Бывшая невеста

***

Иногда Дерек меня пугал. Вот как сейчас, когда он смотрел на проклятущую кошку, трёхцветный комок шерсти. Присел на корточки и внимательно так наблюдал. Что он видел, что чувствовал на самом деле? Как ощущал скорую смерть ещё живого дышащего существа? Тёмной дымкой, холодком в подреберье, контуром белых крыльев неумолимой Морты? А может быть, когда он говорил, что видел, как Морта уводила Шэрга за руку, сын не выдумывал и не врал? И Смерть действительно показала ему своё зримое воплощение, как носителю избранной проклятой крови?

Шаран тоже её носитель, но дара ему не досталось. Да здравствует милостивый Рифус Четвёртый, который не преследует семьи осуждённых, не заставляет их платить за отверженных близких ни свободой, ни головой, ни звонкой монетой... В одном из поколений потомков Шарана тоже может проснуться запретный дар. Но, несмотря на это, ему дозволено заключать брачный союз и заводить наследников без ограничений. Впрочем, после отступника Шэрга, утаившего свою суть от Службы контроля, отношение короны к Кордейнам может поменяться. Скорее всего, детей Шарана будут проверять с особой тщательностью.

Когда у него помолвка? В середине осени. Совсем скоро.

Помолвка. Свадьба. Любит ли он ту женщину, с которой готов вторично опуститься на колени перед белокаменным алтарём в храме милосердной Долии? Доверяет ли ей?

Внезапно я почувствовала острое желание разрыдаться, хотя до этого момента успешно гнала от себя и слезы, и вообще воспоминания о прошедшей ночи. И вот дала слабину – и они готовы хлынуть потоком, вынося на свет и стыдные, возбуждающие, головокружительные воспоминания. Не знаю, старался ли Шаран для меня или он со всеми своими пассиями такой потрясающий любовник, но я не пожалела. Мышцы приятно ныли, тело отчётливо помнило неторопливые сладкие ласки.

Чего мне стыдиться? Мы оба пока свободны, а вдовой я стала фактически больше года назад, когда Шэрг безвозвратно отдал своё ветреное сердце Морте. А если уж совсем честно и без пафоса – моё счастье закончилось куда раньше.

И всё равно я чувствовала стыд за произошедшее.

- Доброе утро.

Руки Шарана коснулись моих плеч, и я невольно задрожала, пытаясь унять волнение. Из его спальни я ушла еще ночью, дождавшись, когда он уснёт, с трудом натянув платье на липковатую влажную кожу. Вернулась к сыну, приняла ванну, привела себя в порядок. Не стоило показывать собственное волнение сейчас и нарываться на очередную дозу заслуженного сарказма – я была плохая невеста, ненужная жена, и стала скверной вдовой. Шаран может указать на мою развратную меркантильную натуру – и будет прав. Я думаю о благополучии сына больше, чем о смерти мужа.

И я пришла к нему сама, и отдалась без принуждения.

Всё так.

- Как ты собираешься получать письмо от кузена? – не убирая рук, Шаран как ни в чём не бывало продолжал светскую беседу. Я смотрела на сына, Дерек наблюдал за кошкой. Тишина казалась выматывающей и уютной одновременно.

- Ты указала в качестве обратного адреса Кордейн?

- Нет. Нет, конечно. Почтовое отделение в Дарманте. Это же недалеко.

- Действительно. Час езды на экипаже. Не переживай, я буду отслеживать ответное письмо. Такие ночи, как сегодня, окупают все пустяковые расходы.

Меня словно ледяной водой облили, я дёрнулась, но пальцы Шарана сжались на моих плечах, не позволяя вырваться.

- Успокойся. Какой смысл играть в гордячку и оскорблённую невинность теперь? Всё уже произошло. И повторится сегодня ночью.

Я снова дёрнулась, ладони Шарана скрестились на моей груди, мои ягодицы упирались в его пах, и эта мучительная близость, непозволительно стыдная, заставляла неметь запястья.

- Я хочу попросить Морту, чтобы она не забирала кису, – сказал Дерек, к счастью в силу возраста равнодушный к нашим с Шаранам прикосновениям и взрослым разговорам за его спиной. – Но она не слышит меня.

- Щенок говорит с самой Мортой? – дыхание Шарана обожгло ухо. – Напрямую?

- Прекрати. Я не знаю, – пробормотала я. – Дерек чувствует скорую смерть людей и некоторых животных, а что касается остального. Шэрг как-то рассказал ему о Морте, и с тех пор и Дерек говорит о ней, но иногда мне кажется, что это просто фантазии. Он слишком мал, чтобы отделить одно от другого. Я… я так хотела бы, чтобы это были просто фантазии!

Шаран вдруг отпустил меня и опустился рядом с Дереком на корточки. Мужчина и мальчик были так похожи, что у меня защемило сердце.

- Наверное, Морта хочет себе такую кошку, – вполголоса вполне мирно сказал он. – Будет с ней играть.

Дерек ничего не ответил. Иногда он казался мне гораздо старше своего возраста, и всё же он был всего лишь ребёнком.

- На кого она похожа? Морта? Какая она? Я-то её не видел.

Сын вдруг вскочил и хитровато взглянул на Шарана.

- Красивая, как мама!

Кошка побежала по залитому солнцем холлу, а Дерек побежал-поскакал за ней.

- И ведь не поспоришь, – заметил Шаран. – Шэргу не следовало пудрить ему голову рассказами о Морте.

- Он вообще редко общался с сыном, – сказала я, проклиная себя за откровенность, за то, что мне хочется поделиться с Шараном тем, чем ни с кем никогда не делилась. – Я не хотела препятствовать хотя бы тем крохам, которые были.

- Ты... – начал было Шаран и замолчал. А я выдохнула.

- Ты хотел знать, почему я ушла. Ушла, потому что была молодой и глупой. Шэрг казался таким беспечным и весёлым, рядом с ним все трудности становились незначительными пустяками. Тогда, четыре года назад. Такой отчаянный и смешливый, сокрушительное обаяние. Я только-только вышла в свет из пансиона и узнала о смерти родителей. Тётушка Тэрда, которая опекала меня, была суровой и молчаливой, её дом напоминал унылый склеп. Я согласилась стать твоей женой, но мне хотелось большего. Мне хотелось тепла, разговоров, смеха, а ты был...

- Недостаточно обаятельным, я понял.

Он не договорил. Раздался чудовищный грохот и пронзительный детский крик. Я бросилась бежать, и всё то время, пока я преодолевала разделявшие нас с сыном два десятка шагов, Дерек продолжал кричать, а у меня сердце бешено колотилось о рёбра. На первый взгляд с ребёнком всё было в порядке. Упала оконная гардина, но Дерека задеть она не могла, и всё же он заходился в рыдании так, что волосы дыбом вставали. Я подхватила сына на руки, он стал вырываться, не переставая кричать, пиная меня ногами и бодая головой, поразительно сильный для такого маленького существа.

- Уноси его! – отрывисто выкрикнул Шаран. – Я вызову целителя.

- Что случилось?!

- Кошка…

Объяснений не требовалось: кошка, та самая, за которой наблюдал Дерек, угодила под гардину. Я, с вырывающимся сыном на руках, двинулась в сторону лестницы, но тут Дерек извернулся и рыбкой выскользнул у меня из рук. Отбежал на несколько шагов и замолчал, глядя в пустоту жутким немигающим взглядом. Двое подоспевших на помощь слуг уже переместили гардину, смотреть на то, что стало с кошкой, я не хотела.

Шаран отдал какое-то короткое указание, и слуги буквально испарились, мы снова остались втроём. Подошёл ко мне и придержал за плечо:

- Подожди-ка.

- Ему плохо, он не в себе… Чего ждать?!

- Не забирай киску! – отчётливо, чуть ли не по слогам произнёс Дерек и вдруг упал, согнувшись пополам. Я опять подхватила его на руки, на этот раз обмякшего, не сопротивляющегося, худенького и холодного – и краем глаза заметила, как, обалдело мотая головой, садится на мраморном полу холла только что неподвижно лежавшая меховым ковриком трёхцветная пушистая кошка.