Черствое сердце (СИ)

Глава 6. Кровавые сомнения

В его квартире было тихо и уютно. Это было наше маленькое гнездышко, где нам никто не мешал, не вламывался, никто не подглядывал и ничего не требовал (это я о всевидящем Василие — домовом, и болтливом коте, Холодце, который хоть и воспринял Вову, как нормального члена социума, все равно питал слабость к его обуви). Я готовила, убирала. В общем, делала все, что входит в обязанности нормальной влюбленной девушки. Вова тоже от своих обязанностей не отказывался.

Мы лежали, задумчиво рассматривая потолок.

— Знаешь, я все думал, что ты никогда не забудешь этого своего… — заговорил он, а я задумалась, и решила таки уточнить.

— Кого?

Вова рассмеялся, целуя меня в плечо.

— Молодец и не вспоминай! — похвалил непонятно за что парень, потом задумчиво провел пальцами по шее и убрал локоны, чтобы и эту часть тела наградить поцелуем. — Что это за шрам? Такое впечатление, будто тебя кто-то кусал…

Он не договорил до конца. Испуганно вскочил на ноги, когда я скатилась с дивана и поползла в ванную вытирать кровь, снова хлынувшую из носа.

— Знаешь, меня это уже начинает пугать! — заявил парень, наблюдая за тем, как я сгибаюсь в три погибели над умывальником, временно окрашенным в багровый, из-за крови.

— А меня вот ни капельки не пугает! — гордо выдала я, глянула на себя в зеркало… Зря! Потому что с гладкой поверхности на меня таращилось жуткое нечто, точнее упырица, сверкающая красными глазищами и, судя по кровавым разводам под носом, на подбородке, груди и шее — успевшая кем-то поужинать. Короче, после созерцания себя во всем великолепии, меня еще и стошнило — вот такая самокритика.

— Похоже, ты сама себя напугала, — заключил Вова, присел рядом, придержал волосы, чтобы не пачкались, и задумчиво произнес: — Дин, может, ты беременна? А?

— Бе! — было ему ответом на такую фантазию, потому что мне стало еще хуже.

— Зачем так остро реагировать? — хмыкнул парень. — Я был бы только рад! Я хочу от тебя сына!

— Бе!

— Ну, ладно, — продолжал вести задушевные разговор Владимир. — Хочешь дочку? Пусть будет!

— А может сразу двойню, а? — огрызнулась я, наконец, прекратив обнимать, как выражалась Римма, "холодного блондина". Еще раз умылась и вернулась в комнату, одеваться.

— Дин, если я сделаю тебе предложение, ты за меня замуж пойдешь? — не умолкал он.

Я остановилась, окинула взглядом этого сказочного принца, в данный момент не имевшего ни коня, ни плаща, ни даже фигового листика, чтоб прикрыться, и всерьез озадачилась вопросом, откуда он мне сейчас кольцо доставать будет…

Двадцать минут хохотала с собственных мыслей, катаясь по дивану и дрыгая ногами. Вова обиделся, насупился и пристроился в уголочке, не мешая мне наслаждаться истерикой.

— Дура! — фыркнул женишок. — Я абсолютно серьезно, а ты…

— Может не стоит так торопиться? — попробовала вразумить его я. Отчего-то сама идея выйти замуж вдруг показалась мне ужасающей.

Только открыла двери родного дома, как на меня с вешалки рухнул "призрак, летящий на крыльях ночи". Выпустил когти, цепляясь за воротник моего пальто и, повиснув грузом, килограмм этак в тринадцать, противным голосом потребовал: "ЖРАТЬ!!!".

— Твою мать! — смогла только ответить я, падая на пол под весом котяры. Еле смогла его от себя отцепить. А он, пользуясь моим замешательством, принялся рыться в оброненной сумке. — Тебя две недели не кормили?

— Только утром забыли, — поведал домовой, выглядывая из-за угла.

— Где? — вылез из сумки кот и тут же навострил уши, чтобы броситься на Василия. Я вовремя ухватила эту пушистую машину смерти за хвост.

— Тпрррр! — прикрикнула я. — Тормози, лошадка!

Доморощенный пони зашкреб когтями по линолеуму, горланя что-то о несправедливости и склерозе некоторых отдельно взятых ведьм, которые сами утром колбасу трескали, а с несчастным мучеником не поделились.

— Идем на кухню, исправим!

Родители должны были появиться только к восьми вечера и до этого времени, нам с Василием пришлось очень постараться, чтобы накормить Холодца, налепить вареников и выпечь пирогов. В общем, после всего мы дико устали и уселись на кухне. Я пила чай, домовой уплетал горячие пироги, а кот… Он вздумал не отличаться, и взгромоздил свою миску на стол.

Хлопнула входная дверь и Холодец, как обладатель шестого чувства, первым узнал, кто пожаловал домой. Мы тоже поняли, но по поведению зверюги. Когда кот прыгает на люстру и дрожит — значит Маринка привела племянника.

Митька влетел в кухню. Он замер на пороге, осматривая помещение на наличие пушистой игрушки. Увесистая киска в этот момент затаила дыхание в своем укрытии под потолком.

— Киця? — позвал ребенок Холодца.

Подлая зверюга отчаянно притворялась отсутствующей.

Кота сдал с потрохами Василий. Он с деловитым видом сербнул с блюдца чай и как бы случайно, вроде бы мух отгоняя, ткнул пальцем в потолок. В глазах пельменя разгорелся игривый огонь, обещающий мохнатому троглодиту жуткие пытки, то есть игры. Ребенок поднял голову и тут… Люстра не выдержала, рухнув вниз вместе с Холодцом и куском штукатурки.

— Мяяяя! — завопил кот и со всех лап рванул вперед, надеясь проскочить под ногами мальчишки. Ему бы это и удалось, если бы племянник не ухватил его за лапу. Поднялся визг, писк и вопли. Я быстро, не без помощи магии, приладила люстру обратно. Маринка за ухо оттягивала орущего сына от вопящего кота и, весь этот ор пытался перекричать своим "Привет!" муж сестры — Виктор.

Холодцу сбежать не удалось — его тискали с особым наслаждением, дергали за уши, и запихивали в пасть здоровенные куски пирогов. Кот впервые был не рад тому, что его кормят. Смотрел на меня с мольбой и отчаянием, а я ухмылялась, не предпринимая попыток во спасение зверя.

"Пусть теперь не жалуется!" — злорадно думала я, наблюдая за откармливанием котяры.

— Чего такая задумчивая сидишь? Как там Вова? — сразу перешла к делу сестра, присев за стол.

— Вова… — вздохнула я.

— Поссорились? — Витя всегда проявлял ко мне заботу, и был в любой момент готов предоставить свою жилетку для заслюнявливания.

— Если бы! У нас сегодня состоялся очень интересный разговор.

И замолчала. Витька с Маринкой уставились на меня, ожидая продолжения.

— О чем? — подсела ближе сестра, чуть ли не в рот мне заглядывая.

— О детях, о свадьбе… — я подмигнула Митьке, резко бросившему кота, после такой новости. Холодец, сообразив, что ему дарована свобода, тихонько, погреб в коридор, чтобы слинять в зал, а там забиться под диван. На самом деле, его бы это не спасло. Митька — ведьмак, и ему стоит всего-то пальчиком шевельнуть, чтобы мебель подвинуть. Ребенок сжал и разжал кулачки, нащупал воздух и всерьез оскорбился исчезновением игрушки. Нахмурился, пошел в зал…

— То есть он сделал тебе предложение? — уточнил Витя, я кивнула.

В зале раздался жуткий скрип и скрежет мебели по линолеуму, затем дикий протест кота: "Мяяяя…" — впрочем, оборвавшийся на середине. Через минуту Митя снова объявился в кухне, волоча Холодца за хвост по полу. Тот с видом "будь что будет" сдался на милость племянника и сложил лапки на груди, задумчиво рассматривая проплывающий потолок.

— Ну не сделал. Намекал. Точнее тупо спросил, соглашусь ли я, если он позовет меня замуж! — пояснила я, и родственники обомлели. Митька снова выронил кота из цепких пальчиков, бросив на меня слишком уж злобный взгляд. Он явно был не в восторге. Все требовали признаться, чем закончился наш диалог, я и рассказала. — Просила его не торопиться.

— Он после этого с тобой разговаривает? — спросил Витя. — Меня бы твой ответ оскорбил!

Повисла тишина. Маринка никак не могла понять моего поступка. Витя тоже.

— Слушай, Марин, — задумчиво протянула я, отпив глоток чая, и подвела разговор к более интересующей меня теме. — А тебя тошнит по утрам?

— Неа, — замотала головой сестра.

— А от вида крови?

Отвечать было уже не обязательно. Маринка за считанные секунды оказалась в ванной.

— Значит, тошнит! — тяжело вздохнула я, отметив в уме, что меня еще и тянет на странности в выборе еды, и насытиться никак не могу. Короче, стоит сходить к гинекологу.

Естественно, за ужином обсуждалось мое недостойное поведение в отношении жениха. Папа уже оплакивал мою одинокую судьбу, а мама с Маринкой, будто сговорились, предсказывали, что Вова меня бросит. Причем к попытке усовестить меня даже Вася подключился, и сделал это в свойственной ему манере: "Ну, ты и пробка!" — протянул он, получил тапкой и исчез.

В спальне я, наконец, осталась одна. Перед тем, как уснуть приняла решение ни за что не рассказывать о разговоре с Вовой друзьям — иначе вообще загрызут. Особенно Римма! У нее зубы самые подходящие. Хотя демоны тоже не белые и пушистые. И почему все так отчаянно стараются вытолкнуть меня замуж? Неужели я настолько достала мировую общественность?

Отбросив мучившие мысли, я все-таки уснула.

Абстрактные картинки видений сменялись, а потом…

Я оказалась в смутно знакомой комнате. На постели в ней сидел мужчина. Он спрятал лицо в ладонях. Вся его поза говорила об усталости. Мне захотелось пожалеть этого несчастного. Я сделала один шаг, второй, протянула руку. Коснулась его темных волос. Он поднял голову. Посмотрел на меня, и от этого взгляда все мое тело обдало жаром. Мужчина обхватил меня за талию, притянул и прижался лбом к животу. Клянусь, я чувствовала его тепло! И казалось, что больше ничего не нужно, просто, чтобы он вот так ко мне прижимался.

Ловко и легко незнакомец бросил меня на кровать, и поцеловал…

— Вставай, лентяйка! — садистский вопль домового вырвал меня из теплых объятий. Я и сейчас чувствовала руки того мужчины, будто все происходило в реальности.

— Тебе на работу! Проспишь! — топтался Вася и ожидал традиционных, в таких случаях, матов. Но я смотрела в потолок, стараясь удержать тепло в душе, оставленное Им.

Поднялась. Пошла умываться и… Заметила на себе небольшой синяк чуть повыше правой груди, еще один за ухом, и еще несколько обнаружилось — знаки того, что сон был явью. Но как?