Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело (СИ)

65.

Письма Милош оставил в гостиной, я видела вечером. И утром они еще лежали на журнальном столике, нарочно проверила. Не забрал, но и в мусорное ведро не полетели. А я очень сомневалась, что там исключительно деловая корреспонденция и что Крыся единственная, кто не оставляет попыток связаться с ним.

Вроде бы – какое мне дело? Но почему-то не верилось, что скоро он вернется к прежнему образу жизни и станет прежним. Тот Милош, которого я за это время будто заново узнала, мне нравился намного больше. С удивлением понимала, что расставаться с этой его версией вовсе не хочу.

Что нравится возвращаться домой, где встретит он и будет мне рад. Каждый день завтракать и ужинать в его компании, пусть мне подавали блюда из кроличьей диеты, ведь главным была не еда. Обсуждать дела и получать дельные советы или просто болтать о всякой ерунде. Нравятся его шутки, и даже по прямолинейным высказываниям, за которые руки чешутся отвесить подзатыльник, я буду скучать.

Этим утром мы тоже завтракали вместе. Когда я прошла через гостиную с забытыми письмами, Милош уже ждал за столом. Поднялся с места, чтобы отодвинуть для меня стул – галантный жест из тех, которые он делал по привычке, не замечая.

– Дорогая, я должен обсудить с тобой не самый приятный вопрос, – начал он, прежде чем я успела приняться за опостылевшую овсянку. – Прости, если испорчу аппетит, но я решил, лучше отложить этот разговор до утра. Вчера было слишком поздно, ты выглядела уставшей...

– Не волнуйся, уж аппетит точно не испортишь. Овсянке ты в этом не конкурент, – хмуро пробормотала в ответ и помешала ложкой вязкую сероватую массу. – Выкладывай, я к любым новостям готова.

Но Милош сумел удивить, сообщив, что про меня распускают неприятные слухи. Якобы я настолько алчная и бессовестная, что готова старенького родного дядюшку со свету за копейку сжить. А выйдя за миллионера еще и загордилась, не пускаю ближайшего родственника на порог, забыв все, что он для меня сделал, что все бремя забот о неблагодарной сироте безропотно на себя возложил.

– А я-то думаю, что это диверсии со стороны его приятеля прекратились, – сказала я задумчиво. – Наивно понадеялась, будто совесть у них проснулась или просто надоело. Вот оно что, с другой стороны зашли. Ничего. Сплетни не тараканы, пусть болтают.

– Сплетни куда хуже тараканов, так просто не вытравишь. И твоей репутации вредят куда сильнее. Моей тоже, чтоб ты знала, – в его тоне слышалось недовольство.

Вот ведь старый злобный сморчок! Не хватало еще с Милошем из-за этой пакости поссориться, как будто у нас и без того поводов для ссор мало.

– Дорогой, прости. Но я уже и не представляю, что с ними делать – человеческая наглость в их случае не имеет границ. Неужели все это из-за того, что я выселила сомнительного товарища за долги? В конце концов, я в своем праве, даже вернуть долг не требую! А про наши отношения со стариком Ризманом ты в курсе, не буду повторяться.

– Тебе не за что извиняться. Если только за то, что до сих пор молчала о проблеме, и теперь я узнаю обо всем от посторонних людей. Пожалуйста, впредь не делай так. До сих пор все твои проблемы я с лёгкостью мог решить и не вижу повода для недоверия.

Угу. Все. Кроме той, что не уверена, со мной ли флиртуют поклонники или стараются подобраться к его деньгам и связям. Что в гостиной на журнальном столике лежит стопка писем от его любовниц и желающих таковыми стать.

– И как же предлагаешь это решить? – спросила, промолчав о своих мыслях.

Ни к чему выяснять отношения, выяснили уже сто раз. Ничего особо не изменилось, не считая тонких, еле заметных шрамов на его лице.

– Мой первый прием сезона, который пришлось так надолго отложить, состоится через десять дней. Надеюсь, не забыла?

– Забудешь тут, – проворчала я.

Если Милош занимался подготовкой самостоятельно, и его друзья меня больше не донимали, то Лука не отставал. Пытался припрячь, как только удавалось поймать. К чему угодно, лишь бы домом занималась. Его мой бизнес на стороне совершенно не устраивал.

– Прекрасно. Надеюсь, у тебя все готово. Платья, украшения, всякие дамские штучки... – он поймал мой растерянный взгляд и нахмурился. – Неужели до сих пор не сшили наряды для вечеринки?

– У меня есть нарядное платье, в котором еще нигде не была, – сказала, вспомнив то самое, синее, которое Лео забраковал. Вот и будет повод наконец в нем показаться. – К нему фамильные драгоценности, насколько я знаю, дорогие, не стыдно жене миллионера носить. Да что ты на меня так смотришь! У меня полный шкаф барахла, голой идти точно не придется.

– Барахла?! Это твой первый званый вечер в качестве хозяйки дома. И моей жены. На тебя будут все смотреть. Ну как можно так наплевательски относиться к своему внешнему виду, Лина! Нет. Ты не будешь одета абы во что. Никаких громоздких старомодных драгоценностей, только то, что модно. У нас карнавал. Ты должна быть ослепительна... Как хорошо, что я додумался заказать для тебя маску в качестве подарка.

– Хорошо. Сегодня же заеду в то ателье, где мне большую часть гардероба сшили, и выберу что-нибудь, – пообещала, допивая невкусный чай без сахара.

– Нет, дорогая. Я сам заеду. Будь любезна, жди здесь и никуда не отлучайся. Я пришлю модистку, чтобы подогнала по размеру.

– Обязательно сегодня? У нас неделя в запасе, успеет подогнать, я видела как она работает. А у меня планы...

Милош прервал меня, накрыв мою ладонь своей. Заглянул в глаза серьезными глазами с веснушками на радужке.

– Лина. Для меня это очень важно. И для тебя тоже, если еще не поняла, то просто поверь. Будь другом, покажи себя на этом вечере достойно. Если развлекать гостей совсем уж претит, я не прошу. Хотя бы появись в самом лучшем виде, ты можешь, я знаю.

– Да, я не понимаю. Сначала всем, кто пожелал слушать, рассказал, что наш брак – просто сделка. Дал понять, что жена для тебя лишь формальность, и о твоей постоянной пассии, а возможно, и про временные связи всем тем гостям наверняка известно. Ты ведь не считал нужным это скрывать даже после свадьбы. Для чего мне сейчас перед ними что-то изображать? Кому какое теперь дело, достойно я выгляжу или нет?

Все-таки высказалась. Еще и голос повысила, сорвавшись под конец на крик. Замолчала, и в наступившей тишине поняла: сейчас я выгляжу совсем недостойно. Словно ревную и вправе чего-то требовать, как настоящая жена.

– Ты права. С той самой минуты как узнал о необходимости этого брака, я решил, что будет именно так. Что невеста, которая ни в чем не виновата, получит свободу и столько денег, сколько ей понадобится чтобы ни в чем себе не отказывать, возможно, дом в столице или ещё где-нибудь, главное от меня подальше. Не собирался делать тебя частью своей жизни, – произнес он тихонько, словно в противовес моим воплям. – Но все вышло иначе. И я хочу, чтобы в обществе тебя приняли подобающе.

– Как – иначе?

Спросила – и сразу пожалела. Отвела взгляд. Я не знала, что он ответит. Вдруг что-то, что не готова услышать. Ведь тогда и мне придется что-то сказать, принимать решение, а я не умею вот так, сходу, как следует ничего не обдумав...

– Намного лучше, чем я мог предполагать, – улыбнулся Милош. Наверное, уловил мое смущение и не стал развивать тему. – Но сейчас вернемся все-таки к приему. Надеюсь, мы решили вопрос по поводу модистки?

Я кивнула. Очевидно же, что не отстанет. Если все брошу и сбегу, обидится. Тот случай, когда проще уступить, чем переубедить. Нервы дороже.

– Я верил в твое благоразумие, – кивнул он с довольным видом. – Что касается того, с чего мы начали разговор – я написал от твоего имени приглашение. Мы зовем азора Петера Ризмана сразу же, как только наш дом вновь открылся для гостей. И будь уверена, об этом все узнают, даже если он не придет. Обыграем ситуацию так, словно произошло недоразумение: ты настолько волновалась о моем здоровье, что забыла обо всем на свете. Простительно для молодой жены. Как тебе затея? Не против?

– Не уверена... Но вряд ли сама придумаю что-то лучше, так что...

– Вот и славно. Письмо уже составили, тебе нужно только подписать.