Джемайма

Глава 26

Бен собирался позвонить Джемайме. Но, понимаете, когда ты — знаменитость, у тебя совершенно не остается свободного времени. У Бена очень плотный график: помимо работы, ему постоянно необходимо присутствовать на премьерах кинофильмов, открытиях супермаркетов, давать интервью для прессы. Легко забыть о такой мелочи, как звонок старому другу.

И еще легче забыть об этом, если ты молод, привлекателен и переспал со своей начальницей. Бен думает, что совершил самую большую ошибку в жизни, и изо всех сил пытается забыть об этом. Но Диана делает все возможное, чтобы снова затащить его в постель.

Последние три месяца один из продюсеров шоу — Саймон — пытался устроить интервью с Алексией Алридж, самой популярной молодой голливудской актрисой. Продюсер и команда его ассистентов звонили ее агенту, ассистенту по связям с общественностью, секретарю, отослали сотню факсов, обещая лучшее эфирное время, оплату всех расходов: авиабилеты, проживание в отеле. Все, что угодно, ради эксклюзивного интервью в день премьеры ее нового фильма в Лондоне.

Ее агент решил, что это неплохая мысль, и ответил, что они подумают. Только вот больше от него ни слова не было слышно, хотя Саймон завалил его напоминаниями. Ассистент по связям с общественностью тоже сказала, что это неплохая мысль, и предложила изложить все в письменном виде и прислать факс. С тех пор от нее не было известий. Секретарша посоветовала Саймону поговорить с ассистентом по связям с общественностью. Когда ему наконец удалось это сделать, она извинилась, что не перезвонила, и сказала, что поговорила с Алексией, и та якобы согласилась, что идея неплохая, вот только сейчас она очень занята. Не могли бы они связаться с агентом, который занимается премьерой фильма. И наконец им удалось договориться о точном времени, дате и месте — не удобном для обеих сторон, а удобном исключительно для мисс Алридж.

Осталась лишь одна нерешенная проблема, которая чрезвычайно раздражала Диану Макферсон. Алексия Алридж недавно случайно увидела выпуск «Вечернего Лондона» и теперь настаивала, что даст интервью только одному человеку — Бену Уильямсу. Как же иначе?

При других обстоятельствах продюсеры сказали бы Алексии Алридж, что интервью будет поручено репортеру рубрики шоу-бизнеса, именно этим занимался Бен до того, как его повысили. Теперь у Бена как у главного ведущего программы совсем другие обязанности.

Но Алексия Алридж редко дает интервью, она моложе и популярнее Барбары Стрейзанд, но, как и Стрейзанд, остается настоящей загадкой для журналистов. Сам факт, что она вообще согласилась на встречу, уже достоин внимания репортеров всего мира, независимо от того, что она собирается при этом поведать.

Диана Макферсон должна быть на седьмом небе от счастья, что им удалось заключить такую удачную сделку, обычно в таких случаях она даже откупоривает бутылку шампанского. Но на этот раз она не очень-то рада, более того, она расстроена. Совсем недавно Диана начала задумываться о своей личной жизни, даже стала присматриваться к молодым мамам с колясками в парке и пару раз останавливалась, чтобы поглядеть на особенно симпатичных малышей. Диана Макферсон никогда не думала о себе, как о женщине, скорее, как о машине для зарабатывания денег, но по какой-то странной причине в последнее время ее все чаще посещают мысли о замужестве и детях.

Она уже не так часто думает о сексе. Секс — не проблема для такой влиятельной женщины, как Диана, но теперь ей нужно больше, чем секс. И хотя первоначально Диана воспринимала Бена именно как новое сексуальное развлечение, теперь она смотрит на него совершенно другими глазами. Диана думает, что Бен — именно тот мужчина, которого она всю жизнь искала, и представляет, какие красивые были бы у них дети.

Она думает об этом постоянно.

И она уверена, что той ночью Бен был от нее в восторге. Конечно, с тех пор он ее избегает или ей просто кажется, но Диана точно знает, что он думает о ней, и она прощает его, ведь он так молод. Он еще не понимает, что так будет лучше для него. Что она, Диана, прекрасно ему подходит во всех отношениях.

Именно поэтому ей не хочется, чтобы Бен ехал в Лос-Анджелес. Но, похоже, на этот раз у нее нет выбора.

Можно понять, почему Диана расстроена. Во-первых, ей придется искать Бену замену на то время, пока он будет в Лос-Анджелесе, а это не меньше недели, во-вторых, поездка съемочной группы на другой конец света обойдется в копеечку. К тому же, если Алексии Алридж взбредет в голову устроить истерику, передумать или все время молчать, все пойдет прахом. И самое главное, Алексия Алридж молода, не замужем и ослепительно красива. Но нет, думает Диана, не стоит беспокоиться, Алексия, конечно, настаивает на том, чтобы интервью брал именно Бен, но она никогда не опустится до интрижки с каким-то телеведущим из Англии.

Позвольте рассказать вам маленький секрет. Знаете, почему Диана решила выпустить Бена из цепких лап? Потому что больше всего она боится низкого рейтинга. Диана Макферсон достигла власти и высокого положения, потому что обдумывала каждый шаг. Эксклюзивное интервью с Алексией Алридж стоило ей огромных усилий, в том числе и материальных, и оно должно состояться. Даже если ей придется на время отпустить Бена.

Поэтому Диана вызывает Бена в кабинет и сообщает ему хорошие новости, она не замечает, что у Бена такое лицо, будто он вошел в газовую камеру.

— Алексия Алридж согласилась дать интервью, — говорит Диана.

— Отлично, — Бен смотрит на дверь и думает: успеет ли он добежать, если она на него набросится?

— Но только при одном условии.

— Хм-м.

— Интервью будешь брать ты.

— Хорошо. Отлично, — Бен встает и собирается идти. — Это все?

— Нет, Бен. Сядь, она не может прилететь в Лондон, потому что готовится к премьере нового фильма. Нам придется отправить к ней съемочную группу.

— Куда?

— В Лос-Анджелес.

Лицо Бена проясняется.

— Я никогда не был в Лос-Анджелесе. Здорово!

— Ты летишь не в отпуск, — сурово произносит Диана. — На две недели, с Саймоном и съемочной группой. Вы летите работать, и работать нужно как следует! Мне нужно лучшее интервью, которое можно представить. Понятно? — Диана, заметив, как Бен ее сторонится, выпустила шипы.

— Да, Диана, — смиренно отвечает Бен. — Буду стараться изо всех сил.

— Ты уже постарался, — улыбается Диана, не совладав с искушением пококетничать с ним.

Черт, думает Бен. Но лишь смеется в ответ на ее шутку и пятится к двери.

Тут же бежит к Саймону.

— Ты слышал? — его переполняет волнение и энтузиазм.

— Да. Здорово, правда?

— Но мы летим не в отпуск, Саймон, а на работу. И работать придется как следует! — Бен передразнивает Диану, и у него так хорошо получается, что Саймон покатывается со смеху.

— Да пошла она, — говорит Саймон. — Один день на интервью, и всю оставшуюся неделю будем пить и веселиться.

— Саймон, — серьезным тоном произносит Бен. — Ты — настоящий друг.

Весь остаток дня Бен пытается сдержать волнение. «Счастливчик», — слышит он каждый раз, когда кто-то проходит мимо его стола. Для своих коллег он не знаменитость, а всего лишь приятель, парень, с которым можно посмеяться. К середине дня он немного успокаивается, ему даже удается поработать. До вечера он изучает вырезки об Алексии Алридж. Ему также пришлось бы посмотреть фильмы с ее участием, только он уже их смотрел. Так что единственное, что ему осталось сделать, позвонить Ричарду, чтобы он обзавидовался.

Две недели пролетели как один день. В вечер перед отъездом Бен как попало запихивает вещи в чем одан и вдруг вспоминает Джемайму. Может, позвонить ей? Вдруг она еще в Лос-Анджелесе? Может, сказать ей, что он приезжает? Нет, решает он, лучше сделать ей сюрприз и позвонить, когда он уже будет на месте.

Может, это совпадение? Командировка Бена — даже больше, чем совпадение, учитывая, что, благодаря Джеральдине, в последнее время Джемайма так часто о нем вспоминает. Может, судьба наконец решила дать им шанс и подарить счастье, о котором они уже давно мечтали и которое, как думали, наконец обрели: Бен — получив замечательную работу, а Джемайма — замечательного мужчину.

Но осуществленные мечты не сделали Бена и Джемайму счастливыми. И может, на этот раз судьба им улыбнется. А может, наоборот. Возможно, они не встретятся в Лос-Анджелесе. В конце концов, Бен прилетает всего на несколько дней, а Джемайма пытается наладить отношения с Брэдом. И на первый взгляд он действительно похож на мужчину ее мечты, но, если задуматься, она начинает сомневаться. Конечно, все относительно. Просто вчера они провели замечательный день вместе, не может же каждый день быть таким идеальным.

По крайней мере, ей удалось найти интересные статьи, сейчас она как раз заканчивает свою колонку, составленную из обрывков статей из местных газет и своих впечатлений о ресторане «Пеппер». Прочитав написанное, Джемайма решает, что у нее отлично получилось. И не скажешь, что она все время проводит в одиночестве, если верить Джемайме, каждая минута, проведенная в Лос-Анджелесе, наполнена тысячей новых впечатлений. Наверное, так оно и есть. Только не для нее.

Закончив статью, Джемайма обхватывает голову руками и вздыхает, вспоминая, что случилось сегодня днем. Сегодня она ходила в спортивный зал, и Дженни снова чуть не довела ее до слез.

— Привет, Дженни, — говорю я, проходя мимо нее в холле. Дженни не произносит ни слова. Даже не смотрит в мою сторону.

— Дженни? — ну все, с меня хватит. Я не собираюсь больше терпеть это дерьмо, и мне уже ни капельки ее не жалко. Дженни со вздохом поворачивается.

— Что? — безразлично произносит она.

— В чем твоя проблема? — я сыта по горло, я не позволю ей больше так со мной обращаться!

— Не собираюсь делиться своими проблемами с вами, — с сарказмом произносит Дженни.

— Я пытаюсь с тобой подружиться, а ты… — я чуть не шиплю от ярости, — …ты — просто грубиянка.

— Грубиянка? Не припомню, чтобы мне запрещали вам грубить.

— Я — девушка твоего босса, и тебе, конечно, не обязательно быть приветливой. Но я не сделала тебе ничего плохого и не понимаю, почему ты так со мной разговариваешь.

— То, что вы — девушка Брэда, — Дженни злобно акцентирует каждое слово, — полное дерьмо. Думаете, можете прилететь сюда, крашеная блондиночка с длинными ногами, и занять мое место? Ошибаетесь.

— Что ты такое несешь? Я не собираюсь занять твое место. Я вообще прихожу сюда всего раз в день.

— Ладно, — Дженни качает головой. — Я вас терпеть не могу, и не думайте, что сможете мне понравиться, а теперь убирайтесь отсюда.

— Ну уж нет, — я хватаю ее за руку. — Я этого так не оставлю.

Дженни с отвращением смотрит на мою руку и резко вырывает свою. Потом поворачивается ко мне спиной и очень медленно произносит:

— Пошла в задницу.

Несколько секунд стоит и наслаждается выражением шока на моем лице, а потом выходит из комнаты.

Я не могу сдвинуться с места, меня трясет. Если бы я только могла увидеться с Брэдом. Я бы рассказала ему, что произошло, и приказала бы ему немедленно уволить ее. Но Брэда здесь нет. И Лорен как назло тоже нет дома. Придется потерпеть до вечера. Можете представить, как я расстроена? Мне ужасно обидно, что кто-то ненавидит меня без всякой на то причины. После сегодняшнего я распрощалась с надеждой подружиться с Дженни. Я терпеть не могу скандалы, но после того, что она сделала, мое терпение кончилось. Это война.

Направляюсь на кухню и наливаю себе диетической колы, потом возвращаюсь в спальню, забираюсь в постель и пытаюсь достать пульт от телевизора. И тут случайно задеваю стакан с колой. Темно-коричневая жидкость заливает белоснежные простыни.

Черт! Бросаюсь на кухню, чтобы взять тряпку. Вытираю, но ничего не помогает: пятно остается, Брэд будет в ярости. Он любит, чтобы все было идеально. Но откуда я знаю, где чистые простыни? В панике распахиваю все шкафы в прихожей и в ванной и огромный встроенный шкаф в спальне, но не могу ничего найти. В конце концов в отчаянии беру трубку и звоню в спортивный зал.

— Шарлин? Это Джей-Джей. Все в порядке. Брэд у себя в кабинете? На совещании? Сделай одолжение, спроси его, где лежат чистые простыни, у меня тут кое-что произошло… Это срочно, — я жду несколько минут, глядя, как расползается пятно, мысленно умоляя Шарлин поторопиться.

— В самом верхнем шкафу? — оглядываю спальню и нахожу самый верхний шкаф. — Отлично, Шарлин. Спасибо. Тебе тоже хорошего дня, — я опускаю трубку и только встаю с кровати, как проклятый телефон звонит снова. Это Лорен.

— Я только что разлила диетическую колу, давай я тебе перезвоню. Надо поменять простыни.

— К черту простыни, — говорит Лорен. — Я такое тебе расскажу! Я побывала в раю. Я влюбилась! — она начинает рассказывать о «Билле-Озабоченном-Бармене». К черту простыни, в конце концов, она моя подруга, это куда более важно. Простыни подождут.

— Знаешь, как иногда бывает? Встречаешь кого-то и сразу понимаешь, что он — твоя вторая половинка, — спрашивает Лорен.

— Так было у тебя с Чарли.

— Нет, — смеется Лорен. — Я не о том. Знаешь, будто тебе снова тринадцать лет, и все так романтично, прямо как в кино… И о сексе как-то не задумываешься, потому что ты еще никогда этим не занималась.

— Да, — я представляю, о чем она говорит, хотя в свои тринадцать лет ничего подобного не испытывала. В тринадцать лет я спокойно набивала живот в одиночестве, потому что никто не приглашал меня на вечеринки.

— Клянусь, именно так было у меня с Биллом! Мы провели вместе чудесный день, — вздыхает Лорен. — Сначала мы встретились в кафе на Второй улице — по-моему, оно называется «Интерактив Кафе».

— Да, — киваю я. — Знаю.

— Потом гуляли по пляжу, и мне было так хорошо, мы начали брызгаться, как дети.

Я улыбаюсь, потому что мы с Брэдом вчера делали то же самое. В то же самое время.

— А потом пошли пообедать.

— Только не говори, что вы были в «Шаттерс».

— Нет, — Лорен в растерянности. — С какой стати?

— Забудь. Где вы были?

Лорен продолжает свой рассказ, а я пытаюсь не беспокоиться о пятне и поддакивать и смеяться в нужных местах. Вдруг раздаются какие-то гудки, как будто телефон неисправен. Но через несколько секунд я понимаю, что это звонок по другой линии.

— Подожди, — прерываю я Лорен. — Мне звонок по другой линии. Как мне переключиться?

Лорен объясняет, и я делаю все так, как она говорит.

— Алло?

— Это я, — слышу я голос Лорен.

— Черт. Подожди, попробую еще раз.

— Алло?

— Нет, это опять я.

— Ладно, черт с ним. Наверное, это Брэду звонят насчет работы. Не обращай внимания, рассказывай дальше.

И Лорен рассказывает.

Джемайма и не подозревает, что по второй линии ей пытается дозвониться Брэд. Если бы она его сейчас видела! Брэд потерял остатки своего калифорнийского самообладания. Он в панике, лихорадочно набирает номер снова и снова. Но слышит лишь автоответчик: абонент на другой линии, подождите, вам ответят.

Но Джемайма не отвечает.

— Ради бога, сними эту чертову трубку! — кричит Брэд. Кое-кто из персонала бросает на него встревоженные взгляды.

— Дерьмо! — Брэд хватает ключи от машины и бросается к двери.

— Брэд? — в кабинет заглядывает Дженни. Только что они спокойно обсуждали новую маркетинговую стратегию. — Брэд? Что случилось? — она обеспокоено подходит и кладет руку ему на плечо

Брэд не обращает на нее внимания и бежит к машине. Запрыгивает в «Порше» и выжимает педаль газа. Наплевать на пешеходов, на другие автомобили, превышение скорости. Брэд срывается с места, и вид у него такой, будто с ним вот-вот случится сердечный приступ.

— Хорошо, дорогая, — произносит Лорен. — Увидимся завтра.

— Куда вы сегодня пойдете?

— Не знаю. Какая разница? Представляешь, ради меня он даже поменялся сменой с другим парнем! Спасибо, Господи, наконец-то мне попался нормальный мужик.

— Не хочу тебя расстраивать, — говорю я, собираясь ее расстроить, — но тебе не кажется, что мы это уже проходили? Что, если он тоже окажется ужасным в постели?

— Нет, — отвечает Лорен. — Если парень хорошо целуется, значит, хорошо занимается сексом, а Билл целуется лучше всех на свете.

— Разве Чарли не умел целоваться?

— Бббр-р, — Лорен делает вид, что давится и ее тошнит. Я покатываюсь со смеху. — Я тебе соврала, он ужасно целовался.

— Брэд отлично целуется.

— Да, представляю.

— Ты о чем?

— С такой внешностью у него, должно быть, был миллион женщин.

— Он не бабник, — возмущенно возражаю я.

— Я не то имела в виду. Я хотела сказать, что в школе он, наверное, постоянно обнимался с девчонками за гаражами для велосипедов. Как думаешь, в Америке есть гаражи для велосипедов?

— Не-а. Они, наверное, делают это под этими штуками, на которых смотрят бейсбол.

— Что? Ты имеешь в виду скамейки?

— М-м-м. По-моему, они называются трибуны.

— Точно. А ты что сегодня собираешься делать?

— Не знаю, что бы это ни было, это будет не так увлекательно, как то, что собираешься делать ты!

— Надеюсь, ты права, — смеется Лорен. — Слушай, мне пора. Надо сделать эпиляцию, маску для лица и обесцветить усики.

— У тебя нет усиков!

— Ха-ха! Это потому что я их обесцвечиваю.

— Ты собираешься с ним переспать, да?

— Точно! Сыта по горло этими «Правилами» . Я уже доигралась, изображала из себя недотрогу, а потом оказалось, что он не может меня удовлетворить. На этот раз я собираюсь с самого начала убедиться, что с сексом все в порядке.

— Не забудь презерватив.

— Презерватив? Мы в Калифорнии, дорогая, тут вместо презервативов используют срезанные с садовых перчаток пальчики!

Я покатываюсь со смеху.

— Желаю повеселиться.

— Непременно! Позвоню утром.

Мы прощаемся. Я смотрю на пятно: к моему ужасу, оно уже просочилось сквозь матрас. В панике бросаюсь к шкафу и пытаюсь открыть дверь. Слишком высоко. Пододвигаю стул и, опасно балансируя, наконец открываю дверь.

Мне приходится закрыть голову руками, потому что на меня обрушивается все содержимое шкафа.

— А-а! — кричу я. Мне больно попало по лбу каким-то журналом. Так, простыни. Они лежат в самом низу. Осторожно достаю одну простыню и слезаю со стула, чтобы поднять рассыпавшиеся по полу журналы.

Что это еще такое? Поднимаю с пола какие-то бумаги, и тут кое-что бросается мне в глаза… Отодвигаю бумаги ногой, чтобы получше рассмотреть… И замираю на месте.

Нет. Это происходит не со мной. На несколько секунд весь мир останавливается. Я закрываю глаза. Может, это кошмарный сон. Может, когда я открою глаза, все это исчезнет, и мне не придется видеть это, потому что я не уверена, что смогу выдержать. Мне не хватит сил. Даже если бы я была сильной, все равно бы не выдержала. Господи, почему я? Почему это происходит со мной?

И я открываю глаза. Но это не сон. Это происходит на самом деле. Такое ощущение, что меня сейчас стошнит. Но любопытство оказывается сильнее, и вместо того, чтобы броситься в туалет, я хватаюсь за сердце, которое бьется со скоростью миллион ударов в секунду, опускаюсь на пол, сама того не осознавая, и начинаю смотреть.