Девиантный Король

Глава 34

Закончила играть?

Это все, что для него имеет значение?

Мое сердце и мое тело это кровавая игра?

Прежняя ярость захлестывает меня. Моя поза напрягается, но я сохраняю ровный тон, когда говорю.

— На самом деле нет, Эйден. Я еще не закончила играть. Думаю, что приму предложение Ксандера и стану его девушкой — на этот раз по-настоящему. Потом, есть еще Коул. Я и не подозревала, что он такой интересный и умный. Даже Ронан довольно очаровательный. Выбор, выбор.

— Ты закончила?

Челюсть Эйдена сжата, но ему удается контролировать свой гнев, который пытается вырваться наружу.

— Я еще не закончила. Ты мне не веришь, не так ли? Думаешь, я блефую? Я докажу тебе.

Он хватает меня за руку с грубой силой.

— Ты никуда не пойдешь.

— Наблюдай за мной.

Я толкаю его в глупые широкие плечи. Следовало бы знать, что лучше не применять против него физическую силу, но в этот момент я так взвинчена, что не могу мыслить здраво. Он прижимает меня к дереву, легко обнимая за руку.

— Отпусти меня, твою мать, — задыхаюсь я от разочарования.

— Никогда.

Он произносит это слово с такой убежденностью. С такой.. властью.

Я останавливаюсь и смотрю на него с выражением, которое должно быть похоже на «ты издеваешься надо мной».

— Ты уже ушёл, так что позволь мне сделать то же самое. — голос срывается, и я прочищаю горло. — Какого черта тебе еще от меня нужно?

Я сопротивляюсь давлению, нарастающему в глубине глаз.

Я не заплачу.

— Ты действительно веришь, что от тебя вообще можно уйти, милая?

Странная смесь нежности и гнева заставляет мое сердце подпрыгнуть.

— Все в школе видели, как ты прекрасно двинулся дальше с Сильвер.

— Мне плевать на всех в школе. Шоу было предназначено только для тебя.

— Для меня? — укус гнева снова возвращается. — Я пропустила какую-то памятку о том, что ты должен выходить в свет с другой девушкой после того, как мы впервые занялись сексом? Не говоря уже о том, что ты бросил меня после сказанного секса.

Губы Эйдена изгибаются в победоносной улыбке.

— Вот так. Это та реакция, на которую я надеялся.

— Что? — я срываюсь.

— Ты хотела этого.

— Я хотела этого? Твоя игра в манипуляции сильна, но недостаточно сильна, чтобы заставить меня поверить, что я хотела, чтобы ты был в объятиях другой девушки!

— Ты хотела, чтобы у тебя был выбор. Настоящий выбор. — серый цвет его глаз становится металлическим. — Поэтому я дал тебе шанс выбрать меня. Твой ответ запаздывает на три дня, но я приму его.

Мои губы шевелятся, чтобы что-то сказать, но ничего не выходит. Я теряю дар речи.

После нескольких секунд — или минут — разглядывания его неправомерно красивого лица я говорю:

— Твой способ предоставить мне выбор это сунуть Сильвер мне в лицо?

— Это поощрение.

Я невесело смеюсь. Как обычно, он всегда делает выбор в свою пользу.

— Почему Сильвер? Почему не любая другая девушка?

— Она угрожает тебе.

— Что?

— Это подсознательно, но я заметил, что ты смотришь только на нее. Даже когда она не встанет у тебя на пути.

— Вау. Я действительно лишена дара речи. Ты никогда не играешь честно, не так ли?

— Ох, но я играл честно. Я дал тебе выбор, которого ты так жаждала. Если бы это зависело от меня, я бы не оставил тебя.

Тяжесть, которая давила мне на грудь с субботы, спадает, как тихая волна.

Я все еще чертовски зла на него, но он дал мне то, что я хотела, — даже если его метод ужасен.

— Если бы ты отправила мне сообщение или позвонила в выходные, я бы не прибегал к этому методу, — продолжает Эйден, ничуть не извиняясь. Во всяком случае, его левый глаз дергается, будто он разозлился. — Ты же знаешь, терпение никогда не было моим коньком.

— Что бы ты сделал дальше с Сильвер? Встречался бы с ней? Поцеловал бы ее? Трахнул? Возможно, в обратном порядке.

— Сильвер для меня значит секс, и она это знает. — он отпускает мою руку, гладя меня по обеим щекам. — Это ты не даешь мне спать ночью.

— Пошел ты, Эйден.

Мои слова звучат приглушенно, когда его губы касаются моих.

Комок застревает у меня в горле, и стон пытается вырваться наружу. Я сдерживаю слезы, но на этот раз по совершенно другой причине.

Как будто мое сердце воскресло после того, как меня зарезали.

Пугает, как Эйден контролирует мое настроение. Я потеряла свое тело и здравый смысл из-за него, и теперь мое счастье, кажется, тоже находится под его контролем.

— Если ты снова приблизишься к Сильвер, все кончено, Эйден, — шепчу я ему в губы.

Это вызывает у него свирепый взгляд. Эйдену не нравится, когда ему угрожают, но мне нужно подвести черту. На самом деле дело не в ревности или собственничестве — хотя отчасти это правда. Но в основном это касается моей самооценки. Как бы мне ни было неприятно это признавать, Сильвер угрожает мне, и я никогда не позволю ему заставить меня почувствовать себя так, как я чувствовала сегодня утром.

— Не говори слово «кончено», когда мы даже не начали.

— Тогда не подходи близко к Сильвер. Я серьезно, Эйден. Я никогда не прощу измены.

— Мне нравится твоя собственническая натура, милая. — он дразняще целует меня в уголок рта. — Но сможешь ли ты покончить со мной?

— Я лучше разобью свое сердце на куски и наступлю на останки, чем буду с тобой.

Он отстраняется, изучая мое лицо с непонятным выражением.

— Принято к сведению.

— Я хочу доверять тебе. Я действительно хочу. Но до тех пор я не могу находиться в отношениях с тобой.

Он прищуривает глаза, но быстро отпускает это.

— Я докажу, что ты можешь мне доверять.

— Ты тоже можешь мне доверять. Я никогда не изменю тебе.

Выражение его лица темнеет, словно одно это слово оскорбляет его.

— Я знаю, что ты не изменишь мне.

— Что ты сделаешь, если я каким-то образом изменю?

Я вступаю на опасную территорию, но любопытство берет надо мной верх.

— Убью ублюдка. — без колебаний слышится ответ.

— Что насчет меня?

Он обхватывает мою челюсть с фальшивой нежностью.

— В этом разница между тобой и мной, милая. Ты бы бросила меня в мгновение ока, если бы я изменил, но я никогда не оставлю тебя, даже если ты это сделаешь.

Это гипотетическая ситуация, но она задевает во мне струну. Я ощущаю непреодолимую потребность поцеловать его. Поглотить его. Просто забрать его и спрятать от мира, где я единственная, кто сможет смотреть на него, прикасаться к нему и разговаривать с ним.

Я не буду делиться его улыбками ни с Сильвер, ни с кем-либо еще.

Он прижимается своими губами к моим, кусает мою нижнюю губу своим ртом и отстраняется слишком быстро.

— А теперь скажи это.

— Сказать что? — я тяжело дышу.

— Скажи, что выбираешь меня.

— Разве это не очевидно?

— Скажи эти слова, Эльза.

Мои руки обвиваются вокруг его шеи, и я задеваю волосы у него на затылке.

— Это безумие, но я выбираю тебя, Эйден.

Его рот притягивает мой, когда его пальцы хватают пригоршню моих волос, освобождая их от резинки. Его рука скользит под моей задницей, и я приподнимаюсь, обхватывая ногами его гибкую талию. Я теряюсь в этом моменте. В нем. Кажется, все движется слишком быстро и в незнакомом мне направлении.

Но я устала притворяться, что он ничего не значит. Устала бороться с собой и с тем притяжением, которое он оказывает на меня.

Мои пальцы вплетаются в его волосы, когда я открываюсь ему. Другой рукой он сжимает мое бедро, притягивая меня к своим твердым мышцам. Моя грудь прижимается к его груди, и внезапно я ненавижу нашу одежду. Ненавижу свой спортивный костюм и его майку. Ненавижу, что моя кожа не может быть приклеена к его.

Потребность запечатлеть себя в нем вновь поражает меня.

Это странное, спорадическое желание переполняет меня и отказывается отпускать.

Я трусь о его растущую эрекцию. Ощущение времени и пространства ускользает от меня в одно мгновение. Через мгновение я представляю нас в комнате. В этой комнате нет никого, кроме нас двоих. Здесь тихо, если не считать нашего резкого дыхания.

За дверью раздаются шаги. Я продолжаю целовать Эйдена, не желая разрушать чары.

Что-то гложет меня в глубине души. Мои конечности начинают дрожать, а лопатки напрягаются от черного, глубокого страха.

— Он идет, — шепчу я Эйдену в губы.

Задний двор школы снова становится в фокусе, и светлые волосы Ксандера выглядывают из-за угла.

— Тренер охотится за твоей задницей, Кинг.

Мрачное внимание Эйдена приковано ко мне.

Как будто он знает, что я не имела в виду Ксандера или кого-то еще здесь, когда сказала: «он идет».