Цена покорности

Глава 18. Угроза жизни

Дарина

— Ты как? — спросил Кирилл, когда я более менее пришла в себя.

— Не знаю. Странно.

Мне вдруг стало как-то не по себе рядом с этим мужчиной. Слишком комфортно, слишком спокойно, слишком тепло. Последний раз я так себе чувствовала… Пожалуй, никогда. Стало даже немного страшно, и я поспешила сказать:

— Хочу в душ. Можно?

Я села на кровати, избегая его внимательного взгляда.

— Конечно. Помочь тебе?

— Нет спасибо. Я справлюсь.

— Уверена? — никак не унимался Кирилл.

— Да, не беспокойся.

— Ладно. — Он встал, собрал свою одежду. — Мне тоже не повредит освежиться. Поговорим на кухне?

— Хорошо. Я приду.

— Буду ждать.

Он поцеловал меня в лоб и пошел к себе, а я поспешила в душ. Под горячими струями смывала с себя запах Кирилла, облизывала губы, чтобы почувствовать вкус его поцелуев. Это сессия такая интенсивная или он что-то сделал особенное? Мы закончили обычным сексом. Я думала, эти игры будут прелюдией для анала, но…

В голове все перемешалось, а в душе и вовсе царил хаос. Я совсем запуталась, и не было сил попытаться разобраться. Я хотела скорее пойти на кухню, утонуть в объятиях моего хозяина и рассказать ему все-все-все. От этого мне стало так тепло и тревожно одновременно.

Я наносила на кожу молочко, когда зазвонил телефон. Гараев. Взяла мобильный и вернулась в ванную, чтобы не опалиться перед Кириллом. Я не хотела говорить с адвокатом, когда Салманов дома, но и сбрасывать побоялась. Вдруг важное?

— Сергей Иванович, мне совсем неудобно. Давайте завтра перезвоню.

— Это срочно, Дарина. Я быстро. Женю хотят убить.

— Что? — выдохнула я, не веря своим ушам.

— Да, детка. Следствие вышло на новый уровень расследования. Свидетель изменил показания, но потерпевшего это не устроило. Судья склоняется к освобождению Жени под залог, но…

— Но? Какие еще но? Он ведь не бил того парня.

— Тот парень иного мнения, детка, и его отец тоже. Я случайно узнал через своих, что они хотят твоего брата наказать любым способом. Кстати его уже один раз избили, заставляя признать вину. Возможно даже менты. Но теперь в сизо отправили отморозка, и он…

— Господи, Сергей Иванович, но ведь можно что-то сделать? Скажите же! — воскликнула я в отчаянии, забывая, что нужно быть тихой.

— Клин клином, Дарина. Один мой клиент сейчас там же, в сизо. Он может присмотреть за Женей. И надзиратели тоже будут бдительнее. Но это денег стоит.

— Сколько?

— Полмиллиона сейчас, как минимум.

— У меня их нет.

— Но ты знаешь, где взять.

— Где?

Я была в отчаянии.

— Я все сказал, Дариночка. Думай. Могу завтра до полудня встретиться с тобой. Звони.

Он отключился.

Я бросила телефон в карман халата, который висел на крючке, втерла остатки молочка в кожу и замерла.

Я стояла обнаженная посреди ванной, а внутри меня бушевал океан эмоций и кружил ураган мыслей. Я не верила Гараеву, но… Но он сказал, что Женю уже били. Сразу вспомнила ссадину у него на брови, почти незаметную. Он сказал, что ударился, и я не придала значения. Но ведь мы виделись раз в месяц. Все могло уже зажить.

Я не могла игнорировать слова Гараева. Возможно, он врет, а что если нет? Даже думать не хотелось, но лицо брата с пустым взглядом мертвеца так и стояло перед глазами. Он единственный, кто у меня остался. Я не могу его потерять.

— Дарина… Дарина… Дарина! — рвался в мой разум голос Кирилла через толщу оцепенения.

Я не могла ответить, не могла пошевелиться. Так и стояла, как изваяние, пока Салманов не взял меня за плечи и встряхнул.

— Дарина, черт тебя дери! Почему не отвечаешь?

— Что? — подняла я на него глаза, с трудом фокусируясь на встревоженном лице.

— Я звал тебя, а ты не отвечаешь. У тебя все хорошо?

— Хорошо? — переспросила я.

Кирилл тряхнул еще раз, и я сорвалась.

— Хорошо!

Я рассмеялась истерично и громко.

— Все хорошо. Все просто прекрасно. Лучше и быть не может. Я живу с извращенцем, жру по часам, трахаюсь как шлюха и тащусь от того, что у меня в заднице находятся инородные тела. Да, конечно, все хорошо. Все просто прекрасно. Лучше и быть не может

Последние слова я прокричала ему в лицо, брызгая слюнями.

Едва я выпалила все это, тут же поняла, как сильно погорячилась. Но слова уже вылетели изо рта, и я не могла забрать их обратно. Реакция Кирилл не заставила себя ждать. Буквально через секунду, которую он провел в шоке, схватил меня на лицо, больно надавив на скулы пальцами.

Его глаза метали молнии, Кирилл цедил слова, с трудом сдерживаясь.

— Очень надеюсь, что слышу подобные речи и подобный тон от тебя в первый и последний раз. Совершенно непонятно, с чего ты взяла, что тебе это позволено. Но я спрошу для порядка. Что-то случилось, Дарина? Есть повод орать на меня? Если — да, то он должен быть веским. Ответь!

— Нет, — выдавила я с трудом из-за его болезненной хватки.

Кирилл прищурился. Я приготовилась к наказанию.

— Тогда это очень невежливо с твоей стороны, девочка, — продолжал шипеть он, как змей. — На колени.

Кирилл надавил еще сильнее, и я всхлипнув, почти упала на колени. Он убрал руку и потребовал:

— Извинись.

— Простите, Мастер, — буркнула я.

— Разве это искреннее раскаяние?

Я молчала. Кирилл стоял надо мной и ждал. Чего? Что я начну лизать ему ноги и скулить, как сильно сожалею? Хрена лысого.

— Разочарован, Дарина, — проговорил он холодно. — Думал, если с тобой по- хорошему, то ты ответишь мне тем же. Очевидно, я ошибся. А я очень не люблю ошибаться, детка. Посиди здесь и подумай над своим поведением. Если через час ты будешь готова искренне извиниться, найдешь меня на кухне. Очень надеюсь, что перспектива провести ночь на коленях на холодном полу отрезвит тебя.

Сказав это, Кирилл вышел, щелкнув каким-то выключателем. Почти сразу поняла, что он отключил подогрев пола. Я осталась стоять на коленях, глотая слезы, чувствуя, как остывает кафель.

Колени сходили с ума. Мне было холодно, но я не смела двинуться, потому что двери оставались открытыми, и Салманов мог видеть меня даже из гостиной. И тогда точно настигло бы наказание страшнее.

Большую часть часа я мысленно слала Салманову проклятья, мечтая, чтобы его разорвало, придавило тяжелым или хотя бы переехала машина. А потом, буквально за минуту, у меня в голове родился план.

Я ненавидела Кирилла в этот момент так сильно. Но и себя не меньше, потому что собиралась сделать нечто гнусное. Как только истек час, я встала и пошла на кухню. Голая, как и была. Замерзшая и жалкая, наверно. Но так я и должна была выглядеть.

Кирилл стоял ко мне спиной. На столешнице лежал планшет, в котором он что-то листал. Уверена, Салманов знал, что я вошла, но не шелохнулся.

Я знала, что он ждет моей инициативы. Мне нужно быть искренней, извиниться, как следует, чтобы он поверил.

Именно в этот момент я поняла, что он прав. Да, Кирилл тот еще извращенец и придурок, но сегодня я сама дала маху и действительно была должна ему извинения.

Забыв свой сценарий, я подошла к нему, положила ладони на широкую спину. Он был теплым. Или мне так казалось после ледяного пола. Захотелось прижаться к этой горячей скале всем телом, и я не стала сдерживать совой порыв. Прильнула к нему, потерлась грудью, прижалась щекой.

— Прости меня. Прости, пожалуйста, — проговорила я, чувствуя, как горячие слезы текут ручьями.

Кирилл, видимо тоже ощутил влагу, сразу повернулся, взглянул на меня пристально, но не зло.

— Никогда не повышай на меня голос, — проговорил он без эмоций, как диктор новостей. — Сегодня я делаю исключение и не наказываю тебе за это, как следовало бы. Больше такого не будет. Поняла?

— Да, Мастер.

Я опустила глаза. Мы были на куне, но он все еще мой хозяин. Сейчас я ощущала это, как никогда остро.

— У тебя что-то случилось? Раньше ты себе такого не позволяла.

А тут пришлось уже прибегнуть к плану, которым меня осенило. Оказалось, это больно — врать ему. Я уговорила себя, что это не до конца ложь, к тому же во благо, и ответила:

— Наверно, слишком много эмоций во время сессия. Я странно себя чувствую.

Кирилл вздохнул, не говоря ни слова, ушел в гостиную, вернулся с пледом, укутал меня, обнял.

— Да, согласился он совсем неожиданно просто. — Это отчасти моя вина. Не стоило тебя оставлять. Ты еще слишком неопытна для таких эмоций.

— Я думала, ты сегодня… Ну… готовишь меня для…

— Анала? — закончил за меня Кирилл.

Я кивнула.

— Тебе рано, Дарин. Не физически. С этим уже порядок. А вот морально можешь сломаться.

— А в игровую?

— Тем более.

Он чуть отстранился, удивленно взглянул.

— Ты хочешь в игровую?

Пожала плечами. Не сказать, что я прям жаждала, но скамья, игрушки, порка — все это было скорее волнительно, чем противно. Стоит отдать Кириллу должное, он знал в этом толк и потрясающе изгалялся над моим телом и чувствовал эмоции.

Кирилл усмехнулся.

— Подумать только, вошла во вкус, — хохотнул он. — Орешь на меня, скоро будешь провоцировать на наказание, как махровый ХЖМ.

— Кто? — переспросила я.

— ХитроЖопыйМазохист, — пояснил Кирилл. — Те, кто манипулируют Мастером, чтобы он чаще наказывал тем способом, который им нравится. Но со мной такое не пройдет.

— Кто бы сомневался, — буркнула я.

Кирилл чмокнул меня в нос, поднял на руки и отнес в комнату. Оказывается, было уже к полуночи. На меня неожиданно накатила усталость.

— Я хочу, чтобы ты отдыхала, — проговорил он, присев рядом, укрывая меня нормальным одеялом вместо пледа. — Выспись. Можешь завтра не вставать.

— Я хотела в магазин, — попыталась сказать я будничным голосом.

— Зачем?

— Платье. Ты за ужином сказал, что я должна буду тебя сопровождать в Казани и выглядеть хорошо.

— Я рад, что ты помнишь, малыш. Хорошо. Я разбужу тебя сам. Отдыхай, маленькая.

Я думала, что он сейчас встанет и уйдет, но Кирилл остался сидеть, пока я не уснула.

Почему он стал таким, когда я собиралась предать его доверие? Почему не отхлестал меня кнутом до крови, не привязал под потолок, не оставил в ванной на всю ночь? Абсурд, но с мерзким извращенцем Салмановым иметь дело было проще, чем с Кириллом, заботливым и нежным, хоть и требовательным доминантом.

Молясь, чтобы завтра все прошло гладко, я заснула.