Глава 18 Не будем разговаривать

Полет домой был относительно лишён событий.

Блэк сумел достать билеты в первый класс для всех нас вчетвером.

Энджел проспала большую часть полёта, прислоняясь к плечу Ника здоровой стороной лица. Я сидела по другую сторону от Ника, нас разделял только проход в салоне. Блэк спал на мне… вообще-то, он практически сразу заснул, как только погас знак, требующий пристегнуть ремни, а он сам более-менее устроился на моих коленях.

Меня слегка потрясло то, как быстро он отключился, даже с учётом того, что мой дядя говорил о том, как долго он не спал. Он даже не спрашивал. Знак погас, Блэк отстегнул ремень безопасности, вытянул ноги и уложил свой торс на мои бедра. Обхватив рукой мою ногу, он использовал её в качестве подушки под лицо и практически вырубился.

Я буквально ощущала, как он потерял сознание, пока я поглаживала его по волосам.

Подняв взгляд, я увидела, как Ник смотрит на его лицо и хмуро поджимает полные губы.

— Ник, — я предостерегающе покачала головой, когда он поднял взгляд. — Не надо. Просто не надо, ладно? — помедлив, я сменила тему. — Что сказал Жан? Твой друг?

Ник пожал плечами, безвыразительно уставившись перед собой.

— Немного, — его лицо сделалось равнодушным. — Ты была права. У него не осталось воспоминаний о тех парнях, которых они взяли. Он помнил, как я говорил, что мы будем находиться в городе и искать кого-то, захваченного против воли… возможно, в связи с какой-то формой шантажа. Он хотел знать, нашли ли мы нашего парня.

— Что ты ему сказал?

Ник недоверчиво фыркнул, встречаясь со мной взглядом.

— Я сказал, что мы его нашли. Что ещё я мог сказать? Я сказал, что с ним все в порядке. Я также сказал, что поделюсь информацией на эту тему, когда мы вернёмся в Штаты и выслушаем Блэка… но никакой информации на эту тему не будет, ведь так, Мири? — в ответ на моё молчание он выдохнул, пожимая плечами. — В любом случае, он понимал, что от него отделываются. Я вполне уверен, он посчитал это бюрократией… не связанной со мной или самим Блэком, — он дёрнул подбородком в сторону Блэка, поджимая губы. — Что насчёт него? Он что-то говорит?

— Ничего, чем я могла бы поделиться здесь, — пробормотала я.

Взгляд Ника сделался острее, затем он наклонился ко мне через проход, понижая голос до тихого бормотания.

— Но ты же нам скажешь, верно, док? — он изучал моё выражение, тёмные глаза смотрели серьёзно. — Энджел и я, мы же не «забудем» волшебным образом эти последние несколько недель, ведь так? Или нашу маленькую поездку в Париж? Ты не позволишь Блэку «зачистить» нас?

Я наградила его ровным взглядом.

Увидев ответ на моем лице, Ник раздражённо выдохнул, но в то же время с каким-то облегчением, затем запустил пальцы в свои волосы. В этот раз он посмотрел прямо в лицо Блэка. Я видела в его выражении злость наряду с почти беспомощным взглядом.

— Ты видела, что он сделал? — спросил Ник обвиняющим тоном.

Я нахмурилась, глядя на Блэка.

Он был все ещё покрыт кровью, когда мы затащили его в фургон.

Кровью Йена.

Нам обоим пришлось отмываться по дороге в отель, а затем в аэропорт. Он позаимствовал чистую рубашку из чемодана Ника, отчего сам Ник был совсем не в восторге. Что касается самого Блэка, он мало что сказал относительно того, почему он это сделал.

Хотя с другой стороны, ему и не надо было. Я знала, почему он это сделал.

Более того, я не была полностью уверена, что не согласна с ним.

— Безоружного, — сказал Ник. — Закованного в наручники… Мудак даже не колебался.

— Я видела, — мои пальцы массировали плечо Блэка.

Я чувствовала, как он смягчается, чем дольше я его касаюсь, сильнее прижимается ко мне, сильнее раскрывается. Все в нем источало удовлетворённость. Ощущение было настолько осязаемым, что я тяжело сглотнула, подавляя эмоциональную реакцию, и не только потому, что большая часть этого удовлетворения была прямо связана со мной. Я знала, что он недавно убил кое-кого голыми руками. Я знала это, и я знала, что это должно меня беспокоить… но реальность его поступка так сильно контрастировала с мужчиной, свернувшимся на моих коленях, что я с трудом связывала две эти вещи.

После нескольких секунд я перестала даже пытаться.

Я посмотрела на Ника.

— Ты не знаешь, через что он прошёл, — я слышала в своём голосе защищающие нотки, но отбросила это в сторону. — Ты не знаешь, через что провёл его мой дядя за эти несколько месяцев. Через что провёл его Йен. Не только здесь. В Бангкоке тоже. Ты не видел… — я взглянула в обе стороны прохода, затем посмотрела на Ника. — Дети, Ник. В Бангкоке. Он нацелился на детей, и все для того, чтобы оставить какое-то извращённое послание Блэку…

Видя, как хмурится Ник, я тяжело сглотнула, снова пожимая плечами.

— Йена никак нельзя было остановить обычными путями, — тише сказала я. — Мы никак не могли верить, что мой дядя о нем позаботится. Вероятно, он просто снова выпустил бы его… возможно, даже снова натравил на Блэка. Он явно не в восторге, что мы с Блэком вместе. Он мог снова использовать Йена против нас. Блэк это знал.

Ник кивнул. По его глазам я могла сказать, что он не убедился.

Я также определённо чувствовала, что он не собирается делиться своими настоящими мыслями на эту тему. По крайней мере, не здесь, посреди псевдо-публичного салона самолёта.

— Может быть и так, — осторожно сказал он.

Я бросила на него спокойный взгляд.

— Как ещё это может быть?

Ник пожал плечами, сохраняя нейтральный взгляд.

— Со стороны это могло показаться чем-то другим. Вдобавок к этому, имею в виду. Например, устранение соперника.

— Соперника? — взглянув на Блэка, я с неверием фыркнула. — Ты шутишь, да?

— Ты была с ним помолвлена.

— С тех пор ситуация немного изменилась, ты так не думаешь, Наоко?

— Ты уверена, что Блэк в курсе?

Я изумлённо уставилась на него.

— Учитывая, что он был здесь, когда наши свадебные планы разрушились, я скажу «да». Серьёзно, Ник. Ты хоть сам себя слышишь?

Он отвернулся, ещё сильнее поджимая полные губы.

Несколько долгих секунд он смотрел в монитор перед собой, не видя его на самом деле. Тот же монитор показывал полет нашего самолёта на запад.

— Ты уверена, что знаешь, что делаешь с ним, Мири? — только и спросил он.

Я чувствовала, что он имеет в виду. Он имел в виду не только Блэка — в смысле Квентина Блэка, частного сыщика и парня, которому Ник не доверял. Он не имел в виду Квентина Блэка, которого он изначально арестовал за убийство, которого считал психопатом и серийным убийцей. Он даже не имел в виду блудного бойфренда Блэка, который, по мнению Ника, дёргал за мой поводок, вероятно, изменял мне и был недостаточно хорош для меня по множеству причин.

Он имел в виду тот факт, что Блэк — не человек.

От иронии в этой мысли я невольно издала тихий смешок. Ничего не могла с собой поделать.

Вытерев глаза тыльной стороной ладони, я взглянула на голову Блэка на своих коленях перед тем, как снова посмотреть на Ника.

— Нет, — сказала я. — Нет, я не знаю, что делаю.

Вспомнив, что мой дядя сказал о нас двоих, о том, что происходило с нами последние несколько месяцев, я тяжело сглотнула.

— Но думаю, мне уже слишком поздно об этом беспокоиться, Ник.

Когда я в следующий раз посмотрела на него, он нахмурился ещё сильнее.

И все же я видела в его глазах понимание.

Я также видела там печаль, хоть и желала, чтобы её там не было.

* * *

Казалось, что в аэропорту все тянулось слишком долго.

Я не спала в самолёте, что тоже не помогало.

Как и Ник. Когда я попрощалась с ним и Энджел на обочине снаружи зоны выдачи багажа, приобняв каждого перед тем, как они забрались в общее такси, Ник выглядел так, будто едва держался на ногах. Он кивнул Блэку, не протягивая руки, но я с удивлением увидела, что Энджел после меня обняла и Блэка тоже.

Когда они забрались в такси после того, как водитель погрузил их вещи, я взглянула на Блэка и увидела, что он наблюдает за моим лицом.

Мы все ещё не разговаривали.

Теперь, очутившись наедине впервые с тех пор, как мы в последний раз были вместе в этом городе, груз этого молчания навалился на нас обоих. Я всматривалась в его пятнистые золотые радужки, наблюдая, как он делает то же самое.

Затем он указал рукой в сторону обочины.

— Поехали домой, — просто сказал он.

Мы не говорили по дороге из аэропорта.

Блэк никому не звонил, так что мы тоже поехали на такси, как Ник и Энджел. Это такси высадило нас перед зданием на Калифорния Стрит, и я честно не могла припомнить, чтобы кто-то из нас сказал хоть слово, пока Блэк не поблагодарил водителя, заплатив ему наличными с большими чаевыми.

Мы вошли в здание, обменявшись несколькими приветствиями с его персоналом — большинство из них были охранниками, поскольку было раннее утро выходного дня.

Если они и были удивлены, увидев его, я не могла этого определить.

С другой стороны, они привыкли, что Блэк отсутствует по несколько месяцев. Скорее всего, более странным для них было то, что я была с ним.

В любом случае, двое из них вышли вперёд и взяли наши сумки. Блэк сказал поступить с ними как обычно. Я понятия не имела, что означало «как обычно», особенно в отношении меня и моих вещей, но заботилась об этом не настолько, чтобы спрашивать.

Мы молча поднялись на лифте.

Я прошла с ним по коридору, через дверь его квартиры-пентхауса. Только когда мы вошли внутрь и Блэк закрыл за нами дверь, он вновь прямо посмотрел на меня. Однако через несколько секунд он снова отвёл взгляд.

— Ты… — он взглянул на гостиную ниже, затем прочистил горло. Он посмотрел мне в глаза, в этот раз не отводя взгляда. — Мне нужно в душ.

Я кивнула, окидывая его взглядом. Повязку не было видно под курткой, но я гадала, не надо ли сменить бинты, учитывая перелёт, потение и все остальное.

— Тебе нужна помощь? — спросила я, все ещё глядя на его тело, но не на лицо.

Когда он не ответил, я подняла взгляд и увидела, что он опять пристально смотрит на меня.

В этот раз у меня сложилось впечатление, будто он почти не знал, что со мной делать.

До меня внезапно дошло, что у меня вообще-то есть своя квартира.

— Эй, — сказала я, чувствуя, как лицо заливает румянец. — Может, мне стоит оставить тебя в покое. Дать тебе немного отдохнуть… — с этими словами я попятилась к двери, не отводя взгляда от его лица и нашаривая сзади дверную ручку. — Ты можешь позвонить мне потом, когда тебе удастся…

Я умолкла, когда Блэк последовал за мной.

Прежде чем я успела собраться с мыслями, он положил руку на дверь за мной. Он перенёс вес на эту руку, а это значит, я не могла открыть дверь, поскольку открывалась она внутрь.

— Мне нужно в душ, — повторил Блэк.

Когда я взглянула на него, его золотые глаза встретились с моими, лицо оставалось неподвижным, как статуя.

— Мне нужна помощь, Мири.

Слегка улыбнувшись, я покачала головой, отводя взгляд.

— Конечно, нужна.

Он взял меня за руку без единого слова.

Я последовала за ним из фойе в коридор, ведущий в его спальню и прилегающую ванную. Мы прошли всего несколько шагов, когда Блэк снова остановился как вкопанный посреди коридора. Я уже хотела спросить его, что не так, когда он повернулся и посмотрел мне в глаза. Он выглядел так, будто хотел что-то сказать.

Это выражение на его лице усилилось — что-то вроде смятения, смешивающегося с раздражением… может, нерешительностью.

Затем он схватил меня за руки.

Прежде чем я успела перевести дыхание, Блэк притянул меня ближе, опуская голову.

Затем он поцеловал меня.

Он задышал тяжелее ещё до того, как его губы коснулись моих. Как только это случилось, он прижался ко мне всем телом, так крепко стискивая мои руки, что я заёрзала под ним, а затем в ответ обвила руками его предплечья. Блэк на мгновение остановился, затем снова поцеловал меня, крепче вжимаясь в моё тело.

Секунды спустя он прижимал меня спиной к стене. Все его тело сжалось, мышцы напряглись. Когда он навалился на меня, скользнув ногами между моих бёдер, он уже был твёрдым.

В этот раз он целовал меня дольше.

И все же я вновь чувствовала там сдержанность, настолько ощутимую, что я издала раздражённый звук и пихнула его в грудь одной рукой.

— Мы опять за старое? — спросила я, задыхаясь. — Серьёзно? Мы опять повторяем тот же грёбаный танец, Блэк?

Мои слова прозвучали сердито. Почти разъярённо.

Он посмотрел мне в глаза.

Его зрачки расширились, чернота почти поглотила золото. Он изучал моё лицо, и я ощутила, как ускользает эта сдержанность — ещё до того, как он отпустил мои руки, обхватывая рукой мою талию и зарываясь другой ладонью в мои волосы.

Он снова поцеловал меня, в этот раз ещё крепче.

В этот раз я ощутила в поцелуе намного большее.

Блэк тихо застонал, когда я поцеловала его в ответ, и затем он вновь прижал меня к стене, придавливая всем своим весом. Я ахнула, когда его рука опустилась ниже, стискивая мою задницу и вынуждая прижаться к нему.

Секунды спустя мы оторвались друг от друга, хватая ртами воздух.

— Нет, — Блэк покачал головой, встречаясь со мной взглядом. Он прикрыл глаза, затем снова уставился на мои губы с болезненным выражением. — Я не хочу… я тоже не хочу играть в игры, Мири. Однако твой дядя был прав. Нам нужно поговорить. Нам нужно поговорить об этом… я имею в виду, перед тем как…

Его слова буквально сливались воедино.

Боль выплеснулась из него, его руки сжались, и затем он крепче вдавил меня в стену, опуская голову, чтобы покрыть поцелуями моё горло. Его пальцы расстёгивали пуговки, пока губы и язык пробовали на вкус мою кожу, а другая рука массировала моё бедро. Блэк застонал, наполовину расстегнув блузку, затем дёрнул её вниз, пальцами разрывая остальное. Я слышала, как запрыгали пуговки по полу, когда он крепче вжался в меня своим телом.

Затем он принялся гладить моё тело спереди, окидывая взглядом остекленевших глаз.

— Бл*дь, — простонал он, нагибаясь, чтобы поцеловать моё горло. Он издал очередной тяжёлый звук, скользнув рукой меж моих бёдер. — Бл*дь… мы не станем говорить об этом, да, Мири? — Блэк издал очередной болезненный звук, его пальцы уже расстёгивали мои джинсы. — Мы должны поговорить, Мири. Мы должны поговорить. Пожалуйста… скажи, если хочешь поговорить со мной…

Он вжался в меня, его голос становился более гортанным и хриплым.

— …Если ты ждёшь от меня сейчас самоконтроля… — Блэк покачал головой. — Я не тот парень, док. Больше нет. Пожалуйста, не злись на меня потом, потому что я не могу быть таким парнем. Если ты хочешь, чтобы я притормозил, тебе нужно мне сказать. Тебе нужно сказать мне сейчас же, док…

Я стиснула пальцами его волосы, вынуждая посмотреть мне в глаза.

Я старалась думать сквозь всю эту боль, клубившуюся и бившуюся между нами двоими, но я не могла заставить себя обеспокоиться этим. Другой рукой я массировала его через брюки, и Блэк издал тяжёлый стон, впечатывая меня спиной в стену.

— Мири, — застонал он. — Пожалуйста… бл*дь. Пожалуйста…

— Нет, — сказала я ему, качая головой. — Нет, мы не будем разговаривать.

— Ты уверена?

Взглянув на него, я кивнула, пытаясь контролировать дыхание.

— Да. Я уверена. Если только ты не хочешь поговорить. Я буду говорить, если ты действительно хочешь этого, Блэк…

Он покачал головой.

Последовала напряжённая пауза.

Затем я почувствовала, как он по-настоящему отпустил контроль.

Блэк обхватил руками мою спину, стискивая меня в объятиях и прижимая к себе, пока я продолжала массировать его; его язык и губы блуждали по моему горлу, опускаясь ниже…

… затем он подхватил мю ногу… и мы оказались на полу, его рука поддерживала мой затылок.

Блэк сдёрнул с меня остатки рубашки, стащил штаны, затем нижнее белье.

Он сел ровно настолько, чтобы я тоже помогла ему сбросить рубашку.

Все то время, пока мы раздевались, он не отводил от меня взгляда.

Несколько раз он вздрогнул от настоящей боли в раненом боку, но когда я попыталась взглянуть на рану, Блэк схватил меня за волосы, опуская свои губы к моим. С каждым разом он целовал меня все крепче, омывая меня жаром в своей характерной манере, снова отвлекая меня своим языком, пальцами и руками. От поспешности его действий невозможно было думать, невозможно было беспокоиться о чем-то другом.

Однако посыл был ясен.

Плевать он хотел на свою рану.

Блэк раздел нас обоих прежде, чем я успела признаться себе в происходящем, а затем он навис надо мной с сосредоточенным, почти затерявшимся в боли лицом.

— Ты в порядке? — спросила я.

Он кивнул, вздрогнув, когда я погладила его по груди.

Впервые с того момента, как мы начали, Блэк не смотрел на меня.

— Дыра в твоём боку. Ты повредишь швы…

Но он уже качал головой.

— Дело не в этом, — сказал он севшим голосом. — Похер мне на это. Я удлинился. Я не могу… — он открыл глаза, встречаясь со мной взглядом из-под полуопущенных век. Я осознала, что он вспотел, его глаза остекленели. — Я не могу войти в тебя таким, — выдавил он. — Мири… просто дай мне минуту, пожалуйста… пожалуйста… я чувствую себя так, будто сдохну нахер, если мы этого не сделаем…

Боль затмила все перед моими глазами после его слов.

Вновь сумев видеть, я всматривалась в его лицо, видя, как он крепко поджимает губы, сосредоточившись. Боль заострила его черты, когда он прикрыл глаза, и от этого моя собственная боль лишь усилилась.

Затем выражение его лица постепенно разгладилось.

Блэк издал тихий звук, что-то между стоном и рычанием.

Gaos… — простонал он, целуя моё лицо. — Я его убрал. Не знаю, надолго ли… но я его убрал…

Я притягивала его тем способом, который не могла объяснить, вцепившись в его руки обеими ладонями.

— Да, — эта спешка вспыхнула во мне, вызывая сильную боль в груди. — Да… Блэк. Пожалуйста…

Когда я стиснула его волосы пальцами, он хрипло ахнул.

Затем он скользнул в меня до упора.

Я издала надломленный крик. Я ничего не могла с собой поделать. Я обхватила его ногами, помня о повязке на его боку. И все же когда я вспомнила об этом, меня пронзило чувство вины…

По крайней мере, пока он не вдолбился в меня сильнее.

Тогда я совершенно забыла об его ране.

В этот раз я застонала, выгибая спину.

Блэк сделал это снова, ещё жёстче, и мы оба вскрикнули. Перенеся свой вес на одну руку, он стиснул моё бедро другой рукой и снова вошёл в меня, издав тяжёлый звук, когда проник глубже под другим углом. Я осознала, что смотрю на него, на его руки и грудь, напрягавшиеся и изгибавшиеся надо мной.

Он был прекрасен. Не просто физически — хотя в этом отношении он тоже был красив. В нем было что-то ещё, я скорее ощущала это, нежели видела, пусть даже и наблюдала, как он выражает это через телесность. Это вызывало такую интенсивность чувств, что моя реакция почти граничила с жестокостью. Вцепившись в его плечи, я встретила его следующий толчок на полпути, и Блэк издал надрывный звук, стискивая меня руками.

Он остановил нас прежде, чем мы успели сделать это снова.

Из него хлынула боль, такая интенсивная, что я застонала.

Я осознала, что он все ещё сдерживался, и эта потребность в нем вновь становилась сильнее, почти неконтролируемой. Возможно, он даже почувствовал это, потому что удерживал меня, хватая пальцами за запястья. Прислонившись лбом к моему лбу, он снова застонал.

Gaos, Мири… — Блэк целовал моё лицо горячими, тяжёлыми ласками губ и языка. Его голос сделался ниже, взывая ко мне тем образом, который и раньше сводил меня с ума. — Покажи мне. Пожалуйста… мне придётся выйти, если ты этого не сделаешь…

Я не знала, что он имел в виду. Слова казались мне бессмысленными, не связывались воедино, мой мозг не мог их обработать.

Блэк снова поцеловал моё лицо, прижимаясь ко мне горячей щекой.

— Покажи мне… — пробормотал он. — Покажи мне… я не знаю, как это делается. Не заставляй меня выходить. Я хочу трахаться таким способом… пожалуйста… — он застонал, его голос сделался тяжелее, требовательнее. — Пожалуйста, Мири… пожалуйста…

Он послал в моё сознание образ той твёрдой, удлиняющейся части его члена, и я тут же поняла. Не дожидаясь ничего, я нарочно выгнулась, изменяя угол соприкосновения наших тел. Его тело я также притянула под другим углом.

Я показала ему в его сознании, и Блэк застонал.

Я показала его сторону вещей, показала, где он должен находиться, как происходило движение, фрикции, и он снова застонал.

Он проник в меня глубже и застонал ещё громче.

Когда он нашёл нужную точку, сместившись так, чтобы его член встал на место, в ту впадинку, которая ощущалась так, будто одна частичка паззла сошлась с другой, Блэк издал тяжёлый крик, едва не утратив контроль. Он покрылся потом, стискивая мою спину одной рукой.

— Боги… — в этот раз это прозвучало почти как вопль. — Мири… бл*дь… скажи мне.

— Все верно, — промурлыкала я ему на ухо. — Ты в нужном месте. Ты можешь расслабиться. Все хорошо, Блэк. Ты можешь отпустить…

Я ощущала, как он старается сделать, как я говорю.

Все его тело напряглось, он отпустил мои запястья, и я принялась массировать его, гладить его плечи, шею, спину, грудь. Я вливала в него импульсы тепла, желая, чтобы он расслабился, притягивая его и увлекая глубже в себя. Когда он не сумел расслабиться, я насадилась на него глубже, сжимая его конец. Затем я стала притягивать его медленнее… ещё медленнее… ещё чувственнее…

Последовало гладкое, бесшумное скольжение.

Мучительное. Лишённое фрикций.

Я почувствовала каждый удлиняющийся миллиметр его.

Я почувствовала, как Блэк перестаёт дышать.

Все его тело остановилось, замерев на эти несколько секунд. Он нависал надо мной, его сердце громко колотилось в груди, его глаза наполовину прикрыты веками, и он издал надрывный звук. Во мне взорвалась боль наряду с…

Наслаждением. Таким количеством наслаждения, что я едва могла его вынести.

Блэк затерялся в нем настолько, что как будто исчез на эти несколько секунд.

— Блэк, — прошептала я, лаская его лицо. — Блэк… ты в порядке?

Его челюсти напряглись.

Я гладила его по шее и по лицу, пытаясь добиться, чтобы он открыл глаза, но Блэк все ещё с трудом дышал, боль и наслаждение исходили от него ослепляющим облаком. Прерывисто вздохнув, он вдолбился в меня, и я застонала. Он сделал это снова, в этот раз проникая глубже — настолько глубоко, что у меня замерло сердце, глубже, чем проникал Солоник. Я закричала, едва не утратив контроль.

Затем я повторяла его имя, стискивая его плечи…

Он выскользнул из меня этой твёрдой частью, заставляя меня застонать…

Затем он вошёл ещё грубее.

Я закричала, и Блэк ахнул, пытаясь удержать контроль, стискивая мои волосы в кулаке. Прижавшись лбом к моему лбу, он снова вминался в меня, ещё жёстче. В этот раз это почти причинило боль, но ничто и никогда не ощущалось так приятно. Я закричала от того, насколько невыносимо хорошо это ощущалось.

Блэк вошёл в ритм, жёстко трахая меня, и мы оба погрузились в это бессознательное состояние.

Я почувствовала, как приближаюсь к пределу…

Он замедлился, делая каждый толчок более размеренным, проникая глубже, отчего все становилось лишь хуже…

Затем я умоляла его, просила…

Когда в этот раз он не замедлился, я кончила.

Это случилось резко и сильно. Блэк вошёл до упора, захрипев и ощутив, как я утратила контроль. Я чувствовала, как он сам старается не кончить, каждый мускул в его теле напрягся, и он опять покрылся потом. Взяв себя в руки, он снова вдолбился, ещё жёстче… и я захныкала.

Gaos… — это слово прозвучало сдавленно, едва различимо. — Gaos… Мири… я больше не могу…

Однако он снова трахал меня, жёстко и глубоко, все ещё разговаривая со мной.

— Откройся, — потребовал он. — Мири… откройся для меня… открой свой свет…

Я постаралась сделать, как он просил. Я осознала, что почти понимаю, что он имел в виду, чем сильнее он тянул за желаемое. Я чувствовала, что часть меня тоже сдерживается — часть, с которой он разговаривал, часть, которая все ещё недостаточно доверяла ему. Кажется, я говорила ему что-то, но я понятия не имела, что сказала. Я утратила контроль над всем, возможно, даже над самой собой. К тому времени, когда я снова сумела мыслить связно, Блэк навалился на меня всем весом, стискивая руками мою поясницу.

Когда я кончила в следующий раз, он тяжело вскрикнул.

Я почувствовала, как его контроль полностью ускользает.

Я застонала, когда Блэк тоже кончил. Это причиняло боль — интенсивное давление, которое едва не заставило меня снова кончить. Я чувствовала, как что-то в нас обоих сместилось. Я чувствовала, как предлагаю себя ему — возможно, даже ту часть себя, которая оставалась для него закрытой с тех пор, как он впервые оставил меня здесь.

Исходившая от него боль усилилась, делаясь невыносимой.

Блэк начал говорить со мной, используя слова, которые я помнила по времени до его отъезда, по той ночи, когда мы были вместе перед тем, как он меня оставил.

Liliere… liliere ilya… untielleres. Gaos… Мири… Мири… untielleres… untielleres…

Я не знала, что означают эти слова.

Я говорила себе это тогда и потом.

Я действительно не знала, что значило любое из этих слов.

И все же сокрушившая меня горячая волна эмоций — согревавшая меня от центра груди до кончиков пальчиков как жидкое пламя, пока он шептал мне на ухо — делало многое чертовски ясным.

Возможно, даже слишком ясным, честно говоря.

Но я пока не была готова об этом думать.

Загрузка...