Брачная ловушка

Глава 19

Элли хотела отогнать подступившие слезы, но не могла даже моргнуть. Словно зачарованная смотрела она на Джека. Все ее чувства обострились. Она слышала, как барабанит дождь по подоконнику, ощущала шедшее от камина тепло. Дыхание Джека было хриплым, ее — быстрым и поверхностным. Интуиция подсказывала Элли противоречивые решения. Бежать? Оставаться на своей позиции? Не поддаваться уговорам?

Что-то дрогнуло в глазах Джека, и чары исчезли. Элли вздрогнула, приходя в себя. Ей нечего бояться. Она может попросить его уйти или остаться, и он согласится с ее выбором.

Элли никогда не видела Джека таким нерешительным. Это помогало ей ощутить силу собственной женственности. Она положила растопыренные пальцы ему на грудь.

— Ты хочешь, чтобы Аврора закончила то, что начала в Пале-Рояле? — хрипло спросила она.

— Да. — Ответ был уверенным, но глаза выдавали Джека.

Она наклонилась ближе.

— Разве ты не знаешь? Аврора ничего не может сделать без позволения Элли.

Джек проглотил ком в горле.

— И что сказала Элли?

— Элли сказала: поцелуй меня, Джек.

Но Джек прирос к полу, словно могучий дуб, который вот-вот рухнет под топором дровосека. Элли прищелкнула языком.

— Я полжизни ждала этого момента, — сказала она, — и ничто не заставит меня его упустить.

Она сразила Джека своим поцелуем. На какое-то мгновение он замер, недоверчиво глядя на нее, в следующий миг покачнулся — или его толкнули? — и опрокинулся на кровать. Коварная соблазнительница атаковала его, и он, естественно, был не в силах сопротивляться.

Когда они устроили передышку, Джек расхохотался, да так, что стены тряслись.

— Ты не можешь потише? — возмутилась Элли. — Мы разбудим Элис и всех постояльцев отела.

— И что с того? — ответил Джек с поразившим ее безразличием и пристально посмотрел на нее. Его вдруг осенило. — Элли, ты нетрезвая? — спросил он.

— Нет, — торжественно объявила она. — Я пьяная.

— В таком случае… — прорычал он.

Ее руки напряглись, когда он попытался отстраниться.

— Пьяна тобой, Джек Ригг. Не спрашивай меня почему. Это выше понимания. Ты настоящий феодал по отношению к женщинам и самый неромантический из известных мне мужчин.

— Феодал? — запротестовал Джек, хотя и не обиделся. — Да я самый либеральный муж из всех моих знакомых. Неужели ты думаешь, что Эш предоставил бы тебе такую свободу, если бы женился на тебе?

— Нет. Эти очаровательные, непринужденные и чуждые условностям типы, женившись, часто превращаются в людоедов. Мне не раз доводилось такое наблюдать. Дело не в том, что они не доверяют своим женам. Они не доверяют другим мужчинам.

То, что она нашла в Эше хоть один изъян, очень Джеку понравилось. Однако он разумно воздержался от упоминания о собственной ревности к Эшу.

— Стало быть, я не людоед. Это радует, но я возражаю против «феодала».

Его ум был занят не только беседой. Джек сдерживал себя, чтобы не наброситься на Элли, как хищное животное.

Он слишком долго воздерживался, и нежные выпуклости, прильнувшие к его отвердевшему телу, сводили его с ума. Напрягая всю свою волю, Джек не сводил глаз с ее лица и отвел руки от ее притягательной груди.

— Не феодал? — усмехнулась Элли. — А тогда как ты называешь мужчину, который женится вопреки своему желанию, руководствуясь правилами?

— Кто этот мужчина?

— Ты, разумеется.

Джек в тишине обдумывал ее слова. Поэтому Элли такая колючая? Из-за вынужденной женитьбы на ней? Джек легонько встряхнул ее.

— Я женился на тебе, — сказал он, — потому что этого хотел. Конечно, обстоятельства были не идеальные, но рано или поздно я к этому бы пришел.

— Ну конечно!

Он поцеловал ее сердито надутые губы и улыбнулся, когда Элли вздрогнула.

— У нас больше общего, чем ты думаешь. Нас обоих невозможно заставить делать что-то против воли.

Джек не мог с собой справиться. Его руки двигались по ее телу, не властно, но нежно поглаживая и соблазняя.

Она изгибалась под его ищущими прикосновениями. Он знал, что преуспевает в своем стремлении, но Элли никогда невозможно было сбить с толку, если у нее что-то на уме.

— У меня никогда не было возлюбленного, а у тебя — целый легион любовниц. Вряд ли это делает нас похожими, — не сдавалась она.

— Так ты следила за моей… эээ… карьерой?

— Не обольщайся. Я специально этим не занималась. Но мне пришлось бы заткнуть уши ватой, чтобы не слышать о тебе. Когда ты получил титул, то стал добрым зерном на мельнице сплетен.

— Не сомневаюсь.

Становилось ясно, что за этой беседой кроется нечто большее, чем девичьи нервы, напрягшиеся в последнем оборонительном порыве. Так что она в действительности хочет сказать?

Джек приподнялся на локте, чтобы лучше видеть Элли.

— Посмотри на меня! — скомандовал он.

Ее ресницы приподнялись. Он подумал, что она выглядит восхитительно беззащитной. Эта мысль не понравилась бы его отважной и решительной жене, поэтому Джек оставил ее при себе.

— Мы похожи, — сказал он. — Никакого легиона любовниц не было. Я был слишком занят, сражаясь на войне. Я не знал, что на самом деле ждал тебя. Женщины до чертиков мне надоели. Только когда ты ворвалась в мою жизнь, я понял, что упустил. .

Это не было признанием в любви, но Элли его и не ждала. В конце концов, она тоже вышла замуж не по любви. Но этот союз лучше, чем любовь. Он дает им взаимопонимание, общность взглядов, равенство. Но Элли не хотела быть одной из многих. Именно на этого человека, этого единственного мужчину она хотела произвести такое впечатление, чтобы все остальные женщины изгладились из его памяти.

Это были пустые надежды. У нее не было понятия, что делать и с чего начать. Теперь, когда пришло время действовать, все женственная сила, которой она недавно упивалась, растаяла в воздухе.

— В чем дело, Элли?

Она закинула руку ему за шею.

— Пообещай мне кое-что.

— Все, что угодно.

— Обещай, что ты не будешь со мной скромным.

— Скромным? — переспросил Джек, не понимая, что она имеет в виду.

Заметив его недоуменный взгляд, Элли объяснила:

— Мне столько надо наверстать, столькому научиться. Я всего лишь новичок. Может быть, у тебя и не было легиона любовниц, но у тебя есть опыт. Ты искусный, ват что я хотела сказать. Я хочу, чтобы ты научил меня всему, что знаешь сам.

Видения полыхнули в его уме, еще более жгучие, чем прежде. Он прикрыл глаза от волны жара, которая, прокатившись по телу, устремилась к паху. Сердце зачастило. Дыхание стало переменчивым, как море в бурю. Когда Джек обрел контроль над собой, то со слабой улыбкой взглянул на Элли.

Она настойчиво смотрела на него, словно просила объяснить что-то из греческой грамматики и готова впитывать умные рассуждения. Одно было ясно — она последует туда, куда он ее поведет.

Не то чтобы Джек хотел воспользоваться ее невинностью. Они пришли к ночи пылкой страсти, о которой он мечтал, но подошли к ней уж слишком внезапно. Теперь ему придется быть терпеливым и обуздать собственную жажду.

— Занятие любовью, — беззаботно сказал он, — обычно начинается с поцелуев. Позволь, я тебе покажу.

Он опустил голову и накрыл ее губы своими. Это был нежный поцелуй, неторопливый и нетребовательный. Откинувшись назад, он наблюдал ее реакцию.

— Видишь, как это легко? Элли кивнула.

— Но ты не так целовал меня раньше.

— А как я тебя целовал?

— Дай я покажу.

Джек послушно наклонился к ней. Элли обвила руками его шею. Проникая языком в глубь его рта, она наполняла его сладкой истомой. И вдруг все переменилось. Его неожиданно охватило огнем, и все его благие намерения сгинули в этом бушующем пламени. Элли не могла ему помочь обрести здравомыслие. Ее пальцы запутались в его волосах. Она выгибалась, предлагая ему себя. Такого он не ожидал. Джек терял контроль над собой. Если он не возьмет себя в руки, то все погубит. Она невинна. Он должен действовать с предельной сдержанностью.

С хриплым стоном Джек оторвался от ее губ.

— Элли, — выговорил он, — ты слишком торопишься. Это не скачки. Нам некуда спешить, перед нами целая вечность наслаждения и блаженства.

— Я действовала неправильно? — удрученно посмотрела на него Элли.

Прежде чем ответить, Джек подождал, когда успокоится дыхание.

— Ты лучше, чем думаешь.

На ее губах расцвела улыбка, щеки порозовели от удовольствия.

— Да? Тогда почему ты остановился?

Джек не мог удержаться от смеха. В постели она так же безрассудна, как и во всем остальном. Он не мог ей сказать, что если бы не остановился, то она в одно мгновение лишилась бы девственности. Мужчине с его опытом следует быть более тонким и искусным.

Элли смотрела ему в лицо, ожидая, что он объяснит ей то, чего нельзя объяснить.

Однако Джек попытался:

— Тут нет правил. Не торопи события. Будь естественной и непосредственной. Позволь инстинкту вести тебя.

Боже милостивый! Судя по ее лицу, она запоминает каждое слово. Его реплика была намеком, что надо прекратить разговоры, пока он в узел не завязался.

— Пробуй и наслаждайся, — мягко сказал он.

— Я позволю инстинкту вести меня, — пообещала Элли. Матрас заскрипел, когда она устроилась рядом с Джеком.

Он целовал ее глаза, брови, шею, мочки ушей, всюду находя чувствительные места. На всякий случай он держал ее руки в своих. С Элли никогда не знаешь, что ей придет в голову.

Ее веки отяжелели, дыхание сделалось прерывистым. Ей трудно было запоминать последовательность на будущее, поскольку тело гудело от незнакомых ощущений. Она купалась в блаженстве, и ей это казалось неправильным. Ей хотелось, чтобы Джек испытывал то же, что и она.

Что ей подсказывает инстинкт?

Элли поднялась на колени и стряхнула руки Джека.

— Я хочу поучиться на тебе, — промурлыкала она. Элли заглушила его нерешительный протест поцелуем, потом, сосредоточенно сведя брови, начала выполнять свои намерения. Она покрыла его лицо поцелуями ото лба до шеи и засмеялась от искреннего женского удовольствия, когда он застонал. Глядя Джеку в глаза, она расстегнула пуговицы на его рубашке и начала гладить его шею, плечи, грудь. Вслед за прикосновением пальцев следовали поцелуи. Каждый мускул в его теле был натянут словно струна. Одно неверное движение, и он рухнет в бездну. Когда Элли добралась до его брюк, Джек отвел ее руки. Это ее первая брачная ночь, напомнил он себе. Он должен действовать с предельной сдержанностью. К тому же Джек сомневался, что Элли была бы столь смелой, если бы знала, к чему это ведет. Она встала на колени.

— В чем дело, Джек? Почему мы остановились?

Они остановились потому, что Джек с опозданием пытался вспомнить, что он знает о девственницах. Черт побери, вот как дело обернулось. Он никогда не спал с невинными девицами и никогда к этому не стремился. Одна мысль об этом приводила его в дрожь.

Ну и кто здесь новичок?

Словно прочитав его мысли, Элли сказала:

— Джек, ты чересчур тревожишься.

Тихо засмеявшись, она толкнула его на матрас и привстала над ним. Ее огненные локоны упали ей на лицо, и она нетерпеливо отбросила их. Он подумал, что она выглядит как воинственная античная царица, требующая капитуляции от поверженного рыцаря.

— Не стесняйся, — сказала она. — Вспомни, что ты говорил мне. Будь естественным и непосредственным. Позволь инстинкту вести тебя.

Джек поймал ее на слове.

От его внезапной атаки, она взвизгнула, и оба упали на постель. На этот раз Джек оказался наверху. Ее улыбка немного померкла, когда он постепенно снимал с нее белье, но Элли не пыталась прикрыть наготу. И Джек поразился ее доверчивости.

— Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо, — сказал он. Элли улыбнулась и потянулась к нему.

— Я знаю.

Джек наклонился к ее обнаженному плечу и провел по нему языком. Когда ее дыхание участилось, он улыбнулся. Он проделал то же с ее грудью, по очереди лаская языком соски, и, когда втянул их в рот, Элли застонала.

Его губы все еще играли с ее сосками, а руки начали блуждать по ее телу. Элли не поняла намека, поэтому ему пришлось попросить ее раздвинуть ноги. Она возбужденно двигалась, ее голова металась по подушке. Глядя ей в лицо, он скользнул пальцами во влажные складки ее женской сущности.

Глаза Элли были затуманены страстью, ногти впивались в его плечи. В это мгновение она была готова принять его.

Ее взгляд медленно прошелся по нему, разглядывая широкие плечи, мощный торс, стройную талию. Но от вида готового к бою мужского естества ее глаза расширились.

Элли знала, чего хочет, но ее возбуждение и уверенность немного утихли. Она оглядела комнату, словно не понимая, как здесь оказалась.

— Теперь не трусь, — сказал Джек.

Он протянул руку, и Элли машинально ухватилась за нее.

— Джек, — прошептала она, — ты велел мне следовать инстинкту.

— И что?

— Он подсказывает, что мне надо спрятаться в шкаф. Джек слабо улыбнулся.

— Тебе решать, Элли. Мы останавливаемся на этом или продолжаем?

Элли приняла вызов, Джек знал, что она это сделает.

— Я никогда не доверял своим инстинктам. Давай последуем за твоими.

Элли, одновременно щедрая и жадная, была олицетворением всех его мечтаний и даже превосходила их. Каждый поцелуй, каждое прикосновение ее рук наполняли его диким желанием. Это Элли, напомнил он себе. Он не должен торопиться, он должен сделать так, чтобы ей было хорошо. Она не уступала ему. Опьяненная собственной властью, она была близка к оргазму, увлекая за собой его.

Джек приподнялся над смятыми простынями и согнул ее колени, устраивая поудобнее. Элли покрывала поцелуями его руки и плечи.

— Доверься мне, — пробормотал он. — Мне приходится быть жестоким, чтобы быть добрым.

Эти слова вертелись у нее в голове, когда он вошел в нее. В одно мгновение ее наслаждение обернулось болью. Задохнувшись от неожиданности, Элли застонала. Брыкаясь и извиваясь, она пыталась сбросить его. Но от ее движений он только глубже проникал в нее, прижимая ее к постели.

Никогда в жизни она так не обманывалась в своих ожиданиях. Если бы она подчинилась собственному инстинкту, то спряталась бы и сейчас оказалась бы в полной безопасности.

Когда боль отступила, Элли немного успокоилась.

— Это, — сердито сказала она, подняв глаза на Джека, — самое большое разочарование в моей жизни. Я не желаю этого повторять.

Джек поцелуями осушил ее слезы.

— Ты передумаешь, поверь мне. Это еще не конец. Когда он двинулся дальше, она приготовилась к новой волне боли, но ее не было. Потоки удовольствия сменялись разгоравшимся внутри жаром, лишая последних остатков здравомыслия. Остались только чувства. Наконец она закричала от наслаждения.

Элли пробудилась с чувством страха. Она сознавала, кто она, знала, что мужчина, раздувший из тлеющих углей пламя, ее муж. Вряд ли она могла забыть и то, что они занимались любовью. Но ее мучили слова, которые она выкрикнула, потеряв контроль над собой.

«Я люблю тебя». Элли осторожно повторила их про себя и подавила стон. Это правда. Она любит его. Как это случилось?

Джек не сказал ей этих слов. Элли их и не ждала. Но она хотела, чтобы они были на равных. А теперь он все знает. Он торжествует? Смеется над ней? Сейчас она жалела, что не смогла держать рот на замке.

— Ты проснулась?

Его голос оторвал ее от размышлений. Джек надел рубашку, на ней же ничего не было. Элли села, прикрывшись простыней и придерживая ее руками.

Его улыбка показалась ей самодовольной, а шаги уверенными, но у нее не было времени на размышления. Подойдя к кровати, Джек приподнял Элли подбородок и наградил долгим и властным поцелуем.

В его глазах была улыбка.

— Как ты себя чувствуешь? — мягко спросил он.

Если бы ее не сотрясала внутренняя дрожь, она придумала бы подходящий ответ.

— Замечательно. — Это все, что пришло ей на ум. — А как ты? Джек снова поцеловал ее, потом широко зевнул.

— Удивлен, — сказал он, — но глубоко удовлетворен. — Джек сел с ней рядом на кровать. — Я хочу сказать, что по поведению Авроры я давно понял, что у тебя пылкая натура, но не представлял, насколько далеко заведут тебя эти поцелуи. Если бы знал, то не сдерживался бы так долго.

Итак, он не торжествует. Кажется, он очень доволен. Ее страх начал отступать.

— Если бы я знала, что для того чтобы быть добрым, ты будешь жестоким, то держала бы тебя на расстоянии до Страшного суда.

Расхохотавшись, Джек откинул простыню и устроился рядом с ней. Ее натянутые нервы завибрировали, когда он задел ее ногой.

— Ну этого мне не стоило опасаться, — беззаботно возразил он. — Аврора бы этого не позволила. Я знаю, знаю, ты и Аврора — это одно и то же существо. Но вынужден сказать, что временами не знаю, кого обожаю больше.

Элли готова была стукнуть его, но при слове «обожаю» рука замерла в воздухе. Это было почти признание. В такой момент подойдет и это.

Джек вопросительно смотрел на нее.

— Что? — сказала Элли. Он пожал плечами:

— Я задумался об Авроре. Откуда она взялась?

Элли вздохнула. Он все еще не понимает ее.

— Я Аврора, Джек. И всегда ею была. Я старалась сопротивляться этому. Дочь викария в отличие от других девочек лишена свободы. От нее ждут, что она станет примером для дочерей прихожан ее отца. Только не думай, что мои родители пытались вырастить из меня послушного маленького педанта. Мы любили их и слушались, насколько способны. Но это не означает, что мы не скучали по приключениям.

У Джека закололо сердце. Бесхитростные слова Элли вернули его в лагерь тех строгих прихожан, которым ей приходилось подчиняться. Должен бьи быть средний путь. Аврора была восхитительна, но ее жизнь пугала Джека.

— Не помню, чтобы ты была послушным маленьким педантом. Ты педантично демонстрировала свои познания в латинской и греческой грамматике. Но послушной? Никогда!

— Дело в том, что ты всегда пробуждал во мне мятежный дух.

— Аврору? Элли улыбнулась:

— Стала бы послушная дочь священника устраивать свидание с молодым повесой под фальшивым предлогом?

— Но я-то думал, что встречусь с дочкой мельника!

— В этом я не виновата. Я не прикидывалась Бекки. Виной всему твое слишком пылкое воображение.

Элли вздрогнула, когда он чуть прикусил ее плечо.

— Я готов был поколотить тебя.

— Знаю. После этого ты можешь представить, с каким трудом мне приходилось держать в узде Аврору.

— И сколько это длилось?

— Пока не возникали обстоятельства и причины для ее появления. А их не было, пока мне не понадобились деньги, чтобы покинуть дом моего кузена Кардвейла. — Элли повернула голову, чтобы лучше видеть Джека. — Бедная Аврора. Для нее было обузой здравомыслие Элли, а для Элли — мукой безрассудность Авроры.

Джек рассмеялся:

— Когда я решил, что все понял, ты снова удивила меня. Элли нахмурилась:

— Мне казалось, что это довольно ясно.

Он поцеловал ее нахмуренные брови. Она поцеловала его шею.

— Джек!

— Ммм…

— Я чувствую то же, что и ты: удивление и глубокое удовлетворение.

Элли проговорила это, почти касаясь лбом его губ, и почувствовала, что он улыбается.

— Я рад.

— И все еще ищу приключений, — невинно добавила она.

— Что? — Джек приподнял голову.

Элли рассмеялась низким, грудным смехом.

— Я же тебе говорила. Мне столько надо наверстать. Давай не будем терять ни минуты.

Джек всегда знал, что она быстро обучается. И Элли вновь доказала это. Ее феноменальная память подсказывала ей, где поцеловать и коснуться, чтобы довести его до безумного желания взять ее. Требовательно и властно ее руки исследовали каждый дюйм его тела. Под ее пальцами вспыхивали очаги чувственного жара.

Он подумал, что она проверяет на практике все вновь обретенные знания. Иначе Элли не была бы Элли. Она осваивала его, как когда-то осваивала трудности спряжения греческих глаголов. Скорее всего желательного наклонения. Он не этого от нее хотел. Он хотел, чтобы она была раскрепощенной, необузданной и безрассудной, как Аврора.

Его маленькая ученица делала грандиозные успехи в науке любви. Она звала его к решительным действиям. Джек прижал ее собственным весом, придерживая ее руки над головой.

— Запомни это, — сказал он.

Он прошелся губами по ее телу, не предлагая поцелуев. Медленно и осторожно он искушал ее и мучил сладкими ласками, пока она не начала отчаянно биться под ним. Но ему этого было мало. Он повернул ее и проделал то же самое, лаская каждый позвонок. Когда он поцеловал ее ягодицы, Элли застонала, уткнувшись лицом в подушку.

Он перевернул ее на спину.

Элли смотрела на него широко открытыми затуманившимися глазами. Она произнесла что-то невнятное, но он знал, что добился того, чего хотел. Сейчас Элли не думала, а чувствовала.

Только теперь он взял ее так, как хотел. Тишину разорвали ее крики экстаза, бессмысленные и распутные. Именно этого он хотел от нее и для нее. Еще никто не давал ему такого наслаждения, только Элли. Или это была Аврора?

С улыбкой на лице Джек погрузился в сон.