоил нас взглядом, когда пересек комнату с голым задом, вонь дыма и огня следовала за ним по пятам. Он открыл тяжелый сундук и вытащил пару спортивных штанов, чтобы прикрыться.

— Куда, черт возьми, ты делся? — сердито спросил я, поскольку Дариус продолжал игнорировать остальных из нас, претендуя на мое прежнее место и пиво.

— У тебя кровь вокруг рта, — сказал он, игнорируя мой вопрос, открывая банку и осушая ее залпом.

Я вытер кровь Макса со своей губы и пососала ее с большого пальца, когда сел ближе всех к Дариусу и пригвоздила его взглядом.

Он хмурился на меня несколько долгих секунд, но я не отступал, и он, наконец, дал мне ответ.

— Мне нужно было полетать, — сказал он, пожимая плечами. — Или я откусил бы Ориону голову. Буквально.

Он все еще казался чертовски взбешенным, так что я догадался, что он говорил правду. Все знали, что если Дракон-Оборотень действительно выйдет из себя из-за тебя, он, скорее всего, обратиться и съест тебя целиком. Не то чтобы я часто видел, как Дариус вот так теряет хладнокровие. Он на собственном горьком опыте научился держать себя в руках, когда рос вместе со своим отцом.

— А ты случайно не поджарил кого-нибудь на гриле, когда выходил? — небрежно спросил Сет у Дариуса, опускаясь рядом со мной и поглаживая мою руку. Я знал, что он мог сказать, что я все еще зол, и хотел утешить меня, как будто я был одним из его товарищей по стае, но я не был чертовым волком, и единственное, чего хотел прямо сейчас, это пространства.

— Конечно, я этого не делал, — пренебрежительно ответил Дариус, как будто думал, что Сет пошутил.

— Ну, кто-то это сделал, — сказал Макс, садясь на другой конец дивана и залечивая рану на шее, не глядя на меня. — Когда мы уходили, прямо возле Лунного Досуга лежало тело, полностью изуродованное.

— Серьезно? — Спросил Дариус, глядя между нами, как будто думал, что мы, возможно, шутим.

— Если честно, я думал, что ты сделал это, — сказал Сет, придвигаясь ближе ко мне, беря мою руку в свою, как будто это могло меня успокоить. — Для меня это определенно было похоже на Драконий Огонь, — добавил он.

Я оттолкнул его от себя, и он слегка заскулил, прежде чем уткнуться носом в мою шею.

— Отвали, Сет, — огрызнулся я, снова отталкивая его и глядя на этот чертов браслет на его запястье, когда отодвинулся от него.

— Мне не нравится, когда тебе грустно, — ответил он, снова потянувшись ко мне, несмотря на то, что я был явно не в настроении для этого.

Я поднялся на ноги и зашагал прочь, взяв еще пива из ведерка со льдом, просто чтобы дать себе повод уйти.

— Почему ты грустишь? — спросил меня Дариус, его глаза следили за моими движениями.

— Он не грустный, он чертовски взбешен, — пробормотал Макс, бросив на меня раздраженный взгляд.

— Я думал, мы обсуждали твое внезапное исчезновение как раз в то время, когда кто-то сгорел заживо? — огрызнулся я в ответ, не позволяя им перевести тему разговора на меня.

— Я же сказал тебе, я отправился полетать, — прорычал Дариус. — Или ты теперь тоже сомневаешься во мне?

— Кто в тебе сомневается? — невинно спросил Сет, хотя только что сказал, что, по его мнению, Дариус кого-то убил.

— Он имеет в виду Ориона. Он зол, что мы получили наказание от его приятеля, — добавил Макс.

— Он не мой приятель, — сказал Дариус. — Он чертов лицемер.

— Ну, думаю, что отработка — это, вероятно, наименьшее, чего нам следовало ожидать после того, как мы чуть не убили Тори, — пробормотал я, все еще злясь на Ориона за то, что он осмелился наказать нас, но подумал, что смогу смириться с этим в свете того, что мы почти сделали.

— Я не видел, чтобы ты много делал, — ответил Макс. — На самом деле, если бы не Кодекс, за которым ты прячешься, я бы подумал, что, возможно, ты не поддерживал нас в этом. Ты даже не помог с подготовкой.

— Ну, если это то, что нужно, чтобы сохранить наши позиции, тогда, возможно, мне не нравится быть частью этого, — возразил я. Как только эти слова слетели с моих губ, я пожалел, что это случилось. Все трое уставились на меня так, словно у меня только что выросла вторая голова.

Дариус поднялся на ноги и направился ко мне, его глаза сузились до золотистых, как у рептилии, щелочек, когда его Орден попытался вырваться из его кожи.

— Думаешь, мне понравилось это делать? — потребовал он. — Неужели ты думаешь, что я хочу терроризировать людей и наживаться на их худших страхах? Думаешь, я не понимаю, чем это меня делает? Кем это делает меня?

Я расправил плечи, выдерживая его взгляд. Я не должен был этого говорить, но слова были произнесены, и я не собирался быть вынужденным брать их обратно, как чертов трус.

— Сколько раз мы сидели в этой комнате и обсуждали все, что нам не нравится в том, как правят наши родители? — прошипел я. — И все же при первом реальном испытании нашего заявления мы склоняемся перед их способом ведения дел.

— У нас нет выбора, — сказал Дариус. — Нимфы кружат все ближе, а Вега вернулись всего несколько недель назад. Они чуют слабость в воздухе. Если эти девушки займут трон, то мы все обречены.

— Я не говорю, что мы не должны от них избавляться, — сердито сказал я. — Но говорю, что не думаю, что стать твоим отцом — это способ достичь желаемого.

Глаза Дариуса вспыхнули яростью от моих слов, но прежде чем он смог броситься на меня, я пронесся через комнату и выпрыгнул из окна.

С моей вампирской скоростью я был на полпути через Лес Стенаний, прежде чем даже подумал о том, чтобы замедлиться.

Я не хотел сейчас находиться рядом с другими Наследниками. Черт, я даже не был уверен, что хочу быть рядом с самим собой.