Большой секрет Мэтти

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Услышав тихий стук в дверь спальни, Мэтти вздрогнула и проснулась. За те три дня, пока Бренда и Скотти находились у нее, они ни разу не заглядывали к ней и спускались только для того, чтобы поесть.

Мэтти встала и натянула джинсы и свитер.

– Входите, Бренда, – позвала она.

Женщина выглядела очень испуганной.

– Там какой-то мужчина.

Мэтти сунула ноги в кроссовки, не став их зашнуровывать.

– Он вам знаком? – спросила она у Бренды, прикидывая в уме, через, сколько времени сможет приехать полиция, если придется ее вызвать.

Бренда покачала головой.

– Он болтается за домом.

Коннор, пронеслось в голове у Мэтти. Она не видела его с тех пор, как он приходил к ней на ужин. Это было в ту самую ночь, когда пришла Бренда.

– Мне кажется, я знаю, кто это. Все в порядке. Я выйду и поговорю с ним. Узнаю, чего он хочет.

– А вы можете сделать так, чтобы он ушел?

– Сначала узнаю, зачем он явился. – Мэтти ласково положила ладонь на плечо Бренды. – Покормите Скотти завтраком, а я сейчас вернусь.

– Только не говорите никому о том, что мы со Скотти здесь. Мы побудем наверху, пока он не уйдет.

У Мэтти больно сжалось сердце. Таким же умоляющим тоном говорила и Сьюзен, когда прибежала к Мэтти за помощью. Но Сьюзен то и дело совершала одну и ту же ужасную ошибку: она прощала своего обидчика, возвращалась к мужу, который каждый раз обещал, что теперь все будет по-другому.

Короткая жизнь Сьюзен изобиловала нарушенными обещаниями.

Мэтти налила себе кружку кофе, приготовленного Брендой, и, сжав ее в ладонях, направилась к выходу.

Дверь каретного сарая была распахнута, и она вошла внутрь. Коннор стоял на коленях и что-то записывал в блокнот – видимо, результаты замеров.

– Доброе утро, – окликнула она.

Он поднял голову и приветливо улыбнулся. Мэтти почувствовала, что в ее душе произошло что-то удивительное. Было в этом человеке нечто такое, что выбивало ее из колеи.

– Я бы принесла вам кофе, – сказала она, – но не знаю, любите ли вы его.

Положив рулетку, блокнот и карандаш на пол, Коннор встал.

– Пахнет соблазнительно. Я попробую ваш, если вы не возражаете.

– Д-да, конечно.

Обхватив пальцами ее руку, Коннор наклонил кружку к своим губам. Когда он поднял голову, его нижняя губа была влажной, и Мэтти сделала медленный глубокий вдох.

– А… что вы тут делаете? – спросила она.

– Я составлял список необходимых материалов для реконструкции.

– Н-но я только попросила у вас совета и никак не ожидала, что вы приступите к работе.

– Конечно, но я думал о том, что вы хотите сделать. Обновить пол, добавить перегородку, установить стропила, сделать потолок, заменить окна и двери, провести водопровод и оборудовать ванную комнату… Эту работу совсем не сложно будет организовать. А поскольку у вас нет никаких постояльцев в данный момент…

– Да, это, конечно, так, – спокойно сказала Мэтти, и это не было ложью. Бренда и Скотти ничего не платили ей за пребывание здесь. – Но…

– Лучшего времени для этой реконструкции и не придумаешь. – Он взъерошил волосы. – Нам понадобятся электрик, чтобы сделать проводку, и сантехник. А я приглашу инспектора принять работу через, скажем, три недели. Самое большое – месяц.

– Даже не знаю…

Сейчас было не самое подходящее для нее время затевать что-то, поскольку Мэтти была слишком озадачена созданием доверительных отношений с Брендой и Скотти. Но тут взгляды ее и Коннора встретились, и у Мэтти вылетели из головы все мысли о гостях.

– Мне необходимо заняться этим, Мэтти, – сказал Коннор. – Я уже едва с ума не сошел от долгого нахождения в лесу, в этой крошечной хижине. Я говорил вам, что вернулся домой в поисках ответа на некоторые вопросы, и уверен, что найду их. Но не знаю, когда, и должен куда-то направить свою энергию до этой поры.

Мэтти согласилась поехать с ним в соседний город, Маунтвью, где находился ближайший строительный рынок.

Желая умыться после сна и почистить зубы, девушка не стала возражать, когда Коннор сказал, что вернется в хижину, выведет свой грузовичок и заедет за ней в отель.

Бренда, как и обещала, вместе с сыном закрылась в большой спальне наверху. Скотти смотрел мультфильмы, а Бренда сидела в кресле, и мысли ее витали где-то далеко.

– Я собираюсь в город, – сообщила ей Мэтти. – Вам нужно что-нибудь?

Бренда лишь вздохнула и покачала головой. Мэтти улыбнулась мальчику. Бедный ребенок заботливо охранял мать с момента их приезда. Насмотревшись того, свидетелем чего не полагалось быть ребенку, он рано повзрослел. Ему бы играть в футбол, гонять на велосипеде с друзьями, а не опекать мать и не думать о недостойном поведении отца.

Очень скоро Мэтти осторожно посоветует Бренде позволить Скотти возвратиться в школу, поскольку ребенку лучше всего было бы вернуться к обыденной жизни.

Но все это – заботы завтрашнего дня, а сегодня у Мэтти в голове были другие проблемы.

Сидя в грузовичке рядом с Коннором, она понимала, что его одолевают тревожные мысли. Состояние, в котором он находился, требовало столько же участия, как проблемы ее гостей, которых она принимала в «Тропе мира». Коннору не грозило никакое физическое насилие, но он страдал психологически.

– Симпатичный грузовичок, – заметила Мэтти.

– Спасибо. Это одна из восьми машин парка.

Мэтти улыбнулась:

– Вы владеете целым парком грузовиков?

– Пусть это вас не слишком удивляет. Компания «Сандер» предоставляет стройплощадкам машины для доставки строителей с работы и на работу. Мои работники считают это удобным для них, а я – для себя.

– Вашим работникам труднее оправдывать свою неявку на работу.

– Вот именно. – Коннор помолчал. – У меня замечательные парни. Они справлялись с бизнесом несколько месяцев самостоятельно, без моего участия.

Она молча вглядывалась в его красивый профиль.

– С той секунды, как на меня свалился этот судебный процесс, – Коннор смотрел на дорогу прямо перед собой, – я только и занимался встречами с адвокатами, сбором доказательств. Присутствовал на заседаниях суда. Это был какой-то кошмар. Но мои ребята были просто великолепны. Они не только выполняли работы по существующим контрактам, но умудрились еще и заключить новые.

– Вы поддерживаете связь с ними?

– О, да. Может, условия в хижине и не слишком комфортны, но мой верный мобильный телефон всегда со мной.

Наступила пауза, и, воспользовавшись этим, Мэтти спросила:

– Ну, и как ваши дела?

– Кошмары снятся гораздо реже, – ответил Коннор, потом, помолчав, добавил: – Они изменились.

– Изменились? – удивилась Мэтти.

Коннор кивнул.

– Я говорил вам о жаре. И громких злых голосах. И что я испытывал во сне сильный испуг. Так вот теперь все залито ярким светом. Теперь я словно наблюдаю за всем со стороны.

Интересно, чем вызваны такие изменения? – подумала Мэтти. Коннора явно занимала та же самая мысль.

– Но я по-прежнему не понимаю, что все это значит.

Если бы она упомянула о докторе Сандере, Коннор поинтересовался бы тем, что их связывает, и тогда разговор мог опасно приблизиться к Бренде и Скотти.

– Коннор, – неуверенно начала Мэтти, а потом вдруг выпалила: – Вам надо навестить своего дедушку.

– Нет, – тут же ответил он. – Это мне не поможет:

– Откуда вы знаете? Вы с ним повздорили? Случилось что-то…

– Ничего не случилось.

По его тону она поняла, что не должна больше задавать вопросы.

Коннор вздохнул.

– Поверьте мне Мэтти, я не ссорился со своим дедом.

– Тогда почему вы его не навестили? Почему годами не появляетесь в резервации?

Они въехали в город. Притормозив у светофора, Коннор повернулся к Мэтти и устремил на нее долгий пристальный взгляд.

– Сам не знаю.

– Так пойдите к нему, – сказала она настойчиво, но мягко. – Дед вырастил вас. Возможно, он откроет вам что-то в вашем прошлом, поможет понять, что означают эти фигуры. Помимо всего, Джозеф шаман, Коннор. Он очень… проницателен.

Не слишком ли много она сказала? Не спросит ли Коннор, откуда ей известно о проницательности Джозефа?

Однако Коннор, похоже, был слишком погружен в свои собственные проблемы, чтобы задавать какие-то вопросы. Глядя в окно, он тихо повторил:

– Я не знаю.

Мэтти тут же предложила:

– Я с радостью пойду с вами.

Коннор резко повернулся к ней, и его недоумевающий взгляд, словно лазерный луч, остановился на ее лице.

– Я серьезно, – быстро сказала она. – Заезжайте за мной завтра утром, и мы отправимся в резервацию.

Коннор молча смотрел на нее. Машина, стоявшая сзади, начала сигналить, напоминая им о том, что загорелся зеленый свет. Коннор молча въехал в город Маунтвью.

Мэтти не выдержала:

– Ну, что скажете? Согласны?

Он медленно кивнул.

– Если вы поедете со мной.

Ее душа наполнилась ликованием.

Коннор высадил Мэтти возле городской ратуши, где она провела минут двадцать, оформляя разрешение на строительные работы. Ей сказали, что разрешение будет выдано в течение недели. Мэтти выписала чек и направилась в сторону магазина стройматериалов, где договорилась встретиться с Коннором.

Был конец октября, но день выдался солнечным и теплым, и она подставила лицо ярким лучам. Скоро зима укроет Новую Англию снежным покрывалом, и ей хотелось насладиться, пока это еще возможно, прекрасным днем.

Проходя мимо кинотеатра, она раскланялась с каким-то незнакомцем.

Очень довольная собой, Мэтти представляла, как обрадуется старый шаман возможности пообщаться со своим внуком.

Она почти не обратила внимания на подростка, приклеивающего листок к стеклянной витрине аптеки. Но, увидев лицо Бренды, смотрящее на нее с плаката, застыла на месте.

«ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ! Вы видели эту женщину?»

У нее пересохло во рту. Мэтти сорвала плакат, но, повернувшись, увидела, что подросток приклеивает другой плакат к большому почтовому ящику неподалеку.

Мэтти бросилась к парнишке.

– Привет, – окликнула она его. – Можно тебя на минутку?

Пожав плечами, паренек кивнул. На вид ему было лет тринадцать-четырнадцать.

– Что это? – спросила она, показывая на плакат.

– Не знаю. Думаю, какая-то женщина пропала. Этот тип обещал дать мне пятьдесят баксов и свой автограф, если я расклею эти плакаты по всему городу. Он сказал, что скоро станет знаменитым и его автограф будет стоить целое состояние.

Старина Томми.

Парень шмыгнул носом.

– Нужен мне его автограф! Деньги – другое дело. – Он просиял: – Я куплю себе на эти пятьдесят баксов новый самокат.

– Отлично, – сказала Мэтти. – А сколько плакатов дал тебе этот человек?

– Да не так много. Штук пятнадцать.

– Я не могу тебе помочь?

– Спасибо, мадам, но у меня осталось всего три штуки.

– Вот я их и возьму, – предложила она. – А ты можешь отправиться за своим самокатом.

– Вот здорово! Спасибо.

Паренек протянул ей плакаты и убежал.

Итак: три она взяла у мальчика, один сняла с телефонной будки, один – с аптечной витрины, один – с почтового ящика. Это значит, что ей осталось разыскать девять плакатов и избавиться от них.

Мэтти торопливо зашагала вниз по улице, сорвав по пути плакат с витрины лавки скобяных товаров. Она старалась делать все как можно незаметнее. Не хватало еще привлечь к себе внимание. Старина Томми наверняка скоро вернется в город. Наверное, придется сказать Бренде, что для их со Скотти безопасности им будет лучше уехать из этого штата.

Ей пришлось пройти еще три улицы, прежде чем она убедилась, что разыскала все плакаты с портретом Бренды. Мэтти била дрожь, когда она присела на скамейку. Разорвав все плакаты до единого, она скомкала их и выбросила в мусорную урну. Затем, медленно вдохнув прохладный воздух, попыталась спокойно справиться с видениями, мелькавшими в ее голове.

Скотти, переступивший ее порог с широко открытыми от страха глазами. Бренда с разбитым лицом.

Тут эти видения изменились. Искалеченное лицо женщины превратилось в лицо Сьюзен. Голубые глаза сестры, полные слез. Ее нежный голос. Она снова и снова задавала Мэтти вопрос, почему муж, которому полагалось любить ее, хочет причинить ей боль.

Мэтти прикрыла глаза и перенеслась на пять лет назад, в свое прошлое.

Гроб из полированного розового дерева. В его латунных ручках-уголках отражается солнечный свет, пока он стоит на краю разверстой ямы.

Скорбь сжала сердце Мэтти. Возможно, только благодаря ей Бренда избежала страшной участи Сьюзен.

Как она могла радоваться тому, что Коннор займется реконструкцией каретного сарая, в то время как Бренда и Скотти находились в ее отеле? Неужели она полностью утратила способность здраво мыслить? Разве Коннор не сказал, что пригласит водопроводчика, который установит оборудование для ванной комнаты? Разве не говорил, что потребуется электрик, чтобы обновить проводку? И разве он не сказал, что какой-то инспектор придет проверить работу?

Если все эти люди начнут крутиться возле «Тропы мира», сохранить пребывание Бренды в секрете будет почти невозможно. Кто-то из этих рабочих может невзначай сказать кому-то в городе о гостях Мэтти. А что, если она пропустила какой-то из плакатов, предлагавших вознаграждение? Вдруг один из этих плакатов попадет в руки кого-то, кто видел Бренду в ее отеле?

А как же Коннор и все его проблемы?

Ты, Мэтти Рассел, позволила своим страстям взять верх над разумом, строго сказала она себе.

Коннор Сандер не нуждается в ее помощи. Во всяком случае, не так, как Бренда и Скотти.

У него есть родственники, которые беспокоятся о нем и были бы счастливы помочь ему. Коннору надо только протянуть им руку. А у Бренды нет ни единой души, кроме Мэтти, на которую можно было бы опереться.

Коннору не грозит никакая опасность. А жизни Бренды угрожает мужчина, который должен был ее любить и заботиться о ней. А она настолько боится этого свирепого, неуправляемого боксера, что убежала из дома вместе с сыном.

Мэтти вздохнула, ее плечи печально поникли. У нее была ясная и сильная мотивация, стоявшая за ее уединенным образом жизни, – безопасность тех женщин, которых она приютила.

Просто непостижимо, почему она позволила себе отклониться от своей цели из-за Коннора. Из-за того, какое впечатление он производил на нее с их первой встречи.

Вот и сейчас ее дыхание стало учащенным, стоило ей лишь просто подумать о нем.

О том, чтобы Коннор с целой бригадой рабочих приступил к реконструкции каретного сарая, и речи быть не может, пока Бренда и ее сын остаются в ее отеле. Это небезопасно для Бренды, ведь Томми предложил вознаграждение за информацию о месте ее нахождения.

Мэтти понимала, что самым правильным и единственно возможным выходом было поставить интересы Бренды и Скотти выше своих пустячных желаний. Но она уже сказала Коннору, что он может заняться проектом реконструкции. Как ей теперь объяснить ему, что она' передумала?

Никому не говорите, что я здесь. Умоляющий голос Бренды звучал в ее ушах. Она не могла забыть огромные, полные ужаса глаза этой женщины.

Мэтти обещала Бренде, что не выдаст ее. Никому. Она приложила слишком много сил, завоевывая доверие этой женщины, чтобы разрушить его.

Без разрешения Бренды нельзя поведать ее тайну Коннору. А пока Мэтти не убедила гостью в том, что Коннору можно доверять, как могла она объяснить ему, что не может никому разрешить работать на ее территории?

У Мэтти даже разболелась голова.

Она должна найти выход. Ничего другого не остается.