Чёрное на чёрном

Глава 3 Уехал

Он уехал на следующий день.

Мы провели в Сан-Франциско всего три дня. Две ночи и три дня.

На тот момент я все ещё даже не говорила ни с кем из своих старых друзей о том, что случилось в Бангкоке. Черт, да я почти не покидала квартиру Блэка.

Он тоже не уходил, за исключением тренировок и визитов в офисы по соседству.

Я помню один-единственный раз, когда мы ушли через вращающиеся стеклянные двери на первом этаже — это было во второй день, когда мы пошли поужинать в ресторане Скома на пирсе. Мы решили пойти туда пешком, по возможности прогулявшись вдоль воды. Мы несколько раз целовались, даже держались за руки, глядя, как закат окрашивает все в розовые, темно-красные и оранжевые цвета, наблюдали за пеликанами и чайками, ныряющими за рыбой.

В тот третий день, день его отъезда, я взбивала шампунь на волосах, стоя в душевой кабине Блэка, когда услышала звонок в дверь.

Я застыла.

Я даже помню свои мысли о том, насколько преувеличенной была моя реакция.

Звонок в дверь заставил меня осознать, насколько я пряталась здесь с Блэком, насколько я не хотела воссоединяться с реальным миром. Он также заставил меня осознать, насколько странно властной я сделалась в отношении Блэка… и по правде говоря, параноидальной. Только после того, как все эти мысли пронеслись в моей голове, я осознала, насколько странен тот факт, что я вообще услышала звонок в дверь.

Должно быть, у Блэка в ванной где-то находился динамик.

Учитывая то, каким был Блэк, я не знаю, почему вообще этот факт заставил меня помедлить. Он совершенно точно принадлежал к тому типу, который утыкает свою квартиру всяким технологическим дерьмом.

В любом случае, звонок не повторился.

Я предположила, что Блэк открыл дверь. Меня не удивило, что он сделал это так быстро, учитывая, что утром, выходя из спальни, я нашла его спящим на диване в гостиной.

Я вышла из ванной примерно через десять минут и увидела, что Блэк смотрит на толстый конверт, лежащий на темно-синем покрывале постели. Он уже открыл его. Сторона с адресом оказалась внизу, так что я не видела, от кого это. Я даже не могла понять, доставили ли это по почте или лично в руки. Судя по толщине, внутри лежало довольно большое содержимое.

Я все ещё наблюдала, как Блэк смотрит на конверт, когда его телефон завибрировал на комоде.

Я подпрыгнула от звука, но Блэк даже не взглянул на телефон. Вместо этого он просто смотрел на пухлый конверт, хмуря очерченные губы. Он был без футболки, одет лишь в тёмные брюки, но в кои-то веки меня это не отвлекало.

Ну, это не очень меня отвлекало.

Я стояла там ещё несколько секунд, наблюдая за его лицом и вытирая излишки воды с волос с помощью полотенца. Телефон перестал звонить на несколько секунд.

Затем принялся заново.

Блэк по-прежнему не шевелился.

— Ты не ответишь? — спокойно поинтересовалась я.

Подпрыгнув, он посмотрел на меня с почти виноватым выражением — как минимум застанным врасплох. Когда я указала подбородком в сторону телефона, вопросительно приподнимая брови, Блэк избавился от этого выражения. Улыбнувшись, он окинул взглядом меня в его халате.

— Нет.

— Нет? — повторила я, улыбаясь в ответ.

— Бл*дь, нет. Я не стану отвечать на телефон, когда ты стоишь тут, голая и влажная под моим халатом, — Блэк протянул руки, пальцами подзывая меня подойти к нему.

Это заставило меня рассмеяться. Конечно, я знала, что он меня отвлекает, но в то время это казалось незначительной вещью, которую можно опустить. Поскольку я настороженно ждала его реакции на меня из-за прошлой ночи, я также испытала облегчение.

Однако в основном я отпустила этот момент, потому что посчитала его всего лишь временным.

Может, всего несколько часов, пока он разберётся с тем, что хочет рассказать мне о том, что его беспокоит. Я решила, что к тому времени он уже близок к тому, чтобы поговорить со мной — учитывая то, что он сказал мне накануне. Он признал, что нам надо поговорить. Он сказал это так, будто это случится скоро. Он знал, что я жду этого. Я решила, что может, той ночью он расколется, после ужина.

Или завтра.

Через несколько дней максимум.

— Ну же, док, — уговаривал Блэк. — Не будь злюкой.

— Злюкой? — я издала полу-весёлый смешок, вешая влажное полотенце на спинку стула неподалёку. — Сказал парень, который предпочитает диван вместо того, чтобы спать рядом со мной.

Я подразумевала это как шутку, но Блэк вздрогнул.

Однако он не отвёл взгляда и не сменил выражение лица ни на секунду. Вместо этого он снова поманил меня, притягивая к себе в своей манере, как будто невидимые пальцы уговаривали меня пересечь комнату.

— У меня есть свои причины, — загадочно сказал Блэк. — Но почему бы тебе не подойти сюда, док… и не попытаться уговорить меня ещё раз?

— Уговорить тебя на что? — спросила я, улыбаясь.

— На траханье, — прямо сказал он. Кажется, он почувствовал, как я вздрогнула. Исходивший от него жар усилился. — Думаю, ты начинаешь брать меня измором… более того, я, черт подери, практически уверен в этом. Я провёл большую часть утра, фантазируя о тебе на том самом диване, на который ты только что жаловалась…

Я рассмеялась, качая головой.

— Неа. Я просила дважды. Твоя очередь, Блэк.

— Брось, — произнёс он умасливающим тоном. — В третий раз повезёт.

Я издала очередной невольный смешок.

Подойдя к нему, я скользнула на его колени, обвив руками его шею.

Волна жара выплеснулась из Блэка, как только я опустила свой вес. Он прикрыл глаза, обхватывая меня руками поверх халата. Притягивая меня ближе на колени, Блэк испустил удовлетворённый вздох, как только я прислонилась к его груди, затем он упёрся лбом мне в плечо. Однако я все ещё ощущала в нем что-то иное.

— Ты в порядке? — спросила я, пропуская его волосы между пальцев.

Я много раз задавала ему этот вопрос за последние несколько дней.

Как и в большинстве случаев, он не ответил.

Слегка вздохнув, я решила больше не спрашивать.

Наклонившись через него, я потянулась к тяжёлому на вид конверту, лежащему на кровати.

Блэк ощутил это и тут же напрягся — затем нырнул к нему, добравшись раньше меня. Прежде чем я попыталась вырвать конверт из его пальцев, Блэк забросил всю посылку через кровать. Он швырнул её достаточно сильно, чтобы она свалилась с края кровати, упав на ковёр с гулким стуком.

Когда я нахмурилась и начала слезать с его колен, чтобы подойти к конверту, Блэк крепче стиснул меня руками, удерживая на месте.

— Оставь это, Мири. Пожалуйста, — он прижался лицом к моей шее. — Пожалуйста, дорогая. Пожалуйста.

— Блэк, — произнесла я. — Тебе нужно сказать мне, что происходит.

Он покачал головой, не отрывая лица от моей шеи.

Затем он поднял взгляд. В его золотистых глазах я увидела борьбу.

Эти более светлые, почти прозрачные пятнышки как будто сделались ярче, когда я смотрела, как он изучает моё лицо. Я видела, как какая-то часть его желала все мне рассказать, поговорить о том, что его беспокоит… доверить мне правду.

В конце концов, какое-то другое решение пересилило этот проблеск открытости, который я увидела. Взгляд его глаз сделался твёрже. Я видела, как закрывается окно.

Я видела это, и ничего не сделала.

Я даже ничего не сказала.

Я все ещё наблюдала за его лицом, когда Блэк опустил мой рот к своему.

Поначалу он целовал меня робко… затем, всего через несколько секунд, грубо. Его рука сжалась, стискивая мои влажные волосы. Вскоре после начала поцелуя в нем полыхнул жар, с интенсивностью ударив по всем моим мышцам и суставам, усиливаясь по мере углубления поцелуя и заставляя меня обмякнуть на его коленях. В этот раз Блэк иначе использовал язык и губы, каким-то образом более интимно, как будто он почти пил из меня… и от безжалостного притяжения перехватывало дыхание.

Слишком многое таилось там. Достаточно, чтобы я забеспокоилась.

То есть, ещё сильнее забеспокоилась.

Там жила тоска. Желание. Та странная боль, которая на-самом-деле-не-боль. Собственничество. Более неуловимые и более охраняемые от моего разума эмоции. Возможно, воспоминания. Я чувствовала, как он меня хочет… хочет почти безжалостно, ненадолго позволяет самому себе ощутить глубину этого желания. Я также ощущала там горе, которое могло оказаться сожалением.

У меня не было лучших слов для описания этого.

Все это теперь кажется мне таким неадекватным.

Блэк хотел от меня чего-то, лишь косвенно связанного с сексом. Его руки, его ладони, каждая часть его притягивали меня, прося о той вещи, которую он желал. Я чувствовала, как он отчаянно в этом нуждается. И в то же время я понимала, что он думал, будто никогда этого не получит.

Осознание этого в какой-то мере разбивало ему сердце.

Или, возможно, просто вызывало у него отрицание. Может, даже неприятие, хотя это неприятие не было нацелено на меня.

Я не знаю, как долго мы целовались.

Я даже не помню, как закончился поцелуй, и что мы делали после этого.

Съели завтрак, наверное. Поговорили.

Я знаю лишь, что картонный конверт оставался на полу, когда мы вышли из номера. Я знаю, что когда я вернулась на поиски его примерно через час, он исчез.

Но прежде всего, я знаю, что позднее в тот же день Блэк уехал.

Блэк уехал, и я не видела его ещё очень долго.