Бывшая генерала дракона

Глава 31

Я смотрела свое отражение и на розы.

Вид у меня был растерянный и несчастный. Выглядела я, как бледная моль, которой шерсти год не давали.

— Ну что ж! Пора приступать к работе! — скомандовала я себе. Получилось что-то вроде: “Соберись, Хнытик!”.

Работа предстояла огромная. Создать реалистичную иллюзию, ничем не отличающуюся от живого человека.

Выйдя из комнаты, я схватилась за портрет и осмотрелась. Пока никто не видит — я Терминатор.

Портрет поехал в комнату, а я вытерла накопившиеся слезы и принялась за работу. Времени оставалось немного.

Долго всматриваясь в портрет, я подмечала детали, которые важно было не упустить… Родинки, ленточки, складки. Я старалась запомнить образ до мельчайших деталей. А потом закрыла глаза и села в кресло, выставив вперед руку. Сконцентрировавшись на образе, я пыталась мысленно воссоздать его.

Потом открыла глаза.

— Так! — выдохнула я, осматривая результат.

Пока что получалось, что Амбер родился в семье в дружной ассоциальной семье запойного алкоголика и наркоманки. Папа выглядел так, словно уже накатил, а мама так, словно уже приняла. Огромные синяки под глазами свидетельствовали, что ЗОЖ в этой семье — ругательство.

— Фигня! Переделываем! — взмахнула я рукой, развеивая иллюзию. Она рассыпалась, а я начала сначала.

Я пыталась представить, как оживает портрет, как мужчина смотрит на женщину, как она улыбается… Я пыталась представить нежность в их глазах. Мама Амбера может и расплакаться, если что.

Пробуем еще раз!

Ой!

Я закрыла глаза, а когда открыла, то увидела, что папа с мамой слиплись. Получился такой “папомам”!

Да что ж такое!

— Еще разочек! — фыркнула я, развеивая “папомама”.

Я снова всматривалась в портрет, вглядывалась в глаза, пробегала глазами по деталям.

О! Вот это я понимаю!

Я даже обрадовалась, видя красивую иллюзию, которую не отличить от живых людей. И тут папа улыбнулся, поглаживая жену рукой с шестью пальцами.

— Пальцы! — рычала я. — Проклятые пальцы! Так, пробуем еще раз!

Я снова сосредоточилась, как вдруг увидела крошечного генерала. Такого микромужчину и огромную женщину. Почти до потолка.

Наверное, поэтому я не люблю, когда кто-то присутствует при моей работе! С целой психикой не уйдет никто.

— Нет! Нет! Нет! — злилась я, выдыхая и массируя виски. — Еще разочек!

Я открыла глаза, видя, как у родителей Амбера поменялись головы.

Вот что бывает, когда расстроена и не можешь сосредоточиться!

С шестой попытки у меня получилась вполне себе приличная иллюзия. Я мысленно заставила их протянуть руки и пересчитала пальцы. Потом они открыли рот, демонстрируя зубы. Вроде бы нормальные… Уши тоже… Не как в тот раз…

Я чувствовала себя врачом, к которому на прием пришли два мутанта.

Ну, вроде бы получилось. Теперь нужно заставить их двигаться…

Ну, пусть от станцуют!

Я сосредоточилась, видя, как мужчина галантно взял за талию женщину. И они стали медленно кружиться в танце. Добавим шуршание платья и радость на лицах!

От радости или переполнявшей любви, мужчина выкатил длинный рулет языка, похожий на те, которым маленькие ящерки — геккончики ловят мух.

— Сначала! — скомандовала я, на всякий случай отхлебнув воды из графина.

Надо успокоиться, вдохнуть и выдохнуть, пройтись, отвлечься…

Бывало такое, что качественная иллюзия получалась с первого раза, а бывало, что раза с двадцатого. Все зависело от настроения и самочувствия чародея.

Десятая попытка успехом не увенчалась! Я не могла понять, в чем дело! Откуда, мать его, берется этот длинный язык? Из каких глубин подсознания он вылезает?

Время шло, а я понимала, что не успеваю. А если я не успею, то потом пойдут слухи. А слухи мне не нужны!

— Так! — приказала я иллюзии, отпивая еще глоток воды. — Рот не открывать! Мадам! Теперь ваша очередь!

Я стала воспроизводить образ с портрета, видя, как оживают глаза, взгляд становится осмысленным и немного печальным.

Я выпила еще воды, с сожалением заметив, что графин почти пуст.

Сидя в кресле, я управляла иллюзиями. Они улыбались, танцевали, обнимались и целовались. Но целовались они страшно.

Казалось, мужик сейчас откроет рот пошире, и полностью засосет ее лицо.

— Нет, я понимаю, что ты мужчина — темпераментный, — вздохнула я, разлучая влюбленных. А то у меня складывается впечатление, что он ее всосет в себя, как пылесос.

Я понимаю, но от поцелуев, пожалуй, мы воздержимся.

Такое часто бывает, что какие-то обрывки фильмов, книг, воспоминаний и монстры из подсознания, которые обычный человек видит только в кошмарах, невольно выползают наружу!

Время показывало: “Пора!”. И я вздохнула. Приняв ванну, я быстренько привела себя в порядок, надела невзрачное платье, которое обычно использую, чтобы контролировать иллюзию незаметно. Раньше я пользовалась заклинанием невидимости, пока однажды не грохнулась в обморок. А заклинание не сняла. Бедный лорд Грассгофф ходил и шарил по полу, чтобы найти меня. Потом он невидимую нес в сторону кровати, укладывал. Пару раз так получалось, что голова у меня оказывалась на том месте, где должны быть ноги. Однажды я очнулась, видя, как мою невидимую ногу уговаривают принять антидот и лекарство.

Я снова задумалась о лорде Грассгоффе. Но в груди, кроме невероятной благодарности, разливалось уютное тепло и чувство вины…

— Дорогая моя! — послышался стук в двери. — Нам пора делать сюрприз!

Она вошла в комнату, видя сына и невестку, которая прижалась к нему.

На мгновенье она застыла, поднесла руку к лицу.

— О, богиня, — прошептала герцогиня. — Неужели! Это он! Он!

Она повернула ко мне лицо, а по ее щекам потекли слезы.

— Я… я… могу обнять сына? — прошептала она, а я кивнула. Я уже тискала их, зная, как ведут себя родственники. Дрессированная иллюзия сам подошел и обнял маму.

— О, вы сделали меня самой счастливой, — шептала графиня, трогая рукой медали сына. — Я не знаю, как вас благодарить…Я уже не верила, что наступит день, когда увижу его.

Я понимала, подарок был для нее. Она пригласила меня ради этого момента, а все остальное — ерунда. Пустяки для гостей. Самым важным было — обнять сына.

Слезы пощипывали глаз, а я утерла их, видя, как сын улыбается матери. На мгновенье я представила, что потеряла Вэндэла. И мне стало страшно.

— Вы… вы… — повернулась ко мне герцогиня. — Вы просто… волшебница. Я… не могу подобрать слова, чтобы сказать, какой счастливой вы меня сделали! Увидеть сына после такой долгой разлуки, иметь возможность его обнять — это настоящее счастье для матери… О, я просто… Простите меня…

Герцогиня заплакала, уткнувшись в грудь сына. А тот водил руками по ее спине. Я сконцентрировалась, видя, как герцогиня поднимает глаза. Сын улыбнулся и погладил маму по прическе.

— Он всегда так делал! — задохнулась от восторга герцогиня. — Я не знаю, откуда вы знаете!

Все дело в том, что я промахнулась немного. Уж больно огромной была прическа. На самом деле рука должна была лечь на плечо, но из-за прически, я чуть не подрасчитала.

— Я смогу вам сделать маленький шарик и научу вас им пользоваться, — произнесла я, рассторгавшись до слез. — Вы сможете всегда увидеть сына…

Я не ожидала, но герцогиня бросилась мне на шею. Он обнимала меня, уткнувшись в мое плечо. А я гладила ее по спине.

— Я с вами никогда не расплачусь, — прошептала герцогиня, немного отстраняясь и утирая слезы руками.

От переизбытка чувств папа Амбера выкатил язык, а я развернула герцогиню так, чтобы она этого не видела.

— Мне нужно еще немного времени, чтобы подготовиться, — улыбнулась я, уводя старушку из комнаты. — Вы, главное, не плачьте…

— И вы не плачьте! — вздохнула герцогиня, утирая слезы. — Не понимаю, вы почему плачете?

— Я всегда плачу в такие моменты, — призналась я, промакивая слезы. — Просто не могу себя сдержать. Вся концентрация уходит на заклинания, поэтому сдерживать эмоции очень сложно…

— Вы говорите такие вещи, которые я не понимаю, — улыбнулась сквозь слезы старая герцогиня. — Можно, я буду приглашать вас почаще? Вы — чудесная женщина. И нет, это не светская лесть. У вас огромное и очень — очень доброе сердце. Вы так близко воспринимаете чужую боль, что я … Сознаться честно, я была о магичках и актрисках не очень высокого мнения, пока не познакомилась с вами. Я была уверена, что они… они фальшивые… Быть может, другие фальшивые, но вы — искренняя. И сын у вас чудесный!

Она промолчала и вздохнула.

— Вы заслуживаете того, чтобы быть нашей королевой, — произнесла герцогиня. — Но я… я бы вам не советовала. Королева должна быть лицемерной, жестокой, хитрой и подлой. Иначе, она не удержит власть. А вы очень добрая, искренняя и светлая… Во дворце вас просто съедят.

Только я закрыла дверь, сразу подошла и закатала язык обратно.

— Это, между прочим, неприлично! — выдохнула я.

Кроме сентиментальных родственников, меня “заказывали” и другие личности. Строго конфиденциально. Платили они щедро, и за иллюзию, и за молчание. Согласитесь, ведь удобно, когда вожделенная девушка не дает ни единого шанса, а очень хочется. Поэтому мужскую и женскую анатомию я знала, как свои пять пальцев. Сначала я сомневалась, стоит ли. Но потом понимала, что либо иллюзия, либо девушку похитят и воплотят мечты в реальность, сломав судьбу и жизнь. Только эта мысль заставляла меня соглашаться. Так что список девушек, которые чудом избежали ужасной участи пополнялся с каждым дней.

Я услышала за дверью топот и сбивчивый голос служанки. Герцогиня еще не ушла.

— Что? Не может такого быть! — обалдевшим произнесла герцогиня. В ответ был шепот и всхлипывания. — Ты уверена?

— Да, это был он! Он стал меня обнимать, а потом стал пытаться уложить на пол. Я вырвалась и бросилась в коридор… — запиналась служанка.

— Так, не кричи, и никому не говори! — произнесла герцогиня, отходя от двери. — Успокойся. Я с ним поговорю!

Из обрывков фраз я поняла, где-то в замке промышляет любвеобильная иллюзия. И нужно будет идти на дело! Иначе, добром это не кончится.

С другой стороны, я думала о том, что поведение иллюзии, которое напоминало по любвеобильности поведение щенка ретривера, могло бы сыграть на руку мне. И помолвка бы точно не состоялась.

Но тут я задумалась. Амбер любит Луизу. Мне стало вдруг так грустно. А я люблю Амбера. Если любишь, то непременно желаешь счастья? Не так ли?

И я стиснула зубы. Я должна отпустить его навсегда. И пусть он будет счастлив.

Поэтому блуждающую по замку иллюзию надо отловить и уничтожить.

Я бросила взгляд на чемодан и достала оттуда записную книжечку. Промокшие от зелья страницы расплывались и слипались, а я листала их в поисках нужного заклинания. Несколько заклинаний должны были помочь развеять мистера Иллюзия.

— Ну что, граждане алкоголики, аристократы, тунеядцы, — усмехнулась я, обращаясь так ко всем своим иллюзиям. Я вспомнила, как над этой фразой хохотал лорд Грассгофф. Она ему так нравилась, что он ждал ее. — С вещами на выход!

Послушные иллюзии двинулись в сторону зала. Мы шли по коридору, а я жалела, что забыла предупредить герцогиню о времени. Ну да ладно, я попробую!

В зале уже было столько людей, что вееру некуда было упасть. Да что там вееру! Шпильке! Амбер стоял рядом со своей невестой. Та моментально перевела взгляд на меня.

Мне кажется, что женщины умеют чуять. Так вот, Луиза, как мне показалось, что-то знала про нас с Амбером. Иначе бы не стала смотреть так, словно вот-вот бросится ко мне. На ней было нежно — голубое платье с бантами. В каждом бантике сверкал бриллиант.

— А вот и наш сюрприз на помолвку! — объявила герцогиня, давая мне дорогу.

Я пустила иллюзии вперед, глядя на то, как расширились глаза у старого генерала. Он вцепился руками в кресло, глядя на то, как иллюзия его сына ведет невестку. Я сконцентрировалась, а иллюзия поцеловала руку жены и подошла к отцу. Я много раз видела, как Амбер отдает честь, и сейчас мысленно потребовала у иллюзии повторить!

— О, невероятно! — воскликнула герцогиня.

Старый генерал, рядом с которым стоял Вэндэл вдруг поджал губы. Он поднял руку и тоже отдал честь сыну.

— Плачет, плачет, — пронесся шепот по залу. — Вы это видели!

— Амбер, — произнесла герцогиня, а я видела глаза Амбера. Он смотрел на родителей, а потом на меня. — Я решила сделать тебе подарок. Ты всю жизнь хотел увидеть маму и папу. И однажды, прости меня, я подслушала, ты загадывал желание…

Амбер встал. Я видела, как он смотрит на отца, который улыбается ему. Я сконцентрировалась, а мама улыбнулась сквозь слезы.

У меня самой в носу начало щипать. Ну все! Началось!

— Да, они были именно такими, — произнесла дрожащим голосом герцогиня.

Я выдохнула, закрыв глаза. Я уже решила, что говорить у нас будет только мама. Папа, в силу своих языковых особенностей кроме кивка головы и мычания ничего выдать не мог.

— Сынок, — прошептала мама Амбера.

Шепот всегда выручал меня, когда я не знала, как звучит голос. Это такая маленькая хитрость, которая очень помогала при создании иллюзии.

Амбер забыл обо всем на свете, глядя на родителей. Я сконцентрировалась, закрыла глаза и мысленно перенеслась в маму. Теперь я видела все ее глазами.

Это, пожалуй, самое сложное в иллюзиях!

Я смотрела на Амбера, а потом провела рукой по его щеке. Сейчас я разговаривала с ним от лица мамы.

— Ты так вырос, — прошептала я, представив себе на секундочку, что я разговариваю с повзрослевшим Вэндэлом. — Такой красивый стал…

Амбер молчал, он смотрел на меня, а я на него.

— Я желаю тебе счастья, — произнесла я. — И всего самого самого наилучшего. Тебе и твоей невесте…

Я тут же вынырнула из иллюзии, держась за дверной косяк. Голова закружилась, а я схватилась за дверной косяк. Все кресла были заняты, так что присесть было некуда.

— Ну что ж! Начнем помолвку! — произнесла герцогиня.

Я держала иллюзию, чувствуя, как силы медленно тают.

— … я прошу руки вашей дочери! — произнес Амбер, глядя на Луизу. Роккары кивнули, а Амбер поцеловал обе руки Луизы и достал кольцо. Он показал его всем присутствующим, а блеск бриллианта вызвал довольный шепот. Та самая престарелая дама приставила к глазу лорнет, а потом довольно закивала.

Все аплодировали, кричали: “Ура!”, а я медленно стекала по дверному косяку. Держать иллюзию было очень тяжело. Казалось, все вокруг происходит очень и очень медленно… Они словно нарочно тянули время. Много красивых слов, много довольных восклицаний и поздравлений. Каждый гость считал своим долгом напутствовать молодую семью. Церемония затягивалась.

Я концентрировалась, как могла. Родители Амбера одобрительно улыбались. На большее я уже была не способна. Я стиснула зубы, чувствуя внутри опустошение. Луиза протягивала руку, а Амбер надевал ей кольцо…

Это последнее, что я помню, а потом наступила темнота.