Богиня весны

Глава 6

— Ты хочешь отправить меня прямиком в ад! — В голове Лины запульсировала боль.

— Не надо думать об этом в ограниченных терминах смертных, — пояснила Деметра. — Да, Гадес находится в Подземном мире, или Аиде. И это место, где души остаются навечно. Но в Подземном мире есть много разных областей, и большинство из них полны и красоты, и волшебства.

— А остальные области — ад! — возразила Лина. Она посмотрела на Эйрин, нетерпеливо следившую за ее разговором с Деметрой. Если бы у этой старой женщины были наручные часы, она бы, наверное, поглядывала на них каждую минуту. — Можно мне еще вина? Пожалуйста!

Эйрин хмыкнула, но наполнила кубок Лины.

Лина поспешно сделала большой глоток.

— Ты все еще не понимаешь, — терпеливо произнесла Деметра. — В Подземном мире нет никакого «ада». Там есть всего лишь разные уровни воздаяния и наказания.

— И там находятся умершие люди, — брякнула Лина.

Деметра грустно покачала головой.

— Души, Лина. Подземный мир наполнен душами.

— Ну и в чем же тут разница?

— Все вы, смертные, должны хорошенько понять эту разницу. Разве твоя собственная душа не ожила в теле моей дочери? И разве это сделало тебя одной из бесчисленных умерших? Или, как вы это называете, призраком? Нет, ты просто очутилась в другом месте. Именно это и произошло с теми, кто пребывает ныне в Подземном мире. Они тоже очутились в другом месте. Некоторые из них проведут вечность среди чудес Элизиума, поля блаженных; некоторые будут платить за свои грехи в Тартаре. Кому-то будет позволено испить воды из Леты, реки забвения, и родиться снова, в новом смертном теле. Какие-то души будут чахнуть возле Коцита, реки стенаний, не в силах преодолеть скорбь от потери смертного тела. А другие...

— Подожди! — вскрикнула Лина. — Ты меня окончательно запутала. Я ничего не знаю обо всех этих реках, уровнях ада... э-э... я хотела сказать, Подземного мира. Как, интересно, я смогу управиться с этими... этими... умершими, потерявшимися душами, если я даже не знаю, где им следует находиться или что им положено делать? Что-то мне кажется, ты не того выбрала для этой работенки.

Деметра лишь отмахнулась от ее сомнений.

— Во всем этом очень легко разобраться. Просто прислушивайся к голосу своего тела. В тебе осталось достаточно от Персефоны, чтобы преодолеть любые затруднения.

Лина продолжала сомневаться.

На этот раз уголки губ Деметры чуть приподнялись.

— Попробуй, дитя смертных. Прислушайся к себе.

Лина нахмурилась и сосредоточилась. Деметра сказала, что там, внизу, есть какие-то реки. Лина могла вспомнить только одну, о которой она слышала раньше. Стикс. И как только в мыслях Лины возникло это слово, в ее сознании, как будто в ответ на полузабытое, зазвучал шепот:

«Стикс — река ненависти. Не пей из нее, иначе плохо кончишь».

Лина от удивления раскрыла рот. Это не было похоже на то, как если бы в ее голове поселился какой-то другой человек; скорее можно было подумать, что Лина подсоединилась к некоему источнику информации, словно призрак энциклопедии спрятался где-то в глубине ее мозжечка. Лина улыбнулась при этой мысли, искоса поглядывая на богиню, слегка кивнувшую ей.

— А у Персефоны тоже будет такая способность, пока она находится в моем теле? Сможет она получать информацию от... не знаю, как это сказать... от моего эхо?

— Твое эхо... Блестящее сравнение! Да, у нее будут такие же способности. И хотя на это время она станет смертной, она не потеряется в твоем мире.

— А она действительно будет смертной в моем теле? — спросила Лина.

— Разумеется. Точно так же, как ты будешь богиней, пока твоя душа обитает в теле моей дочери.

Деметра сказала это как раз в тот момент, когда Лина делала очередной глоток вина; Лина подавилась амброзией, и божественное вино чуть не вылилось через нос.

— Я... я — богиня?

— Да, — ответила Деметра. — Все время, пока ты будешь находиться в теле Персефоны, ты будешь обладать ее силой.

— Силой? — глупо повторила Лина.

— Даже в твоем безмозглом мире люди должны бы знать, что богини обладают многими силами, — огрызнулась Эйрин.

— Merda! — разозлившись, выругалась Лина. С чего вдруг эта Эйрин так ее невзлюбила? — А можно сейчас сделать небольшой перерыв, а? Как бы тебе самой понравилось, если бы тебя внезапно вырвали из привычного мира и закинули в центр Талсы, в Оклахому, год эдак в две тысячи какой-нибудь после Рождества Христова? — Она посмотрела на Деметру и добавила: — Да еще заявили бы, что ты должна поработать шесть месяцев в таком месте, о каком ты читала только в волшебных сказках? Тут уж совсем не обязательно попадать в настоящий ад, и без того кажется, что ты туда провалилась.

Эйрин смущенно моргнула.

— Видишь, все это не так-то легко и просто, а? — Лина снова повернулась к Деметре. — И какие это силы?

— Персефона — богиня весны. Она несет с собой свет и жизнь, и она может поделиться своим даром, если пожелает, — ответила Деметра.

Глаза Лины широко распахнулись.

— Значит, ты отсылаешь меня вниз, в ад, и я смогу там воскрешать людей?

— Не людей. Персефона не может возвращать к жизни умерших смертных. Я делю свои владения с дочерью, так что она обладает властью над всем, что растет: над цветами и деревьями, пшеницей в полях и травой на лугах. Все растения откликаются на прикосновение Персефоны, — пояснила Деметра. — Еще она может создавать свет. Так что тебе незачем бояться, что Подземный мир окажется темным, безрадостным местом. Присутствие Персефоны пробуждает свет.

— Ладно, значит, я могу заставлять цветы расти и могу освещать все вокруг. А еще что?

— Все, что нужно, скрыто в тебе. Загляни глубоко в себя, и ты обнаружишь те силы, которые ищешь, — уклончиво ответила Деметра.

Лина посмотрела в глаза богини. Нет, ее не обманешь простой отговоркой. Что ж, значит, Деметра не хочет, чтобы Лина знала пределы сил, скрытых в ее новом теле.

— То есть мне придется разбираться во всем самой, — осторожно произнесла она.

— У тебя бойкий ум. Так что трудностей будет не очень много, — сказала Деметра.

— Тогда зачем мне оставаться здесь целых шесть месяцев? Не слишком ли это долго, если, как ты говоришь, у меня будет «не очень много трудностей», — усомнилась Лина.

— Эти шесть месяцев нужны для того, чтобы твоя пекарня окончательно расцвела. Но тебе не стоит беспокоиться из-за течения времени... для богов оно проходит совсем иначе. — Деметра неопределенно взмахнула рукой. — Шесть часов, шесть месяцев, шесть лет... никакой разницы! Просто сосредоточься на своей задаче, и все будет хорошо.

— И эта задача — навести порядок и оказать помощь Подземному миру?

Деметра кивнула.

— Да, там это необходимо.

— То есть я так понимаю, что прямо сейчас там какие-то неприятности?

— Смотри на все это как на моральный долг. — Деметра небрежно пожала плечами. — Подземный мир нуждается в прикосновении богини. Это место слишком долго было лишено женского влияния. Все очень просто. Позволь, чтобы умершие увидели тебя. Им необходимо поверить, что место их вечного пребывания не лишено заботы какой-то из богинь. А себя можешь рассматривать как некий символ женской силы и мудрости. Души смертных страстно желают любви и внимания кого-то из бессмертных матерей. От одного лишь твоего присутствия дело пойдет на лад.

Лина в очередной раз с силой потерла лоб. Что ждет ее там, внизу? Может быть, она увидит некое подобие того, что видела дома, — например, множество мужских духов-бездельников, которые ссорятся и непристойно выражаются, с азартом следя за какой-нибудь мифологической версией Большого Кубка, в то время как духи-женщины вынуждены готовить для них горы противной, насквозь пропитанной жиром еды?

Звучавший по-деловому голос Деметры ворвался в путаницу мыслей Лины.

— Взгляни на это как на большую пекарню, находящуюся в полном беспорядке из-за того, что ее владелица долго отсутствовала. Примени свои мудрость и опыт для того, чтобы расставить все по местам. И знай, что, делая это, ты получишь благосклонность богини.

— Деметра, времени мало. Она должна отправляться в путь, — настойчиво произнесла Эйрин.

— Ты права, как обычно, моя подруга. — Деметра улыбнулась Эйрин и встала, жестом приказав Лине следовать за ней. — Идем, я отведу тебя ко входу в Подземный мир.

— Уже? — задохнулась от ужаса Лина. — И это все инструкции, которые ты мне даешь?

— Но разве ты малый ребенок, который нуждается в том, чтобы его водили за ручку? — саркастически возразила Эйрин.

— А знаешь, если бы ты покрасила волосы и скрыла седину, твой взгляд на мир мог бы измениться к лучшему. Мне лично парикмахерская всегда помогает, — не осталась в долгу Лина.

Эйрин разинула рот, но тут же его закрыла. Молча Деметра постаралась скрыть вырвавшийся у нее смешок за нарочитым кашлем. Да, эта земная женщина явно обладала силой воли. Деметра еще раз слегка откашлялась, прежде чем обратиться к Лине.

— Я не оставлю тебя совсем уж без помощи. Тебя будет сопровождать душа недавно умершей женщины. Она проводит тебя к дворцу Гадеса и поможет найти ответ на те вопросы, на которые не ответит твой внутренний голос. — Говоря это, богиня быстро шагала через поросший пышной травой луг, и Лине пришлось поспешить, чтобы не отстать. — Но ты должна понимать, что не можешь позволить кому-либо заподозрить, что ты не настоящая Персефона.

— Что? Но как же я... — Лина умолкла.

— Это было бы оскорблением! — резко сказала Деметра. — Умершие заслуживают уважения, и нельзя допустить, чтобы они подумали, будто недостойны прикосновения истинной богини.

— Но я не настоящая богиня!

— Настоящая! — Деметра пристально посмотрела на Лину. — Я даровала тебе силы моей дочери. Ты должна верить, что ты — богиня, и вести себя соответственно. И помни, в твоем мире Персефона будет подчиняться таким же правилам. Никто не узнает, что она не настоящая Каролина Франческа Санторо. А теперь ты должна дать мне слово, что никогда не выдашь своего происхождения.

— Обещаю, что буду хранить секрет и не скажу, кто я на самом деле, — произнесла Лина после секундного колебания.

А что еще ей оставалось?

Деметра царственно склонила голову, принимая клятву Лины, и пошла дальше, повернув от луга к лесу.

Лина не успела толком подумать, во что же она вляпалась, — пришлось догонять удалявшуюся богиню.

Теперь они шли через рощу толстых старых деревьев. Легкий ветерок был все еще по-летнему теплым, но при его порывах с корявых ветвей дождем слетали листья, кружившие в воздухе ярким многоцветным калейдоскопом.

— Но здесь уже далеко не весна, — внезапно сказала Лина.

Деметра через плечо оглянулась на женщину, пребывавшую в теле ее дочери.

— Нет. Я ведь уже объяснила тебе, Каролина, что время здесь течет по-другому. Весна приходит к вам из этого мира, так же как осень и зима, и именно поэтому моя дочь должна была отправиться в твой мир, когда весна там только начинается.

Лина крепко сжала губы. Ну ладно, это хотя бы понятно. В Оклахоме весна действительно едва начиналась, когда Лина очутилась здесь, и теперь теплеть начнет быстрее, раз уж там появилась Персефона. Это напомнило Лине один древний миф...

И тут Лина остановилась как вкопанная.

Эйрин чуть не налетела на нее сзади.

— Тебе следует поспешить, — раздраженно сказала старая женщина. — У нас нет времени на...

Она внезапно замолчала, увидев выражение лица Лины. Деметра, ощутив возникшую за ее спиной тревогу, обернулась как раз в тот момент, когда Лина заговорила:

— Похищение Персефоны! — Лина скрестила руки на груди, вызывающе уставившись на богиню. — Я вспомнила этот миф. Гадес, властитель ада, похитил юную богиню Персефону. Он увез ее в Подземный мир и обманом вынудил остаться там, дав ей шесть кусочков какого-то фрукта... — Лина порылась в памяти, ища название предательского фрукта. — Ну да, шесть зернышек граната! Чтобы Персефона возвращалась в Подземный мир каждый год на шесть месяцев! Именно поэтому в Верхнем мире на шесть месяцев воцаряются осень и зима... потому что ее мать, то есть ты, Деметра, отказалась даровать рост и цветение до тех пор, пока Персефона не вернется!

Лина судорожно вздохнула, стараясь справиться с охватившим ее страхом. Она была зрелой, разумной женщиной средних лет, и она не собиралась покорно идти в ловушку.

— Ты просто меня подставляешь! Ты хочешь, чтобы я заняла место твоей дочери и чтобы изнасиловали меня вместо Персефоны!

Лина услышала позади испуганный вздох Эйрин, но, прежде чем успела сказать что-либо еще, Деметра приблизилась к ней с такой скоростью, что у Лины зарябило в глазах. Богиня крепко взяла Лину за плечи и твердо посмотрела ей в глаза.

— Ты не должна верить в эту ложь, Лина! — сказала Деметра.

— Но я об этом читала! Именно так все и происходило.

— Не здесь, Лина, не в этом мире. — Деметра чувствовала, как дрожит под ее руками тело ее дочери. И вложила во взгляд всю силу своей воли. Она должна была убедить свою смертную дочь в том, что говорит правду. — Я бы никогда не допустила, чтобы случилось нечто подобное. Ни с моей дочерью, ни с тобой.

— Но я это помню! Я читала, что было именно так! — упрямо повторила Лина.

— Истории об этом мире, которые ты могла прочесть, — всего лишь слабая тень истины. Смотри на них как на сказки, которые слишком долго пересказывали разные сплетники. Правда была искажена, таинство заменено простыми и понятными для вашего мира объяснениями. Рассуждай логически, дочь смертных. Ты действительно веришь в то, что я позволила бы кому бы то ни было похитить мою дочь?

Лина посмотрела в глаза богине. Богиня выглядела огромной и могучей. Ее сила ощущалась физически. Неожиданно Лина вспомнила свою маму, свою бабушку. И узнала в голосе Деметры тот же горячий, страстный тон, который присущ любой матери, готовой на все, лишь бы с ее дочерью не случилось ничего плохого. А у Деметры вдобавок к материнскому инстинкту была еще и огромная сила бессмертной.

— Ну, когда ты так говоришь, действительно кажется нелогичным, чтобы богиня позволила оскорбить и унизить свою дочь, — медленно произнесла Лина. — Но я-то на самом деле не Персефона!

Искренняя улыбка смягчила суровое лицо богини, и Лина отчетливо увидела огромную любовь Деметры к своей дочери.

— Сейчас ты заменяешь мне дочь. Ты говоришь ее губами; ты пребываешь в ее теле. И я не позволю, чтобы тебя обидели, дитя.

— И повелитель ада не захочет изнасиловать меня... или Персефону?

— Нет, Лина. Гадес — мрачный бог-отшельник. Он никогда не резвится с нимфами. У него нет супруги, он не проявляет амурных интересов к богиням... — Деметра хмыкнула, ее красивое лицо исказилось гримасой презрения. — Никогда такого не было, насколько я помню. Он суров и занимается только делами Подземного мира. Его не интересуют ни любовь, ни жизнь. И всегда помни: ты находишься под моей защитой. И всем богам и богиням это известно. Никто, хоть смертный, хоть бессмертный, не посмеет нанести оскорбление моей дочери.

Слова Деметры обнадеживали. Богиня, стоявшая перед Линой, излучала силу и власть. И действительно было не похоже, чтобы она позволила хоть кому-то обидеть свою обожаемую дочь. Лина внимательно посмотрела в ясные, честные глаза Деметры и вдруг поняла, что полностью верит богине.

— А он знает, что ты посылаешь Персефону в его владения?

— Гадес будет только рад твоей помощи. Не стоит так тревожиться, все будет хорошо. — Деметра сильно сжала плечи Лины, прежде чем повернулась и пошла дальше по тропе между деревьями. Она нетерпеливым жестом поторопила Лину. — Тебе уже пора встретиться с твоей проводницей.

Но Лина все еще стояла на месте, и Деметра обернулась, вопросительно вскинув брови.

— Ты говоришь, что Гадес будет рад моей помощи, но это не значит, что ты уже сообщила ему о своих планах. — Лина отлично умела распознавать недомолвки. Она только что уволила служащего, который был просто специалистом в деле сокрытия фактов. — Другими словами, он понятия не имеет о том, что я собираюсь туда прийти, и даже не догадывается, что я намерена вмешиваться в дело управления его царством. Ведь так?

На лице Деметры ничего не отразилось.

— Ты достаточно опытна для того, чтобы понимать: не все может быть высказано прямо. Особенно когда имеешь дело с мужчинами.

— Да, ты права. Это мне очень даже понятно. А потому я прошу вот о чем. Мне бы хотелось, чтобы ты послала ему сообщение о том, что твоя дочь отправляется в Подземный мир... — Лина неопределенно помахала рукой. — Ну, на небольшие каникулы. В деловых отношениях всегда считается наилучшим поддерживать как можно более открытые связи между партнерами.

Деметра немного подумала над предложением Лины. Возможно, смертная права. Гадесу следует сообщить о Персефоне, даже если этот суровый бог и не соизволит оставить свои дела и лично ее поприветствовать. В конце концов, это просто вопрос вежливости: один бог должен сообщить другому, что намерен появиться в его владениях.

Богиня подняла руку и округлила губы, издавая мелодичные звуки, похожие на пение птицы. Прежде чем это чудесное щебетание затихло, послышался шум крыльев, и огромный черный ворон сделал над Деметрой круг, а потом плавно опустился на ее протянутую руку.

— Отнеси Гадесу весть о прибытии в Подземный мир моей дочери, — приказала Деметра птице. — Скажи ему, что богиня урожая будет признательна ему за гостеприимство и защиту богини весны, когда та посетит царство мертвых. — Деметра чуть встряхнула рукой, и ворон легко вспорхнул, подхваченный ветром, и исчез среди деревьев.

— Этого довольно, чтобы успокоить твое чувство ответственности? — спросила Деметра Лину.

— Да, спасибо, — ответила Лина и поспешила вслед за строгой богиней.

Тропа пошла в гору, деревья поредели. Богиня остановилась, ожидая, пока Лина и Эйрин ее догонят, но Лина уже не смотрела на Деметру. Она была захвачена видом, открывшимся перед ней.

— О! — Лина задохнулась, у нее даже слегка закружилась голова. — Я никогда не видела такого... такой...

— Это озеро Авернус — В голосе Эйрин Лина впервые не услышала оттенка сарказма. — По другую его сторону находится Неаполитанский залив.

— Как оно прекрасно! — выдохнула Лина, совершенно не находя слов, пригодных для описания вызывающей благоговение картины.

Озеро раскинулось перед ними как необъятное жидкое зеркало сапфирового цвета. Волшебные блики света танцевали на его поверхности, и стеклянная гладь сверкала весело и игриво. Озеро окружали заросли папоротника, придавая воде нежный зеленоватый оттенок. Вдали виднелся океан, и его более светлые, аквамариновые и бирюзовые тона создавали впечатление женственного дополнения к темным, окруженным землей водам озера.

— Ты еще лишь начинаешь познавать чудеса этого мира, Лина, — сказала Деметра.