Босс и неподчиненная. Его ходячая проблема (СИ)

Глава 26. Половые отношения

— Рада, твою-то мать! — запыхавшийся Оскар кинулся ко мне на подмогу без промедления, сперва пощупал мой пульс и выдохнул с облегчением. — Живая, дышишь! Слава яйцам! — а затем он внимательным взглядом осмотрел весь номер по периметру, принюхался почему-то, брови нахмурились, а сам он выглядел жутко встревоженным. — А что случилось-то?

Наверняка он подумал, что я разнесла весь номер или по меньшей мере подожгла его, ну или затопила. Либо подавилась косточкой. Или от чего там можно внезапно забиться в конвульсиях и отправить экстренное сообщение о смерти?

В общем, как обычно, натворила что-то, и там, куда ступает нога Рады Дитрих, случаются мелкие ЧП и глупые недоразумения.

Даже обида взяла, что у Адамасова насчет меня сложились подобные ассоциации.

Но стоит признать, что я сама дала повод. И сигнал бедствия тоже сама отправила.

Злость придала мне сил, и удалось даже сесть. Хоть и не без труда.

— Я тут, короче… — У меня резко испарился словарный запас, зато пульс стал зашкаливать. — Ты зря придумываешь себе катастрофу, у меня молния просто застряла.

— Молния? — Адамасов, сидящий возле меня на корточках, посмотрел мне на грудь, затем удивленно — в глаза, и его левое веко задергалось. — Пиздец! Так ты из-за гребаной молнии такой переполох подняла?

— Переполох? – От возмущения меня бросило в жар, что было весьма некстати. — Ничего и не переполох. Просто костюм-то воздухонепроницаемый, спарилась я в нем, задыхаюсь, помру щас, а молния эта чертова…

— Радка, Радка, — босс покачал головой и с улыбкой протянул руку к оторванному бегунку. — С тобой не соскучишься, но поседеешь — факт.

Пока он возился с проклятой молнией, я смотрела ровно в сторону, пытаясь успокоиться и не думать о том, что пальцы Оскара находятся в непосредственной близости от моей груди.

И правда, панику я навела нехилую. И в неприятности попадаю в последнее время с завидной регулярностью. И все они почему-то происходят на глазах у Адамасова, тогда как мне, наоборот, хочется выставить себя перед ним в самом лучшем свете.

Как любой девушке, мне хочется нравиться тому, кто сумел так быстро завоевать мое сердце.

Но не выходит, блиин.

— Получается? — подала голос в надежде, что Оскар быстро справится с задачей, а он вместо этого подсел еще ближе, а потом и вовсе скомандовал:

— Ты ляг, мне так будет удобнее.

— Лечь?

Не знаю, зачем я переспрашивала, но как-то вмиг затупила, потому что он буквально пытался сесть на меня сверху, чтобы расправиться с упрямой молнией.

Э-э-э, что происходит?

Я оперлась на локти и распласталась на полу, давая Оскару простор для действий, а он все же устроился сверху, нависая надо мной.

С его стороны послышалось пыхтение, настолько резко он дергал рукой, второй придерживая за край куртки. Так сильно, что я даже пару раз проехалась по паркету, как тряпка половая.

— Зараза такая, я тебя порву! — рычал уже и дергал, дергал, пока я сама не задышала чаще. Как паровоз.

Заволновалась.

От его близости, от нашей провокационной позы; от его аромата, который обволок со всех сторон и проник в ноздри, кружа голову; от самой ситуации, в которой я оказалась под боссом.

— Рви, Оскар! Не бойся, я все стерплю, — торопила его и хныкала.

— Туго идет, падла! — надрывался он уже.

— Резче давай!

— Проталкиваюсь, как могу! По миллиметру!

— А может, смазать? — предложила я на полном серьезе.

— Чем? Могу только харкнуть, — так же серьезно ответил.

— Не надо! Не недо никуда харкать. Ты просто резче рывок делай и всё!

И он сделал, ухмыляясь при этом.

— Вот, уже пошло получше!

— Да, я чувствую! Стало посвободней!

— Ваши жизненные показали изменились, — раздался вдруг голос с кровати, куда я кинула “Адама”. Мы с боссом синхронно замерли и повернули к нему голову. — Незаменимый помощник “Адам 2.0” поможет создать нужный настрой во время занятий сексом. Включить для вас романтическую музыку или звуки природы?

— Чего… С чего он взял, что мы…? — не поняла я, а глаза расширились от удивления.

— Я слышу, как вы учащенно дышите, — невозмутимо ответил помощничек, который подставил меня перед боссом, ведь я смутилась гораздо больше, чем он.

Адамасов лишь ухмыльнулся, и глаза его при этом пробежались по моему телу, а потом сосредоточились на моих губах, словно он правда думал о чем-то неприличном.

Однако он должен помнить об условиях, которые я ему озвучила ранее. Пусть не думает, что я таю от любого его прикосновения.

А уж ошибочные предположения искусственного интеллекта я и вовсе в расчет принимать не буду.

Только вот “Адам 2.0”, не получивший от нас никакого ответа, не унимался.

— Я также понимаю, что мой создатель испытывает некоторые трудности с проникновением.

— Все нормально у меня с проникновением, — рявкнул Оскар, — не сочиняй давай, а то утилизирую!

— Раз так, могу предложить вам самые подходящие позы из Камасутры, если хотите внести разнообразие в…

— Адам, блядь! Заткнись! — осадил его создатель весьма грубо.

Помощник замолк и, хоть уверял, что не имеет никаких чувств, я не могла отделаться от мысли, что обиделся.

Хихикнула, и в этот момент напряжение совсем отпустило. Стало легко и весело. И вся эта ситуация из неловкой превратилась в просто забавную.

Возможно, мы с Оскаром будем вспоминать ее спустя энное количество лет отношений.

Эх, опять о боссе мечтаю.

— Херовая затея, — выдал Оскар с серьезным видом, от которого у меня внутри екнуло, страшно стало, — придется разрезать.

— Разрезать? — зачем-то за ним тупо повторила, хоть и ясно было, что речь о костюме.

И не успела напрячься, как Адамасов растянул свои скульптурно вылепленные губы в озорной улыбке, да и в глазах блеск появился.

Да он же надо мной насмехается! Вот индюк! Забавно ему!

Пока я пыхтела от злости, он с легкостью дернул за остатки бегунка и потащил его вниз, освобождая меня от ватника, в котором я чуть не задохнулась.

Так он с самого начала прикалывался надо мной! А надрывался он, надо сказать, натурально!

Но я даже не обиделась. Прикольно вышло.

Вот только особой радости я показывать не стала. Хотела уже забыть о позорном моменте и просто терпела, пока меня освобождали из плена.

Под костюмом на мне было надето тонкое, теперь уже абсолютно мокрое термобелье. И мне определенно стоило сейчас принять в душ. Но не выгонять же Адамасова после того, как он так быстро пришел мне на помощь и буквально спас от позорной смерти.

— Спасибо тебе, я бы точно без тебя не справилась, — подняла снятый, скомканный костюм перед собой, заодно им и прикрываясь. — И извини, что напугала тебя. Надо было, наверное, просто позвонить, но я как-то не подумала.

— Так Адам впечатлил и его… кхм способности? — поддел босс, стоя передо мной с руками, убранными в карманы джинсов.

Уходить он, кажется, совсем не собирался.

Судя по виду, настроение у него было приподнятое, хотя, возможно, не только настроение, и потому-то он никуда не спешил.

— О, ну, впечатлил — самое то, что я могу сказать об этом… агрегате, — покосилась на спокойно лежащий член, не подающий признаков жизни. — Ты чем, интересно, вдохновлялся, когда его делал?

— А тебе все расскажи да покажи, — наклонился ко мне Оскар, и в уголках его глаз образовались лучики, да и весь он сам искрился каким-то странным довольством.

Подозрительно хорошее настроение. Такое, что даже настораживает.

— Нет, пожалуй, оставь эту информацию при себе, — хмыкнула я, все еще надеясь, что босс догадается, как мне хочется остаться одной и принять душ.

Все же стоять перед ним потной и взмыленной не доставляло никакой радости.

Оскар тем временем с растерянным видом начал хлопать себя по карманам джинсов, по передним, по задним, а я попятилась назад и на что-то наступило. Это “что-то” хрустнуло под моим весом.

Я глянула под ноги, и обнаружила на полу нечто похожее на коробочку. Маленькую, квадратную, с отделкой из черной кожи.

Наклонилась и аккуратно подняла предмет, который до прихода Оскара точно здесь не был.

— А, вот оно, где, — с облегчением выдохнул Адамасов, глядя на мою раскрытую ладонь, в которой лежала коробочка, затем он посмотрел на меня многообещающе. — А я уж думал, потерял, — и он как-то странно замялся, губы поджал.

— Чт… Что это? — спросила я, ощущая, как забарахлило мое сердце, как затряслись руки сильно.

— Те самые намерения, — твердо заверил Оскар, а потом добавил еще тверже: — Мои намерения!