Безжалостный

Глава 10

Практически все утро я ходила по коридорам и смотрела в окна. Заметила одну особенность: в особняке прибавилось охраны. Крупные мужчины, одетые в классические костюмы, грозно возвышались около ворот и рядом со всеми выходами из особняка.

Постучав в дверь спальни Рите, я вошла к ней и застала сестру за йогой.

— Присоединишься ко мне? — спросила она, умостившись на коврике и, подняв руки, замирая в очередной позе.

Мне казалось, что в таком положении как минимум будешь испытывать боль, но на лице сестры было лишь умиротворение и глобальное спокойствие.

— Не сегодня. — Я села на стул. — Почему рядом с особняком столько охраны? Что-то случилось?

— Думаю, таким образом Мейсон следит, чтобы ты не убежала.

— Ты говоришь об этом настолько спокойно… — Уголки моих губ дрогнули и медленно поползли вниз.

— Во время йоги я ни о чем не переживаю. Да и разве есть серьезные проблемы в дополнительной охране? Ты собираешься сбежать?

— Нет, не собираюсь. Мы обе прекрасно знаем, что это невозможно. Во всяком случае, сейчас. Но все равно меня нервируют эти верзилы. Они из частной охраны господина Денера?

— Да.

Денер — это дядя Мейсона и Рите. Если быть точнее — кузен их покойной матери. Самодостаточный, суровый и строгий мужчина. В нашем городе у него было несколько ответвлений бизнеса, в том числе и частная охрана. Его цепные псы. Я прекрасно знала, что эти громилы беспрекословно выполнят любой приказ Мейсона. Даже самый жуткий.

— Так понимаю, что покидать особняк мне нельзя. — Я подперла щеку кулаком. — Я не могу даже выйти и прогуляться по улице?

— Точно не знаю, но мне тоже так кажется. — Рите села на коврике и руками оперлась о пол. — Тебя это настолько сильно волнует? Да, сейчас у нас острый момент, но повторяю: Мейсон тебе ничего не сделает.

— Пойду к себе, — сказала я, поднимаясь со стула. Положив ладони в карманы спортивных штанов, я медленно побрела по коридору. Опять смотрела в окна.

Я жаждала побега и думала о том, что рано или поздно все получится. Главное, усыпить бдительность Мейсона. В этот день я больше не выходила из своей спальни. Покинула ее лишь вечером, чтобы спуститься на ужин.

Я всегда ненавидела завтраки и ужины. Они ассоциировались с Мейсоном.

Так получилось, что в семье Рид царило правило: каждый день в семь утра и вечером в шесть часов вся семья должна собираться в обеденном зале, где нас уже ждал накрытый стол. Мы ели и разговаривали. Обсуждали то, что произошло за день, и делились мыслями.

Постепенно правило превратилось в традицию, в неотъемлемую часть каждого дня. Без исключения. Есть только в обеденном зале и лишь в определенное время стало настолько же естественно и привычно, как, например, ежедневное пробуждение ото сна.

Когда родителей не стало, традиция не исчезла, но уже теперь в обеденном зале собирались лишь мы втроем — я, Рите и Мейсон. Позже сестра поступила в университет и уехала. За столом остались я и Рид.

Это превратилось в мучение. Я чувствовала себя некомфортно, и, естественно, больше не было разговоров. Мы не обменивались даже банальным «приятного аппетита». Просто молча ели. Я в основном сидела в телефоне и смотрела разные обучающие ролики. Или переписывалась с подругами. Мейсон же чаще всего читал договоры или отчеты по работе.

Мы находились в одной комнате. Более того, сидели за одним столом. Но вели себя так, словно друг друга не знали. Обстановка действительно была крайне некомфортной. Даже давящей. Рядом с Мейсоном не могло быть иначе.

Поэтому, каждый раз спускаясь в обеденный зал, я задавалась вопросом: почему мы вообще продолжаем это делать? Зачем изо дня в день идем на эту чертову пытку?

Наконец я решила, что стоит прекратить это. Изначально я под разными предлогами старалась отсутствовать дома во время завтраков и ужинов. Например, пораньше уходила в школу, а после нее шла к подругам учить уроки. Так продолжалось неделю, во время которой я сумела утихомирить мысли и понять, что эти побеги — лишь детский сад.

Поэтому уже на следующий день я не стала никуда уходить, просто позавтракала на кухне. А когда выходила из нее, столкнулась с Ридом. Мы окинули друг друга взглядом, но ничего не сказали — каждый пошел по своим делам. Вот только вскоре в спину прилетел вопрос Мейсона:

— Ты ела тут?

Обернувшись, я поняла, что Рид смотрит на сушилку. Там стояла посуда, которую я после себя помыла.

— Почему?

Истинная причина — потому что мне критично некомфортно рядом с тобой. Но, естественно, я этого не сказала.

— Мне неудобно есть в обеденном зале. — Я пожала плечами. — Когда нас было пятеро, в этом был смысл. Сейчас он потерялся. Слишком большой стол и много мороки. Тем более я не ем столько, сколько подают. Проще поесть на кухне. А еще из-за учебы я часто не попадаю на нужное время.

Мой телефон зажужжал. Амина написала, что уже ждет меня около ворот, а поскольку Мейсон ничего не говорил (лишь сверлил меня тяжелым взглядом), я осторожно развернулась и пошла за своим школьным рюкзаком.

В дальнейшем я ела только на кухне. Странно, но Мейсон все так же приходил в обеденный зал, хотя мне казалось, что как раз ему это не должно нравиться. Все же, когда мы были детьми, именно он часто отсутствовал на завтраках и ужинах. Ему еду приносили в комнату. Я тогда страшно завидовала Риду. Тоже так хотела, но мама строго сказала, что пропускать семейные собрания нельзя.

Я давно не была в обеденном зале, но, зайдя в него, поняла, что практически ничего не поменялось. Я пришла первой — ни Рите, ни Мейсона еще не было — но горничная как раз накрывала стол, и я попросила ее накрыть и на меня.

Место Рида находилась с правой стороны стола. Раньше я всегда садилась в противоположном конце, то есть как можно дальше от него. Но сегодня села намного ближе. Не хотела, но ведь бдительность Мейсона нужно как-нибудь усыпить. Если бы не это, я бы в жизни не пришла сюда.

Горничные закончили расставлять тарелки и столовые приборы, и я, поджав губы, поняла, что накрыли они только на двоих.

— Почему вы поставили лишь две тарелки? — спросила у горничной. Ее звали Матильдой. Кажется, у Ридов она работала порядка десяти лет.

— Госпожа Рид уехала по делам. На ужине ее не будет.

По спине скользнул холодок, и я широко раскрыла глаза. Я пришла сюда лишь потому, что была уверена в присутствии Рите. Еще надеялась, что она как раз сядет между мной и Мейсоном. А получалось, что…

Я сжала кулаки и уже собиралась встать, чтобы уйти, но усилием воли остановила себя. Горничные расскажут Риду, что я приходила. И что ушла, узнав про отсутствие Рите, — тоже.

Взяв стакан с водой, я сделала несколько больших глотков и попыталась успокоиться. Не случится ничего страшного, если я останусь. Я же сегодня уже заходила в кабинет Рида, и он меня не тронул.

Принесли еду, а Мейсона все еще не было. Он пришел лишь через полчаса, когда я уже заканчивала с ужином.

Он держал бумаги, которые просматривал. Не отрывая от них холодного взгляда, пошел к столу. На самом деле, когда Рид был занят работой, он выглядел действительно жутко. В основном — из-за глаз. Они пугали. Из-за них мне иногда казалось, что Мейсон становится совершенно другим человеком. Куда старше, чем на самом деле. Безжалостным, молчаливым и опасным.

Лишь подойдя к столу, он оторвался от бумаг. Стоило ему увидеть меня, как взгляд Мейсона словно по щелчку изменился, и его бровь медленно приподнялась.

— Ты опаздываешь на ужин. — Я думала улыбнуться, но решила, что это будет неуместно и как минимум подозрительно.

— Что ты тут делаешь? — Он отложил бумаги. Причем сделал это чуть ли не впервые на моей памяти. Сколько я себя помнила, за столом он всегда читал какие-то документы.

— Ужинаю. Вернее, уже заканчиваю.

Я была рада, что Мейсон опоздал. Еще немного — и я смогу уйти. Но пока следовало вести себя непринужденно. Я зачерпнула ложкой шербет и отправила его в рот. Мейсон сел за стол. Его молчание было привычным. Но пристальный взгляд, которым он скользил по мне, сковывал.

Я не выдержала, потянулась за салатом и начала накладывать его в тарелку Рида. Пусть лучше ест, чем смотрит на меня.

— Я помогу тебе, — сказала, пытаясь хоть как-то объяснить то, что делала. Такое мне было вообще не свойственно. Во всяком случае, точно не по отношению к Риду. — Ты же устал сегодня? Тебя не было весь день. Ездил в офис?

— Возможно. — Теперь он неотрывно наблюдал за моими руками. Я все ждала, когда Мейсон скажет, чтобы я прекратила накладывать еду, но он почему-то этого не делал.

— Стейк будешь?

— Да.

Я выбрала самый большой и отправила его на тарелку Рида. Он принялся за еду. Смотря на него, я произнесла:

— Судя по всему, ты действительно голоден.

Он опять уставился на меня. Слишком долго и пристально. Я уже и не ждала ответа, но Рид сказал:

— Да, голоден.

— Если доешь этот стейк, я положу тебе еще один.

Сказав это, я тут же одернула себя. Зачем? Я же собиралась уходить!

Мысленно я опять успокоила себя. Все нормально. Мы даже вроде нормально разговариваем. Впервые в жизни. Разве не это требуется для усыпления бдительности Мейсона? Вот только насколько же тяжело найти тему, которую можно с ним обсудить!

— Твоего дяди сейчас нет в городе?

— Нет.

— А когда он приедет?

— Через три дня. Зачем он тебе?

— Просто интересно. В последнее время он редко тут бывает…

На самом деле мне хотелось поговорить с господином Денером. Но, учитывая то, что он меня терпеть не мог, вряд ли он захочет тратить на меня время. Вот только я все равно была настроена решительно.

Не зная, что еще сказать, я налила Риду воды, после чего, несмотря на то, что он еще не доел предыдущий стейк, положила ему второй. А потом поднялась.

— Я, наверное, пойду. Хочу почитать. Приятного аппетита.

Оправив одежду, я пошла к дверям. В холле столкнулась с Рите, но мы толком не поговорили. Уже в спальне полистала книги и отложила на кровать: пойду сначала искупаюсь.