Дело чести

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Мэг раскрывала и закрывала веер и гадала, произойдет ли это сегодня вечером. Она искала Седжа на каждом мероприятии, которое посещала, и так и не встретила. Когда их карета остановилась в ряду других экипажей, направлявшихся на прием в Гросвенор-хаус, Мэг высунула голову из окошка, чтобы посмотреть, каким количеством присутствующих может похвастаться сегодняшний вечер. Вереница карет, насколько она могла видеть, растянулась до Парклейн.

– Мэг! – сердито позвала ее Ба. – Закрой окошко и повернись сюда, моя девочка. Ты хочешь, чтобы люди подумали, будто мы неотесанные деревенщины?

Мэг рассмеялась.

– А разве это не так? – поддразнила она. Поймав ее взгляд, сидевший напротив Терренс усмехнулся и подмигнул сестре.

– Ну уж вряд ли, – отозвалась Ба. – Никто не посмеет назвать тебя деревенщиной в таком платье, – добавила она, неодобрительно фыркнув.

Мэг улыбнулась и повернула голову, чтобы посмотреть в окно. Она и в самом деле была очень довольна сегодняшним платьем. Французский газ поверх крепового чехла цвета морской волны, глубокий вырез, значительно открывающий грудь. Темно-зеленая вышивка по вырезу сочеталась с такой же по подолу, выгодно оттеняя светлую кожу Мэг. Во всяком случае так сказала модистка. Мэг ничего в этих вещах не понимала и отдала себя в руки мадам Иоланды, доверившись ее вкусу в подборе необходимого ей гардероба.

– По-моему, платье прекрасное, – сказал Терренс– Ты выглядишь настоящей красавицей, Мэгги.

Мэг почувствовала, как от неожиданного комплимента брата ее щеки покрываются румянцем.

– Спасибо, Терренс, – пробормотала она. Надо сказать, Мэг и вправду чувствовала себя красавицей. С тех пор как она приехала в Лондон, намереваясь осуществить свой тайный план, она чувствовала себя другим человеком. Как женщина. Ничего подобного тому, что было шесть лет назад. Она вступила в лондонский свет с уверенностью взрослой женщины, которая знает, чего она стоит.

Ба не одобряла большую часть нового гардероба внучки. Но была настолько взволнована тем, что Мэг вообще захотела поехать в Лондон, что в конце концов сдалась. Девушка хотела, чтобы ее наряды больше походили на одежду взрослой женщины, и намекнула об этом мадам Иоланде, которая была только рада повиноваться. Ба вскоре признала, что новые платья Мэг практически ничем не отличались от тех, что они видели на светских дамах. Она наконец согласилась, что Мэг не стоит наряжаться в белые и пастельные тона, как дебютантке на первом сезоне. Мэг и сама поняла, что бледные тона ей не идут. Мадам Иоланда согласилась.

– А лорд Беллингэм будет сегодня, не знаешь? – спросила Ба. – Такой приятный молодой человек.

– Не знаю, – ответила Мэг.

И знать не хотела. Был только один человек, чье присутствие что-то значило для нее.

– Ну а если будет, – продолжала, довольно улыбаясь, Ба, – я не сомневаюсь, он станет искать с тобой встречи. Он всегда так делает.

– Да, – согласилась Мэг, – делает.

– И не только Беллингэм, – добавил Терренс. – Похоже, ты собрала целую свиту, Мэгги.

Мэг улыбнулась брату и пожала плечами, давая понять, что это ее нисколько не волнует. Но на самом деле подобное внимание было для нее удивительно и приятно. Она не переставала дивиться вниманию к ней окружающих, особенно джентльменов. Это был настолько разительный контраст с тем, что она пережила шесть лет назад. Тогда ее попросту не замечали. В этом году ею восторгались, за ней ухаживали, она получала столько знаков внимания, что и представить трудно. Она редко оставалась во время танцев без партнера, и мужчины соперничали друг с другом за право вести ее к столу за ужином.

– Что касается меня, то я бесконечно рада видеть, каким успехом пользуется Мэг в этом году, – сказала Ба. Она пожала Мэг руку. – Все будет хорошо надо только подождать, вот увидишь.

Девушка знала, что Ба ожидает, что она найдет какого-нибудь джентльмена и забудет о лорде Седжвике. Она так и сказала, когда они продумывали поездку в Лондон. И Мэг была уверена, что бабушка намекнула об этом и Терренсу. Только так можно было объяснить непонятные взгляды, которые он бросал на нее в последнее время. И то, как он с ней обращался. Иногда Ба и Терренс так хлопотали над Мэг, что она чувствовала себя недавно выздоровевшей после тяжелой болезни. Возможно, ей не удалось до конца скрыть свое разбитое сердце. Во всяком случае Мэг позволяла Ба и Терренсу верить, что после этих лет она захотела поехать в Лондон, чтобы залечить разбитое сердце. И это было правдой. О ее истинных намерениях никто не догадывался.

– На этот раз все по-другому, а, Мэгги? – сказал Терренс.

– Ив самом деле, – отозвалась Мэг. – Просто чудеса. Не понимаю, что случилось.

Мэг и правда до конца не понимала, что именно вызвало такую перемену. За исключением нового гардероба и нескольких дополнительных фунтов веса, она осталась прежней Мэг.

Терренс усмехнулся и затянутой в перчатку рукой указал на платье сестры.

– На мой взгляд, новое платье не имеет к этому никакого отношения.

– Возможно, – согласилась девушка. Отвечая на улыбку брата, она знала, что оба они думают о тех ужасных девических платьях, которые Ба заставляла ее надевать шесть лет назад. – В конце концов, – продолжала Мэг, – у меня все те же немодные рыжие волосы и шесть футов роста. Так же, как и тогда.

– Просто ты уже не такая, как раньше, – сказал Терренс. – В этом все и дело. Нет, ты, конечно, такая же высокая. Но ты больше не пытаешься казаться ниже. Не сутулишься и не приседаешь.

– Думаю, я просто становлюсь старше, – сказала Мэг, – принимаю вещи как они есть. Какой смысл прятать свой рост, я такая, какая есть.

– Ты говоришь как раз о том, что выделило тебя в этом сезоне, – сказал Терренс. – Ты более уверенна в себе, и это чувствуется. Ты больше не входишь в комнату, ссутулившись и разглядывая носки туфель. Ты входишь гордо, высоко держа голову, привлекая к себе внимание. И в этом заключается разница, Мэгги. Ты заставляешь окружающих обращать на себя внимание и оценивать твою красоту. – Он наклонился, взял руку Мэг и поднес ее пальцы к губам. – Я горжусь тобой, моя дорогая.

Мэг была тронута словами брата и в ответ сжала его ладонь. Никогда в жизни он не говорил ей таких слов.

Она предполагала, что в его словах есть доля правды. Мэг действительно чувствовала себя более уверенной в себе и больше не стеснялась своего роста. Но, кроме того, ей было совершенно безразлично, что думает о ней общество. Оно могло принять ее, могло не принять. Ей было все равно. Как только она найдет лорда Седжвика, остальные не будут иметь для нее ни малейшего значения. И возможно, не пытаясь произвести впечатление, она именно этого и достигла. А может быть, тайное намерение, приведшее ее в столицу, придавало ей некое очарование. Тот факт, что она хотела пуститься в сомнительное и тайное приключение, заставлял ее чувствовать себя взрослой светской женщиной. И вполне возможно, что новая уверенность отражалась на ее лице, осанке и поведении. Но как бы то ни было, в этом сезоне к ней относились с гораздо большим уважением, чем шесть лет назад.

Пока карета неспешно продвигалась к Гросвенор-хаусу, беседа вернулась к Торнхиллу. Терренс, в конце концов поддавшийся на уговоры Ба сопровождать их в Лондон, с неохотой оставил конюшни на Шеймуса Кугана. Было время случки, и Терренс вслух волновался о том, какой жеребец покроет какую кобылу, пока Ба не прекратила беседу на столь щекотливую тему.

Пока Терренс говорил, мысли Мэг блуждали далеко. Она смотрела на запрудившие Парклейн кареты и экипажи и думала о том, что им посчастливилось получить приглашение на прием лорда Гросвенора. Каким-то образом они получали приглашение во все надлежащие места. Как Ба и предполагала, школьные друзья Терренса, приятели по охоте и деловые партнеры стали неиссякаемым источником приглашений. И у Ба в столице по-прежнему оставалось много знакомых, потому что все эти годы она поддерживала со старыми друзьями оживленную переписку. Они тоже присылали приглашения. Во всякое другое время перспектива посетить все эти мероприятия устрашила бы Мэг, но не теперь, когда на любом из них она могла встретить Седжа и дать ему понять, что принимает его предложение.

И поэтому каждый вечер Мэг отправлялась на приемы, балы, рауты, концерты и другие всевозможные развлечения, предоставляемые светом. И хотя она до сих пор не обнаружила Седжа, что было для нее загадкой, девушке тем не менее удавалось веселиться. Гораздо приятнее, когда тебя замечают, а не игнорируют, когда наперебой приглашают танцевать, а не оставляют подпирать стену. После того выезда в свет Мэг и представить не могла, что сезон может оказаться таким приятным времяпрепровождением.

Она использовала любую возможность, чтобы что-нибудь узнать о Седже. Она дважды слышала упоминание его имени. Похоже, что он в городе. Но почему она его не видит? Шесть лет назад он был повсюду. Из их разговоров в Торнхилле она поняла, что он очень светский человек, который по-настоящему наслаждается бурной жизнью сезонов. Возможно, он все еще не может достаточно хорошо двигаться из-за сломанной ноги? Непохоже. В Торнхилле его здоровье очень быстро шло на поправку. Сейчас он уже давно должен ходить своими ногами. Так где же он?

Когда их карета наконец подъехала ко входу в Гросвенор-хаус и Мэг вышла из нее, опираясь на руку Терренса, она подумала – как она всегда думала, идя на бал или прием, – что может встретить Седжа именно сегодня вечером.

Седж схватил бокал охлажденного шампанского с подноса, который проносил мимо лакей. Укрывшись за большим растением в горшке, он залпом осушил бокал. Плечи виконта облегченно расправились. Ему понадобилось выпить, чтобы успокоить нервы, но он обещал Джеку и себе, что будет соблюдать определенную умеренность при своем первом выходе в свет в этом сезоне. Но бокал шампанского не причинит вреда.

Седж спрятал пустой бокал среди листьев растения и вышел из своего убежища, чувствуя себя таким же виноватым, как кошка, съевшая канарейку. Заложив руки за спину, он неторопливо пошел в главную бальную залу, кивая и улыбаясь по пути своим многочисленным знакомым. Бал леди Монтроз обещает быть успешным. Если Мэг здесь, ее будет трудно отыскать в этой толпе.

А он очень хотел ее найти.

Пожар в спальне и новость о появлении Мэг в городе оказали на Седжа двойное воздействие, и в голове у него, впервые за долгое время, немного просветлело. Он начал понимать, насколько смехотворным были его поведение и жалость к себе из-за отказа Мэг. Джек был прав. Если он действительно испытывает к ней такие сильные чувства, – что было правдой, – он не должен так легко сдаваться. Если бы только ему удалось повидаться с ней, поговорить, может, он смог бы изменить ее решение. Или хотя бы понять, почему она отвергла его. Уж это она должна ему объяснить.

Седж обошел бальную залу, не отрывая взгляда от танцующих. Высокой рыжеволосой женщины видно не было. Он подходил ко всем группам джентльменов и, пользуясь своим ростом, смотрел поверх их голов, кто же привлек их внимание. Ни одна из этих женщин не была Мэг.

– Кого-то ищешь?

Седж обернулся и увидел улыбающегося сэра Джеральда Хэтэвея, одного из молодых людей, который присоединился к его кутежам и игре в первые дни по возвращении виконта из Торнхилла.

– Привет, Джер. Просто смотрю, кто тут есть.

– А я думал, ты уехал из города, – сказал сэр Джеральд. – Тебя не было видно. И молотка на двери не было, я заметил.

– Как видишь, я в Лондоне.

– Как нога?

– Гораздо лучше, – сказал Седж, глянув вниз и согнув ногу, о которой шла речь. – Без трости сегодня. Хотя, думаю, еще не совсем готов танцевать.

В этот момент от ближайшей группы джентльменов, окружавших темноволосую красавицу, донесся дружный смех. Когда Седж снова повернулся к сэру Джеральду, молодой человек открыто смотрел на женщину с обожанием. Седж улыбнулся.

– Ты почему не рядом с этой красавицей, Джер? Или слишком много соперников?

Сэр Джеральд отвел глаза и подавил вздох.

– Думаю, да.

– Кто она?

– Мисс Сибил Дэнфорт, – ответил сэр Джеральд, благоговейно произнося каждый слог ее имени. – Внучка старого Перритона. Красавица, правда?

– Да, – согласился Седж. И решил бросить пробный камень: – Несравненная этого сезона?

– Одна из них, —ответил молодой человек.

– Лишь одна из них? – переспросил Седж. – Значит, в этом сезоне урожай на несравненных?

– О да. Довольно много новых интересных лиц. Вон там, например, леди Сьюзен Эндикотт. Видишь? Высокая блондинка в розовом?

Виконт разглядел леди Сьюзен и кивнул.

– Мила, – сказал он. – Но не очень высокая, по-моему.

Сэр Джеральд посмотрел на виконта и рассмеялся.

– С твоей точки зрения, она, полагаю, очень высокой не кажется. О! Есть еще одна новая леди весьма высокого роста.

Сердце Седжа отчаянно заколотилось. Пытаясь скрыть возбуждение, он смахнул с рукава несуществующую пушинку.

– Да? – произнес он скучающим тоном.

– Да, – сказал сэр Джеральд. – Великанша с волосами, как на картинах Тициана, и почти твоего роста.

– В самом деле? – якобы без всякого интереса спросил Седж, внимательно изучая свои ноги. – Как необычно. Ты должен немедленно мне ее показать.

– Ее здесь нет, – сказал молодой человек. – По крайней мере я ее сегодня не видел.

– Какая жалость, – проговорил Седж, подавляя зевок. Проклятье! Придется искать ее где-то в другом месте. Но надо спросить еще кое о чем. Чтобы быть уверенным. – Как, ты сказал, ее зовут? Эту рыжеволосую амазонку?

– О мисс Мэг Эшбертон. Ее брат – сэр Терренс Эшбертон, владелец торнхиллских конюшен. Ты наверняка ее встретишь. Она бывает, похоже, всюду. – Сэр Джеральд расссмеялся. – Будь уверен, ты сразу ее узнаешь.

Узнаю. Обязательно узнаю. Где же ты, Мэг?

Мэг прохаживалась по одной из комнат? в анфиладе Гросвенор-хауса в сопровождений двух мисс Уиллоуби, молодых леди, племянниц бабушкиной подруги леди Стэнтон. Старшая мисс Уиллоуби, Евгения, была одного возраста с Мэг, и между девушками завязались дружеские отношения. Пока Евгения болтала о красной обивке стен, высказывая сомнения в отношении вкуса хозяев, Мэг, как всегда; оглядела помещение, выискивая высокого светловолосого джентльмена. Внезапно в соседней комнате она увидела знакомое лицо.

Она дотронулась до руки Евгении Уиллоуби.

– Прости, что перебиваю, – сказала Мэг, – но в соседней комнате я увидела старо – го друга. Я должна подойти к нему поздороваться. Надеюсь, ты меня извинишь.

– Конечно, – ответила мисс Уиллоуби.

Мэг, торопясь, прошла в соседнюю комнату, надеясь не упустить этого человека. Вскоре она заметила его в дальнем углу. Он стоял спиной к ней в обществе нескольких джентльменов. Девушка тихо подошла к нему.

– Мистер Хэрриот?

Он повернулся так стремительно, что чуть не потерял равновесие. Было ясно, что мистер Хэрриот совершенно пьян. При виде Мэг глаза его расширились от изумления. Мутный взгляд медленно заскользил по ней – от носков туфель до выреза платья, где он задержался особенно долго, и наконец поднялся до лица. Щеки Мэг вспыхнули, и ей очень захотелось ударить его по лицу веером. Под его взглядом она чувствовала себя раздетой и пожалела, что вообще подошла к нему. Но она думала только о том, что он может привести ее к Седжу.

– Мисс Эшберн, —произнес мистер Хэрриот, отвешивая ей неустойчивый поклон. Он немного отошел от знакомых, быстро стрельнул глазами направо и налево, словно желая убедиться, что их никто не подслушает. – Что привело вас в Лон-нон? —едва ворочая языком, спросил он. —Вот уж не думал вас здесь увидеть.

Мэг не могла сказать, удивился он или разозлился, но в любом случае заставил ее почувствовать себя очень неуютно. Она пожала плечами.

– Просто наша семья решила приехать в город на сезон, вот и все. – Мэг совершенно не хотелось вести с мистером Хэрриотом светские разговоры, особенно в его нынешнем состоянии. Она решила перейти прямо к делу. – А как ваш кузен? – спросила она. – Лорд Седжвик?

Хэрриот громко фыркнул и взмахнул рукой, будто отгоняя муху.

– Этот идиот! Что это вы о нем спрашиваете? Он дурак. Стреляет в людей. Выгоняет людей из своего дома. Пьет один. Круглый идиот!

Хотя в словах Хэрриота было мало смысла, Мэг охватил страх.

– Мистер Хэрриот, о чем вы говорите? Какая стрельба? Что случилось? С Седжем все в порядке?

Мистер Хэрриот закинул голову и рассмеялся. На них стали оборачиваться.

– Конечно, с ним се в прядке. С ним всегда се в прядке. – Он тряхнул головой и неприятно засмеялся.

– А стрельба? – настаивала Мэг, у которой чесались руки отхлестать этого человека по щекам.

– О, он пробил дыру в плече разбойника, вот. Чуть не снес мне голову. Пустоголовый идиот!

– Вас остановили разбойники?

– Ну да. Но славный старина Седж нас спас, – проговорил мистер Хэрриот, сопроводив свои слова слабым движением руки.

– Слава Богу! – сказала Мэг.

– Да. Славный старина Седж.

– Но он в Лондоне? – спросила Мэг, надеясь получить связный ответ.

– Конечно, с тех пор как мы уехали от вас. – Хэрриот уперся взглядом в глаза Мэг и продолжал: – Но он в таком жутком состоянии, миз Эшберн. Вы и видеть его не захотите. – Он понизил голос до шепота. – Он стал пить, понимаете. Делает вид, что его нет дома, но он там, я-то знаю. Пьет до беспамятства. Один. Пьяный как свинья. Какая жалость, миз Эшберн. Какая жалость!

– О Боже!

Сердце Мэг разрывалось при мысли, что сказанное мистером Хэрриотом может оказаться правдой. Что же случилось? Седж не был склонен к вину. Что же тогда случилось?

Мистер Хэрриот шагнул поближе, и положив ладонь на руку Мэг, наклонился к девушке. Шедший от него запах перегара чуть не сбил ее с ног. Она попыталась вырвать руку, но он крепко держал ее и прошептал, наклоняясь к самому уху Мэг:

– Это не все, – сказал он. – Самое страшное, он чуть не сгорел, Седж то есть. Поджег полог у своей кровати. Перевернул свечу, ну или что такое. Бог спас. – Он рассеянно отпустил руку Мэг, и глаза у него остекленели, словно он всматривался куда-то вдаль. – Не умер все же. Плохи дела.

Чувствуя неловкость, Мэг смотрела, как мистер Хэрриот качает головой, совершенно забыв про нее.

– Плохи дела, – повторил он, поворачиваясь и медленно уходя прочь. – Плохи дела.

Сжав зубы, Мэг смотрела на удаляющуюся спину мистера Хэрриота. Все это очень странно. Несмотря на то что он был совершенно пьян, она подозревала, что его рассказ о двоюродном брате – правда. С чего бы ему выдумывать?

Она повернулась и пошла по анфиладе, переходя из одной комнаты в другую и стремясь найти Ба или Терренса. Ей захотелось уехать домой пораньше. Мысль о Седже, падающем в пропасть пьянства, разрывала ей сердце. Все это было совершенно не похоже на того Седжа, с которым она познакомилась – и которого полюбила – в Торнхилле. Что могло его на это толкнуть? Пить так сильно, что едва не погубить себя…

Она так резко остановилась, что шедшая за ней группа гостей была вынуждена разбиться надвое. Какая-то женщина одарила Мэг недовольным взглядом, пока они обходили ее, но девушка не обратила на них внимания. Она стояла посреди комнаты, прижав ладонь ко рту и не замечая никого вокруг.

Чуть не погубил себя. Седж чуть не погиб. Снова. Святые небеса, этот человек все время проходит на волосок от гибели! И не только пожар, но и эти бандиты с большой дороги. Что он за человек, что привлекает к себе подобные несчастья! Прикрыв рот веером, Мэг усмехнулась. Надо побыстрее найти его, пока он не оступился на улице и не попал под колеса проезжающей кареты. Иначе все ее планы рухнут. Она должна как можно быстрее найти и защитить этого невозможного человека от самого себя.

Мэг как статуя стояла в центре комнаты, улыбаясь про себя, пока перед ее мысленным взором возникло приятное видение. Седж, которого она прижимает к своей груди, защищая от возможных напастей. Мечты Мэг были прерваны голосом Ба, позвавшей ее от двери. Девушка подняла глаза и увидела, что бабушка машет ей рукой, предлагая присоединиться к ней. Мэг наконец заставила себя сдвинуться с места. Пробираясь сквозь толпу, она внезапно услышала громкий смех, перекрывший неясный гомон собравшихся. Она узнала голос мистера Хэрриота, и все сообщенные им грустные новости снова обрушились на нее. Бедный Седж! Что с ним случилось? Что-то, однако, было в этой беседе такое, что встревожило ее. Но что?

Когда она наконец добралась до Ба, старая женщина принялась болтать о следующем приеме, на который они должны были пойти, и о том, что только что миссис Хэмлин-Лейси сказала ей о леди Байдич, и Мэг тут же упустила свою мысль.

Но хотя она не могла осознать, что же насторожило ее в разговоре с мистером Хэрриотом, главная беда оставалась: Седж и его пьянство. Мэг обдумывала ситуацию, пока они забирали накидки и ждали свою карету. Обычно она не переносила ожиданий. Но сейчас ей было необходимо время, чтобы поразмыслить. Если бы только Ба перестала говорить! Мэг гадала, не просчиталась ли она в конце концов, решив приехать в Лондон. Может, Седж так и не покажется ни на одном мероприятий сезона. Может, он просто сидит дома и пьет.

А может, мистер Хэрриот преувеличивает.

К тому времени как подали их карету, Мэг решила продолжать свои поиски на всех балах и приемах. Он обязательно должен где-нибудь появиться. Она его найдет. Ведь именно за этим она и приехала в Лондон. Больше она его не потеряет. Ни из-за своей стыдливости, ни из-за его пьянства. Ни из-за очередного нелепого несчастного случая. Да, она его найдет. Видит Бог, она найдет его, даже если для этого ей самой придется пойти к нему в дом на Маунт-стрит.