Брачное ложе

Глава 14

Он стремительно покинул ее, но не смог выбросить из головы свою очаровательную искусительницу-жену. Слава Богу, что она не подозревает, как ее присутствие действует на него. Она вела себя так смело… Ричард понимал, что она вовсе не застенчивая девица, краснеющая от одного только мужского взгляда, а искусная соблазнительница. Но ее поведение действовало так чарующе.

Разве может кто-то подчинить ее? Если кто-то такой и существует, то Ричарду о нем ничего не известно. Она смела, бесстрашна, импульсивна, ее действия порой граничат с безрассудством, но она невинна во всей своей притворной и изысканной искушенности. Он знал, что она все еще девственница. Ее частый стыдливый румянец был тому подтверждением. Он сердцем чувствовал, что Изабель так просто не отдаст свое тело никому, кроме него – Ричарда.

Перед его глазами возник образ Адама, задирающего ее юбки, и страх, застывший в глазах отчаянно вырывавшейся Изабель.

Он должен был убить его!

Но разве он смог бы? Если верить сварливым увещеваниям Изабель, он утратил все свои боевые навыки, проведя год бенедиктинцем. Может, она права? Будучи монахом, он мог шлифовать свое боевое искусство только в битве с таинственными темными силами, но теперь он снова вступил в мир людей, и ему придется бороться с противниками из плоти и крови не менее рьяно, чем со своим невидимым демоном.

В монастыре жизнь была намного проще.

Ричард шел через широкий внутренний двор, не обращая внимания на моросящий мелкий дождик. Крошечные капельки были такими теплыми и нежными, что Ричард был даже рад ему – вода хоть как-то отвлекала его от беспокойных мыслей. К нему подошел Гилберт, неся два меча. Ричард улыбнулся, вспомнив, что Гилберт сидел рядом с ними за столом и слышал, как Изабель высказывалась относительно рыцарского мастерства своего мужа. Приняв предложенный ему меч, он пошел вместе с Гилбертом на площадку для тренировок. Его преследовала одна мысль: он делает это для себя или для Изабель?

Хотя, в конце концов, какое это имеет значение?

– Давно вы не тренировались? – спросил Гилберт, держа руку на рукояти меча.

Внезапно он резко наклонился вперед, в воздухе мелькнул его меч, сверкающий каплями дождя на фоне серебристо-серого неба. Машинально Ричард отразил удар, который, несомненно, мог причинить ему немалый вред.

– Не так давно, как можно было подумать, – ответил он, широко улыбаясь.

Он уже успел забыть ту чистую, почти животную радость, которая переполняет грудь во время битвы.

Отражая удары противника и совершая ответные выпады, чтобы проверить рыцарскую доблесть, силу и навыки каждого, они воздерживались от резких действий, стараясь не причинить друг другу вреда. Ричард помнил все. Долго дремлющая сила вырвалась наконец на волю: его движения были точными и легкими, а реакция быстрой, несмотря на столь длительный перерыв. Но со лба его уже начал капать пот, когда Гилберт наконец поднял меч в знак перемирия.

– Ешьте побольше мяса, тогда вы не будете так быстро уставать, – посоветовал Гилберт Ричарду.

Еще одно напоминание, что больше он не монах. Да, если Ричард всерьез решил утвердиться в качестве лорда Дорни, ему нужна более изысканная и обильная пища, чем довольствие монаха.

Ричард кивнул, принимая совет Гилберта: тот говорил истинную правду, а Ричард всегда рад услышать мудрый совет.

– Вы очень вовремя вышвырнули Адама, – произнес Гилберт, поправляя шарф и избегая смотреть на Ричарда. – Хотя, если бы на месте Изабель была моя жена, я убил бы его не сходя с места.

Разве не так же думает сам Ричард? Разве не борется он изо всех сил с желанием убить человека, прикоснувшегося к его жене? Или он оставляет за собой только обязанности бенедиктинца?

Видимо, ему все-таки следовало убить Адама.

– Я заметил, что Луи с Николасом тоже покинули Дорни, – сказал Гилберт.

– Луи уехал не по моему поручению, но его время еще придет, – пояснил Ричард, вытирая лоб тыльной стороной ладони.

Дождь уже закончился, оставив после себя густой туман, поднимающийся в воздух подобно цепляющимся за кору дерева виноградным лозам.

– Время каждого человека рано или поздно придет, – осторожно сказал Гилберт.

– Да, но я больше не буду спокойно стоять, если кто-нибудь посмеет посягнуть на мою жену, – предупредил Ричард.

Он почти ничего не знал о Гилберте, но мужчина, не желавший Изабель, был бы просто дураком.

– Она сумела покинуть Дорни одна, без мужа, а это ей нелегко далось, – произнес Ричард, изучая лицо Гилберта. Он не так уж стар, а значит, кровь еще может гореть в его жилах.

– Она сделала это тайно, – признал Гилберт, – и никто не ожидал, что это произойдет так быстро. Когда того требуют обстоятельства, Изабель может действовать и в одиночку. Нерешительной ее назвать нельзя.

– Нельзя, – согласился Ричард, улыбнувшись. – Вы убеждали ее покинуть замок?

Гилберт кивнул, глядя на небо. Темно-серые облака густой массой плыли на восток. Наверное, к утру небо прояснится.

– Да, но я никак не ожидал, что она поедет в монастырь.

– И выйдет за монаха? – спросил Ричард, насмешливо изогнув черные брови.

– А разве монах носит с собой меч? – возразил Гилберт.

Ричард улыбнулся, вместо ответа подняв свой меч. И они продолжили тренировку.

Элис стояла в стороне, прислонившись к стене конюшни, и наблюдала за дерущимися на мечах мужчинами. Точнее сказать, глаза ее были устремлены прямо на Ричарда. Он был очень красивым мужчиной, хоть и бывшим монахом. Он был высок и строен, его мускулистое тело двигалось изящно и плавно. В отличие от большинства рыцарей, которые вкладывали в каждый удар много энергии, а цели не достигали, все движения Ричарда были точными и хорошо продуманными.

Элис скрестила руки под внушительных размеров грудью и с наслаждением смотрела на азартно сражающихся мужчин.

– Что ты стоишь тут на дожде? – спросила тихо подошедшая Элзбет.

– Дождь уже кончился. И что ты спрашиваешь, почему я стою здесь? Разве не видишь? Ричард оттачивает свое рыцарское мастерство! Почему бы не постоять и не посмотреть на такого мужчину?

– Ему пришлось отказаться от своего призвания и уйти из монастыря. Мне не доставило бы радости смотреть, как он взялся за меч.

– Ты такая смешная, Элзбет! – улыбнулась Элис. – Молиться весь день может каждый, но истинно отважный воин…

– В мире полно воинов, – возразила Элзбет. – Еще один монах был бы совсем не лишним.

– Такой, как этот? – Элис показала пальцем. – Ты полагаешь, что мужчина с такими глазами и фигурой должен всю жизнь прятать лицо под капюшоном?

– Бог видит душу, – продолжила Элзбет тоном, не терпящим возражений. – Здесь разговор о внешней оболочке человека более чем неуместен.

– Я не Бог. Для меня внешность имеет огромное значение, – засмеялась Элис.

– Но он муж Изабель! – с осуждением сказала Элзбет.

– Почти муж, – произнесла Элис, и ее синие глаза таинственно засверкали. – Брак не может считаться истинным без телесного соединения супругов. Даже церковь так считает, так что не трудись со мной спорить, Элзбет.

– Но какое отношение это имеет к тебе, Элис?

– Никакого, – призналась Элис, пожимая плечами. – Но ведь все это чрезвычайно интересно, разве нет?

С противоположной стороны двора Эдмунд наблюдал за Ричардом, ловко управляющимся с мечом. И за смотрящей на него Элис. Он заметил, что на него самого девушка старательно не обращает внимания.

Оторвав взгляд от Элис, Эдмунд обратил взор на своего лорда, и невольно залюбовался им. Лорд Ричард хорошо продумывает свои движения и лихо справляется с мечом. Единственное, чего ему недостает, – это физической силы и выносливости. Но это легко поправит время вкупе с добрым мясом. Эдмунд с облегчением заключил, что лорд Дорни вовсе не слабый монах и в случае опасности он не станет избегать честной схватки, бросившись молиться.

Но чем так увлечена Элис?

Сам не зная почему, Эдмунд прошел чуть вперед, так чтобы находиться в поле зрения девушки. Но она не удостоила его своим вниманием. Даже не посмотрела в его сторону. Глупая, непоследовательная девчонка! Разве не она преследовала его, буквально не давая и шагу ступить спокойно?

Он к ней не пойдет. Он никогда за ней не бегал и сейчас бегать не собирается. Он не поступит так, как она, по крайней мере именно в этом он часто убеждал самого себя, а также любого, кто соглашался его слушать. Нет, к ней он не пойдет, но он может принести булавы и щиты и предложить Ричарду с Гилбертом сменить оружие.

Вытирая пот со лба, Ричард небрежно поблагодарил Эдмунда и с широкой улыбкой посмотрел на тяжело дышащего Гилберта.

Эдмунд впервые видел лорда Дорни улыбающимся. Его улыбка была теплой и дружелюбной, она буквально преображала его лицо, делая привлекательным. Даже не верится, что этот человек и есть вечно хмурый Ричард – их грозный лорд. Может быть, именно это привлекло внимание Элис?

– Вам нужен отдых? – спросил Гилберт слегка раздраженно.

Ричард улыбнулся и бросил Эдмунду свой меч.

– Мне было намного труднее, когда я молился несколько ночей кряду, но если это нужно вам…

– Нет, я в передышке не нуждаюсь, – быстро ответил Гилберт. – Но, если мальчик хочет попробовать себя в деле, я вовсе не против…

– Я очень хочу! – радостно улыбнулся Эдмунд. Он был удостоен огромной чести – драться со своим лордом! И Элис волей-неволей придется стать свидетельницей этому примечательному событию.

Они работали булавами, каждый в своей манере. Ричард обращался с булавой даже лучше, чем с мечом, и быстро одерживал над Эдмундом верх. И Элис видела это. Стремясь восстановить свою честь и проявить твердость, юноша сделал резкий выпад, но не удержался на ногах и тяжело рухнул на колени. И буквально поник, опустив голову от стыда.

– Не позволяй ее презрению брать тебя за живое, парень, – прошептал Ричард, сохраняя дистанцию. – Она просто играет твоими чувствами.

Значит, все видят, что она больше им не интересуется? Это был позор, перемноженный с позором его поражения. И свидетелем тому стал весь Дорни.

– Она старается не смотреть на тебя, – быстро сказал Ричард. – Разве ты не видишь, что она затеяла эту игру, чтобы вызвать в тебе ревность?

– Откуда вы знаете? – спросил Эдмунд, пораженный таким откровением.

– Я знаю, в какие игры играют женщины, парень, – ответил Ричард, глядя в сторону башни, где на ступеньках стояла, наблюдая за ними, Изабель.

Изабель наблюдала за сражающимся Ричардом, как в старые добрые времена в Молтоне. И была восхищена его плавными легкими движениями ничуть не меньше, чем тогда. Он красив, изящен и силен – именно таким и должен быть барон. И теперь он принадлежит ей. Ах, как она была глупа, когда предположила, что он растерял все свое мастерство! Теперь она поняла, что Ричард добивается успехов во всех своих начинаниях, и предположила, что в монастыре он был превосходным бенедиктинцем. Но сейчас это значения не имело. Больше он не монах. И сегодняшняя ночь будет тому неоспоримым доказательством.

Наблюдая за движениями Ричарда, глядя на его темные блестящие волосы, видя мускулы на его спине, на сильных руках, Изабель то и дело поглядывала на затянутое серыми облаками небо, надеясь поскорее увидеть первые признаки приближающейся ночи, которая положит конец этому неимоверно долгому дню.

Кажется, Элис тоже находит Ричарда крайне очаровательным. Понимание этого вызвало в груди Изабель странное, очень неприятное ощущение. Разве она всего несколько часов назад не была без ума от Эдмунда?

И все же, когда Ричард с Эдмундом закончили свою мнимую битву и Эдмунд понес снаряжение к складу оружия, глаза Элис неотрывно следили за Ричардом. У Изабель такое неожиданное поведение подруги вызвало смутную тревогу. Очаровывать молоденького оруженосца – это одно дело, но Ричарда – совсем другое. Неужели она испытывает к нему такие же чувства? Рассматривать женатого человека с таким неприкрытым интересом просто неприемлемо. Непозволительно. Недопустимо. Как это похоже на Элис!

Изабель снова подняла лицо к небу. Время близилось к вечерне. Еще совсем немного, и их брак станет настоящим, совершенным в действительности, а не только на бумаге.

А Элис нужно дать урок хорошего тона и научить ее вести себя как следует. Это ее обязанность как леди Дорни. К сожалению, к этим своим обязанностям Изабель относилась весьма небрежно. Не этому учила ее леди Бертрада.

Изабель позволила себе последний раз взглянуть на беседующего с Гилбертом Ричарда и направилась к тому месту, где стояла Элис. Девушке нужна твердая рука, и только Изабель может ее предложить. В конце концов, это ее обязанность.

Изабель еще раз, уже вопреки своей воле, посмотрела на Ричарда, на маленькие капельки воды в его волосах, сверкающие подобно драгоценным камням, на его широкие плечи и длинные ноги. И сама не поняла, что нарушила собственную клятву больше не смотреть на него.

Элис не обратила на появление Изабель ни малейшего внимания, вызвав сильное раздражение своей госпожи.

– Он дерется просто блестяще, правда? – вдруг сказала Элис.

Изабель всегда знала, что Ричард – выдающийся боец, но слышать эти слова из уст другой женщины было крайне неприятно.

– Полагаю, у него хорошие способности, – ответила Изабель.

– И необыкновенная внешность. Он чрезвычайно красив, твой Ричард, – со вздохом добавила Элис, все еще не отрывая от него глаз.

– Ты правильно сказала, он – мой, – резко заметила Изабель, но тут же усмирила свой гнев. Элис всего-навсего девочка, которую нужно поучить уму-разуму. Никакой угрозы для Изабель она не представляет. Ричард принадлежит ей, и только ей.

– О, я знаю, что он твой, – просто сказала Элис, – но ты заметила, какие взгляды бросает на меня Эдмунд? Разве он когда-нибудь выглядел более заинтересованным, чем сейчас?

Это была чистая правда. Эдмунд буквально сверлил Элис глазами и выглядел очень несчастным. Элис же, напротив, вся светилась от счастья. Только сейчас Изабель поняла, что Элис просто добивается расположения Эдмунда, и у нее отлегло от сердца. И все же, так ли хорошо, что Элис флиртует с лордом Дорни, пусть даже только для вида?

– Да, сейчас он более чем заинтересован в твоем внимании, – согласилась Изабель. – Но молодой леди больше подобает скрывать свой интерес к мужчине. Такое явно выраженное внимание…

– Сделало тебя очень известной, – закончила Элис.

– Что-что, извини?

– Твой нескрываемый интерес к Ричарду, в то время как ты была обручена с другим, известен всем, – без малейшей тени осуждения сказала Элис.

Но почему-то Изабель стало вдруг очень стыдно.

– Когда вы учились в Молтоне, я была всего лишь ребенком, – продолжала Элис. – Но все же об этой истории до сих пор ходят слухи. Ты любила Ричарда, но была обещана его брату. Определенно, все были в курсе того, что происходило во время вашего пребывания в Молтоне.

Изабель стояла как в воду опущенная. Неужели она вела себя настолько открыто, что о ее любви было известно всем окружающим и они хихикали над ее чувствами? И Хьюберт тоже слышал эти сплетни? И что Ричард ответил бы на подобные обвинения? Что он мог сказать, чтобы не подставить под удар ни себя, ни ее?

Но, что самое ужасное, неужели Ричард в течение стольких лет чувствовал стыд из-за ее отношения к нему? Такой же стыд, какой она чувствовала сейчас?

Это была крайне неприятная мысль, и Изабель постаралась поскорее отбросить ее. Но, к сожалению, не знала, как это сделать.