Данияр. Не буду твоей невестой

Глава 2. Как все продолжилось

Всю пару я сижу в напряжении, даже особо не вслушиваюсь в то, что говорит преподаватель. Мою рассеянность заметно со стороны, Алина периодически тревожно посматривает, но ничего не говорит.

А я все никак отойти не могу от произошедшего. Хотя, казалось бы, ну что такого произошло?

В конце концов, что, на меня раньше не смотрели, что ли? Смотрели… И побольше даже. И очень нагло. И приставали! Я же не в безвоздушном пространстве жила, Москва – большой город! И университет, в котором я училась, тоже не маленький. Всякое было.

Но чтоб вот так…

Наверно, это просто мое внутреннее состояние, стресс, может… Я сама не понимаю, а организм реагирует на переезд, болезнь деда, хоть я его и не знаю толком, видела несколько раз в жизни до нашего переезда сюда, но все же родной человек…

И расставание с Натаном…

Это – первые мои такие серьезные отношения, и так все обрывается…

Точнее, ничего и не обрывается!

Мы с Натаном поклялись, что будем вместе! Что будем поддерживать связь, летать друг к другу!

Конечно, о дальнейших планах на жизнь не заговаривали еще, но я уверена, что у него ко мне все серьезно! Как и у меня к нему!

После пары я открываю наш с Натаном чат, отправляю милое сердечко. Просто хочется от него ответа. Реакции. Чтоб знать, что меня любят. И ждут.

Натан не отвечает, и настроение мое снова падает.

– Так, у тебя сахар упал, – авторитетно заявляет Алина, – пошли в столовую.

Киваю уныло. Мне без разницы сейчас, куда.

Иду, думая о том, что Натан сейчас там, на парах… И у него, возможно, тоже перерыв. И много девчонок вокруг. Нет, конечно, любит он меня, я уверена, но… Столько соблазна… А я далеко.

А он такой красивый…

– Булочку! – Командует Алина, снова возвращая меня к реальности. – И чай! Вот! И еще вот этот салатик. Восполнить запас витаминов.

– Ты прямо как будущий медик говоришь, – улыбаюсь я.

– А кто ж еще? – Удивляется Алина. – Конечно, медик! Я тебе говорила, что летом буду практиковаться у папы?

– Ого-о-о! – Уважительно тяну я.

Папа Алины – заведующий терапевтическим отделением в одной из больниц города.

– Да, – кивает Алина, сияя счастливой улыбкой и становясь невероятно хорошенькой, прямо восточная красавица. И платок ей так идет. – Конечно, на полставки, и не в терапии, а в детском. Но я так рада! Очень хочу! А то наши многие уже с первого курса подрабатывают! А меня никуда не пускали. Еле уговорила!

Болтая, мы идем к столику, садимся. Я ем, пью сладкий чай, слушаю болтовню Алины и прямо-таки чувствую, как настроение поднимается. Точно, это просто недостаток сахара… Ну, и Байматов, конечно, тот еще зверь… Взгляд такой… Бр-р-р…

Отмечаю, что теперь произошедшее вспоминается уже без тягостного ужасного ощущения давления, успокаиваюсь еще больше.

А потом телефон светится входящим от Натана.

– Привет! – Радостно выдыхаю я в трубку.

– Привет, Мадинка, – теплый голос Натана согревает бальзамом по душе. Так нежно… До слез. – Прости, у нас была лекция у Меркулова. А он, сама знаешь…

– Да-а-а… – тяну я, не сдерживая счастливую улыбку. Алина наблюдает за мной, тоже улыбается, явно радуясь, что мое настроение улучшилось. – Боже… Я даже по этому упырю скучаю!

– Эй, малышка, я начинаю ревновать! – Смеется Натан. – Ты только по мне должна скучать! Скучаешь?

– Конечно! – Я ловлю любопытный взгляд Алины, понижаю голос. – Но мне неудобно говорить…

– Тогда напиши мне, как ты скучаешь… – голос Натана становится ниже и чувственней, – а лучше… Пришли фото.

– Сейчас не могу. Я в столовой.

– Тогда потом, хорошо? Перед сном. Пришлешь?

Ох… Этот тон… У меня мурашки по коже скачут! И щеки краснеют.

В этот момент замечаю, что Алина уже не улыбается, а смотрит куда-то поверх моей головы, разворачиваюсь резко и замираю: прямо напротив, на расстоянии вытянутой руки, стоит Байматов. В руках у него телефон, но он не смотрит на экран. Только на меня смотрит.

И столько яростного недовольства в его взгляде, что мне становится не по себе. Мурашки колючие сразу по плечам бегут, и мне хочется обхватить себя руками.

– Помнишь, как ты мне присылала? – Урчит в трубку Натан, но я уже не слышу его, настолько в шоке от ситуации. – Глаза… Губки… Помнишь?

Мне становится одновременно жарко и холодно, от двусмысленности положения. Я смотрю на парня и одновременно ласково и на грани фривольности общаюсь по телефону с другим! Это просто верх разврата!

А если Байматов что-то услышал?

– Малыш… – продолжает Натан, и в другое время я бы краснела, бледнела и горела от смущения и непонятного, острого возбуждения, которое всегда приносил его голос, но сейчас… Сейчас у меня куда более яркие эмоции! И куда более запретные!

– Прости… Я должна бежать… Перезвоню.

Я поспешно отключаюсь и также поспешно отворачиваюсь.

– Всевышний… – шепчет испуганно Алина, – я не поняла, это что было такое?

– Он стоит еще? – Едва шевеля губами, спрашиваю я.

Хотя, чего спрашивать?

И без того все прекрасно ощущаю! Затылком буквально! Аж мелкие волоски на шее дыбом встают.

А Байматов так и стоит! Смотрит!

Ужас какой!

Алина кивает. Глаза ее, темные влажные маслины, становятся еще больше.

Она смотрит за мою спину!

Что там происходит???

Я снова хочу обернуться, хоть и страшно до ужаса почему-то, но в этот момент ощущаю Байматова прямо рядом! Он касается моего плеча, вскользь, наклоняется… Что он хочет?..

– Сумка твоя… – хриплый жесткий голос раздается прямо возле уха. Словно звериный рык за спиной. И дыхание хищника, готового вцепиться в холку своей добычи… – упала.

В полном шоке смотрю сначала на сумку, действительно свалившуюся со спинки стула и теперь возвращенную на сиденье соседнего, затем поднимаю взгляд выше – вскользь по мускулистой смуглой руке с ярко выраженными венами. Явно этот парень много занимается спортом… Затем – еще выше – к широченной груди, обтянутой футболкой. И торможу на серьезном лице, только сейчас, впервые, рассматривая пристально Данияра Байматова.

Он… Хищный. Вот правильное слово. Хищный. Лицо воина, такие в нашем народе в древности высекали на чеканках, восхваляющих вождей и героев. Мужественные черты, сжатые сурово губы, небритость. И темный, властный взгляд.

Он вообще не юноша уже, хоть и учится на последнем курсе.

Он – мужчина.

И мне рядом с ним страшно.

Не хочется попасть в прицел его внимания.

– Спасибо… – шепчу я.

В этот момент снова загорается экран телефона, высвечивая фото улыбающегося Натана. И его сообщение: «Люблю тебя, малыш».

Байматов видит и фото, и сообщение.

Взгляд его заостряется, а скулы становятся каменными.

– Будь внимательнее, – говорит он.

И отходит.

А я моргаю и поворачиваюсь к молча наблюдающей за нами Алине.

Что это было вообще?

К чему относилось это его «Будь внимательнее»?

Всевышний, сплошные стрессы сегодня!