Что сказала бы Эрика

Глава 51

— А может, переспим? Напоследок? — Я не знаю, как я осилилась выдавить эту фразу из себя, но жалко было даже не попытаться сбить этого негодяя с толку и не получить билет на свободу. Времени на обдумывание плана не было.

Мне нужно только освободить руки. И бежать. Бежать куда газа глядят, подальше. Было бы большим везением, доберись я до пистолета.

Судя по замешкавшемуся Толику, он и удивлен, и отказаться сложно. Грязное животное.

— Ты хочешь сбежать? Поэтому предлагаешь секс в пустом развалившемся доме? Сроду не поверю. Ты же чистоплюйка, — но он подошел, наклонился, пытаясь разглядеть на моем лице фальш. Но та удачно замаскировалась под синяками.

— Я все равно отсюда не выберусь. У тебя пистолет. Я связана, — добавив горечь в голос, повернула голову к окну. — И да, ты был прав. У этих спортсменов в штанах нихрена нет.

Его потная грубая ладонь легла мне на голову, и я вздрогнула.

— Прости, но я не нахожу тебя больше привлекательной, — посмеялся тот, скользнув пальцами с головы на подбородок и приподняв, заставив меня посмотреть на него.

— Так не смотри. Уйди. Оставь как есть. Ты же без таблеток не можешь, а с собой у тебя их нет? — спросила я с показной надеждой. Не то чтобы у него были проблемы с эрекцией, но я находила коробку с виагрой, а муженек шутил, что на всякий случай. Пополнял, сволочь, чтобы я не замечала.

Толику не понравился мой вопрос. Он сжал ладонью мою челюсть.

— Хочешь секса? Прощального? Хорошо, — рывком дернув меня за локоть, подтолкнул к подоконнику. Так и есть. Второй этаж. Внизу кусты. Может сигануть?

Но тут я что-то заметила. Какое-то движение по той стороне кустов. Я покашляла, надеясь что кто-то подаст голос и тогда я спасена. Но в ответ только шелест листвы и пение птиц. Наверное, помереть здесь будет не так уж и плохо.

Бывший начал меня тискать, за грудь, сжимать талию, заставляя прогнуть поясницу. Шлепнул поверх джинс по заднице, а потом начал пробираться к пуговицам.

— Тело у тебя ничего стало, кстати. Не то что раньше. Будешь сверху, а то мне еще ехать, — Он кивнул на трухлявую тахту, я про себя усмехнулась. Гад хочет силы сэкономить?

— Погоди. Но давай не будем забывать о элементарных правилах гигиены? — поморщась, гаркнула я, когда его рука заползла в трусы.

— Вот Вер. Ты всегда такая. Никакой спонтанности.

— Я несколько дней не мылась. Чесаться потом будешь. Впрочем, как хочешь.

— Где я тебе здесь душ найду?

— Бутылку подай. Я подмоюсь, — протянула руки, надеясь что животный инстинкт затуманил парню разум, ждала что развяжет.

Толик кинул бутылку мне.

— Ты меня за лоха держишь? Вон угол, вот вода, я пока покурю.

— Я не могу при тебе! — посмотрела на негодяя исподлобья.

— Ну, можем по-другому, — он провел языком изнутри своей щеки, намекая на оральные ласки. Я залилась краской, от злости. Но Толик странно заулыбался. — Ты своему гандону уже делала, да? Ну конечно. Иди сюда, — злобно выбил бутылку, сдернул джинсы и усадил на подоконник.

Я в панике чуть не закричала.

Мне омерзительны его прикосновения, поцелуи, и мысль о том, что он собирается делать.

Упасть назад. Повезет, сломаю шею.

И вдруг я заметила в коридоре его. Матвея. Мой Матвей. Боже. Как он меня нашел?! Неужели Мила сказала?

Сердце забилось еще сильнее. Что сейчас будет?

— Развяжи руки, я хочу тебя трогать, — прошептала я, ласкаясь лицом о щетинистую щеку бывшего. Матвей явно услышал меня и был ужасно недоволен. Он огляделся, ища что-то.

— Ммм, черт с тобой. Все равно у меня пистолет. Надумаешь сбежать, пристрелю. Искать тебя будут долго.

Матвей нахмурился, а я кивнула на сумку возле двери.

Толик принялся возиться с веревкой. Он вошел во вкус, перевозбудился, пальцы не слушались, он пытался развязать узел зубами.

— Скорее, я вся горю, — простонала я, глядя на теряющего терпение Матвея за порогом. Он махнул рукой, чтобы я отошла.

— Видно сильно изголодалась по нормальному мужику, девочка моя, — от самодовольства в его голосе меня замутило. И в то же время смешно.

— Ой, подожди, — но вместо долгожданного поцелуя, я заставила его отойти, наклонившись якобы снять штаны.

Варианта было два — ударить этому уроду по торчащей колокольне между ног, или в кадык.

Но внезапно зазвонивший телефон Матвея вспугнул Толика. Я растерялась сама и вместо первого резко стукнул тому в горло, и оттолкнула.

— Вера, сюда! — крикнул Матвей. Толик позади меня хрипел, но не упал.

Я споткнулась об бутылку валявшуюся на полу, бухнулась в ноги Матвею.

Раздался выстрел. Я испугалась.

— Нет. Нет. Нет, — лихорадочно принялась повторять, хватая Матвея за одежду, карабкаясь по нему, боясь, что Толик его пристрелил.

— Сука, — раздалось позади, и с грохотом бухнулось на пол.

Матвею удалось достать пистолет Толика из сумки и прострелить тому бедро. Бывший скулил, обзывая нас, проклиная и продолжая угрожать.

— Все, Вер. Все закончилось, — Матвей поднял меня, прижал к себе, шепча на ухо успокаивающие слова. Ему пришлось посторониться. Группа людей в форме заполнили помещение, забрали Толика, сумку, пистолет из рук Матвея.

— Пройдемте, Матвей Антонович. Мы свою часть договора выполнили, — мужчина с погонами хлопнул моего спасителя по плечу. А потом протянул наручники.