Девушка друга

Глава 44. До последнего вздоха

Дверь в номер хлопает. Вздрагиваю и испуганно прячу телефон за спину. Зашёл Влад. Наблюдаю стеклянным взглядом, как подходит ко мне и садится рядом на кровать.

— Вик, прости меня, — произносит жалобным голосом и обнимает. — Не знаю, что на меня нашло. Я не хочу, чтобы мы ругались.

Влад прижимает меня к себе, целует в волосы, потом в щеку. А я сижу, не двигаясь, словно тело цепями сковало. В груди разрастается огромная чёрная дыра.

— Ты обижаешься на меня? — замечает, что не реагирую на его ласку. — Прости, пожалуйста. Я дурак. Просто... — запинается. — Просто ревную тебя к Арсу как сумасшедший, — признается. — Понимаю: глупо. А не могу ничего с собой поделать. И не только к Арсу ревную. Вообще ко всем. На тебя тут на пляже пялятся все постоянно, меня это бесит. А я даже не могу открыто подойти к тебе и поцеловать. Хочу, чтобы все знали: ты только моя.

Влад льнет к моим губам, целует, я кое-как пытаюсь ответить на его поцелуй. Получается не очень. На самом деле мне хочется кричать и рыдать от ужаса. Я не представляю, что будет дальше. Если я действительно беременна... Если действительно от Арса... Это же конец жизни.

— Любимая, — шепчет, соприкасаясь с моим лбом. — Ну прости, пожалуйста. Обещаю, что справлюсь как-нибудь с ревностью. Ужасное чувство. Оно душит меня.

Паника скопилась в горле. Из-за нее не могу вымолвить ни звука. Мне кажется, если открою рот, то это будет крик отчаяния и безысходности. Поэтому просто беру в ладони лицо Влада и целую. Целую, целую, целую. Жадно, неистово, как в последний раз. Слезы градом текут по лицу, душа воет раненым зверем. Рассказать обо всем Владу? Нет, не могу. Просто не могу. Не знаю, как. У меня нет слов. Поэтому только целую. Плачу и целую.

— Ну что ты, пожалуйста, не надо, — вытирает с моего лица слезы. — Вика, пожалуйста, не плачь.

Я крепче обнимаю Влада за шею, падаю лицом ему на плечо и захожусь громким рыданием, вою как раненый зверь. Кричу, выпуская наружу всю боль, что скопилась внутри. Меня рвёт на части, разносит по всей комнате. Влад пугается, отрывает меня от себя.

— Вик, да что с тобой? Вика! Вика!

Целует меня в губы, чтобы остановить крик. В прямом смысле затыкает мне рот своим. Стискивает крепко в руках, рискуя сломать кости. Выпустив наружу боль, медленно успокаиваюсь и обмякаю в руках Влада.

— Хватит, умоляю тебя, — шепчет в губы. — Вика, прости, я ревнивый дурак. Я больше не буду. Обещаю.

— Скажи, что любишь меня, — прошу заикаясь. — Скажи, что любишь.

— Люблю. Ты же знаешь, что люблю. Прости меня за ссору. Я был не прав. Пожалуйста, не плачь.

Влад сильно испуган моей истерикой. А я не могу остановиться. Я утонула в леденящей душу панике.

— Ты всегда будешь любить меня?

— Да. Всегда. Вика... — снова сжимает меня в руках. — Боже, Вика, хватит. Прошу тебя.

— Ты будешь любить меня, несмотря ни на что? — я дрожу в его руках. Мне резко стало холодно, зубы отбивают чечётку.

— Да, я буду любить тебя, несмотря ни на что. Всегда буду любить тебя, несмотря ни на что. Я никогда никого не любил до тебя, Вик. Ни одну девушку не любил. Я в тебя с первого взгляда... Там, в аэропорту. Клянусь, Вик, с первого взгляда.

— И будешь любить меня, что бы ни случилось? Всегда, всю жизнь, что бы ни произошло?

— Всегда. Всю жизнь. Что бы ни произошло.

— И я люблю тебя, слышишь? — чувствую жизненно важным сказать Владу сейчас. Получается сбивчиво из-за слез. — Я с детства тебя люблю. Я жила от встречи до встречи с тобой. Я дни считала, когда ты приедешь к нам в гости на каникулы, и умирала, когда ты уезжал обратно. Я жила на твоей странице в соцсети, смотрела все твои фотографии. Я люблю тебя всю свою жизнь, Влад. Всю свою жизнь. И всегда буду любить, до последнего вздоха. Ты моя эйфория, Влад. Я никогда не испытывала ничего подобного, как с тобой.

— И ты моя эйфория. И я тебя до последнего вздоха.

Я хочу сказать еще, но Влад снова затыкает мне рот поцелуем. Самым сладким в мире поцелуем. Но все равно в груди зияет рана, потому что я понимаю: наши с Владом дни сочтены. Мы занимаемся любовью. Дико, неистово. Мне мало Влада. Как будто скоро его могут у меня забрать. Я много целую его. Каждый сантиметр. Без конца признаюсь в любви. Я хочу, чтобы Влад знал: всегда был, есть и будет только он. Моя единственная любовь. Остальные — никто и ничто.

— Я хочу, чтобы ты всегда была только моей, — шепчет, когда после сумасшедшего оргазма мы падаем на кровать в обнимку. — Ни с кем не собираюсь тебя делить. Ты только моя.

Я молчу, уткнувшись ему в грудь.

— Меня пиздец, как накрывает, когда думаю про тебя и Арса. Блядь, я убить его хочу. Ты только моя, слышишь? Вся без остатка моя.

Я перестаю дышать. По позвоночнику снова ползёт липкий страх, въедается в кожу, обволакивает внутренности.

— Ты первый раз говоришь мне подобное. Я думала, тебя не трогает, что я встречалась с Арсом.

— Я держал в себе. Но меня пиздец, как выворачивает наизнанку, когда думаю про вас.

Мы замолкаем. У меня снова в горле ком из слез, поэтому лучше мне ничего не говорить. Минуть через десять по размеренному дыханию Владу понимаю, что он уснул. Аккуратно выпутываюсь из его рук и сажусь на постели. Еще не сильно поздно, за окном светло. Тихо одеваюсь и выхожу из номера. Направляюсь в аптеку, которая неподалёку от отеля. Стараюсь отключить эмоции, ни о чем не думать. В груди зародилась маленькая надежда, что мое ежедневное недомогание все же от жары и некачественной еды в отеле. Мало ли что дура Марго сболтнула из зависти и злости.

— Тест на беременность‚ — говорю по-русски женщине в аптеке.

Кивает, поняв меня. Кладёт передо мной тест. Оплачиваю покупку и возвращаюсь обратно в номер. Влад еще спит. Тихо крадусь в ванную и открываю упаковку. Инструкция на турецком и английском языках. Читаю на английском. Это не просто тест, он еще показывает ориентировочный срок беременности. То, что мне нужно. Делаю все, как написано в инструкции, и жду.

В ожидании прикрываю глаза. В ушах звенит тишина, воздух в ванной стал сладким и тягучим. Чувствую головокружение, меня словно в центрифуге закручивает. Желудок скручивается в тугой узел, я ощущаю животный голод. И заранее знаю: если пойду есть, то, несмотря на голод, от вида еды сразу затошнит. Игнорируя плохое самочувствие, воспроизвожу в памяти все наши с Владом лучшие моменты: свидания, поцелуи на закате, признания в любви во время страстных ночей. Яхту. Как купались в чистейшей прозрачной воде только вдвоём. Стамбул. Как гуляли по маленьким улочкам-лабиринтам, крепко держась за руки. Как чуть не занялись любовью в примерочной магазина. Это была лучшая поездка в моей жизни.

«Вика, я тебя люблю», звучат в сознании слова Влада. Он признается мне в любви каждый день по десять раз, как и я ему. Я не могла вообразить, что любить взаимно — это такое счастье. Бесконечная эйфория. Влад — моя эйфория. Моя сбывшаяся мечта. Мое все. Я буду любить его до последнего вздоха. И наша эйфория могла бы длиться вечно... Но я открываю глаза и смотрю на тест.

Беременна. 3-4 недели.

Глава 45. Не надышаться

Оставшиеся до Москвы три дня я не могу надышаться Владом. Ночью смотрю на его спящее лицо и стараюсь запомнить каждую черточку каждую ямочку. Едва ощутимо вожу кончиками пальцев по его коже, целую невесомо, чтобы не проснулся. И много плачу. Слезы не заканчиваются. Я не знаю, что ждет меня в Москве. Очевидно, ничего хорошего. Вероятно, расставание с Владом. Как он воспримет новость о моей беременности от Арсения? Захочет ли быть со мной? Будет ли спокойно смотреть на мой растущий живот от другого и продолжать любить?

Но даже если Влад отнесётся к моей беременности с пониманием и не захочет расставаться, то какой формат отношений нас ждет? Я буду беременная ходить с ним на свидания? А когда родится ребенок, наши свидания будут с коляской и младенцем? Соболев не предлагал мне вместе жить, не предлагал жениться. Мы встречаемся меньше двух недель и ни о чем таком не говорили. Надо смотреть правде в глаза: нас ждет неминуемое расставание. Поэтому я использую рядом с Владом каждую секунду. Целую его бесконечно, обнимаю и льну всем телом. Признаюсь в любви как одержимая. Я не хочу выходить из номера, потому что на людях нам надо держаться друг от друга отдельно. Влад тянет меня на пляж, а я отрицательно качаю головой и снова валю его на постель.

— Ненасытная, — смеется.

Стягиваю с него одежду, набрасываюсь поцелуями. Нам осталось совсем мало, я не хочу терять ни минуты. В день отъезда я горько рыдаю. Вот и все. Это наш конец.

— Вик, да ты чего? — обеспокоенно спрашивает Влад. — Еще приедем. Давай на январских праздниках в Таиланд?

Я не могу сказать Владу, что не будет у нас никаких январских праздников. Ничего больше не будет. Нас не будет. А у меня и жизни не будет. Она оборвалась в момент, когда я увидела положительный результат теста. Мечты, стремления, планы — все кануло в Лету. Не будет ни университета, ни веселого студенчества, ни беззаботной юности. Еще предстоит разговор с Арсом. Как он отреагирует? Наверное, плохо, если вспомнить его реакцию на порванный презерватив. Бросит меня одну с ребенком? Я, конечно, не пропаду, есть родители. Родители...

А им как в глаза смотреть? Они так гордились мною, когда я поступила на бюджет во все вузы, в которые подавала документы. Что они скажут на мое признание в беременности? Вопросов много. Впереди неизвестность. Я решаю действовать последовательно. В Москве первым делом пойти на приём к врачу. После этого поговорить с Арсением. А потом сказать Владу. В последнюю очередь — родителям.

В аэропорту нас встречает дядя Дима. Не стесняясь отца, Влад садится со мной на заднее сиденье и порывается обнять, но я быстро скидываю с себя его руку. Хотя, кажется, дядя Дима заметил в зеркало и улыбнулся. Не знаю, известно ли ему о том, что я встречалась с Арсением. Тетя Соня точно знает. Арс, кстати, тоже хотел меня встретить. Я еле отбилась. Мы мало разговаривали по телефону, в основном переписывались. Наверное, Сеня заметил, что я общалась с ним без большого энтузиазма. Под конец пребывания в Турции я почувствовала от Арса обиду и небольшой холодок. Это усугубляет положение.

Дома у Соболевых сразу записываюсь на приём к гинекологу, но не к тому, который прописал мне противозачаточную таблетку. Того врача я ненавижу лютой ненавистью. Приём утром следующего дня. После врача встреча с Арсением. У нас с Владом последняя ночь вместе. Когда дом засыпает, он приходит в мою комнату.

— Слушай, а почему мы должны скрывать отношения от моих родителей? — спрашивает, опускаясь на кровать.

Я подхожу к нему, сажусь на колени, обнимаю за шею и заглядываю в темно-карие глаза.

— Потому что они знают про меня и Арса.

— И что? Вы уже расстались.

— Еще не расстались.

— Я звонил Арсу, договорился встретиться на днях. Я поговорю с ним.

По позвоночнику пробегает холодок. А я увижу Сеню завтра после гинеколога.

— Хорошо, — решаю не спорить.

— Давай спать? Перелёт меня вымотал.

— Нет, спать не будем, — целую Влада в губы и толкаю спиной на постель.

Да, это наша последняя ночь вместе. Я чувствую всеми фибрами души. Поэтому сегодня в каждом прикосновении я прощаюсь с Владом. Глубоко вдыхаю его запах — и не могу надышаться. Целую — и не могу нацеловаться. Обнимаю — и не могу наобниматься. Говорят, перед смертью не надышишься. Но я отчаянно пытаюсь. Утром последний поцелуй. Бужу им Влада. Ласкаю его губы своими, не могу оторваться. В глазах стоят слезы, едва удаётся сдержать их.

— Мммм, — Влад просыпается. — Вик, ну давай еще поспим? — сонно бормочет.

— Иди к себе.

— Зачем?

— Скоро проснутся твои родители. Иди в свою комнату.

Влад недовольно цокает и переворачивается на другой бок. Слезинки сорвались с ресниц и покатились по щекам. Быстро вытираю их.

— Влад, иди к себе, — тормошу его.

Обреченно вздохнув, Соболев поднимается с кровати. Трёт сонное лицо, берет с тумбочки телефон и, не глядя в мою сторону, направляется к двери. Влад не смотрит на меня, потому что уверен: у нас впереди еще много дней и ночей вместе, еще насмотрится. А вот я провожаю его спину с содроганием сердца. Запоминаю каждое движение тела. Когда дверь за Владом закрывается, обреченно опускаю веки. Ну вот и все.

Одеваюсь и вызываю такси в клинику. Влад будет спать до обеда, не заметит моего отсутствия. Пока еду в машине, смотрю в окно. Вижу на тротуарах счастливых беззаботных людей и чувствую неконтролируемую зависть. А у меня больше нет такой беззаботной жизни, как у них. Моя жизнь кончена.

— Слушаю вас, — говорит гинеколог, когда прохожу в кабинет.

— У меня положительный тест на беременность, — присаживаюсь на стул возле нее. — Я не понимаю, как это может быть, я принимала противозачаточную таблетку.

Врач — молодая девушка — вздыхает.

— К сожалению, так бывает. Таблетки не всегда срабатывают. Как и презервативы. Ни один контрацептив не дает стопроцентной защиты. Скажите дату вашей последней менструации.

Я называю даты и отвечаю на другие вопросы доктора. Она быстро печатает на компьютере. Также говорю название препарата, который приняла. Девушка неодобрительно качает головой.

— Не люблю этот препарат. Никогда не назначаю его.

— Зачем тогда мне его назначили!? — ужасаюсь.

— Вам следует задать этот вопрос тому врачу. Понятно, что ни один оральный контрацептив не дает стопроцентной гарантии, но конкретно этот прям совсем плохой. О нем много негативных отзывов.

— Да, я уже прочитала, — отвечаю не своим голосом.

— К тому же вы слишком поздно его выпили.

— Через восемь часов после полового акта. А в инструкции было написано, что нужно пить в течение двенадцати.

— Ну, восемь часов — приличный срок.

Прав был Арс, когда торопился.

— А мне сделают узи?

— Сейчас нет смысла делать узи, мы еще ничего не увидим, срок совсем маленький. Приходите через неделю или дней через десять, плодное яйцо уже будет визуализироваться. Сейчас я вас пока отпускаю. Начинайте принимать фолиевую кислоту и витамины для беременных. Я вам тут все написала, — берет из принтера листок и кладёт передо мной. — Жду вас через неделю, не раньше.

Киваю, беру бумагу с назначениями и на ватных ногах покидаю кабинет гинеколога. В коридоре сажусь на диван и тупо пялюсь в одну точку. Перед глазами пелена, в ушах гул. Шея затекла и ноет. Меня потряхивает от нервов. А еще тошнота. Она не проходит. Гребанный токсикоз не отпускает. Меня приводит в чувство звонок от Арсения.

— Алло, — глухо произношу в трубку.

— Привет, я приехал по адресу, который ты скинула. Это частная клиника?

— Да.

— А что ты там делаешь? Заболела?

— Я сейчас выйду.

Поднимаюсь с дивана и семеню на выход. Арс стоит ровно у ступенек, оперевшись на мотоцикл. Увидев меня, искривляет губы в ухмылке.

— Ну привет, — говорит, когда подхожу к нему. Оглядывает с головы до ног. — Ты загорела.

Молча смотрю на блондина. В горле пересохло.

— Даже не поцелуешь меня? — в его голосе сквозит обида. В Турции я не писала первой, а на его сообщения отвечала односложно. Наверное, Арс что-то заподозрил.

— Я беременна.

Глава 46. Ты свободен

Мои слова повисли в воздухе свинцовой тяжестью. Арс уставился на меня, не мигая. Зрачки в ужасе расширились, почти полностью затопив голубую радужку глаз. Я замечаю, как стремительно отливает кровь от его лица. Губы сначала бледнеют, затем синеют.

— Что? — хрипло выдыхает после долгой паузы.

Горло стянуло проволокой, в носу защипало. Хочется поговорить конструктивно, а не портить все слезами.

— Таблетка не сработала, — выдавливаю из себя.

Арс стал похож на привидение. Цвет кожи слился с белыми волосами, и только чёрные, полные ужаса, глаза выделяются.

— Блядь...

— Ага, — соглашаюсь. — Блядь. А еще пиздец и конец жизни.

Я очень редко матерюсь. Но сейчас тот случай, когда хочется. Сеня отходит от меня на пару шагов, хватается за голову, сгибается пополам, как будто дикая боль пронзила. А потом резко распрямляется и со всей силы бьет ногой по колесу мотоцикла. От неожиданности я испуганно отскакиваю назад.

— Блядь, сука, ну как это могло произойти, Вик!? — кричит так громко, что на нас оборачиваются прохожие.

— Таблетка не сработала, — повторяю.

— Почему!?

— Оказалась плохой. Ну и я поздно ее выпила.

Арс принимается колотить свой мотоцикл. Делает это так сильно, что в итоге тот валится на асфальт. Я наблюдаю со стороны, боясь беспокоить Арсения. В такой ярости я его еще не видела. Понимаю: ему надо выплеснуть пар. Мне тоже хотелось все разгромить, когда я увидела положительный результат теста. Наконец-то Сеня прекращает избивать мотоцикл и снова сгибается пополам, чтобы отдышаться.

— Кхм, — решаюсь подать голос, — нам надо определиться, что делать дальше.

— Я не знаю, что делать дальше, — смотрит на меня. — Это пиздец, Вик. Какой блядь на хуй ребенок?

— Наш с тобой ребенок.

Конечно, я не питала иллюзий, что Арсений обрадуется новости о моей беременности, но и такая негативная реакция обижает меня до слез. Середина августа, жара, а меня озноб пронизывает. Обнимаю себя за плечи.

— Ты же это не серьезно говоришь?

— Что именно?

— Про «наш с тобой ребенок».

— Ты сомневаешься, что я беременна от тебя!? Думаешь, от кого-то другого!?

— Нет, не думаю. Я верю, что от меня. Но, блядь, ты же не собираешься рожать, я надеюсь?

У меня в прямом смысле отвисает челюсть. Я не нахожусь, что ответить. Шок сковал мое тело.

— Есть же аборты, — Арс продолжает. — Ну или, может, еще какие-то методы прерывания беременности, я не знаю. Давай пойдём к хорошему врачу и решим эту пробле...

Сеня не успевает договорить, потому что я влепляю ему звонкую смачную пощёчину. Такую сильную, что аж ладонь гореть начинает. Бледная щека Арса вмиг становится пунцовой. Он не ожидал получить от меня удар, несколько раз моргает недоуменно.

— От тебя ничего не требуется. Ты свободен.

Я обхожу Арса и устремляюсь в сторону метро. Меня колотит от гнева. Я тоже не рада этому ребенку, тоже хотела для себя другой жизни, но аборт? Как такое вообще может прийти в голову?

— Вик, подожди! — летит мне в спину.

Я ускоряю шаг.

— Да подожди ты!

Перехожу на бег.

— Вика! Постой!

Арс догоняет меня, хватает за руку и разворачивает к себе.

— Да подожди ты, блин! Давай поговорим!

— Мы уже поговорили, — вырываюсь из его захвата. — Если тебе не нужен ребенок, ты свободен. Я ничего от тебя не требую.

— Бля, а что ты хотела? Думала, я буду прыгать от радости?

— Ничего я не думала. Я просто уведомила тебя, поскольку ты как отец ребенка имеешь право знать. Все, я поставила тебя в известность, больше мне с тобой говорить не о чем.

Я снова порываюсь уйти, но Арс опять меня хватает. На этот раз крепко обеими руками выше локтей. Вжимает в свое тело.

— Блядь, Вик, ну ты же понимаешь, какой это пиздец?

— Понимаю. Ты от него освобождён.

— И что? Будешь доблестно одна тянуть на себе этот пиздец?

— Буду, — гордо вздергиваю подбородок.

— Дура сумасшедшая. Зачем ты ломаешь нам обоим жизнь?

— Иди ты на хрен!!! — взрываюсь громким криком на всю улицу. — Пошел на хрен!!!!

Я с силой отталкиваю от себя Арса и принимаюсь колотить его обеими руками. Обрушиваю удар за ударом, а он даже не сопротивляется.

— Ненавижу тебя! Ненавижу!

Прохожие пялятся на нас как на ненормальных, кто-то обходит нас стороной. Наверное, думают, что это за чокнутая парочка. А у меня началась настоящая истерика. Я рыдаю и бью Арсения, вымещаю на него всю свою боль. А еще вспоминаю предупреждения Влада, когда я только начала встречаться с Сеней:

«Арс не тот, кто тебе нужен»

«Я знаю, как Арс относится к девушкам»

«Потом не плачь»

Влад предупреждал меня! Предупреждал! Ну почему я не послушала его? Он же знает Арса всю жизнь! Я сама сломала себе будущее. Так бежала от чувств к Владу, что попала в ловушку.

Я перестаю обрушивать на Арса удары, потому что у меня иссякли силы. Падаю лицом в ладони и просто горько рыдаю. Оплакиваю свою счастливую жизнь, которая могла бы быть, но уже никогда не будет. Все кончено. Меня больше нет.

Не знаю, сколько проходит времени. Когда у меня не остается голоса, чтобы кричать, я чувствую, как на мне смыкаются сильные руки. Бьюсь лицом о твёрдую грудь, и в нос тут же проникает запах Арсения. Он обнимает меня крепко и говорит на ухо:

— Прости... Я... Ну это шок, Вик... Просто лютый пиздец... Но... — обреченно вздыхает. — Мы что-нибудь придумаем.

Глава 47. Забудь все

Я возвращаюсь к Соболевым выжатая как лимон. Разговор с Арсением раздавил меня. Но не убил. Я буду убита после разговора с Владом. С Арсом мы так ни к чему и не пришли. Его слова «Мы что-нибудь придумаем» остались для меня непонятны. Что тут можно придумать? Я не знаю, вместе мы еще или нет. Наверное, нет. У меня нет желания встречаться с Арсением и вообще иметь с ним хоть какие-то дела. Не знаю, как Арс, а я поставила с ним точку. Сеня хотел отвезти меня, но я отказалась садиться на мотоцикл. В груди зародился страх. И что повергло меня в шок — страх не за себя, а за ребенка. Это было новое удивительное ощущение. Я испугалась не за свою жизнь, а за чужую. Хоть и не рада этой чужой жизни. Когда захожу в дом Соболевых, встречаю на кухне Катю. Тетя Соня и Дядя Дима на работе.

— Влад дома? — спрашиваю его сестру.

— Да, спит. Как вы отдохнули?

Глаза Кати полны любопытства. Я вкратце рассказываю ей, чтобы не обиделась, и ухожу к себе. Мне нужно перевести дыхание. По звукам за стенкой понимаю, что Влад проснулся. Напрягаюсь, вытягиваюсь как струна. Жду. Минут через десять он заходит ко мне. Сразу тепло улыбается, но, взглянув на меня, хмурится.

— Что-то случилось?

— Присядь, пожалуйста, — указываю головой на стул.

Влад заметно напрягся. Из расслабленного и отдохнувшего его лицо стало серьезным.

— Ты куда-то ходила? — замечает, что я одета не в домашние шорты с майкой, а в юбку и блузку.

— Да, я была у врача и встречалась с Арсением.

— Вот как, — слегка удивляется.

— Влад... — горло кнутом стягивает, я прерываюсь. Сглатываю, облизываю губы.

Соболеву не понравилось, что я встречалась с Арсом за его спиной. Глядит на меня, не мигая.

— Что?

— Влад, я беременна. От Арса.

Боюсь смотреть на него, но все же поднимаю глаза. Соболев таращится на меня недоуменно, будто не понял, что я сейчас сказала.

— Чего? — спрашивает после паузы.

— Я беременна от Арсения, — голос дрожит.

Осознание смысла моих слов доходит до Влада постепенно. Выражение его лица меняется на глазах. А именно, Влада буквально перекашивает от боли.

— Беременна? — выдыхает едва слышно. — От Арса? Это прикол?

— К сожалению, это не прикол и не шутка. Это жестокая правда. Я залетела от Арсения.

У Влада дрожит верхняя губа. Я никогда у него такого не видела. Крылья носа вздымаются быстро-быстро, кадык дергается. По моим щекам бегут слезы. Я смотрю на Влада — и жить не хочется. Я вижу, как ему больно, как его всего скручивает внутри.

— Я узнала о беременности в Турции, — заставляю себя говорить дальше, — но не стала тогда говорить тебе. Сегодня я была у врача и виделась с Арсом, поставила его в известность. Ребенок точно от Арсения, это не вызывает сомнений. Прости меня, если сможешь, — всхлипываю. — Я не знаю, как мне жить дальше и что теперь делать. Я чувствую себя так, как будто моя жизнь кончена. Я люблю тебя, Влад, но... Я беременна от Арсения.

Я еще несколько раз всхлипываю и жду хоть каких-то слов от Влада. Пусть скажет, что ненавидит меня, презирает. Но он просто молчит. Кровь отлила от его лица, он ссутулился и стал похож на тень самого себя.

— Что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.

Я физически ощущаю его боль. Моя душа рвётся вместе с его душой, мое сердце разбивается вместе с его сердцем. Я умираю вместе с Владом.

— Поздравляю вас.

Влад начинается смеяться. Его громкий нездоровый хохот пробирает до костей. Это смех из фильма ужасов. У меня на теле волоски дыбом становятся, по позвоночнику ползёт озноб. Я жду, когда Влад отсмеется, но он никак не успокаивается. Наоборот, его нервный смех набирает обороты. Соболев хватается за живот, сгибается.

— Я люблю тебя, — говорю громко, чтобы прервать творящееся с ним безумие.

Мое признание помогает. Влад резко замолкает, выпрямляется. Глядит на меня почерневшими глазами. В них боль вперемешку с ненавистью и яростью. Гремучий коктейль. Мне становится так страшно, что поджилки трястись начинают.

— Прибереги эти слова для Арсения.

— Я не люблю его и не хочу с ним быть. Я хочу быть с тобой.

— Будучи беременной от Арса? Серьезно?

Мне нечего ответить на эти вопросы. Конечно, я понимаю, насколько абсурдно продолжать встречаться с Владом, ожидая ребенка от Арса. Но надежда умирает последней.

— Что ты хочешь услышать от меня? — спрашивает агрессивно. — Поздравления? Поздравляю вас с Арсом! Совет вам да любовь, блядь! Живите долго и счастливо со своим, сука, ребенком!

Сколько же в нем ярости. Плотно сжатые кулаки побелели, зубы стиснуты.

— Мы с Арсом не будем вместе, — бормочу себе под нос. — Я не люблю его и не хочу с ним быть.

— Меня это уже не ебет. С кем хочешь будь. Мне похрен.

Влад поднимается со стула, чтобы уйти, но я подскакиваю следом и за секунду преодолеваю расстояние между нами.

— Подожди, Влад, не уходи! — хватаю его за руку. Я плачу, но мои слезы его не трогают. Смотрит на меня не то с ненавистью, не то с презрением. А может, то и другое вместе. — Ты же не можешь меня бросить. Да, так вышло, что я залетела от Арса. Это произошло случайно, никто из нас не виноват.

— Избавь меня от подробностей вашего секса, — рычит. — Знать не хочу, как он тебя трахал.

Игнорирую его обидные слова.

— Пожалуйста, Влад, мы ведь так счастливы вместе. Неужели ты правда готов все перечеркнуть?

— Ты правда дура или прикидываешься? Ты, блядь, беременна от другого! И не просто другого, а от моего, сука, друга!

Влад так тяжело дышит, что его грудь, кажется, сейчас разорвётся, а сам он разлетится на атомы.

— Ты бросаешь меня?

Земля из-под ног уходит, я проваливаюсь в пропасть. Я умираю с каждой секундой. Влад убивает меня, вонзил клинок в сердце и медленно поворачивает его из стороны в сторону.

— А ты сама догадайся.

— Но... — отказываюсь верить, — ты ведь говорил, что любишь меня... Что всегда будешь любить... несмотря ни на что...

Нет! Нет! Нет! Он не может меня оставить! Влад не может так со мной поступить! Он ведь любит меня! Сильно! Неистово! Так же, как я его! Усиливаю захват на руке Влада, впиваюсь ногтями в его кожу, мертвой хваткой держу, потому что если уйдет — меня больше не будет. Пожалуйста, Влад, не уходи. Молю, не уходи!

— Забудь все, что я говорил.

Он отталкивает меня в сторону. Сильно и грубо. Я успеваю ухватиться за письменный стол, иначе упала бы. Влад даже не удостаивает меня взглядом. Безразлично покидает комнату хлопнув дверью так, что она едва не слетает с петель.

Глава 48. Как теперь жить?

Влад

Я не могу все это осознать. В ушах звенят слова Вики о беременности от Арса, но мозг отказывается верить и принимать. Жду, что проснусь и не будет этого ужаса, однако пробуждение не наступает. Я, блядь, сука, не сплю. Это, мать твою, реальность. Она беременна от Арса. Девушка, которую я люблю, ждет ребенка от моего друга.

Я задыхаюсь, когда думаю об этом. Удавка затягивается на шее плотным кольцом, сдавливает горло. Легкие огнём горят на каждом вдохе. Сука, я уничтожен. Просто, блядь, к хуям уничтожен. Я не понимаю, где нахожусь. Приехал куда-то на машине. Просто тупо гнал, куда глаза глядят. Лишь бы побыстрее сбежать от Викиных слов. Но от реальности не спрятаться, не скрыться. Она везде настигнет.

Меня скручивает, наизнанку выворачивает. Опускаюсь лбом на руль. Натурально морщусь от боли, потому что она невыносима. Меня разрывает изнутри на мелкие куски, размазывает по салону автомобиля. Почему я еще дышу? Я не хочу. Сука, жить не хочу. Опускаю окна машины, ветер проникает в салон. Падаю затылком на подголовник, закрываю глаза. Вижу наши с Викой две недели на море. Счастье казалось так близко, я трогал его руками. А она уже была беременна. От Арса.

Ненависть к некогда лучшему другу затуманивает сознание. Кровь бурлит в венах, кулаки сжимаются. В висках пульсирует: «Она ждет ребенка от него, она ждет ребенка от него». Девушка, в которую я впервые в жизни влюбился, впервые по-настоящему и без остатка, беременна от другого. Как мне теперь с этим жить? Как?

Завожу мотор и еду. Никуда конкретно, но приезжаю на хату к одному знакомому пацану. Он снимает дом, и у него почти постоянно кто-то тусуется. Вот и сейчас у ворот стоит пара машин и мотоцикл.

— Соболь! — кричит Матвей. — Давно тебя не было видно.

Жму ему руку, прохожу в беседку, киваю знакомым и падаю на диван в углу. Здесь пять человек, играет тихая музыка, ребята пьют пиво, на столе лежат бургеры с картошкой фри.

— Как жизнь, Соболь? — Матвей садится рядом на диван. — Ты куда пропал? Сто лет тебя не видел.

— Жизнь заебись.

— Уууу, — тянет. — Проблемы какие-то? Выпить хочешь?

— Не хочу.

Если напьюсь, то забудусь. А я хочу каждой клеткой прочувствовать эту боль. Хочу физически ощущать, что с Викой все кончено, что она больше не моя. Может, так смогу сдохнуть.

— Чем занимаешься сейчас?

— Тем же самым.

— Проги пишешь?

— Угу.

— На работу пойдёшь куда-нибудь?

— Я и так работаю.

— Ты же уже окончил универ?

— Еще магистратура осталась.

— Про работу я имею в виду айтишником в какую-нибудь крутую компанию? С твоими мозгами можно было бы и в Америку попытаться, в Силиконовую долину. В Гугл, например. Или еще куда-нибудь.

— Ага, ждут в Америке русского айтишника.

— Зря ты так. Полно талантливых русских туда уехало.

Матвею неймется попиздеть, а я, наоборот, еле языком ворочаю. И уж точно не хочу говорить о работе. Вообще ни о чем говорить не хочу. Душа воет как раненый зверь. Скулить от боли хочется. Матвей отходит к ребятам, чему я несказанно рад. Смотрю в деревянный потолок беседки и вижу лицо Вики. Весёлое, счастливое, улыбающееся. «Влад, я люблю тебя сильно». Она говорила мне это каждый день, и я улетал на седьмое небо. От рева мотоцикла за воротами вздрагиваю.

— О, Арс прикатил, — догадывается Матвей. — Тоже давно его не было.

Только его, блядь, мне сейчас не хватало. Сука, только не он. Но это, блядь, именно он. Влетает во двор как фурия. Злой, красный.

— Блядь, пиздец, Мот, есть что-нибудь выпить? — схожу начинает.

— И тебе привет, — иронично парирует Матвей. — Как твоя мотошкола?

— В пизду ее блядь. Как и всю жизнь.

— Да что с вами такое сегодня? — смеется. — Есть пиво, — кивает головой на стол. — Но ты же за рулем.

— Похуй. А покрепче есть что-нибудь? Я если сейчас не напьюсь, то блядь кони откину.

— Покрепче только водка. Но ты же вроде не пьёшь водку?

— Теперь пью.

Я смотрю на Арса — и убить его хочу. Просто, сука, придушить. За то, что касался Вики, за то, что трахал ее. За то, что она беременна его ребенком.

— О, Соболь, — замечает меня. — Здорова. Не могу сказать, что рад тебя видеть. Я вообще ничему не рад теперь.

— Вот, держи, — Матвей приносит бутылку водки с одной рюмкой.

Арс открывает ее и делает глоток с горла. Морщится‚ сгибается пополам, начинает кашлять.

— Закуси картошечкой, — ржёт Мот и придвигает к нему фри.

Арс берет горсть и всю засовывает в рот. Я вместо того, чтобы уйти, продолжаю смотреть на него, словно мазохист. Сеня прожевывает картошку, глотает, делает глубокий вдох.

— Что у тебя произошло? — продолжает любопытничать Мот.

— Телка от меня залетела. Блядь, пиздец, как жить-то теперь?

Глава 49. Убей меня

Влад

«Телка» сильно режет мне слух. По и без того глубокой ране дополнительно ножом проходится. Меня замыкает. Желание сомкнуть на шее Арса две руки и так сильное, а он еще больше меня провоцирует. Эмоции бегут впереди здравого смысла. Подскакиваю на ноги. Арс догадывается, что именно я намерен сделать.

— Сорри, Влад, — выставляет ладонь вперед. — Я не хотел обидеть твою родственницу.

От «родственницы» меня еще больше клинит. Вмиг оказываюсь возле Арса и хватаю его за грудки.

— Ты, блядь, совсем охуел, — рычу.

Я успеваю только встряхнуть его, как возле меня оказываются Матвей и два других парня.

— Воу-воу, полегче, — разнимает нас Мот. — Драться только не надо.

— Сука, я тебе башку проломлю, — я пытаюсь вырваться, но трое парней крепко меня держат.

— Проломи, — спокойно соглашается Арс. — Я с огромным удовольствием бы сейчас сдох.

Вся ирония ситуации в том, что Сеня не просто готов к тому, что я набью ему морду, а сам жаждет этого. Думает, так ему станет легче. А вот хуй ему. Пусть страдает. Выдохнув, сбрасываю с себя чужие руки и отхожу на шаг назад. Арс делает еще один глоток водки с горла, морщится и набивает рот картошкой фри.

— Вы можете рассказать, что у вас произошло? — повторяет вопрос Матвей.

Арс прожевывает фри.

— Я встречаюсь с родственницей Соболя. Она от меня залетела.

— Мы с Викой не родственники, — шиплю.

— Да хер поймёшь, кто вы друг другу. Короче, это не важно. А важно, что, блядь, у меня будет ребенок. Заебись. Жизнь удалась!

Арс делает еще глоток водки, пока парни тихо присвистывают. А Мот вовсе начинает ржать.

— Бля, Арс, ты предохраняться, что ли, не умеешь? Тебе презики подарить?

— В жопу себе засунь свои презики, блядь! — отвечает агрессивно. — Сука, я засужу эту компанию!

— Какую компанию?

— Производителя презервативов! Гандоны, блядь. Вот они и есть настоящие гандоны, а не их товар. Их товар полное фуфло.

— Ты о чем?

— У нас презерватив порвался! Поэтому Вика залетела!

Чем больше подробностей я слышу, тем хуже мне становится. Слова Арса долбят по голове, кровь закипает.

— А не надо экономить на презервативах, — продолжает ржать Мот.

Другие парни тоже смеются. Арс теперь шут гороховый номер один.

— Да идите вы все на хуй. Друзья, блядь, — Сеня небрежно ставит на стол бутылку водки и падает на стул. Он уже заметно опьянел, лицо покраснело, корпус пошатывается.

Желание отбить ему все не исчезло. Нужно или реализовать это, или уйти подобру-поздорову. Но я продолжаю стоять в стороне как вкопанный. Гребанный мазохист, который сам себя убивает тем, что слушает подробности отношений Арса и Вики.

— Ну а если серьезно, — продолжает Матвей, — то тебе ведь нравится эта девушка, раз ты с ней встречался?

— Ну нравится, и что? Это же не значит, что я хочу детей.

— Вообще не хочешь детей или конкретно от нее не хочешь?

— Да я, блядь, откуда знаю? Ты мне такие вопросы задаёшь! Я вообще о детях не думал никогда.

— Ну когда-то в жизни же нужно рожать детей.

— Когда-то нужно, но не прям сейчас же.

— А чем плохо прям сейчас?

— Мот, ты дебил или прикидываешься?

— Нет, я просто пытаюсь понять. У меня тоже есть девушка, мы вместе полтора года. Если она залетит, это, конечно, не будет большой радостью, но в целом я готов.

— Вот именно! Вы с Настей полтора года встречаетесь, вы живете вместе, вы уже как семья. А мы с Викой хорошо если полтора месяца, из которых она две недели была в другой стране.

— Но это же не мешало тебе ее трахать. Да еще и с порванным презервативом.

— Мот, иди на хуй.

Арсений наливает рюмку водки и залпом ее осушает. Все, у меня лопается терпение. За долю секунды я оказываюсь возле Арса‚ хватаю его за шкирку и поднимаю со стула.

— Эй, полегче! — тут же бросаются ко мне Матвей и парни.

— Я только поговорю с ним.

— Не разнимайте нас, — Арс еле языком ворочает. — Пусть Соболь грохнет меня, — поворачивает пьяное лицо ко мне. — Это будет лучшее, что ты сделаешь для меня за годы нашей дружбы, чувак.

— Не дождёшься, — цежу.

Под пристальными взглядами парней я волочу Сеню из беседки к крупному дереву в саду. Толкаю на него, Арс сильно бьется затылком и морщится.

— Во-первых, это тебе за телку, — даю ему под дых.

Сеня сгибается пополам, хрипит что-то нечленораздельное. Через несколько секунд выпрямляется, но еле на ногах стоит. Опирается всем корпусом на дерево, пьяные глаза слипаются, как будто сейчас заснёт.

— Прикончи меня, просто прикончи, — бормочет под нос. — Ну же, давай. Если не ты, то я сяду пьяным на мотоцикл и специально...

Не даю договорить, хватаю Арса за горло и вдавливаю в дерево.

— Я скажу один раз и больше повторять не буду, — шиплю. — В том, что произошло у вас с Викой, виноват ты. И если ты, сука, бросишь ее одну с ребенком, клянусь, я реально проломлю тебе череп. Не смей бросать ее с ребенком, ты понял!?

Я усиливаю захват на его шее, давлю со всей силы. Кровь отливает от лица Арсения‚ он начинает задыхаться. Открывает рот, словно рыба, пытается сделать глоток воздуха. А я давлю дальше и не собираюсь прекращать. Выплескиваю таким способом все, что внутри скопилось. Нас больше нет. Меня и Вики больше нет. Все разбилось.

— Блядь, Соболь, ты дебил, что ли!? — через пару секунд Матвей оказывается возле нас.

Не оттаскивает меня от Арса, а сразу дает мне кулаком в морду. Это неожиданно, я выпускаю горло Арса из захвата и отступаю на шаг схватившись за скулу. Сеня упал на землю и пытается отдышаться. Над ним склонились другие парни, приводят его в чувство.

— Ты в своем уме, блядь!? — Мот толкает меня в грудь. — Или совсем больной?

Не отвечаю, отворачиваюсь. Во рту разливается вкус крови.

— Знаешь, что? Давай-ка проваливай, — Мот указывает пальцем на ворота. — Приезжай, когда выпустишь пар где-нибудь в другом месте.

Да, Матвей прав. Мне лучше уехать, пока я реально не убил Арсения.

Глава 50. Неизбежное

Вика

Влад не приходит ночевать домой. На следующий день его тоже нет. Я сижу в своей комнате, съедаемая чувством вины и безысходности, почти не выхожу. Жду, что Влад появится, а его все нет. К вечеру второго дня выползаю из спальни, когда слышу голоса Кати и тети Сони внизу. Они на кухне.

— Добрый вечер, — прохожу к ним.

Тетя Соня поворачивает ко мне голову.

— Привет, Вика. Ты не заболела? Плохо выглядишь.

Меня конкретно накрыл токсикоз. Раньше были цветочки. Исказились запахи, от любого вида еды выворачивает наизнанку. Только фрукты и свежие овощи не вызывают отвращения. Я вижу в вазе на столе яблоки, и желудок скручивается.

— Наверное, у меня тепловой удар. Такая жара.

Сажусь на стул и беру из вазы сочное зеленое яблоко. Кусаю, кисло-сладкий сок наполняет рот, и я зажмуриваюсь от удовольствия. Мне хорошо. Надеюсь, никто из присутствующих на кухне не достанет из холодильника мясо или суп и не начнет подогревать. Иначе меня вывернет третий раз за день.

— А где Влад? — задаю интересующий меня вопрос.

Тетя Соня пожимает плечами.

— Не знаю, он перед нами не отчитывается.

— Наверное, у какой-нибудь девушки, — хихикает Катя.

А меня молнией простреливает.

— У девушки? У него есть девушка?

— У Влада всегда есть девушка.

— Влад написал папе, что какое-то время поживет не дома, — поясняет тетя Соня. — Больше подробностей не сказал. Влад давно самостоятельный и не держит перед нами отчета о каждом своем шаге.

На лице тети Сони появляется тень грусти. Видно, ее расстраивает, что Влад не посвящает семью в подробности своей жизни.

— Понятно.

Значит, не хочет появляться из-за меня. Но мысль, что Влад действительно может проводить время с какой-то девушкой, душит. Как подумаю — и жить не хочется. Смотрю на яблоко, которое несколько секунд назад ела с огромным наслаждением, а сейчас оно вызывает отвращение. К горлу снова подкатывает тошнота.

— Я к себе, — бурчу под нос.

Выбрасываю фрукт в мусорное ведро под мойкой и спешу скрыться в своей комнате. От слез горят глаза. Я думала, уже все выплакала, но влага все равно откуда-то берётся. Еще через пару дней объявляется Арс. Вот уж кого я больше не ожидала увидеть. Приезжает к Соболевым без предупреждения. Заходит в мою комнату с виноватым заискивающим видом.

— Привет, — глядит на меня смущенно. — Как ты?

Я настолько не ожидала увидеть Арса, что молча пялюсь на него несколько секунд, словно на привидение. Я почему-то была уверена, что он забудет о моем существовании.

— Привет. Нормально.

— Выглядишь бледной. С самочувствием нет проблем? Я привёз тебе фруктов. Оставил пакет внизу на кухне.

Все чудесатее и чудесатее.

Арс подходит ко мне и садится рядом на кровать. Меня тут же обдаёт шлейфом перегара. Морщусь и задерживаю дыхание.

— Ты пил?

— Кхм, да, немного, — чешет затылок. — А где Влад?

— Понятия не имею.

— Ясно...

Сеня замолкает. Чувствуется некая неловкость.

— Зачем ты приехал? — спрашиваю.

— Тебя навестить.

— Зачем?

— Как зачем? Ты моя девушка и беременна от меня.

Слова «ты моя девушка» режут слух.

— Я больше не хочу быть твоей девушкой. Давай расстанемся?

В Турции я сотню раз репетировала перед зеркалом расставание с Арсением. Придумывала речь. Что-то типа: «Ты хороший парень, дело не в тебе, а во мне». А в итоге наше расставание оказалось таким, каким даже вообразить было невозможно. И самое главное — не из-за Влада. А потому что я просто не хочу ни с кем быть. Арса не удивляет мое предложение.

— Как хочешь, — безразлично пожимает плечами. — Можем расстаться, я не настаиваю на отношениях. Но ты же все равно беременна от меня.

— И? Тебя это ни к чему не обязывает.

— Не, ну я же не совсем мудак. Вернее, я, конечно, мудак, но не прям конченный же.

— Арс‚ ты мне ничего не должен. Можешь продолжать жить в свое удовольствие.

Сеня вздыхает.

— Вик, я, честно, не рад этому ребёнку. Но раз он есть и раз он мой, то я несу обязательства перед ним. Не то чтобы я горю желанием его воспитывать, но и совсем в стороне находиться не могу. Знаешь, у меня немножко есть совесть. Я буду навещать тебя время от времени, если ты не против. Ну и когда ребенок родится, тоже буду его навещать. Иногда.

Я аж не нахожусь, что сказать. Прям рыцарский поступок.

— Что с тобой произошло? Недавно ты предлагал мне сделать аборт, — иронично замечаю.

— Ну, я подумал немного... Осознал... Раз уж так сложилось, что уж теперь... Как есть, так есть. Жизнь продолжается.

— От тебя перегаром за версту несёт, — хмыкаю. — Ты думал и осознавал в обнимку с бутылкой?

— Да, я напивался несколько дней подряд. А что в этом такого? Не каждый день от меня девушки залетают. Но зато я, так сказать, дошёл до стадии принятия.

— Понятно.

— Может, тебе что-то нужно? Ты говори, не стесняйся.

От напыщенно участливого тона Арсения меня передергивает.

— Нет, ничего не нужно. Завтра приедут мои родители, я поеду домой.

— Хорошо. Но ты звони мне, если что.

— Ага, обязательно.

Арс улыбается напоследок и, как мне кажется, хочет поцеловать, но я отворачиваю голову в сторону. Тогда он просто встает с кровати и выходит из комнаты. Как только за ним закрывается дверь, я подхожу к окну и распахиваю его. Высунув голову на улицу, делаю глубокий вдох. Очевидно, Арсений попросту беспробудно бухал, раз от него так несёт перегаром. Сеня выходит за ворота, надевает шлем и запрыгивает на мотоцикл. Не чувствуя, что за ним кто-то наблюдает, уезжает.

Я еще долго стою у окна и смотрю на темнеющее небо. Появляются едва заметные одинокие звездочки, дует прохладный ветерок. Когда запах алкоголя полностью выветривается из спальни, отхожу от окна и достаю из-под кровати чемодан. Вот и пролетели мои почти два месяца в гостях у Соболевых. Если бы я знала, чем они для меня обернутся, то ни за что бы не переступила порог этого дома. Родители так боялись, что я буду в огромной Москве одна без присмотра. Просто смешно.

До поздней ночи я собираю чемодан. В глубине души жду, что появится Влад. Инстинктивно прислушиваюсь к шагам в коридоре и на лестнице. Понимаю: глупо. А ничего не могу с собой поделать. Знаю: Влад не вернётся в дом, пока я здесь. А все равно наивно надеюсь. Ну хотя бы больше не лью слезы — и то хорошо. Осталось последнее важное дело — рассказать о беременности родителям. После этого станет легче.

Папа с мамой приезжают за мной на следующий день. Бросаюсь к ним в объятия и едва не реву. Я так соскучилась. Вдохнув родной мамин запах, успокаиваюсь. С родителями мне ничего не страшно. Они никогда не дадут меня в обиду. Папа благодарит тетю Соню за то, что присмотрели за мной, я тоже прощаюсь с мамой Влада, обнимаю на прощанье его сестру. Дядя Дима отсутствует, поэтому прошу передать ему привет. Влад не появился, даже чтобы поздороваться с моим отцом. Ну что ж. Бог ему судья.

Дома я долго разбираю вещи в своей комнате. Помимо моего чемодана есть еще несколько огромных сумок, которые родители привезли из Израиля. Медленно развешиваю одежду в шкаф, стараюсь саму себя убедить, что занята слишком важным делом, а внутри понимаю: я попросту оттягиваю главный разговор. Но когда дел больше не остается, наступает неизбежное.

Голоса родителей звучат на кухне. Мама что-то готовит на скорую руку. Я иду к ним и замираю в дверном проходе. Отец сидит за столом, пьет чай. Родительница колдует над плитой. Должно быть, делает что-то вкусное, но у меня вся еда вызывает только отвращение.

— Викуль, садись за стол, — замечает меня. — Почти готово.

Сглатываю.

— Мам, пап, — голос дрожит, — я должна сказать вам что-то очень важное.

По моей интонации родители понимают: произошло нечто серьёзное. Глядят на меня испуганно. Три, два, один.

— Я беременна.

Глава 51. Суровая реальность

Месяц спустя

— Вик, идёшь с нами в «Универ»? — спрашивает одногруппница после пар.

Задумываюсь на пару секунд. В принципе, торопиться мне некуда. На сегодня никаких важных дел.

— Да, я с вами.

Кидаю в сумку вещи и спешу на выход из аудитории вместе с друзьями. У нас довольно дружная группа, я нашла общий язык со всеми ребятами. Жалко будет уходить от них в академ отпуск на целый год. Ни однокурсники, ни преподаватели пока не знают, что я беременна. Живот еще не заметен, к тому же я ношу свободную одежду. Я решила проучиться в университете до зимней сессии, сдать экзамены и уйти в академический отпуск ровно на год. Родители помогли мне понять, что моя жизнь вовсе не кончена, как я подумала, когда увидела положительный тест на беременность. Да, ребенок вносит некоторые коррективы. Например, я не хожу в ночные клубы с однокурсниками. Но это не самая страшная потеря. Учеба прервётся всего лишь на год, потом мы наймём няню, и я смогу продолжить получение высшего образования. У меня есть крепкая опора в виде моих родителей, которые всегда во всем меня поддерживают.

В кафе мы занимаем два свободных дивана. В меню стараюсь выбирать более-менее здоровые блюда. Я исключила из своего рациона чипсы, газировку, фастфуд и очень жирную пищу. Я хочу, чтобы мой ребенок родился здоровым.

— Позавчера я познакомилась с мальчиком с ВМК, — говорит мне на ухо заговорщицким шепотом Вера, одногруппница, с которой я подружилась больше всех.

Три буквы «ВМК» бьют меня разрядом тока. Закрываю меню и прячу глаза.

— Да? Что за мальчик?

— Его зовут Никита. Он учится на втором курсе. Очень симпатичный. Мы пока только переписываемся. Я жду, что он пригласит меня на свидание.

— Ммм, ну удачи.

ВМК — факультет вычислительной математики и кибернетики. Там учится Влад. Любое упоминание о Соболеве отдаёт тупой болью в сердце. Я не видела его с того дня, как призналась в беременности от Арса. Иногда, когда после пар гуляю между факультетами МГУ, ловлю себя на том, что вглядываюсь в лица прохожих парней. Тут же одергиваю себя, а ничего не могу с собой поделать. Все равно всматриваюсь в каждого брюнета.

Я очень сильно обижена на Влада. Сейчас, спустя месяц, не осталась ничего кроме острого чувства предательства. Оно разъедает меня изнутри, не дает спать по ночам. Лёжа в кровати, я смотрю в потолок и буквально ощущаю, как в сердце поворачивается острый клинок, вонзённый рукой самого любимого человека в мире. Влад клялся мне в вечной любви, а в итоге... Все его признания оказались пылью. Он меня предал. Просто предал.

— А твой парень еще учится? — спрашивает Вера.

— У меня нет парня.

— А тот блондин, который за тобой приезжал? Мне показалось, между вам что-то есть.

— Нет, мы просто друзья.

А еще у нас будет общий ребенок, добавляю мысленно. С Арсением я общаюсь. Ну как общаюсь. Он иногда пишет мне, я отвечаю. Один раз он заезжал за мной на машине в универ, потому что был неподалёку. Вера увидела его и подумала, что мы встречаемся.

Нет, я не хочу отношений с Арсом. У нас сложилось некое подобие дружбы, и этого достаточно. Мы общаемся на тему малыша и моего самочувствия. Кажется, Сеня более-менее дошёл до стадии принятия. В сумке вибрирует телефон. А вот и Арс. Стоило только вспомнить о нем.

«Привет! Как дела? Ты еще не освободилась?»

«Привет, нормально. Я с одногруппниками в кафе»

«Можем увидеться? Есть разговор»

«Хорошо. Я в «Универе»

«Скоро буду»

Я успеваю съесть суп и салат, когда приезжает Арс. Никак не могу привыкнуть видеть его за рулем автомобиля. Честно, я даже не знала, что у Сени есть машина, думала, только мотоцикл.

— О чем ты хотел поговорить? — спрашиваю, садясь на переднее сиденье.

Арс забивает в навигатор мой адрес и трогается с места.

— Как дела? Как учёба? — игнорирует мой вопрос.

— Все хорошо.

— Много задают?

— Ну так.

— А твое самочувствие как?

— Нормально.

— К врачу ходила?

— Анализы каждые две недели сдаю. А первый скрининг в следующий понедельник.

— Что такое скрининг?

— Первое узи и сдача крови на какие-то патологии у ребенка.

— О, это важно!

— Да.

— Расскажешь мне потом, как все пройдёт, хорошо?

— Хорошо.

Мы замолкаем на пару секунд. Краем глаза гляжу на Арсения. Дела в его мотошколе идут довольно не плохо, инвестор доволен. А еще, кажется, у Арса появилась девушка. Однажды он вышел на заправке, чтобы заплатить за бензин, а его телефон остался лежать в машине. Я увидела, как ему пришло сообщение от некой Ани: «Встретимся сегодня? Я соскучилась».

Я испытала смешанные чувства. Нет, не ревность. Я не люблю Арса, и сама предложила расстаться. Но это было как еще одно подтверждение всем известной истины: ребенок всегда лежит на плечах женщины. Особенно если он по залёту. Мужчина может иметь хоть десять детей, это не будет мешать его вольготной жизни. Алименты заплатит, раз в месяц встретится — и свободен. А вот я, беременная, никому не нужна. Ну серьезно, кто захочет со мной встречаться, если я жду ребенка от другого мужчины? Да и когда ребенок родится, вряд ли за мной выстроится очередь из женихов. Я ни в коем случае не ставлю на себе крест, я твердо намерена устроить свою личную жизнь и выйти когда-нибудь замуж, но просто оцениваю свои шансы объективно.

— Так о чем ты хотел поговорить? — возвращаюсь к теме нашей встречи.

Арс едва слышно вздыхает.

— Я рассказал родителям, что скоро у меня родится ребенок, и теперь они хотят с тобой познакомиться. Извини, что напрягаю тебя с этим. Просто для моих родителей это первый внук, и они очень воодушевлены.

Отворачиваюсь к окну и закатываю глаза. Вот только знакомства с родителями Арса мне не хватало. У нас максимально странная ситуация: мы не женимся, и мы даже не вместе как пара. Кем он меня им представит? Именно поэтому я категорически отказала своим родителям в знакомстве с Арсением, хотя они очень хотели посмотреть на парня, от которого я беременна. Я так и заявила папе с мамой прямым текстом: «Мы с Арсением не вместе и знакомиться вам с ним ни к чему». Они долго не могли понять, как это так: будет общий ребенок, но не вместе.

— Для моих родителей это тоже первый внук, но я же не тащу тебя к ним знакомиться, — бурчу под нос.

— Ну давай я познакомлюсь с твоими родителями, — отвечает, как ни в чем не бывало.

— Зачем?

— Ну слушай, у нас будет ребенок. Логично, чтобы я был знаком с твоей семьей, а ты была знакома с моей. Сразу говорю, что моя мама хочет общаться с внуком и проводить с ним время.

Господи, только этого мне не хватало. Почему бы Арсу не познакомить с родителями свою новую девушку Аню? Нет, ну серьезно.

— Я не хочу, — честно отвечаю.

— Блин, Вик, ну это всего лишь один вечер. Они познакомятся с тобой и все.

— А потом твоя мама будет бесконечно лезть ко мне и к ребенку, — выпаливаю с претензией.

— Ну прям лезть она не будет, я поговорю с ней. Но общаться с внуком она хочет.

Недовольно хмурюсь. Вот мне это все зачем нужно?

— Вик, ну пожалуйста, — не отрываясь от дороги, Арс накрывает мою ладонь и сжимает ее. Вздрагиваю от неожиданности выдергиваю руку. — Я не мог скрывать от родителей такое событие как ребенок, а когда они о нем узнали, то логично, что захотели познакомиться с тобой.

— Ладно, — соглашаюсь скрипя душой. — Но тогда и мои родители хотят познакомиться с тобой.

Кивает.

— Хорошо, без проблем. Можем устроить общий вечер знакомства, чтобы сразу все со всеми познакомились.

Кошусь на Арса.

— Общий вечер?

— Ну да, а что? Так будет удобнее и быстрее. Наши семьи познакомятся друг с другом.

На языке так и вертится вопрос: «А твоя девушка будет присутствовать на знакомстве?».

Не успеваю подумать, как телефон Арса начинает громко вибрировать. Машинально смотрю на экран: «Аня». Он сбрасывает вызов.

— Почему не ответил? — не удерживаюсь и спрашиваю.

— Потом перезвоню.

— А кто это?

— Администратор из моей мотошколы.

Хмыкаю. Арс смотрит на меня секунду, потом возвращается к лобовому.

— Мог бы честно сказать, что спишь с ней, — заявляю с ядом.

— Сплю. А что? Я должен согласовывать с тобой, с кем мне спать?

— Нет, не должен.

— Ну и отлично.

В душе разливается горечь. Влад бросил меня, предал, отвернулся. Арсений продолжает дальше жить в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая. А я беременная и никому не нужна. Спасибо, что хоть родители есть и в деньгах не нуждаюсь. А сколько таких беременных по залёту девушек, как я, которые остаются совсем одни, еще и без копейки денег?

Это, мать твою, наша суровая реальность.

Глава 52. Знакомство с родителями

Знакомство наших семей будет проходить дома у Арсения. Это тот же самый подмосковный посёлок, в котором живут Соболевы. Через две улицы от них. Я не была здесь с того дня, как родители забрали меня из дома Влада. Пока едем по улицам посёлка, смотрю в окно, и в груди зарождается щемящее чувство. Беременность сделала меня слишком сентиментальной. Могу заплакать без повода. А сейчас совершенно точно нет повода для слез. Ну подумаешь, прожила тут в гостях полтора месяца. По крайней мере мне хочется так думать — что ничего значимого в этом посёлке со мной не произошло. Тогда почему же у меня мокрые глаза?

Папа тормозит там, где показывает навигатор. Это высокий кирпичный дом. Больше, чем у Соболевых. Я не испытываю ни страха, ни волнения. У меня только одно желание — чтобы вечер побыстрее прошел. Калитка открывается, и нам навстречу выходит Арсений. Он одет в джинсы, а под курткой светлая рубашка, что вызывает во мне приступ смеха, которые еле удаётся сдержать. Арс и рубашка — это оксюморон. Никогда бы не подумала, что в его гардеробе есть такая вещь.

— Добрый вечер, — приветствует нас. — Я Арсений.

— Это мои родители Игорь Сергеевич и Елена Александровна, — представляю ему папу с мамой.

Отец пару секунд придирчиво сканирует Арса взглядом, а затем подаёт ему руку. Мама кивает ему с вежливой улыбкой. Мы проходим во двор, выложенный красивой плиткой. На крыльце дома нас встречает симпатичная светловолосая женщина. Догадываюсь, что это мама Арсения.

— Здравствуйте, — улыбается нам и тут же впивается глазами в меня. — Проходите в дом.

Знакомство, вежливые приветствия и натянутые улыбки занимают минут пять. У Арса достаточно молодые родители. Мама Надежда Сергеевна очень хорошо выглядит и модно одета. Отец Александр Викторович тоже в прекрасной форме: нет ни пивного живота, ни второго подбородка. Я знаю, что у Арса есть старшая сестра. Она живет с парнем и, видимо, поэтому сейчас отсутствует. На кухне празднично накрыт стол. Мама Арсения постаралась. Она непринуждённо беседует о какой-то ерунде с моей родительницей, а сама поглядывает на меня и на живот. Думаю, на самом деле ей ничего не интересно, кроме будущего внука.

— А вы родственники Соболевых, я правильно понимаю? — уточняет Александр Викторович.

— Не родственники, а близкие знакомые, — поправляет мой папа. — Я крестил Влада.

— Соболевых мы прекрасно знаем. Сеня и Влад были одноклассниками в школе, а потом вместе в МГУ учились на айтишников.

И тут разговор о Владе. Он везде! Такое ощущение, что преследует меня. Куда бы я ни пошла, куда бы ни повернула голову — везде Влад. Даже когда закрываю глаза и проваливаюсь в сон — вижу Влада. Он снится мне каждую гребанную ночь. Я ненавижу эти сны, потому что там мы вместе. Во снах Влад крепко держит меня за руку и никогда не отпускает. А потом я просыпаюсь и оказываюсь в своей жестокой реальности, где Влад меня предал. Я не хочу говорить о Соболеве, не хочу о нем слышать. Хочу, чтобы он исчез, испарился. Хочу забыть его. Никогда-никогда не вспоминать. И не испытывать эту тупую боль в груди.

Разговор за столом особо не клеится. Потому что нелепость ситуации зашкаливает. Я беременна от Арсения, но мы не встречаемся и тем более не женимся. Ни мои родители, ни, как я вижу, родители Арса такого не понимают. Они хоть и выглядят молодо, а мышление у них, как у старого поколения. Первым не выдерживает отец Сени.

— Ребят, — смотрит на меня и на сына. — Я, конечно, все понимаю: молодо - зелено. Но ребенок — это серьезно. У вас вообще какие планы на жизнь?

Мне кажется, он хотел сказать «совместную жизнь», но вовремя спохватился и пропустил слово «совместную».

— Мы планируем вместе воспитывать ребёнка, — отвечает ему Арс.

— Но жить вместе не будем, — добавляю. — Воспитание — это ведь не только проживание под одной крышей. Сеня будет видеться с ребёнком, сколько хочет и когда хочет. Я не буду ограничивать. Но постоянно жить ребенок будет со мной и с моими родителями. Мы так решили.

За столом воцаряется молчание. И вот сейчас я очень злюсь на родителей за то, что они не поддерживают меня. Кажется, мои папа с мамой увидели в родителях Арса сторонников. Потому что мои-то тоже не понимают, как это так: ребенок будет, а свадьбы не будет. Тем более что отец моего ребёнка не сбежал, роняя тапки, узнав о положительном тесте на беременность. А вот он, сидит за столом и даже намерен нести ответственность за малыша.

— Ребят, если вы переживаете по поводу жилья, то у нас есть одна лишняя квартира, — прерывает молчание Надежда Сергеевна.

Арс хочет что-то сказать, но я перебиваю его:

— Дело не в жилье. У меня тоже есть своя отдельная квартира. Просто мы с Арсением приняли для себя такое решение. Мы не готовы к созданию семьи, а что касается ребенка‚ то он получился незапланированно.

Я пихаю под столом маму. Поняв мой намёк, говорит:

— Я думаю, ребята сами разберутся, как им лучше жить. Главное — чтобы ребенку было хорошо.

— Я обещаю, — подаёт голос Арс, — что ребенок не будет ни в чем нуждаться. Я приложу максимум усилий, чтобы у него все было хорошо.

Вау, какие обещания. И, кстати, звучат искренне.

— А как протекает беременность? — обращается ко мне мама Арса. — Все хорошо?

— Да, в пятницу был первый скрининг. По узи с ребенком все в порядке, по анализам крови тоже.

— А нет с собой описания узи?

— Есть в моей электронной карте.

Я достаю из сумочки телефон и открываю пдф-файл. Надежда Сергеевна принимается внимательно читать. Видно, что она очень взволнована. Беспокоиться не о чем. Я наблюдаю беременность в Центре акушерства, в котором мой папа главврач. Но не у отца, естественно. У меня другой врач. Папа теперь вообще беременных не ведет, у него слишком много административной бюрократической работы.

Дальше начинается разговор о ребёнке. У мамы Арсения загораются глаза, она задает миллион вопросов. По ее энтузиазму я понимаю: Надежда Сергеевна твердо намерена присутствовать в жизни внука, хочу я того или нет. Наверное, это хорошо, что ребенка так все любят, но... Не знаю. Я не готова к появлению у меня свекрови. А Надежда Сергеевна с первой встречи ведет себя, как самая настоящая свекровь.

— Мы пойдём с Викой прогуляемся, — Арс приходит мне на помощь, вовремя поняв, что его мама слишком сильно на меня насела.

— Да, сходите в лес. Там воздух чище.

Так и хочется сказать ей: «Спасибо за разрешение».

Ладно, я перегибаю. У Арса хорошая заботливая мама, которой не терпится потискать внука. Думаю, она будет здорово помогать мне с ребенком, когда он родится. На мою маму в этом плане надежды не много. Во-первых, моя мама работает, а во-вторых, у моей мамы никогда не было младенца. Меня удочерили в трёхлетнем возрасте.

Октябрь в самом разгаре. Я кутаюсь в шарф с пуховиком, и мы с Арсом выходим на улицу. Поворачиваем в сторону леса и медленно шагаем по дороге.

— Если моя мама будет перегибать, говори мне, хорошо?

— Хорошо.

— Просто она очень обрадовалась, что у нее будет внук.

— Ну хоть кто-то рад нашему ребёнку.

Арс ничего не отвечает на мое саркастичное замечание. Мы идём молча, каждый из нас думает о своём. Когда ступаем на территорию леса, Сеня берет меня под руку. Под ногами грязь, желтые листья и ветки деревьев. Можно легко споткнуться, поэтому я не возражаю и позволяю Арсению держать меня под руку.

— Когда можно начинать покупать ребёнку вещи? — прерывает молчание. — Ну, там, кроватку, коляску...

— Не знаю. Наверное, уже можно.

— Скажешь мне, сколько это будет стоить. Я переведу тебе деньги.

— Да я не нуждаюсь в деньгах.

— Я понимаю, но все равно хочу поучаствовать в этом.

— Хочешь? — внимательно на него смотрю. — Или должен?

Арс замолкает на несколько секунд. Думает.

— Хочу, — наконец изрекает, что вызывает у меня смех.

Я хохочу, пока не замечаю впереди знакомую фигуру. Резко замолкаю, смех застревает в горле. Нам навстречу идёт Влад.

Глава 53. Спасибо, Вика

Все происходит слишком быстро, я не успеваю сообразить. Буквально за несколько секунд мы подходим друг к другу вплотную. Останавливаемся.

— Привет.

Арсений первым здоровается с Владом и протягивает ему руку. Соболев жмёт ее без особого энтузиазма.

— Привет, — произносит будто через силу.

Я гляжу на Влада словно зачарованная. Не видела Соболева с того жаркого августовского дня, когда он бездушно ушел, узнав о моей беременности от Арсения. Ищу в любимом лице изменения. Их нет. Влад такой же. Только щеки покрывает тонкий слой чёрной щетины, как будто не брился несколько дней. Раньше такого не было. Влад брился каждое утро.

— Как дела? — спрашивает Арс. — Куда пропал?

— Никуда. Все так же.

Влад переводит темно-карие глаза с Арсения на меня. Скользит с лица на живот, а потом снова возвращается лицу. Под пуховиком мой чуть округлившийся животик не видно. Влад так пронзительно на меня глядит, что я чувствую замешательство. Хватаюсь второй рукой за Арса, иначе упаду. Влад прослеживает за моим движением. Едва заметно ухмыляется.

— Я вижу, у вас все хорошо, — констатирует с еле уловимой иронией в голосе.

— Да, ждём ребенка, — отвечает, как ни в чем не бывало Арс.

Я замечаю, как Влад на пару секунд задерживает дыхание, а потом медленно выдыхает. Он так делает, когда хочет побороть в себе внутреннюю злость. Снова глядит на меня, и от его взгляда, полного боли, у меня тоже сжимается сердце. Перед глазами пролетают наши счастливые две недели в Турции, где мы любили друг друга и думали, что впереди у нас целая жизнь вместе. Но все мечты разбились. Все мечты превратились в пыль.

— Понятно. Рад за вас. Удачи.

Влад делает шаг чтобы обойти нас. Я непроизвольно поворачиваю голову и провожаю его спину в куртке цвета хаки. Каждой клеточкой своего тела тянусь к нему. Мне хочется сбросить с себя руку Арса и помчаться вслед за Владом, повиснуть на его шее, прижаться всем телом, закричать: «Люблю тебя!». Но вместо этого я стою как вкопанная и только смотрю, как его силуэт отдаляется.

— Пойдём? — врывается в сознание голос Арса.

Влад даже не оборачивается. Безразлично шагает в сторону выхода из леса, как будто мимолётная встреча с нами не имела для него никакой важности.

— Да, пойдём.

Я заставляю себя повернуть голову обратно. Арс делает шаг вперёд, я передвигаю ноги вслед за ним. А внутри у меня все умирает. Душа терзается словно птица в силках. Сердце ноет и кровоточит. А предательница-память воссоздаёт наши с Владом жаркие ночи, страстные поцелуи и признания в любви, которые казались искренними, а оказались фальшивкой.

— Вы больше не общаетесь? — первой прерываю молчание.

Для меня не остался незамеченным холодок между Арсением и Владом.

— Ну так. У Соболя собака умерла, он сейчас переживает не лучшие дни. Не хочет никого видеть.

— Что!? — восклицаю на весь лес. — Умерла собака? Чарльз?

— Ага.

— Но... — запинаюсь в шоке. — Как? Когда?

— По-моему, в начале сентября. Ну, от старости умерла. Ты же сама видела Чарльза. Он на последнем издыхании был. Но для Влада это, конечно, огромная потеря. Он вырос в обнимку с этой собакой, чуть ли не из одной тарелки с ней ел. Так что не удивительно, что Влад так скорбит. Но и то, Чарльз для овчарки долго протянул. Обычно они меньше живут.

Я больше ничего не говорю. Конечно, мне прекрасно известно, насколько Чарльз был дорог Владу. Арсений не преувеличил: Влад вырос в обнимку с овчаркой. И да, смерть Чарльза — это огромная невосполнимая потеря для Влада. Я чувствую кожей, насколько Владу больно. Сначала наше расставание, потом смерть любимой собаки. И хоть я считаю, что Влад предал меня, бесчувственно бросив, когда узнал о беременности, а все равно хочу помчаться к нему и быть рядом в трудную минуту.

В лесу становится совсем холодно, и мы возвращаемся в дом. Вовремя, потому что застолье в общем-то подошло к концу. Напоследок мама Сени просит у меня номер телефона. Скрипя душой, диктую ей цифры. Наверно, будет теперь каждый день мне звонить и спрашивать, как протекает беременность. По дороге домой не могу ни о чем думать, кроме Влада. Он хоть скучает по мне? Или разлюбил и забыл? У него есть девушка? Он уже стёр со своих губ мои поцелуи?

— Мы встретили в лесу Влада, — говорю родителям и перевожу взгляд с окна на них. Папа за рулем, мама, как обычно, на переднем пассажирском. А я сзади.

— Как у него дела? — интересуется отец.

— У Влада умерла собака. Овчарка Чарльз.

— Так вроде давно.

— Ты знал? — удивляюсь.

— Да, Влад говорил мне.

— Ты общаешься с ним? — изумляюсь ещё больше.

— Конечно. Я все время общаюсь с Владом.

— Ты не говорил... — бормочу себе под нос.

Хотя что меня удивляет? У моего папы очень близкие и доверительные отношения с Владом. Просто... Не знаю, я почему-то думала, что после нашего расставания Влад не захочет общаться с моим отцом. Боже, какая глупость. Как мне такое в голову пришло?

— А вы виделись? — задаю отцу новый вопрос.

— Да, пару раз.

Даже так. На языке вертится еще один вопрос: Влад спрашивал обо мне? Но не решаюсь задать, а то ещё родители подумают что-нибудь не то. Но если Влад и не спрашивал, то наверняка папа сам рассказывал Соболеву обо мне. Значит, Влад скорее всего в курсе происходящего в моей жизни.

Дома я весь вечер терзаюсь мыслями о Владе. Несколько раз хватаюсь за телефон написать ему, но бью себя по рукам. Дура, ты, Вика. Забудь его. Вычеркни из своей жизни, как он тебя. Оборви все связи. Не здоровайся, не звони и не пиши.

«Я узнала, что у тебя умерла собака. Искренне соболезную»

Швыряю телефон на кровать. Психую. Ну вот зачем? Зачем написала ему?

«Спасибо, Вика»

Просто «Спасибо, Вика». И сразу вышел из онлайна. Ну а какой ответ ты ожидала от него получить? Предложение встретиться? Признание в любви? Зажимаю ладонью рот. Все кончено. Все кончено.

Глава 54. Брюнетка-Барби

Дни на календаре сменяются быстро. У меня растёт живот, малыш начинает толкаться. Это непередаваемые чудесные чувства. Сначала я не могла понять, что происходит. Испугалась. А догадавшись, опустила ладони на живот, закрыла глаза и впервые ощутила себя матерью. Губы расползлись в улыбке, а сквозь закрытое веко по щеке стекла слезинка. И впервые за долгое время я почувствовала себя чуточку счастливой. Мне кажется, я стала красивее. Волосы как будто бы гуще, лицо чище, цвет кожи ровнее. Ну или мне это мерещится, не знаю. Но я любуюсь собой в зеркале. У меня сияют глаза. Я нравлюсь себе.

Преподаватели в университете, видя мой живот, ставят зачеты автоматом. С одной стороны, приятно, а с другой, мне хотелось бы сдавать зачеты вместе со всеми на равных условиях. Тем более я хорошо учусь. Однокурсники, конечно, косятся на мой живот, но бестактных вопросов не задают. Я сама тоже никак не комментирую свою беременность. По возможности после пар хожу куда-нибудь с ребятами, стараюсь не выбиваться из коллектива. Жизнь течет своим чередом.

А в начале декабря день рождения у папы. Мы будем праздновать на недавно купленной даче. Отец пригласил несколько знакомых с работы и... Влада. К встрече с последним мне нужно морально подготовиться. Хотя ребенок занял все мои мысли, и мне некогда страдать по разрушенной любви. А все же, думаю, будет тяжело провести вечер в компании Соболева. В глубине души я надеюсь, что он не приедет. В конце концов, ну не может же он вот так заявиться после всего, что между нами было, и сидеть со мной за одним столом, как ни в чем не бывало! У него же есть совесть и моральные принципы?

Нет. У Влада нет совести и моральных принципов. Мало того, что он приезжает на день рождения моего папы, так еще и не один, а с девушкой. Когда я вижу в окно, как у автомобиля Влада открывается пассажирская дверь и вылезает брюнетка в светлой шубе, сначала не верю своим глазам. Соболев подходит к ней, берет за руку и помогает идти по покрытой тонким льдом плитке. Девушка в сапогах на высоких шпильках шагает неустойчиво, и Влад, словно рыцарь, помогает ей преодолеть сложный путь. Ее длинные чёрные волосы волнами лежат на белом меху. У девушки аккуратные кукольные черты лица, вздернутый носик, как у Барби, и пухлые губы.

— Всем привет, — они заходят в дом. Я стою в гостиной у окна и слушаю их возню. — Игорь, с днем рождения!

— Спасибо, Влад.

Судя по звукам, они обнимаются. Влад говорит папе поздравление, он в хорошем настроении, смеется. А я стою, привалившись к стене, и слушаю любимый голос, который пронизывает меня насквозь штыками.

— Игорь, познакомься, это моя девушка Настя. Насть, познакомься, это Игорь, мой крестный отец и очень близкий для меня человек.

Значит, Настя. Сглатываю ком в горле. Вечер будет сложнее, чем я ожидала. Они проходят в гостиную. Влад сразу замечает меня у стены. Наши взгляды встречаются, меня простреливает судорогой. Напрягаюсь, сжимаю кулаки за спиной. Влад перемещает глаза с моего лица на хорошо заметный живот. Застывает, прирастает к одной точке. Глядит на него неотрывно. Наверное, это занимает всего несколько секунд, но для меня они кажутся вечностью. Шум затихает, гости испаряются. Остаёмся только мы с Владом. Он, будто не веря своим глазам, глядит на мой живот. А потом усилием воли возвращает взор к лицу. Растягивает губы улыбкой и кивает в знак приветствия. К нему подходит моя мама. Влад знакомит с ней свою девушку. Я продолжаю наблюдать за ними. Красивая пара. Отлично смотрятся вместе. Он высокий и сильный. Она миниатюрная брюнетка-Барби. Грациозная и утонченная.

Мои кулаки за спиной все еще сжаты. Ногти вонзились в ладони, кажется, до крови. Мне бы отвернуться, не смотреть на них, а не могу. Больно — невыносимо. Словно тысячи тонких иголок залезли под кожу. Влад пришел меня убить. И принёс с собой смертоносное оружие.

— Вика, иди к нам! — подзывает меня мама.

Родительница искренне уверена, что моя детская влюбленность во Влада давно прошла. Недоумевает, почему я не хочу быть с Арсением, если он мне нравился, и я с такой радостью ходила с ним на свидания. Нацепив на лицо доброжелательную улыбку‚ отрываюсь от стены и шагаю к ним.

— Насть, познакомься, это Вика, дочка Игоря, — представляет Влад. — А это моя девушка Настя.

Наверное, я одна улавливаю напряжение в голосе Влада. Потому что в отличие от всех присутствующих знаю его, как никто другой.

— Очень приятно! — восклицает брюнетка-Барби и улыбается белоснежной голливудской улыбкой. Опускает глаза на мой живот. — Это так мило, — отвешивает комплимент моей беременности.

— Да, — искренне соглашаюсь с ней. — Беременность — самый прекрасный период в жизни девушки. Но не узнаешь этого, пока сама не забеременеешь. Я раньше не понимала. А теперь... — опускаю руки на живот, — в общем, нет большего счастья.

Я не лгу и не пытаюсь намеренно сделать Владу больно. Я говорю правду. Я говорю то, что на самом деле чувствую. Несмотря на то, что ребенок нежеланный. Несмотря на то, что он от нелюбимого мужчины. Мой ребенок — лучшее, что со мной когда-либо случалось. Несмотря ни на что. Я очень его люблю и очень жду его появления на свет.

— А уже знаешь пол малыша? — в глазах Насти играет неподдельное любопытство.

— Да, я жду мальчика.

— Как это прекрасно.

Брюнетка-Барби берет Влада под руку и поднимает на него улыбающееся лицо.

— Поздравляю вас с Арсом.

— Спасибо, Влад.

Я заглядываю ему в глаза. Они чёрные как ночь. И в них нет ни одной эмоции. Ни радости, ни боли. Вообще ничего. Как у бесчувственного робота.