Девятка мечей

Глава 5

Герт не порадовал. Меня неделю ничего не радовало, видимо, поэтому как нельзя кстати пришелся роман, присланный некромантом. Самое то для самонадеянной девицы!

Чтение оказалось занятным. Убрать назидательность из авторского текста – прекрасная книга для юных особ. В университете я не любила творчество Стурры, а тут под бокал натского прониклась.

Топиться, разумеется, не собиралась, но лучшим сотрудником отдела себя уже не считала.

Экспертиза вычислила человека, писавшего записку. К нему домой отправился полицейский наряд. Я тоже бегом припустила в квартиру журналиста взорванной редакции, предчувствуя сенсационное разоблачение волка в овечьей шкуре.

Коллеги подозреваемого каким-то образом пронюхали о грядущем аресте и увязались следом. Полицейские силой вытолкнули их на улицу, чтобы не топтались, не мешали работать.

Квартира оказалась заперта, пришлось вскрывать отмычкой. Никаких охранных чар, дверь дешевая, обита рейками.

Инспектор махнул подчиненным, и они рассредоточились по квартире. Я вошла следом и сразу поняла, что проиграла, детоскоп не понадобится.

В проснувшуюся совесть некроманта не верилось, не стал бы тот кончать жизнь самоубийством, а тут имелся труп и, судя по запаху, несвежий. Странно, что соседи не почувствовали.

Журналист жил под самой крышей в крохотной съемной квартирке, вроде той, которую снимала на заре карьеры. Кроме него никто не согласился ютиться в комнатушке без нормального водопровода, с несусветной жарой в солнечные дни. Квартиры слева и справа пустовали, жили этажом ниже. Их обитателей, конечно, допросят, но вряд ли что-то узнают.

Прижав к носу платок, протиснулась в крохотную гостиную, она же спальня. Здесь царил жуткий беспорядок. На полу валялись черновики статей, листы почтовой бумаги. Штаны свисали со стула, а на кровати раскрыл пасть чемодан. Судя по всему, журналист спешно собирался, но сбежать не успел. Ладно, сначала взгляну на него, а потом просмотрю вещи. На них могли сохраниться частицы почерка мага.

Борясь с тошнотой, свернула на кухню и прижалась к стене.

Ноги подкашивались. Запах просачивался сквозь платок.

Ужас – это не то слово! Одно дело – читать, другое – видеть.

Журналист лежал на столе. Руки и ноги зафиксированы веревками. Голова – в кастрюле на плите. Некромант выпотрошил жертву кухонным ножом, который он, как мне рассказали, потом тщательно вымыл, очистил от энергетических частичек и воткнул обратно в подставку. Аккуратист!

Опрометью ринулась вон.

Меня вырвало в прихожей.

Тело тряслось, ноги не держали.

Как хорошо, что я не служу в полиции!

Осматривать место ритуала противно? Да это цветочки, Лена, там только кровь осталась, а тут…

Меня снова вывернуло, и сразу полегчало.

Сползла на пол и обхватила голову руками.

Следовало ожидать, Лена, следовало ожидать, а ты возгордилась, записала некроманта в сумасшедшие. Нет, он умен и откровенно издевается над правосудием. Не удивлюсь, если издательство взорвал тот же маг.

Несчастный журналист подобрался слишком быстро к разгадке личности преступника, за что и поплатился.

К сожалению, бумаги восстановлению не подлежат, гранки сегодняшних газет тоже, а вот с редактором можно поговорить. Должен же он помнить, какие задания давал сотрудникам, какие статьи подписывал в печать.

Упражнения для душевного спокойствия привели в чувство. Вытерев лицо, стыдливо убрала следы позора с кончиков туфель и достала из сумки детоскоп. Нет, на кухню я не пойду, пусть полицейские вынесут тело, а вот комната в моем полном распоряжении.

Присев на край кровати, задумалась: вживлять ли под кожу кристалл? С одной стороны, сейчас я в безопасности, но вот, выйдя за порог…

Шайтан, знать бы, почему он не убивает, почему только пугает? Не из сентиментальности же! Из страха перед Карательной инспекцией, из любви к брюнеткам, родственных связей? Замотала головой, отгоняя абсурдные мысли. Нет, не мог брат или кто-то из кузенов резать людей! Тогда что, Магдалена? Разгадай – и бери некроманта тепленьким.

Повертев в пальцах усилитель магического потенциала, убрала кристалл обратно. Еще успею, нечего добро переводить. Оно подотчетное.

Перенастроила зрение и принялась за работу.

Так, экранация заклинания. Гаденыш предусмотрителен, но тут спешил и не все уничтожил.

Всплеск энергии слабый, сильный – там, на кухне. Брр, мерзавец еще и ритуал провел!

Цвет… Молочный. Чудненько! Восстановлю цепочку плетения, узнаю, что за хрыч уничтожал улики. Стоял у стола, копался в ящиках и сжигал бумаги неопасным огнем.

Почерк просматривался слабо, подтерт, как и прежде, но я нашла целое звено плетения. Сейчас перерисую, сделаю выкладку и вычислю магический потенциал некроманта.

Настроение улучшилось. Отложив детоскоп, взялась за карандаш.

В блокноте постепенно выстраивалась цепочка плетения магии. Медленно, но верно, формировался почерк мага. Очень интересный, нетипичный, заставлявший попотеть. Нас учили стандартным плетениям, а некромант модернизировал заклинания, переделывал под себя.

Цвет собственной магии – весь спектр красного. Передо мной человек властный, самоуверенный, опытный. Мужчина – линии острые. У женщин они плавные, нити скручиваются в спирали, а тут жесткая геометрия.

След возьму. Слабенький, но имеется. После ритуала станет четче: сил прибавилось.

Почерк. Вот тут больше вопросов, чем ответов. Точно вижу только возраст: от тридцати до сорока лет, и умственный коэффициент – выше среднего. Вот и готов запрос для высших учебных заведений. Судя по изменениям в плетении заклинаний, передо мной не самоучка. На это указывает и структура линий – выверенная, без единой помарки. Полагаю, некромант – магический теоретик.

Уровень сил… Кто бы сомневался – стремится к первому, почти на грани.

Рассматривая столбики цифр и чертежи в блокноте, подвела итог. Мы имеем дело с мужчиной средних лет, отлично разбирающимся в магии, возможно, имеющим научную степень, уж во всяком случае, диплом с отличием, привыкшим командовать. Такой частной практикой не занимается, он повелевает другими. Начальник, преподаватель, советник, крупный промышленник или кто-то из знати.

– Там все убрали, – крикнул инспектор.

Встрепенулась, набрала в грудь больше воздуха, и вернулась на кухню.

Полицейские любезно открыли форточку, дышать стало легче. Только вот платок все равно требовался. Свой грязный, пришлось одолжить.

Детоскоп выявил всплеск энергии и только. Некромант подтер все. Значит, в комнате действительно не успел, кто-то вспугнул. Мне несказанно повезло!

Убедившись, что ничего не пропустила, оставила позади удушливую черную энергию некромантии и отправилась по следу. Он оборвался на лестнице, между пролетами. Ну да, глупо было надеяться, что некромант позовет в гости.

Безусловно, знания о преступнике пополнились, но по таким крохам обвинения не предъявишь, пройдут месяцы, пока отсеются сотни подозреваемых.

Может, некромант и не прокололся вовсе, а специально оставил зацепки? С него станется, мерзкого ублюдка! Слишком умело убрал личное. Не удивлюсь, если обнаружу под ковриком новое письмо.

Чем больше анализировала записи, тем больше убеждалась: со мной играли. Сначала некромант убивает журналиста, затем уничтожает бумаги и проводит ритуал. В комнате почерк остался, а на лестнице его уже нет. Если бы некромант торопился, я проследила бы его до ближайшего перекрестка.

Фрагменты цепочек? Короткие звенья с общими признаками без дугообразных связок и дополнительных, личных, колец. Что по ним определишь? Пол, характер, возраст с большой погрешностью. Как много – и как мало! Посему некромант не ошибся, а все тонко рассчитал. Сначала припугнул, затем поманил кусочком сыра.

Что делает женщина в расстроенных чувствах? Идет в шоколадную лавку? Я работала в Карательной инспекции и отправилась отвести душу в «Алую розу». Заодно дело раскрою.

Младший инспектор закатил глаза и тихо ругнулся, когда я предъявила второй лист сопровождения. Сделала вид, будто не расслышала, и залезла в полицейский паромобиль, громко хлопнув дверцей.

«Алая роза» встретила кричащей вывеской и закрытыми ставнями. Табличка на двери сообщала, что Мийя Шокешу, специалист высшей категории, принимает по вопросам красоты с одиннадцати утра до пяти по полудню каждый день, кроме субботы и воскресенья.

Подергала за ручку, перенастроив зрение, разглядела охранные чары. Кивнув, предоставила полицейским взламывать дверь и разбираться с магией.

Холл встретил мягкими кушетками и растениями в кадках. На стенах висели благодарственные письма известных особ: актрис, аристократок, жен чиновников. Не сомневаюсь, поддельные, такие же, как диплом мастера красоты.

Приемная тоже демонстрировать статус заведения: кожа, шпон дорогих пород дерева, зеркало в полный рост.

Кабинет хозяйка обставила куда скромнее, зато он хранил больше сведений о владелице. Она, в отличие от некроманта, стирать почерк не умела, поэтому я благополучно взяла след не хуже охотничьей собаки.

Мия Шокешу, или как там ее по-настоящему зовут, ответит за незаконную практику. Детоскоп не обманешь, я запросто восстановила все процедуры, которые практиковались в салоне. Ошибок владелица делала немеряно, неудивительно, что результат не соответствовал ожиданиям. Потенциал слабенький, зато пыли в глаза!

Незадачливая мастерица красоты попыталась уехать из Нэвиля. Я проследила ее до платформы. После вместе с инспектором отправилась к дежурному по станции, выяснила расписание, сделала запрос в кассу – и уже через час Мийю доставили в участок по месту пребывания.

Одно дело с плеч, а деньги – на карточку.

Отчет решила составить завтра, на свежую голову, все равно готовить бумаги для судебного заседания.

Вечер провела в обнимку с бутылкой вина и «Неизбежностью» Силии Стурры. Даже Гарету не удалось вытащить меня из дома: не хотелось никого видеть и слышать. На этой почве немного поругались. Гарет с упорством, достойным лучшего применения, настаивал на увольнении с работы, которая мешала личной жизни.

Кофе у издателя «Глашатая» варили паршивый, но я не отказалась от второй чашечки.

В сумочке валялась все та же «Неизбежность» с карандашными пометками. Захватила ее не просто так: когда прошла апатия, голову посетила светлая мысль. Если некромант – кот, играющий с мышью, то оставил подсказку. Выбор книги не случаен.

Самоубийство – сюжет не новый, но почему именно Стурра? Утопиться, значит, должна? А почему не повеситься? Значит, вид смерти важен, нужно осмотреть озера Вертавейна. Не удивлюсь, если в одном из них поджидает сюрприз.

Шайтанова работенка, но справлюсь. В выходные начну.

Вода – очищение, быстротечность жизни. Уж не желал ли некромант избавить меня или себя от скверны? Существует много духовных учений, в которых стихии играют важную роль. Некромант мог оказаться приверженцем одного из них или банально вытирать пыль с диплома мага-стихийника.

Вот так, сама не заметив, превратилась в сыщицу. В Карательной инспекции иначе нельзя – никого не поймаешь.

Редактор вздыхал и слегка покачивался на стуле. Сухонький, лысенький, он выглядел потерянным. Оно и понятно – любимое детище сгорело дотла, станки расплавило, а сторожей убило. А тут еще нашли журналиста, расчлененного некромантом. Бедняге-редактору пришлось ездить на опознание. Я бы не смогла.

– Вспомните, что вы поручили Густаву Майеру, чем он занимался?

Отхлебнула из чашки и отставила ее на стол, заваленный бумагами.

Вместо ответа редактор указал на стопку газет. Недоумевая, взяла верхнюю и наткнулась на фамилию Майер на передовице. Статья о темной магии. Понятно, журналист слишком глубоко копнул.

Ком подступил к горлу от мысли, что я тоже стою у опасной черты. Надолго ли хватит куртуазности некроманта? Ладно, у меня хотя бы усилитель магического потенциала имеется, а журналисты беззащитны. Сидел себе Густав Майер, писал очередную статью. В дверь позвонили, он открыл. Удар по голове и жуткая смерть.

– Вчера должна была выйти очередная статья Майера?

Отложив газету, снова взялась за кофе. Он успел остыть, стал еще противнее на вкус, зато бодрил. Из чего его варят? Из цикория?

– Да, он затеял крупное расследование о взятках, – вздохнул редактор. – И некромантом продолжал заниматься. Вроде, что-то накопал.

Это я и так поняла, черновик статьи бы глянуть.

– Не знаю, отдадите ли без ордера и полиции, но мне нужен список статей уничтоженного взрывом номера. Желательно, полный текст. И все прошлые работы Майера.

Редактор задумался, забарабанил пальцами по столу. Нервничает.

– Ладно, пришлю вам копии, – наконец согласился он. – С государством не поспоришь.

Улыбнулась, поблагодарила за кофе и вернулась в Карательную инспекцию. Там спокойно занялась подготовкой бумаг для суда над ведьмой.

Формы заполнялись легко, время летело незаметно.

Брать такую работу на дом нельзя: секретная, да и неудобно бегать через квадранты за новыми бланками. А тут вышел в другой кабинет, перекинулся парой слов со знакомой делопроизводительницей, забрал очередной лист и продолжай спокойно.

Закончив, отправилась ставить визу Лотеску. Прежде подписывал Шакир, но его уволили, нового начальника отдела пока не назначили, и бумагами занимался первый зам. Ему подчинялся еще ряд отделов.

Перед тем, как открыть дверь в приемную, заглянула в туалет и наскоро привела себя в порядок. Вряд ли лохматое после прогулки в ветреный день существо продвинется по карьерной лестнице. А мне, что скрывать, очень хотелось получить прибавку к жалованию. С моей нынешней должностью домик не купишь, семью не заведешь.

Положив папку с бумагами на столик у раковины, достала из внутреннего кармана бордового пиджака – да, я сегодня в форме – расческу и за пару минут превратила «воронье гнездо» в аккуратную прическу.

Алина опросила обождать: у Лотеску совещание.

Пристроилась у аквариума, полистала служебный вестник и осторожно завела разговор о новом начальнике Отдела по работе с магией. Алина, увы, ничего не знала о планах руководства, зато шепотом поделилась последними сплетнями и показала модные сапожки. Разумеется, я захотела такие и попросила померить. За застегиванием молнии меня и застали участники закончившегося совещания. Нечего сказать, чудное зрелище! Сидит девица, вытянув ногу, и любуется сапогами.

– Ко мне?

Лотеску – мужчина ко всему привычный, даже бровью не повел, только ножки оценил. Каюсь, брюки надела специально – упрашивать начальника написать письмо в полицию. Вряд ли там обрадуются моим прожектам осмотра всех озер, а попробовать стоит.

Кивнула, поздоровалась и проскользнула в кабинет.

– Давайте, – Лотеску забрал папку и пробежал глазами основные пункты. – Быстренько вы! Сейчас проверю, верно ли оформлено, и подпишу приказ о премировании. Как некромант поживает? Наследил ведь?

– Немного. Работаю.

Первый зам подписал опись и вернул.

– Господин, мне бы бумажку одну… – я умильно захлопала ресницами.

– Очередную? – хмыкнул Лотеску и отложил папку в сторону. – Садитесь, нечего хвостом крутить.

Смутившись, опустилась на стул.

Надо же, раскусил, почему осталась стоять. Плохо дело! Как уже говорила, в хорошем настроении Лотеску интересуется женской фигурой, а в дурном делает подобные замечания.

– Слушаю, – сухо напомнил о себе начальник и углубился в чтение, чтобы ткнуть карандашом в одну из строчек. – В четвертом пункте орфографическая ошибка. Ладно, сам исправлю, а вам, ишт Мазера, подарю на юбилей словарь.

Вспыхнув, заметила, описаться может каждый, а напоминать женщине о возрасте неприлично.

– Сказать, что неприлично?

Покачала головой и обещала впредь быть внимательнее.

Лотеску выслушал соображения по некроманту и раскритиковал в пух и прах. По его словам, только девице могла прийти в голову такая чушь.

– Запрос в учебные заведения – пожалуйста, а озера… Не отрывайте полицию от дел! И поторопитесь, ишт Мазера, – повысил голос начальник. – Держите, тут по вашу душу. Хоть бы адрес потрудились нормальный дать!

На стол полетел пухлый пакет от редактора «Глашатая».

Уфф, давненько Лотеску так не лютовал!

Проверив формы, начальник кивнул и завизировал их. Вместе с описью папку надлежало отдать этажному секретарю, она отправит курьером в суд.

– Остальное потом, ишт Мазера, не до вас, – первый махнул рукой на дверь.

Только теперь заметила, что Лотеску время от времени потирает виски. А еще морщится и прикрывает глаза.

В таком состоянии искать ошибки!

Мигрень, самая настоящая мигрень. Обычно ей страдают женщины, а тут мужчина.

Или давление поднялось?

– В аптеку сходить? – с готовностью предложила помощь.

– Не подлизывайтесь! – отмахнулся начальник. – Все равно не дам. Лучше бы служебный паромобиль просили.

– А можно? – оживилась я.

– Вы права получили? – ответил вопросом на вопрос Лотеску.

Понятно, издевается. Чего еще ожидать при высочайшем приступе мигрени?

Забрала пакет и собралась уходить, когда начальник огорошил:

– Вечер субботы не занимайте.

От удивления смогла только невнятно мычать в ответ.

– Не хотите, не надо, – пожал плечами Лотеску. – Только после не жалуйтесь.

Не веря собственным ушам, осторожно уточнила, правильно ли поняла насчет совместного времяпрепровождения. На Лотеску совсем не похоже, он никогда не принуждает.

– Речь о некроманте, – раздраженно ответил начальник. – А у вас одно на уме! В субботу банкет по случаю чествования нового академика, соберутся многие из ваших подозреваемых. Пойдете не со мной. Еще вопросы будут?

Покачала головой и извинилась.

Кровь прилила к лицу. Как неудобно-то! Как бы конфуз не вышел боком.

Мышкой выскользнула из кабинета.

Вот ведь опозорилась! А все репутация Эмиля ишт Лотеску! Придется испечь имбирное печенье, начальник его любит. Принесу якобы не ему, угощу невзначай. Взятки едой иногда работают.

На площадке у квартиры поджидал Гарет. При виде пухлого пакета он нахмурился:

– Работа на дом?

Вздохнула, угукнула и передала груз в надежные руки.

Легкой пульсацией отозвались на хозяйский ключ охранные чары. Дверь распахнулась.

– Ты до сих пор не сказала? – нахмурился Гарет, прочитав имя отправителя на пакете. – Еще издательство…

С утра у нас состоялся очередной неприятный разговор. Продолжение старого, к счастью, по диктино. Гарет потребовал, чтобы я отказалась от поисков некроманта и попросила отпуск на две недели. Понимаю, он беспокоится, но нельзя же вот так, ультимативно.

– Прости, но я никому ничего говорить не стану.

– Тогда я скажу. – Гарет нахмурился и бросил пакет на диван.

– Не лезь, а?

Улыбнулась и чмокнула милого в висок.

Ох уж эти мужчины, им только дай покомандовать!

– Нет, ты не понимаешь! – Гарет стиснул руки. Глаза горели решимостью настоять на своем. – Речь о твоей жизни, если начальство не в состоянии обеспечить должную охрану, нужно бросать работу.

– Вот, значит, как?

Отстранившись, подбоченилась. То есть, по мнению, Гарета, я должна написать заявление? Спрашивается, на какие деньги тогда жить?

– Лена, хотя бы отпуск, – настаивал Гарет.

Он прошел на кухню, залез в ледовый шкаф и вытащил курицу – будущий ужин. Гарет неплохо готовит, птица у него получается изумительная. Не могу похвастаться тем же, хотя Алина давно просит рецепт запеканки.

– Потом, – отмахнулась я, наблюдая за тем, как ловко Гарет моет и разделывает курицу. – Потерпи немного, не в первый раз.

– Как бы этот не стал последним, – засопел милый.

Вздохнула и зашла с другой стороны:

– Ты налоговый инспектор, знаешь, кто сколько получает. Вот и скажи, куда податься женщине, чтобы оплачивать такие хоромы? – обвела рукой квартиру.

Гарет воткнул в птицу нож и развернулся ко мне. Губы поджаты, брови нахмурены. Сердится. Предвидя очередной виток возражений, обняла его и прошептала, что жутко голодна. Жених вздохнул и снова принялся за готовку.

Залезла с ногами на диван и вскрыла пакет. Из него выпала кипа листов – черновики статей с редакторскими пометками и правками. Да, работы много, но справлюсь, Гарета привлеку. У него аналитический склад ума, быстро отыщет нужные сведения. Разумеется, не сегодня, сегодня я устала и хочу только еды и ласки.