Битая грань

ГЛАВА 19 часть 1

Она когда-то каждый месяц эти дурацкие тесты делала. И тоже никогда вытерпеть не могла, всегда заранее. Глупо же, ну дождись положенного срока и вопрос уже решится сам собой… А Катя не выдерживала. И никогда у нее не появлялись эти чертовы две полосочки! Даже если вдруг задержка была. Просто сбой.

Потом же несколько лет и не вспоминала.

И вот снова мандраж. А когда увидела заветный результат, реально опешила и растерялась. Все. Зависла, как компьютерная программа. Ступор.

Что дальше делать? Понятия не имела, оказалась не готова к тому, что мечты сбываются… Хорошо, конечно, что Саша проснулся, а то так и торчала бы в ванной, пялясь на тест. Но и потом… все никак не могла уложить в мозгах. Весь день голова, как с похмелья. Сердце то колотится, то, наоборот, холодеет в груди при мысли, что ошибка и она просто рано решила проверки себе устраивать. Как истерика, хоть и явно позитивная. И, вообще, стоило честно признать, что, если бы Саша не остался дома, двинулась бы головой точно. Или орала бы, или рыдала, или хохотала бы, словно ненормальная. Катю трясло так, что Ольшевский в итоге не выдержал: позвонил Горбатенко, узнал про какого-то врача в проверенной клинике, у которого Мария наблюдалась. Достал и доктора, вкратце описал ситуацию, пока Катя от стыда сгорала, что не может себя в руки взять. Саша же без всякого стеснения выяснил, какие ей успокаивающие можно, «если все же…», уточнил порядок их действий на завтра, еще и на прием к врачу этому записался, чтоб уж точно прояснить любые моменты.

— Саша! Ну что ты?! А если это все же ошибка?! В инструкции же написано, что может быть, а я, как дура, раньше времени делать начала… — ей действительно было стыдно и неудобно, а еще и страшно, что тест солгал…

Вероятность нового разочарования пугала не меньше, чем и неизвестный пока положительный итог.

— Значит, выясним четко и разберемся, как дальше работать, — подмигнул на эти все сомнения Александр. И таки вышел, купил ей успокаивающее, заставив Катю принять две таблетки сразу.

Конечно же, он был прав, и Катя повторяла это себе весь остаток дня. И на ночь еще приняла успокаивающее, чтобы хоть немного поспать. А утром пошли делать тест вместе, и в окошке снова было две полоски.

В этот раз она смеялась громко и счастливо, уже не боясь никого разбудить, а Саша ей вытирал слезы со щек, которых Катя и не заметила, и целовал так, что обоим дыхания не хватало.

К врачу поехали на следующий день, несмотря на то, что все вокруг уже начали отзываться фразой «давайте после Нового года». Ольшевскому так не ответить, а Катя этому сейчас, как никогда, радовалась, потому что не представляла, как себя в руки взять и что теперь делать. Да и Новый год для нее внезапно отступил на второй план, как и все иное.

Врач ей понравилась: внимательно выслушала непростую историю Кати к этому дню, сделал УЗИ, подтвердив, что беременность действительно есть (Катя до последнего сомневалась и боялась ошибки, так что тут была уже с чистой совестью спокойна и счастлива), а вот Саша на такую ее реакцию тайком глаза закатил. Но так, чтоб только Катерина и увидела, как его забавляют ее страхи. И по-доброму, что даже подбадривало, совсем не обидно. Крепко держал Катю за руку, пока у нее брали кровь на анализы, словно боялся, что ее это испугает. От его внимания и заботы было так тепло на душе! Или это она мегачувствительной стала…

Кате дали рекомендации о распорядке дня, советы по отдыху и питанию… Но и тут слушать пришлось Саше, потому что у нее все мимо ушей пролетало, будто в неком радужном мареве плавала, и в голове счастливый звон. Мир словно искрился, наполненный золотистыми отблесками, несмотря на полное отсутствие солнца на небе. Ей и снег сейчас казался волшебным!

— Не стать мне пока известным музыкантом, — пошутила, когда вышли на улицу из клиники. Честно говоря, не жалела. Да, ей нравилось играть, но мечта о ребенке… это просто космос! — Не до музыкальных вечеров теперь будет, разве что у кроватки…

— Не страшно, потом догоним, котена, а пока будешь мне и малому играть, — Саша покрепче перехватил ее руку, положив на свой локоть, видно, чтоб не поскользнулась в рыхлом снегу, и глянул с такой покровительственной уверенностью, что Катя не удержалась.

— Малому? Ты уверен, что мальчик будет? — с улыбкой поддела его.

— Ну а кто? — с настоящим недоумением хмыкнул Ольшевский.

— Ну, знаешь, дети иногда и девочками рождаются, — продолжала свою линию гнуть Катя, уже откровенно прыснув.

— Блин, серьезно?! Та не… — Саша даже остановился, глядя на нее с изумлением… Но она-то видела по глазам, что он и сам вот-вот расхохочется в голос. — Дела! А я-то все никак не мог понять, как вас вообще делают…

Все, она больше не могла, смех Кати стал почти истерическим, пришлось уткнуться Саше в плечо и остановиться, чтобы перевести дух и не распугивать других посетителей клиники. Впрочем, сам он смеялся тоже так, что было сложно упираться в настолько трясущуюся «опору».

А вот на следующий день, когда пришли результаты анализов, врач была уже не так довольна. Да и Катя напряглась.

— У вас критически низкий уровень гормонов, необходимых для поддержания беременности и развития ребенка, Катенька. Будем, конечно, надеяться, что еще маленький срок и организм включится. Однако пока я вам выпишу свечи и таблетки, которые должны будут взять это на себя. И очень прошу вас максимально не нервничать и помнить о покое.

— Да, конечно… — интересно, эти врачи, вообще, понимают, что когда о таком говорят, не нервничать в принципе невозможно?!

Кате очень хотелось именно об этом спросить у Полины Сергеевны. Но она послушно продиктовала мейл, куда ей сбросили результаты с рекомендациями, и тут же пошла в аптеку, чтобы все эти таблетки и свечи купить. И, разумеется, очень нервничала, хоть пыталась улыбаться и радоваться снегу так, как и вчера.

А оно не выходило. Елки-палки! Действительно стала шаг опасаться не так как-то сделать!

— Котена, не грузись, — Саша, приехавший домой раньше, да еще и с обедом из ресторана, когда она позвонила и рассказала ему новости, тут же раскусил ее попытки держать ровный тон. И все вот эти ужимки с «улыбками». — Лекарства назначили, ты под наблюдением. Надо будет, и в стационар ляжешь, благо, есть все возможности. Только, ради бога, не впадай в панику, хорошо, малышка? Что бы там ни было, разберемся. Мы с тобой не в самом плохом положении, — крепко обнял ее.

Катя со вздохом пообещала, спрятавшись в его крепких объятиях. И очень старалась придерживаться данного слова.

— Не против, если я присоединюсь? Или ждешь кого-то?

Санек встретил взгляд Виталия, уверенно остановившегося у его столика.

— Нет, не жду… Точнее, жду свой обед, заказал домой. Садись, будет тебе свободный столик. Я быстро, между встречами заскочил. Вот, пока пью кофе, — не самая лучшая компания, которую хотел бы видеть.

Но Ольшевский тут и правда не собирался обедать, хотел домой чего-нибудь вкусного привезти, котену немного побаловать и порадовать, ну и с ней пообедать, пока возможность есть. И все равно Лысенко особо видеть не хотел. Да и не о чем им болтать, никогда закадычными приятелями не были, по сути.

— Хорошо, а я пока меню посмотрю. Часто бываешь, может, порекомендуешь что-то? А то я выпал из столичной жизни, — Виталий хмыкнул. — Не то что ты…

Как-то Александру не понравился намек, который слышался в голосе собеседника. Повернулся и в упор посмотрел в глаза Лысенко, явно намекая, что подобных экивоков и уверток не приемлет. Хочет что-то сказать, пусть прямо и говорит.

Лысенко криво улыбнулся, видимо, поняв.

— Лады, тоже пока кофе, потом разберусь, — заказал официанту, тут же появившемуся у столика.

Парень кивнул.

— Ваш заказ, Александр, будет готов через три минуты буквально. Уже пакуют, — сообщил Ольшевскому, который частенько здесь и обедал, и домой брал раньше, да и теперь, чтоб Кате полегче. — И от нашего шеф-повара там личный комплимент вашей даме, Екатерина покорила его своей игрой, он был на открытии вашей выставки. Везите осторожно, — улыбнулся парень, точно зная, что чаевыми их не обидят.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Санек, улыбнувшись в ответ. — Она будет рада.

— Мы старались. Пойду принесу, — и официант удалился в сторону кухни.

Хорошая новость, и Катюша точно обрадуется, обожала их десерты из фруктов.

Плохо только то, что Виталий сидел все еще тут и внимательно слушал.

— Читал я про твою галерею, — словно уловив, о чем Санек подумал, тут же заметил Лысенко. — У вас там серьезное событие недавно было, да? Все сливки, судя по фото и статьям в сети, да и в новостях какой-то канал крутил сюжет. Так это твоя женщина играла? — уточнил Виталий. Вот только показалось, что он уже и так в курсе был. И как бы ни для того, чтобы что-то сообщить или уточнить сюда и явился. — Жена? — уточнил Лысенко.

— Ну? — не особо приветливо отозвался Санек, явно дав понять, что откровенничать — не намерен.

— Это же Михи Коршуна дочь, нет? — не отреагировал на намек Лысенко.

Ольшевский промолчал, махом допив свой кофе. Твердо и с предостережением посмотрел на визави.

— Ты всегда был к этой семье близок, — вроде и не переходя границ, протянул Виталий. — Теперь вот, породнился. Интересно…

— Что именно? — резковато хмыкнул Санек, заметив, как к нему от кухни уже идет официант с пакетами. Поднялся навстречу.

— Да вот не дает мне покоя та партия стволов моих, — чуть тише, но как-то сквозь прищур, поглядывая на него снизу вверх, протянул Виталий.

Санек пренебрежительно скривился, так, чтоб сразу было ясно: тема не интересна.

— Каких «твоих стволов», Виталий? Тебе вернули деньги. А оружия так и не нашел никто, — передернул плечами, набросив пальто.

— Точно не нашел? А Катерина твоя не в курсе, куда ее батя мог то спрятать?

Ему вообще все эти намеки не нравились. Как и, в принципе, интерес Виталия к Кате.

— Она была ребенком. Оставь ее в покое. И про оружие то забудь уже, ей-богу. Прошлое. Тем более что ты как раз меньше всех в накладе остался. При своих же деньгах, — резко, отрывисто, но тихо обозначил акценты Ольшевский, сопроводив слова выразительным взглядом, в котором не прятал угрозы.

— Да, ты прав, — тоже негромко отозвался Виталий, покивав, когда к ним подошел официант, поставив кофе и отдав пакеты. — Только не люблю в дураках оказываться или терять свое.

Санек расплатился, особо не мелочась, отмахнулся от сдачи, отдав парню, как чаевые, не было желания и на минуту задерживаться.

— Тогда все свое потеряли, потому что у кого-то нервы не выдержали, и кто-то Коршуна порешил. Мы тебя не кидали. Да и у него этого в планах не было, я Михаила достаточно знал, чтобы за это поручиться. Все, проехали, — обрубил дальнейшие споры и толкования Санек, однозначно показывая, что уходит.

Лысенко вскинул раскрытые руки, словно признавая, что зря давит и отступил.

— Да, наверное, ты прав. Просто интересно все сложилось…

— Жизнь, вообще, слабо предсказуемая штука, — не скрывая раздражения, пожал плечами Санек. — У них жаркое хорошее. Советую. С Наступающим, — бросил напоследок и ушел, не дав Виталию уже ничего ответить.