Диагноз развод. Ты это заслужил

41. Последнее слово

Ранним утром я выхожу из подъезда, слегка придерживая тяжёлую дверь, чтобы не разбудить соседей.

Чуть не вздрагиваю, когда в предрассветной темноте от стены отделяется тёмная фигура. На всякий случай зажимаю в руке длинный ключ. Это не скальпель, но, если меня поджидает маньяк, рука не дрогнет.

- Лиля! - Облегчённо выдыхаю, узнав голос.

- Что ты делаешь здесь, Андрей?

- Тебя жду.

Да, уж лучше бы это был маньяк. С ним я точно знаю, что делать. А как поступить с Андреем, ещё не решила.

После того, как сын уснул, я ещё долго ворочалась. Вернулось липкое ощущение, что меня снова мерзко использовали. Неужели Андрей не мог выбрать другого момента, чтобы припугнуть моего бывшего мужа?

Зачем нужно было ломать эту комедию? Он будто специально использует мои проблемы, специально выворачивает их так, чтобы потом обернуть их себе на пользу.

Андрей, не торопясь подходит. Нахохлившись прячет руки в кармане легкого пальто, на улице сегодня ветрено и сыро.

- Зачем мёрзнуть? Мог позвонить в дверь или в подъезде подождать. У сестры посидеть. Вариантов много... – Говорю, будто мне, действительно, интересно, зачем он топчется на улице.

- Не хотел никого будить, вдруг сын спит.

- Спит... – Пытаюсь обойти его. - Прости, я не в настроении общаться и очень тороплюсь.

- Подожди, - хватает меня за рукав, останавливая. – Давай, на работу отвезу.

- Послушай, я тебе очень признательна. – Выворачиваюсь. - Вот прямо, очень-очень... Помог мне в трудную минуту, и сестра у тебя чудесная. Но я вызвала такси.

- Нужно поговорить...

- О чём? – Останавливаюсь и смотрю ему в лицо. При свете уличных фонарей его глаза кажутся почти чёрными, глубокими. – Я не знаю с кем я сейчас разговариваю. С психологом, журналистом, полицейским? Кто ты, чёрт возьми такой? Ты же врёшь постоянно. К тому же при моём сыне. Вчера... Это было слишком!

- Прости, профдеформация... – Виновато потирает переносицу. – Меня занесло. Ты права, не надо было при ребенке.

- Слушай, у меня вчера был тяжёлый вечер. Давай, хотя бы утро будет лёгким и беззаботным? Слишком мало спала и не готова к переговорам. Я пойду...

Во двор заезжает жёлтая машина, и я приветливо машу рукой, чтобы водитель знал, откуда меня забрать.

- Подожди, - в этот раз он хватает меня не за рукав, а плотно удерживает за локоть.

- Отпусти, - дергаюсь, понимая, что это бесполезно.

Он держит меня крепко. В его пальцах такая сила, что даже через ткань чувствую, что он может раздавить мои хрупкие косточки.

- Вот дерьмо... – бормочет себе под нос. – Так и знал, что ты взбесишься.

- Дерьмо? – Повторяю с сарказмом. – Да так и есть. Одно я понять не могу, зачем ты окунул меня в свой отстойник с головой? Я хочу немного тишины и спокойствия. А с момента нашего знакомства, я чувствую себя, как на вулкане. Каждую секунду что-то может произойти, и я не контролирую свою жизнь.

- Ты сидела, увязнув по уши в болоте с лягушками. И не похоже было, что тебе это приятно... – В его голосе звенят металлические нотки.

Я открываю рот, чтобы ответить что-то едкое, но подъехавший водитель открывает окошко, высовывает чернявую голову.

- Медцентр, да? – С сильным иностранным акцентом спрашивает у меня.

- Да, всё правильно...

- Она не едет. – Тоном, не предусматривающим возражения, бросает Андрей.

Водитель, недовольно ругнувшись, пытается сдать назад в узком проезде. Но я стучу ему по дверце, и он снова останавливается.

- А это уже не тебе решать, – зло вскидываю подбородок, глядя на Андрея, – ехать мне или нет. Я считаю, что наше сотрудничество закончено.

- В смысле? – от неожиданности отпускает мой локоть.

- Дэн теперь со мной. Я думаю, теперь даже связи Семирадского не отнимут его у меня. Мы договаривались, что ты поможешь мне сделать так, что развод пройдет на моих условиях. Мне больше ничего не нужно...

- Я обещал, что Семирадский через пару недель будет перед тобой на коленях ползать. – Хрипло сипит он.

- Ну так ещё и не вечер. Думаю, справлюсь. Теперь я знаю, как это сделать. Просто будить охотничий инстинкт, да? – С тайным удовольствием наблюдаю, как его губы искривляет горькая гримаса.

- Слушай, девушка. Я уже сам на коленях готов ползать, – снова встревает водитель. Мне другой заказ брать или дожидаться?

- Заткнись! – Рявкает Андрей, и водитель испуганно поднимает стекло. – Прости, Лиля, я вышел из себя. Твой Игорь... – скрипит зубами. - Он же скот! Даже за ребёнком не уследил.

- Он – его отец, и переживал не меньше меня! – При этих словах по лицу Андрея ползёт скептичная ухмылочка. – Да, представь себе. – Повторяю с нажимом. - Он тоже с ума сходил и искал его. У тебя нет своих детей, тебе не понять. А ты... – Стискиваю кулачки от злости. - Ты же играешь людьми, как игрушками! Тебе плевать на переживания других людей. Ты... Ты – бесчувственный!

Его лицо становится каменным, теряя всякое выражение.

- И сегодня ты будешь с ним развод обсуждать? – Надменно интересуется он.

- А это уже не твоё дело! Для своих журналистских расследований подбери другую подсадную уточку. Я выхожу из игры!

Его ноздри подрагивают и раздуваются. Молчит, лишь играют желваки на скульптурно-красивом, в свете уличных фонарей, лице. То ли хочет извинится за вчерашнее, то ли не знает, что сказать в ответ на моё заявление.

Не дождавшись ответа, сажусь в такси. При этом так сердито хлопаю дверцей, что водитель бросает на меня недовольный взгляд в зеркало.

- Медцентр имени Романова. Давайте скорее, я опаздываю.

Под недовольный бубнеж водителя смотрю на стоящую у моего подъезда фигуру высокого мужчины.

Андрей стоит, глядя в след моему такси. И у меня ощущение, что наш разговор не закончен, потому что он из тех, кто не позволит, чтобы последнее слово осталось за кем-то другим.

Только что он мне скажет?