Чэпл-Хил

18

Франческа держала в руке вырезанный из журнала портрет очень странного человека, а Натали вглядывалась в него, напряженно думая.

– Только не говори ничего. Мне кажется, я видела его совсем недавно. Это вице-президент Соединенных Штатов.

Франческа, рассмеявшись, взглянула на портрет еще раз.

– Он смахивает на моего последнего мужа, Эрни.

Доктор Парат улыбнулся ей, а Натали была явно заинтригована.

– Может, он мой последний ухажер, тот с кем я попала вместе в катастрофу? Но, если это он, то я, должно быть, уже никогда ничего не вспомню.

Франческа похлопала ее по коленке.

– Нет, глупышка, это Пи-Ви Херманн.

Натали недоуменно пожала плечами. Она утомилась, больше часа разглядывая лица последних знаменитостей. Парат закрыл иллюстрированный журнал.

– Я думаю, на сегодня интеллектуальной разминки достаточно, можно переходить к физической.

Натали недовольно насупилась. Почему-то физиотерапия представлялась ей чем-то похожей на средневековые пытки.

– Не убеждена, что мне очень хочется. – Она поежилась и низко опустила голову. Собственное бессилие было ей ненавистно, но вид противных пластин, проводов, кнопок внушал непреодолимое отвращение.

– Когда-то же надо начать, – сказал Парат дружелюбно, но стальные нотки в его голосе не оставляли ни малейших сомнений относительно его решимости. Он умел быть обходительным, но, когда было надо, мог сделать так, чтобы его слушались беспрекословно. Натали кисловато улыбнулась и кивнула в знак согласия.

– Можно я пойду с тобой? – попросила Франческа.

Ни в коем случае, – ни секунды не раздумывая, ответила Натали.

Ну, не артачься, возьми меня для храбрости, я не упаду в обморок, честное слово.

Я куда больше боюсь, что ты будешь смеяться.

Франческа весело подмигнула ей.

Ни в коем случае, детка. Честное благородное.

Ну ладно, договорились.

Через несколько минут они уже входили в странное, напоминавшее гимнастический зал помещение, вдоль стен которого протянулись параллельные брусья, а посередине стояли загадочные приспособления, вполне оправдавшие ее самые худшие опасения. Натали, лишь мельком взглянув на все это, решительно отрезала:

– Ни за что.

– Ничего, – успокоил ее доктор, – мы будем привыкать постепенно. – И на его лице появилась хорошо заученная улыбка.

Натали была ужасно недовольна, но Парат захохотал, и она немного успокоилась.

– Дайте мне передышку, – попросила она.

– А я и собирался, – ответил он, подходя к вмонтированному в стену телевизору. Он включил его, и, к своему удивлению, Натали увидела видеозапись упражнений, выполняемых под громкую рок-музыку. Дверь открылась, и в зал почти вбежала шустрая, симпатичная с виду девушка в белом халате.

– А, вы как раз вовремя, меня зовут Лесли Смит, и я буду с вами работать. Давайте без церемоний, если вы не против? Я – Лесли, а ты – Натали, обычно это помогает.

Натали постаралась произнести слова приветствия как можно радушнее, но, видимо, у нее получилось не очень убедительно.

Лесли Смит рассмеялась.

– Я понимаю, что ты не горишь желанием заниматься здесь, – сказала она спокойно и уверенно, – но поверь, многие приспособления очень скоро станут твоими лучшими друзьями.

Натали выразительно закатила глаза. Лесли жестом попросила доктора удалиться. Он понял намек и исчез за двойными дверями, оставив Натали наедине с Франческой и физиотерапевтом. Натали чуть снова не впала в панику, но Лесли не спускала с нее глаз.

– Я представляю, как ты себя сейчас чувствуешь, – произнесла она, – но это обязательно пройдет, и ты поймешь, что твои успехи в этом зале позволяют тебе снова стать уверенной в себе, поверить в свои силы.

Лесли подкатила кресло Натали к параллельным брусьям. Натали, недоверчиво оглядываясь на нее, осторожно поднялась. У нее было ощущение, что она разучилась плавать, а ее вот-вот бросят в воду.

– Нагнись немного вперед, Натали, – посоветовала Лесли, – тебе будет легче. – Натали повиновалась, и действительно – двигаться ей стало легче, но Лесли остановила ее. – Жди моей команды, один шаг – одно движение руки, не старайся делать сразу много, будем восстанавливаться потихоньку каждый день.

Сообщение о том, что пытки ей предстоят ежедневно, заставило сердце Натали испуганно екнуть, но она храбро сделала следующий шаг, крепко вцепившись в брусья. Первые несколько шагов в общем-то дались без особого труда, последующие потребовали значительно большего напряжения. Натали показалось, что сила ее убывает, но пока она не хотела сдаваться. Собственные ноги вдруг показались ей резиновыми и перестали слушаться – больше ей не удалось продвинуться ни на дюйм. Стиснув зубы, она собрала всю свою волю и шагнула последний раз. Усилие доконало ее окончательно, на лбу выступил холодный пот, руки стали скользкими, теперь она не могла уверенно держаться за брусья.

– На сегодня вполне достаточно, – начала говорить Лесли, но не успела закончить, как Натали отпустила руки и беспомощно рухнула вниз. Лесли умело подхватила ее, но Натали расплакалась, униженная собственной слабостью.

– Олимпийские игры не в этом году, сообщила ей Лесли, – я думаю, ты успеешь подготовиться.

Натали выдавила из себя жалкий смешок и, вытирая слезы, упала в свое кресло.

– Хотела бы я взглянуть на физиономию Парата, когда пойду отсюда на своих ногах.

Франческа, которая все время наблюдала за ними молча, залилась смехом.

– Позови меня на представление, я куплю билет.

Натали осознала значение того, что с ней произошло, лишь оказавшись снова в своей палате. Она ходит! Делает шаги! Она, Натали Парнелл, снова научилась ходить, и теперь ей ничто не помеха. Она вдруг поняла, что хочет как можно скорей снова очутиться в ненавистном зале, потому что он помогает ей вновь обретать свободу, которой она была так долго лишена.

Немного отдохнув, успокоенная тем, что добилась успехов, она заснула глубоким мирным сном.

Натали попросила разрешения опять позаниматься на следующее же утро, сразу после завтрака. Для начала, чтобы почувствовать себя увереннее, она снова позанималась на брусьях, потом попробовала ходунки и наконец смогла уверенно стоять сама. К тому времени, когда она без опоры сделала первые шаги за пределами своей комнаты, она была в себе уверена. И, хотя немного волновалась, недели через две она решила себя испытать. Вообще говоря в то утро опасения ее были напрасны еще и потому, что вдоль всего коридора выстроились застывшие от любопытства при виде Спящей красавицы, которая вышла из своего убежища, пациенты и персонал. Каждый из них был готов, если понадобится, тут же прийти ей на помощь. Рядом с ней гордо ступала Лесли, а Франческа Луккези, прикрывая тыл, не уставала подбадривать ее.

Это было великое событие. Слух распространился по больнице со скоростью света, и в коридоры и холлы высыпали все, кто оказался в это мгновение в стенах больницы. Перед Натали мелькало столько людей, что Джордан стал для нее лишь одним из многих, но, когда она оказалась совсем близко от него, ноги ее вдруг устали, и она неожиданно упала в объятия доктора Лейна, который стоял как раз рядом с ним.

Джордан, не раздумывая, кинулся ей на помощь, и пока все аплодировали, дотронулся до нее и понял, что близок к безумию. Ее подстриженные волосы коснулись его руки, на мгновение вернув давно забытое ощущение, которое он столько лет был не в состоянии испытать. Он вспомнил, как ее шелковистые пряди падали ему на лицо, когда они занимались любовью, и подавил тяжкий вздох. Она стала сейчас другой, но все же это была Натали. И пускай ее роскошные волосы были ровно подстрижены, а глаза перестали лучиться как раньше, но она с каждым днем явно хорошела. Она все еще была бледной, двигалась с усилием, но в ней чувствовалась прежняя стать. Видимо, не существовало силы, способной заставить поблекнуть ее красоту, и Джордан с еще большей убежденностью подумал, что ничто и никогда не смогло бы его заставить ее позабыть.

Но Натали так и не заметила его. Смущенно пожав плечами, она пошутила над собой:

– А ведь когда-то я была отличной гимнасткой!

Все засмеялись, посыпались поздравления, ей вновь зааплодировали – Натали Парнелл была на верном пути. За два месяца она сделала невиданные успехи. Еще немного, и она сможет вернуться в настоящий мир, начать все с начала. Когда она возвращалась к себе, Джордан смотрел ей вслед. Это было все равно что спокойно наблюдать, как она снова исчезает из его жизни. Лейн взглянул на него.

– У меня такое ощущение, что мимо меня только что прошла инопланетянка, – пролепетал Джордан.

Доктор дружески похлопал его по плечу.

– Вам лучше выкинуть ее из головы, у вас теперь другие заботы, а она должна идти своей дорогой, какой бы трудной она не была.

– По-вашему, я могу просто ее не заметить? Даже не сделать попытки...

– Попытки? – Лейн удивленно взглянул на него. – О какой попытке вы говорите, она больше не ваша невеста. Смиритесь с тем, что она для вас потеряна. Для нее сейчас главное восстановить в памяти то, что происходило ней за последние тридцать лет. Она забыла родную мать, а вы хотите, чтобы она вспомнила те несколько лет, что вы были вместе.

Джордан был ошеломлен. Он никак не ожидал услышать такие жестокие слова от врача.

– Простите, – продолжал Лейн, – быть может, я говорю с вами излишне откровенно, но вы должны знать правду, нельзя жить прошлым.

Джордан с трудом сдерживал ярость. Кто он такой, чтобы давать ему советы? К счастью, доктор Лейн оставил его в покое, сославшись на то, что ему пора на операцию, и Джордан, сердито глядя ему вслед, услышал, как к нему приветливо обращается доктор Парат:

– Она восхитительная женщина. Иногда я просто не верю своим глазам. Семь лет просуществовать на грани жизни и смерти, и после этого так мужественно себя вести – это не поддается воображению!

Джордан немедленно оживился:

– Натали всегда была необыкновенная, умела бросать вызов судьбе, думаю, она потому и выжила. – Он не скрывал восхищения. – Она совсем не изменилась.

Доктор Парат решил не темнить:

– Ее пора выписывать.

– Так быстро? – Джордан заволновался. Пока она здесь, в больнице, он по крайней мере может видеть ее. – Я хочу сказать, ей же пока трудно ходить...

– Ходить она начнет лучше с каждым днем, паралича у нее не было. Вначале она очень боялась покинуть больницу, и это вполне естественно, но мне удалось внушить ей, что у нее еще все впереди, и тогда она решила, что, чем быстрей она сумеет стать самостоятельной, тем будет лучше. Я немного беспокоился, но сегодня, когда она шла, подумал, что не мог даже мечтать о том, чтобы это произошло так быстро.

Джордан почувствовал себя загнанным в угол.

– Но... куда ей идти?

Доктор Парат с интересом рассматривал его. Джордан не мог скрыть своих чувств к Натали. Да, собственно, ему было бы безразлично, если доктор и заметил его волнение. Пожалуй, сейчас он бы скорее обрадовался, если бы о его любви узнали все вокруг.

– Натали решилась смело взглянуть в лицо будущему, а не оглядываться в прошлое. Она думает вернуться на юридический факультет и начать все сначала.

– И что вы думаете о ее планах?

Доктор засмеялся.

– Сомневаюсь, что она бы меня послушалась, если бы я захотел ее остановить. Да и зачем мне вмешиваться? Она человек самостоятельный, обойдется без моих советов.

– А это не опасно?

– Полностью избежать риска, после того что она перенесла, невозможно. Внезапное сильное потрясение способно всколыхнуть ее память, подобно бурной реке, прорывающей плотину, и это несет в себе опасность. Может наступить кататония, рецидив коматозного состояния, нет, я не хочу сказать, что это непременно ей угрожает, но – все возможно.

– А Натали знает?

Доктор Парат кивнул.

– Она хочет использовать свой шанс.

Парат прислонился к стене и заговорил о другом. – Я, собственно, решил с вами потолковать, потому что хочу, чтобы вы помогли ей.

У Джордана бешено заколотилось сердце. – Помог? Чем? Рассказал вам еще о ее прошлом?

– Я хочу, чтобы вы повидались с Натали.

– Вы имеете в виду, что я с ней должен поговорить?

– Вы значили очень много для нее, а она для вас.

Джордану оставалось задать один, последний вопрос, и, набрав побольше воздуха, он рискнул:

– Она что-нибудь вспомнила про нас?

Парат отрицательно покачал головой.

– Натали специально просила меня не касаться того, о чем она сама пока не помнит. Полагаю, она опасается спутать зрительные образы с их словесным выражением. Если она спросит – я ей скажу.

Джордана колотило от страха. Он сунул руки в карманы, чтоб было не очень заметно.

– Я очень много думал о том, что мне сказать Натали. Но я все же надеялся, что вначале она сама вспомнит...

– Я понимаю, как вам тяжело. Если хотите, я подожду здесь пока вы… – Он показал рукой на палату Натали.

– Вы думаете... прямо сейчас?

– Если вы готовы.

Едва ли Джордан мог бы ощущать себя менее готовым к встрече, чем сейчас. Он медленно прошел больничным коридором – мимо докторов, сестер, больных – и остановился напротив двери Натали. Интересно, как ему сле дует себя вести, – вежливо постучать или, сразу вломившись, сказать:

«Привет, это я, Джордан Бреннер. Мы были когда-то без ума друг от друга, собирались уехать в Аризону и там пожениться. Но потом это несчастный случай все испортил. Ты на семь лет отключилась, а я сделал ребенка твоей соседке, и мне пришлось на ней жениться».

Джордан осторожно вошел. Робко потоптавшись у двери, он увидел, что Натали сидит к нему спиной. Читая, она одновременно делала упражнение, которое, кажется, называлось «ножницы». Скрещивая ноги, она поочередно закидывала их одну за другую. Ее движения заставили его с болью вспомнить о том, какие она выделывала трюки на кольцах в гимнастическом зале, когда они учились.

Немного освоившись, он огляделся и усмехнулся про себя. Помещение, в котором он находился, напоминало, скорее, комнату студенческого общежития, а не больничную палату. Одна стена была густо увешана фотографиями. Каких только лиц тут не было – от портретов Рональда Рейгана, Майкла Джексона, принцессы Дианы, Майкла Дж. Фокса, Мика Джаггера в возрасте лет сорока и Джеральдин Ферраро до старого снимка полного состава персонажей «Далласа». Джордан обратил внимание на то, что портрет Кристины, невестки Дж. Р. Эвинга, были отмечен двумя восклицательными знаками, жирно нарисованными красным карандашом с обеих сторон возле головы.

На полу около стула набралась стопка книг, изданных, главным образом, за последние лет пять, а рядом валялась раскрытая на фотографии, запечатлевшей взрыв «Челленджера», подшивка «Лайфа». Но больше всего, пожалуй, бросался в глаза яркий туристический проспект Иорданского озера. На картинке были изображены люди, катающиеся на лодках, водных лыжах и просто наслаждающиеся жизнью.

Подпись под картинкой гласила: «Чэпл-Хил – южная сторона рая».

Джордан, застыл около двери, почти не дыша наблюдал за Натали. Сейчас она была причесана немного по-другому – убрала волосы за уши, но у них все тот же чудесный оттенок и блеск, и он ощутил в кончиках пальцев желание дотронуться до них прямо сейчас.

– Ну, так ты войдешь или нет? – спросила она, повернувшись.

Сердце у Джордана вначале замерло, а потом пустилось в бешеный галоп.

– Как ты узнала, что я здесь?

Она показала на зеркало над умывальником, и он заметил ее отражение.

– Спасибо, что помог мне сегодня не упасть.

«Она заметила его!»

– Ну так, пожалуйста, заходи, я рада тебе.

Наконец Натали обернулась и взглянула на него.

– Сегодняшнее небольшое представление я устроила, чтобы доставить удовольствие врачам и сестрам. – Натали встала и подошла к нему. Она ходила совершенно нормально.

– Но мне показалось, тебе трудно двигаться...

Она хитро улыбнулась.

– Это была моя маленькая шутка. Ходить мне теперь совсем не трудно, я просто захотела упасть в объятия доктора Лейна.

Джордан ощутил укол ревности:

– Зачем?

– Он мне не нравится, и мне кажется, он испытывает те же чувства по отношению ко мне. – Она как-то странно ухмыльнулась. – Он ненавидит дотрагиваться до меня.

– Получается, тебе хотелось его позлить?

Джордан вздохнул с облегчением.

«Да, передо мной Натали», – подумал он, и на душе у него потеплело. Она всегда любила его дразнить, правда, вовсе не потому, что недолюбливала. Она обожала рисовать рожи в его учебниках или подсовывать ему маленькие дурацкие стишки, которые он нечаянно находил во время экзаменов. Не говоря уж о той истории, когда она ночью столкнула его в озеро во время выпускного вечера. Это было всего за несколько дней до беды. Он надел лучший и единственный деловой костюм, а Натали затряслась от смеха сразу, как только он в нем появился, и столкнула его из лодки прямо в воду.

Почему она так поступила?

Потому что ей так захотелось.

Потому что в этом костюме, по ее словам, он сразу стал типичнейшим «белым воротничком», а потому срочно нуждался в купании. Мокрый и сердитый, он залез назад в лодку и теперь потянул за собой в озеро ее, а она брыкалась и визжала. На ней были ярко-розовая футболка и туго обтягивающие бедра джинсы, и, когда она вынырнула, фыркая и отряхиваясь, он ощутил такой приступ желания, что не смог сдержать себя.

Они обнялись, и она приникла к нему, окутанная теплым ночным воздухом, а он принялся стаскивать с нее вымокшую одежду. Потом они любили друг друга под луной прямо в воде, то ли позабыв о предосторожностях, то ли попросту наплевав на них.

Непереносимая боль пронзила его насквозь, когда он вспомнил ту, последнюю близость.

– Что с тобой? – Натали отделяло от него всего несколько шагов. Она рассматривала его, как музейный экспонат. – Эй, ты где там? – Она окликнула его, увидав, что он задумался.

– Ну как ты? – Вот все, что смог из себя выдавить Джордан.

– Ты что, тоже врач на обходе? Может, тебя послал доктор Лейн, чтобы кое-что выяснить?!

– Боюсь, что нет. Похоже, доктор Лейн сам не всегда знает, о чем говорит.

Натали удивленно вздернула бровь.

– Итак, ты не от доктора Лейна? В таком случае, я надеюсь, ты сохранишь в тайне мое прохладное отношение к нему. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь в этой больнице считал меня неблагодарной.

– Можешь мне доверять, Натали. – Он с наслаждением произнес ее имя вслух, к тому же обращаясь к ней самой. И все же Джордана не оставляло ощущение, что он умирает медленной смертью. Он хотел закричать на нее. Хотел броситься к ней и произнести что-то вроде этого: «Разве ты не помнишь, как мы любили готовиться к экзаменам у меня в комнате, как мы сотни раз ходили вдвоем на озеро? А разве ты забыла, как лежала на моей руке, и мы болтали, и до рассвета занимались любовью?»

– Что? – вдруг спросила Натали. – Ты что-то сказал?

Джордан испугался.

– Прости, я растревожил тебя. Может, сходить за доктором?

– А, значит ты искал доктора Лейна? Только не говори ему ничего. Ладно? Джордан успокаивающе поднял руку.

– Не скажу. Твоя тайна умрет со мной.

– Точно? – не отступала Натали.

Джордан пошел к двери, открыл ее и с бьющимся сердцем ответил:

– Клянусь.