Цветочные часы

4

Натали стояла возле огромных цветочных часов, встроенных в пологий травянистый склон на набережной «Променад дю Ляк», недалеко от моста Монблан. Впервые в жизни она изменила своему правилу – задерживаться хотя бы на пять минут и не выходить на место встречи до тех пор, пока там не прорастет фигура томящегося в ожидании кавалера. В этот раз она пришла на пятнадцать минут раньше назначенного времени. Просто аномалия какая-то. Перед этим мучалась всю ночь. Почти не спала. То ворочалась с боку на бок в перегретой и влажной постели, то впадала в кратковременное забытье. Иногда во сне вдруг всплывали нелепые кошмары. Даже не слишком квалифицированный психолог наверняка бы определил их как подсознательную боязнь потери близкого человека. С чего бы это, да еще после первой встречи? Мрачные предчувствия вроде не одолевают. Просто непонятная реакция психики.

По тому, как состоялось их знакомство, должно было бы сниться нечто совсем другое. Что-то вроде тех красивых сцен, которые любят показывать в голливудских фильмах. Изящные пары в воздушных бальных платьях и элегантных смокингах легко и беззаботно, как мотыльки, порхают по лоснящемуся дубовому паркету огромного зала, сверкая улыбками и бриллиантами. На худой конец, могло бы присниться что-то грубо эротическое – мускулистые волосатые руки самца, прижимающие ее обнаженное тело к выпуклой, густо поросшей шерстью груди. А вместо этого – какая-то мрачная чушь, от которой остались в памяти лишь смутные, но неприятные обрывки. Даже с гадалкой или сонником не проконсультируешься.

Если серьезно подумать, то она явно понапрасну нервничает по поводу того, что Поль может не прийти. Оснований для такого беспокойства пока нет. Еще десять минут до назначенного времени. Даже самой смешно стало. Поймала себя на том, что через каждые десять-пятнадцать секунд машинально смотрит то на огромные часовые стрелки на циферблате напротив, ярко орнаментированном тысячами живых цветов, то на свои изящные наручные часики фирмы «Тиссо». Для подстраховки и перепроверки.

Говорят, что по часам можно легко определить характер человека. Она предпочитает классические, проверенные временем формы, свидетельствующие о том, что человек обладает хорошим вкусом, в меру консервативен, обладает устойчивой психикой и умеет регулировать свою жизнь. Может быть, в теории это и правильно, но вот на практике с упорядочением своей жизни что-то никак не получается. Так же, как и с сохранением душевного равновесия.

Интересно, что она будет делать, если он опоздает или вообще не придет? И как долго она собирается его ждать у этих часов? Пять минут, десять, пятнадцать? Или, даже страшно подумать, целых полчаса? Нет, это уже самоунижение. До такого она никогда не доходила. Явный перебор. Проще будет как-нибудь встретиться потом, якобы случайно, например, под предлогом решения рабочего вопроса. Или подождать, пока он сам тебя найдет. Визитными карточками они все же обменялись, хотя свой домашний и мобильный телефон она пока поостереглась давать. Наверное, зря. Вдруг он не может приехать или опаздывает по какой-то очень серьезной причине. Может быть, даже автомобильная авария. И он сейчас лежит в реанимационной машине под капельницей.

Она представила себе эту сцену и невольно поежилась от озноба. Вот идиотка, надо же такое подумать, мысленно упрекнула она себя. Еще, не дай бог, действительно накличешь беду. Хотя она и не верила в происки потусторонних сил и всякую трансцендентную чепуху, но кто ж его знает. Лучше перестраховаться. Надо думать о чем-нибудь хорошем, и не желать зла ближнему своему, даже невольно. Сосредоточься на положительном, приказала она сама себе.

Натали еще раз посмотрела вдаль, на мост через Рону, надеясь увидеть знакомый силуэт, несущийся галопом или рысью к месту встречи. Но, увы. Впрочем, зачем ему перемещаться пешком, когда можно подъехать на машине с удобствами. Тем более что джентльмену добираться до места встречи гораздо дальше, чем ей. У нее это заняло всего четверть часа неспешной прогулки. От улицы Лозанны, где жила вместе с родителями, выйти по улице Рю дез Альп на набережную Кэ дю Монблан, а затем через Рону сразу к месту встречи. Вглядываться в поток проносящихся по мосту и по набережной машин не имело смысла. Жаль, что забыла спросить у Поля заранее, на чем он ездит. Было бы проще сориентироваться. Впрочем, о таких приземленных материях они тогда не говорили, на их предыдущей встрече.

И сразу же вспомнился официальный прием, который был устроен в ресторане, от имени мэра Женевы, для делегатов закончившейся Международной конференции труда. Конференция проводилась ежегодно в июне месяце в комплексе зданий Дворца наций, примыкавшем к Ботаническому саду. Это было самым крупным международным мероприятием года и для МОТ, и, пожалуй, для всей Женевы. На нем присутствовали представители почти всех стран мира.

Перед этим Натали пришлось, как обычно, много потрудиться, не считаясь со временем. Практически никаких возможностей для устройства изрядно пошатнувшейся личной жизни. Пропадали зря привезенные из Англии и Италии элегантные модные тряпки от Флавии и Живанши. Надевать что-то экстравагантное от Джона Гальяно, а тем более эпатажное от Дольче и Габана, в стиле «озе», она не рискнула, хотя дома, в платяном шкафу, по одному образцу этой вызывающей продукции хранилось. Привезла из апрельской поездки в Турин, где прочитала несколько лекций для слушателей курсов в учебном центре МОТ. А от Турина до мирового центра моды в Милане было рукой подать. Подобрала себе кое-что по образцам весенне-летней коллекции, продемонстрированной на мартовской сфилате – традиционном показе новых моделей всемирно известными кутюрье, проводимом два раза в год. Нижнее белье, даже слегка дополненное или прикрытое шифоном, все равно остается нижним бельем. У нее вполне достаточно природной сексуальности, без этих модельерских ухищрений и чрезмерной откровенности в демонстрации плоти, не оставляющей место для фантазий и догадок, не будившей мужское воображение. Она мечтала когда-то собрать полную коллекцию изделий всех маститых мэтров, хотя бы по одному экземпляру. Но сразу не получилось, а потом вообще расхотелось. Наверное, повзрослела, стала более практичной… Помимо тряпок, она приобрела еще три пары обуви, одну в Милане и две в Венеции, куда успела наведаться уже после завершения работы на учебных курсах. Не удержалась. Надо было успеть побывать в этой «жемчужине Адриатики», славившейся не только каналами и гондолами, но и прекрасными обувными модельерами. Пока город вместе с модельными обувными мастерскими совсем не ушел под воду.

На прием в здании МОТ, после недолгих размышлений, она надела свой английский брючный костюм от Флавии, из красного вельвета, с розовой шелковой маечкой на бретельках, без бюстгальтера. На ноги – красные лодочки на шпильке. Получилось несколько фривольно, но не ходить же все время чересчур серьезной и напыщенной. С прической проблем не было – всего три дня прошло после последнего посещения парикмахерской, где вдруг совсем неожиданно для самой себя она решила скорректировать свой облик и сделать на лето короткую стрижку. Наверное, повлияла рекомендация красавчика-стилиста из Испании, несколько жеманного и слащавого, с излишне высоким для мужчины голосом. Но зато прекрасного мастера, тонко чувствовавшего особенности клиенток и умевшего убеждать их, воздействуя на нежные струны женской души.

А для нее смена прически и образа были символом расставания с прошлой жизнью и окончательного разрыва с Жан-Пьером. Для вступления в новую жизнь нужен был новый облик. И это ей вполне удалось. Она была приятно удивлена, когда несколько знакомых мужчин не сразу узнали ее при встрече на работе и на улице. С женщинами это не получилось, но зато она услышала несколько достаточно искренних комплиментов, не говоря уже о перехваченных завистливых взглядах.

Натали немного опоздала к началу и вошла в уже заполненный людьми зал. Взяла у проходящего официанта бокал с красным вином, и, чтобы не толкаться в толпе, тут же прошла к ближайшему столику с японскими закусками, стоящему у огромного окна. Это тоже было традиционно для МОТ – разнообразить национальную кулинарию на приемах. Естественно, на столе преобладали традиционные суши, не меньше десятка разновидностей.

Рядом со столом, полубоком к ней, стоял весьма симпатичный мужчина в темно-сером костюме из тонкой шерсти с легким отливом, белой рубашке и серо-голубом галстуке из плотного шелка в мелкую клетку.

Несмотря на прошедшие несколько месяцев, она как-то сразу узнала в нем того самого делегата, кажется, канадца, который еще во время мартовской сессии подошел к ней после ее выступления на заседании. Разговор у них тогда не получился, в основном из-за того, что она торопилась. После ее выступления и недолгих дебатов заседание комитета закончилось, и она поспешила на выход, чтобы успеть сделать все заранее намеченное, дорога была каждая минута. Он перехватил ее сразу при выходе из зала заседаний. Канадец успел только представиться скороговоркой и выразить восхищение ее выступлением. Ничего особенного в словах. Обычное трафаретное поздравление. Потом как-то неловко пригласил ее выпить по чашечке кофе, здесь же, в фойе, уставленном столиками, в окружении уютных кожаных кресел и диванов, недалеко от буфета.

Ее внимание привлекли не слова, а внешность, сразу бросающаяся в глаза. В его облике было что-то нордическое и героическое. Мужественное, загорелое лицо с серо-голубыми, уверенными в себе, явно много повидавшими глазами. Такое лицо могло принадлежать и воину, и мореплавателю, и покорителю горных вершин. Во всяком случае, загар был больше похож на горный, в этом она разбиралась. Светлые, коротко остриженные волосы ежиком. Волевой подбородок, разделенный небольшой ямочкой, прямой нос, четко очерченные губы. Высокая, плечистая, спортивная фигура, облаченная в прекрасно сшитый темно-синий костюм и голубую рубашку с темно-красным галстуком. Судя по его четким, экономным и пластичным движениям, хорошо тренирован.

Ей показалось, что она где-то его уже видела. Напрягла память, но потом вдруг поняла, что это не так. Память здесь ни при чем. Просто перед ней было лицо из ее собственных представлений о настоящем мужчине. Лицо человека, которого она хотела бы видеть рядом с собой на лыжной трассе, несущимся вниз в завихрениях снежной пыли. Это ее настолько поразило, что она чуть не лишилась дара речи. Смогла лишь неловко выдавить из себя «спасибо» в ответ на его приглашение и заявить, что не сможет его принять, так как очень торопится. Извинилась и поспешила дальше, к лифту, кляня себя за то, что не сумела правильно повести себя в этой, в общем-то, несложной ситуации.

Уже потом, анализируя свое состояние, поняла, что это было спонтанное, но спасительное для нее решение. Как выяснилось, она была просто не готова… Как человек, вдруг увидевший динозавра или инопланетянина, о которых много читал, слышал и даже представлял, но никогда не предполагал увидеть воочию перед собой. Слишком все было как-то непонятно. Ее вдруг как будто оглушило и ослепило, как будто она внезапно оказалась погребенной под снежной лавиной.

Конечно, для опытной горнолыжницы с прекрасной, отработанной реакцией это было небывалым и ненормальным. Очень странное поведение, больше похожее на торопливое бегство от пережитого испуга в стрессовой ситуации. Совершенно непривычное для нее состояние. Зато благодаря своему бегству она выиграла время для того, чтобы разобраться в этом происшествии, спокойно подумать и хладнокровно решить, что делать при следующей встрече.

Вот только следующая встреча почему-то все не случалась. День проходил за днем, неделя за неделей. Минуло уже два месяца, а незнакомец больше не появлялся. Исчез безвозвратно, не оставив никаких следов, одни воспоминания и сожаления. Может быть, зря она придает этому такое значение. Ну подумаешь, просто случайное совпадение. Встреча мечты и реальности. Краткий миг на пересечении двух геометрических линий, которые затем устремились дальше, каждая по своей плоскости движения. Мечта упорхнула или просто растаяла. Может быть, даже показалось что-то второпях. Стоит ли из этого накручивать целую проблему?

Хотя, конечно, разумнее было не бежать от него сразу, а задержаться хотя бы на минуту и обменяться визитками. Вряд ли она стала бы ему звонить первой. Но, по крайней мере, знала бы, с кем имеет дело и на что может рассчитывать. Может быть, это обычный делегат и он уже давно отбыл в родные края? И, в отличие от нее, совершенно не думает о происшедшем. Это она, со своим девичьим романтизмом, вечно что-то придумывает, фантазирует, предается глупым иллюзиям, страдает от ненужных переживаний.

Скорее всего, для него это был просто случайный порыв, вызванный какими-то тривиальными причинами. Может быть, это специалист, который занимается как раз данной темой, и в ее выступлении прозвучало что-то очень важное и нужное для него. Или она просто кого-то ему напомнила из прошлого, какую-нибудь первую любовь. Если быть оптимисткой, то, может быть, даже девушку его мечты? Почему бы нет? Во всяком случае, будем надеяться, что не жену. Обручального кольца на пальце вроде бы не было, но это ничего не значит. Мужчины довольно редко носят это украшение, особенно надолго оторвавшись от дома и повседневного женского контроля. Кстати, машинально она заметила тогда и часы на его руке. Наверное, национальная традиция – измерять человека по этому предмету, характеризующему его владельца. Часы были солидные, неброско-элегантные и дорогие, марки «омега», в титановом корпусе. Символизирующие надежность, точность и стабильность.

Она хорошо запомнила весь их диалог на встрече во время приема, как будто заученный на память текст. На этот раз лицо у незнакомца было немного осунувшимся, с синеватыми кругами под глазами, как у человека, который давно не высыпался. Когда она появилась у стола, он как раз нанизал на палочку суши, начал подносить небольшой сверточек ко рту и в этот момент заметил появление рядом нового человека. В его глазах вначале мелькнуло понимание того, что он ее где-то уже видел, а потом попытка вспомнить, где именно.

Конечно, это не сразу у него получилось. Даже морщинка на лбу появилась от напряжения, а пальцы, продолжавшие удерживать суши, застыли возле рта. Ведь она за это время успела сменить прическу, да и костюм тоже. Однако процесс опознания и сличения увиденного с картотекой знакомых, хранящихся в памяти, проходил с компьютерной скоростью, и уже через несколько секунд позволил вычислить искомое. Непроизвольная улыбка стала раздвигать его красиво очерченные губы. Зубы у него были тоже красивые, белые, идеально ровные. Плохой, неприбыльный клиент для дантистов. Бархатистый и очень сексуальный голос, слегка хрипловатый от волнения, с запинкой произнес:

– Если не ошибаюсь, мы с вами уже виделись после вашего выступления в марте, в зале конференций. Вы тогда очень торопились, и мы не успели познакомиться. Может быть, сделаем это сейчас?

– С удовольствием. Меня зовут Натали. Натали Буасси.

– Очень приятно. А меня Поль Леблан. Вы француженка?

– Нет. Я местная, из Женевы. А у вас тоже французское имя, но немного странный французский выговор.

– Я канадский француз, из Квебека. Родился и вырос в Монреале. Потом, после университета, работал в Оттаве. В правительственном учреждении. Юрист по образованию. Специалист в области трудового права.

– А в каком учреждении работали?

– В министерстве по развитию людских ресурсов. Потом перешел в министерство иностранных дел, и меня направили на работу сюда, в наше представительство в Женеве. В этом году, в марте. Так что я здесь всего несколько месяцев. Только начал осваиваться. Занимаюсь в основном МОТ. Ну а вы? Давно работаете в этой организации?

– Уже несколько лет. Устроилась сюда сразу после окончания Женевского университета. Я специалист по актуарным и статистическим исследованиям. Мне здесь нравится. Видишь перед собой проблемы всего мира, чувствуешь себя причастной к тому, что в нем происходит. Приносишь практическую пользу людям.

– Трудно было попасть сюда на работу?

– Да, не просто. Сдала весьма сложные экзамены и выдержала очень жесткий конкурс. Для женщин вообще в этом мире все сложнее, даже в этой организации, где все говорят о женском равноправии. Мечтаю стать доктором наук. Начала уже собирать материалы для диссертации, но постоянно времени не хватает заняться этим серьезно.

– Желаю успехов. Я вас хорошо понимаю. У меня такая же проблема. Особенно со временем. Слишком много и быстро приходится все осваивать.

– А вы здесь надолго?

– У меня контракт на два года. Потом будет видно. Кстати, как мне вас называть. Мадемуазель или мадам?

– Хороший вопрос, – лукаво улыбнулась Натали, в душе довольная тем, что разговор приобретает все более личный характер и она чувствует нарастающий мужской интерес к себе.

Да и самой уже легче было вести разговор. Прошла скованность и непривычная для нее робость. Убегать от него, как в прошлый раз, она не собиралась. В этом не было теперь никакой необходимости. За прошедшие недели и месяцы она уже не раз представляла себе, что надо будет сказать и сделать, если они вдруг опять встретятся.

– Вообще-то можно использовать слово «мадемуазель», если вас интересует мой семейный статус. Но я предпочитаю не столь официальное обращение. Может быть, обойдемся именами, если вы не против…

– Конечно, я – за. Натали – это очень красивое имя. Для меня звучит как музыка.

– Спасибо за комплимент. А вы, Поль. Уже женаты? Есть дети? – Она понимала, что несколько торопится, но нельзя же до бесконечности откладывать вопрос, который тебя так давно мучает. И с большим удовлетворением восприняла ожидаемый ответ. Именно такой, на который и рассчитывала.

– Ни того, ни другого. Я имею в виду, ни жены, ни детей. Но не теряю надежды обзавестись и тем, и другим. Может быть, успею сделать это в Женеве. – При этом его взгляд был столь выразительным, что Натали невольно слегка покраснела.

И с удивлением увидела румянец, расцветший после этих слов и на щеках собеседника. Какой стеснительный для взрослого мужчины. Видимо, человек достаточно деликатный, что, в общем-то, хорошо. Самодовольные нахалы ее никогда не привлекали.

Чтобы перевести разговор на менее щекотливую тему, она тут же заметила:

– Я вам, похоже, помешала. Вы так и не доели свой суши. Любите японскую кухню?

– Да нет, не особенно. – Поль только после этих слов, похоже, заметил, что так и застыл с японским деликатесом в руках. Он положил его обратно на свою тарелку, оставленную на столе, и взял в руки стоявший рядом бокал с красным вином, чтобы занять чем-то пальцы, слегка дрожащие от волнения. – Просто это напомнило мне японский ресторан в Ферни, – продолжил он. – Я там был полгода назад, в декабре. Отмечал с соседями по гостинице свой отъезд. У нас в группе был один японец с острова Хоккайдо, из Саппоро. Единственный в Японии остров, где бывает много снега зимой. Собственно, это была его идея, насчет ресторана. – Поль поймал себя на мысли, что как бы начал оправдываться, как будто почувствовал себя виноватым за то, что посещает злачные места.

– Ферни? – живо заинтересовалась Натали. – Вы говорите о горном курорте в Канаде? – И, заметив утвердительный кивок, добавила: – Ну да, естественно. Вы же канадец.

– Да, о нем. Захотелось прокатиться по необжитым местам. – Его голос звучал нарочито небрежно, как будто Поль хотел показать, что не придает этому никакого значения и не рисуется перед дамой. Впрочем, он мог подумать и о том, что женщина может ничего не знать о таких заповедных, священных для горнолыжника местах, не предназначенных для слабых, привыкших к комфорту людей.

– Так вы, Поль, горнолыжник? И катались с гор в Ферни? Я немало слышала о сложности местных трасс. – Она с таким восхищением посмотрела на собеседника, что тот покраснел еще больше, на этот раз от удовольствия.

Конечно, его можно понять, подумала Натали. Мужчины весьма тщеславны. Всегда приятно выглядеть героем в глазах красивой женщины, особенно той, которая, похоже, ему очень нравится. Да еще разбирается в такой мужской теме. Хотя, с другой стороны, он же должен учитывать, что говорит со швейцаркой. И обязан предполагать, что здесь растут особые люди, которых родители ставят на лыжи сразу же, как только они освобождаются от пеленок. Тут же она услышала его вопрос.

– А вы тоже увлекаетесь горными лыжами, Натали?

– Естественно. Странный для швейцарца, но типичный для иностранца вопрос, – пожала плечами Натали, – Это все равно, что спросить у человека, умеет ли он ходить.

– И со скольких лет вы научились ходить? Я имею в виду, не на ногах, а на лыжах?

– Сколько себя помню, всегда умела это делать. Родители говорят, что первый раз поставили меня на лыжи, когда мне было четыре года. Но вообще то, конечно, горными лыжами серьезно начала заниматься гораздо позднее, когда по-настоящему освоила и полюбила этот вид спорта. Занималась попутно альпинизмом, бобслеем, коньками, бегом на лыжах по равнине. Но меня это не увлекло.

– А где уже успели побывать? Я имею в виду горные трассы.

– В Швейцарии или за границей?

– Вообще, в целом. А что, за границей тоже бывали? Я то думал, что швейцарцам своих гор хватает, – слегка поддел ее Поль. Было заметно, как он постепенно восстанавливает самообладание, по мере того, как предательская краска смущения сползала с его лица. Он все больше обретал самоуверенность, видимо, подогреваемую заметным интересом дамы. Он продолжил излагать свое кредо: – Если бы я постоянно жил в вашей стране, то стал бы ультра-патриотом своих гор. Зачем еще куда-то ездить. От добра добра не ищут. Насколько я знаю, здесь достаточно заснеженных вершин. Несколько десятков. На всю жизнь хватит.

– Ну вы же знаете, что человека всегда притягивает новизна ощущений. У меня была мечта побывать на всех основных вершинах Альп. Не только в Швейцарии, но и в Италии, Франции, Австрии.

– Была? А теперь уже больше нет? Или уже осуществилась?

– Мне нравится ваш юмор и вера в мои силы, Поль. Боюсь, я еще слишком молода, чтобы успеть все это сделать, – засмеялась Натали. – Пока только в Италии успела побывать, да и то давно. Была там вместе с братом, когда еще училась в школе. Там более простые доломитовые горы, хотя, при желании, можно найти и достаточно сложные трассы. Но меня в последнее время привлекают нераскатанные, дикие места. В Швейцарии горы слишком ухоженные. Хотела зимой поехать во Францию, но не получилось. Думаю, что смогу сделать это в конце года. А может, и в Австрию подамся. Там будет видно.

– А когда обычно швейцарцы в горы отправляются?

– Обычно сезон катания с гор длится с ноября по март. Хотя, конечно, многое зависит от высоты горы и погодных условий. Если высота больше трех тысяч метров, то практически весь год можно кататься. Однако в последние годы климат в Европе теплеет, что сказывается и на таянии снегов. Опасней стало из-за частого схода снежных лавин. Да и экология ухудшается из-за обилия туристов и автомашин. Так что зимой заниматься этим спортом надежнее.

– Похоже, что мне просто повезло. Встретился не только с красивой девушкой, но и с опытной горнолыжницей. Я и сам давно уже хотел попасть в Альпы. И вот наконец сбылось. Главная проблема для меня в том, что я здесь новичок. Не знаю местных условий. Так что мне нужен опытный советник и гид.

После этого намека Поль немного помолчал, выжидательно вглядываясь в глаза собеседницы, явно пытаясь уловить ее реакцию после «пробного шара».

Натали не знала, как поступить в этой ситуации. Разговор развивался очень быстро, но давать серьезные обещания человеку, с которым практически только познакомилась, было бы неразумно. Конечно, если не ориентироваться на интуицию. А интуиция подсказывала, что ему можно доверять. Она чувствовала какую-то мощную притягательную силу, исходящую от него, и боялась… Боялась стать жертвой самообмана. Нет, рисковать не стоит, решила она. Да и лыжный сезон еще рано начинать. Времени для раздумий будет более чем достаточно. Вначале надо присмотреться к человеку. Так что пойдем не спеша, традиционным путем. Для начала сделаем вид, что не поняли намека.

– Ну это несложно. Опытного гида у нас нетрудно найти. Всегда можно нанять хорошего проводника прямо на месте. Для многих горцев это стало основной профессией. Конечно, это недешево, но себя оправдывает.

– Я имею в виду не только в горах, но и здесь, в Женеве. Я здесь уже несколько месяцев, но до сих пор был крайне перегружен работой. А сейчас наметился небольшой перерыв, и я хотел бы наверстать упущенное. Мне было бы приятно, если бы вы смогли… – Поль немного замялся, подбирая слова, и тогда она сама пришла ему на помощь.

На такой более «мягкий» вариант развития знакомства вполне можно было согласиться. Особенно если самой этого очень хочется. Почему-то вдруг вспомнилось ее первое серьезное «романтическое свидание», еще в школьные годы, как раз на том месте, которое она решила предложить. Только тогда его высказал ее юный кавалер.

– Знаете, у нас, в Женеве, принято встречаться у цветочных часов. Вы слышали о них? Одно из самых уникальных достопримечательностей города. Других таких нет. Так что место встречи не перепутаете.

– Да, конечно. Не только слышал, но и видел, но только из окна машины. Проезжал мимо них пару раз. А вот рассмотреть их поближе, постояв рядом, как-то не получалось.

– Ну что ж. Тогда у вас будет прекрасная возможность сделать это вместе со мной. Так и быть. Думаю, что смогу выделить вам несколько часов в эту субботу. Ну, скажем, в два часа пополудни. Вас это устроит?

– Вполне. Меня все устраивает, Натали, когда вы рядом.

В этот момент рядом с ними раздалось осторожное покашливание. Оба собеседника оглянулись и только сейчас, с некоторой растерянностью, заметили, что остались практически одни в этом зале, если не считать официантов, которые торопливо убирали остатки празднества. Один из них как раз и стоял возле их столика, терпеливо ожидая, когда на него обратят внимание. Заметив, что его тактика сработала, молодой человек в черных брюках, белой рубашке с галстуком-бабочкой и золотой серьгой в левом ухе с достоинством, слегка нараспев произнес:

– Простите, мадам и мосье. Если позволите, я бы хотел убрать этот столик. Вы можете продолжить свою беседу в фойе.

Натали и Поль изумленно посмотрели друг на друга, потом понимающе улыбнулись, почти синхронно пожали плечами и развели руки в традиционном жесте. Мол, что поделаешь, увлечение друг другом налицо. Приходится в этом признаться. А затем вдруг дружно расхохотались.

Несмотря на субботний день, Поль уже несколько часов, с раннего утра, просидел в своем офисе возле компьютера, не отрываясь от экрана монитора и клавиш. Весь взъерошенный, в творческом пылу, в расстегнутой почти до пояса рубашке, без галстука, повешенного на спинку стула. Он пытался завершить работу по составлению итогового отчета и справки по работе на Международной конференции труда. Время поджимало, ибо документы надо было сдать, как говорится, еще вчера. Как раз вчера это не удалось. Проработал над этими документами за компьютером весь день почти до полуночи, в нарушение всех действующих норм по охране труда и собственного здоровья, пока не почувствовал, что окончательно выдохся и требуется длительный перерыв, а также свежий, утренний взгляд на проблемы.

Но важнее всего было то, что он не мог себе позволить опоздать на свидание, до которого оставалось всего полтора часа. На первое свидание, от которого зависит возможность последующих. Конечно, за полчаса на машине он вполне успеет добраться до места встречи. Но в каком виде? Даже без зеркала вполне можно было представить, какое впечатление произведет на даму неухоженный и растрепанный кавалер, с помятым лицом и темными кругами под глазами. Спал он всего часа четыре за последние сутки. Да и перед этим не намного больше. Хорошо еще, что не забыл побриться. Рубашка уже несвежая. Придется менять. Слава богу, что есть запасная на работе. Руководитель миссии приучил сотрудников к тому, чтобы они всегда выглядели свежими, аккуратными и подтянутыми… Вот был бы он средневековым рыцарем – и никаких проблем. В те времена дамы и кавалеры смотрели на все проще. Главное – чтобы латы и взор сверкали, а за спиной тянулся шлейф побед над красавицами и драконами.

От этой мысли Поль развеселился, и работа как-то сразу пошла быстрее. Собственно, основную канву он уже «выткал» на компьютерном файле. Информационные блоки отработаны и расставлены по местам, выводы и предложения сделаны. Осталось только отшлифовать словеса и удачно преподнести свой опус в распечатанном виде на рассмотрение руководства, которое тоже в этот выходной день предпочитало почему-то проводить время на работе. Будем надеяться, что за час управимся.

А потом мигом во двор, чтобы взнуздать своего боевого коня в облике внедорожника «мицубиси-паджеро», к которому давно уже привык в родной Канаде, предпочитал другим маркам и сумел раздобыть его в Женеве. И затем вперед, ногой на газ, до упора, вместо золотых рыцарских шпор в бок коня, вскачь галопом, во весь опор, покорять красавицу из Женевы.

Если бы он принадлежал к плеяде средневековых романистов, то придумал бы для нее целую серию эпитетов, нанизывая их на страницы романа, как драгоценные камни в ожерелье. По одному сокровищу на каждую страницу. И этого не будет слишком много. Скорее, наоборот. Нельзя жалеть слов, когда воспеваешь прекрасное. И лучше всего, конечно, в поэтической форме.

Например, в стиле библейской «Песни песней». «О, жемчужина Женевы, свет очей моих, пламя моего сердца. Когда ты появляешься перед моими глазами, то затмеваешь собой лучи солнца. Ты возвышаешься надо мой, как искрящаяся горная вершина. Твои слова, как пенящийся водопад, как кристально чистый горный ручей, омывающий глубины моей души. Твои груди, как…» … Нет, эротические пассажи лучше потом вставить, когда появятся первые практические впечатления…

Сейчас, вместо того, чтобы корпеть над дурацкой справкой, лучше было бы открыть новый файл в компьютере и занести в него первые цветистые строки, родившиеся в мозгу, чтобы воспеть эту горную прелесть, прекрасный женевский эдельвейс, впитавший в себя красоту швейцарских гор и озер. Поль усмехнулся своим мыслям. Никогда раньше его не тянуло к литературной деятельности. Даже не подозревал в себе таких талантов. И вот надо же. Такая метаморфоза всего за несколько недель…

Поль встряхнул головой, возвращаясь к деловому настрою, и еще раз бросил взгляд на время, указанное на компьютере, машинально сверив его с показателями на своих наручных часах «омега», которыми обзавелся уже после первой недели пребывания в Женеве. Пора было наносить завершающие штрихи. Первое свидание – дело святое и не терпит опозданий. Да и начальство опозданий с оформлением документов тоже не терпит.

Через сорок минут, слегка перекрыв запланированное для работы время и изящно отбив на ходу некорректные предложения шефа задержаться еще на работе, Поль устремился во двор. Машина завелась с полуоборота и радостно устремилась в город, без всяких понуканий, чувствуя нетерпение хозяина. Он уже миновал так называемый «сломанный стул» – «Шэз Кассе» – оригинальный памятник жертвам наземных противопехотных мин, спроектированный в виде огромного деревянного стула со сломанной ножкой. Впереди мост над железной дорогой, потом перекресток на пересечении Авеню де Франс и Рю де Лозанн, еще минут пять-десять – и он на месте.

Но в этот момент машину вдруг повело в сторону и затрясло.

– Черт побери, – выругался он сквозь зубы, – явно прокол шины. Хорошо еще, что ни с кем не столкнулся. Но так не вовремя! – Поль приткнул машину у кромки тротуара.

Осмотр показал, что он не ошибся. «Поймал» где-то гвоздь в заднее колесо. Даже странно для чистенькой, вылизанной Женевы. И, скорее всего, не сегодня, судя по размерам металлической занозы и потертости шляпки гвоздя. Видимо, проклятый кусочек железа сидел в шине уже давно, постепенно протирая ее, и сработал как раз тогда, когда этого от него совсем не ждали. Выбрал самое неудачное время. Поль взглянул на часы. Что же делать? Он планировал приехать с запасом, чтобы встретить Натали уже на месте. Рассчитывал, что успеет прихватить где-нибудь по дороге букет цветов. С цветами в руках у цветочных часов предстать перед девушкой, похожей одновременно и на нежную, бархатную розу, и на неприхотливый и стойкий эдельвейс… Жаль все же, что он не маститый поэт и не известный художник, а только начинающий бюрократ и «продвинутый» горнолыжник.

А судьба, как-то невпопад, опять посылает очередное испытание. Не успел преодолеть бюрократические рогатки, как предстоит заниматься дорожно-автомобильными. Никогда в жизни не опаздывал на свидание с дамами, даже если не очень к этому общению стремился. Соблюдал своеобразный кодекс чести. А вот теперь, как раз тогда, когда он так нуждается в этой встрече, все летит прахом.

Он прикинул альтернативы. Можно бросить автомашину и добираться своим ходом. Женева – город небольшой, и он вполне может успеть. Может быть, дама даже оценит его бурный спурт на завершающем этапе, красивую технику бега и хорошую физическую подготовку. Это будет эффектное появление. Под рукоплескания случайных зрителей, вместо олимпийского факела – букет роз в руке. Но вот вид будет, мягко говоря, не авантажный, по такой-то жаре… Можно выбрать комбинированный маршрут. На трамвае по Рю де Лозанн до Пляс Корнавэн, а потом пешочком на Рю де Монблан до моста. Только где он сейчас ползет, этот трамвай?

Конечно, можно было бы попытаться в рекордно короткие сроки поменять колесо на запасное. Это обеспечило бы возможность последующего свободного перемещения по городу и удобство возвращения домой. Хотя, конечно, без должной практики вряд ли личный рекорд по замене колеса будет внушительным. Все же он не профессиональный автослесарь. А вот вид у него после этой ремонтной процедуры точно будет как у профессионального автослесаря. Нет, скорее всего, придется ловить такси…

В этот момент нелегких раздумий он услышал за спиной сигнал автомобиля. Машинально поднял голову. О нет, только не это! Дверца остановившейся перед ним нежно-розовой «альфа-ромео», уже прочно запечатлевшейся в его памяти за время пребывания в Женеве, распахнулась. На проезжую часть ступила стройная ножка, а затем показалась и вся дама, с более чем знакомой внешностью. Именно та, которую ему меньше всего сейчас хотелось видеть. Неужели следила за ним, как в шпионском кинофильме?

Похоже, сегодня у него не самый удачный день в жизни. Может быть, тяготеет злой рок? Или произошел внеплановый выброс протуберанцев на солнце? Или звезды и планеты не так сложились в небесном пасьянсе? Не исключено также, что у его небесного покровителя святого Павла сегодня выходной день…

Экономно скроенные белоснежные шорты плотно обтягивали крутые бедра Элен, подчеркивая золотистый загар и хорошую тренированность ножных мышц. Полуобнаженный впалый живот, такого же золотистого цвета, как и ноги, был перетянут поперек полосками завязанной узлом просторной светло-розовой рубашки, явно подобранной в тон автомашине. А в верхней части сквозь розоватую ткань вызывающе просвечивали тугие, крупные груди, освобожденные в нерабочее время от бюстгальтера, как бы предлагая себя в крепкие и надежные мужские руки. Чувственные губы раздвинуты в белоснежной и плотоядно-радостной улыбке лисицы, увидевшей беззащитную добычу перед носом. Еще бы. Несмышленый птенчик пытался упорхнуть из гнезда, но, похоже, сломал себе ножку или крылышки. Теперь никуда не денется.

Да, вот уж влип так влип. Нарочно не придумаешь, мелькнула в мужской голове скорбная мысль. Пришел к финишу. Можно уверенно констатировать, что в пятки грешника сейчас будет забит финальный гвоздь. Полный набор всех мыслимых злоключений. Так сказать, концентрат. Он вздохнул и еще раз посмотрел на часы. До встречи оставалось всего десять минут.

Господи! – взмолился он. Да проснись же ты, наконец. Кроме тебя, уповать больше не на что. Не так уж часто прошу. По пустякам никогда не отвлекаю. Даже когда под снежную лавину в горах пару раз попадал. Спасибо, спасатели быстро нашли и откопали. И когда подъемное устройство в Америке, в Скальных горах, заело, и пришлось раскачиваться почти два часа в воздухе, на высоте почти в 30 футов, на морозном ветру. Но на этот раз ты действительно нужен. Отведи беду, Боже! Не дай свиданию сорваться. Придумай хоть что-нибудь и осени меня срочно благой мыслью. Потом отслужу.