Давай рискнем?

Глава 9

Ханна едва сдерживала любопытство, когда Марлен Ласситер провела ее в свой кабинет в основном здании, чтобы поговорить. Она задавалась вопросом, уж не намерена ли Марлен обсуждать с ней ее отношения с Логаном. Если так, разговора не получится. Дело в том, что начиная с вечера сегодняшнего дня между Ханной и Логаном никаких отношений уже не будет.

— Присаживайтесь, дорогая, — сказала Марлен, указывая на одно из коричневых кожаных кресел и пересекая кабинет, нервно одергивая край белой хлопчатобумажной блузки, надетой поверх черных брюк.

Когда Марлен остановилась у некоего подобия бара, Ханна устроилась в кресле и быстро оглядела помещение. Кабинет был большим и уютным, как и все остальные комнаты в усадьбе Ласситер; книжные шкафы примыкали сбоку к камину. Камин в кабинете был гораздо меньше того, что располагался в центральной гостиной, которую они покинули, оставляя Логана и Кэсси смотреть мультфильм. Девочка не отходила от Логана ни на шаг. Он почти все утро ее развлекал, позволяя ей залезать в свой замок — в данном случае это были огромные связки сена. Он терпеливо играл рыцаря воображаемой королевы, владеющего невидимым мечом. При этом в его глазах читалась печаль.

— Сколько здесь комнат? — спросила Ханна, когда Марлен наклонилась и открыла дверцу встроенного холодильника.

— По меньшей мере восемь спален, десять ванных комнат. А общая площадь дома — более одной тысячи квадратных метров.

— Здесь можно организовать отдельное поселение, — сказала Ханна.

Марлен улыбнулась, взглянув на нее через плечо:

— Выпьете вина, дорогая?

Обычно Ханна не пила в середине дня, но на этот раз передумала.

— Конечно, но только немного. Сегодня вечером я должна уехать домой.

— Только чтобы снять напряжение.

Ханна хотела спросить, с какой стати ей снимать напряжение, но, когда Марлен вернулась с напитками, выглядя торжественно, словно проповедник, она предположила, что скоро обо всем узнает.

Взяв бокал вина, Ханна поблагодарила Марлен, однако вино не смочило ее пересохшее горло.

Марлен сделала большой глоток, а потом так крепко сжала пальцами ножку бокала, будто хотела ее сломать.

— Вероятно, вы удивлены, почему я пригласила вас сюда, Ханна.

Ну, это колоссальное преуменьшение.

— Полагаю, это как-то связано с Логаном, — произнесла Ханна.

— На самом деле нет. Это связано с…

— Мама, ты здесь?

Марлен бросила на гостью извиняющийся взгляд и ответила на призыв:

— Да, Ченс, я здесь.

Двери широко открылись, и в кабинет вошел высокий, атлетически сложенный шатен в рубашке с закатанными рукавами и выцветших джинсах.

— Я хотел спросить, готов ли гриль.

— Да, готов, — ответила Марлен. — Ченс, познакомься. Это новая девушка Логана. Ее зовут Ханна. Ханна, это мой сын, Ченс, и, если он не научится вытирать ботинки, приходя с улицы, я запрещу ему появляться в доме.

Ханна хотела уточнить, что она не «девушка Логана», но потеряла дар речи, как только на нее посмотрел Ченс Ласситер. Их взгляды встретились. У него были такие же, как у нее, зеленые глаза. Хотя его волосы были светлее, их с Ханной внешнее сходство просто пугало.

Ханна поставила бокал на журнальный столик и протянула ему руку:

— Приятно с вами познакомиться, Ченс.

Он наклонился и крепко пожал ей руку:

— И мне приятно. — Он повернулся к матери. — Что у тебя есть: котлеты или стейки?

Марлен пожала плечами:

— Стейки, конечно. Я всегда готовлю их для гостей. Для тебя я оставила один в холодильнике. Приготовь его на гриле по своему вкусу. — Она повернулась к Ханне. — Ченс занимается всей работой в усадьбе. Он очень умелый руководитель.

Ченс горделиво усмехнулся:

— Я покидаю вас, дамы, и отправляюсь чего-нибудь поесть. Насколько я понял, рыжеволосая девочка, которая дремлет на диване рядом с Логаном, — ваша дочь, Ханна?

Очевидно, Кэсси наконец устала. Логан наверняка тоже вымотался.

— Да, она моя дочь. Очень непоседливая дочь.

— Она красавица, как и ее мама, — сказал он. — Логану повезло. Пойду и скажу ему об этом прямо сейчас.

Ченс Ласситер может говорить об этом Логану до посинения, но они все равно расстанутся через несколько часов.

Ченс закрыл за собой дверь. Ханна улыбнулась Марлен:

— Классный парень. Он ваш единственный ребенок?

— Да, единственный. И он замечательный сын, учитывая, что остался без отца всего в восемь лет. Я полагаю, вам тогда было около шести?

Откуда ей об этом известно? Если только…

— Марлен, Логан говорил, почему я приехала в Шайенн? — спросила Ханна.

Марлен на секунду отвела взгляд:

— Да, говорил. Но не ругайте его за это, потому что он просто пытается вам помочь.

Желание Логана прийти ей на помощь сильнее впечатлило Ханну.

— Значит, вы в курсе, что Джон Дуглас оставил мне наследство?

— Да, но больше об этом никому не известно.

— А об акте о неразглашении, который я должна подписать, чтобы принять наследство?

— Джон Дуглас поставил это условие, чтобы защитить меня.

Ханна ничего не поняла.

— Зачем ему защищать вас?

Марлен допила вино и поставила бокал на край стола, расположенного между креслами.

— Потому что ваш отец — мой муж, Чарльз.

Ханна опешила от шокирующей новости.

— И когда вы об этом узнали? — спросила она.

— Чарльз сообщил мне о своем кратком любовном приключении с Рут за несколько дней до расставания с ней, — произнесла Марлен. — Мы оба узнали, что она от него забеременела, только через две недели после вашего рождения.

Ханна не знала, то ли извиниться перед Марлен за коварство матери, то ли отругать за то, что не рассказала обо всем раньше.

— Вы абсолютно уверены, что Чарльз — мой отец?

— Я потребовала сделать анализ ДНК, и он подтвердил, что Чарльз, несомненно, ваш отец. Чарльз хотел принимать участие в вашем воспитании.

Ханна какое-то время обдумывала полученную информацию.

— Но этого не случилось, так как я не помню, чтобы отец меня навещал.

Марлен достала фото из кармана брюк и протянула его Ханне:

— Этот снимок сделан, когда вам было два года.

Она удивленно смотрела на долговязого, но красивого мужчину, на коленях которого сидела улыбающаяся маленькая девочка. Ханна не узнала мужчину, зато узнала себя.

— Я не помню эту фотографию. И я не помню его. — Ей был ненавистен этот факт.

— Это потому, что ваша мать запретила Чарльзу навещать вас, когда он отказался бросить меня ради нее.

Ханна пришла в ярость:

— Она шантажировала его мной?

— К сожалению, да, — сказала Марлен. — Она заявила, что, если Чарльз не выполнит ее требования, она запретит ему общаться с дочерью.

Ханне стало тошно, но она была вынуждена спросить:

— И он не боролся за меня?

— Нет, дорогая, он боролся. Чарльз годами консультировался с юристами. Как ни странно, он даже разговаривал с одним из семейных адвокатов, который раньше работал в фирме Логана. Все они говорили ему практически одно и то же. Права матери, особенно матери, которая зачала ребенка от женатого мужчины, превосходят права биологического отца.

Получается, Ханна юридически лишилась возможности общаться с отцом.

— Какая устаревшая глупость, — сказала она.

— Я согласна. Но раньше были такие правила. — Марлен положила руку на плечо Ханны. — Но Чарльз никогда не переставал надеяться, что ситуация изменится. Он посылал вам деньги вплоть до самой смерти. А после деньги отправляла я.

Ханна тут же ответила:

— Моя мать утверждала, что отец не давал мне ни гроша.

Марлен бросила на нее сочувствующий взгляд:

— Мне очень жаль, что вы узнали об этом сейчас, но Рут ежемесячно получала денежный чек со дня вашего рождения до того момента, когда Джон Дуглас узнал, что вы окончили школу и вышли замуж.

Вероятно, всепоглощающая обида превратила мать Ханны в непревзойденную лгунью.

— Она ни о чем мне не рассказывала. — Потом Ханна решила задать еще один вопрос. — Вы случайно не знаете, зачем к нам приезжал Джон Дуглас, когда я училась в первом классе? Я вспомнила его, когда Логан сообщил мне о наследстве, и я нашла информацию в Интернете.

— Он приехал, чтобы сказать вашей матери о смерти Чарльза вместо меня, — ответила Марлен. — Рут хотела знать только об одном: кто будет подписывать ежемесячные чеки. Джон Дуглас настойчиво предлагал мне помощь в этом вопросе, но я отказалась. Вот тогда он указал ваше имя в завещании.

— Но с какой стати он указал мою мать как вторичного получателя?

— Думаю, он полагал, что это позволит ему контролировать ситуацию. Я искренне верю: он не хотел устроить скандал из-за меня, так как не знал, что Чарльз признался мне в измене и в вашем рождении. Несмотря на поступок моею мужа, Чарльз и Джон Дуглас всегда были неразлейвода.

А что же оставалось обиженной жене?

— Марлен, я не представляю, что вы переживали за все эти годы, зная о ребенке мужа от другой женщины. И вы были настолько благородны, что заботились о благополучии этого ребенка. — И не важно, что сам ребенок ничего не знал. Как ужасно узнавать о предательстве собственной матери. По крайней мере, теперь Ханна знает, откуда у Рут нашлись деньги на авансовый платеж за дом.

— Поверьте мне, Ханна, — продолжала Марлен, — я не святая. Я долго не могла простить Чарльза и жутко злилась на вашу мать. Я сердилась на вас, за что мне очень стыдно.

Ханна положила фотографию рядом с бокалом и сжала руки Марлен:

— Вы вообще ни в чем не виноваты. Я обвиняю свою мать за то, что она лгала мне. Это объясняет, почему она всегда была несчастной, особенно рядом со мной. Что бы я ни делала, я не могла ей угодить.

— Тем не менее вы выросли замечательным человеком, дорогая, — сказала Марлен. — Вы прекрасная мать и по-настоящему хороший человек. Поверьте. Логан тоже так считает.

Но, несмотря на все достоинства, Ханна недостаточно хороша для него.

— Логан — прекрасный человек с израненной душой, — произнесла Ханна. — Надеюсь, когда-нибудь он поймет, что заслуживает того, чтобы снова стать счастливым.

— Я уверена, это произойдет с вашей помощью.

Ах, если бы это было правдой!

— Мне очень не хочется вас разочаровывать, Марлен, но скоро я уезжаю и вряд ли вернусь сюда в ближайшее время.

Марлен нахмурилась:

— Я надеялась, вы будете приезжать время от времени, чтобы общаться с братом.

Брат. Ханна оказалась так поглощена размышлениями об отце, что совсем не подумала о брате.

— Он знает обо мне? — спросила она.

— Нет, но я очень скоро расскажу ему о вас. И я надеюсь перед отъездом вы признаетесь Логану в своих чувствах.

Пора озвучить мучительную правду.

— Он навсегда останется для меня особенным человеком, которого мне посчастливилось встретить, — сказала Ханна. — Вот и все.

Марлен смотрела на нее недоверчиво:

— Не пытайтесь меня обмануть, Ханна. Я сразу вижу, когда женщина влюблена.

Ханна уставилась на почти полный бокал вина рядом с фотографией, однако пить ей не хотелось. Ей хотелось плакать.

— Не имеет значения, как я к нему отношусь. У Логана есть все, но он отказался от любви. И это грустно, потому что она ему очень нужна.

— Прошу вас, не отказывайтесь от него, — сказала Марлен. — Мужчины ведут себя нерешительно, пока женщина их мечты пролетает над любовным гнездышком. Но вам предстоит доказать ему, что за вас стоит бороться. А потом поворачивайтесь и уходите от него, давая ему время поразмышлять.

— По-моему, у меня ничего не получится.

— Вы даже не представляете, насколько эффективна такая тактика.

Ханне оставалось только надеяться. Она взяла фотографию и снова внимательно на нее посмотрела.

— Вы не возражаете, если я возьму фото себе?

— Вовсе нет, дорогая. — Марлен встала и улыбнулась. — Пойдемте и разыщем этого твердолобого адвоката, с которым вам предстоит поговорить.

У Ханны было ощущение, что ей предстоит последний разговор с Логаном.

— Кажется, пойдет дождь.

В ответ на замечание Логана Ханна посмотрела вверх. Пасмурное небо было под стать ее мрачному настроению. Но ей нужно взбодриться, чтобы рассказать Логану о том, что она надумала с небольшой помощью Марлен.

Она пнула ногой камень.

— Надеюсь, ливня не будет. Непродолжительный дождик, во время которого Кэсси вздремнет.

— Ченс надеется на ливень, — сказал Логан.

— Ты имеешь в виду моего сводного брата? — спросила она и искоса взглянула на него, чтобы оценить реакцию Логана.

— Как я понял, Марлен обо всем тебе рассказала.

Судя по непроницаемому выражению его лица и ровному тону, Логан в курсе ее происхождения.

— И давно ты знаешь, что Чарльз Ласситер — мои отец? — спросила она.

— Со среды.

— И ты целых три дня ничего мне не говорил? — Ханна считала, что значит для Логана гораздо больше. Очевидно, она ошибалась.

— Марлен взяла с меня обещание ничего тебе не рассказывать, пока она не поговорит с тобой, — ответа он. — Мне было чертовски трудно скрывать это от тебя, но я должен уважать ее желание.

Ханна пожала плечами:

— Что такое три дня по сравнению с тридцатью годами? Я до сих пор не верю, что моя мать не рассказала мне о нем и о том, что получала денежные чеки от Чарльза, а потом от Марлен.

— Об этом я не знал, Ханна. Мне жаль, что так получилось.

Ханна сожалела о том, что Логан не передумает и не согласится создать семью. И обзавестись детьми. Хотя бессмысленно ждать, будто кто-то изменит свои идеалы и принципы.

— Я все узнала и смирилась. У меня прекрасная дочь, собственный дом и профессия. Теперь мне нужно найти работу, и моя жизнь будет полной. — Это заявление казалось враньем даже самой Ханне.

— Ты можешь найти работу здесь, — сказал Логан.

Его слова застали ее врасплох и пробудили надежду.

— Зачем мне это делать, если я живу в Боулдере?

— Так у тебя появится шанс познакомиться со своей новой семьей, раз ты не собираешься принимать наследство.

А Ханна размечталась, будто Логан захочет видеть ее рядом с собой всегда.

— Я хотела бы лучше узнать Ченса, но я понятия не имею, как ко мне отнесутся мои двоюродные братья и сестры. — И потом, еще неизвестно, захочет ли Ченс с ней общаться.

— Я по-прежнему думаю, что, если бы ты переехала поближе, мы бы время от времени виделись, — произнес Логан.

Хм, не совсем то, что она хотела услышать.

— Для случайного секса? — спросила она.

Логан нахмурился:

— Ты отлично знаешь, я слишком тебя уважаю, чтобы такое предлагать. Я просто подумал, что мы могли бы продолжить наши отношения и выяснить, к чему это приведет.

Она точно знала, что это ни к чему не приведет.

— Давай расставим точки над «і», ладно? Я хочу снова выйти замуж и родить по крайней мере еще одного ребенка. Ты же предпочитаешь прожить жизнь в одиночестве, заводя любовниц и не беря на себя обязательства. Но я не намерена идти по стопам моей матери и становиться чьей-то любовницей. В этом наше с тобой различие, Логан. Разве ты не согласен?

Он остановился как вкопанный и уставился на нее, гневно сверкая карими глазами:

— Я никогда не рассматривал тебя как трофей или потенциальную любовницу. Я просто подумал, что, если мы проведем больше времени вместе…

— …случится чудо, и ты вдруг решишь, что готов снова жениться?

— Я говорил тебе, почему…

— Да, ты не хочешь создавать семью. Я знаю. Ты слишком увлечен чувством вины и печалью, чтобы дать мне то, что мне нужно. А как насчет того, что нужно тебе?

Логан переступил с ноги на ногу.

— Что, по-твоему, нужно мне? — спросил он.

Раз он задал такой вопрос, она ответит.

— Ты должен смириться со своим прошлым. Ты не единственный, кто потерял того, кого любил больше жизни. Но жизнь продолжается. Продолжается до тех пор, пока ты этого хочешь. Об этом тебе говорили последние восемь лет. Ты считаешь, что, закрываясь от мира и отказываясь от всех возможностей, ты чтишь память своей дочери? Поверь, ты делаешь как раз обратное.

В его взгляде читался едва сдерживаемый гнев.

— Не впутывай сюда Грейс.

— Я не могу, Логан, и в глубине души ты знаешь, что я права. Если я никогда больше с тобой не встречусь, мне будет трудно, мое сердце разобьется и станет похоже на памятную татуировку на твоей руке. Дело в том, что я влюбилась в тебя.

Логан удивленно посмотрел на нее, услышав ее спонтанное признание:

— Что ты сделала?

Назад пути нет.

— Я люблю тебя, — сказала Ханна. — О, я очень старалась тобой не увлечься. Я пыталась объяснить свои чувства обычным вожделением. И потом, меня впечатлили твои сантехнические навыки. Какой женщине не понравится мужчина, способный починить водопроводные трубы? Мне очень понравилась твоя решимость и желание помочь мне узнать правду о моем наследстве. — Она втянула носом воздух. — А знаешь, когда я перестала сомневаться в своих чувствах?

— Нет.

— Сегодня. Когда я увидела, как ты играешь с моей дочерью, а в твоих глазах отражается тоска, от которой у меня перехватило дыхание. Хочешь — верь, а хочешь — не верь, но тебе предназначено быть отцом. И если ты сбросишь со своего сердца эту чертову броню, ты поймешь, что хочешь им быть. Но этого не случится, пока ты не перестанешь себя обвинять и бояться совершить ошибку.

Между ними повисло напряженное молчание, слышался только свист ветра. Ханна безмолвствовала несколько секунд, прежде чем закончить свою обличительную речь.

— Логан, я хочу для тебя самого лучшего, и не важно, если ты мне не веришь. И мне ужасно плохо, что я причинила тебе боль, сказав правду. А еще я прошу тебя найти в себе силы, чтобы снова полюбить. Пусть я тебе не подхожу, но ты должен любить какую-нибудь женщину.

Логан впервые в жизни потерял дар речи. Возможно, он слишком сердился, чтобы разговаривать.

Он не ответил. Ханна решила сдаться, хотя это было против ее правил. Но она не настолько упряма, чтобы не понять, когда следует прекратить разговор.

— С твоего позволения я вернусь в дом, соберу свои вещи и поеду обратно в Боулдер до наступления темноты.

На этот раз она не стала ждать его ответа. Ханна просто повернулась и пошла в дом, чтобы забрать ребенка и вернуться домой, где будет возможность зализать раны.

Оглянувшись на Логана через плечо, она увидела, что он стоит под дождем, выглядя не разъяренным, а несчастным. Она задалась вопросом, не слишком ли много ждала от Логана. Она отчаянно верила, что в конечном счете он захочет быть с ней.

Но, вероятно, она желала невозможного.

Вчера после обеда Логан попрощался с Ханной и Кэсси, ничем не выдавая своего душевного состояния. После их отъезда он в тоске и одиночестве сидел на полу пустой детской комнаты. Потом он задремал, а проснувшись, понял, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, позволив Ханне уехать. Он даже не потрудился ее задержать.

Он обвинил ее в том, что она задела его гордость, но на самом деле Ханна просто раскрыла ему жестокую истину. Он действительно отгородился от жизни. Но он не разучился любить, потому что, вне сомнения, влюбился в Ханну. Он полюбил ее остроумие и нежность. Ему нравилось заниматься с ней любовью. Ему нравилось, что она может растопить его сердце одной улыбкой. Ему было противно, что он не произнес ни слова перед ее отъездом, а теперь, вероятно, слишком поздно что-то изменить.

Услышав звонок в дверь, Логан сбежал вниз по лестнице. Он надеялся увидеть Ханну на пороге своего дома, но, взглянув в дверной глазок, увидел Ченса Ласситера. Как бы он ни любил и ни уважал этого парня, сейчас ему совсем не хотелось с ним общаться. Но, заметив, что Ченс мокнет под дождем, Логан решил впустить его в дом.

Он открыл дверь, но не успел даже поприветствовать Ченса как тот сказал:

— Ты ужасно выглядишь, Уиттакер.

Логан провел рукой по небритому подбородку и подумал, что выглядит так, будто боролся с медведем и проиграл.

— Я тоже рад тебя видеть, Ласситер.

Ченс вошел без приглашения, сбросил намокшую куртку и стряхнул с нее влагу, намочив пол. Затем он достал из кармана джинсов пару голубых детских носков и протянул их Логану.

— Мама сказала, что Кэсси оставила их у нее в доме. Ханна все еще здесь?

Хотелось бы Логану, чтобы она была здесь.

— Она уехала домой вчера после обеда.

— Черт! — воскликнул Ченс. — А я хотел с ней поговорить. Когда она вернется?

— Вряд ли она вернется в ближайшее время. По крайней мере, ко мне.

— В раю неприятности?

Райская жизнь Логана окончилась в ту минуту, когда Ханна покинула его лом.

— Я думаю, кое-чего мне делать не следовало.

— Плохо дело, — сказал Ченс. — Я надеялся, что в ближайшем будущем мы с тобой породнимся, и я смогу чаще просить Тебя помочь мне в усадьбе.

Попытка Ченса пошутить показалась Логану вымученной, и не без оснований. Ведь парень внезапно обнаружил, что у него есть сестра, а его покойный отец, оказывается, был бабником.

— Когда тебе понадобится помощь, обращайся без колебаний, — произнес Логан. — Насколько я понял, Марлен рассказала тебе о твоем отце и матери Ханны.

— Да. Печальная история. — Ченс отрывисто хохотнул. — Вот так всю жизнь боготворишь своего отца, а потом выясняется, что он был обычным бабником. Но, по крайней мере, теперь у меня появилась сестра. Неизвестно только, захочет ли она признать меня своим братом. Если бы я обо всем узнал до ее отъезда, то поговорил бы с ней еще вчера.

Если бы Логан знал, как ему будет плохо без Ханны, он ни за что не отпустил бы ее домой.

— У меня есть ее телефонный номер и адрес, если ты хочешь с ней связаться.

— Я с ней свяжусь, — сказал Ченс. — Вопрос в том, что собираешься делать ты.

— Не понимаю, о чем ты.

Ченс покачал головой:

— Как очень умный человек, ты не умеешь притворяться дураком.

— Я не знал, что ты пришел не только чтобы принести носки, но и оскорблять меня.

— Как говорит мама, каждый получает по заслугам.

Логан не оценил его замечание.

— Слушай, мы с Ханной хорошо провели время, но все закончилось.

Ченс прищурился, выглядя так, словно готовился сделать свой лучший выстрел или нанести удар:

— Надеюсь, ты осознаешь, что говоришь о моей сестре. Если ты использовал ее, а затем бросил, как нечто ненужное, у меня есть все основания надрать тебе задницу.

— Я не использую женщин. И я не использовал Ханну, так что остынь. На самом деле я не спал всю ночь, думая о ней.

Казалось, Ченс удовлетворен его ответом. По крайней мере, он разжал кулаки.

— Да ты влюбился в нее по уши, парень.

— Ты стал провидцем, Ласситер?

— Ты хочешь сказать, что я ошибаюсь?

Логан не желал отрицать его предположение.

— Нет, ты не ошибся.

— Ну, черт побери, теперь понятно, почему ты выглядишь так, будто тебя вытащили из львиной пасти.

Логан подумал, что должен был взглянуть в зеркало, прежде чем открыть входную дверь.

— Ты насмехаешься надо мной?

— Не-а. Только признайся, что ты испытываешь к Ханне.

— Я люблю ее, черт побери! Теперь ты доволен?

— Я доволен, как кот, объевшийся сметаны. Ты по-прежнему хочешь быть с ней?

Желание Логана невозможно выразить словами.

— Да, хочу, — сказал он.

— И что ты намерен делать?

Логан не имел ни малейшего понятия.

— Я уверен, ты изнемогаешь от желания дать мне совет.

— По-моему, — начал Ченс, — если ты хочешь ее вернуть, ты должен сделать это как можно скорее. А то упустишь время, и она решит, что ты очень сильно ее обидел.

— Я ей позвоню.

Ченс свирепо уставился на Логана, словно тот только что предложил ему план убийства:

— Эй, такие дела по телефону не делаются. Ты должен увидеться с ней. Сегодня.

— Но…

— Ты должен появиться в ее доме не с пустыми руками, чтобы она тебя простила.

— Подарить ей цветы?

— Да. Можно и цветы. Тем более, на День матери. У тебя есть цветы в саду?

— Черт побери, нет. Я куплю их по пути.

— Тебе бы приодеться в шелковый костюмчик, — сказал Ченс.

Логан терял терпение.

— Я адвокат, Ченс, и догадываюсь, что должен хорошо выглядеть.

— Извини, но я должен был об этом сказать, потому что ни разу не видел тебя при полном параде. Итак, ты появляешься в ее доме в шелковом костюмчике и с цветами…

— Ты слишком легко раздаешь советы.

— Я просто хочу, чтобы моя сестра была счастливой, — очень серьезно произнес Ченс.

Логан тоже хочет видеть ее счастливой. Но удастся ли ему убедить Ханну дать ему еще один шанс?

— А вдруг она вышвырнет меня из дома, не выслушав? — спросил он.

Ченс с силой ударил его по спине:

— Уиттакер, моя мать сказала, что Ханна безумно тебя любит. Если ты все сделаешь правильно, она позволит тебе приползти к ней. И я не говорю, что ты должен предложить ей выйти за тебя замуж, потому что вы мало знаете друг друга. Мои родители поженились через месяц после знакомства, и теперь мы знаем, как все обернулось.

Забавно, но Марлен ни разу не упомянула об этом во время многочисленных разговоров с Логаном.

— Ты серьезно? Только месяц?

— Серьезно, — ответил Ченс. — Но мой отец изменял своей жене. Я полагаю, ты изменять Ханне не будешь.

— Никогда в жизни, — сказал Логан. Ханна обладает всем, что ему нужно от женщины.

— И в довершение всего, — продолжал Ченс, — вчера мама сказала мне, что, несмотря на измену и слабости моего отца, она никогда не сомневалась в его любви к ней. Мне трудно это понять, но получается, что сильная любовь существует.

Логан начинал верить, что такая любовь зародилась между ним и Ханной.

— Надеюсь, ты в конце концов простишь Марлен. Она просто старалась защитить тебя от неприятной правды, — произнес Логан.

— Я ее прощу, — ответил Ченс. — Но вот отца я прощу вряд ли.

Логан шал, что такое неспособность прощать, и только надеялся, что однажды Ченс передумает насчет своею отца.

— Я верю, Ханна простит меня за непонимание того, что мы с ней должны быть вместе.

— Она простит тебя сразу же, как только ты к ней приедешь и откровенно во всем признаешься.

— Надеюсь, мне повезет, — произнес Логан.

— Смелее, Уиттакер! Полагаю, твой костюмчик не слишком дорогой. Ведь тебе придется встать перед ней на колени, умоляя о прощении.

К черту костюм. Главное, чтобы Ханна его выслушала. Логану наплевать на гордость. Он сделает все, чтобы вымолить у нее прощение.

— Ты уверен, что не хочешь поехать со мной, Ласситер? Возможно, ты поговоришь с ней после меня?

Ченс усмехнулся, схватил куртку и направился к двери.

— В этом вопросе ты должен разобраться без помощников. Прими душ и побрейся, потом поезжай к своей девушке. Кто знает? Может, она ждет тебя.