Братья

Глава 15

Я перестала спать с Андреем. Так вышло, что его прикосновения начали вызывать у меня отторжение. Нежные поцелуи, слишком мягкие объятья — как же сложно переносить их. Уже две недели у нас не было секса. Он и не настаивает, предложил два раза, я придумала отговорки. Настал момент, когда одного мужчины стало в моей жизни больше, и ко второму, как бы мне не хотелось этого признавать, я стала испытывать отвращение. Вероятно, повлияло и расхождение наших взглядов по многим вопросам, то что мы разные. Раньше мне казалось, что это здорово, теперь начало напрягать.

Начался период, когда Дима занял в моей жизни непозволительно много места. Не знаю, как я дошла до этого. Теперь я не просто рискую попасться мужу, я рискую полностью перестроить свои взгляды на будущее. Дима дает мне возможность отключать голову, по-настоящему расслабиться, и я вцепилась в него, как в наркотик. Смогла бы я жить с Димой? Нет, он слишком непредсказуемый и не подходит для совместной жизни. Смогла бы быть его женой? Нет, не смогла бы. Мне подходит исключительно такой формат отношений с ним, иначе кто-то из нас сожрал бы второго. Во мне бьется что-то страшное, я всегда это ощущала, в нем бьется что-то страшнее. Мы плохо влияем друг на друга, вытаскиваем чертей из души другого и забавляемся с ними. Увы, черти не игрушки и от них можно ожидать чего угодно.

Я лежу в кровати Димы, в его черной просторной футболке, пахнущей крепкими сигаретами. Дима ходил в туалет, вернулся и хочет лечь рядом, как я упираюсь ступней ему в живот. У меня на лице озорная улыбочка, с выражением своего лица Дима еще определяется. Моя нога, как мне кажется, крайне соблазнительно поднимается к его плечу, также делает и вторая.

— Это что такое? Я сейчас как дерну, и полетишь на пол, — Дима в подтверждение угрозы берется за лодыжки.

— Тогда я тебя укушу.

— А я тебе прямо сейчас сделаю очень больно.

Дима дергает за ноги, и я грохаюсь на спину. Мне еще не больно, но я знаю, на что он способен, и визжу заранее. Только не боль я чувствую, а его губы, идущие от лодыжек все выше… Когда его губы оказываются на внешней поверхности бедер, я уже искусываю губы. Как прекрасно у него выходило ласкать меня языком, я закрываю глаза и полностью отдаюсь своим ощущениям. Всего через пару минут я двигаю бедрами в такт его движениям и получаю обожаемую разрядку. Дима поднимается на локтях и приближается, чтобы мы смогли поцеловаться.

— Теперь ты. Не одному же мне стараться, пора и тебе поработать ротиком, — загораются черные глазки.

— Я не умею, — улыбаюсь, глядя ему прямо в глаза.

Дима удивился, я это заметила.

— Это как? Ты год замужем, больше двух в отношениях и не умеешь делать минет?

— А вот так. Я никогда не делала минет.

— Нахуй нужен брак, где нет орального секса? — вылупив глаза, Дима заваливается рядом. — Того, кто забрался в твой паспорт, можно вылизывать с ног до головы.

— В моем браке был оральный секс, это только я не пробовала, — смеюсь я.

— Интересно, значит Андрей тебя язычком ублажал, а ты решила отказать ему в удовольствии?

— Предложила когда-то, он сказал, что ему это не нужно и его все устраивает. Не заставлять же мне его было.

— Ладно, хуй с Андреем. Неужели все твои остальные мужики тоже были занудами?

— У меня не было мужиков до Андрея. Если ты сильно хочешь, я попробую, просто предупреждаю, что у меня может не получиться.

Я приподнимаюсь на локтях и смотрю на Диму. Он улыбается во весь рот, даже глаза улыбаются, таким радостным он бывает редко.

— Я пошутил. Минет не обязательная часть секса. Если сама захочешь, круто. Нет так нет.

Дима притягивает меня к себе и целует в переносицу. Я люблю полежать у него на груди, Дима закладывает волосы мне за ухо и спрашивает:

— Как тебя угораздило выйти замуж?

— Не знаю.

— Ты не подходишь для брака, вернее, тебе совершенно не подходит брак. Тебе бы подошло не появляться в своей квартире, потому что каждый месяц хочется в другую страну или жить, как летучая мышь: спать днем, а ночью улетать в бары и клубы. Тебе нужно, чтобы перед твоими красивыми глазками мелькало: разные места, разные люди, разные ощущения. Тебе тесно в браке, тесно в ограничениях. Тебе нужно что-то вроде того, что сейчас между нами: никаких обязательств и обещаний, секс, компания за стаканом и разговоры о пустом. Тебе нравится быть кошкой: уходить и возвращаться, когда тебе вздумается.

— Может и так. Только пойми ты наконец: я не стала бы собой, если бы все в моей жизни не сложилось именно так. Мне нужен был Андрей и нужно было стать его женой, чтобы стать самой собой, чтобы понять, чего я не хочу и что мне не подходит. Если бы не эти искания себя и страдания от однообразной жизни, я бы не захотела таких грандиозных изменений, не нырнула бы так глубоко. Да и тебе бы не понравилась.

— Мира, что ты чувствуешь ко мне? — вздрагивает голос Димы.

Я жутко не люблю, когда он становится таким серьезным, когда спрашивает то, что я не могу сказать. В его лице появляется много болезненного, и я расстраиваюсь. Опять он поднимается и смотрит на меня своим страданием. Я же не смотрю на него, молчу и рассматриваю панели на стенах.

— Что ты чувствуешь ко мне? — повторяет он, на этот раз звенит злость. — Скажи мне.

Дима хватает меня за два запястья и буквально вдавливает в матрас, он добился моего взгляда, только губы все еще упорно отказываются открываться. Могло бы показаться, что это сексуально, игра такая постельная: он нависает надо мной, держит за руки, и я не могу двигаться, вот-вот поцелует и будет очередной безумный секс. Я знаю, что не будет. Задвижка съезжает с темно-карих глаз, и что-то страшное, появившееся за ней, сжимает мне горло. Дима пугает меня, он все сильнее давит мне на руки, я же смотрю на него с излишней самоуверенностью. Я, как бы крутая, и уверена, что он мне ничего не сделает. На самом деле в такие моменты я не уверена, что он меня не убьет.

— Скажи, что тебе на меня плевать. Скажи, что я лишь временное развлечение для тебя. Скажи, что я для тебя совершенно ничего не значу, что я во всем хуже него, что скоро тебе надоест. Скажи, что ты не воспринимаешь меня всерьез, что я ничтожество. Скажи, что ты лишь играешь со мной и поебать ты хотела, что я чувствую, — с каждой секундой мне все больнее, но я сражаюсь в битве взглядов. Между нами такое напряжение, что я не уверена, что мы оба его переживем. — Скажи, что я тебе нужен…

Боль выхлестывает из его глаз, все кругом в страшной боли. Знаю, что ему сейчас больно, и мне давит в груди от того, что это делаю я.

— Ты нужен мне. Нужен, — совсем убитым голосом говорю я.

Ничего не меняется в Диме, абсолютно ничего. Он добился того, что хотел, только рукам становится еще больнее. Он, видимо, сжимает на максимуме своих сил. Я бы закричала, только в горле ком. Наверное, сейчас у меня вылезут кости наружу, хотя нет, Дима все-таки отпускает меня и садится на край кровати. Я продолжаю лежать и тру свои запястья, которые прилично так ноют.

— Как думаешь, смог бы меня убить? — сама удивлена, что спрашиваю непринужденно.

— Вряд ли, а вот ты уже справилась.