Дарящая праздник

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Постукивая пальцами по колену, Сол наблюдал за тем, как Кэсси готовит еду Алеку. Вчера они не виделись, и что-то подсказывало ему, что она и сегодня бы охотно убежала пораньше, чтобы с ним не встречаться.

Но этого не случится. Особенно когда в холодильнике стоит кувшин ее любимого лимонада, приготовленного Алеком.

Кэсси поставила перед Алеком тарелку с рисом и овощами.

— Ешь.

Какой божественный аромат! Как-то на прошлой неделе она предложила Солу поужинать в это же время, но он отказался. Алекс ел слишком рано — в половине шестого. Теперь Солу казалось, что он немного поспешил. Впрочем, он не собирался злоупотреблять ее добротой. Она и так достаточно для него делала.

— Я покормлю и запру котят. — Посмотрев на котенка на коленях у Алека, она вышла на веранду.

Взяв кувшин с лимонадом и два стакана, Сол проследовал за ней.

— Сядь отдохни, Кэсси.

Она закончила накладывать корм в кошачью миску. Неужели ей не хочется передохнуть и выпить холодного лимонада?

— О Сол, у меня сегодня так много дел…

Он налил в стакан лимонада и протянул ей.

— И тебе с ними не справиться, если твой организм будет обезвожен. — (Она мечтательно посмотрела на кувшин.) — Это займет всего пять минут, и, кроме того, я хочу поговорить с тобой об Алеке.

Это была низкая уловка, но она сработала. Кэсси тут же села на стул напротив него и сделала большой глоток.

— Итак, что там насчет Алека? — Кэсси при этом так пристально на него посмотрела, что он чуть не забыл, о чем они говорили.

— Алек… э-э… Он может оставить себе этого несчастного котенка?

Она рассмеялась, ее глаза заблестели. Сол тоже улыбнулся.

— Видишь ли, они неразлучны… — пояснил он.

— Конечно, он может его оставить. — Ее взгляд был по-прежнему прикован к нему. Она сделала еще глоток лимонада. — Пока.

От лимонада на се губах остался влажный блеск. Сол потер ладонью шею.

— До Рождества? Ты уже нашла для него хозяев?

— Нет. — Кэсси провела пальцем по краю бокала.

— Тогда в чем проблема? — Неужели она не видела, как старик привязался к этому маленькому пушистому комочку?

— Он может оставить его до тех пор, пока не отправится в лечебницу. Мне очень жаль, Сол, но там не разрешают держать животных.

Лечебница?

Сол соскочил со стула и вцепился в перила веранды.

— Почему он не может остаться здесь?

Кэсси подошла к балюстраде. В ее фиалковых глазах он ясно прочел тревогу.

— Он болен, Сол, а у нашей организации недостаточно средств, чтобы предоставить ему постоянную сиделку.

Немного поразмыслив над ее словами, Сол спросил:

— Значит, все упирается в деньги?

— В большей степени.

— Я могу оплачивать услуги сиделки.

Сол не знал, кого больше удивило его предложение, Кэсси или его самого. Но когда она тепло на него посмотрела, он понял, что поступил правильно.

— Ты правда этого хочешь?

— Конечно. Почему нет? — Он прилично зарабатывал.

— Даже несмотря на то, что он был ужасным отцом?

От ее улыбки ему стало тепло на душе. Он посмотрел на их любимое дерево.

— По правде говоря, до ухода Перл Алек был не так уж и плох. — Именно тогда отец и пристрастился к алкоголю. — Но даже в худшие времена он всегда давал мне деньги, чтобы я покупал еду себе и братьям. — Люк и Лью, младшие братья Сола, сейчас служили в армии. Уехав из Шофилда, они так сюда и не вернулись.

Да, детство у них всех было не сахарное. Кэсси частенько приходилось воровать деньги из кошелька у матери, чтобы хоть что-то поесть. Сол помнил, как принес ей целую коробку вермишели быстрого приготовления. Тогда она чуть не расплакалась.

Не удивительно, что она полюбила Брайана. Тогда его жизнь, наверное, казалась ей сказочной.

А сейчас?

Сол крепче вцепился в перила. Сейчас она плакала при упоминании о детях. Он обернулся.

— Если ты еще раз выйдешь замуж, сможешь родить ребенка.

У нее вытянулось лицо.

— Прошу прощения? — Она плотно сжала внезапно побледневшие губы.

Сол провел ладонью по лицу. У него защемило сердце. Черт! Он совсем не хотел, чтобы все так вышло. Собирался подойти к этому вопросу более осторожно. Кэсси щурилась, словно от яркого солнца. Вот только солнце находилось у нее за спиной.

Он протянул руку и слегка приподнял ее подбородок.

— Из тебя получится замечательная мать, и те, в ком есть хоть капля здравого смысла, понимают, что ты хочешь ребенка. — Ее взгляд затуманился, и у него внутри все сжалось. — Если ты снова выйдешь замуж, у тебя будут дети. — Конечно, для этого вступать в брак совсем не обязательно, но Кэсси всегда была такой старомодной…

Она дернула головой, чтобы он убрал руку.

— Прекрати, Сол. Я не хочу об этом говорить, и, по правде говоря, это не твое дело. И каким образом мы перешли с котят на детей?

Сол проигнорировал последний вопрос.

— Но ведь ты сама совсем не думаешь о своих делах. Ты видишь, как кто-то попал в беду, и тут же бросаешься на помощь. Ты помогла мне наладить отношения с Алеком, теперь позволь мне помочь тебе.

В ее взгляде появилась отрешенность.

— Ты неe сможешь это уладить.

— Тебе не следовало вот так отгораживаться от жизни, — настаивал на своем Сол. — Это неправильно.

Немного помолчав, Кэсси произнесла тоном, не терпящим возражений:

— Если ты хочешь мне помочь, Сол, перестань лезть в мою жизнь.

Но у нее ничего не вышло.

— Я не хочу, чтобы ты хоронила себя заживо. Ты еще так молода… — Он искал уязвимое место в ее броне — с тех пор как пять дней назад увидел ее ногу, показавшуюся из-за ствола дерева. И не собирался сдаваться. — Ребенок, Кэсси, — повторил он.

Ее руки задрожали.

— А что, если я по физиологическим показаниям не могу иметь детей, Сол? Что тогда? Думаешь, ты можешь это исправить?

От ее слов у него перехватило дыхание. Не успел он опомниться, как Кэсси уже неслась вниз по ступеням. Ее слова звенели у него в ушах. Обвиняющие. Осуждающие. Сол запустил пальцы в волосы. Сколько еще ему нужно доказательств того, что десять лет назад она сделала правильный выбор?

— Похоже, ты переборщил, сынок. — Обернувшись, Сол увидел в дверях Алека. — Ты не собираешься бежать вслед за ней?

Сол оглядел задний двор.

— Чтобы еще больше все усложнить? Боюсь, она больше не захочет меня видеть.

— Она уже давно накапливает это в себе. «Неужели? А я этого не знал, Эйнштейн», — хотел сказать Сол, но сдержался. Алек был ни в чем не виноват.

— А кто-то должен пойти за Кэсси убедиться, что она не совершит какую-нибудь глупость.

Сол обернулся. Глупость? Что Алек имел в виду?

— В праздничные дни совершается больше самоубийств, чем во все остальные, вместе взятые, — непринужденно добавил Алек.

Сол напрягся. Она не стала бы…

— Кэсси хорошая девочка. Она не должна плакать в одиночестве. Ты ее расстроил, тебе ее и утешать.

Алек был прав. Сол перепрыгнул через перила веранды, но затем остановился. Кэсси так быстро умчалась, что забыла у них на кухонном столе сумочку и связку ключей. Таким образом, она не сможет ни попасть к себе домой, ни воспользоваться своей машиной. Он задумался.

Внезапно те десять лет, что они не виделись, перестали существовать. Сол плотно сжал губы. Он точно знал, где она. В этом не было никаких сомнений.

Он побежал по подъездной аллее, затем повернул налево и направился в сторону кладбища.

— Ты идиотка, Кэсси Кэмпбелл, — пробормотала Кэсси, садясь на нижний сук старой ивы. Прислонившись лицом к стволу, она закрыла глаза. Сол, наверное, посчитал ее сумасшедшей. Но какого черта он завел разговор о детях? При виде беременных женщин она еще как-то сдерживалась, но слова Сола выбили ее из колеи.

Родить ребенка? Нет, это невозможно.

Она закрыла лицо руками. Прошло уже почти восемнадцать месяцев. Если быть точнее, семнадцать месяцев и восемь дней с тех пор, как она потеряла ребенка. Пятьсот двадцать шесть дней с тех пор, как она бросила те обвинения в лицо Брайану. Те страшные, жестокие обвинения.

Она сглотнула. Брайан умчался тогда на своем «порше», и она больше никогда его не видела. Он на всей скорости врезался в телеграфный столб и погиб.

Она никому не рассказывала о той ссоре.

И о ребенке.

И, да простит ее Бог, она была рада, что больше никогда не увидит Брайана, так как ничего уже нельзя было исправить.

Но она не желала ему смерти.

— Кэсси?

Сол! Она подскочила, и волосы упали ей на лицо.

— Не вставай. — Теплые руки легли ей на плечи, затем он сел рядом. На суку хватало места двоим, а густая крона дерева предлагала уединение от остального мира. Она находила здесь убежище столько, сколько себя помнила. Сквозь колышущуюся на ветру листву было видно реку вдалеке.

— Прости, что заговорил с тобой о детях.

Кэсси ссутулилась и уставилась в землю. Немного помолчав, Сол добавил:

— Ты на сто процентов уверена, что не можешь иметь детей?

Ее губы дернулась.

— Ты просишь прощения, но опять лезешь не в свое дело.

— Нет.

В его печальной улыбке было что-то такое, отчего у нее потеплело на душе. Это не праздное любопытство. Сол о ней беспокоился. Так было всегда.

— Врачи не знают наверняка. — Кэсси глубоко вдохнула. — Незадолго до смерти Брайана я подхватила инфекцию. — Она положила руки на живот, и он кивнул. — Они сказали, что мне будет трудно выносить ребенка. — Она посмотрела на свои руки. — Сказали, чтобы я не питала особых надежд.

Сол поджал губы.

— Трудно, но не невозможно?

Кэсси пожала плечами. Она не собиралась развивать мысли в этом направлении. Этот путь был для нее закрыт. Она сама заперла дверь.

Так было лучше.

— Как ты меня нашел? — спросила она, не глядя на него.

— С помощью простых умозаключений.

Подняв голову, она тут же забыла о своем вопросе, потому что растворилась в его теплом взгляде. Хвойный аромат его одеколона приятно щекотал ей ноздри. Fro подбородок был темным от щетины, и у нее от желания дотронуться до Сола пересохло во рту.

Десять лет одиночества давили на Кэсси тяжелым грузом. Его рот был твердым и многообещающим. У нее застучало в висках, она прильнула к нему…

Господи! Что она делает?

— Простых умозаключений? — переспросила она, резко отпрянув и ударившись о ствол. — Ты знал, что я часто сюда приходила?

На его горле запульсировала жилка.

— Да.

Кэсси стиснула зубы, пытаясь унять волнение.

— Откуда? — У него и так было достаточно хлопот с младшими братьями, чтобы еще и следить за ней.

— Я приходил сюда до тебя.

Наконец до нее дошло.

— И ты уступил это место мне?

— Я понял, что тебе было нужно где-то уединяться.

Внутри у нее потеплело.

— Я бы поделилась с тобой, ты же знаешь.

— Это пустяк, Кэсси. Только не для нее.

— Место для уединения? — Посмотрев вдаль сквозь густую листву, она улыбнулась.

— Лучше места нам было бы и не найти.

Сол тоже улыбнулся.

— Похоже, за прошедшие десять лет кладбище Шофилда не превратилось в большой некрополь.

— Нет, — ответила Кэсси, — слава Богу, не превратился. Когда придет время, тебе следует кремировать Алека, чтобы он не портил этот вид.

Пристально посмотрев на нее, Сол рассмеялся. Кэсси прикрыла рот ладонью.

— Его могила для меня не испортила бы никакого вида, — поспешно добавила она, — а вот для тебя — возможно. — Но только в том случае, если бы он остался здесь, но Сол не собирался задерживаться в Шофилде. Он приехал сюда на время отпуска. — Я кремировала свою мать и развеяла ее прах. Я не хотела, чтобы ее могила портила для меня этот вид. — Она знала, что Сол ее поймет.

— Значит, ты по-прежнему сюда приходишь?

— Временами.

— А могила Алека испортила бы для тебя это место?

Она покачала головой.

— Нет, но мне будет грустно, когда он умрет.

Немного помолчав, Сол спросил:

— Брайан похоронен здесь?

— Да, вон там. — Она махнула рукой влево. — Его могилы отсюда не видно, поэтому она не портит мое место.

Сол придвинулся к ней.

— Кэсси, а почему могила Брайана портила бы для тебя это место, будь ее отсюда видно?

Потрясенная, она уставилась на него, затем отвернулась и закрыла глаза. Она чувствовала тепло его плеча, и на мгновение ей захотелось прильнуть к нему и принять утешение, которое он ей предлагал. Рядом ним она чувствовала себя как за каменной стеной. С Брайаном она никогда подобного не испытывала. Неожиданно у нее возникло желание рассказать Солу всю правду, поделиться с ним своими печалями и тревогами.

Открыв глаза, она отстранилась. Нет, это невозможно.

— Единственная причина, по которой могила Брайана может тебе мешать, заключается в том, что ты до сих пор не смирилась с его смертью. Или смирилась, но чувствуешь себя виноватой. Нет, были и другие причины.

— Так все же почему?

Ей не хотелось лгать Солу, но сказать ему правду она тоже не могла.

— Не смирилась или смирилась и чувствую себя виноватой? — уклончиво произнесла Кэсси. — Если бы это зависело от меня, я бы предпочла последнее.

По крайней мере, это было правдой. Она встретилась взглядом с Солом, и он не отвернулся. Его глаза по-прежнему были полны сочувствия.

— Я настолько смирилась со смертью Брайана, — продолжила она, желая его шокировать, — что ты не поверишь.

— А ты попробуй меня убедить.

Его взгляд стал еще теплее, если это было возможно. К горлу подступил комок, и она тряхнула головой.

— Я ужасно рада, что больше не являюсь женой Брайана. Что мне больше не надо жить с ним под одной крышей, делить с ним постель.

Сочувствие Сола никуда не исчезло, да она этого и не ожидала.

— Ваш брак не был счастливым?

— Нет, Сол, это был настоящий ад. — От его нежности ей хотелось плакать. — В то утро, когда он погиб, мы поругались, и я сказала, что ухожу от него. — Она пожала плечами. — Я наговорила ему много ужасных вещей, после чего он умчался на той злополучной машине.

— Думаешь, он покончил с собой?

— Нет, это был несчастный случай, произошедший из-за его беспечности. Ему не следовало превышать скорость. — Она стряхнула с юбки воображаемую пыль.

— Ты не должна себя винить в его смерти. Он…

— После его смерти я столько всего приобрела. Его жизнь была застрахована на такую огромную сумму, что я могу не работать. К тому же меня обожает весь город. — Ее губы дернулись. — Я ведь скорбящая вдова Брайана Паркера. — Какое надувательство! — Что еще хуже, его родные тоже души во мне не чают.

— Так и должно быть.

— Так не было бы, знай они правду…

— Готов поспорить, они все равно бы тебя обожали.

Вот тут он ошибался, но упаси ее Бог это проверять. Если Паркеры узнали бы, что она хотела оставить Брайана они спросили бы — почему. У нее бы духа не хватило сказать им правду. Они и так достаточно настрадались.

— Что было не так с вашим браком, Кэсси?

Пристально посмотрев на него, она сказала ему то, чего никогда не говорила ни одной живой душе:

— Он меня бил.

Сол прищурился, в его глазах появился опасный блеск. Но Кэсси была спокойна. Она знала, что эта ярость была направлена не на нее.

— Это бывало не часто. За девять с лишним лет брака он поднимал на меня руку всего шесть раз и только когда был пьян. — Нo угроза насилия висела над ней словно дамоклов меч, и она не знала, когда он обрушится на нее.

— Пиво па него никак не действовало, но после бренди он становился невменяемым и агрессивным. — Когда Брайан ударил ее в последний раз, она поклялась себе, что больше этого не допустит. Ни за что!

Сол соскочил с ветки и, сжав руки в кулаки, громко выругался.

— Успокойся, — устало проговорила Кэсси. — Брайан мертв, и ты не можешь его проучить. А даже если б и мог, я попросила бы тебя этого не делать. Насилием ничего не решишь, и тебе это известно. Кроме того… — она глубоко вдохнула, — все уже кончилось.

Сол опустился перед ней на корточки.

— Ты заслуживала лучшего, Кэсси Кэмпбелл. — Он взял ее лицо в ладони. — Гораздо лучшего.

— В этом я не уверена. — (Сол удивленно взглянул на нее, ее слова поразили его.) — Я… не любила Брайана. Я думала, что любила, когда выходила за него замуж, но… — Она вздохнула, когда Сол сел рядом с ней. — Я стала его женой из-за его семьи. Крепкой дружной семьи, о которой мечтала всю свою жизнь. — Она посмотрела Солу в глаза. — Думаю, он в конце концов понял, что я любила его семью больше, чем его самого.

Сол изо всех сил пытался обуздать ярость, клокотавшую у него внутри. Он не хотел пугать Кэсси. Ей и так пришлось нелегко. Он сжал кулаки.

— Но это никак не оправдывает то, что Брайан поднимал на тебя в руку. Мужчине, который бьет женщину, нет никаких оправданий. — Его переполняла ненависть. Ему было наплевать, что насилие ничего не решало. Будь Брайан жив, он бы…

Но только не в присутствии Кэсси. Он посмотрел на нее, и его гнев улетучился. Ему хотелось заключить ее в объятия, стать ее защитником, чтобы больше никто никогда не причинил ей боль.

— Я и думать не думала, что Брайан может поднять руку на женщину, — сказала Кэсси. — А ты? Зная его, ты мог бы такое предположить?

— Нет. — Десять лет назад эта мысль даже не пришла бы ему в голову, но сейчас… Он подумал о стенах ее дома, увешанных фотографиями Брайана.

— Теперь тебе ясно, почему я не могу снова выйти замуж?

— Нет! — отрывисто бросил он.

— Судя по всему, я плохо разбираюсь в мужчинах и не хочу второй раз наступать на одни и те же грабли.

— Черт побери, Кэсси! — Его охватило отчаяние. — Не все мужчины бьют женщин. — Его губы растянулись в улыбке, но глаза остались серьезными. — Я бы даже осмелился предположить, что большинство мужчин не делают этого.

— Я бы тебе поверила, но…

— Но?..

— Но я не уверена, что выберу одного из них.

Ему следовало бы остаться и бороться за нее. Бороться с живым Брайаном было легче, чем с призраком прошлого.

Повернувшись, Кэсси встретилась с ним взглядом.

— А что, если во мне есть нечто такое, вызывающее у мужчин агрессию?

Ее слова пронзили Сола подобно острому ножу. Он вскочил на ноги и сделал резкое движение рукой.

— Если ты так думаешь, значит, у тебя не все дома.

На ее губах появилась вялая улыбка.

— Ты выглядишь так, словно готов задать мне хорошую трепку.

— Просто немного образумить, — пробормотал он, возвращаясь на свое место.

— Тогда ты зря теряешь время. Зачем мне муж? У меня есть все, что мне нужно.

— Неужели?

— У меня есть семья, о которой я всегда мечтала, стабильное финансовое положение и целый город друзей.

Тем не менее она думала, что приобрела все это благодаря Брайану, а не за собственные заслуги.

Словно прочитав его мысли, Кэсси добавила:

— Не имеет значения, как мне все это досталось. Я не собираюсь это упускать.

Неужели она не видит, что…

— А как насчет тебя самого? Ты сам когда-нибудь женишься?

— Да. — Ответ сорвался с его губ прежде, чем Сол успел подумать.

Кэсси наклонила голову.

— Правда?

Сол кивнул, вдыхая ее неповторимый аромат. Закусив губу, Кэсси нахмурилась.

— У тебя уже есть кто-нибудь на примете?

— Да.

— Трейси?

Сейчас она выглядела такой же ошарашенной, как он в субботу вечером. Он даже испытал радость. Кэсси тяжело вздохнула.

— В таком случае мне следует подумать, как бы помягче сказать об этом Киту…

Чувство радости прошло.

— Это не Трейси! — твердо заявил он.

Кэсси задумалась.

— Тогда, должно быть, это девушка, которая ждет тебя дома в Сиднее.

Столица не была его домом. Его дом был здесь, в Шофилде. Эта мысль потрясла Сола. Он вскочил на ноги и посмотрел сквозь крону дерева на реку вдалеке. Шофилд? Дом? А почему бы и нет? Эта мысль была не более безумна, чем другие, занимавшие его в данный момент.

Сол глубоко вдохнул. Черт побери, ему не следовало даже думать о женитьбе на Кэсси спустя столько лет.

И вернулся он вовсе не поэтому.

Ты уверен? — нашептывал внутренний голос.

Нет, черт побери, он не был уверен. Вот только Кэсси пока не должна ничего знать.

— Мне нужно идти. — Она неохотно слезла с ветки, словно ожидая, что он ее остановит.

— Хорошо.

Обратный путь до дома Алека прошел в напряженном молчании.

Огоньки на елке в гостиной насмешливо подмигивали ему. Родной дом. Рождество. Кэсси. Объединенные вместе, эти слова создавали атмосферу уюта.

Лишь после того, как Кэсси села в машину и уехала, Сол осознал, как мастерски она уклонилась от разговора о детях. Из-за чего они с Брайаном поссорились? Из-за детей? Сол был готов отдать голову на отсечение, что это было так.

Наконец до него дошло очевидное. Он понял, какому ужасному наказанию подвергала себя Кэсси.